2 курс 2 сем Чернов С А aka / Собрание сочинений. Диалоги философов

Со к р а т. Первое, пожалуй, вот что: [объяснять — значит] выражать свою мысль звуками с помощью глаголов и имен, причем мнение как в зеркале или в воде отражается

впотоке, изливающемся из уст. Или объяснение представляется тебе иначе?

Т е э т е т. Мне — так. По крайней мере, про действующего так мы говорим: он объясняет.

Со к р а т. Значит, всякий может это делать быстрее или медленнее — показывать, что он мнит по поводу каждой вещи, коль скоро он не глух и не нем от рождения. Таким образом, сколько людей ни имеет правильное мнение, все они обнаруживают это посредством объяснения, и ни у ко- e го еще правильное мнение не возникло помимо знания.

Т е э т е т. Ты прав.

Со к р а т. Не будем же легкомысленно осуждать того, кто предложил рассматривать знание так, как мы теперь это делаем, за то, что он будто бы ничего не сказал. Ведь может статься, он имел в виду совсем не это, но то, что

321

на вопрос о каждой вещи можно дать ответ при помощи

207начал.

Те э т е т. Что ты имеешь в виду, Сократ?

С о к р а т. Например, Гесиод говорит, что в повозке сто деревянных частей54. Я не в состоянии их назвать, да и ты, я думаю, тоже. Но достаточно и того, если на вопрос, что такое повозка, мы сможем назвать колеса, оси, кузов, поручни, ярмо.

Т е э т е т. Вполне достаточно.

С о к р а т. А может быть, он нашел бы нас смешными,

bесли бы на вопрос о твоем имени мы стали выговаривать его по складам и, хотя мы имеем верное представление и произношение, сочли бы себя знатоками грамматики, располагающими грамматически точным объяснением имени Теэтета. Ведь нельзя говорить о чем-либо со знанием дела, прежде чем не определишь каждую вещь при помощи начал, имея при этом истинное мнение, как это было уже сказано раньше.

Те э т е т. Да, это было сказано.

Со к р а т. Так и о повозке мы имеем правильное мнение, c но лишь тот, кто способен уяснить ее сущность с помощью ста частей, присоединивши [к мнению] и это умение, присоединяет к истинному мнению объяснение и вместо имеющего мнение становится искусным знатоком сущности по-

возки, определив целое с помощью начал.

Т е э т е т. И ты находишь это благом, Сократ?

Со к р а т. Только если и ты так находишь, мой друг, и если ты допускаешь, что описание каждой вещи с помощью начал [букв] и есть ее объяснение, а описание по слогам или еще б´ольшими частями — отсутствие такового. Но подтвер-

dди это, чтобы мы вместе подвергли это рассмотрению.

Те э т е т. Я охотно это допускаю.

С о к р а т. Считаешь ли ты кого-либо знатоком чего-то, если он одно и то же относит то к одному, то к другому или если об одном и том же он имеет то одно, то другое мнение?

Т е э т е т. Клянусь Зевсом, я — нет.

322

С о к р а т. А не припоминаешь ли ты, с чего ты и другие начинали изучение букв?

Те э т е т. Ты имеешь в виду, что к одному и тому же e слогу мы относили то одну, то другую букву или одну и ту же букву ставили то в подобающий, а то и в иной слог?

С о к р а т. Я имею в виду это.

Те э т е т. Нет, клянусь Зевсом, я этого не забыл и не считаю знатоками тех, кто так поступает.

С о к р а т. Но что же? Если в одно и то же время ктонибудь, письменно изображая имя Θεαίτητο , подумает, что следует написать Th и е и так напишет, а с другой стороны, 208 принимаясь писать имя Θεόδωρο , напишет T и e, подумав,

что так и следует, скажем ли мы, что он знает первый слог наших имен?

Те э т е т. Но мы только что согласились, что поступающий так не знаток.

С о к р а т. А что мешает ему так же поступить со вторым

ис третьим и с четвертым слогом?

Те э т е т. Ничто.

Со к р а т. Значит, еще не будучи знатоком, он уже имеет правильное мнение, как мы говорим.

Т е э т е т. Да.

Со к р а т. И вместе с правильным мнением он имеет объяснение, поскольку он применял побуквенное описание, а этот путь мы и назвали объяснением.

Т е э т е т. Правда.

Со к р а т. Выходит, бывает правильное мнение с объяснением, которое нельзя назвать знанием.

Т е э т е т. Боюсь, что да.

Со к р а т. Как видно, мы обогатились еще одним сном, считая, что располагаем наиболее истинным объяснением знания. Или не будем винить себя раньше времени? Может c быть, его нужно определять не так, а с помощью третьего

323

способа: ведь мы говорили, что только один из трех способов имел в виду тот, кто определил знание как правильное мнение с объяснением.

Т е э т е т. Ты прав. Действительно, один способ еще остался. Первый был как бы изображением мысли в звуке, второй — недавно разобранный способ перехода от начал к целому, а что же третье? Как ты скажешь?

С о к р а т. Как сказали бы многие: [объяснять] — значит иметь какой-либо знак, по которому искомую вещь можно было бы отличить от всего остального.

Т е э т е т. Можешь ты мне дать пример [объяснения] ка- кой-либо вещи?

С о к р а т. Например, если угодно, о Солнце достаточно будет, по-моему, сказать, что оно самое яркое из всего, что движется в небе вокруг Земли.

Т е э т е т. Разумеется.

d С о к р а т. Подумай же, ради чего это сказано. Не о том ли мы только что толковали, что, если подметить отличительный признак отдельной вещи — чем она отличается от прочих вещей, — тем самым, как говорят некоторые, можно найти объяснение этой вещи? А пока ты касаешься только общего, у тебя будет объяснение лишь того, что обще

eвещам.

Те э т е т. Понимаю. И мне кажется, что прекрасно назвать это объяснением.

С о к р а т. Кто соединяет с правильным мнением отличительный признак вещи, тот и окажется знатоком того, о чем он прежде имел лишь мнение.

Т е э т е т. Так мы и скажем.

С о к р а т. И вот теперь, когда я оказался уже совсем близко, словно перед картиной того, о чем я толковал, я не понимаю ни капли. А издали мне казалось, будто я рассуждал не без толку.

209Т е э т е т. В чем же дело?

Со к р а т. Скажу, если смогу. Если я имею правильное мнение о тебе, то, присоединив к нему еще касающееся тебя

324

325

С о к р а т. Тогда что бы еще могло значить это присоединение объяснения к правильному мнению? Ведь крайне смешным оказывается наставление, предписывающее домыслить, ч´ем что-то отличается от прочего.

Т е э т е т. Почему?

С о к р а т. Потому что оно наказывает нам составить себе правильное мнение [о вещах], — чем они отличаются от других вещей, в то время как мы уже имеем правильное мнение о них на основе отличия их от других. И сколько бы мы ни толкли подобным образом воду в ступе, это ничего

eне даст нам для этого наставления, которое справедливее назвать приказом слепого, ибо наказывать присоединить то, чем мы уже обладаем, чтобы постигнуть то, о чем мы имеем мнение, — это воистину ослепление.

326