1.     Статус социальной психологии в системе наук. Предмет и объект социальной психологии. 1. Само сочетание слов «социальная пси­хология» указывает на специфическое ме­сто, которое занимает эта дисциплина в системе научного знания. Возникнув на стыке двух наук — психологии и социологии, социальная психология до сих пор сохраняет свой особый статус, т.к. каждая из этих двух дисциплин охотно включает ее в себя в качестве составной части. Такая неоднозначность положения научной дисциплины имеет много различ­ных причин.

1.     Главной из них является объективное существование тако­го класса фактов общественной жизни, которые сами по себе могут быть исследованы лишь при помощи объединенных усилий двух наук: психологии и социологии.

2. Другой причиной двойственного положения социальной психоло­гии является сама история становления этой дисциплины, которая развивалась одновременно из психологического и социологического знания.

В дискуссиях о «границах» социальной психологии можно выделить четыре позиции: 1) социальная психология есть часть социологии; 2) социальная психология есть часть психологии; 3) со­циальная психология — это наука «на стыке» психологии и социоло­гии, причем сам «стык» понимается двояко: а) социальная психоло­гия отторгает определенную часть психологии и определенную часть социологии; б) она захватывает «ничью землю» — область, не при­надлежащую ни к социологии, ни к психологии.

Если воспользоваться предложением американских социальных психологов Дж. МакДэвида и Г. Харари, то все указанные позиции можно свести к двум подходам: интрадисциплинарному и интердисциплинарному. Иными словами, место социальной психологии можно стремиться отыскать внутри одной из «родительских» дисциплин или на границах между ними.

Сфера собственных интересов социальной психо­логии просматривается довольно четко, что и позволяет отграничить ее проблематику как от проблем социологии, так и от проблем общей психологии. Это, однако, не прибавляет аргументации в пользу более точного выявления статуса социальной психологии между двумя ука­занными дисциплинами, хотя и дает основания для определения об­ластей исследования.

Что же касается статуса, то споры о нем идут до сих пор. Обширная дискуссия по поводу предмета социальной психологии — участь большинства наук, возникающих на стыке различных дисциплин. Точно так же и итоги дискуссий во всех этих случаях не обязательно приводят к выработке точной дефиниции. Однако они все равно крайне необходимы потому, что, во-первых, помогают очертить круг задач, решаемых этой наукой, и, во-вторых, ставят нерешенные проблемы более четко, заставляя попутно осознавать свои собственные возмож­ности и средств.

Все это, несомненно, стимулирует интенсивное развитие социаль­ной психологии на современном этапе.

Таким образом, Социальная психология — это отрасль психологической науки, изучающая закономерности возникновения и функционирования психологических яв­лений, существование которых обусловлено взаимодействием людей в об­ществе и их включенностью в различные социальные группы.

2. Определение предмета социальной психологии в нашей стране связано с существованием дискуссий.

В истории советской социальной психо­логии можно выделить два этапа этой дискуссии: 1920-е годы и конец 1950-х — начало 1960-х годов.

1 этап. В 1920-е годы, т.е. в первые годы Советской власти, дискуссия о предмете социальной психологии была стимулирована двумя обстоя­тельствами. С одной стороны, сама жизнь в условиях послереволюци­онного общества выдвинула задачу разработки социально-психологи­ческой проблематики; с другой — идейная борьба тех лет неизбежно захватила и область социально-психологического знания. Как извест­но, эта идейная борьба развернулась в те годы между материалисти­ческой и идеалистической психологией, когда вся психология как наука переживала период острой ломки своих философских, методо­логических оснований. Для судьбы социальной психологии особое зна­чение имела точка зрения Г. И. Челпанова, который, защищая пози­ции идеалистической психологии, предложил разделить психологию на две части: социальную и собственно психологию. Социальная пси­хология, по его мнению, может разрабатываться в рамках марксизма, а собственно психология должна остаться эмпирической наукой, не зависимой от философии вообще и от марксистской философии в частности [Челпанов, 1924]. Позиция Челпанова оказалась неприемлемой для тех психологов, которые принимали идею перестройки философских оснований всей психологии, включения ее в систему марксистского знания. Возраже­ния Челпанову приняли различные формы.

Прежде всего была высказана идея о том, что, поскольку, будучи интерпретирована с точки зрения марксистской философии, вся пси­хология становится социальной, нет необходимости выделять еще какую-то специальную социальную психологию: просто единая пси­хология должна быть подразделена на психологию индивида и психо­логию коллектива. Эта точка зрения получила свое отражение в рабо­тах В. А. Артемова [Артемов, 1927]. Другой подход был предложен с точки зрения получившей в те годы популярность реактологии. Здесь, также вопреки Челпанову, предлагалось сохранение единства психо­логии, но в данном случае путем распространения на поведение че­ловека в коллективе принципа реактологии. Конкретно это означало, что коллектив понимался лишь как единая реакция его членов на единый раздражитель, а задачей социальной психологии было изме­рение скорости, силы и динамизма этих коллективных реакций. Методология реактологии была развита К. Н. Корниловым, соответствен­но ему же принадлежит и реактологический подход к социальной пси­хологии [Корнилов].

Своеобразное опровержение точки зрения Челпанова было пред­ложено психологом П. П. Блонским, который одним из пер­вых поставил вопрос о необходимости анализа роли социальной сре­ды при характеристике психики человека.

Еще одно возражение Челпанову исходило от выдающегося со­ветского физиолога В. М. Бехтерева. Как известно, Бехтерев выступал с предложением создать особую науку — рефлексологию. Определен­ную отрасль ее он предложил использовать для решения социально-психологических проблем. Эту отрасль Бехтерев назвал «коллективной рефлексологией» и считал, что ее предмет — это поведение коллекти­вов, поведение личности в коллективе, условия возникновения соци­альных объединений, особенности их деятельности, взаимоотноше­ния их членов.

Таким образом, несмотря на субъективное желание многих пси­хологов создать марксистскую социальную психологию, такая задача и 1920-е годы не была выполнена. Кроме того, не было четкости и относительно предмета социальной психологии: по существу были смешаны две проблемы, или два различных понимания, предмета со­циальной психологии. С одной стороны, социальная психология отож­дествлялась с учением о социальной детерминации психических про­цессов; с другой — предполагалось исследование особого класса явле­ний, порождаемых совместной деятельностью людей и прежде всего явлений, связанных с коллективом.

Само понятие «социальная психология» стало интер­претироваться как синоним реакционной дисциплины, как атрибут лишь буржуазного мировоззрения. Именно в этом смысле говорят о наступившем на длительный период «перерыве» в развитии социальной психологии. Однако тер­мин этот может быть употреблен лишь в относительном значении. Действительно, имел место перерыв в самостоятельном существова­нии социальной психологии в нашей стране, что не исключало ре­ального существования отдельных исследований, являющихся по сво­ему предмету строго социально-психологическими. Эти исследования были продиктованы потребностями общественной практики, прежде всего педагогической. Так, изучение вопросов коллектива было скон­центрировано в сфере педагогической науки, где работы А. С. Мака­ренко, А. С. Залужного имели отнюдь не только чисто педагогическое значение. Точно так же ряд проблем социальной психологии продол­жал разрабатываться в рамках философии, в частности проблемы об­щественной психологии классов и групп. Здесь становление марксист­ской традиции в социально-психологическом знании осуществлялось с меньшими трудностями, поскольку философия в целом была рас­смотрена как составная часть марксизма.

Особо следует сказать о том, как развивалась социально-психо­логическая мысль в рамках психологической науки. Важнейшую роль здесь сыграли исследования Л. С. Выготского. Можно выделить два круга вопросов в работах Выготского, которые имеют непосредственное отношение к развитию социальной психологии. С одной стороны, это учение Выготского о высших психических функциях, которое в зна­чительной степени решало задачу выявления социальной детермина­ции психики (т. е., выражаясь языком дискуссии 1920-х годов, «дела­ло всю психологию социальной»). Доказав, что высшие психические функции (произвольное запоминание, активное внимание, отвлечен­ное мышление, волевое действие) нельзя понять как непосредствен­ные функции мозга, Выготский пришел к выводу, что для понима­ния сущности этих функций необходимо выйти за пределы организма и искать корни их в общественных условиях жизни. Усвоение обще­ственного опыта изменяет не только содержание психической жизни, но и создает новые формы психических процессов, которые прини­мают вид высших психических функций, отличающих человека от животных. Таким образом, конкретные формы общественно-истори­ческой деятельности становятся решающими для научного понима­ния формирования психических процессов, естественные законы ра­боты мозга приобретают новые свойства, включаясь в систему обще­ственно-исторических отношений. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации развития всех психи­ческих процессов. Две известные гипотезы Выготского (об опосредо­ванном характере психических функций человека и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально «интерпсихической») позволяли сделать вывод, что главный меха­низм развития психики — это механизм усвоения социально-истори­ческих форм деятельности [Выготский, 1983]. Такая трактовка проблем общей психологии давала солидную основу для решения соб­ственно социально-психологических проблем.

С другой стороны, в работах Выготского решались и в более не­посредственной форме социально-психологические вопросы, в част­ности высказывалось специфическое понимание предмета социаль­ной психологии. Оно исходило из критики того понимания, которое было свойственно В. Вундту, развивавшему концепцию «психологии народов». Социальная психология, или «психология народов», как ее понимал Вундт, рассматривала в качестве своего предмета язык, мифы, обычаи, искусство, религию, которые Выготский назвал «сгустками идеологии», «кристаллами». По его же мнению, задача психолога зак­лючается не в том, чтобы изучать эти «кристаллы», а в том, чтобы изучить сам «раствор». Но «раствор» нельзя изучить, выводя коллек­тивную психику из индивидуальной.

Поэтому можно по праву утверждать, что идеи Выготского, выс­казанные им в 1920-е годы и позже, в 1930-е годы, явились необходи­мой предпосылкой, сформировавшейся внутри психологической на­уки, для того чтобы впоследствии наиболее точно определить пред­мет социальной психологии.

2 этап. В конце 1950-х — начале 1960-х годов развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии. Два обстоятельства способствовали новому обсуждению этой проблемы. Во-первых, все расширяющиеся запросы практики. Решение ос­новных экономических, социальных и политических проблем позво­лило более пристально анализировать психологическую сторону раз­личных проявлений общественной жизни. Активное обратное воздей­ствие психологических процессов на ход объективного развития особенно значимо в условиях усиления роли «человеческого фактора». Механизмы конкретного взаимодействия общества и личности в этих условиях должны быть исследованы не только на социологическом, но и на социально-психологическом уровне.

Во-вторых, к моменту, когда все эти проблемы с особой остротой были поставлены жизнью, произошли серьезные изменения и в области самой психологической науки. Были созданы и необходимые субъективные предпо­сылки для возрождения полемики о социальной психологии, о ее пред­мете, задачах, методах, а также месте в системе наук.

Новая дискуссия началась в 1959 г. статьей А. Г. Ковалева, опубли­кованной в журнале «Вестник ЛГУ» [Ковалев, 1959], после чего была продолжена на Втором Всесоюзном съезде психологов в 1963 г., а также на страницах журнала «Вопросы философии». Основная полемика ка­салась двух вопросов: 1) понимания предмета социальной психоло­гии и соответственно круга ее задач; 2) соотношения социальной психологии с психологией, с одной стороны, и с социологией — с другой. Несмотря на обилие нюансов различных точек зрения, все они могут быть сгруппированы в несколько основных подходов.

Так, по вопросу о предмете социальной психологии сложились три подхода.

1. Первый из них, получивший преимущественное распрос­транение среди социологов, понимал социальную психологию как науку о «массовидных явлениях психики». В рамках этого подхода раз­ные исследователи выделяли разные явления, подходящие под это определение; иногда больший акцент делался на изучение психоло­гии классов, других больших социальных общностей и в этой связи на таких отдельных элементах общественной психологии групп, как тради­ции, нравы, обычаи и пр. В других случаях большее внимание уделя­лось формированию общественного мнения, таким специфическим массовым явлениям, как мода и пр. Наконец, внутри этого же подхо­да почти все единодушно говорили о необходимости изучения кол­лективов. Большинство социологов определенно трактовали предмет социальной психологии как исследование общественной психологии (соответственно были разведены термины: «общественная психоло­гия» — уровень общественного сознания, характерный для отдельных социальных групп, прежде всего классов, и «социальная психология» — наука об этой общественной психологии).

2. Второй подход, напротив, видит главным предметом исследова­ния социальной психологии личность. Оттенки здесь проявлялись лишь и том, в каком контексте предполагалось исследование личности. С од­ной стороны, больший акцент делался на психологические черты, особенности личности, типологию личностей. С другой стороны, вы­делялись такие проблемы, как положение личности в группе, меж­личностные отношения, вся система общения. Позднее с точки зре­ния этого подхода дискуссионным оказался вопрос о месте «психоло­гии личности» в системе психологического знания (есть ли это раздел общей психологии, эквивалент социальной психологии или вообще самостоятельная область исследований). Часто в защиту описанного подхода приводился такой аргумент, что он гораздо более «психологичен», что лишь на этом пути можно представить себе социальную психологию как органическую часть психологии, как разновидность именно психологического знания. Логично, что подобный подход в большей степени оказался популярным среди психологов.

3. Наконец, в ходе дискуссии обозначился и третий подход к воп­росу. В каком-то смысле с его помощью пытались синтезировать два предыдущих. Социальная психология была рассмотрена здесь как на­ука, изучающая и массовые психические процессы, и положение лич­ности в группе. В этом случае, естественно, проблематика социальной психологии представлялась достаточно широкой, практически весь круг вопросов, рассматриваемых в различных школах социальной психо­логии, включался тем самым в ее предмет. Были предприняты попытки дать полную схему изучаемых проблем в рамках этого подхода. Наибо­лее широкий перечень содержала схема, предложенная Б. Д. Парыгиным, по мнению которого социальная психология изучает: 1.соци­альную психологию личности; 2) социальную психологию общнос­тей и общения; 3) социальные отношения; 4) формы духовной деятельности [Парыгин, 1971]. Согласно В. Н. Мясищеву, социальная психология исследует: 1) изменения психической деятельности лю­дей в группе под влиянием взаимодействия; 2) особенности групп; 3) психическую сторону процессов общества [Мясищев, 1949].

Важно, что при всех частных расхождениях предложенных схем основная идея была общей: предмет социальной психологии доста­точно широк и можно с двух сторон двигаться к его определению — как со стороны личности, так и со стороны массовых психических явлений. По-видимому, такое понимание более всего отвечало реаль­но складывающейся практике исследований, а значит, и практичес­ким запросам общества; именно поэтому оно и оказалось если не единогласно принятым, то, во всяком случае, наиболее укоренив­шимся. Можно убедиться, что предложенное в начале главы рабочее определение дано в рамках данного подхода.

Так, дискуссия о предмете социальной психологии не может считаться вполне законченной, хотя база достигнутого согласия вполне достаточна, чтобы проводить исследования. Как известный компромисс сложилось такое положение, что практически в нашей стра­не сейчас существуют две социальные психологии: одна, связанная преимущественно с более «социологической», другая — преимуществен­но с «психологической» проблематикой. В этом смысле ситуация оказа­лась сходной с той, которая существует и в ряде других стран.

Итак, обобщая сказанное выше, можно определить в качестве предмета социальной психологии закономерности психической дея­тельности, поведения и взаимодействия людей как представителей социальных групп, психологические характеристики самих этих групп и психологические аспекты любых иных явлений социальной жизни.

При этом в качестве объекта исследований в социальной пси­хологии могут выступать личность, социальная группа (от диады, т. е. пары индивидов, до нации или массового общественного дви­жения), их поведение и деятельность, процессы развития личности и конкретной группы, процессы межличностного и межгруппового взаимодействия и т. д.

2.     Задачи и функции социальной психологии Задачи социальной психологии

По мнению Андреевой, возникают по крайней мере две задачи для исследователей.

1. Во-первых, задача корректного отношения к зарубежной социаль­ной психологии, прежде всего к содержанию ее теоретических пози­ций, а также методов и результатов исследований. Как об этом свиде­тельствуют многочисленные западные работы, большинство исследо­ваний в социальной психологии всегда вызвано к жизни конкретными потребностями общества. Следовательно, сама ориентация исследова­ний должна быть внимательно изучена под углом зрения задач, по­ставленных практикой, существующей в условиях совершенно опре­деленного типа общества. Современные научные исследования не могут осуществляться без определенной системы их финансирования, а сис­тема эта сама по себе диктует и цель, и определенную «окраску» основ­ного направления работы. Поэтому вопрос об отношении к традиции социальной психологии любой другой страны не имеет однозначного решения: нигилистическое отрицание чужого опыта здесь столь же не­уместно, сколь и простое копирование идей и исследований. Не случай­но в современной социальной психологии в качестве одного из ключе­вых используется понятие «социальный контекст», что означает требо­вание привязанности исследования к определенной социальной практике.

2. Во-вторых, задача тщательной отработки проблемы прикладного исследования в социальной психологии. Исследования, проводимые непосредственно в различных звеньях общественного организма, тре­буют не только высокого профессионального мастерства, но и граж­данской ответственности исследователя. Направленность практичес­ких рекомендаций и есть та сфера, где социальная психология непос­редственно «вторгается» в общественную жизнь. Следовательно, для социального психолога весьма остро стоит не только вопрос о про­фессиональной этике, но и о формулировании своей социальной по­зиции. Французский социальный психолог С. Московичи справедливо заметил, что задачи для социальной психологии задает именно обще­ство, оно диктует ей проблемы [Московичи, 1984]. Но это означает, что социальный психолог должен понимать эти проблемы общества, уметь чутко улавливать их, осознавать, в какой мере и в каком на­правлении он может способствовать решению этих проблем. «Акаде­мизм» и «профессионализм» в социальной психологии должны орга­нически включать в себя и известную социальную чуткость, понимание сущности социальной «ангажированности» этой научной дисципли­ны. Особенно остро эти проблемы встают в те периоды, когда само общество переживает радикальные трансформации, когда все про­блемы в нем подчинены происходящим социальным изменениям.

Кроме задач общетеоретического плана, общество ставит перед социальной психологией и конкретные прикладные задачи, которые выдвигаются буквально из всех сфер общественной жизни и не могут ожидать решения теоретических вопросов. Ряд важнейших направле­ний прикладных исследований определяется сегодня задачами, свя­занными с теми изменениями в массовом сознании, которые обус­ловлены именно радикализмом социальных преобразований. Здесь же коренятся и новые возможности для деятельности социального пси­холога-практика, которому сплошь и рядом приходится не только проводить прикладные исследования, но и напрямую вмешиваться в происходящие процессы. Такого рода деятельность породила специ­фическую область социальной психологии, получившую название «практическая социальная психология».

3. Задачи, решаемые социальной психологией как наукой, а также большое разнообразие и сложность социально-психологических явлений, кото­рые она изучает, и общностей, в которых они возникают, предопределили также возникновение и развитие ее конкретных отраслей.

Этническая психология — отрасль социальной психологии, которая занимается выявлением и описанием психологических особенностей людей как представите­лей конкретных этнических общностей.

Психология религии — это отрасль социальной психологии, изучающая психо­логию людей, вовлеченных в религиозные общности, а также их религиозную дея­тельность.

Политическая психология — отрасль социальной психологии, исследующая различные стороны психологических явлений и процессов, относящихся к сфере политической жизни общества и политической деятельности людей.

Психология управления — отрасль социальной психологии, уделяющая главное внимание анализу проблем, связанных с воздействием на группы людей, общест­во в целом или отдельные его звенья с целью их упорядочения, сохранения каче­ственной специфики, совершенствования и развития.

Психология межгруппового и межличностного влияния — недостаточно пока систематизированная отрасль социальной психологии, занимающаяся изучением особенностей, закономерностей, форм и методов воздействия на людей и их груп­пы в различных условиях развития общества.

Психология общения не только раскрывает своеобразие обмена информацией между людьми и социальными группами, но и показывает, как должны строиться, поддерживаться и развиваться взаимодействия и отношения между ними.

Психология семьи (семейных отношений) ставит перед собой задачи всесторон­него изучения специфики отношений между членами первичного звена человече­ского общества.

Психология конфликтных отношений (конфликтология) — бурно прогресси­рующая отрасль социальной психологии, нацеленная на доскональное исследова­ние психологических особенностей различных конфликтов и выявления путей эффективного их предотвращения и разрешения.

3.     Связь социальной психологии с другими науками и психологическими дисциплинами В интересах своего продуктивного развития социальная психология должна поддерживать закономерные отношения с другими науками.

С одной стороны, философия, социология, политология и другие общественные науки предоставляют социальной психологии возможность методологически точ­но и теоретически правильно подходить к пониманию сущности социально-пси­хологических явлений и процессов и специфики общественного сознания, их про­исхождения, особенностей развития и роли в жизни и деятельности людей.

Общая психология помогает социальной психологии точнее представить и в ме­тодологическом отношении правильнее осмыслить психологические особенности личности (индивида), выступающей субъектом общественных отношений и носи­телем социальной психики.

Исторические науки показывают, как осуществляется развитие социальной пси­хики и сознания людей на различных этапах становления общества и отношений между людьми.

Политические науки открывают социальной психологии правильное понима­ние того, какие политические явления (процессы) и как влияют на общественное сознание людей, как изменяется социальная психика людей в условиях политиче­ской деятельности или под ее влиянием.

Экономические науки раскрывают социальным психологам сущность и своеоб­разие функционирования экономических процессов в обществе, показывают, как те влияют на общественные отношения и на проявление в них социальной психи­ки и общественного сознания людей.

Культурология и этнология, исследуя особенности культурного (этнического) развития различных этнических общностей, дают возможность адекватно и пра­вильно интерпретировать влияние культуры и национальной принадлежности на специфику проявления социально-психологических феноменов.

Педагогические науки предоставляют социальной психологии информацию об основных направлениях обучения и воспитания людей, позволяющую ей вырабаты­вать рекомендации по социально-психологическому обеспечению этих процессов.

Однако отмечается и обратное влияние. Так, социальная психология, рассмат­ривая условия и специфику формирования, развития и функционирования об­щественной психики и сознания людей, делает возможной более правильную интерпретацию законов отражения общественным сознанием людей объектив­ной действительности, экономических и социальных отношений, чем занимают­ся естественные и общественные науки.

Исследуя закономерности формирования и развития социально-психологиче­ских явлений и процессов в своеобразных общественно-исторических условиях, социальная психология оказывает определенную помощь и историческим, и эко­номическим, и политическим отраслям знания. Особенно она важна для педаго­гических наук, поскольку понимание закономерностей функционирования соци­ально-психологических особенностей людей служит теоретическим основанием для выработки наиболее эффективных методов их обучения и воспитания.

4.     Характеристика основных этапов развития социальной психологии в зарубежной психологии Становление и развитие зарубежной социальной психологии

Историческое развитие социально-психологических идей происходило в течение длительного времени.

1. Развитие социальной психологии в VI в. до н. э. — середине XIX в. В нашей стране и за рубежом родоначальниками социально-психологических идей счита­ют древнегреческих философов, что не вполне соответствует истине, поскольку при этом забывают о школе древнекитайских ученых, которая возникла раньше — в VI-V вв. до н. э. Ее представители делали выводы, поражавшие своей глубиной и содержательностью. Так, по мнению Суньцзы (конец VI — начало V в. до н. э.), самой главной социальной ценностью людей должна быть четкая направленность их общественной жизни (пути). Согласно точке зрения другого древнекитайского мыслите­ля, Уцзы (IV в. до н.э.), особые требования должны предъявляться и к правите­лю. Древнекитайские философы оставили после себя очень много замечаний относительно того, как правильно оценивать настроения людских масс, что надо делать для эффективного управления ими, как строить и регулировать взаимоот­ношения в обществе и т.д.

Впоследствии древнегреческие ученые Платон (427-347 гг. до н. э.), Аристо­тель (284-322 гг. до н. э.) и другие более подробно описали некоторые социально-психологические характеристики личности, установили определенные психоло­гические закономерности социального поведения людей, выявили мотивы их по­ведения и объединения в группы и т. д.

Таким образом, в древности китайские и греческие ученые своими исследова­ниями положили начало зарождению социально-психологической мысли. А уже в Средние века представители европейской науки стали уделять особое внимание изучению социально-психологических закономерностей развития общества и от­ношений в нем между представителями различных социальных групп.

Итальянский общественный деятель, философ и историк Николо Макиавелли (1469-1527) в двух основных произведениях «Размышления о первой декаде Ти­та Ливия» (1520) и «Государь» (1532) уже более четко очерчивает концепцию ана­лиза форм управления людьми. В «Государе» основное внимание уделяется ана­лизу процесса завоевания и удержания власти в различных государствах. В нем мы находим множество социально-психологических зарисовок и обобщений.

Макиавелли полагал, что когда-то воспетые его предшественниками возвы­шенные чувства — любовь, дружба, преданность, благородство, благодарность — могут продаваться и покупаться, как любые другие вещи. Человек, особенно пра­витель, должен отдавать себе отчет в этом, а также помнить, что люди ценят иму­щество, деньги, богатство и уважают прежде всего силу, которая внушает им страх. Он советует правителям не бояться прослыть скупыми, ибо, когда люди увидят, что благодаря бережливости в государстве на все хватает доходов, они сочтут сво­их правителей щедрыми. Если государь, писал Макиавелли, желает удержать в повиновении подданных, он не должен считаться с обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит большее милосердие, чем те, кто при из­бытке его потворствует беспорядку, ибо от беспорядка, который порождает грабе­жи и убийства, страдает все население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные лица.

Приблизительно такой же точки зрения на природу социально-психологиче­ских качеств людей придерживался и английский философ Т. Гоббс (1588-1679), полагавший, что люди в силу своей натуры проявляют главным образом враждеб­ность по отношению друг к другу и «борьба всех против всех» является естествен­ной для жизни в обществе. Однако идеи Гоббса подверглись с течением времени дальнейшей переработке.

Так, положение о том, что человек старается находить удовольствия и избегать страдания стал развивать английский ученый И. Бентам (1748-1832). Главным принципом поведения он считал оценку всех явлений с учетом их полезности как для отдельного индивида, так и для большого числа людей. Удовлетворение част­ных интересов рассматривалось как средство достижения «наибольшего счастья» для людей. Таким образом, общественные интересы понимались как совокупность интересов индивидуальных.

Французский просветитель Ш. Монтескье (1689-1755), рассматривая соци­альную и политическую реальность как нечто целое, ввел в научный оборот поня­тия «социальная система» и «социальная структура», сопроводив их конкретным социально-психологическим характеристикам. Кроме того, он впервые обосновал необходимость отказа от априорного мышления в пользу наблюдения за значи­мыми явлениями и фактами социальной действительности. Монтескье подчерки­вал, что исследователь, занимающийся изучением социальной реальности, дол­жен констатировать факты, а не делать социально-психологические оценки. «На­до говорить о том, что есть, а не о том, что должно быть», — считал он.

Бурное развитие философии, возникновение на ее основе социологии, станов­ление психологии как самостоятельной науки в целом привели в начале XIX в. к необходимости изучения массовидных социально-психологических явлений, общества в целом.

2. Социологические концепции 19 века. Французский социальный историк А. Толквиль (1805-1859) в своей работе «Демократия в Америке» дал, в частности, довольно полный анализ американско­го общества и происходивших в нем социально-психологических процессов, а так­же факторов, приведших к упадку власти аристократии и роли экономического развития в социальной централизации американского общества.

К. Сен-Симон (1760-1825) разработал в свою очередь «социальную физиоло­гию». Ш. Фурье (1772-1837) и П. Прудон (1809-1865) рекомендовали вскрывать все новые противоречия, лежащие в основе социальной гармонии, «принципов притяжения» людей в обществе.

К. Маркс (1818-1883), соединив диалектическую немецкую философию исто­рии Г. В. Ф. Гегеля, английскую политическую экономию А. Смита и французский утопический социализм Сен-Симона и Фурье, написал «Капитал», в котором предложил научное объяснение социальной действительности и различных фено­менов, ее составляющих.

Ф. Энгельс (1820-1895), совместно с К. Марксом написавший «Святое семей­ство», «Немецкую идеологию» и другие работы, показал на практике, как необхо­димо делать закономерные выводы в области социальной и политической психо­логии.

В этот же период начало исследовать многие социально-психологические про­блемы языкознание: языковое общение и взаимодействие народов, связь языка с различными компонентами национальной психологии. Другие науки — антро­пология, этнография и археология — также обратились к изучению социально-психологических феноменов. Английский антрополог Э. Тейлор завершил работы о первобытной культуре. Американский этнограф и археолог Л. Морган исследо­вал социальную жизнь и быт индейцев. Французский социолог Л. Леви-Брюль изучил особенности мышления первобытного человека.

Во всех этих исследованиях требовались уже собственно психологические зна­ния, а также соответствующая им интерпретация фактов. Только психологи могли это сделать. Вот почему наступило время (середина XIX в.) выделения социаль­ной психологии в самостоятельную отрасль знаний. Однако для этого должны были быть созданы определенные методологические предпосылки, которыми и стали три социально-психологические теории.

5.     Первые социально-психологические теории Основателями первой теории — психологии народов — стали М. Лацарус (1824-1903), X. Штейнталь (1823-1899) и В. Вундт (1823-1920).

В 1869 г. М. Лацарус вместе с немецким философом и языковедом X. Штейнталем основал журнал «Психология народов и языкознание». В программной статье его первого номера «Вводные рассуждения о психологии народов» ими была пред­ложена идея о том, что представители конкретных этнических общностей являют­ся носителями «духа целого» — психологии своего народа. Последний выступает движущей силой исторического развития, а результаты его жизни и деятельности находят выражение в языке, мифах, обычаях, нравах, религии и искусстве.

Немного позже немецкий психолог В. Вундт, обобщив существовавшие на тот период взгляды на предмет психологии как науки о душе, сначала сформулировал и развил положение о существовании не только индивидуального, но и общест­венного сознания, т. е. психологии больших социальных общностей. По его мне­нию, психологическая наука, помимо экспериментального изучения внутренних состояний отдельного человека, должна разрабатывать законы социальной психо­логии, под которой он подразумевал «психологию народов». Вундт также предло­жил и программу эмпирических исследований общественной психологии людей.

Вторая теория получила название психологии масс. Ее основателями были Г. Тард (1843-1930), С. Сигиле (1868-1913) и Г. Лебон (1841-1930).

Г. Тард делил общество на элиту и массы. Элиту, по его мнению, отличает склонность к творчеству и неспособность к подражанию. Массы же, наоборот, способны лишь к подражанию и не склонны к творчеству. Поэтому массы, словно дети отцу, подражают и подчиняются элите, вождям. Общество своим развитием, прогрессом обязано именно вождям. Они, т. е. выдающиеся личности, порождают прогрессивные идеи, совершают открытия, внедряют новые идеи в массы. Разви­ваясь сами, они подтягивают до своего уровня остальную часть общества, которая им безоговорочно подражает и, следовательно, подчиняется.

С. Сигиле в работе «Преступная толпа» (1895) обратил внимание исследовате­лей на утрату людьми в массе чувства личной ответственности и способности к рациональному поведению, что в определенных условиях приводит к превраще­нию ее в криминальное сообщество.

Г. Лебон в своих главных произведениях «Психология народов и масс» (1896), «Психология социализма» (1908), «Психология революции» (1895) сформулиро­вал положения, которые служили в то время основой для осмысления поведения людей в социальных общностях.

Лебон исходил из того, что общественная психика проявляется двояко. Она имеет верхний уровень, представленный сознанием, разумом, интеллектом, под влиянием которых люди действуют в обыденной, повседневной жизни, и ниж­ний — включающий инстинкты, страсти, чувства, верования, обычаи и т. д., кото­рые находят выражение в религии, политике, морали, симпатиях и антипатиях, привязанностях людей. Нижний, бессознательный, уровень психики формирует­ся, по мнению Лебона, на протяжении многих и многих поколений, так что корни его уходят в историческое прошлое человечества. Он абсолютно одинаков у всех людей, принадлежащих к одной культуре.

Позднее эту идею позаимствовал Карл Густав Юнг, назвавший этот уровень «коллективным бессознательным». Лебон же считал его «коллективной душой», которая является причиной возникновения такого феномена, как масса, толпа (или группа). По его мнению, собираясь вместе, люди регрессивно возвращаются к своему доиндивидуальному, первобытному, состоянию, когда еще не существо­вало «Я-сознания», но была группа — семья, род, племя — носители «Мы-сознания». В массе или толпе интеллект людей, ее образующих, резко идет на убыль, вследствие чего исчезают индивидуальные различия.

«В толпе, — писал Лебон, — верх берет "низ", т. е. бессознательное, и люди ста­новятся одинаковыми, стереотипными в своих чувствах, мыслях, верованиях, а значит, и в поступках. Когда интеллект утрачивается, коллективная душа выхо­дит на первый план и делает всех людей одинаковыми, т. е. массой. Поэтому толпа не может быть интеллектуальной... в ней происходит накопление глупости, а не ума».

Значительный вклад в развитие научных представлений о психологии масс внес и 3. Фрейд, который всегда подчеркивал, что необходимо не только изучать различные проявления массовой психики, но и стремиться понять психические механизмы, лежащие в основе ее функционирования.

Основателем третьей теории — инстинктов социального поведения — был анг­лийский социальный психолог В. Макдугалл (1871-1938), считавший, что дви­жущими силами, которым подчиняется поведение человека, являются инстинк­ты, названные впоследствии склонностями, стремлениями.

По его мнению, они представляют собой психофизиологические образования (наследственно определенные каналы для разрядки нервной энергии человека) и состоят: из афферентной (рецептивной) части, ответственной за восприятие воздействий окружающей действительности; центральной части, благодаря кото­рой люди испытывают специфическое эмоциональное возбуждение при воспри­ятии внешних воздействий, и эфферентной (двигательной) части, которая обу­словливает характер наших реакций на влияние внешней среды. Макдугалл описал около десятка таких инстинктов, обращаясь впоследствии к ним снова и снова, часто изменяя их названия и объединяя в пары по происхожде­нию — инстинкты борьбы и гнева, инстинкты бегства и чувства самосохранения; инстинкты приобретения и чувства собственности; стадный инстинкт и чувство групповой принадлежности и др..

3.Предпосылки выделения социальной психологии в самостоятельную науку.

Развитие социальной психологии в XX в. В конце второй половины XIX — на­чале XX в. значительно возрос интерес к социально-психологическим знаниям как таковым во многих странах (Германии, Франции, Англии, Италии, США и России). Начинается активная разработка методологических и теоретических основ социальной психологии как самостоятельной научной отрасли знаний. В 1908 г. В. Макдугалл и Э. Росс публикуют первые научные работы, посвящен­ные собственно предмету социальной психологии. На разработку ее со­держания перенацеливаются усилия представителей основных школ психологической науки на Западе: сначала бихевиоризма, гештальт-психологии, а потом психоанализа, когнитивизма и интеракционизма.

Бихевиоризм ориентировал исследователей на изучение не собственно обще­ственного сознания людей, а различных форм их поведения, понимаемых как со­вокупность реакций людей на стимулы внешней среды. В 30-е гг. XX в. ему на сме­ну пришла необихевиористская теория («смягченный» бихевиоризм), связанная в первую очередь с именами американских психологов Э. Толмена и К. Халла, ко­торые включили в формулу «S — R» так называемые промежуточные переменные (навык, потенциал возбуждения и торможения — К. Халл; намерение, ожидание, знание — Э. Толмен). Предпринятая впоследствии сначала Б. Скиннером, а затем Н. Миллером, Д. Доллардом и А. Бандурой попытка применить новую концепцию «оперантного обусловливания» для объяснения и формирования социального по­ведения привела к созданию теории социального бихевиоризма.

Бихевиоризм предпочитает не иметь дело с такими социально-психологиче­скими явлениями и процессами, какими являются познание, мышление и чувства людей. Он считает их слишком неопределенными и совершенно незначимыми при рассмотрении поведения.

В рамках бихевиоризма был разработан и осмыслен ряд продуктивных идей и проблем: социальной агрессии и ее возможных детерминант, путей и методов со­циального научения, технологий межличностного взаимодействия и опосреду­ющих его факторов, была создана своя социально-психологическая практика ак­тивного обучения и групповой психотерапии.

Гештальтпсихология считала, что люди мыслят целостными образами (геш-тальтами), которые не являются суммами элементарных единиц, например, ощу­щений, восприятий и т. д. Именно поэтому, по мнению ее представителей, психику нельзя разложить на отдельные элементы. Восприятие окружающего мира осуще­ствляется вследствие естественного врожденного стремления человеческого со­знания к простым, замкнутым, симметричным, целостным формам.

В противовес бихевиоризму гештальтпсихологи старались объяснить социаль­ное поведение с помощью описания процесса познания человека. В ходе этого по­знания его впечатления о мире трансформируются в систему закономерных обра­зов, на основе которых складываются различные идеи, убеждения, ожидания и установки, определяющие в конечном итоге действия и поступки людей. Предста­вители этого направления Э. Гуссерль, К. Левин, Т. Ньюком и другие оказали большое влияние на развитие социальной психологии, разъясняя важность рас­смотрения людей в перспективе социальной ситуации и истолкования их соци­ального окружения.

Когнитивизм (социальный) оформился в самостоятельное направление как результат критического переосмысления бихевиоризма, и его теоретические мо­дели были основаны на изучении различных когнитивных процессов, формиру­ющих социальные реакции человека. «Впечатления индивида о мире организуют­ся в некоторые связные интерпретации, в результате чего образуются различные идеи, верования, ожидания, аттитюды, которые и выступают регуляторами соци­ального поведения»,— утверждали его представители. Главным же моти­вирующим фактором такого поведения они считали потребность в установлении соответствия и сбалансированности его когнитивной структуры, которые объяс­нялись в рамках теории сбалансированных структур Ф. Хайдера, теории коммуникативных актов Т. Ньюкома, теории когнитивного диссонанса Л. Фестингера и теории конгруэнтности Ч. Осгуда и П. Танненбаума.

В целом социальный когнитивизм стремится изучать то, как люди думают о са­мих себе и социальном мире, в частности, как люди отбирают, интерпретируют, за­поминают и используют социальную информацию.

Гуманистическая психология уделяла преимущественное внимание исследо­ванию проблем самореализации и самоутверждения людей, осознанию смысла жизни, проблем достижения успеха и т. д. Ведущие ее представители Г. Олпорт, А. Маслоу, К. Роджерс способствовали привнесению в западную социальную пси­хологию реалистической мудрости, жизненности специальных исследований, ори­ентированных на помощь людям.

Интеракционизм сводил социально-психологические явления и процессы к межличностному взаимодействию, усматривая в нем источник объяснения сущ­ности, происхождения и динамики этих феноменов. Его главные положения вы­ражались в следующем: становление личности происходит в ситуациях общения и взаимодействия людей друг с другом, которые должны пониматься как системы взаимно ориентированных акций и реакций, развернутых во времени; состояние общества, общественные отношения и личность являются не чем иным, как про­дуктом коммуникации между людьми, результатом их приспособления друг к другу. Разработанные в рамках этого направления ролевые теории (Э. Гофман, Р. Линтон, Т. Сарбин и др.) и теории референтной группы (Г. Келли, Р. Мертон, Т. Ньюком, М. Шериф) сыграли большую роль в развитии социально-психологи­ческих исследований за рубежом.

Социально-психологическими исследованиями занимался и 3. Фрейд (1856— 1939), который пришел к выводу, что, изучая с позиций психоанализа обществен­ную жизнь и политическую деятельность, необходимо воспринимать личность более реалистично, как целостный организм, многие действия, поступки, пове­дение которого обусловлены социальными причинами, зная которые можно со­ставить ее социально-психологический (психоаналитический) портрет. Вместе с американским дипломатом У. Буллиттом 3. Фрейд предпринял первую попытку такого рода, написав биографию президента Вудро Вильсона [319].

Задача авторов состояла в том, чтобы выявить мотивы политической и соци­альной активности этого выдающегося американца, не лежащие на поверхности, скрытые не только от наблюдателей со стороны, но от самого этого человека, быв­шего весьма любопытной фигурой, незаурядной личностью, явно опережавшей свое время. И 3. Фрейд сделал вывод, что ораторское искусство, риторика — это как бы внутренняя психологическая доминанта Вильсона, всегда настраивающая его на определенное политическое и социальное поведение. Однако сам Вильсон, да и многие другие общественные деятели подобного масштаба, большинство своих поступков и действий не могли адекватно объяснить.

Исследование 3. Фрейда стало первым среди работ, посвященных психобио­графическому описанию личности политических лидеров. За рубежом были достигнуты результаты, позволяющие приходить к определенным социально-пси­хологическим выводам. Это направление в окончательном итоге трансформиро­валось в 1957 г. в новую отрасль знаний, условно названную психоисторией, занимающуюся моделированием прошлого и будущего на основе социально-пси­хологического анализа исторического опыта жизни и деятельности выдающихся общественных деятелей. В частности, всесторонне были исследованы эпохи прав­ления, социально-психологическое и политическое поведение таких известных личностей, как Бисмарк (О. Пфланзе, 1972), Ленин и Сталин (Д. Кеннон, 1961), Гитлер (Э. Эриксон, 1942,1950; Р. Лоенберг, 1975), Мао Цзэдун (Р. Лифтон, 1968), М. Ганди (Э. Эриксон, 1969), Т. Герцль (Р. Лоенберг, 1975) и др., что позволило правильно понять социально-психологическую атмосферу многих политических эпох, роль и значение социальных факторов в формировании социально-психоло­гических характеристик личности политических лидеров, доминировавших в то время.

Важным событием для социальной психологии стало появление крупного ис­следования американца У. Томаса и поляка (работавшего в основном в США) Ф. Знанецкого «Польский крестьянин в Европе и Америке», состоявшей из пяти томов, выходивших в свет с 1918 по 1920 г. в США. Это было исследование, посвя­щенное психологической адаптации к новым условиям жизни польских крестьян, эмигрировавших в Америку. Ученые обнаружили сильное влияние своей этниче­ской группы на поведение и установки ее членов. Благодаря этой работе понятие социальной установки вошло в научный арсенал зарубежной со­циальной психологии.

Огромный импульс развитию социально-психологических исследований и при­менению их результатов на практике придавали войны и военные конфликты, ко­торыми изобиловал XX в. и которые оказывали огромное влияние на жизнь и со­циальное благополучие всех людей на земном шаре.

И это не случайно, так как в их ходе особенно остро встают вопросы, связанные с предотвращением и профилактикой отрицательных социально-психологи­ческие явлений и процессов (страх, паника, снижение сплоченности населения и военнослужащих в группах, социальная дезорганизация и дезинтеграция, со­циальные конфликты и т. д.), затрагивающих все стороны жизни и деятельности людей.

По заданию военных ведомств многих зарубежных государств было проведено большое количество социально-психологических исследований, охвативших ши­рокий круг проблем изучения: лидерства, морального состояния войск, природы паники, первичных воинских коллективов, отношений между представителями различных государств в военное время, функционирования слухов, психологи­ческого воздействия на противника и ряд других проблем «психологической войны».

В 20-30-е гг. XX в. Началось изучение социально-психологических феноменов и их роли в общественной жизни людей, их взаимодействии и межличностных отношениях. Некоторые из них, например, понятие социального архетипа и кол­лективного бессознательного, заимствованные из концепции бессознательного К. Юнга, согласно которой опыт филогенетического и социального развития че­ловека передается по наследству с помощью архетипов, т. е. всеобщих, априорных схем поведения, как бы хранящихся в подсознательной сфере социальной психики представителей определенных общностей, постоянно воспроизводятся, усваи­ваются людьми и наполняются в результате их деятельности конкретным содер­жанием, не выдержали испытания временем.

Другие, как, например, явление социального когнитивного диссонанса (от лат. cognitio — знание + dissonans — разнозвучный), т. е. состояние психического дис­комфорта, вызванное одновременным наличием в психике человека, включенного в конкретную группу, противоречивых, логически несовместимых представлений, взглядов, взаимоисключающих потребностей, мотивов совместной деятельности, которые приводят порой к межличностным конфликтам (скажем, идея честного служения общим интересам группы, сочетающаяся с желанием и намерением обо­гатиться за счет ее, часто существует благодаря проявлению социально-психоло­гических защитных механизмов), стали аксиомой для осмысления поступков лю­дей в общностях.

4. Начало экспериментального развития социальной психологии в США нач. 20 века.

Социальная психология в это время превращается в сугубо эксперименталь­ную науку, занимающуюся прикладными исследованиями, разрабатывающую специфические методики изучения социально-психологических феноменов.

Например, лингвистики. Так, профессор Амстердамского университета Ван Дейк исходил из того, что в основе понимания текста, рассказа лежат ситуацион­ные модели, сущностью которых являются не абстрактные стереотипные знания, а результат воздействия реальной ситуации из социального опыта слушающего и говорящего. Из этих реальных ситуаций строятся схемы моделей, состоящие из ограниченного числа категорий, находящихся в определенной последовательно­сти и взаимозависимости. Когда кто-либо слушает или старается понять текст (рассказ), интерпретируя его для себя, он тем самым актуализирует определен­ную социальную схему, наполняя ее конкретной информацией.

Модель, согласно Ван Дейку, есть когнитивный аналог ситуации, она не оста­ется неизменной на протяжении жизни. Из каждой новой ситуации, через кото­рую человек проходит, он извлекает уже иную информацию о мире, которая ак­кумулируется в памяти в идеальных образах-моделях, постоянно наполняя их новым содержанием. Типовая модель лежит в основе любого текста, рассказа пред­ставителей той или иной общности, социальный опыт которых и необходимо ана­лизировать.

Или другой пример — выработка методик изучения психологических и куль­турных особенностей людей, осуществлявшегося параллельно в нескольких груп­пах испытуемых, относящихся к различным социумам, в 1901-1905 гг. американ­ским ученым К. Риверсом. Он экспериментально доказал, что жители острова Мэррей и индейцы племени тода в меньшей степени подвержены иллюзиям, чем европейцы.

Это исследование, обратившее на себя внимание многих ученых, стимулирова­ло появление множества аналогичных работ по изучению самых разнообразных психологических феноменов. Общей для всех этих работ является только исход­ная схема построения, когда в зависимости от целей исследования (изучения по­знавательных процессов, личностных характеристик, культурных особенностей) подбиралась какая-либо методика из существующего психологического арсенала, адекватная поставленным задачам и применяемая при сравнительном исследова­нии социальных групп.

Несмотря на кажущуюся простоту, доступность и легкость проведения экспе­римента, на практике встретились серьезные трудности. Во-первых, перед психо­логами постоянно вставал вопрос о валидности методик, достоверности сравне­ния полученных результатов, поскольку каждая из методик создается в опреде­ленной стране и предназначена для исследования специфических для данного социума культурных и психологических явлений. Поэтому все методики должны быть адаптированы к особенностям конкретной группы. Во-вторых, необходимо было вырабатывать специальные процедуры эксперимента для конкретных общ­ностей, поскольку оказалось, что отношение к ним у представителей других со­циумов неодинаково. В-третьих, всегда возникал вопрос, сможет ли исследова­тель объективно и беспристрастно сопоставлять особенности «своей» культуры и «чужой» или же он имеет право изучать только те социальные группы, к которым сам не принадлежит. Однако, несмотря на определенные ограничения, разраба­тываемые методики дают принципиально новые результаты за счет выхода иссле­дования за пределы одной общности. К середине нашего столетия в западной со­циальной психологии сформировалась самостоятельная отрасль знаний — этно­психология, которая выступала в качестве междисциплинарной науки, включала в себя элементы психологии, психиатрии, социологии, антропологии и этногра­фии, что наложило отпечаток на способы анализа и интерпретации эмпирических данных.

Постепенно научные взгляды зарубежных этнопсихологов оформились в строй­ную теорию, основные положения которой сводились к понятию «базовой лично­сти», под которой понимался некий средний психологический тип, преобладаю­щий в каждом данном обществе и составляющий, по мнению зарубежных этно­психологов, его базу. Поэтому, как считали они, вполне законно переносить данные психологического изучения личности на общество в целом.

Этнопсихология на Западе в это время внесла много ценного в изучение на­ционального характера народов Австралии и Океании, Дальнего и Ближнего Востока. В 50-60-е гг. XX в. многие ученые-этнопсихологи стали отходить от концепции «базовой» личности. На смену ей пришла теория «модальной лично­сти». Последняя лишь в абстрактно общем виде выражает главные характеристи­ки психологии, присущие тому или иному народу.

На основе этой теоретической модели в 70-80-е гг. были проведены широкие специальные исследования. В ходе их применялись адаптированные к националь­ной специфике новейшие достижения в области тестовых, психодиагностических, аппаратурных и других методик, в результате чего на сегодняшний день имеется достаточно много данных о специфических чертах национальной психологии многих народов мира.

В последние годы этнопсихологические исследования на Западе приняли фор­му кросскультурного изучения представителей различных национальных общно­стей в процессе их общения, взаимодействия и взаимоотношений.

К концу 1970-х гг. из социальной психологии выделилась политическая психо­логия. В настоящее время политическая психология на Западе — многогранная, имеющая широкую исследовательскую и теоретическую базу, чрезвычайно продуктивная отрасль знаний.

Главенствующим направлением в развитии зарубежной социальной психо­логии в тот период было изучение малой группы.

Исследование ее проходило в три этапа. На первом из них, до 1950-х гг., ученые пытались ответить на вопросы, которые относятся к категории здравого смысла: каковы структура этой группы и отношения людей, ее составляющих; что собой представляют мотивация и поведение людей, взаимодействующих между собой в группе; как формируются роли, позиции, авторитет, лидерство членов группы и т. д.

К этому времени относятся и фундаментальные исследования американских социальных психологов С. Эша, М. Шерифа, С. Милграма, Р. Крачфилда, которые досконально изучили феномены конформизма, процесса формирования группо­вых норм, механизмов их проявления в процессе взаимодействия и нахождения людей в различных ситуациях.

На втором, в 1950-1970-х гг., исследовались прежде всего иррациональные моменты во взаимоотношениях людей в группе, приводящие к шокирующим со­циальным результатам, даже преступлениям, а также пути преодоления такого рода феноменов. В это время изучались: механизмы социально-психологиче­ской компенсации человека в группе; способы замещения им своей реально су­ществующей или воображаемой интеллектуальной и другой неполноценности; эффекты преодоления им психологических затруднений посредством мобилиза­ции волевых усилий, развития недостающих качеств и достижения более высоко­го личностного статуса; процессы формирования установок, интересов, умений и навыков личности, дающих возможность осуществить свое деятельность, согласу­ясь с нормами поведения других членов общности.

Представляет интерес в этом смысле исследование американского ученого К. Оберга, по мнению которого при вхождении индивида в новую для него группу происходит его дезориентация, проявляющаяся в следующих характерных со­стояниях:

♦    напряжении из-за усилий, требующихся в процессе психологической адапта­ции, называемом социальной утомляемостью, которая вызывает раздражитель­ность, бессонницу, психосоматические расстройства;

♦    чувстве тревоги в связи с потерей старых друзей, профессионального и соци­ального статуса из-за оторванности от привычного окружения, сопровожда­ющемся ощущениями деривации в новой среде;

♦    чувстве отверженности из-за пристального внимания и враждебности, которые проявляют представители другой общности.

Наконец, на третьем этапе особое внимание стало уделяться не только малой группе, но и исследованию межгрупповых отношений, конфликтов. Современные концепции социального конфликта на Западе рассматривают подавление челове­ческих потребностей в качестве его источника (К. Ледерер, Б. Бертон). Понятием, противоположным по значению конфликту (конкуренция, соревнование — виды противостояния), является кооперация. Кооперация характеризуется взаимопо­мощью, сотрудничеством, взаимовыгодными отношениями. По мнению зарубеж­ных ученых, наличие противоречия — это условие возникновения конфликта, но не сам конфликт.

В течение нескольких последних десятилетий XX в. можно было наблюдать активное развитие социально-психологической науки не только в США и в За­падной Европе, но и в других регионах нашей планеты.

В Латинской Америке социальная психология широко представлена на Кубе, в Аргентине, Мексике, Перу, Панаме, Чили. Основные направления ее изучения:

♦    роль и значение социально-психологических явлений и процессов в политиче­ской жизни конкретных государств;

♦    самоидентификация, социализация и поведение латиноамериканцев в составе конкретных социальных общностей с их особой психологией, традициями, ми­росозерцанием;

♦    социально-психологические механизмы вовлечения личности в общественную и экономическую деятельность.

На Ближнем, Среднем Востоке и в Африке социальная психология развита дос­таточно слабо. Исключение составляют лишь такие государства, как Египет, Из­раиль, Мозамбик, Сирия, Танзания и ЮАР.

Достаточно хороша развита социальная психология в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке. Богатое культурное и национальное своеобразие региона и государств, в него входящих, определило и главное направление ее интересов, которое можно назвать сравнительным. Вместе с тем эта наука хорошо представ­лена лишь в Японии, Индии, Китае, Вьетнаме и Таиланде.

В Японии социальной психологии стала уделять внимание после Второй миро­вой войны под влиянием интереса западных психологов к традициям, культуре, национальному характеру и жизни населения, месту и роли этой страны в отно­шениях с другими государствами. В 1970-е гг. сложилось устойчивое научное направление, получившее название «нихонцзинрон», в рамках которого в небывалых размерах изучались не только своеобразие национального характера японцев, но и многие социально-психологические стороны их жизни и деятельно­сти.

Специализация социальной психологии в Индии была совершенно иной. Во-первых, ученые этой страны в основу своих исследований положили традици­онные западноевропейские теории психологической науки и с этих позиций в ос­новном исследовали вопросы политической деятельности в своей стране. И, во-вторых, работы индийских психологов продолжили традицию изучения нацио­нального своеобразия оценки роли и места человека в государстве.

Социальная же психология в Китае в XX в. в основном ориентировалась на изучение проблем, связанных с соотношением идеологических и психологиче­ских факторов в общественном сознании населения, разрабатывала эффективные приемы и способы коммуникативного и информационного воздействия на все его категории, а также исследовала характер взаимоотношений и взаимодействия ме­жду его представителями.

Во Вьетнаме социальная психология до сих пор развивается под активным влиянием научных школ России, и проблематика ее исследований практически ничем от них не отличается.

6.     Особенности развития отечественной психологии Особенности развития социальной психологии в России и СССР

Зарождение и трансформацию социально-психологических идей в нашей стране, так же как и на Западе, можно представить в систематизированном виде.

Первоначально в XVIII-XIX вв. социальная психология формировалась в рус­ле философии и общей психологии. На конец XIX — начало XX в. приходится период эмпирического описания социально-психологических процессов и явле­ний, начало применения эксперимента в групповых условиях. 30-50 гг. XX в. бы­ли временем отказа от социально-психологических исследований под влиянием культа личности И. В. Сталина. В 1950-1970-е гг. социальная психология посте­пенно возрождается и превращается в самостоятельную отрасль знаний. С начала 1980-х гг. вплоть до настоящего времени наблюдается бурное развитие социаль­но-психологических исследований и формирование основ социально-психологи­ческой теории.

Особенности развития социальной психологии в нашей стране. Присталь­ный интерес к психологии народов, населяющих издавна Россию, обусловил и своеобразие развития социальной психологии в нашем государстве, всесторонне рассматривавшей проблемы национальных отношений и этнической специфики. Такие известные общественные деятели, как Иван Грозный, Петр I, Екатерина II, П. А. Столыпин, выдающиеся русские ученые Н. Я. Данилевский, А. И. Герцен, великие русские писатели А. С. Пушкин, Н. А. Некрасов, Л. Н. Толстой и многие другие обращали серьезное внимание на психологические различия, существую­щие в быту, традициях, обычаях, проявления общественной жизни представите­лей различных этнических общностей страны.

Они анализировали характер межнациональных отношений, прогнозировали их развитие в будущем.

Именно в России, раньше чем в других странах, были сформированы устойчи­вые теоретические этнопсихологические взгляды и впервые в мире проведены планомерные прикладные исследования национально-психологических особен­ностей, представителей ее народов.

Задолго до вундтовской идеи создания психологии народов члены только что образованного этнографического отдела Русского географического общества ака­демики В. К. Бэр, Н. Д. Надеждин, К. Д. Кавелин в конце 40-х гг. XIX в. сформули­ровали основные принципы этнографической науки, в том числе психологиче­ской этнографии, которые и стали проводиться в жизнь.

С 1850 г. начала осуществляться программа изучения этнографического свое­образия населения России, в соответствии с которой во все губернские отделения географического общества были разосланы исследовательские запросы. В 1851 г. общество получило 700 рукописей, в 1852 г. — 1290, в 1858 г. — 612, в которых да­вались этнопсихологические характеристики сначала малороссов, великороссов и белороссов, а впоследствии и представителей почти всех этнических общностей страны. В результате к концу XIX в. был накоплен внушительный банк данных эт­нопсихологических и этнографических характеристик народов России, который вплоть до 20-30-х гг. XX в. широко использовался в психологических и педагоги­ческих изданиях.

Значительный вклад в развитие этнопсихологии как отрасли социальной пси­хологии в России внес А. А. Потебня (1831-1891) — украинский и русский философ-славянист, разрабатывавший вопросы теории фольклора, этнографии и язы­кознания. Он стремился раскрыть и объяснить механизмы формирования этно­психологической специфики мышления. По мнению А. А. Потебни, главным не только этнодифференцирующим, но и этноформирующим признаком любого этноса, обусловливающим существование на­рода, является язык. Все языки мира роднят два свойства — звуковая «членораз­дельность» и то, что все они есть системы символов, служащих выражению мысли. Остальные же их характеристики этносвоеобразны и главная среди них — система приемов мышления, воплощенная в языке.

А. А. Потебня считал, что язык не есть средство обозначения уже готовой мыс­ли. Если бы это было так, было бы неважно, какой язык использовать, они были бы легко взаимозаменяемы. Но этого не происходит, потому что функция языка, согласно взглядам Потебни, не обозначать уже готовую мысль, а творить ее, пре­образовывая первоначальные доязычные элементы. При этом представители раз­ных народов посредством национальных языков формируют мысль своим, отлич­ным от других способом.

Много пользы для развития этнопсихологических идей в нашей стране при­несли работы Д. Н. Овсянико-Куликовского — ученика и последователя А. А. По­тебни, стремившегося выявить и обосновать механизмы и средства формирова­ния психологического своеобразия наций.

Согласно его концепции, основными факторами формирования национальной психики являются элементы интеллекта и воли, а эмоции и чувства в их число не входят. Поэтому, например, чувство долга не является этноспецифичным для нем­цев, как это было принято считать раньше. Вслед за своим учителем Д. Н. Овсянико-Куликовский пришел к выводу, что национальная специфика заключается в особенностях мышления и искать их нужно не в содержательной стороне мышле­ния и не в его результативности, а в бессознательной сфере психики человека. Язык при этом выступает стержнем народной мысли и психики и является особой формой накопления и сбережения психической энергии народов.

Он считал, что все нации можно разделить условно на два основных типа: ак­тивные и пассивные — в зависимости от того, какая из двух видов воли, «дейст­вующая» или «задерживающая», преобладает у данного этноса. Каждый из этих типов, в свою очередь, можно разложить на ряд подтипов, отличающихся друг от друга определенными этноспецифичными добавочными элементами. Например, к пассивному типу ученый относил русский и немецкий национальные характеры, различающиеся присутствием у русских элементов волевой лени. К активному типу он относил английский и французский национальные характеры, различаю­щиеся наличием у французов излишней импульсивности. Многие идеи Овсянико-Куликовского были эклектичны и слабо аргументированы, что объясняется неудачным применением им взглядов 3. Фрейда, однако в последу­ющем они помогли исследователям этнопсихологии при анализе интеллектуаль­ных, эмоциональных и волевых национально-психологических особенностей.

Особые заслуги в развитии этнопсихологии в России принадлежат Г. Г. Шпету, первым в России начавшему читать курс этнопсихологии и организовавшему в 1920 г. единственный в стране кабинет этнопсихологии. В 1927 г. он опубликовал работу «Введение в этнопсихологию», где в форме дискуссии с В. Вундтом, М. Лацарусом и Г. Штейнталем выразил свои взгляды на предмет и методологию этно­психологии.

Этническая психология, с точки зрения Г. Г. Шпета, должна быть описатель­ной, а не объяснительной наукой. Предметом ее выступает описание типичных коллективных переживаний представителей конкретного народа, которые высту­пают следствием функционирования их языка, мифов, нравов, религий и т. п. На­сколько бы отдельные представители той или иной этнической общности ни были индивидуально различимы и сколь бы несхожим было их поведение, всегда мож­но найти нечто общее в их реакциях. При этом общее не есть усредненное целое, не есть совокупность сходств. Общее понималось им как «тип», как «репрезентант психики многих индивидов», как характеристика, объединяющая и показываю­щая нюансы всего своеобразия мыслей, чувств, переживаний поступков и дейст­вий людей той или иной национальности.

В конце XIX в. в России с различных позиций началось осмысление массовидных социально-психологических феноменов. Так, последователь Лебона социо­лог Н. К. Михайловский (1842-1904) призывал всесторонне изучать «толпу», от­носясь к ней негативно и понимая под ней скопление людей, которым свойствен­ны истеричность, агрессивность, безответственность и анархизм.

По-другому предлагал оценивать психологию разных социальных групп В. И. Ленин (1870-1924), подчеркивая, что такие процессы, как стихийность и сознательность народных масс, социально-психологический смысл взаимодейст­вия с ними политических лидеров, должны изучаться тщательно.

Г. В. Плеханов (1856-1918) сформулировал представления о «общественной психологии», рассматривая ее как конкретно-историческое и классовое явление и показывая ее место и роль в социальной структуре общества.

Большую роль в формировании социальной психологии в нашей стране сыг­рал В. М. Бехтерев, распространив на нее свои естественно научные взгляды, со­здав в результате новую науку — коллективную рефлексологию, объясняющую происхождение социальной психики наследуемыми «сочетательными рефлек­сами», свойственными коллективам, группам, массам людей, толпе и появляю­щимися как результат воздействия биосоциальных раздражителей. Коллектив как малая группа, в понимании В. М. Бехтерева, характеризовал­ся единством совместных восприятий и реакций, взаимодействием его членов.

Толпа же представлялась ему группой, члены которой связаны лишь общим на­строением.

Значимость работ В. М. Бехтерева определялась в первую очередь новатор­ским подходом к изучению социально-психологических явлений и предмету со­циальной психологии. Он одним из первых разработал ори­гинальные экспериментальные методики, применил их на практике, получил до­статочно надежные результаты и тем самым открыл путь для подлинно научных исследований.

В целом как в дореволюционной России, так и в первые годы советской власти, по мнению Е. А. Будиловой, социально-психологическая мысль во многом суще­ственно опережала европейскую и американскую.

Развитие социальной психологии в советский период. В 20-30-е гг. прошлого века в разработку актуальных проблем социальной психологии в нашей стране внесли вклад многие ученые, среди которых были представители различных на­ук — психологи и педагоги В. А. Артемов, В. В. Беляев, П. П. Блонский, Л. С. Вы­готский, К. И. Корнилов, философ Г. И. Челпанов, зоолог В. А. Вагнер, юрист М. А. Рейснер, филолог Л. Н. Войтоловский. Этот период характеризовался ост­рыми дискуссиями о предмете социальной психологии, ее теоретических (методо­логических) основах.

Так, Г. И. Челпанов считал необходимым разделение психологической науки на две самостоятельные части: эмпирическую, независимую от мировоззренче­ских установок (в частности, материалистических) и марксистскую социальную психологию. П. П. Блонский выдвигал на передний план идею социальности как особой деятельности людей, связанной с взаимодействием с другими индиви­дами. Своеобразной точки зрения придерживался и К. И. Корнилов, стояв­ший на позициях реактологии, когда коллектив рассматривался как объединение людей, связанных общей реакцией на единый раздражитель, и задача социальной психологии как раз и должна включать измерение ее скорости, силы и дина­мики. Основатель культурно-исторического подхода к сущности психики Л. С. Выготский считал главным механизм ее развития усвоение людьми соци­ально-исторических форм деятельности, которое изменяет не только содержа­ние психической жизни, но и создает новые формы психических процессов. По его мнению, психологическая наука должна изучать характеристики отдельных лиц, а не собирательный образ личности, в то время как для социальной психоло­гии наибольший интерес должен фокусироваться на проявлениях личности в ус­ловиях коллективной деятельности.

В СССР, кроме того, был накоплен признанный за рубежом большой опыт ак­тивных социально-психологических исследований, связанных с процессами фор­мирования личности и создания благоприятных условий для функционирования разнообразных коллективов. Свой вклад в него внесли и такие известные впо­следствии ученые, как Б. Г. Ананьев, А. Н. Леонтьев, А. Г. Кузьмин, Н. Д. Левитов, В. Н. Мясищев, А. С. Прангишвили и многие другие. Вместе с тем следует пом­нить, что в 30-50-х гг. XX в. под влиянием культа личности Сталина социальная психология по существу не развивалась.

Только в начале 1960-х гг. встал вопрос о выделении ее в самостоятельную нау­ку. В этом процессе важную роль сыграли выступления и работы философов, со­циологов и психологов Г. М. Андреевой, Ф. В. Константинова, Б. Д. Парыгина, В. П. Рожина, В. П. Тугаринова, В. А. Ядова и др.; психологов В. Н. Колбановского, А. Г. Ковалева, Н. С. Мансурова, А. В. Петровского, К. К. Платонова, Б. Ф. Порш-нева, Е. В. Шороховой.

С этого же времени уделялось большое внимание разработке методологии и теории, положившей начало серьезным прикладным исследованиям. В програм­му Второго съезда психологов СССР, проходившего в Ленинграде в 1963 г., был включен целый ряд докладов о предмете социальной психологии, ее методах. Съезд обратил внимание на необходимость всемерного развития социально-пси­хологических исследований в стране. В дальнейшем были проведены многочис­ленные дискуссии психологов и философов о путях и перспективах исследований в области социальной психологии.

С конца 1960-х гг. в СССР возникают первые кафедры, отделения, а затем и факультеты социальной психологии. Она становится официально признанной дисциплиной, имеющей как теоретическое, так и прикладное значение, а резуль­таты ее исследований отражаются в трудах многочисленных международных кон­ференций и симпозиумов по социальной психологии, которые проходили в раз­ных городах нашей страны.

В настоящее время издается большое количество литературы по различным проблемам социальной психологии, в том числе монографической, а сама эта наука в условиях нового экономического и политического развития России в 1990-е гг. стала одной из наиболее приоритетных общественных наук, востребованных практикой.

7.     Уровни методологии науки и их характеристика 1. Методология социальной психологии. Каждая наука для того, чтобы продуктивно развиваться должна, опираться на опре­деленные исходные положения, дающие правильные представления о феноменах, которые она изучает. В роли таких положений выступают методология и теория.

►Методология — это учение об идейных позициях науки, логике и методах ее исследования.

►Теория — это совокупность систематизированных взглядов, представля­ющих собой результат познания и осмысления практики жизни, дающих нау­ке целостные и конкретные представления об изучаемых ею явлениях и про­цессах.

Обычно различают три уровня методологии любой науки. Общая методология обеспечивает правильные и точные представления о наиболее общих законах раз­вития объективного мира, его своеобразии и составляющих компонентах, а также месте и роли в нем тех явлений, которые изучает данная наука. Специальная ме­тодология, или методология конкретной науки, позволяет последней формулиро­вать свои собственные (внутринаучные) законы и закономерности, относящиеся к специфике формирования, развития и функционирования тех феноменов, кото­рые она исследует. Наконец, частная методология — это совокупность методов, способов, приемов, методик и технологий (техник) исследования конкретной нау­кой различных явлений, которые составляют предмет и объект ее анализа.

Под методом обычно понимается основной путь познания и интерпретации того или иного явления, а под методикой — совокупность способов и приемов, с помощью которых осуществляется его исследование. Технологии (техники) ис­следования включают совокупность специальных процедур и операций (в том числе измерения качественных и количественных характеристик явлений и про­цессов, их математического и статистического анализа, контроля надежности по­лучаемой информации и т. д.), позволяющих правильно и всесторонне изучить конкретный феномен.

Общая характеристика методологии и теории социальной психологии.

Об­щая методология отечественной социальной психологии в обобщенном виде стро­ится на понимании того, что:

♦    окружающий людей мир материален (состоит из материи);

♦    материя первична, а сознание и психика человека (групп людей) вторичны;

♦    материя находится в непрерывном движении и развитии;

♦    взаимодействие различных видов материи является объективной и универ­сальной формой их существования и структурной организации;

♦    взаимодействие как естественный процесс сопровождается передачей мате­рии, движения и информации; оно осуществляется с конкретной скоростью, в определенных пространстве и времени;

♦    в результате взаимодействия людей рождается и все «социальное», т. е. об­щественные отношения, которые определяют собой качественные особенно­сти всех общественно-психологических явлений и социальной активности людей;

♦    в истории человечества взаимодействие было изначальной формой зарожде­ния и последующего развития всего существования людей как высокооргани­зованных живых существ с разветвленной системой различных форм связей между ними и окружающей действительностью;

♦    только в ходе филогенетической эволюции самого человека взаимодействие его с другими индивидами превратилось в полноценную, разноуровневую и многофункциональную совместную деятельность людей;

♦    в ходе взаимодействия людей реализуется их непосредственное влияние друг на друга.

В свою очередь специальная методология отечественной социальной психо­логии в результате длительного развития пришла к выводам о том, что:

♦    в ходе взаимодействия, в процессе производства материальных благ между людьми возникают общественные отношения;

♦    характер и содержание многочисленных общественных отношений во многом обусловлены спецификой и обстоятельствами самого взаимодействия, целя­ми, преследуемыми конкретными людьми в его процессе, а также местом и ро­лью, которые они занимают в обществе;

♦    все виды общественных отношений пронизывают в свою очередь психологиче­ские отношения людей, т. е. субъективные связи, возникающие в результате их фактического взаимодействия и сопровождаемые уже различными эмоциональ­ными и другими переживаниями (симпатиями и антипатиями) индивидов, в них участвующих;

♦    как результат материальной и духовной жизни индивидов, их исторического развития формируется общественное сознание людей, представляющее со­бой отражение их социального бытия, общественных и психологических от­ношений;

♦    общественное сознание, общественные и психологические отношения людей поддаются всестороннему изучению и осмыслению с помощью специальных методов и методик исследования, разработанных социально-психологической наукой.

Частная методология социальной психологии, нацеленная на всестороннее исследование изучаемых явлений и процессов, обычно использует следующие ос­новные методы: наблюдение, эксперимент, метод анализа документов, обобщение независимых характеристик, анализ результатов деятельности, опросы, тестиро­вание, социометрию.

8.     Методы социальной психологии. Методы социальной психологии.

Наблюдение — наиболее распространенный метод, с помощью которого изучают соииально-психологические явления и процессы в различных усло­виях без вмешательства в их течение. Наблюдение бывает житейским и на­учным, включенным и невключенным.

Житейское наблюдение ограничивается регистрацией фактов, носит случай­ный, неорганизованный характер. Научное наблюдение является организованным, предполагает четкий план, фиксацию результатов в специальном дневнике. Вклю­ченное наблюдение предусматривает участие исследователя в деятельности, кото­рую он изучает; в невключенном — этого не требуется.

Эксперимент — метод, предполагающий активное вмешательство исследо­вателя в деятельность испытуемых с целью создания наилучших условий для изучения конкретных социально-психологических явлений и процессов.

Эксперимент может быть лабораторным, когда он протекает в специально организованных условиях, а действия испытуемых определяются инструкцией; естественным, когда изучение осуществляется в естественных условиях; кон­статирующим, когда изучаются лишь необходимые социально-психологические явления; формирующим, в процессе которого развиваются определенные качества испытуемых и их групп.

Метод анализа документов обычно представляет собой процесс осмысления информации о конкретных социально-психологических явлениях и процессах, которая содержится в различного рода источниках (документах, научных иссле­дованиях, архивных материалах, научной, художественной и публицистической литературе). Наиболее продуктивным он становится тогда, когда опирается на методику контент-анализа.

Метод обобщения независимых характеристик предполагает выявление и ана­лиз мнений о тех или иных социально-психологических явлениях и процессах, полученных от различных людей или различных источников.

Анализ результатов деятельности — метод опосредованного изучения соци­ально-психологических явлений по практическим результатам и предметам со­вместной деятельности людей, в которых воплощаются их творческие силы и спо­собности.

Опрос — метод, предполагающий ответы испытуемых на конкретные вопро­сы исследователя.

Он бывает письменным (анкетирование), когда вопросы задаются на бумаге; устным, когда вопросы ставятся устно; и в форме интервью, во время которого ус­танавливается личный контакт с испытуемыми.

Анкетирование делится на прессовое, когда вопросник публикуется в каком-либо периодическом издании, а читателям этого издания предлагается ответить на предлагаемые вопросы и прислать ответы в редакцию данного издания, поч­товое, при котором анкеты рассылаются по почте согласно адресам подписчиков или адресной книге ДЭЗ, и раздаточное, предполагающее личную раздачу и сбор исследователем вопросов. Первый вид анкетирования наиболее дешевый, но и менее эффективный (3-5%). Второй предполагает уже 10-25% возврата анкет. А третий является наиболее предпочтительным, поскольку возврат анкет в этом случае приближается к 100%.

Тестирование — метод, во время применения которого испытуемые выполня­ют определенные действия по заданию исследователя.

Социометрия — метод социальной психологии, используемый для диагности­ки взаимных симпатий и антипатий, статусно-ролевых отношений между чле­нами группы и позволяющий выявлять: социально-психологическую структуру взаимоотношений в малых группах; конкретные позиции ее членов в структуре этих взаимоотношений; формальных и неформальных «лидеров» и «отвергну­тых» членов группы; наличие и связи между микрогруппами.

Социометрия предполагает проведение опроса всех членов группы с после­дующей математической и статистической обработкой его результатов и постро­ением социограммы (схемы взаимоотношений в группе).

Кроме основных социальная психология использует также дополнительные методы, к которым обычно относятся приемы и способы обработки и анализа ре­зультатов ее исследования (факторный и корреляционный анализ, различные ме­тоды моделирования, техники компьютерной обработки данных и др.).

Наконец, в социальной психологии применяются и аппаратурные методы (методики) исследований, предполагающее эффективное использование техни­ческих устройств — аппаратов, с помощью которых:

♦    создается определенная значимая ситуация, позволяющая выявить ту или иную характеристику исследуемого явления;

♦    снимаются показания о проявлении изучаемых характеристик;

♦    фиксируются и частично подсчитываются результаты исследования.

В современной социально-психологической диагностике разработано множе­ство различных модификаций гомеостатических аппаратурных методик. Напри­мер, «Арка», «Эстакада», «Лабиринт», «Групповой ритмограф, групповой волюнтограф», «Сенсорный интегратор» и др. Все они предполагают решение группо­вой задачи лишь при условии взаимодействия, согласования действий членами группы, приспособления их друг к другу. Существуют также аппаратурные мето­дики для замера реакции аудитории средств массовой информации на те или иные программы («Анализаторы программ») или для подсчета ответов в ходе ав­томатизированного анкетного опроса («Полуавтоматическая анкета»). Использо­вание данных методик совместно с компьютерной техникой значительно повыша­ет их эффективность

9.     Диагностика конкретных социально-психических явленийДиагностика конкретных социально-психических явлений. Мно­гообразие и сложность социально-психологических феноменов обусловливает и наличие большого количества методик их изучения. Вместе с тем их можно клас­сифицировать в зависимости от конкретных классов социально-психологических феноменов, которые с их помощью исследуются.

Во-первых, различают методики изучения социальных отношений и взаимоот­ношений. К ним можно отнести:

♦    социометрию (методика нацелена на выявление статусно-ролевых отношений в малой группе);

♦    методику парных сравнений шкалы социальной дистанции Э. Богардуса;

♦    опросник межличностных отношений В. Шутца — А. А. Рукавишникова (методика построена на основе теории межличностных отношений, в которой делается попытка объяснить межличностное поведение индивида на основе трех потребностей: включения, контроля и аффекта);

♦    методику диагностики межличностных отношений Т. Лири (методика основа­на на изучении специфики доминирования — подчинения, дружелюбия — враждебности и других восьми более частных отношений).

Во-вторых, различают методики изучения различных видов общения:

♦    методику измерения общей общительности людей И. В. Липсица (она предполагает изучение общительности с помощью специальных тестов «Общитель­ный ли Вы человек»;

♦    методику измерения потребности в общении Ю. Орлова — В. Шкурина, дающую возможность шкалировать потребность людей в общении;

♦    тесты М. Снайдера (данные методики позволяют оценить, в какой степени человек контролирует себя в общении с другими людьми).

В-третьих, различают методики диагностики социальных конфликтов, вклю­чающие:

♦    методику изучения конфликтного взаимодействия К. Томаса;

♦    методику выявления внутриличностного конфликта Г. Келлера, позволяющую определить наличие конфликта в трех сферах: семейной, партнерской и производственной деятельности;

♦    методики определения внутриличностной конфликтности, основанные на изучении ценностных ориентации по шкале Рокича и шкале депрессии;

♦    опросник определения индивидуального уровня агрессивности личности А. Басса — А. Дарки, позволяющий выявить различные формы агрессивных и враж­дебных реакций: физической, косвенной, вербальной агрессии, раздражитель­ности, негативизма, обиды, зависти, подозрительности.

В-четвертых, выделяют методики изучения национально-психологических особенностей людей, в которые обычно включают:

♦    этнопсихологический опросник Л. Дробижевой и Г. Старовойтовой, позволяющий выявить интересы, психологические предпочтения, обряды и обычаи представителей различных народов;

♦    методику выявления актуального этнопсихологического статуса личности А. Асмолова и Е. Шлягиной, дающую возможность зафиксировать степень выраженности и знака этнической идентичности личности, направленности и со­держания ее авто- и гетеростереотипов.

В-пятых, различают методики изучения семейных отношений, которые вклю­чают:

♦    методику ВАШ Е. Шефера и Р. Делли (предназначена для изучения отношений родителей, прежде всего матерей, к разным сторонам семейной жизни и выполнению своей семейной роли);

♦    методику «Типовое семейное состояние» (выявляет три типа семейных отношений: неустойчивый, конструктивный и деструктивный);

♦    опросник «Конструктивно-деструктивная семья» (ориентирован на изучение особенностей данного типа семьи);

♦    методику «Нормативное сопротивление» (позволяет диагностировать состояния противодействия членов семьи друг другу);

♦    тест «Кинетический рисунок семьи» Р. Бернса и С. Кауфмана (предназначен для диагностики внутрисемейных отношений с точки зрения ребенка);

♦    тест-опросник удовлетворенности браком В. Столина, Т. Романовой, Г. Бутен- ко (предназначен для экспресс-диагностики степени удовлетворенности — неудовлетворенности браком, а также степени согласования—рассогласования браком у той или иной социальной группы);

♦    методику изучения супружеских отношений в смешанных браках В. Левкович (предназначена для выявления специфики отношений между разноэтническими супругами).

В-шестых, существуют методики социально-психологической диагностики личности, к которым обычно относят:

♦    методику выявления «осознанности жизненных целей» личности (позволяет оценить глубину и осознанность жизненных целей человека);

♦    методику определения деловых и коммуникативных предпочтений личности (исследует качества человека по 3 шкалам: коммуникативных и деловых предпочтения и шкале неискренности);

♦    методику диагностирования эмоциональной направленности личности Б. Додонова (позволяет изучить 10 видов ее потребностей);

♦    методики исследования мотивации достижения и аффилиациии А. Мехрабиана и М. Магомед-Эминова (применяются для диагностики мотивов стремления к успеху и мотивов избегания неудачи);

♦    методики «Карта интересов» и «Дифференциально-диагностический опросник» Е. Климова (используются для исследования интересов и профессиональной ориентации личности);

♦    методику изучения личностного дифференциала (позволяет выявить определенные характеристики личности, относящиеся к ее самосознанию и межлич­ностным отношениям);

♦    тест М. Люшера (позволяет понять направленность личности или иную деятельность, ее функциональные состояния и настроения, а также наиболее устой­чивые черта личности);

♦    опросник САН (предназначен для оперативной оценки самочуствия, активности и настроений людей).

В-седьмых, различают методики изучения массовидных и других социально-психологических явлений, в состав которых обычно включают:

♦    методики изучения социальной удовлетворенности людей (основываются на учете престижа их профессий людей, уровня образования и дохода);

♦    методики диагностики качества и образа жизни в обществе (основаны на анализе показателей культуры образа жизни, социального благополучия);

♦    методики оценки репутации (основаны на существующем в каждом обществе своеобразном разделении множества профессий, статусов, позиций и оценки их с точки зрения значимости, престижа);

♦    методики изучения общественного мнения и общественных настроений (строятся на выявлении отношения различных слоев общества к событиям, фактам, представляющим социальный интерес, наиболее значимым для людей, для удовлетворения их потребностей в самосохранении, потреблении, общении, самовыражении и т. д.);

методики изучения политического лидерства (представляют собой соединение различных технологий анализа отношения общества к конкретным политическим лидерам и использование специальных тестов для выявления наибо­лее предпочтительных для общества их психологических характеристик

10.  Понятие, уровни и функции общения1. Если отношения определяются через понятие «связи», то общение следует рас­сматривать как процесс развития и совершенствования этих связей, осуществля­емый с помощью средств речевого и неречевого влияния и преследующий цель достижения изменений в познавательной, мотивационной, эмоциональной и по­веденческой сферах участвующих во взаимодействии лиц. В ходе общения его участники обмениваются не только своими физическими действиями или про­дуктами, результатами труда, но и мыслями, намерениями, идеями, переживания­ми и т. д.

В повседневной жизни человек учится общению с детства и овладевает разными его видами в зависимости от среды, в которой живет, от людей, с которыми взаи­модействует.

Общение по своему содержанию является сложнейшим видом деятельности людей наряду с совместным трудом, учением и коллективной игрой.

Таким образом, общение — это сложный многоплановый процесс поддержания и развития контактов и связей между людьми, порождаемый потребностями со­вместной деятельности и включающий в себя обмен информацией и выработку единой стратегии взаимодействия. Общение в одно и то же время выступает и как личностно-ориентированный процесс, в котором реализуются установки лично­сти и ее взгляды на социальные нормы, и как социальный процесс, через который общество влияет на нее.

Общение может рассматриваться на трех уровнях анализа.

Первый уровень — макроуровень: общение индивида с другими людьми описы­вается как важнейшая сторона его образа жизни. На этом уровне процесс общения изучается в интервалах времени, сопоставимых с длительностью человеческой жизни с акцентом на анализ психического развития индивида.

Второй уровень — мезауровенъ (средний уровень): общение в этом случае ин­терпретируется как сменяющаяся совокупность целенаправленных, логически за­вершаемых контактов или ситуаций обмена информацией, в которых оказывают­ся люди в процессе текущей жизнедеятельности, в конкретных временных отрезках своей жизни. Главный акцент в изучении общения на этом уровне дела­ется на содержательных компонентах ситуаций общения — по поводу «чего» и «с какой целью». Вокруг этого стержня «темы», «предмета» общения раскрывает­ся динамика общения, анализируются используемые средства (вербальные и не­вербальные) и фазы, или этапы общения, в ходе которых осуществляется обмен представлениями, идеями, переживаниями.

Третий уровень — микроуровень: в ходе его осмысливаются элементарные еди­ницы информации, например, «вопрос — ответ», «побуждение к действию — дей­ствие», «сообщение информации — отношение к ней» и т.п.

Общение обычно проявляется в единстве пяти его сторон: межличностной, когнитивной, коммуникативно-информационной, эмотивной и конативной.

1. Межличностная сторона общения отражает взаимодействие человека с непо­средственным окружением: с другими людьми и теми общностями, с которыми он связан своей жизнью. Прежде всего, это семья и профессиональная группа, кото­рые пользуются сложившимися культурно-историческими и профессиональны­ми шаблонами поведения. Вместе с этими шаблонами поведения человек усваива­ет национально-этнические, социально-возрастные, эмоционально-эстетические я другие эталоны и стереотипы общения.

2. Когнитивная сторона общения позволяет ответить на вопросы о том, кто собе­седник, что он за человек, чего от него можно ожидать, и многие другие, связанные с личностью партнера. Она охватывает не только познание другого человека, но и самопознание. В результате в процессе общения формируются образы-представ­ления о себе и партнерах, которые регулируют сам этот процесс.

3. Коммуникативная-информационная сторона общения представляет собой об­мен между людьми различными представлениями, идеями, интересами, настро­ениями, чувствами, установками и т. п. Если все это рассматривать как информа­цию, то процесс коммуникации может быть понят как процесс обмена информа­цией. Но такой подход к человеческому общению очень упрощен. Это обусловлено тем, что в условиях подобного общения информация не только передается, но и формируется, уточняется, развивается.

4. Эмотивная сторона общения связана с функционированием эмоций и чувств, настроений и состояний в личных контактах партнеров. Они проявляются в выра­зительных движениях субъектов общения, их действиях, поступках, поведении. Через них проступают взаимные отношения, которые становятся своеобразным социально-психологическим фоном взаимодействия, предопределяя больший или меньший успех совместной деятельности.

5. Конативная (поведенческая) сторона общения служит целям согласования внутренних и внешних противоречий в позициях партнеров. Она обеспечивает управляющее воздействие на личность во всех процессах жизнедеятельности, рас­крывает стремление человека к тем или иным ценностям, выражает побудитель­ные силы человека, регулирует взаимоотношения партнеров в совместной дея­тельности.

Общение характеризуется также своими внешним проявлением и внутренним содержанием. Внешние проявления общения выражаются коммуникативной ак­тивностью его участников, интенсивностью их действий, инициативностью, мас­терством, определенными реакциями на контакт и соответствующим поведением и т. д. Внутреннее содержание общения отражает субъективное восприятие взаи­модействия его участниками, переживание ими своего отношения на реальный или ожидаемый контакт, определение мотивов и целей, с которыми люди вступа­ют в общение, и т. п.

Общение может происходить на разных уровнях.

Начальный из них — конвен­циональный (конвенция — соглашение). Он предполагает простой обмен репли­ками для поддержания разговора в условиях, когда партнеры особенно не заин­тересованы во взаимодействии, но вынуждены общаться. Такое общение имеет характер некого автоматизма и ограниченности; оно не требует никакого осмыс­ления, не содержит в себе никаких позитивных или негативных моментов: оно не является источником активности человека. В то же время не следует его недооце­нивать. Конвенциальное общение необходимо в стандартизированных ситуациях. Если оно неадекватно ситуации, то человек может столкнуться с негативными со­циальными санкциями.

Более высокий уровень общения — информационный. Здесь уже происходит обмен интересной для собеседников новой информацией, которая выступает ис­точником каких-либо видов активности человека (мыслительной, эмоциональ­ной, поведенческой). Информационный уровень общения имеет обычно стимули­рующий характер и преобладает в условиях совместной деятельности или при встрече старых друзей

Личностный уровень общения характеризует такое взаимодействие, при кото­ром его участники способны к самому глубокому самораскрытию и постижению сущности другого человека, самого себя и окружающего мира. Он характерен для особых ситуаций и при определенных условиях, «когда у человека появляется вдохновение, озарение, чувство любви, ощущение единения с миром, ощущение счастья и т. д. Это особые ситуации духовного подъема и развития личности, по­этому такой уровень может быть еще определен как духовный. Личностный уро­вень глубоко нравственный: он снимает всякие ограничения при взаимодействии именно потому, что они становятся совершенно лишними». Личност­ный уровень общения во многом определяется тождественностью ценностных ориентации участников общения и их возможностями постигать сущность явле­ний окружающего мира совместно. 3. Функции и трудности общения

Общение выполняет определенные функции. Их достаточно много, но глав­ных — шесть.

1. Прагматическая функция общения отражает его потребностно-мотивационные причины и реализуется при взаимодействии людей в процессе совместной деятельности. При этом само общение очень часто выступает самой важной потребностью.

2. Функция формирования и развития отражает способность общения оказывать воздействие на партнеров, развивая и совершенствуя их во всех отношениях.

3.     Функция подтверждения обеспечивает людям возможность познать, утвердить и подтвердить себя.

4.     Функция объединения — разъединения людей, с одной стороны, посредством установления между ними контактов, способствует передаче друг другу необ­ходимых сведений и настраивает их на реализацию общих целей, намерений, задач, соединяя их тем самым в единое целое, а с другой стороны, она может способствовать дифференциации и изоляции личностей в результате общения.

5.     Функция организации и поддержания межличностных отношений служит ин­тересам налаживания, сохранения и развития достаточно устойчивых и про­дуктивных связей, контактов и взаимоотношений между людьми в интересах их совместной деятельности.

6.     Внутриличностная функция общения реализуется в общении человека с са­мим собой (через внутреннюю или внешнюю речь, достроенную по типу диа­лога). Такое общение может рассматриваться как универсальный способ мыш­ления человека.

Общение всегда рассматривалось как полифункциональный процесс. Вот далеко не полный перечень функций общения, ко­торые определены по различным критериям: эмоциональная, информационная, социализирующая, связующая, самопознания (А.В.Мудрик); установления общности, инструментальная, осознания, самоопределения (А. Б.Добрович); сплочения, инструмен­тальная, трансляционная,, самовыражения (А. А. Брудный); кон­тактная, информационная, побудительная, координационная, по­нимания, эмотивная, установления отношений, оказания влияния (Л.А.Карпенко) и др. Если же рассматривать общение в опреде­ленной системе отношений, то можно выделить совокупность трех групп функций.

Психологические функции обусловливают развитие человека как индивида и личности. В условиях общения многие психические процессы протекают иначе, чем в условиях изолированной индиви­дуальной деятельности. Общение стимулирует развитие мыслительных процессов (когнитивная деятельность), волевых процессов активность), эмоциональных процессов (аффективность).

Социальные функции детерминируют развитие общества как социальной системы и развитие групп как составных единиц этой системы. Интеграция общества возможна только при условии наличия общения во всех его видах, типах и формах.

Инструментальные функции определяют многочисленные свя­зи между человеком и миром в самом широком смысле слова; меж­ду различными социальными группами. Кроме того, они отвечают деятельностной природе человека, социальных групп и обществ.

11.  Типы и виды общения2. Виды общения

Общение чрезвычайно многогранно, может быть различных видов.

- Различают межличностное и массовое общение. Межличностное общение свя­зано с непосредственными контактами людей в группах или парах, постоянных по составу участников. Массовое общение — это множество непосредственных кон­тактов незнакомых людей, а также коммуникация, опосредованная различными видами средств массовой информации.

- Выделяют также межперсоналъное и ролевое общение. В первом случае участ­никами общения являются конкретные личности, обладающие специфическими индивидуальными качествами, которые раскрываются по ходу общения и организации совместных действий. В случае ролевой коммуникации ее участники вы­ступают как носители определенных ролей (покупатель — продавец, учитель — ученик, начальник — подчиненный). В ролевом общении человек лишается опре­деленной спонтанности своего поведения, так как те или иные его шаги, действия диктуются исполняемой ролью. В процессе такого общения человек проявляет се­бя уже не как индивидуальность, а как некоторая социальная единица, выполня­ющая определенные функции.

- Общение может быть доверительным и конфликтным. Первое отличается тем, что в его ходе передается особо значимая информация. Доверительность — суще­ственный признак всех видов общения, без нее нельзя осуществлять переговоры, решать интимные вопросы. Конфликтное общение характеризуется взаимным противостоянием людей, выражениями неудовольствия и недоверия.

- Общение может быть личным и деловым. Личное общение — это обмен неофици­альной информацией. А деловое общение — процесс взаимодействия людей, выпол­няющих совместные обязанности или включенных в одну и ту же деятельность.

- Наконец, общение бывает прямое и опосредованное. Прямое (непосредствен­ное) общение — исторически первая форма общения людей друг с другом. На его основе в более поздние периоды развития цивилизации возникают различные ви­ды опосредованного общения. Опосредованное общение — это взаимодействие при помощи дополнительных средств (письма, аудио- и видеотехники).

В социальной психологии многообразие общения может быть охарактеризова­но и по формам.

Императивное общение — это авторитарная, директивная форма взаимодейст­вия с партнером по общению с целью достичь контроля над его поведением, установками и мыслями, заставить его определенным образом действовать и посту­пать. Конечная незавуалированная цель императивного общения — принуждение партнера. В качестве средств оказания влияния используются приказы, предписания и требования. Партнер по общению в этом случае выступает пассивной стороной. Сферы деятельности, где достаточно эффективно используется императивное общение: отношения «начальник — подчиненный», воинские уставные отношения, работа в экстремальных условиях, в чрезвычайных обстоятельствах. Можно выделить и те межличностные отношения, где применение императива неумест­но. Это интимно-личностные и супружеские отношения, детско-родительские контакты, а также вся система педагогических отношений.

Манипулятивпое общение — это форма межличностного взаимодействия, при которой влияние на партнера по общению с целью достижения своих намерений осуществляется скрытно. Вместе с тем манипуляция предполагает объективное восприятие партнера по общению, скрытым же выступает стремление добиться контроля над поведением и мыслями другого человека. «При манипулятивном общении партнер воспринимается не как целостная уникальная личность, а как носитель определенных, "нужных" манипулятору свойств и качеств. Однако человек, выбравший в качестве основного именно этот тип отношения с другими, итоге часто сам становится жертвой собственных манипуляций. Самого себя он же начинает воспринимать фрагментарно, переходя на стереотипные формы поведения, руководствуется ложными мотивами и целями, теряя стержень собственной жизни».

Объединенные на основе общих признаков, императивная и манипулятивная формы общения составляют различные виды монологического общения, поскольку человек, рассматривающий другого как объект своего воздействия, по сути дела, общается сам с собой, не видя истинного собеседника, игнорируя его как лич­ность.

В свою очередь, диалогическое общение — это равноправное субъект-субъект­ное взаимодействие, имеющее целью взаимное познание, самопознание партне­ров по общению. Оно позволяет достичь глубокого взаимопонимания, саморас­крытия партнеров, создает условия для взаимного развития

12.   Социальные роли и их реализация Социальные роли и их реализация

Если исходить из того, что социальная психология прежде всего анализирует те закономерности человеческого поведе­ния и деятельности, которые обуслов­лены фактом включения людей в реаль­ные социальные группы, то первый эмпирический факт, с которым сталкивается эта наука, есть факт общения и взаимодействия людей.

Главная задача, которая стоит перед социальной психологией, — раскрыть конкретный механизм «вплетения» индивидуального в ткань социальной реальности. Сама личность, с одной стороны, уже «продукт» этих социальных связей, а с другой — их созидатель, активный творец. Взаимодействие личности и системы социальных связей (как макроструктуры — общества в целом, так и микроструктуры— непосред­ственного окружения) не есть взаимодействие двух изолированных самостоятельных сущностей, находящихся одна вне другой.

Значит, важно с самого начала рассмотреть личность в общей системе общественных отношений, каковую и представляет собой общество, т.е. в некотором «социальном контексте». Этот «контекст» представлен системой реальных отношений личности с внешним миром. Но все дело в том, что содержание, уровень этих отношений чело­века с миром весьма различны: каждый индивид вступает в отноше­ния, но и целые группы также вступают в отношения между собой, и, таким образом, человек оказывается субъектом многочисленных и раз­нообразных отношений. В этом многообразии необходимо прежде всего различать два основных вида отношений: общественные отношения и то, что Мясищев называет «психологические» отношения личности.

Структура общественных отношений исследуется социологией. В со­циологической теории раскрыта определенная субординация различ­ных видов общественных отношений, где выделены экономические, социальные, политические, идеологические и другие виды отношений. Все это в совокупности представляет собой систему общественных от­ношений. Специфика их заключается в том, что в них не просто «встре­чаются» индивид с индивидом и «относятся» друг к другу, но индивиды как представители определенных общественных групп (классов, про­фессий или других групп, сложившихся в сфере разделения труда, а также групп, сложившихся в сфере политической жизни, например политических партий и т.д.). Такие отношения строятся не на основе симпатий или антипатий, а на основе определенного положения, зани­маемого каждым в системе общества. Поэтому такие отношения обус­ловлены объективно, они есть отношения между социальными группа­ми или между индивидами как представителями этих социальных групп. Это означает, что общественные отношения носят безличный характер; их сущность не во взаимодействии конкретных личностей, но, скорее, во взаимодействии конкретных социальных ролей.

Социальная роль есть фиксация определенного положения, кото­рое занимает тот или иной индивид в системе общественных отноше­ний. Более конкретно под ролью понимается «функция, нормативно одобренный образец поведения, ожидаемый от каждого, занимаю­щего данную позицию». Эти ожидания, опреде­ляющие общие контуры социальной роли, не зависят от сознания и поведения конкретного индивида, их субъектом является не инди­вид, а общество. К такому пониманию социальной роли следует еще добавить, что существенным здесь является не только и не столько фиксация прав и обязанностей (что выражается термином «ожида­ние»), сколько связь социальной роли с определенными видами со­циальной деятельности личности.

Можно поэтому сказать, что соци­альная роль есть общественно необходимый вид социальной деятельнос­ти и способ поведения личности. Кроме этого, социальная роль всегда несет на себе печать общественной оценки: общество может либо одоб­рять, либо не одобрять некоторые социальные роли (например, не одобряется такая социальная роль, как «преступник»), иногда это одобрение или неодобрение может дифференцироваться у разных со­циальных групп, оценка роли может приобретать совершенно различ­ное значение в соответствии с социальным опытом той или иной общественной группы. Важно подчеркнуть, что при этом одобряется или не одобряется не конкретное лицо, а прежде всего определенный вид социальной деятельности. Таким образом, указывая на роль, мы «относим» человека к определенной социальной группе, идентифи­цируем его с группой.

В действительности каждый индивид выполняет не одну, а не­сколько социальных ролей: он может быть бухгалтером, отцом, чле­ном профсоюза, игроком сборной по футболу и т.д. Ряд ролей пред­писан человеку при рождении (например, быть женщиной или муж­чиной), другие приобретаются прижизненно. Однако сама по себе социальная роль не определяет деятельность и поведение каждого конкретного ее носителя в деталях: все зависит от того, насколько индивид усвоит, интернализует роль. Акт же интернализации опреде­ляется целым рядом индивидуальных психологических особенностей каждого конкретного носителя данной роли. Поэтому общественные отношения, хотя и являются по своей сущности ролевыми, безлич­ными отношениями, в действительности, в своем конкретном про­явлении приобретают определенную «личностную окраску». Хотя на некоторых уровнях анализа, например в социологии и политической экономии, можно абстрагироваться от этой «личностной окраски», она существует как реальность, и поэтому в специальных областях знания, в частности в социальной психологии, должна быть подроб­но исследована. Оставаясь личностями в системе безличных обще­ственных отношений, люди неизбежно вступают во взаимодействие, общение, где их индивидуальные характеристики неизбежно прояв­ляются. Поэтому каждая социальная роль не означает абсолютной заданности шаблонов поведения, она всегда оставляет некоторый «ди­апазон возможностей» для своего исполнителя, что можно условно назвать определенным «стилем исполнения роли». Именно этот диапа­зон является основой для построения внутри системы безличных об­щественных отношений второго ряда отношений — межличностных (или, как их иногда называют, например, у Мясищева, психологи­ческих).

13.   Характеристика коммуникативной стороны общения

Коммуникация заключается в обмене информацией между общающимися индивидами. Интерактивная сторона общения проявляется в организации взаимодействия между участниками общения, т.е. в обмене не только знаниями, идеями, состояниями, но и действиями. Перцептивная сторона общения представляет собой процесс восприятия партнерами по общению друг друга и установления на этой основе взаимопонимания между ними.

Коммуникативная сторона общения

Общение, как обмен информацией. Говоря о коммуникации, мы, прежде всего, имеем в виду обмен между людьми различ­ными представлениями, идеями, интересами, настроениями, чувствами, установками и т.п. Если все это можно рассмат­ривать как информацию, то процесс коммуникации может быть понят как процесс обмена информацией.

Специфика межличностной коммуникации раскрывается в ряде процессов и феноменов: психологической обратной связи, наличии коммуникативных барьеров, коммуникативном влия­нии и существовании различных уровней передачи информации (например, вербального и невербального). Проанализируем эти особенности подробнее.

Основная цель информационного обмена в общении — выработка общего смысла, единой точки зрения и согласия по поводу различных ситуаций или проблем. Для межлично­стного общения характерен механизм обратной связи. Содер­жание данного механизма состоит в том, что в межличност­ной коммуникации процесс обмена информацией как бы уд­ваивается и, помимо содержательных аспектов, информация, поступающая от реципиента к коммуникатору, содержит све­дения о том, как реципиент воспринимает и оценивает пове­дение коммуникатора. Выделяют прямую и косвенную обрат­ную связь. Косвенная обратная связь — это завуалированная форма передачи партнеру психологической информации. Для этого обычно используются различные риторические вопро­сы, насмешки, иронические замечания, неожиданные для партнера эмоциональные реакции. В данном случае коммуникатор должен сам догадываться, что именно хотел сказать ему партнер по общению, какова же на самом деле его реакция и его отношение к коммуникатору.

В процессе коммуникации перед участниками общения стоит задача не только обменяться информацией, но и до­биться ее адекватного понимания партнерами. То есть в меж­личностной коммуникации как особая проблема выделяется интерпретация сообщения, поступающего от коммуникатора (к реципиенту).

Коммуникативный барьер — это психологическое препятст­вие на пути адекватной передачи информации между партнера­ми по общению (см. выше).

Принято выделять два основных типа коммуникативного воздействия: авторитарную и диалогическую коммуникацию. Прежде всего, эти два типа коммуникации различаются харак­тером психологической установки, возникающей у коммуника­тора по отношению к реципиенту. В случае авторитарного воздействия реализуется установка "сверху—вниз", в случае диалогического — установка на равнопра­вие. Установка "сверху—вниз" предполагает не только подчинен­ное положение реципиента, но и восприятие его коммуникатором как пассивного объекта воздействия: коммуникатор вещает, слуша­тель внимает и некритически впитывает информацию. Предпола­гается, что у реципиента нет устойчивого мнения по определенно­му вопросу, а если и есть, он может изменить его в нужном коммуникатору направлении. При равноправной установке слушатель воспринимается, как активный участник коммуникативного про­цесса, имеющий право отстаивать или формировать в процессе об­щения собственное мнение. Соответственно различаются и пози­ции реципиентов в коммуникативных актах авторитарного диало­гического типа. В первом случае слушатель выступает в качестве пассивного созерцателя, во втором — вынужден заниматься актив­ным внутренним поиском собственной позиции по обсуждаемому вопросу. Наблюдаются различия ив организации коммуникатив­ного пространства: 1) при авторитарной — все участники видят только лектора; 2) при диалогической — и коммуникатора, и друг друга.

Информация как таковая может быть двух типов: побуди­тельная и констатирующая. Побудительная информация прояв­ляется в форме приказа, совета или просьбы. Она призвана сти­мулировать какое-то действие. Стимуляцию, в свою очередь, подразделяют на активизацию (побуждение к действию в задан­ном направлении), интердикцию (запрет нежелательных видов деятельности) и дестабилизацию (рассогласование или наруше­ние некоторых автономных форм поведения или деятельности). Констатирующая информация проявляется в форме сообщения и не предполагает непосредственного изменения поведения.

Можно выделить три позиции коммуникатора во время ком­муникативного процесса: открытую (когда коммуникатор от­крыто объявляет себя сторонником излагаемой точки зрения, оценивает различные факты в подтверждение этой точки зре­ния); отстраненную (когда коммуникатор держится подчеркнуто нейтрально, сопоставляет противоречивые точки зрения, не ис­ключая ориентации на одну из них, но не заявленную открыто); закрытую (когда коммуникатор умалчивает о своей точке зре­ния, даже прибегает иногда к специальным мерам, чтобы скрыть ее).

В процессе коммуникации осуществляются: взаимное влияние людей друг на друга; обмен различными идеями, интересами, на­строениями, чувствами и т.д. Чтобы описать процесс взаимовлия­ния, недостаточно знать только структуру коммуникативного акта. Необходимо проанализировать также мотивы общающихся, их це­ли, установки и т.п. Для этого следует обратиться к тем знаковым системам, которые включены в речевое общение помимо речи. Яв­ляясь универсальным средством общения, речь приобретает значе­ние только при условии включения ее в систему деятельности. Подобное включение обязательно предполагает употребление дру­гих — неречевых — знаковых систем. При этом речь дополняется не только экспрессивными реакциями поведения, но и его семан­тикой, т.е. смыслом поступков (В.Г.Ананьев). Иначе говоря, пол­нота описания коммуникации требует учета и невербальных средств общения.