книги / 951

Он отправился в Нарым и договорился со знакомым директором леспромхоза о приобретении узкоколейной железной дороги. По ней Василий Тихонович собирался на тележках с помощью лошадей блоки буровых станков и другое оборудование доставить к перспективной на нефть площади. На это необычное предприятие надо было получить согласие начальства. Однако прибывшая на место комиссия запретила такой вид транспортировки буровых – Подшибякин не мог гарантировать безопасность проведения работ и открытия новой залежи в результате проходки скважины.

Геологическую партию расформировали «ввиду бесперспективности данного района». А через несколько лет на точку, к которой так стремился Подшибякин, всё же будет доставлена буровая, и уже другие геологи откроют здесь самое крупное в России Самотлорское нефтяное месторождение.

Василий Тихонович был направлен в Берёзово, где с 1960 по 1961 год работал сначала главным инженером, а затем начальником геологоразведочной экспедиции. Здесь он обнаружил несколько газовых месторождений, но основные открытия были впереди.

В.Т. Подшибякин среди первооткрывателей ямальского газа (третий справа)

11

5. ВО ГЛАВЕ ТАЗОВСКОЙ НЕФТЕРАЗВЕДОЧНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ (1963−1967)

Первый этап геологоразведочных работ на Ямале завершился открытием газа в Тазовском районе. В 1963 г. во главе новой геологоразведочной экспедиции поставили В.Т. Подшибякина. Её центром стал крохотный посёлок Новая Мангазея, куда предстояло доставить из Салехарда людей, оборудование, технику, продовольствие.

Вмае 1963 г. был получен приказ по Главгеологии РСФСР: «Преобразовать в составе Тюменского территориального геологического управления Тазовскую нефтеразведочную партию в Тазовскую нефтеразведочную экспедицию глубокого бурения, хозрасчётную, на самостоятельном балансе, с местом базирования Новая Мангазея Тазовского района Ямало-Ненецкого национального округа».

Виюне вслед за ледоходом двинулись по Оби, затем по Обской губе до Тазовской губы и уже по ней до места назначения в устье реки Таз. Добрались благополучно и на пустынном высоком берегу увидели бревенчатый дом и несколько вагончиковбалков, поставленных геологами. Это и была Новая Мангазея. Теперь надо было за короткое полярное лето надёжно обустроиться на новом месте.

Работы вели круглосуточно, чему способствовал длинный полярный день. И несмотря на тучи гнуса и многочисленных комаров, вскоре на берегу Таза ровными рядами встали жилые вагончики, образуя первую улицу. Большинство геологов прибыли с семьями, поэтому половину одного вагончика выделили под школу – двадцать учеников. Вслед за членами экспедиции из Салехарда прибыл караван барж – строительные материалы, меха-

12

низмы, топливо. Снова заработал разгрузочный конвейер и привезённое оборудование разместили на берегу.

К началу зимы были построены баня, котельная, столовая, несколько жилых домов. На общем собрании решили новый посёлок газовиков назвать Газ-Сале (сале – по-ненецки мыс). По зимникам доставили к намеченному месту три буровых станка, смонтировали их и приступили к проводке скважин. Однако вскоре ударили сильные морозы с колючим ветром. В такие дни выплеснутая вода, не долетев до земли, превращается в ледяные окатыши, а металл от неосторожного удара разлетается на мелкие осколки.

А ведь процесс бурения скважины не остановишь, иначе трубы, цементный раствор застынут намертво и всё пойдёт насмарку. Поэтому геологи соорудили «тепляки» на буровой, всё время бегали обогреваться в вагончик. Утеплялись как могли: женщины сшили бурильщикам башлыки из суконных одеял, а также ру- кавицы-краги. По совету местных жителей на ноги сработали из оленьих шкур мягкие и непромокаемые меховые сапоги – кисы.

И вот в декабре 1963 г. был получен первый газ. Суточный дебит первой скважины оказался 600−700 тысяч кубометров.

Первый Новый год в Заполярье встретили радостно – получен первый факел и дальнейшие перспективы вдохновляли. Но суровая заполярная природа испытывала геологов на прочность. В январе случилась беда: исчез тракторист Коля Тропкин. Повёз на тракторе с прицепом химреагенты на дальнюю буровую, а так как напарник заболел, отправился в дорогу один, ведь без реагентов бурение пришлось бы останавливать. Стояла полярная ночь да ещё началась пурга и Тропкин заблудился. Хорошо знавший дорогу Назар Полубеда вызвался идти на лыжах на поиски и

13

отыскал трактор с уже заснувшим трактористом. Соорудив из лыж салазки, он уложил на них завёрнутого в тулуп Тропкина и двинулся назад. Вскоре и Назар выбился из сил, присел и задремал. И спать бы им вечным сном, если бы не сыновья местного оленевода, которые набрели на них, отправившись искать отбившегося от стада оленя. Обмороженных Полубеду и Тропкина привезли на оленях в Газ-Сале и вскоре поставили на ноги.

Людей спасли, а скважину потеряли. И это была не единственная беда. Перед самыми испытаниями после оттепели ударили сильные морозы и металл на новой скважине не выдержал – полопались валы, шестерёнки. А отвечать за всё начальнику экспедиции. Пришлось Подшибякину писать очередную объяснительную в Тюмень и готовиться к неминуемому выговору.

Но постепенно дела шли на лад. После приезда в Газ-Сале комиссии из областного центра план геологам сократили, с учётом сурового климата. К тому же Василию Тихоновичу удалось воплотить в жизнь свой давний замысел – заставить подземный газ служить геологам. Приобрёл он два списанных авиационных двигателя, приспособил к ним газотурбинный привод и заменил этим агрегатом дизель на буровой. Подвёл природный газ из готовой скважины, и почти три тысячи лошадиных сил начали вращать инструмент, бурение пошло быстро и без срывов. Это замечательное изобретение привело к экономии многих тысяч тонн дорогого дизельного топлива в арктическом исполнении. Вскоре природный газ вместо привозного угля стали использовать и в поселковой котельной.

Когда на Тазовском месторождении один за другим заполыхали тринадцать мощных газовых фонтанов, стало ясно, что оно будет одним из самых богатых в стране. В Газ-Сале прибыл министр газовой промышленности А.К. Кортунов, ознакомился

14

с жизнью геологов, побывал вместе с Подшибякиным на буровых.

Алексей Кириллович одобрил опыт использования добываемого газа для обеспечения работы и жизни геологов, подчеркнув, что его надо всемерно расширять и совершенствовать. Он призвал геологов «дерзать». Министр с пониманием отнёсся к возможным ошибкам при освоении новых районов, отметив необходимость смелого творческого подхода к новому большому делу.

Всё более совершенная техника использовалась при разведке сибирских недр. Вскоре после визита министра к геологам в ГазСале поступил тяжёлый вертолёт МИ-6. С его помощью можно было и летом, не дожидаясь установки зимников, переправлять на дальние точки блоки буровых, тяжёлое оборудование. Эффект не замедлил сказаться. Было открыто уникальное Заполярное месторождение газа, ставшее на тот момент самым крупным в стране.

Уже в 1965 г. посёлок Газ-Сале был хорошо подготовлен к суровой сибирской зиме: на высоком берегу Таза выстроились добротные двухэтажные дома, в которых многие рабочие справили новоселье. В квартирах – центральное отопление. Рядом с посёлком стал действовать аэропорт, принимавший рейсовые самолёты. Да и сама экспедиция располагала целым парком закреплённых за ней самолётов АН-2, вертолётов.

Конечно, в работе случались и чрезвычайные ситуации, связанные с особенностями проводки новых скважин. Так, в начале зимы 1965 г. на одной из самых спокойных скважин произошла авария – выброс. Уже после завершения её проходки, произвели каротаж, опустили эксплуатационную колонну, зацементировали. Начали оборудовать устье фонтанной арматурой, открыли за-

15

движки… и тут началось. Забугрился, ожил цементный раствор, прорвались газовые струи. От горячего дизеля газ вспыхнул и над буровой загудел огненный смерч.

Всё оборудование раскалилось, а вышка начала оплавляться и заваливаться.

Пришлось срочно вызывать из Тюмени известного специалиста по ликвидации аварийных ситуаций Николая Ивановича Григорьева, давнего друга Подшибякина. Собрали специалистов и решили растаскивать тракторами обгоревшее оборудование, освобождать выход скважины, из которой мощной струёй продолжал бить газ. Расчистили площадку, сбили пламя, стали монтировать превентор. Ювелирное и опасное это дело – установка превентора. Огромную махину в несколько тонн весом, повисшую на тросах-растяжках, следует точно опустить в приготовленное ей место, чтобы струя газа пошла через её металлическое жерло, снабжённое выдвижными заслонками. Но Григорьев был опытным мастером своего дела, и всё прошло как по -писаному. Аварию ликвидировали за две недели. А бывали выбросы, с которыми боролись по полгода.

В 1966 г. Василий Тихонович твёрдо заявил в беседе с журналистами: «Вся будущая газовая промышленность здесь будет (на Заполярном Севере – А.Г.), больше нигде. И пусть назовут нас прожектёрами, но мы будем предлагать свой проект разработки месторождений с доставкой нашего газа в центр России… Мы здесь будем иметь запасов шесть триллионов кубометров. И я это гарантирую».

Пользуясь редкой возможностью рассказать всей стране о своих товарищах-геологах, Подшибякин в той же беседе сказал: «Говорят, геройские люди здесь работают. Никто не знает, как мы здесь работаем. Каждому из наших работников надо поста-

16

вить памятник… Строили «номер 12» на Тазовской площади. Это было героическое строительство. Люди по пояс находились в тундровой няте (вода со льдом – А.Г.). На себе всю буровую перенесли, без тракторов и механизмов. Ни один вид транспорта не ходил, а буровую, однако, сделали. Никто не ушёл. Восьмую буровую так же строили, сейчас двадцать пятую, Заполярную – то же самое. Несведующий человек скажет, что нельзя так работать. А наши ребята работают и не ноют… Интереснейшее время, интереснейшее место, интереснейшие люди!». 4 июля 1966 г. за достигнутые успехи в выполнении семилетнего плана по развитию геологоразведочных работ В.Т. Подшибякин получил свой первый орден – Трудового Красного Знамени.

В1967 г. по Заполярному месторождению была проведена выездная сессия Государственной комиссии по запасам. Собрались все главные геологи экспедиций. Запасы Заполярного утвердили в объёме 1,7 триллиона кубометров.

Врассказе о первом посещении Тазовской экспедиции ямальский журналист Николай Дудников рисует нам портрет её начальника. «Из-под брезентового фартука гусеничного вездехода АТЛ я вывалился на утоптанную снежную площадку перед конторой Тазовской нефтеразведочной экспедиции и встретился глазами с высоким молодым мужчиной в расстегнутом полушубке.

–Ну что, герой, укатали тебя крутые горки? – насмешливым глуховатым голосом поинтересовался незнакомец.

–Василий Тихонович, – вклинился водитель, – я привез сразу двоих корреспондентов. Один – из Тюмени, второй – из Тазовска.

–Тюменского отведи в комнату завхоза. Тот еще с недельку будет у меня в командировке. А этого я заберу с собой.

17

Впереди ещё много открытий

«Выходит, я скатился под ноги самому Подшибякину», – мелькнуло у меня в голове. Чтобы не отстать от длинноногого начальника экспедиции, мне приходилось менять шаг на бег. Наконец в глубине коридора, пропитанного запахом соляра, железа, папирос, он остановился. Стукнув в дверь с табличкой «Главный инженер», бросил мне: «Подожди!» А сам куда-то ушел. Но вскоре вернулся с ключом и чайником.

В крохотном кабинете из мебели были только стол и три стула. Да еще раскладушка, красноречиво указывающая на то, что в качестве жилья для заезжих кабинет используется не в первый раз.

–Вот это будет твой люкс.

–А может, дадите мне интервью, и я вечером уеду в Тазовский?

–Тебе сколько лет?

–Семнадцать.

18

–То-то я и вижу, что ты еще совсем зеленый. О каком интервью может идти речь, если ты, наверное, не знаешь, чем отличается обсадная труба от водопроводной. Нет уж, сначала мы поедем с тобой на буровую.

Апока давай пить чай по-березовски. Меня научила в Березове бабушка-зырянка. Она опускает в чашку замороженный лук, и так вкусно: будто пьешь чай с абрикосом.

И не дав мне открыть рта, стал снова учить уму-разуму:

–Старайся больше вертеть головой и все услышанное взвешивать. А то наш брат-геолог тебе наплести такое может!

–Вы тоже?

–Ишь ты, уколоть меня решил. В точку попал. Я занозистых люблю, потому что сам такой. А относительно того, могу ли я наговорить семь верст до небес… Запросто!

19

6. УПРАВЛЯЮЩИЙ ЯМАЛО-НЕНЕЦКОГО ГЕОЛОГОРАЗВЕДОЧНОГО ТРЕСТА ПО НЕФТИ И ГАЗУ

(1967−1971)

И сегодня трудно по достоинству оценить тот мирный подвиг, который совершили первооткрыватели сибирских газовых кладовых. На огромной территории в два с половиной миллиона квадратных километров, не имевшей никаких путей, кроме речных, покрытой сплошными болотами и почти незаселённой, в условиях сурового полярного климата в короткий срок был открыт целый ряд крупнейших месторождений. И рядом с ними начал возводиться мощный промышленный комплекс. На карте страны появлялись новые города газовиков и нефтяников – Урай, Нижневартовск, Надым, Нефтеюганск…

В феврале 1967 г. В.Т. Подшибякин был назначен управляющим треста «Ямалнефтегазразведка». Это было чрезвычайно важное время для развития Западно-Сибирского нефтегазового комплекса.

После открытия ряда крупных месторождений на тюменском Севере на геологические изыскания в этом регионе были выделены значительные средства. Для их освоения был создан ряд новых организаций, одной из которых и стала «Ямалнефтегазразведка» в составе пяти нефтеразведочных экспедиций. На новой должности Василию Тихоновичу пришлось столкнуться с многочисленными проблемами, возникавшими перед первооткрывателями заполярных кладовых России. Уверенность в правоте своего дела, профессионализм, хорошее знание людей – всё это способствовало успешной работе молодого руководителя треста. И хотя, по словам А.М. Брехунцова, контора треста находилась в Салехарде в бараке, управляющий развернул активную деятельность.

20