Применение права страны с множественностью правовых систем.

Есть в мире страны, где частноправовые нормы существуют не на уровне государства в целом, а относятся к компетенции административно-территориальных единиц. Пример - США, Канада.

Если наша отечественная коллизионная норма отсылает к праву такой страны, то как нам понять, право какой административно-территориальной единицы подлежит применению?

Пример:

Российский суд рассматривает спор из договора купли-продажи. Продавец - компания из штата Мэриленд. Покупатель из России.

Договор был заключен на территории штата Флорида.

Они не выбрали применимое право, а наша статься 1211 ГК РФ говорит о том, что применимо право продавца (отсылает к американскому праву). Представим, что коллизионные нормы Мэриленда и Флориды исходят из необходимости применения права по месту заключения договора.

Применять право Мэриленда или право Флориды?

У нас этот вопрос урегулировать в ст. 1188 ГК РФ, которая сформулирована неудачно и сейчас мы это увидим:

Статья 1188. Применение права страны с множественностью правовых систем

В случае, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем, применяется правовая система, определяемая в соответствии с правом этой страны. Если невозможно определить в соответствии с правом этой страны, какая из правовых систем подлежит применению, применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано.

Т.е. статья говорит, что надо смотреть на американское право, как там урегулированы вопросы распределения компетенции между штатами.

Ст. 1188 ГК РФ подталкивает к применению права штаты Флориды, потому что с точки зрения американской правовой системы надо применять право штата Флориды.

Существует устоявшаяся точка зрения, которая говорит, что если собственная коллизионная привязка четко указывает на конкретную административно-территориальную единицу иностранного государства, то нам нет необходимости смотреть на подходы иностранного права.

В данной ситуации наша коллизионная норма говорит о применении права, где находится основное место деятельности продавца (т.е. это Мэриленд в данной ситуации). Т.е. наша норма указывает на Мэриленд, и использовать мы должны право Мэриленда.

А когда будет действовать подход, указанный в ст. 1188 ГК РФ?

Он будет действовать только в том случае, когда наша привязка будет отсылать к иностранному праву в целом и не позволять конкретизировать отдельную административно-территориальную единицу.

Проблема квалификации

В чем сложность применения коллизионных норм? Сложность в том, что в объеме коллизионной нормы используются юридические термины высокой степени абстракции (например, договорные обязательства, обязательства из причинения вреда, и.т.д.).

Возникает вопрос: как мы фактические обстоятельства конкретного дела подведем под конкретную коллизионную норму?

Проблема квалификации в МЧП усугубляется за счет того, что граница между институтами частного права в разных странах может пролегать по-разному.

Во-первых, может различным образом пролегать граница между частным и публичным правом. Прежде всего между нормами гражданско-правовыми и процессуальными. В процессуальном праве применяется принцип в соответствии с которым суд использует только собственные процессуальные нормы и не использует иностранные.

Пример 1:

Купля-продажа. Американский продавец и российский покупатель.

Вопрос исковой давности. В российском праве исковая давность - это срок. Страны континентальной системы считают, что исковая давность - это институт материального права. Соответственно применение норм иностранного государства возможно.

Но в большинстве стран англо-американской правовой семьи нормы об исковой давности считаются правилами процессуальными.

Сами стороны не выбрали применимое право, а наша коллизионная норма отсылает к американскому праву. Но в США ведь это институт процессуальный и местный американский суд никогда иностранные нормы об исковой давности применять бы не стал.

А как поступить в этом случае российскому суду? Использовать собственную квалификацию этого института как материального права (и в итоге выйти на применение иностранного права) или взять квалификацию иностранного права, где исковая давность - институт процессуального права.

Пример 2:

Французский гражданин, нетрудоспособная (!) российская гражданка, вступили в брак. Последнее совместное место жительства - Россия. После этого проживали раздельно (причем брак не расторгнут), француз вернулся на Родину, там его было последнее место жительства, и там он скончался. Все имущество он завещал не в пользу супруги.

С точки зрения российского права пережившая нетрудоспособная супруга является обязательным наследником.

Как российскому суду разрешать спор?

Получается, российский суд видит здесь вопрос наследственного права. Соответственно, российский суд исходя из той квалификации, которая напрашивается по российскому праву, должен обратится к ст. 1224 ГК РФ, которая говорит о праве, применимому к вопросу наследования. Эта норма говорит о том, что если речь идет о движимом имуществе, то применяется право последнего места жительства наследодателя (т.е. Франции, в нашем случае).

Представим, что во французском праве вопрос о том, на что переживший супруг может претендовать в связи со смертью супруга, - это вопрос брачно-семейного права, нет права на обязательную долю, но есть необходимость выплат в пользу пережившего нетрудоспособного супруга.

Получается, что во французском праве те же самые фактические обстоятельства дела квалифицируются как вопрос, относящейся к имущественным отношениям супругов. Проблема в том, что имущественные отношения супругов в нашем МЧП регулируются другой коллизионной нормой (в Семейном кодексе).

«Имущественные права супругов определяются государством, где супруги имеют место жительства, а при отсутствии совместного места жительства - территория государства, где они имели последнее место жительства».

Получается, что если использовать квалификацию из французского права, то тогда мы должны были применять другую коллизионную норму, а она бы выводила нас на применение другого права - не французского, а российского.

Подходы к решению проблемы квалификации:

• Подход 1: Суд всегда должен осуществлять квалификацию по своему собственному праву.

Родоначальник - Бартэн (Bartin)

Аргументы «за»:

1) местный законодатель, формулируя коллизионные нормы, ориентируется на те категории и правовые институты, которые свойственны его материальному праву.

2) проблема квалификации возникает еще до того, как коллизионная норма указала на применение права. Во избежание логического круга суду следует ориентироваться прежде всего на собственное право.

Недостатки:

1) Отечественный суд, сталкиваясь с применением иностранного права, должен стремиться к тому, чтобы максимально применять иностранное право так, как это сделал бы иностранный судья. Мы должны не уродовать иностранное право, а применять его так, как оно действует на родине.

2) Суд может столкнуться с иностранным правовым институтом, который вообще не знаком отечественной правовой системе. Яркий пример - траст. Если мы начнем заниматься квалификаций по отечественному праву, то дальнейшие искажения просто неизбежны, потому что ничего подобного у нас нет.

• Подход 2: Квалификацию надо осуществлять по иностранному праву.

Родоначальник - Мартин Вольф - англичанин германского происхождения.

Критическое замечание Вольфа по поводу квалификации по праву суда: «Исследовать подлежащее применению иностранное право без обращения к его квалификации - значит не рассматривать иностранное право таким как оно есть. Бартэн и его последователи закрывают глаза перед подлинными портретами и удовлетворяются коллекцией карикатур.»

Противников у данного подхода много и их критика логического свойства.

Для того, чтобы дать квалификацию - нужно найти применимое право. Как раз чтобы найти применимое право надо дать квалификацию, потому что без нее мы не знаем какая коллизионная норма применима, а значит не знаем на какое право она нас выводит.

Получается, мы приходим в логический круг.

• Подход 3: теория автономной квалификации.

Родоначальник - Равель (Ravel) - ученый немецкого происхождения, эмигрирующий в США.

Что предложил Равель? Он говорил о том, что проблема квалификации не имеет нормального решения, если мы пытаемся дать решение с точки зрения какого-то национального права.

Эту проблему можно решить, если договорится о единых квалификациях ключевых правовых институтов.

Равель предложил направить все усилия, чтобы создать некие обобщённые категории, которые были приемлемыми для всех правовых систем.

Идеальный итог по Равелю - выработка общих для всех стран правовых понятий с единым содержанием, которые идентичным образом применялись бы в коллизионном праве разных стран.

Идея выглядит весьма привлекательно с теоретической точки зрения и по сути именно этим и занимаются страны, когда принимают международные договоры. Очень важное правило при составлении международного договора заключается в том, чтобы максимально уйти от той терминологии, которая имеет специфичное значение в разных правовых системах.

Яркий пример - Венская конвенции о договорах международной купли-продажи товаров. Государства пытались найти некие единые решения, которые устраивали бы страны из разных правовых систем.

Например, форс-мажор (что мы называем обстоятельствами непреодолимой силы). Они увидели, что подходы к этому понятию совершенно разные в разных правовых системах.

Стало понятно, что применение этого термина (форс-мажор) не позволяет достичь единообразного применения этой нормы, потому что суды разных стран-участниц Конвенции будут вкладывать в понятие форс-мажор совершенно разный смысл.

Что сделали составители Венской конвенции? Они придумали новый термин, которого нет ни в одной правовой системе - «препятствие вне контроля.». Составители Венской конвенции таким образом пытаются оторвать этот вопрос от национальной почвы и подчеркнуть, что то решение которое заложено в венской конвенции - совершенно особенное. Суду, столкнувшись с применением Венской конвенции, не надо пытаться понимать эти нормы через призму того, как суд обычно понимает форс-мажор в своем внутреннем национальном праве.

Но все это сложно и для большинства вопросов у нас нет единообразного понимания материально-правовых институтов, поэтому теория автономной квалификации хорошо выглядит в теоретическом плане, но на практике ее использовать очень сложно.

Поэтому до сих пор используется для решения проблем квалификации не теория автономной квалификации, а тот подход, который заложен в ст. 1187 ГК РФ.

1. При определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом. 2. Если при определении права, подлежащего применению, юридические понятия, требующие квалификации, не известны российскому праву или известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием и не могут быть определены посредством толкования в соответствии с российским правом, то при их квалификации может применяться иностранное право.

За основу мы берем квалификацию по праву суда, а квалификацию с учетом иностранного права мы применяем только в 2 ограниченных ситуациях:

1) если это прямо предусмотрено законом (пример: принадлежность имущества к движимому/недвижимому определяется по праву места нахождения вещи ст. 1205.1 ГК РФ)

2) юридические понятия, требующие квалификации, не известны праву суда либо известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием.

Функциональная квалификация - надо найти такую коллизионную норму права суда, которая упоминает правовую категорию с функциональной точки зрения наиболее близкую к этому чуждому нам иностранному правовому институту.

В итоге оказывается что юридические понятия в коллизионных нормах шире по своему содержанию чем те же понятия во внутреннем праве.

Например, в объеме указано, что «к вещным правам применяется право по месту нахождения вещи». Получается, что в объем входят не только вещные права знакомые российскому праву, но и вещные права, не знакомые российскому праву.

Полноценная проблема квалификации возникает только в связи с толкованием категорий, используемых в объеме коллизионных норм.

Еще может возникнуть проблема как толковать категории привязки коллизионной нормы.

Примеры:

Норма ст. 1209 ГК РФ о форме сделки отсылают к месту совершения сделки. Возникает вопрос, как толковать это понятие? В континентальных странах место совершения сделки - это место, где оферент получает акцепт, а в странах англо-американской правовой семьи традиционно применяется теория почтового ящика: место совершения сделки - место, откуда акцепт отправлен.

Понятие места жительства. В континентальном праве место жительства толкуется как некая фактическая состояние, лицо долгий период времени проживает в какой-то стране. В английском праве место жительства - совершенно особая категория. У них есть domicile of origin (домициль по происхождению) и есть domicile по выбору. Мало проживать где-то продолжительное время, надо остановить субъективное намерение физического лица проживать именно в этой стране.

Есть знаменитый английский прецедент - лицо имело домициль по происхождению (Англия), затем оно 25 лет проживало в иностранном государстве, но затем суд установил, что во всех письмах лицо жаловалось что ему не нравится там жить и при первой возможности оно хотело бы вернуться в Англии вследствие чего английский суд сделал вывод что домициль по выбору не состоялся, потому что это лицо всячески старалось вернуться в Англию.

Относительно проблем квалификации в привязках решение однозначное: эта проблема должна решаться только с применением права суда.