Лекция № 27. Ложь

Наряду с истиной далеко не последнее место в нашей жизни занимает ложь. Ложь — это высказывание, искажающее действи­тельное положение вещей. Гносеологически ложь определил еще античный натурфилософ Аристотель, считая ложным то, что на­ходится в противоречии с действительностью: если суждение со­единяет то, что разъединено в действительности, или разъединя­ет то, что в действительности соединено, то оно ложно.

Ото лжи следует отличать бессмыслицу (бред, чепуха, ерунда, набор слов) или абсурд. Также не следует путать ложь и заблужде­ние: ложь — это сознательное и преднамеренное искажение исти­ны; заблуждение можно представить как извращенное, иллюзор­ное осознание действительности, обусловленное в каждый данный момент ограниченностью общественно-исторической практики.

С психологической и этической точек зрения следует разли­чать ложь сознательную и ненамеренную (нечаянную).

Ложь — заявление, рассчитанное на обман, когда говорящий умалчивает или искажает, коверкает то, что он знает о рассматри­ваемом положении вещей, либо когда он знает совсем другое, чем то, что он говорит. С точки зрения этики ложь подлежит осужде­нию, если обман вызван стремлением нанести вред другому чело­веку или добиться для себя преимущества перед другим. Как бы это ни выглядело, позитивно ложь может быть оценена только из вежливости или из жалости. Немало лжи возникает и в вопросах: спрашиваемый воспринимает вопрос как принуждение к ответу (соответствующему истине), которого он стремится избежать с помощью лжи (пословица: «Не спрашивай меня, тогда мне не нужно будет тебе лгать»), вот почему уважаемом лицу не нужно задавать никаких вопросов; чаще всего полное молчание не дей­ственно, так как оно оставляет слишком много простора для до­гадок и не предотвращает несчастья. В подобных ситуациях необходимо в зависимости от случая или по чистой совести раз­личать, что служит высшей этической ценности — правдивость или ложь.

57

Немецкий учёный и философ XVIII века И. Кант считал, что лгать нельзя ни при каких обстоятельствах, потому что это закон общества, при отсутствии которого общество разваливается, рас­падается. Противоположная точка зрения толкует, что правомер­ность и законность лжи определяется ее последствиями. Если они хороши, то это оправдывает ложь. Недаром существуют в на­роде такие понятия, как «святая ложь», ложь во имя спасения или правды, т. е. искажая правду во имя чего-то, кого-то или попро­сту обманывая, человек пытается найти наиболее выгодное рав­новесие между нравственным аспектом (осуждением), вынуж­денным положением и последствиями такого положения.

Отсутствие лжи является одним из признаков нравственного поведения, которое по Канту характерно тем, что оно, с одной стороны, согласно закону, с другой — его мотивацией является достоинство человека. Нравственный закон возникает в результа­те обобщения человеческого поведения. Знание закона не об­условлено образованием, а также прямым познанием.

Л е к ц и я № 28. Заблуждение

Заблуждение можно передать как искаженное осознание дей­ствительности, обусловленное в каждый данный момент ограни­ченностью общественно-исторической практики. Заблуждение следует отличать отолжи (сознательного искажения истины) и от возникающих вследствие неправильных действий индивида оши­бок. Если заблуждение — характеристика знания, то ошибка — результат неправильности действий индивида в любой сфере его деятельности: ошибки в вычислениях, в политике, в житейских делах и т. д.

Являясь неадекватной формой знания, заблуждение главным своим источником имеет ограниченность, неразвитость или ущербность общественно-исторической практики и самого поз­нания. Заблуждение по своей сути есть искаженное отражение действительности, возникающее как безусловность результатов познания отдельных ее сторон.

То или иное понимание заблуждения связано с исходными принципами теории познания.

Домарксистские философы, например, отождествляли заблуж­дение с ошибкой, порожденной недостатком познавательных способностей человека. Догадки о природе заблуждения, о соот­ношении истины и заблуждения возникают лишь по мере фор­мирования диалектического подхода к познанию. Так, Гегель, рассматривая истину как процесс, считал заблуждение не аб­страктной противоположностью истине, а лишь ее моментом, ис­торически ограниченной (конечной) формой движения сознания к истине.

В марксистской философии заблуждение рассматривается как результат ограниченности практики или ее понимания. Т. е. про­цесс познания выглядит как абсолютизация результатов изучения отдельных сторон действительности, моментов истины. Поэтому заблуждение — не просто иллюзия; в нем фиксируется то, что ле­жит на поверхности явлений, исторически — ограниченные ха­рактеристики этих явлений превращаются в «естественные», а потому — вечные и абсолютные.

59

Заблуждения затрудняют освоение истины, но они неизбеж­ны, есть необходимый момент движения познания к ней, одна из возможных форм этого процесса.

Заблуждения многообразны по форме. Следует например раз­личать заблуждения научные и ненаучные, эмпирические и тео­ретические, религиозные и философские (эмпиризм, рациона­лизм, софистика, эклектика, догматизм, релятивизм) и др.

Развитие практики и самого познания показывает, что те или иные заблуждения рано или поздно преодолеваются либо превра­щаются в истинные знания. Преодолеть заблуждения возможно, изменив и усовершенствовав породившие их социальные усло­вия, усовершенствовав наблюдения и эксперименты, развивая и углубляя знания и методы его получения.

В философских учениях понятие «заблуждение» рассматрива­ется в совокупности с истиной. Часто это единство рассматрива­ют на основе изучения шкалы истинности. Знание, информация как совокупность сведений постоянно возрастают. Рост знания означает, что человечество перемещается по шкале истинности слева направо (противоположностью истины является заблужде­ние; ложь — это преднамеренное искажение истины). Следова­тельно, установление истины или заблуждения требует другой трактовки. Теории сменяют друг друга, но они иначе трактуют истину. Абсолютная истина оказывается недостижимой.