Защита прав интеллектуальной собственности
..pdfреорганизация Роспатента, а именно: ФГУ ППС присоединено к ФГУ ФИПС. Далее приказом уже руководителя Роспатента от 24.01.2011 г. № 3 государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования РГИИС было переименовано в Российскую государственную академию интеллектуальной собственности (РГАИС).
В итоге указом Президента РФ от 24.05.2011 г. № 673 «Федеральная служба по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам» была переименована в «Федеральную службу по интеллектуальной собственности», но сокращенное название осталось прежним — Роспатент. При этом Роспатент стал уже напрямую находиться в ведении Правительства Российской Федерации, а также стал правопреемником Министерства юстиции РФ в части, касающейся правовой защиты интересов государства в процессе экономического и гражданско-правового оборота результатов научно-исследовательских, опытно-конст- рукторских и технологических работ военного, специального и двойного назначения, в том числе по обязательствам, возникающим в результате исполнения судебных решений.
Итак, на сегодняшний день Роспатент является федеральным органом исполнительной власти (ФОИВ), руководство деятельностью которого напрямую осуществляет Правительство Российской Федерации.
Основными функциями Роспатента являются:
контроль и надзор в сфере правовой охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности гражданского, военного, специального и двойного назначения, созданных за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, а также контроль и надзор в установленной сфере деятельности в отношении государственных заказчиков и организаций исполнителей государственных контрактов, предусматривающих проведение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ;
оказание государственных услуг в установленной сфере деятельности;
нормативно-правовое регулирование вопросов, касающихся контроля, надзора и оказания государственных услуг в установленной сфере деятельности.
–21 –
Заметим, что в 2005 г. отмечалось 50-летие образования Роспатента, связанное с созданием Комитета по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР.
Стоит также отметить, что существенное изменение в области изобретательства и патентного дела произошло 8 декабря 2006 г., когда был принят Федеральный закон № 230-ФЗ, отменяющий все ранее упомянутые законы и вводящий в действие с 1 января 2008 г. часть четвертую Гражданского кодекса РФ (раздел VII «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации»). Этим актом полностью завершился переходный период в развитии изобретательства в России.
Таким образом, к настоящему времени в Российской Федерации в целом преодолена та кризисная ситуация, которая возникла в области охраны интеллектуальной собственности в связи с распадом СССР и последующим переходным периодом, растянувшимся на 17 лет (1991–2008 гг.). Это, разумеется, не следует расценивать как вывод о том, что в рассматриваемой области решены все проблемы. Вопросов, которые еще только предстоит решить, более чем достаточно. И главным из них является задача по воплощению в реальную жизнь тех закрепленных российскими законами об охране интеллектуальной собственности предписаний, которые соответствуют требованиям цивилизованного общества.
Вопросы для самопроверки
1.Когда возник и какова история термина «интеллектуальная собственность»?
2.Когда был принят первый Патентный закон в России?
3.Перечислите и охарактеризуйте основные этапы истории изобретательства и патентного дела в России после Октябрьской революции 1917 г.
4.Каково место Роспатента и Федерального института промышленной собственности (ФИПС) в структуре органов исполнительной власти?
5.В чем заключаются основные функции Роспатента?
6.Когда была введена в действие часть четвертая Гражданского кодекса РФ, и как она называется?
–22 –
2.Инновации и актуальность защиты прав интеллектуальной собственности
Весьма интересная и чрезвычайно актуальная статья под названием «Беспрецедентное судебное дело по интеллектуальной собственности в Китае. Будут ли, наконец, китайские суды защищать иностранную интеллектуальную собственность?», показывающая остроту проблемы защиты интеллектуальной собственности в условиях глобальной конкуренции и непрерывных инноваций, была опубликована в 2012 г. [3]. Приведем ее ниже в изложении.
Пекинская компания Синовел (Sinovel) построила первую
вКитае морскую ветряную ферму. При этом она обвиняется
вхищении ключевых технологий у производителя турбин в Соединенных Штатах.
Вближайшее время в китайских судах будет проходить ряд судебных процессов, из которых зарубежные компании смогут определить риски, связанные с попытками делать деньги на перспективных рынках Китая. Американская «зеленая» энергетическая компания AMSC судится со своим бывшим клиентом и партнером Синовел (Sinovel Wind Group Co.) — крупнейшим производителем ветровых турбин в Китае — из-за нарушения контракта, нарушения авторских прав и кражи секретов производства (ноу-хау). В общей сложности компания AMSC, располагающаяся в Девенсе (штат Массачусетс), требует около 1,2 млрд долл. США в качестве возмещения ущерба, что делает этот иск крупнейшим в области интеллектуальной собственности
вКитае на сегодняшний день.
Безусловно, у AMSC есть убедительные доказательства, включая чистосердечное признание сотрудника AMSC, который сознался в незаконной продаже коммерческой тайны Синовелу. Однако Китай имеет репутацию страны, где законы об интеллектуальной собственности повсеместно нарушаются. Отсюда, юридический результат видится весьма неопределенным и представляет большой интерес для иностранных компаний (в том числе и российских — А.С.).
– 23 –
«По этому делу есть много свидетелей, — говорит Джейсон Фредетте (Fredette), вице-президент AMSC по связям с общественностью и маркетингу. — Учитывая все доказательства, которые имеются у нас, и учитывая, что это будет открытым или закрытым процессом в одном из западных судов, важно увидеть, что китайские суды поступают правильно».
Компания Sinovel не отреагировала на запросы о комментариях, но уже назвала обвинения «абсолютно ложными». Кроме того, она подала встречный иск в отношении споров по контрактам.
На момент этой публикации (март 2012 г.), первая «судебная перестрелка» в 200 тыс. долл. США началась делом о нарушении авторских прав на программное обеспечение, разработанное в AMSC, которое было выиграно Sinovel, добившейся полного прекращения дела в провинциальном суде. Однако большее количество дел, касающихся секретов производства и контрактов, могут обстоять лучше в судах высшей инстанции в Пекине.
AMSC, ранее известная как Американская корпорация сверхпроводников (American Superconductor Corp.), продает кон-
струкции ветровых турбин и электрические системы управления турбинами через свое отделение Виндтек Солюшнс (Windtec Solutions). AMSC и Sinovel имели когда-то очень тесные деловые отношения. Ранее продажи в Sinovel обеспечивали до 70 % дохода у AMSC. Но в марте 2011 г. Sinovel отказалась от поставляемых компонентов ветровых турбин. «Сначала мы подумали, что проблемы связаны с инвентаризацией, и восприняли это с пониманием, — говорит Фредетте. — Потом в июне мы обнаружили, что это было воровством интеллектуальной собственности, и ситуация немного изменилась».
Оспариваемой интеллектуальной собственностью является новый пакет программного обеспечения от AMSC, обеспечивающий возможность защиты от «провалов напряжения» (lowvoltage ride through — LVRT), что позволяет ветровым турбинам продолжать работу во время отключения сети. AMSC предоставила Sinovel программное обеспечение для тестирования с условием прекращения его использования через несколько недель.
– 24 –
Когда сотрудник AMSC в Китае вдруг обнаружил турбину Sinovel с «просроченным» программным обеспечением, AMSC быстро вычислила виновного сотрудника Деяна Карабасевича (Dejan Karabasevic). «У нас было весьма ограниченное число сотрудников, имеющих доступ к программному обеспечению LVRT, и еще меньшее число тех, кто ездил в Китай», — говорит Фредетте. Карабасевич признал себя виновным в австрийском суде и был приговорен к одному году тюремного заключения и двум годам условного лишения свободы за раскрытие (кражу и продажу) секрета производства (коммерческой тайны). AMSC утверждает, что располагает еще большими доказательствами, в том числе подписанными трудовыми контрактами между Карабасевичем и руководителями Sinovel на сумму более чем 1,5 млн долл.
Китайские суды, которые будут разбирать дело AMSC, знают о рассмотрении таких дел в мире, говорит Марк Ву (Mark Wu), доцент юридического факультета Гарвардского университета и эксперт по интеллектуальной собственности в Китае. Он считает, что китайское правительство пытается переориентировать свою экономику с производства на исследования и инновации. «Усиление защиты интеллектуальной собственности необходимо для достижения этой политической цели», — говорит Ву. Он также отмечает, что большое количество исков о нарушении авторских и патентных прав в китайские суды несут сами китайцы. «Таким образом, прогресс очевиден, потому что в Китае растет число заинтересованных лиц», — заметил он.
Но, добавляет Ву, иностранные компании по-прежнему недовольны кражами интеллектуальной собственности и правоприменительными механизмами в Китае. «Иностранные компании часто получают некоторые формы правовой защиты в судах, но ее недостаточно в сравнении с ценностью того, что было украдено, — говорит Ву, — вопросом является, действительно ли правоприменительная практика по интеллектуальной собственности в Китае является эффективной с точки зрения бизнеса».
AMSC был нанесен серьезный удар, когда она потеряла бизнес в Sinovel, так как год назад цена ее акций упала примерно на 80 %, и компания уволила около 40 % своих сотрудников. Но,
– 25 –
как сказал генеральный директор Даниэль Макган (Daniel McGahn) на конференции инвесторов в сентябре, компания не может позволить себе уйти из Китая. «Экономической реальностью является то, что мы должны делать бизнес в Китае. И я верю, что мы сможем сделать его надежным и выгодным». Итак, если AMSC выиграет свой иск в китайских судах, то многие другие компании тоже вдруг почувствуют себя более защищенными.
Теперь, если вернуться к истории развития экономики нашей страны, то развал СССР в 1990-е годы создал условия для разрушения национального научно-технического потенциала и существенной утраты технологической самостоятельности России [4].
Политика государства привела к тому, что в период с 1995 по 2005 гг. численность научного персонала в России сократилась более чем в 2 раза. Только по официальным данным с 1989 по 2004 гг. из России уехало за границу на постоянное место жительства около 25 тыс. ученых, а примерно еще 30 тыс. ежегодно работают в западных институтах и университетах по временным контрактам. Однако, по оценкам независимых экспертов, Россию за этот период покинуло более 200 тыс. ученых.
Если рассматривать показатели эффективности научной деятельности, например по количеству статей в расчете на 100 ученых, опубликованных в реферируемых изданиях в течение года, то Россия (5,4 статьи) отстает от Великобритании почти в 11 раз, а от Индии в 3 раза. По данным рейтинга консалтинговой компа-
нии Thomson Scientific Россия по итогам 1995–2005 гг. заняла 8-е
место в мире по количеству опубликованных научных работ и лишь 18-е по частоте их упоминания. По цитируемости Россию обгоняют не только страны «большой семерки», но и Голландия, и Китай.
Россия регистрирует в год в 2 раза меньше международных патентов, чем Южная Корея, и в 6 раз меньше, чем США. В настоящее время приблизительно 80 % всех патентов в мире выдаются тремя организациями: Европейской Патентной организацией (European Patent Office — ЕРО); Японским патентным ведомством (Japan Patent Office — JPO) и Патентным ведомством США (US РТО). Россия по количеству выдаваемых патентов находится во второй десятке стран мира.
– 26 –
В 1990-е гг. в России образовался «изобретательский тупик» [4]. В 1992 г. на 300 инженеров у нас приходилось всего одно изобретение. Даже при наличии большой практической пользы от изобретения (т. е. прибыли от его внедрения) российскому автору не оставалось иного пути для его внедрения, кроме как патентования за рубежом (хотя возможной альтернативой могла бы стать грамотная продажа лицензий).
Своей низшей точки изобретательство в России достигло
в1995–1997 гг. — менее 20 тыс. патентов в год, т. е. примерно 1 патентная заявка на 10 тыс. человек. За последние 10 лет среднегодовое количество выдаваемых патентов в России было
в2–3 раза ниже, чем в США и Японии. Только за 2002 г. в силу финансовых трудностей и невозможности реализовать изобретение в производстве патентообладатели перестали поддерживать 65 тыс. своих патентов.
Наметившийся в последние несколько лет рост подачи заявок на изобретения не позволяет говорить о том, что положение улучшилось, поскольку одновременно растет и число заявок, подаваемых зарубежными изобретателями. В результате зарубежные компании получают не только конкурентные преимущества на российском рынке, но и формальные основания для давления на отечественные предприятия в силу нарушения их прав на интеллектуальную собственность.
Создание и патентование изобретений является одним из важнейших показателей уровня научно-технического потенциала любого высокоразвитого государства. В середине 70-х годов прошлого века доля СССР в общем объеме поданных в мире национальных заявок на изобретения составляла почти 26 % (2-е место после Японии), а по количеству выданных на имя национальных заявителей охранных документов СССР был на первом месте в мире. На науку в СССР выделялось около 3,5 % внутреннего валового продукта (ВВП).
К1991 г., к моменту своего развала, у Советского Союза было около 2 млн изобретений. В то время СССР уверенно занимал первое место в мире по уровню выдачи охранных документов. Потенциальная оценка интеллектуальной собственности, накопленной в СССР, составляла около 400 млрд долл. При грамотной
–27 –
реализации этой собственности на мировом рынке можно было бы получать от 40 до 70 млрд долл. в год [4].
Разрушение военно-промышленного и научного комплекса
СССР не могло не затронуть и Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники (ТУСУР). Для примера приведем график, на котором изображено число авторских свидетельств и патентов на изобретения, полученных сотрудниками ТУСУРа с 1962 по 2010 гг. (рис. 2.1) [4]; выводы сделайте сами.
Теперь представим краткое изложение публикации [5], в которой обозначен ряд российских проблем современной защиты интеллектуальной собственности.
В 2008 г. Россия совершила интеллектуальный рывок. Количество заявок на изобретения, поступивших в Федеральную службу по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (Роспатент), выросло на 6 % и приблизилось к 42 тысячам. Однако в Роспатенте радоваться не спешат: по мнению ведомства, наше государство по-прежнему разбрасывается интеллектуальной собственностью.
В мире зарегистрировано 7 млн патентов, и каждый год прибавляется 400–500 тыс. новых. Изобретательство — очень прибыльный бизнес, общая сумма лицензионных отчислений по патентам и ноу-хау превышает 150 млрд долл. в год. Однако доля нашей страны в этом пироге невелика, поскольку с начала 1990-х годов темпы изобретательской деятельности замедлились в 7 раз. А число тех патентов, которые реально востребованы в производстве, сократилось впятеро.
Для сравнения: если в конце 1980-х гг. ежегодно подавалось более 200 тыс. патентных заявок, то в 2003–2007 гг. их число упало до 30 тысяч. В результате по количеству действующих патентов Россия резко отстала от ведущих мировых держав.
На нашу долю приходится менее 400 тыс. зарегистрированных изобретений, тогда как у Японии их 4 млн, у США 2 млн, у Гepмaнии 1 млн.
Государство пытается влиять на ситуацию. За последние пять лет оно выделило более 200 млрд руб. на создание прорывных технологий. И такие изобретения появились!
– 28 –
Изобретения, шт.
Годы
Рис. 2.1. Число авторских свидетельств и патентов на изобретения, полученных сотрудниками ТУСУРа
Но вот незадача: по сути, российскую интеллектуальную собственность, созданную при бюджетной поддержке, бесплатно раздают всем желающим. Ведь по данным Роспатента государственную правовую охрану получают не более четверти новых технологий, разработанных по государственным контрактам. Проще говоря, бюджет финансирует работу НИИ или конструкторского бюро. Там создают новые технологии, но результаты не патентуют. А уж до внедрения дело не доходит практически никогда. «Таким образом, получается, что из 200 млрд руб., выделенных государством на прорывные технологии, большинство средств налогоплательщиков уходит, по сути, на обогащение того, кто попросту подберет валяющиеся под ногами знания», — резюмируют в Роспатенте.
Есть и другая проблема. У нас далеко не блестяще обстоят дела с коммерческим внедрением изобретений. За примерами ходить не приходится: в 2008 г. Роспатент проверил 600 государственных контрактов. Оказалось, что права на изобретения были введены в коммерческий оборот только в 4 случаях. В Роспатенте отмечают, что реальная эффективность потраченных государством средств даже еще ниже, чем показала проверка. Например, в 2007 г. коммерциализация разработок составила лишь 3 %! «Это как если бы хозяин магазина из каждой сотни затраченных на приобретение товара рублей возвращал через продажи только три рубля!» — резюмируют в ведомстве.
Что происходит? Дело в том, что разработанные в России технологии охраняются патентами. Но патент — всего лишь документ, закрепляющий авторский приоритет, право на ту или иную разработку. В коммерческий же оборот права на новинку можно ввести лишь через предоставление на них лицензии тому или иному производителю. А вот лицензионных договоров как раз фактически и нет! Почему? Оказывается, ни исполнитель контракта, ни государственный заказчик не заинтересованы в продаже прав на результаты интеллектуальной деятельности.
Еще одна проблема. У автора разработки нет мотивации подавать заявку на охрану секретов производства, так называемых ноу-хау. Дело в том, что по российским законам за ноу-хау автору не предполагается вознаграждения! Что является одной из причин фактически нулевого оборота ноу-хау в нашей стране.
– 30 –