!!Экзамен зачет 2023 год / Тузов - Ничтожность и оспоримость юр сделки (читать 1,2,3 главы)

§ 7. Современная догма ничтожности и оспоримости

ничтожного завещания может выдать свидетельство о праве на наследство, а уполномоченный государственный орган – зарегистрировать «основанное» на ничтожном договоре вещное право и т. п. В таких случаях, чтобы рассеять внешнюю видимость юридического эффекта сделки и устранить уже вызванные ею или возможные в будущем фактические изменения, возникает необходимость в судебном подтверждении недействительности. Однако решение суда, вынесенное по иску о ничтожности, или негационному иску1, будучи по своей природе установительным (решение о признании, или декларативное решение), ничего не меняет в материально-правовых отношениях сторон и третьих лиц: сделка как была, так и остается недействительной. Вынося решение, суд лишь подтверждает, что сделка ничтожна, т. е. официально констатирует уже существующий факт, чем вносит в отношения заинтересованных лиц необходимую определенность, обеспеченную обязательностью и преюдициальной силой судебного решения как акта правосудия.

Но установить ничтожность в судебном порядке можно и без этого специального иска, сославшись на нее как на один из элементов основания обычного искового требования о присуждении или же в порядке возражения против иска2. Кроме того, и независимо от судебного решения, подверждающего ничтожность, каждый вправе действовать так, будто бы сделка вообще не совершалась, и ссылаться на ее ничтожность в отношении всякого, кто основывает на ней свои требования или как-то иначе сообразует с ней свои действия3. С другой стороны, суд или иной правоприме-

1От лат. negationis – отрицающий, отрицательный; negatio – отрицание. Это наименование было предложено вследствие отсутствия специального технического термина для обозначения такого рода иска (см.: Тузов Д. О. Иски, связанные с недействительностью сделок: Теоретический очерк. Томск: Пеленг, 1998. С. 9; Кресс В. В., Тузов Д. О. Некоторые проблемы практики применения статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации арбитражными судами // Вестник ВАС РФ. 2001.

№10. С. 91).

2Ср.: Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 307: «Не требуется предъявления особого иска, чтобы сделать выводы о ничтожности сделки или чтобы установить ничтожность».

3Следует иметь в виду, что в ряде случаев закон защищает интересы добросовестных третьих лиц, но с помощью иных институтов, в частности норм об ограничении виндикации (напр., ст. 302 ГК).

71

Глава II

Формы порочности

нительный орган, обнаруживший ничтожность сделки в процессе своей деятельности, должен принять ее во внимание ex officio, даже если никто из заинтересованных лиц этого и не требует1. Иными словами, при ничтожности сделок «суд должен отвергать всякие требования, основанные на них, хотя бы никто из тяжущихся не просил об этом»2.

3.Ничтожность имеет, по общему правилу, необратимый характер: сделка, недействительная ipso iure, не может быть «исцелена» ни давностью3, ни последующим устранением пороков или восполнением недостающих элементов состава, в частности подтверждением.

Впоследнем случае речь может идти лишь о новом совершении сделки теми же субъектами и с тем же содержанием, однако новая сделка «не имеет ничего общего с прежней сделкой; между ними нет никакой юридической связи»4. Так, если, например, существенное условие договора будет согласовано впоследствии, «то это будет уже не прежний, а совершенно новый договор, обязательный с момента вторичного заключения»5.

4.Иск об установлении ничтожности по самой своей природе не подлежит действию давности, «ибо не существует какого-либо особого права требовать (установления. – Д. Т.) ничтожности, которая не нуждается в том, чтобы ее требовали и провозглашали»6.

5.Другие пороки (в их число входят, как правило, пороки воли – принуждение, ошибка, обман) сами по себе не лишают сделку юридической силы. Такая сделка является действительной и вызывает именно те правовые последствия, на которые была направлена. Возникшие из нее обязанности подлежат исполнению, а права – судебной защите. Однако определенные лица вправе оспорить

1См.: Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 307.

2Васьковский Е. В. Указ. соч. С. 177.

3См.: Шершеневич Г. Ф. Указ. соч. С. 127: «Никакая давность не в состоянии придать ничтожной сделке юридическую силу».

4Мейер Д. И. Указ. соч. С. 208. Ср.: Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 307 сл.: «Ничтожная сделка не может впоследствии стать действительной, в частности не может, строго говоря, быть подтверждена». «То, что с внешней стороны кажется подтверждением, в действительности есть… заключение сделки…».

5Васьковский Е. В. Указ. соч. С. 174.

6Coviello N. Op. cit. P. 325.

72

§ 7. Современная догма ничтожности и оспоримости

данную сделку, уничтожив обусловленные ею правовые последствия, причем оспаривание, которое в зависимости от законодательства конкретной страны может осуществляться посредством судебного иска, возражения (эксцепции)1 или одностороннего внесудебного заявления, обращенного к другой стороне договора или к лицу, в отношении которого была совершена односторонняя сделка2, приводит к недействительности сделки с обратной силой

(ex tunc).

6.Право оспаривания, в отличие от инициативы установления ничтожности, принадлежит, по общему правилу, строго определенным лицам. Помимо их заявления никто, в том числе суд, не вправе ставить вопрос о действительности или недействительности сделки, как бы ни был очевиден ее порок. Суд не должен и не может аннулировать оспоримую сделку ex officio, по собственной инициативе.

7.По общему правилу, оспоренная и аннулированная сделка считается недействительной, как если бы она была таковой с самого начала (ex tunc). Поэтому иногда оспоримую сделку называют ничтожной в силу оспаривания3. Вместе с тем нельзя не видеть и существенной разницы между ней и ничтожной сделкой: «Если при ничтожности… юридические последствия не наступают силой за-

1Путем выставления «эксцепции об аннулировании» (eccezione di annullamento) оспаривание может осуществляться (наряду с исковой формой), например, в современном итальянском праве (см. § 16).

2Такая система оспаривания принята, в частности, в Германии, Эстонии (подробнее см. ниже, § 16) и в ряде североамериканских штатов.

3Такую квалификацию ей иногда дает сам законодатель. Например, согласно

§142, I BGB «если оспоримая сделка оспорена, то она рассматривается как ничтожная с самого начала». Ср.: Musielak H.-J. Grundkurs BGB. 7. neu bearb. Aufl. München: Verlag C. H. Beck, 2002. § 5 (7). S. 125: «При оспаривании оспоримая сделка обращается в ничтожную с самого начала»; Эннекцерус Л. Op. cit. С. 314: «…оспоримость сделки… есть неопределенная, зависящая от воли лица, управомоченного на оспаривание, ничтожность, соединенная с допущением временной действительности. …Сделка, оспоренная действительным образом, становится равной ничтожной сделке». К аналогичному выводу приходил И. Б. Новицкий: «…Оспоримая сделка в результате оспаривания становится ничтожной. Оспоримость представляет собой как бы последующую ничтожность с обратной силой» (Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. С. 70). См. также: Генкин Д. М. Указ. соч. С. 215–217.

73

Глава II

Формы порочности

кона, то при опровержимости наступившие уже юридические последствия отпадают силой судебного решения»1 (или внесудебного заявления об оспаривании). Таким образом, положительное решение, вынесенное по иску об оспаривании сделки (ресциссорному иску2) или в связи с аналогичным возражением ответчика (если таковое допускается), имеет, в отличие от решения о признании ничтожности, материально-правовое значение. Оно влечет аннулирование, отмену, уничтожение оспоримой сделки и прекращение возникшего из нее правоотношения, т. е. по своей природе является преобразовательным решением3.

8.Подобно большинству притязаний, право на оспаривание подлежит действию давности. Кроме того, оно может прекратиться вследствие подтверждения сделки лицом, управомоченным на ее оспаривание. Не оспоренная и не аннулированная, оспоримая сделка сохраняет свою силу в полном объеме, даже если ее порок очевиден4.

9.Общий принцип соотношения сфер действия ничтожности и оспоримости при несоответствии сделки закону может быть выражен формулой: «всякий закон, если он сам не устанавливает иного правила, является lex perfecta», т. е. сделка, не соответствующая его требованиям, ничтожна и без особого на то указания. Оспоримость же должна всякий раз специально предусматриваться в законе. Иными словами, правило о «виртуальной» ничтожности и предписания об оспоримости отдельных сделок соотносятся между собой как lex generalis и leges speciales.

Исходя из этих основных положений, можно вывести следующие пункты различия между ничтожными и оспоримыми сделками, вы-

1Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 169.

2От лат. rescissorius – касающийся отмены правовых отношений; actio rescissoria – иск, направленный на уничтожение юридического акта или правоотношения.

3Преобразовательные решения принято также называть конститутивными, однако в данном случае предпочтителен первый термин, так как аннулирование сделки прекращает и преобразует правоотношения, но не устанавливает их.

4Ср.: Мейер Д. И. Указ. соч. С. 206: «Сделка…, подлежащая опорочению, по самому существу ее для недействительности требует опорочения со стороны суда; без этого опорочения она вполне действительна».

74

§ 7. Современная догма ничтожности и оспоримости

текающие один из другого, тесно между собой связанные и взаимообусловленные.

1)Ничтожные сделки, как несуществующие для права, недействительны изначально и автоматически, в то время как оспоримые могут быть недействительными только в силу оспаривания и аннулирования, так что при отсутствии таковых остаются вполне действительными.

2)В случае ничтожности судебный иск направлен на простое удостоверение, подтверждение этого состояния как уже существующего и по своей природе является, как и удовлетворяющее его судебное решение, декларативным, или установительным (о признании); иск же об аннулировании оспоримой сделки, а также вынесенное по нему положительное судебное решение имеют преобразовательный, или конститутивный, характер, поскольку именно уничтожают сделку, оказывая прямое воздействие на материаль- но-правовые отношения ее сторон и третьих лиц.

3)По общему правилу, на ничтожность может ссылаться всякий, не считаясь со сделкой, не признавая за ней юридической силы (абсолютность ничтожности); аннулирование же оспоримой сделки происходит только по инициативе строго определенных управомоченных лиц (относительность оспоримости). Впрочем, в порядке исключения могут устанавливаться случаи относительной ничтожности (ограничения легитимации на признание ничтожности узким кругом заинтересованных лиц) и абсолютной оспоримости (неограниченной легитимации на оспаривание).

4)Ничтожность сделки – если на такой сделке основываются подлежащие рассмотрению в суде требования или она имеет иное значение для разрешения дела – может и должна быть установлена по инициативе самого суда (ex officio), независимо от заявления об этом заинтересованных лиц; аннулирование таким путем оспоримой сделки невозможно.

5)Иск о ничтожности (негационный иск) не подвержен давности; притязание же об аннулировании оспоримой сделки погашается давностью на общих основаниях.

6)Ничтожная сделка, по общему правилу, неисцелима; сделка оспоримая, напротив, во всякое время может быть подтверждена ее стороной и тем самым «исцелиться» от порока.

75

Глава II

Формы порочности

7) Ничтожность имеет место всякий раз, когда законом, которому противоречит сделка, не предусмотрено иное; оспоримость – лишь в случаях, когда она установлена expressis verbis.

Изложенное классическое учение о делении порочных сделок на ничтожные и оспоримые уже со времени его формулирования пандектистикой всегда вызывало, продолжает вызывать и теперь, два основных вопроса:

1)имеет ли данное деление под собой какое-то рациональное основание, не является ли оно лишь современной интерпретацией исторически случайных особенностей римского правопорядка и, следовательно, оправданно ли его существование в правовых системах, не знающих характерного для римского права дуализма с его параллельным существованием ius civile и ius honorarium?

2)если оно обоснованно и жизненно, то имеется ли и какой материальный критерий, в соответствии с которым одни пороки сделки обусловливают ее ничтожность, а другие – оспоримость?

Критика в адрес классического учения, родившаяся при научном осмыслении первого из поставленных вопросов, и выяснение ее обоснованности будут предметом анализа в следующей главе; попытке же ответить на второй вопрос посвящена глава IV настоящего исследования.

76

§ 8. Критика классического учения. Введение

ГЛАВА III

КРИТИКА КЛАССИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ

ИПРОБЛЕМЫ ЕГО ВОСПРИЯТИЯ

ВРОССИЙСКОМ ПРАВЕ: PRO ET CONTRA*

§8. КРИТИКА КЛАССИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ. ВВЕДЕНИЕ

Как уже отмечалось, с принятием в России в 1994 г. первой части Гражданского кодекса в российском законе впервые появилось определение ничтожных и оспоримых сделок, а сами эти термины начали широко использоваться в текстах нормативных актов и в судебной практике. Несмотря на то что легальное определение лишь закрепило на уровне закона давно известные теоретические понятия, оно неожиданно вызвало трудности в применении и острую критику со стороны ряда юристов. Как отметил один из них, «содержащиеся в действующем Гражданском кодексе нововведения о ничтожных и оспоримых сделках породили больше проблем, чем их разрешили… Здесь налицо яркий пример непродуманного введения в текст закона отдельных положений, “выдернутых” из контекста теории без достаточных пояснений, необходимых для понимания и правильного применения»1.

Надо сказать, что критика классического учения о ничтожности и оспоримости сделок, как, впрочем, и многих других традиционных учений, имеющих римские корни, не является новым веянием в юриспруденции. Она неоднократно предпринималась и ранее, и не только в России. Иногда она имела исторический характер, обращая внимание либо на то, что разграничение между ничтожными и ос-

* Cм. также: Тузов Д. О. Ничтожность и оспоримость сделок: классическая доктрина и проблемы российской цивилистики. Введение, § 2–5. С. 135 сл., 142 слл.; он же. Недействительность сделок в итальянском гражданском праве (Общий обзор законодательства и доктрины) // Цивилистические исследования: Ежегодник гражданского права. Вып. II (2005) / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. С. 608–621.

1 Томилин А. Указ. соч. С. 107 сл.

77

Глава III

Критика классического учения и проблемы его восприятия в российском праве

поримыми сделками не соответствует римским правовым реалиям и является выдумкой Савиньи, либо, напротив, на то, что оно обусловлено единственно особенностями римского правопорядка с его дуализмом ius civile и ius honorarium и поэтому, как имеющее исключительно историческое значение, для современного права непригодно. Часто это учение критиковалось с точки зрения догмы, философии, логики права.

Наиболее известная и ранняя его критика была предпринята во второй половине XIX века немецким ученым Зигмундом Шлоссманом, выдвинувшим против концепции ничтожности и оспоримости ряд аргументов как исторического, так и методологического характера. По его мнению, это учение не соответствует ни исторической реальности1, ни логике права. С точки зрения методологии его ошибочность заключается, во-первых, в абстрагированности от реальной действительности, а во-вторых, в субстантивации таких абстрактных характеристик, как порочность или оспоримость, их представлении в качестве внутренних свойств самой сделки. При таком подходе критикуемому учению удается разве что произвести «анатомическое сечение» исследуемой «юридической жизни», которая на самом деле представляет собой организм, требующий своего изучения в реальном действии. Систематический метод, использующий абстрактные понятия порочности, ничтожности, оспоримости, направлен, по мнению Шлоссмана, не на изучение индивидуальных проявлений юридической жизни и, следовательно, не на описание конкретных фактических составов, рассматриваемых во всем комплексе их аспектов, а скорее на выявление того общего, что присутствует как можно в большем количестве разнородных ситуаций, чтобы вырабатывать на этой основе все более и более общие понятия. Рассматривая оспоримость как нечто имманентное сделке, как ее «юридическое состояние», этот метод упускает из виду, что «ничтожность» и «оспоримость» не существуют в реальности, что на самом деле речь должна идти либо об отсутствии определенных правовых последствий, либо о наличии условий, при которых эти последствия могут быть устранены; господствующая же доктрина рассматривает эти два типа конкретного

1 См. § 5.

78

§ 8. Критика классического учения. Введение

фактического состава в качестве элементов внутренней конституции сделки1.

Здесь нет возможности останавливаться подробно на этой критике; следует лишь отметить, что выставленные Шлоссманом тезисы о том, что ничтожность и оспоримость не являются ни имманентными сделке свойствами, ни ее состояниями, что они вообще не существуют в реальности, а являются лишь отвлеченными понятиями, мысленными абстракциями, сами по себе бесспорны. Однако вряд ли можно согласиться, что тем самым эти понятия бесполезны и препятствуют изучению индивидуальных проявлений юридической жизни. Напротив, всякое познание, в том числе юридическое, необходимо предполагает классификацию и систематизацию изучаемых явлений. А реконструкция правовой реальности в целях правового регулирования неразрывно связана с широким применением абстракций и даже фикций, на которых, по существу, и построена вся такая реальность. С этой точки зрения понятия ничтожности и оспоримости имеют не меньшее право на существование, чем понятия «сделка», «договор», «правовые последствия», «собственность», «физическое лицо» и другие столь же абстрактные понятия. И сказать, что оспоримость является юридическим качеством или юридическим состоянием сделки, – не значит выразиться неверно или логически неточно, учитывая, что речь идет не о физической, а об особой, правовой реальности2.

Возможность строгого логического противопоставления между ничтожностью и оспоримостью отрицал и другой немецкий ученый – Отто Граденвитц, признавая, тем не менее, сами эти категории. «Если… в случае ничтожности, бесспорно, не имеется вообще никакого эффекта, – писал он, – то противоположностью ей оказывается такая порочность, при которой в любом случае хоть какой-то эффект налицо»3, а эта порочность не всегда сводится к оспоримости. Данное замечание, справедливое само по себе, апеллирует, однако, лишь к одному из аспектов соотношения рассматриваемых категорий, который и становится в данном случае основанием классификации, а именно к тому, про-

1См.: Schlossmann S. Op. cit. S. 7–21.

2О специфике правовой реальности и логике права см. § 21, 22.

3Gradenwitz O. Op. cit. S. 318.

79

Глава III

Критика классического учения и проблемы его восприятия в российском праве

изводит ли порочная сделка эффект в меньшем объеме или же не производит его вообще. Между тем собственно противопоставление ничтожности и оспоримости основано на ином различии, состоящем в «механизме» отрицания за сделкой юридической силы: либо путем непризнания таковой ipso iure (ничтожность), либо посредством ее последующего устранения (оспоримость).

Впрочем, критика германскими юристами введенного Савиньи противопоставления двух форм порочности вполне понятна, если учесть состояние, в котором находилось немецкое гражданское право до его кодификации в 1896 г. «Тому, кто сегодня захочет заняться учением о порочности сделок, – отмечал в то время выдающийся немецкий романист Людвиг Миттайс, – сразу бросится в глаза недостаток единой систематики, имеющий место в данной области. …Немногие были настолько умеренными, как Савиньи, который под оспоримостью понимал просто прямую противоположность ничтожности, в остальном не определяя [ее] ближе, и нельзя ставить новаторам в вину то, что они стремились пробиться к более определенному построению понятий»1. Сегодня «некоторые отрицают само по себе противостояние ничтожности и оспоримости и хотели бы свести его исключительно к историческому явлению»2. В то же время «те, кто желал бы сделать упрек нашей литературе за странную картину, которую она нам… предлагает, вскоре сами бы поняли, что порицать гораздо легче, чем улучшать. …Вряд ли существует чтолибо более сложное, чем свести преобладающие в данной области противопоставления к определенной линии и присвоить им наименования. Насколько менее нам хотелось бы довольствоваться охарактеризованным состоянием учения, настолько же сложнее бороться с установленными категориями»3. «Было бы достаточно, если бы имелось ясное осознание того, насколько хорошо следует учитывать своеобразие каждого отдельного вида порочности при его рассмотрении и насколько сложной будет система благодаря полноте, богатству жизни»4.

1Mitteis L. Op. cit. S. 85.

2Ibid. S. 87.

3Ibidem.

4Ibid. S. 88.

80