книги из ГПНТБ / Проничева М.В. Палеогеоморфология в нефтяной геологии. Методы и опыт применения

Рис. 20. Палеогеологическая карта предакчагыльской поверхности несогласия Узени-Аралсорского района Прикаспии

подчеркнуть очень тесную связь литологии слагающих рельеф отложений не только на прорванных, но и в пределах погребен­ ных куполов. Например, погребенному куполу Зареченскому со­ ответствуют определенные литологические комплексы — пески, песчаники и песчанистые глины эоцена на фоне широкого разви­ тия мергелистых опоковидных глин.

Таким образом, мы получили необходимую информацию для составления палеогеоморфологической карты. Мощности ниж­ ней пачки акчагыла показывают распределение положительных и отрицательных элементов рельефа, основные уступы, их отно­ сительную количественную характеристику. Карта литологических комплексов, перекрывших палеорельеф, дополняет и кон­ тролирует эти данные, а коррелятные палеорельефу отложения в его отрицательных формах являются основанием для просле­ живания палеодолин и понижений. В целом перекрывающие и коррелятные отложения характеризуют основные хронологиче­ ские уровни и генезис рельефа, а литологические особенности поверхности среза позволяют восстановить формы палеорельефа.

У исследователей предакчагыльского рельефа существуют различные предположения о палеогипсометрических особенно­ стях: как о возвышенной области с большими колебаниями высот и как о низкой аккумулятивной озерной равнине. Распре­ деление мощности нижней пачки акчагыла показывает, что тер­ ритория Прикаспия в рамках наших исследований была поверх­ ностью с относительными превышениями в 40—60 м. И лишь к югу от Казталовки существует большая разница в мощности нижней пачки акчагыла, свидетельствующая о наличии глубо­ кой впадины в палеорельефе.

Пользуясь методикой определения пале'овысот, можно соста­ вить вероятное представление об их величинах. При этом мы исходили из следующего. Так как балаханский бассейн, служив­ ший базисом эрозии предполагаемой Палео-Волги (средний плиоцен, продуктивная толща), располагался на большом рас­ стоянии от нашей территории (около 1000 км), на месте Южно­ го Каспия, и уровень его был близок к уровню океана или даже ниже его на 500 м (Милановский, 1968), то определение регио­ нального наклона от уровня этого бассейна вряд ли целесооб­

волжской возвышенности в предакчагыльское время, состав­ лявших не более 400—500 м, и считая условно, по аналогии с

значений регионального наклона величины мощности нижней пачки получили палеовысоты форм рельефа, которые были пере­ крыты отложениями нижней пачки. Для останцов, бывших, видимо, островами в раннеакчагыльском бассейне, при определе­ нии их палеовысот учитывались мощности вышележащей пачки акчагыла. Предполагаемые расчетные палеовысоты нанесены на палеогеоморфологическую карту (рис. 21).

Палеовысоты в северной части территории составляют более 300 м; высота уступа между высокой и низкой сушей — около 50 м. На большей южной части территории палеовысоты изме­ няются от 300 до 160 м. В районе Казталовки останец имеет вы­ соту 360 м. Исходя из этих данных, Узени-А'ралсорский район Прикаспия в предакчагыльскоё время представляет собой платообразную возвышенность с останцовыми формами рельефа типа южной части современного Подуральского плато.

На палеогеоморфологической карте нашли отражение как крупные ярусы рельефа, так и его формы. Границами основных ярусов или ступеней являются региональные уступы. Важная геоморфологическая особенность территории •— палеодолины Ма­ лого и Большого Узеней (с двумя притоками на севере). В юж­ ной части выявлены верховья еще двух долин. Палеодолины намечены по данным о мощностях нижней пачки акчагыла и коррелятивных палеорельефу кинельских, миоценовых и олигоценовых отложений.

Характер предакчагыльского рельефа в северной и южной части территории был существенно различен. Северная часть в целом — платообразная массивная абразионно-денудационная слаборасчлененная возвышенность. Локальные повышения по­ верхности, связанные с соляными куполами, видимо, были не­ достаточно рельефны, а в сводах куполов существовали пони­ жения. На склонах возвышенностей — куполов обнажены поро­ ды, обладающие различной устойчивостью, что создает условия для образования литологических уступов, структурных гряд, террас. На большей части южной территории рельеф имеет сто- лово-останцовый характер, важной деталью которого является развитие куэст на периферии солянокупольных возвышенностей. Процессы выщелачивания приводили к образованию микроформ скульптурного рельефа.

Об истории развития рельефа существуют различные пред­ ставления. В конце палеогена территория Прикаспия преврати­ лась из области седиментации в область денудации, что имело весьма большое значение для ее структурно-геологических осо­ бенностей. До этого времени таким этапом был лишь раннеюрский. Изменение в развитии было связано с общим поднятием Русской равнины и движениями Большого Кавказа. Это общие палеогеографические положения, не вызывающие дискуссии. О дальнейшем ходе развития территории у исследователей нет единого мнения. Это, возможно, связано с неоднозначной трак-

товкой возраста кинельских отложений в интервале от верхнего миоцена до нижнего акчагыла.

Если Ю. А. Мещеряков (1965) выделяет миоценовую фазу поднятия и соответствующую ей поверхность размыва, а далее фазу опускания и сарматско-понтическую поверхность выравни­ вания, затем среднеплиоценовую поверхность размыва и акчагыльское опускание с формированием верхнеплиоценовой по­ верхности выравнивания, то Н. И. Николаев (1949), А. В. Востряков (1965), В. Л. Яхимович (1958) отмечают исключительную роль тектонических движений позднемиоценового — раннеплиоценового времени, исходя из которых и максимальное расчлене­ ние рельефа приходится на указанный этап. А. А. Али-Заде (1960) составлены палеогеоморфологические схемы Прикаспия для верхнего понта и балаханского века (средний плиоцен), из которых видно, что вся территория современной Прикаспий­ ской низменности в верхнепонтическое время была сушей, а ре­

В последнее время Д. Д. Квасов (1966) и Е. Е. Милановский (1968) указывают, что после среднесарматского этапа выравни­ вания в самом начале среднего плиоцена имело место большое понижение уровня моря (до 500 м) и его реликты находились в Южном Каспии. В то время происходило интенсивное расчле­ нение рельефа и вырабатывались глубокие долины. В дальней­ шем балаханский бассейн расширялся, глубинная эрозия осла­ бевала, шло подпруживание долин, накопление в них континен­ тальных отложений. Резко усилились процессы планации (вы­

испарения над поступлением вод.

Одновременно существуют и различные представления об общих орографических особенностях территории, характере рельефа, его амплитуде. А. А. Али-Заде (1960) считает, что были Ставропольская, Ергенинская, Приволжская возвышенности и Прикаспийская низменность, имевшая вполне оформленную и хорошо разработанную гидрографическую сеть. Все реки Прикас­ пия были маловодны и не доходили до реликтового бассейна. Е. Е. Милановский подчеркивает, что Приволжская возвышен­ ность и Ергени стали резко выраженными орографически по отношению к Прикаспию лишь в акчагыле. Обширную предакчагыльскую впадину палеорельефа в пределах Прикаспия пред­ полагают А. Л. Яншин и Р. Г. Гарецкий (1960). Другую точку зрения высказывают И. А. Бертельс-Успенская (1968) и

Л. Б. Аристархова (Геология СССР, т. XXI, 1970). На территории Прикаспия с нижнего плиоцена господствуют энергичные дену­ дационные процессы, о чем свидетельствует значительный послемиоценовый — доверхнеплиоценовый денудационный срез. Общий облик рельефа был тогда подобен современному рельефу Подуральского плато.

Каков был палеорельеф на протяжении олигоцена — средне­ го плиоцена, восстановить практически невозможно. Палеогео­ морфологические реконструкции на время отложения I пачки нижнего акчагыла дают следующую характеристику существо­ вавшего рельефа. Прежде всего выделяются два разновозраст­ ных уровня рельефа, разграниченных региональным уступом и сформировавшихся в рассматриваемый континентальный этап. После ухода эоценового моря в связи с подъемом территории осушившаяся поверхность морского дна, сложенная палеогено­ выми отложениями, являлась, как и выраженная в современном рельефе олигоценовая поверхность выравнивания на Подуральском плато, первичной морской аккумулятивной равниной с от­ дельными неровностями, обусловленными локальными проявле­ ниями соляной тектоники. Отложения олигоцена накапливались в понижениях палеорельефа. Интенсивный подъем в миоцене привел к расчленению суши и образованию миоценовой поверх­ ности размыва, представленной региональным уступом и вре­ занными речными долинами. Одновременно шел процесс глубо­ кого расчленения и срезания равнины, образования крутых скло­ нов, куэст, столово-останцовых форм рельефа. На поверхность были выведены различные по возрасту и устойчивости породы. Наиболее интенсивное расчленение происходило на солянокупольных возвышенностях. В конце миоцена в связи с сармат­ ской трансгрессией на юге и востоке началось на нашей терри­ тории образование сарматской поверхности выравнивания. В понижениях накапливались миоценовые отложения. Поэтому

нение территории, которое сменилось аккумуляцией и заполне­ нием долин кинельскими отложениями. С развитием акчагыльской трансгрессии начался процесс захоронения палеорельефа. Последующее преобразование доверхнеплиоценовой поверхности несогласия уже было обусловлено исключительно движениями соли. Рельеф, отраженный на палеогеоморфологической карте, является лишь заключительным этапом предакчагыльской исто­

ческих и палеогеоморфологических данных. Севернее Новоузенска намечается широтная приподнятая зона, ее ступенчатый, выраженный в палеорельефе борт имеет амплитуду более 70 м. Эти палеоморфоструктуры весьма отчетливо фиксируются сум­ марной мощностью акчагыла, которая характеризуется большим градиентом в пределах уступа. Следовательно, в предакчагыльское время севернее Новоузенска существовал морфологически выраженный бортовой уступ Прикаспийской впадины. Фактиче­ ские данные дополняют представления А. Л. Яншина и Р. Г. Гарецкого (1960) о наличии впадины палеорельефа перед началом акчагыльской трансгрессии. Одновременно нельзя отрицать и опускания территории в это время, как представляют А. Н. Мазарович (1930), Я. С. Эвентов (1949) и др. К югу от бортового уступа прослеживается общее погружение территории, что согла­ суется с уже известными данными. Мощности акчагыла от-20— 50 м увеличиваются до 300 м и более.

Крупными морфоструктурами являются Узенский прогиб и Междуреченская зона поднятия. Они имеют северо-западное на­ правление и разграничены региональной флексурой, вдоль ко­ торой заложилась долина Большого Узеня. Существует, по-ви­ димому, и флексура, связанная с Малым Узенем. Эти морфоструктуры имели прямое выражение в предакчагыльской релье­ фе. Они продолжали унаследованно развиваться в верхнеплио­ ценовое и четвертичное время.

На картах мощности юры, мела, палеогена междуречье Узеней соответствует Новоузенскому прогибу (Эвентов, 1962; Демчук, Кочарьянц, 1970; Башлыкова и др., 1971). Реконструкция предверхнебайосского палеорельефа также показывает, что в междуречье Узеней существовала зона аккумуляции юрских от­ ложений (Проничева и др., 1971). Поэтому можно предполагать начавшееся в миоцене преобразование мезозойского структур­ ного плана Узенского района, которое имело немаловажное значение в развитии территории.

Узенская зона мезозойской аккумуляции коллекторских толщ с надежными покрышками при наличии ряда других благопри­ ятных показателей могла стать зоной концентрации углеводоро­ дов при становлении ее как области поднятия. Это предположе­ ние требует дальнейшего исследования и проверки палеогеомор­ фологических данных геофизическими и буровыми работами.

Известный интерес представляет граница прорванных и не­ прерванных соляных куполов, имеющая, возможно, тектониче­ скую и морфоструктурную основу. Детальные исследования по­ казали, что эта граница соответствует уступу между ярусами рельефа палеогенового и сарматского возраста и зоне выклини­ вания нижней части акчагыла.

Локальные палеоморфоструктуры представлены соляными ку­ полами. По общим представлениям большинства исследователей предакчагыльский этап оказал исключительно большое влияние

на их формирование. Поэтому возникает вопрос палеогеоморфологической характеристики соляных куполов в рассматриваемом этапе. В настоящее время имеются общие представления, осно­ ванные на данных о геологии и структуре современного положе­ ния доверхнеплиоценовой поверхности без определения характе­ ра ее в период захоронения. Некоторые исследователи показы­ вают, что доакчагыльские ложбины прорезают сводовые части куполов, другие, наоборот, отмечают прямые соотношения рель­ ефа и структуры.

На рассматриваемой территории выделяются по известной терминологии прорванные, непрерванные и погребенные соля­ ные купола. Между расположением прорванных и непрерванных куполов существует четкая геоморфологическая граница, фикси­ руемая региональным уступом. Погребенные купола, за исклю­ чением Зареченского, приурочены к указанному уступу. Все ку­ пола выражены в палеорельефе возвышенностями, с той лишь разницей, что прорванные купола характеризовались более чет­ кими, нередко останцовыми возвышенностями с куэстовым рель­ ефом на крыльях и понижениями в сводах в связи с процессами выщелачивания (Аралтюбе, Батпаксор и др.). Приуроченности соляных куполов к палеодолинам в целом не отмечается, хотя отдельные купола рассекаются ими (Новоузенский, Богатыревский). В сводах ряда непрерванных куполов развивался обра­ щенный рельеф (Канаевский, Богатыревский). Превышения в палеорельефе среди прорванных куполов достигали 100—150 м. Например, купол Аралсор возвышался над палеодолиной на ПО м, Кусман — до 130 м, в то время как Жамисте, Екпенды, Песчаный — всего лишь на 40—50 м.

Для района исследований были определены показатели и сте­ пень активности солянокупольных структур, которые являются их важной характеристикой и находятся в связи с глубинным

ностью абсолютных высот или деформациями, получаемыми со структурной карты донеогеновой поверхности несогласия. Мор­ фологическим показателем является превышение в палеорелье­ фе купола над окружающим пространством. Литологические раз­

Из таблицы видно, что непрорванные и прорванные купола характеризуются, за исключением Дмитровского и Новоузенского I , положительными деформациями донеогеновой поверхно­ сти. Погребенным куполам, наоборот, соответствуют понижен­ ные участки поверхности. Активность куполов возрастает в 3—

4 раза по направлению на юг, к центру Прикаспийской впади­ ны. Все купола, за немногими исключениями, были активны и весьма активны. К неактивным можно отнести непрерванные купола Надеждинский и Веселовский, Петропавловский, Искров­ ский; среди прорванных куполов относительно меньшей актив­ ностью отличаются Бурдин, Фомин восточный, Таловка, Нукен, Екпенды. Повышенной активностью выделяются Спортивный и Зареченский погребенные купола.

Палеотектонические построения показывают, что наиболее интенсивные движения имели место в перми, триасе и на рас­ сматриваемом предакчагыльском этапе, во время которого обра­ зовались многие нарушения, произошел глубокий денудацион­ ный срез, в результате которого на многих куполах размыты отложения палеогена, мела, юры и триаса, а на других куполах срез был столь значительным, что на поверхность выведены по­ роды кунгура.

На формирование, распределение, сохранение залежей влия­

о роли стратиграфических несогласий в нефтеносности структу­ ры, в частности длительного предакчагыльского этапа, об изуче­ нии активности солянокупольных структур. Опыт исследований на сравнительно небольшой территории показывает, что их не­ обходимо провести для всей Прикаспийской впадины. Они поз­ волят выяснить региональные тектонические особенности пред­ акчагыльского этапа и получить много информации о соляных куполах. В этом отношении заслуживают внимания при геолого­ поисковых работах междуреченская и северная бортовая зоны, в которых распространены непрорванные и менее активные ку­ пола. Представляют интерес и выявленные флексуры по доли­ нам Палео-Узеней (см. рис. 21).

Рассмотрим вопрос возможной перспективности акчагыльских отложений и палеогеоморфологических ловушек. Как из­ вестно, продуктивна в акчагыле песчано-алевритовая пачка, залегающая в его основании. Л. Э. Левин и В. М. Лихолатников (1963) показывают региональное распространение нижнего пер­ спективного песчано-глинистого комплекса и расположенной выше глинистой покрышки. Авторы связывают с этим комплек­ сом наличие «шнурковых» залежей по долинам. Другой точки зрения придерживается О. С. Обрядчиков, считая газопроявле­ ния в акчагыле приуроченными к песчаным отмелям акчагыльского моря, т. е. к положительным формам доакчагыльского рельефа. Очевидно, этот вопрос может быть решен только