Форма правления в гражданском обществе.

Народ не мог пользоваться ни безопасностью, ни покоем, ни считать, что живет в гражданском обществе, до тех пор, пока законодательная власть не была отдана в руки коллективного органа, который можно назвать сенатом, парламентом или как угодно. Благодаря этому, каждое отдельное лицо стало наравне с другим, самыми ничтожными, людьми подданными тех законов, которые оно само как член законодательного органа установило; точно так же никто не мог по своей собственной власти избегнуть силы закона после того, как этот закон был создан.

Ни для одного человека, находящегося в гражданском обществе, не может быть сделано исключение из законов этого общества.

Должен существовать один закон для богатого и бедного, для фаворита при дворе и для крестьянина за плугом.

Во всех случаях, пока существует правление, законодательная власть является верховной …, и все остальные власти в лице каких-либо членов или частей общества проистекают из нее и подчиняются ей.

Хотя законодательная власть … является верховной властью в каждом государстве, но все же:

во-первых, она не является … абсолютно деспотической в отношении жизни и достояния народа…;

во-вторых, законодательная власть не может брать на себя право повелевать посредством произвольных деспотических указов…;

в-третьих, верховная власть не может лишить какого-либо человека какой-либо части его собственности без его согласия…;

в-четвертых, законодательный орган не может передать право издавать законы в чьи-либо другие руки.

Те же лица, которые обладают властью создавать законы, могут также захотеть сосредоточить в своих руках и право на их исполнение, чтобы, таким образом, сделать для себя исключение и не подчиняться созданным ими законам и использовать закон как при его создании, так и при его исполнении для своей личной выгоды; тем самым их интересы становятся отличными от интересов всего общества, противоречащими целям общества и правления … законодательную и исполнительную власти нужно разделять.

У народа остается верховная власть устранять или заменять законодательный орган, когда народ видит, что законодательная власть действует вопреки оказанному доверию.… Сообщество постоянно сохраняет верховную власть для спасения себя от покушений и замыслов кого угодно.

Применение силы в отношении народа без всякого на то права и в противоречие доверию, оказанному тому, кто так поступает, представляет собой состояние войны с народом, который обладает правом восстановить свой законодательный орган, чтобы он осуществлял его власть…. Народ вправе устранить эту силу силой же. Во всех положениях и состояниях лучшее средство против силы произвола – это противодействовать ей силой же.

…Кто пытается полностью подчинить другого человека своей власти, тем самым вовлекает себя в состояние войны с ним…. Ибо у меня имеется основание заключить, что тот, кто хочет подчи­нить меня своей власти без моего согласия, будет посту­пать со мной, добившись своего, как ему заблагорассудит­ся, и может даже уничтожить меня, если у него будет та­кая прихоть; ведь никто не может желать иметь меня в своей неограниченной власти, если только он не собира­ется принудить меня силой к тому, что противоречит пра­ву моей свободы, т. е. сделать меня рабом. Быть свободным от подобной силы является единственным залогом моего сохранения…. Того, кто в естественном состоя­нии пожелал бы отнять свободу, которой обладает всякий в этом состоянии, по необходимости следует считать умышляющим отнять и все остальное, поскольку свобода является основанием всего остального. Подобным же об­разом того, кто в общественном состоянии пожелал бы от­нять свободу, принадлежащую членам этого общества или государства, следует подозревать в умысле отнять у них и все остальное и, таким образом, считать находящимся в состоянии войны. …Сила без права, обращенная против личности человека, создает состояние войны как в том случае, когда есть общий судья, так и в том случае, когда его нет.

…Когда имеется возможность обра­щения к закону и к поставленным на то судьям, но этого средства лишают путем явного нарушения правосудия и бесстыдного извращения законов с целью прикрытия или оправдания насилия или ущерба со стороны каких-либо людей или группы людей, тогда трудно представить что-либо иное, кроме состояния войны. Ведь когда применя­ется насилие и наносится ущерб, хотя бы и руками тех, кто назначен для отправления правосудия, то это тем не менее остается насилием и ущербом, как бы ни прикрыва­лось оно именем, видимостью или формой закона, ибо цель закона — защищать невинного и восстанавливать спра­ведливость посредством беспристрастного применения за­кона ко всем, на кого он распространяется….

Абсолютная монархия …несовместима с гражданским обществом, и, следовательно, не может быть вообще формой гражданского правления. Ведь предполагается, что он (государь), и только он обладает всей, и законодательной и исполнительной властью, и нельзя найти никакого судьи, не к кому обратиться, кто бы мог справедливо и беспристрастно решить дело, обладая необходимыми полномочиями.

…Как будто бы люди, оставив естественное состояние и вступив в общество, согласились, что все, кро­ме одного, должны удерживаться законами, но что он, этот один, должен по-прежнему сохранять всю свободу естест­венного состояния, увеличившуюся вместе с властью и превратившуюся в распущенность вследствие безнака­занности. Это все равно что думать, будто люди настолько глупы, что они стараются избежать вреда от хорьков или лис, но довольны и даже считают себя в безопасности, ког­да их пожирают львы.

[Если] монархия является самой простой и самой очевидной формой для людей, которых ни опыт не научил различным формам правления, ни тщеславие и бесстыдство империи не привели к осознанию того, что надо опасаться покушений на прерогативы и остерегаться неудобств абсолютной власти, на которую склонна претен­довать и которую склонна навязывать им наследственная монархия, то нет ничего странного, что они не слишком утруждали себя размышлением о методах ограничения каких-либо беззаконий со стороны тех, кому дали над со­бой власть, и не старались уравновесить власть прави­тельства путем передачи отдельных частей ее в разные ру­ки. …Вот почему нет ничего удивительного, что они создали себе такую струк­туру правления, которая … не только была самой очевидной и простой, но также лучше всего подхо­дила к их настоящему положению и состоянию, когда они более нуждались в защите от иноземных вторжений и набегов, чем во многообразии законов.

При одинаковости для — всех простого, бедного образа жизни, когда желания людей сдерживались узкими пределами небольшой собственности каждого, оставалось мало поводов для споров и, следова­тельно, не было необходимости во многих законах для их разрешения. И тогда не нужна была система правосудия, поскольку было мало проступков…. Для них было естественным … избрать самого мудрого и самого храброго, для того чтобы он предводительствовал ими в войнах, к вел их против врагов, а в этом главным образом был их прави­телем.

…Когда честолюбие и роскошь последующих веков стали удерживать и увеличивать власть, не делая того, ради чего эта власть была дана, и при помощи лести приучили пра­вителей иметь собственные и отдельные от их народа ин­тересы, тогда люди сочли необходимым более тщательно изучить происхождение и права правительства и найти способ ограничить беззакония и предотвратить злоупот­ребление той властью, которую они передали в другие ру­ки лишь ради своего блага, но которую стали использовать им во вред.

Данная доктрина о том, что народ властен заново обеспечить свою безопасность с помощью нового законодательного органа ... является лучшей гарантией от восстания и наиболее вероятным способом воспрепятствовать ему, ибо восстание - это сопротивление не отдельным лицам, но власти, которая основывается лишь на конститу­циях и законах правительства; те же, кто силой нарушает их и си­лой же оправдывают свое нарушение, - кем бы они ни были - являют­ся истинными и подлинными мятежниками.…

Те, кто говорит, что "это дает основание для восстания",… эти люди могут с таким же успехом и на том же основании сказать, что честные люди не могут оказывать сопротивления разбойникам и пиратам, поскольку это может привести к беспорядку и кровопроли­тию. Если в этом случае и совершается какое-либо зло, то обвинять в этом следует не того, кто защищает свое собственное право, а того, кто посягает на право своего ближнего.

Задание:

1. Как решает Локк вопрос о суверенитете?

2. В чем видит Локк решающее средство против узурпации власти?

3. Каким требованиям должна отвечать форма правления в гражданском обществе?

4. “Если гражданское состояние возникло на основе добровольного согласия, то почему тогда в обществе преобладает монархическая форма правления?”

5. “Признание правомерности сопротивления властям равносильно оправданию бунтов, а реализация этой доктрины с необходимостью приведет к распаду общества”. Попытайтесь поразмышлять на эту тему и сравните свои мысли по этому поводу с позицией Локка.