ГОСы / 49

1. Авторитарная теория печати

Пруцков. Франция до революции. Суть авторитарной печати.

АВТОРИТАРНАЯ ТЕОРИЯ ПЕЧАТИ  – согласно  этой теории, функции и деятельность прессы контролируются правительством. Средства коммуникации должныподдерживать правительство, находящееся у власти, и помогать ему достичь поставленных целей. В качестве  методов обеспечения благоприятной трактовки правительственной политики употреблялись: выдача специальных  «разрешений» или, как их называли, «патентов», позволяющих избранным лицам заняться «искусством и таинством» печатного дела; лицензирование отдельных видов печати; цензура; судебные преследования за нарушение общепринятых или установленных правовых норм, в частности, за государственную измену, призывы к мятежу, распространение клеветнических слухов в подрывных целях, антиправительственную агитацию. Косвенные методы контроля над прессой:  зачисление правительством на денежное содержание отдельных журналистов, выплаты газетам  с секретных счетов, взимание специальных налогов, призванных урезать тиражи и доходы печатных изданий, не лояльных правительству.

В дореволюционной Франции цензурные запреты носили «драконовский» характер – одна из королевских деклараций (1757) объявляла смертную казнь «всем, кто будет уличен в составлении и печатании сочинений, заключающих в себе нападки на религию или клонящихся к возбуждению умов, оскорблению королевской власти и колебанию порядка и спокойствия государства». Цензурным преследованиям подверглась знаменитая «Энциклопедия» Дени Дидро когда в 1759 г. генеральный прокурор Франции объявил данное издание государственным заговором, нацеленным на подрыв общественного строя и уничтожение религии. В период с 1711 по 1775 гг. цензурный запрет был наложен на 364 произведения, причем после 1770 г. основным преследованиям подвергались книги, брошюры и памфлеты политического содержания. Увеличилось и количество «королевских цензоров» – если в 1742 г. их число составляло 78, то оно возросло до 119 к 1774 г. До Французской революции о независимой политической прессе говорить практически не приходилось – она просто не могла существовать в условиях тотальной предварительной цензуры, но просветительские идеи находили свой путь к читательской аудитории. «Властителями дум» были философы, а философия французского Просвещения была публицистична, вдохновлялась идеей исторического прогресса и видела в истории «школу морали и политики». Приближение революции резко политизировало ситуацию во Франции. Возросла роль печатной периодики. Как писал Гюстав Лансон, основное «явление этого периода – нарождение газетной литературы. Были и раньше газеты, но их власть начинается с революции».

АВТОРИТАРНАЯ ЖУРНАНАЛИСТИКА Авторитарная система журналистики: 1) оформилась в XVI-XVII вв., широко практикуется во многих странах и в настоящее время; 2) возникла из философии абсолютной власти монарха, или его правительства, находящегося у власти, или того и другого; 3) главная цель – поддерживать и проводить политику правительства, находящегося у власти, и служить государству; 4) печать имеют право использовать те, кто получил патент, лицензию или другое подобное разрешение; 5) печать контролируется посредством правительственных патентов, лицензий, а так же цензуры; 6) запрещена в печати критика политического управления и лиц, находящихся у власти; 7) печать находится в руках частных лиц и/или государства; 8) отличается от других концепций журналистики тем, что рассматривает печать как инструмент осуществления правительственной политики. 

Являясь старейшей, авторитарная журналистика включает в себя такие типы систем, как феодально-монархическая и религиозно-клерикальная. Феодально-монархическая печать стала складываться сразу же после возникновения первых газет. Логика ее построения исходила из того, что монарх как помазанник божий является верховным пастырем (отцом) своего народа и все его действия направлены во благо этого народа. Поэтому любое осуждение или критика в адрес правительства, его действий, официальной религии и идеологии считались противоправными. Система печати строилась путем учреждения официальных правительственных органов, выдачи патентов, лицензий, свидетельств на издание газет и журналов лояльным к правительству лицам, предоставления субсидий, различных льгот и поощрений издателям и журналистам, поддерживающим и пропагандирующим политику правительства, контроля программ изданий и их содержания, запретов обсуждать определенные темы, а так же системой наказаний для прессы: прекращение изданий, их приостановка, экономические санкции (запрет розничной продажи, публикации объявлений и рекламы), судебные и административные меры пресечения. Первые правительственные официозы появились во Франции. В 1611 г. Жан Ришар получил королевский патент и начал выпускать политический и литературный ежегодник «Mercure francais» («Французский Меркурий»). Кардинал Ришелье, став первым министром Франции в 1624 г., поставил во главе издания «своего» редактора – падре Жозефа, которого современники называли «серым преосвященством». Однако годовая периодичность и малый тираж «Французского Меркурия» не отвечал политическим задачам первого министра. Для систематического воздействия на общественное мнение Ришелье инициировал новое еженедельное издание – «La Gazette» (1631). Юридически «Газета» находилась в частных руках ставленника кардинала – Теофаста Ренодо, но, как пишет Л.Саламон, Ришелье «сразу понял, какие услуги газета может оказать его политическим планам, и всеми мерами старался упрочить ее положение, снабжал редакцию необходимыми техническими средствами, доставлял ей деятельных сотрудников и сам нередко помещал в газете специально для нее написанные статьи. Сверх того он присылал Ренодо копии с заключенных договоров и капитуляций, с посольских докладов и донесений об осадах и битвах, но, разумеется, лишь те из них, которые он находил нужным обнародовать. Сотрудником Ренодо был не только Ришелье, но и сам король Людовик XIII»¹. Таким образом, «La Gazette» Ренодо стала первым правительственным официозом в Европе, полностью контролируемым королевской властью, а с 1762 г. это издание стало официальным и выходило под названием «La Gazette de France» вплоть до 1944 г. В Англии при династии Тюдоров королевские патенты на издательскую монополию выдавались исключительно благонадежным гражданам, поддерживающим действия правительства. Стюарты ввели жесткую цензуру. Карл I, например, за нарушения цензурных запретов наказывал виновных издателей розгами, заключал под стражу, нередко подвергал увечьям и даже смертной казни. При Кромвеле репрессии против прессы были несколько смягчены. «Мое правительство было бы недостойно существовать, - говорил лорд-протектор, - если б оно не было в силах устоять под бумажной картечью». Реставрация значительно осложнила положение английской прессы. Введенный Карлом II «Акт о печати» (1662 г.) запрещал обсуждать в прессе любые политические новости. На этом основании были закрыты все газеты, кроме двух официозов – «The Intelligencer» и «The News», издаваемых главным цензором Англии Роже Л’Эстранжем. Авторитарная концепция наиболее ярко проявила себя в эпоху Наполеона. Французская революция в лице Законодательного собрания в 1791 г. провозгласила свободу печати. В результате во Франции возникло около сотни газет и журналов. Став первым консулом, Бонапарт сразу прикрыл около 60 парижских изданий, запретив оставшимся изданиям обсуждать политические вопросы. Введя в моду балы и светские рауты, дабы «газеты имели о чем писать», Бонапарт заметил: «покуда они будут заниматься этим, они оставят политику в покое, а этого-то мне и надо. Пускай парижане веселятся и танцуют, только бы они не смели совать свой нос в планы правительства»¹. Став императором, Наполеон оставил в Париже лишь четыре газеты. Официальным органом империи и «союзных» (оккупированных) государств был «назначен» «Monituer» («Наставник»). Все французские, германские и итальянские газеты могли перепечатывать политические новости только из французского «Наставника», иначе издание будет запрещено. И действительно, многие газеты на этом основании прекратили свое существование. В Италии, например, политическую информацию публиковал только «младший брат» парижского «Наставника» - «Monitore diRoma» («Римский наставник»). Таким образом, Наполеон, со свойственной ему энергией и рационализмом, подчинил всю прессу империи своим интересам. В России феодально-монархический тип системы печати просуществовал до конца 1905 г. В отличие от Западной Европы, где газеты и журналы возникли благодаря частной инициативе, в России печать долгое время насаждалась монаршей волей (петровские «Ведомости» и др. официальные газеты), или инициировалась ей в определенных рамках. Например, бурный расцвет так называемой сатирической журналистики конца 60-х годовXVIII века был вызван временным «вольномыслием» Екатерины II. Решив руководить общественным мнением в России с помощью печатного слова, она «инкогнито» (под редакцией своего секретаря Г.В.Козицкого) со 2 января 1769 г. начала выпускать журнал «Всякая всячина». Вслед за ним в Петербурге в течение полугода возникло еще семь подобных изданий: «И то и се», «Ни то ни се», «Полезное с приятным», «Поденщина», «Смесь», «Трутень» и «Адская почта». Все эти журналы, так или иначе, писали о моральных проблемах и методах их разрешения. Этот тип «моральных еженедельников» возник в европейской журналистике еще в конце XVII- начале XVIII вв. Естественно, что принцесса София Августа Ангальт-Цербстская (будущая российская императрица) в родительском доме в Германии воспитывалась на чтении именно этого типа журналов и перенесла их на российскую почву. Как и германские «моральные еженедельники», российские также вскоре переросли в литературные издания.  Не имея политической прессы, кроме официальной и официозной, российская журналистика вплоть до 60-х годов XIX в. оставалась литературно ориентированной. Только в период реформ Александра II российская журналистика получила право обсуждать (в дозволенных пределах) вопросы внутренней и внешней политики государства. Пределы «дозволенного» регулировались цензурными установлениями. Устав о цензуре и печати 1865 г. имел охранительные статьи по поводу царской власти, августейшей семьи и православной церкви, он предусматривал выдачу свидетельств на право издания газет и журналов лояльным лицам, ограничения программ этих изданий, тотальный контроль над содержанием изданий (предварительная и последующая цензура). На вооружении цензуры и правительства были проблемно-тематические ограничения, немотивированные предостережения, приостановки и запрещения изданий, штрафы, судебные преследования и экономические санкции (запрет на розничную продажу и дачу платных объявлений). Все это и является характерным именно для феодально-монархического типа системы журналистики. Однако надо иметь в виду то обстоятельство, что любой тип системы не представляет собой однородного единства. В недрах той же российской феодально-монархической системы журналистики существовали различные направления: охранительно-консервативное, либерально-монархическое, либерально-республиканское, радикально-демократическое и др. Борьба этих течений в журналистике была отражением реальной социальной борьбы, которая шаг за шагом разрушала феодально-монархический строй и видоизменяла систему журналистики. Религиозно-клерикальный тип журналистики также возник в недрах феодального строя и выступал в качестве носителя и проповедника господствующей идеологии, основой которой являлось религиозное мировоззрение (христианство в православной, католической и протестантской формах; мусульманство; иудаизм; буддизм и др.). В отличие от феодально-монархической журналистики, религиозно-клерикальная пресса не представляла собой некой единой системы. Однако национальные системы журналистики Западной Европы испытывали давление и влияние теологических принципов и авторитарных традиций римской католической церкви. Опираясь на догмат о своем божественном происхождении, церковная власть в лице Папы Римского и епископов пыталась оградить свое вероучение от любых чуждых влияний и защитить свои доктрины от всяких колебаний и непоследовательности. С этих позиций религиозные деятели претендовали на прямое участие в управлении мирскими делами. Первые цензурные запреты для печати были введены именно церковью.  В Испании еще в 1502 г. был принят закон, согласно которому все печатные издания должны были проходить предварительную цензуру через государственные и церковные структуры. Реакцией католической церкви на движение реформации стало появление в Риме в 1559 г. первого «Индекса запрещенных книг», распространенного Ватиканом и вводящего цензуру на издания, циркулировавшие на территории стран католического мира. По этому «Индексу» преследовались не только писатели, издатели и распространители запрещенных книг, но и те, кто их читал или хранил. Не случайно Джон Мильтон в «Ареопагитике» сравнивал папскую цензуру с «тайным чудовищем» Апокалипсиса. В Англии (XVI-XVII вв.) главными цензорами Звездной палаты при тайном совете короля были архиепископы Лондонский и Кентерберийский, без санкции которых не мог выйти ни один печатный текст. Цензурная инквизиция в своих преследованиях газет и газетчиков не останавливалась даже перед применением к ним высшей меры – интердикта. Такого рода наказание влекло за собой отлучение от церкви не только руководителей и сотрудников изданий, но и всех «прикосновенных» к нему лиц – типографов, распространителей и читателей. Однако сама католическая пресса стала развиваться довольно поздно. Орган Ватикана «Osservatore Romano» («Римский обозреватель») с 1861 по 1870 гг. был единственной газетой в Риме. Выписка иностранных изданий в папском государстве была строго воспрещена. Являясь мировой столицей католической веры, Ватикан насаждал свой тип клерикальных изданий в других странах. Например, в Германии в начале 1850-х гг. выходило пять католических газет, в 1873 г. число их возросло до 120, а в 1907 г. одних ежедневных газет этого типа было 330, не считая многочисленных еженедельников, ежемесячников и иллюстрированных изданий. Надежным оплотом католического журнализма в Германии был основанный в 1878 г. «Августинский союз для поощрения католической прессы». Ватикан и ныне остается абсолютистским государством (без парламента) с теократической монархией. Его печатные издания, радио Ватикана, телекомпания и информационное агентство разносят папскую информацию по всему католическому миру. Под контролем понтифика находятся международные ассоциации католических журналистов.  Религиозно-клерикальная журналистика распространена в мусульманских странах, где у руля власти стоят исламские фундаменталисты. При этом запрету подвергаются все светские СМИ, противоречащие догматам шариата. Населению запрещено пользоваться домашними телевизорами, видеомагнитофонами, работать со съемочной техникой, сотовой связью, давать интервью журналистам. Мулла превратился в единственного распространителя и комментатора знаний. В России до 1917 г. пресса православной церкви, наряду с правительственной, имела официальный статус и строилась по подобию государственной. В Санкт-Петербурге выходили «Правительственный вестник» и «Церковный вестник» (орган святейшего синода), а в регионах – губернские/областные и епархиальные ведомости. Действуя сообща и дополняя друг друга, эти две официальные подсистемы российской журналистики успешно пропагандировали идеи самодержавия, православия, народности.  Ныне, когда после долгих гонений и запретов, возрождается религиозное самосознание, повышается культурная и духовная роль церкви, в России появились многочисленные издания самых разных конфессий. Поэтому религиозные газеты, программы радио и телевидения определяются как тип религиозно-клерикальных средств массовой информации, ориентирующихся на верующую аудиторию. Авторитарная система журналистики исторически не изжила себя, она продолжает существовать (возникая и отмирая) в странах с диктаторским режимом правления, в теократических государствах. Основные принципы авторитаризма долгое время принимались во многих частях света как руководство к социальному действию. Эти принципы получили особенно большое распространение в области контроля, регламентации и использования средств массовой коммуникации. И хотя большинство демократических стран отказались от самих теорий, практика авторитарных государств оказала определенное влияние на практику демократии: в некоторых странах она фактически вынудила либертарианские правительства принимать контрмеры, которые в некоторых отношениях неотделимы от тоталитарных моделей. Самым ярким проявлением тоталитаризма по отношению к системе журналистики является фашизм. Фашистский тип системы журналистики нашел теоретическую основу в идее расового превосходства и в особом понимании функций прессы в государстве, декларируемых вождями фашизма. Вот часто цитируемый отрывок из «Mein Kampf»: «Вся пропаганда должна быть доходчивой, и ее интеллектуальный уровень должен быть подстроен к уровню восприятия самого неинтеллектуального из тех, кому она адресована. Таким образом, высота умственного накала должна быть снижена пропорционально численности масс, которые она должна захватывать»¹. Германские фашисты пришли к власти легитимным путем и унаследовали достаточно развитую систему журналистики. Естественно, они пытались не только поставить ее под свой контроль путем назначения членов партии на ключевые посты, но и превратить прессу в инструмент государственной политики и пропаганды. Такой контроль был осуществлен над радиовещательными сетями, телеграфным агентством, официальными и неофициальными изданиями. Однако 300-летние либеральные традиции частной германской прессы не позволили фашистскому режиму осуществить тотальный контроль над ней, хотя, как в любом авторитарном государстве, применялись испытанные меры «убеждения и принуждения». Заместитель Геббельса – Хадамовски, говоря о либеральных газетах Германии того времени, подчеркивал: «Тип прессы… (она зовет себя свободной, независимой, нейтральной, непартийной, надпартийной и объективной) должен измениться или исчезнуть с германской сцены. Существует только один объект, достойный великих усилий прессы, а именно, нация». В пример для подражания Хадамовски ставил официальную нацистскую газету «Фолькише Беобахтер»: «В противоположность амбициям либеральных газет, которые думают, что мир вращается вокруг них, орган национал-социалистической пропаганды не пытается быть листком новостей и не старается быть объективным, свободным и независимым»².  Таким образом, фашистский режим сознательно исключал понятие свободного и независимого общественного мнения, противопоставляя ему лозунг: «идеи, пропаганда и власть». Однако когда речь шла о воспитании «политически активного человека», «сформированного по модели лидера (Гитлера) и отобранного по определенным принципам в расовом отношении», идеологи нацизма сами «формировали» общественное мнение, утверждая, что «надо создать такой тип, используя все доступные средства формирования общественного мнения»¹. Фашистская тоталитарная система журналистики в основной своей части (частная пресса, контроль за ней и т.д.) схожа с авторитарными историческими системами с некоторыми поправками в сторону идеологической пропаганды, воспитания «нового человека арийской расы» и попытками использования прессы как инструмента для достижения далеко идущих целей национал-социализма. В этих чертах фашистская журналистика имеет некоторые формальные сходства с советской социалистической системой массовой коммуникации, хотя цели этих систем и пути их достижения имеют коренные отличия.