12-2013

Владимир Кузнецов – режиссер-доку- менталист, председатель Алтайского отделения СК России, директор краевого автономного учреждения «Алтайкиноцентр», директор Всероссийского Шукшинского кинофестиваля. В этом году Владимир Сергеевич отметил свой юбилей и мы искренне его поздравляем!

–Этим летом на Алтае прошел XV Всероссийский Шукшинский кинофестиваль.

–На алтайской земле уже 15 лет идет этот фестиваль, и с каждым годом он набирает обороты, становится все более престижным. Надеюсь, со временем наш фестиваль поднимется на несколько строчек выше в рейтинге фестивалей, который был опубликован в этом году в «СК-Новости».

Мы подбираем фильмы, которые соответствуют девизу нашего фестиваля

–«Нравственность есть Правда». Как говорил Василий Макарович, «окунай перо в правду, ничем другим ты не сможешь никого никогда удивить».

–Надеюсь, будут снимать такое кино...

–Да, это главное, потому что отбирать, честно говоря, очень сложно. И, надо сказать, что в странах СНГ достойных фильмов все больше и больше, в отличие от России почему-то. Для меня это загадка. Знаю, например, что в Молдавии снимается сейчас очень интересное кино, в Армении, в Грузии. А смотрю на кинорынках много российских фильмов, и то, что в нынешнем году я там видел – после этих фильмов жить не хочется. Наверное, они хорошие, правдивые, но они настолько страшные и беспросветные...

–У каждого своя правда.

–Да, и я не хочу никого осуждать, наше общество видимо достигло такого периода, когда нужно так ударить зрителя по голове, чтобы люди очухались, опамятовались. Я не знаю, из чего исходят режиссеры, но, наверное, из этого – «смотрите, смотрите, уже нельзя так, хватит, пора с этим завязывать, надо по-дру- гому жить, по-человечески».

–В этом году вы впервые представили документальные и студенческие фильмы.

–Решили запустить первый, «пробный камень», посмотреть, как будут реагировать на документальные фильмы наши зрители. Слава Богу, мы поняли, что интерес огромный, залы были практически полными. В этом году мы делали программу, которая условно называлась «Герои Шукшина на документальном экране» или «Чудики». Очень много режиссеров, которые работают в этом направлении – это и Юрий Шиллер, и Владимир Эйснер, и Валерий Тимощенко, и еще целый ряд талантливых российских режиссеров.

И мы сомневались, запускать ли студенческое кино? Пригласили студента ВГИК Василия Буйлова, Егора Карпова, который недавно окончил Высшие курсы сценаристов и режиссеров. Была бы финансовая возможность, мы бы пригласили человек двадцать, и я думаю, что всем бы нашлось здесь и место и время для того, чтобы встретиться со зрителями.

Благодаря тому, что на сайте Союза кинематографистов было напечатано объявление о том, что Шукшинский кинофестиваль начинает отбор фильмов, впервые в этом году нас просто завалили фильмами. Огромное спасибо! Наде-

емся на дальнейшее сотрудничество. В этом году мы открыли официальный сайт Шукшинского кинофестиваля. Теперь намного проще будет работать.

Международный фестиваль воен- но-патриотического кино им. С.Ф. Бондарчука «Волоколамский рубеж» прошел на волоколамской земле в десятый раз. И где, как ни здесь, ему проходить

– месте героических боев во время Великой Отечественной войны. Тут до сих пор на дачных участках находят бомбы, а леса все в воронках от взрывов. Стало традицией на фестивале посещать Дубосеково. Именно здесь в ноябре 1941 года произошло легендарное сражение между советской 316-й стрелковой дивизией под командованием генерала Ивана Панфилова и 11-й танковой дивизией немецко-фашистских войск. Из тринадцати с половиной тысяч бойцов дивизии более девяти тысяч погибли под Волоколамском.

Именно тут, недалеко от Дубосеково, в холодном ноябре 1941 года были произнесены слова: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва». Участники фестиваля своим долгом считают приехать и поклониться памяти погибших.

Собственно, и сам фестиваль организован и проводится в знак памяти о великом подвиге русского народа. В этом году все отмечали замечательно собранную кинопрограмму. На фестивале два конкурса – игрового и неигрового кино. В конкурсе документальных картин – фильмы Виктора Лисаковича «Высокая ставка», посвященный полевому штабу

русской армии в Первой мировой войне, во главе которого стоял великий князь Николай Николаевич, и Андрея Осипова и Евгения Малевского «Спасти и сохранить» об охране русского императора. В обоих картинах бесценные архивные кадры и съемки; обе сняты признанными мастерами документального кино, что обеспечивает высокий уровень подачи интереснейшего материала. В неигровом конкурсе также фильм «Отец Дмитрий, гвардии майор» режиссера Константина Давыдкина, получивший приз прессы «За воплощение образа современника» и рассказывающий о необыкновенно интересном герое – военном летчике, ставшем священнослужителем, но вернувшемся в армию, так как для героя служение Богу и служение Родине равно.

В игровом конкурсе все картины достаточно сильные, по-разному раскрывающие тему войны и ее последствия в душах людей. Много фильмов не о самой войне, а о ее отзвуках в мирное уже время

– это и «Жажда» Дмитрия Тюрина о герое чеченской войны, получившем серьезный ожог и стойкую обиду на жизнь; «1210» Арсения Гончукова об офицере, идущем на страшный поступок из-за равнодушия и черствости окружающего мира.

Особняком стоит фильм «Легенда №17», войну в прямом смысле не затрагивающий. Но Валерий Харламов, главный герой картины, тренируется в команде Советской Армии – ЦСКА;

Фестиваль российских фильмов на липецкой земле

липецкой земле. Фестиваль проводится «Липецкоблкиноцентром» и фондом «Благая весть» при поддержке Министерства культуры Российской Федерации.

У «Липецкого выбора» очень красивый приз: в хрустальном шаре – снежная липа. В этом году «Хрустальные липы» увезли следующие лауреаты:

Гран-при – «Иван сын Амира» (реж. М.Панфилов)

Приз за режиссуру – Дмитрий Тюрин, «Жажда»

Приз за женскую роль – Анфиса Черных, «Географ глобус пропил»

Приз за мужскую роль – Константин Хабенский, «Географ глобус пропил»

Приз оргкомитета – «Меня это не касается» (реж. А.Новопашин)

Приз зрительских симпатий – «Метро»

(реж. А.Мегердичев).

Материалы подготовила Ольга Шмырова Фото автора

«РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ»: символы и лица

Вручение Медали имени Чехова Георгию Натансону

ипианиста, так же, как и уникальные фотографии Сергея Рахманинова, предоставленные Всероссийским музейным объединением музыкальной культуры имени Глинки.

Фильмом открытия фестиваля стала документальная лента Андрея Осипова

иЕвгения Малевского «Спасти и сохранить», посвященная истории охраны русского императора. Жизни российских монархов часто подвергались смертельной опасности, хотя, казалось бы, традиции предписывали пиетет к помазаннику Божию, олицетворяющему величие страны. Фильм Осипова подробно рассказывает о нескольких поколениях императорского дома России, о готовящихся, задуманных и осуществленных терактах. Картина состоит из тщательно отобранной хроники и фрагментов игровых лент из зарубежных музеев. Монтаж, как всегда у этого режиссера, – виртуозный. Хроника подобрана не только документально, но

иметафорически. Например, повторяющаяся сцена, в которой император Николай II наблюдает за дерущимися орлами, а в конце фильма птицы словно взлетают с поверженной царской короны. Последний кадр фильма – лицо цесаревича Алексея, в долгом рапиде поворачивающееся к зрителю. Это незабываемое детское лицо – один из ярчайших символов фестивального экрана.

Впрограмме «Русского Зарубежья» запечатлелось много прекрасных лиц героев фильмов. Таких, как, напри-

Председатель жюри игровой программы кинофестиваля Игорь Костолевский

мер, архимандрит Софроний (Сахаров, 1896-1991), крупнейший богослов и духовный писатель ХХ века, большую часть жизни проживший в эмиграции

–во Франции и Англии, где основал православный монастырь в графстве Эссекс. Его послания к родным сестрам Александре и Марии, живущим в Москве; письма, наполненные философскими и богословскими размышлениями, легли в основу сценария фильма «Письма в Россию» режиссера Антона Алексеева. Именно этот фильм стал победителем в программе документального кино и заслуженно получил главный приз фестиваля – бронзовую скульптуру «Философский пароход», символизирующую трагедию изгнания из России лучших представителей отечественной науки и культуры в первые годы советской власти (автор – художник Галина Шилина).

Такой же награды был удостоен победитель конкурса игровых фильмов – «Чекист» Александра Рогожкина, страшная история ежедневных приговоров и расстрелов, от которых начинает сходить с ума сам их исполнитель...

Фестиваль, как сказал Сергей Зайцев, «проходит под девизами «Помни Россию!» и «Во благо России!». Эти принципы

–как молитва и заповедь оставшихся без Родины русских людей. Велики их страдания, но велики и свершения на чужбине во славу Отечества». Нынешний кинофорум полностью подтверждает это.

мировоззренческая ясность авторов, четко обозначенная христианская позиция, иконичность формы, православная этика.

Направление это существует не автономно (что наглядно видно по телепродукции регионов), а в контексте общего потока кино и телепродукции. Потому отборочная комиссия включила в программы восемнадцатого «Радонежа» фильмы о творческой интеллигенции, ученых, проблемные картины о современной семье, о болевых социальных точках. В ретроспективе «Радонеж» рекомендует» были представлены лучшие картины последних лет Центр-студии национального фильма «XXI век». В дискуссионном клубе – игровой фильм «Иуда» Андрея Богатырева по повести Леонида Андреева «Иуда Искариот».

Но основная тематика фильмов «Радонежа» – путь человеке к вере, к самому себе, к Богу. Это портреты пастырей, живой рассказ о приходской и монастырской жизни, страницы российской истории, образы святых.

Жюри выступает в качестве авторитетной экспертной группы, которая в присуждении наград руководствуется четко обозначенными критериями. С одной стороны, важен профессиональный фактор. С другой, принимается во внимание соответствие образного решения фильма духовной проблематике. Таким образом, на фестивале возникает профессиональная среда с творческими семинарами, дискуссиями, выездом в регионы. Члены жюри охотно комментируют свои решения, стремятся в формулировках дипломов подчеркнуть специфику самого кинофорума, прочно занявшего свою нишу в фестивальном движении. Главными наградами – «Серебряной медалью преподобного Сергия Радонежского» – в 2013 году отмечены работы за профессиональные достоинства:

Гран-при (лучший продюсер) –

«Братская свеча», режиссер Ирина Волох, продюсер монахиня Иоанна (Орлова), Республика Беларусь

Лучшая режиссерская работа – «Спасти и сохранить», режиссеры Андрей Осипов и Евгений Малевский

Лучший сценарий – Леонид Николаенко, «Простой епископ»

Лучшая операторская работа – Олег Верниченко, «Чрезвычайные будни»

Лучший игровой (короткометражный) фильм – «Пожар», режиссер Артем Волчков

Лучшая телевизионная программа центральных каналов – «Операция «По-

слушники». Между молотом и наковальней», режиссер Ольга Кушаковская, (ЗАО «Телекомпания «Останкино» по заказу ОАО «Первый канал»)

Лучшая телевизионная программа региональных телеканалов – «Слово», цикл передач, автор протоиерей Александр Глебов (телеканал «Санкт-Петербург»).

В1968 году руководство Гостелерадио обратилось в Госкино СССР с просьбой подготовить на базе Высших курсов сценаристов и режиссеров специальную группу режиссеров телевизионного фильма с обязательством последующего обеспечения их работой. Залогом успеха была высокая репутация Курсов, хорошо разработанная методология и уникальный педагогический состав. Так, «работу с актером» вел М.Хуциев, смело взявшийся со студентами за постановку «Мастера и Маргариты». «Режиссуру» читали А.Алов

иВ.Наумов, а также руководитель объединения «Телефильм» С.Колосов; «операторское мастерство» – А.Головня, «организацию кинопроизводства» – М.Литвак

иВ.Разумовский, «звуковое решение фильма» – Я.Харон, «монтаж» – Т.Лихачева, «историю отечественного фильма» – Н. Зоркая. Художественным руководителем курса был Л.Трауберг.

Но и состав слушателей был достойным

– известные кинодраматурги Е.Григорьев, С.Давыдова, В.Голованов, актеры А.Васильев, Ю.Мастюгин, А.Кузнецов, Т.Богданова, Э.Нечаева. Все с большим жизненным багажом и творческим потенциалом.

Однако, волею судьбы (которую отражает данная публикация), телевидение не выполнило своих обязательств перед выпускниками и большинство из них вернулись в свои прежние профессии. В «боевом строю» остались режиссеры С.Тарасов, С.Мамилов, Л.Григорян, А.Симонов, А.Васильев, В.Зобин, Г.Бабушкин (двое последних все-таки нашли свое место на телевидении).

Вновейшую историю Курсов и телевидения вписаны такие яркие имена наших выпускников – авторов широко известных телесериалов, как В.Хотиненко («Достоевский»), А.Сурикова («Ищите женщину»), С.Урсуляк («Ликвидация», «Жизнь и судьба»), А.Мурадов («Жуков»)

имногие другие.

Автор публикации Левон ГРИГОРЯН после окончания Курсов снял свою версию «В горах мое сердце» с И.Смоктуновским, Н.Гриценко, С.Саркисяном и многие другие фильмы, но главным своим занятием считает литературное творчество – в серии «ЖЗЛ» вышла его книга о С.Параджанове.

Ректор ВКСР Вера Суменова

НЕЗАБЫВАЕМАЯ ВЕСНА

Зима... Такой уже далекий 1968 год...

Дверь в старый Дом Кино со странной надписью: «С Новым Годом в Старом Доме». И открыв ее, тебя обдувает бодрящий еловый дух, ибо громадная ель, установленная на втором этаже, доносит до самых дверей и свой запах, и аромат праздника Нового Года с обещанием, что все это не случайно... И Новый Год действительно станет Новым...

Первая лекция и Первое Слово... За-

писанное со старательностью школяра, приступающего к азам заветной науки.

Ибо наука это называлась Кинорежиссура и поводырем на этой новой тропе жизни был сам Художественный Руководитель

Высших Режиссерских Курсов Леонид Захарович Трауберг. Живой классик, живая легенда когда-то удивительно живо-

го кино нашей когда-то молодой, живой страны. Кто бы догадался в тот миг какая непростая будет это тропа...

- Записывайте! – сразу без всяких пре-

дисловий начал Трауберг. – Оксюморон! В буквальном переводе означает – остроумная глупость... То, чего нет, но на самом деле есть! Вот например – «живой труп»...

Трупы живыми не бывают, но на самом деле их множество...

Ничего я в тот день не понял и не

оценил. «Причем тут кинорежиссура и

«Иваново детство», «Баллада о солдате», «Мир входящему», «Мне 20 лет» и многое

другое, что стало классикой нашего кино.

Именно здесь были великие старты, и Дом тот был фактически нашим Байконуром, и это тоже врывалось в нас своим удивительным Зовом и звало в полет...

Скоро на наших глазах состоялось и обещанное новоселье. Открылся новый Дом Кино с великолепными богато украшенными интерьерами, авторскими чеканками, замечательными аланскими коврами ручной работы, с барами, где

варился на песке ароматный кофе. И это новоселье – тоже один из кирпичиков среди воспоминаний о той Весне, и оно слилось вместе с запахом новогодней ели в ожидании грядущего праздника...

Новый Год, Новый Дом – и все теперь пойдет по-новому...

Нас готовили как режиссеров телевизионного кино – по тем временам тоже своеобразный оксюморон. Телевизион-

ного кино как такового еще не было, но оно должно было быть. Америка тогда готовилась прорвать «железный занавес» и через систему трех спутников начать телевещание на весь мир. И потому телевизионное начальство с самого начала объявило, что наш набор – своеобразный «отряд особого назначения», созданный для того, чтобы снимать телепродукцию «нашу», но вполне конкурентоспособную. Такой набор в «спецназ», открывающий широкие творческие возможности, был принят с воодушевлением. Как тяжелое вооружение для этого предстоящего идеологического сражения был задуман оснащенный

всей необходимой техникой останкинский телецентр. Его открытие тоже совпало с нашим обучением, и мы с восторгом вступили в его широкие коридоры – здесь будем творить, создавать и осуществлять самые смелые проекты.

Но... ирония судьбы. К моменту получения наших дипломов произошли столь серьезные идеологические перемены, что с экспериментами было закончено. Новый

руководитель телевидения, весьма ортодоксальный Лапин объявил, что сомнительный молодняк (чутье не подвело) ему

не нужен. Какое это еще новое кино они «нам» сотворят...

Так наступила застойная, долгая, хмурая Осень. Это где-то солнечный сентябрь,

веселые песни, спелые гроздья винограда. Наш сбор урожая был скорее унылым

выкапыванием мокрой картошки. Лишь единицы – и то через годы – с множеством компромиссов нашли работу в останкинском телецентре. Наше новоселье не состоялось. А ведь это был набор с удивительно яркими индивидуальностями, от которых так много ждали. Многие мои сокурсники пришли осваивать режиссуру, уже успев проявить себя. Женя Григорьев показал нам тогда «Три дня Виктора Чер-

нышева», Володя Голованов показал на занятиях ставший затем классикой «Фильм, фильм, фильм...», у Сони Давыдовой был

уже «Жених», у Сергея Тарасова сценарный дебют – «Вертикаль». Рудик Тюрин со своей талантливой прозой, Вадик Зобин, Суламбек Мамилов, Толя Васильев со своими яркими актерскими работами в Театре на Таганке. Такое начало пути.

Мы оказались первым «застойным» выпуском. Путешествие в «Дилижансе» оказалось точным по своему второму на-

званию – «Путешествие будет опасным». Оглядываюсь на свой путь. Вроде не-

мало... 7 художественных фильмов, 20 документальных кинолент, 9 изданных

книг, не считая множества сценариев. Фестивали, награды, творческие встречи

– всего за 40 лет с той весны набежало так много, что все воспоминания наслоились друг на друга, как толстые пласты антарк-

тического льда, но где-то там, глубоко, самое лучшее из воспоминаний – заветное

Озеро Юности... И вода из него – живая...

И снова вдруг доносится из открываемой двери волнующий аромат новогодней

ели и запах каких-то непонятных, смут-

ных обещаний... Новый Год и чудеса про-

изойдут... Будут!

Первый киноведческий «десант»

Они были первыми. это начиналось так

предназначенные для повторного проката, заслуживают, тем не менее, такого же, а может быть и большего внимания, чем кинокартины прокатного фонда. Полного «перевоспитания» директора и превращения его в того замечательного руководителя, которому сначала соорудили памятную доску, а затем поставили бюст на территории Госфильмофонда, я, к сожалению, не дождалась, так как была уволена «по сокращению штатов» в мае 1951 года.

Тут мне придется рассказать, и довольно подробно, эту печальную историю. «Из песни слово выкинешь, так песня вся испортится», – написал великий русский поэт Некрасов. А дело было так...

Как я уже сказала, новые сотрудники категорически не нравились директору. Особенно его раздражали мы, молодые

– «возмутители спокойствия». Тем более, мы начали бороться за справедливость, за принципы и делали это через нашу стенгазету. А однажды мой муж, работавший раньше журналистом в «Днепропетровской правде», написал и отправил в газету «Вечерняя Москва» фельетон под названием «Белостолбовский помещик». С ироничной интонацией он рассказал, как вольготно устроился директор Госфильмофонда за счет государства, оформляя, например, людей на работу в качестве сотрудников «опытного производства» или хозяйственного отдела, на самом деле, используя их для работы у себя дома и особенно – в огороде...

и т. д. Мы были молоды и наивны и еще не знали, что подобный фельетон, направленный в газету, должен был пройти проверку в Министерстве кинематографии, а оттуда попадал к самому герою фельетона. Тоже, якобы, «для проверки». В результате такой «проверки» и появился приказ о моем увольнении.

При этом было нарушено сразу несколько статей трудового законодательства тех лет, начиная с того, что меня, молодого специалиста, направленного на работу после окончания института, нельзя было увольнять до истечения трехлетнего срока без серьезных на то оснований. А оснований не было. Напротив, за два с половиной года я получила несколько благодарностей, и за год до увольнения меня утвердили в должности старшего научного сотрудника. В довершение моих успехов я была принята кандидатом в члены коммунистической партии. В партию я вступила сознательно, по идейным соображениям, искренне считая, что смогу внести значительный вклад в дело строительства коммунистического общества.

А вот «по сокращению штатов» можно было уволить кого угодно безо всяких формулировок. Правда, «штаты» вовсе не были сокращены – на мое место впоследствии был принят другой человек. При увольнении мне выдали зарплату за месяц вперед – «увольнительное пособие», – чтобы я могла найти за этот месяц другую работу. Все-таки социальные проблемы в советское время решались достаточно гуманно.

Но, несмотря на то, что заведующая кафедрой киноведения Елизавета Михайловна Смирнова уже предложила мне новое место работы во ВГИК, я решила начать борьбу за восстановление справедливости. И борьба эта продолжалась весь оплаченный мне месяц.

Я была в ЦК партии у какого-то члена комиссии при ЦК ВКП(б). (Выше меня не пустили!). Ходила в редакции газет «Правда» и «Известия». Затем начала осаждать Министерство кинематографии. Мне пришлось пройти через посещение двух заместителей министра. И только после этого меня допустили на прием к министру Ивану Григорьевичу Большакову.

Едва я переступила порог кабинета, как увидела хозяина, радушно идущего мне навстречу, услышала его слова (произносимые со свойственной ему мягкой улыбкой) о том, что он все знает о моем деле, и что я абсолютно права, поскольку

действительно нарушены «все элементарные законы», но... «Что же нам делать,

– спросил он меня с горестной интонацией и примиряющей улыбкой, – если Виктор Станиславович ставит вопрос «ребром»: или вы, или он? А нам трудно найти замену директору, который к тому же нас вполне устраивает. Ведь никто не соглашается ехать на работу за город! Да и что вы-то привязались так к Белым Столбам? – плавно перешел он к самому главному, – вы же москвичка! Мы вам найдем работу в Москве...». А когда милейший Иван Григорьевич пообещал дать мне и моей семье в Москве жилплощадь (и это в 1951-ом-то году!), я поняла, что мои дальнейшие поиски справедливости бесполезны. И пошла работать во ВГИК.

Так я стала заведующей кабинетом киноведения. Должность была очень скромно оплачиваемая, но зато называлась в трудовой книжке так же, как и

вГосфильмофонде, – старший научный сотрудник, и это примиряло меня с понижением зарплаты.

Многие друзья считают, что Привато сделал для меня доброе дело, невольно способствуя выбору того пути, по которому я иду до сих пор. Но я думаю, что благодарить мне надо не его, а моих учителей и среди них – Елизавету Михайловну Смирнову, не только протянувшую мне руку помощи в трудное время, но и привлекшую меня сразу же к педагогической работе. В результате я 9 лет совмещала заведование кабинетом (а потом и редактирование учебных пособий по истории кино) с педагогикой.

Ас Виктором Станиславовичем мы потом не раз встречались мимоходом – то

вСоюзе кинематографистов, то в Доме кино. При этом он всякий раз, как ни в чем не бывало, любезно раскланивался, а я кивала ему в ответ. Рассказала же я эту печальную историю не ради умаления заслуг В.Привато и не чтобы «опорочить его моральный облик», а исключительно для того, чтобы объяснить, почему я, так увлеченно рассказывая о тех, кто «были первыми», сама не задержалась в Госфильмофонде «на всю оставшуюся жизнь».

Но все-таки и я имею право гордиться тем, что мое имя (хотя и в скромном варианте – «при участии») напечатано

впредисловии к первому изданию того самого справочника. И хотя я понимаю, что эти слова появились лишь благодаря моей подруге Нине Глаголевой, так как к моменту издания обо мне уже все давно забыли, я действительно активно участвовала в написании аннотаций и в очень напряженном и одновременно веселом процессе обсуждения этих текстов с участием В.Вишневского и А.Мачерета.

Конечно же, я люблю свой ВГИК, с ним связана сначала шестилетняя учеба, а затем – 62 года работы. Но и Госфильмофонд для меня очень дорогое место на земле. Потому я стараюсь не пропускать возможности поучаствовать в замечательном фестивале архивного кино. Для его участников это возможность расширить познания в области истории кино, познакомиться с новыми находками экранного киноискусства... А для меня это еще и ностальгическое путешествие

впрошлое со сложными и пронзительными воспоминаниями. Это моя молодость, моя любовь, мой первый ребенок, моя первая и любимая работа. Там началось мое политическое прозрение. Появились первые серьезные сомнения в справедливости того строя, при котором я живу. Я обнаружила на собственном опыте глубокое несоответствие громко провозглашенных принципов жизнеустройства нашей страны реальным «законам» повседневного существования. Такое не забывается!

Доцент ВГИК, кандидат искусствоведения, ветеран ВОВ, заслуженный работник культуры Клара Исаева

шорт`s: Коротко о новом

Катя Тарханова

Капитан Филлипс Режиссер Пол Гринграсс

Том Хэнкс ведет большой сухогруз мимо Сомали. Пираты атакуют. Хэнкс был морально готов и долго отбивался, но пираты хитрее, и он попадает к ним в плен прямо в своей спасательной шлюпке. Удивляет, что Голливуд произвел настолько антиамериканскую картину. Дело не в том, что пиратов жалко и вечный объективист Гринграсс («Кровавое воскресенье») смотрит на частный случай с точки зрения геополитики. Может, он даже не заметил, что снял совсем другое. Вся Америка с ее логикой, армией и законностью выглядит совершенно чудовищно. Все знают про пиратов, но на большом сухогрузе – ни одного пистолета. Не положено. Пираты уже напали, но из центра помочь не спешат. Не положено, пока на борту действуют брандспойты и не кончилась вода. Зато, как только в новостях опубликовано о захвате «американского гражданина», начинается такая громкая (и глупая) свистопляска с авианосцем, двумя крейсерами и «морскими котиками», что мама не горюй. Даже странно, что фильм на родине не запретили.

Жасмин Режиссер Вуди Аллен

Кейт Бланшетт в расстроенных чувствах из Нью-Йорка приехала в Сан-Франциско к сестре (Салли Хокинс). Но они не родные, а обе удочеренные и очень разные. Дальше пойдет саркастическое сравнение двух типов жизни – в богатстве и бедности, в извращенности и простоте, раскроются секреты и обманы. Будут еще две хорошие роли (Алек Болдуин и Питер Скарсгаард), для многих история станет весьма поучительной. По ходу дела так и хочется порекомендовать ее для просмотра кое-кому из знакомых. «Жасмин» (имя героини) уже названа самой кассовой в фильмографии Вуди Аллена. Но, к сожалению, так случилось потому, что слишком она очевидна (дидактична). Картина подробно и несколько навязчиво разъясняет, с какой стати в любых обстоятельствах человеку свойственно наступать на одни и те же грабли. В лучших работах Алленвсегдабылнамногоестественнее,живее.Здесьжевсяжизнь сосредоточена в работе Бланшетт. Такое впечатление, что как актриса она умнее автора.

Паганини, скрипач дьявола Режиссер Бернард Роуз

Дэвид Гаррет (непрофессиональный актер, но профессиональный скрипач) в роли гениального Никколо долго играет в карты с женщинами, а на скрипке не торопится. Потом у него заводится агент (Джаред Харрис), гарантирующий прижизненную мировую славу, и гастроли начинаются. Непонятно, как до такой роскошно-приторной вампуки мог докатиться автор, снявший когда-то «Бессмертную возлюбленную» с Гэри Олдменом в роли Бетховена. Там тоже была мелодрама, но настоящая, честная, а здесь искусственно все – от лондонских туманов до сомнительного романа с юной английской певичкой. Паганини как персонаж с начала до конца вызывает отвращение, и скрипка как ловкий трюк в пабе или на кладбище не спасает. Гаррет любуется собой, своим обнаженным телом, опиумным угаром и маниакально-де- прессивным психозом, а сделка с агентом («дьяволом») вызывает сомнения уже в психическом здоровье Роуза. Но фильм может нравиться школьницам.

По признакам совместимости Режиссер Брайан Фогель

Иван Сергей – не только не русский (итальяно-ирландский идол зрительниц сериалов), но даже не еврей, что значительно осложнит ему жизнь в режиссерском дебюте, переносящем на экран суперпопулярный офф-бродвейский спектакль. Иван Сергей играет Криса, последнего бойскаута, которого черт дернул

вдетстве подружиться с тихим еврейским мальчиком (Джоэль Мур), а в юности влюбиться в еврейку, которая его бросила. И вот

в«кризисе среднего возраста» он снова влюбляется, и снова с той же «спецификой». И начинается очень ехидный, чуть скабрезный, но все равно смешной и неглупый сюжет о том, как люди преодолевают препятствия, которые сами себе создают. Еврейский юмор выглядит антиеврейским (хотя фильм ни в коем случае не антисемитский), что выгодно отличает его от «американских пирогов» и «американских свадеб». Забавное антре Петера Стормаре в роли предводителя бойскаутов.

Игра Эндера Режиссер Гэвин Худ

Харрисон Форд шлет прощальный поцелуй своему Хану Соло из «Звездных войн». Он играет плохого, тупого и жестокого директора школы звездолетчиков, где в 2135 году готовят спасителей отечества от очередного вторжения жуков (тараканов). Экранизация бестселлера О.С. Карда могла бы быть интересна и читающим людям, если бы продолжала аналогию тараканов с психическими расстройствами, но увы. Она пошла по пути 3D, компьютерных стрелялок и спецэффектов с невесомостью. Единственная на весь фильм трезвая мысль укладывается в одну фразу: и с тараканами можно попробовать договориться, прежде чем их уничтожить. Но только в финале она наконец приходит в голову самому умному представителю человечества, 12-летнему Эндеру Виггину (Аса Баттерфилд). Кроме того, вся идеология бестселлера явственно отдает национал-социалистической направленностью, так что детям это лучше не показывать.

эмоциональный отклик, воспоминание о нем – но никак не он сам! А вот фиолетово-синий Аватар, главный герой одноименного фильма, почему-то ни у кого отвращения не вызвал.

Я совсем не утверждаю, что использование методов синтеза изображения – это обязательно плохо. Весь вопрос в том, как и для чего это используется. Вспомним фильм «Кто подставил Кролика Роджера», где актеры общались с мультипликацией. Я легко могу представить себе и театральный спектакль, где актеры на сцене будут общаться не с реальным партнером, а с его голограммой. Технически это уже сейчас вполне возможно. Как прием это может быть и интересно и уместно, но вряд ли это должно становиться всеобщим, универсальным и ис-

ключительным методом театрального искусства.

И тут я хочу обратить ваше внимание на еще один аспект. Может быть, самое главное в создании фильма – это коллективное сотворчество. Тот кинематограф, который сформировался к концу XX века, не делается в одиночку. Даже когда фильм снимается под «диктатом» режиссера – это подобно диктату дирижера большого оркестра. Очень важно, что в каждый кадр вкладывается не только профессиональный труд и умение, но и то, что называется «душой» – актера, играющего роль; оператора, который это снимает, костюмера, гримера и т. д. Пять или десять «главных» человек, которые делают фильм, никогда нельзя заменить одним, даже гениальным.

Опытные создатели хорошего фильма никогда не начинают снимать в первой попавшейся натуре или в интерьере, а «выбирают» их. И главным образом выбирается то, насколько состояние этого места, его собственная атмосфера резонирует с общей темой эпизода и фильма в целом. Поиски творческих решений при создании фильма – это, в известной мере, поиски резонансов с окружающей реальностью. Резонансов во всех областях: в композиции, актерском действии, ритме, в том, как течет время на экране – и во многом другом, что зависит не только от автора-режиссера. Каждый из нас не раз испытывал чувство, которое я не знаю, как назвать иначе, кроме как «совпадением резонансных ощущений» у всех членов группы. Это редкие часы творческого озарения, но они безошибочно ощущаются всеми членами коллектива. Я твердо убежден, что это не продукт какой-либо одной личности. Это коллективный продукт, и смешон тот профессионал, который верит, что сможет извлечь нечто подобное исключительно из самого себя.

Когда мне пытаются доказать, что «так дешевле», я не спорю, только это

– очевидный переход с позиций искусства на позиции обычной торговли, и этим все сказано. Эти две категории принадлежат к разным областям человеческой деятельности, и сравнивать их нечего. На рынке всегда наиболее прибыльным товаром будет имитация чего-либо хорошего и дорогостоящего, но по низкой цене. Таков принцип рыночного действия; принцип эстетического действия совсем другой.

Ведь если озаботиться только дешевизной и полной «управляемостью» кинопроизводства, то логично тогда стремиться к тому, чтобы все роли были

исполнены одним и тем же актером, а

лучше всего – самим режиссером, который потом выступит и в роле композера. Собственно, такое и происходит при создании литературного произведения, где во всех функциях выступает один-един- ственный автор. В этом и есть специфика литературы, ее отличие от других видов искусства. Созданное таким способом

экранное зрелище никогда не будет фильмом, а так и останется литературой, только с доминированием изобразительного элемента. Этот жанр в литературе давно известен и имеет солидную историю – называется он комиксом.

Янадеюсь, что среди работников кино и телевидения есть достаточно людей, обладающих здравым смыслом. Я думаю, что постепенно мы придем к разумному размежеванию. Компьютерной графике и композеру останется определенное пространство, которое с успехом будет использовано произведениями определенного жанра. Главное – не шарахаться из одной крайности в другую, как это бывало уже не один раз на первых порах, когда появлялись какиенибудь новые эффектные технические изобретения. Среди людей творческих всегда находятся те, кто непомерно восторженно пропагандирует эти изобретения. Некоторые искренне убеждены, что открывается «новый путь» в искусстве; другие не прочь просто «оседлать» и возглавить эту новацию.

Надо меньше слушать технократов, чтобы не впасть в технократический идиотизм; наша эпоха и так сильно пострадала от него. Мы привыкли восторгаться техническими достижениями в области энергетики, транспорта, мобильной связи, информатики, биотехнологий и т. д. Незаметно для себя мы привыкли считать человеческие чувства и ощущения чем-то устаревшим, чем-то таким, что всегда не успевает за техническим прогрессом. А ведь в действительности все технические усовершенствования имеют смысл только тогда, когда они соотносятся с человеческим фактором. Говоря «человеческий фактор», я имею в виду нравственную составляющую, которая измеряется не в электрон-вольтах, не в мегапикселях. Такие категории как «проще», «дешевле», «быстрее» тоже не являются главными. Проблемы современной экологии очень хорошо показывают нам это. К сожалению, еще не изобретена единица человечности, с помощью которой можно было бы измерять эту самую нравственную составляющую в любом техническом усовершенствовании. В хороших произведениях искусства нечто подобное есть, это так называемый «антропометрический модуль», то есть сопоставление любой драматической коллизии с человеческими эмоциями.

Всякие же усовершенствования в технике, которые, как мы убеждены, двигают прогресс, забывают отводить в этом прогрессе место человеческому чувству.

Яопасаюсь, что рано или поздно мы за это поплатимся, и мне кажется, что первые признаки этого уже появились.

Ядумаю, что круг вопросов, которые здесь были подняты, требует спокойного и открытого обсуждения. Я начал с того, что очень хорошо знаю по линии своей профессии – кинооператора. Приглашаю тех, кто захочет присоединиться к этой дискуссии, высказывать свое мнение.