11. Понятие и содержание права собственности в гражданском праве современных развитых зарубежных стран.

Собственность в континентальном праве

Германское гражданское уложение (далее – ГГУ) не дает легальной дефиниции собственности и ограничивается только определением содержания этого права, так, согласно § 903 ГГУ собственник вещи может в той мере, в какой ему не препятствует закон или права третьих лиц, обходиться с вещью по своему усмотрению и устранять любое воздействие со стороны других Таким образом, по, ГГУ право собственности не является суммой отдельных правомочий.

Гражданский кодекс Италии устанавливает, что собственник обладает правом потреблять и распоряжаться вещью наиболее абсолютным и исключительным образом, в пределах ограничений с соблюдением обязанностей, установленных правопорядком. (John Henry Merryman. Ownership and estates //Tulane law rewiew. Vol.48, P. 925).

Гражданский кодекс Франции определяет собственность как право использования и распоряжения вещами наиболее абсолютным образом с тем, чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законами или регламентами ( ст. 544 ФГК ).

Указанная статья, таким образом, ставит на первый план независимость собственника, но при этом указывает, что «все возможности поведения на основе формальной независимости сконцентрированы в лице единственного субъекта права собственности». (А. А. Рубанов. Цит. по Д.В. Дождев. Международная модель траста и унитарная концепция права собственности ).

Японская доктрина определяет право собственности как полное господство над вещью (К.И. Скловский Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М.: Статут, 2010. С. 208.)

К.И. Скловский полагает, что в понятие собственности следует включить и ряд ее свойств. Во-первых, это исключительность собственности, которая означает, что никакое иное лицо не может иметь на ту же вещь того же права - права собственности, собственник всегда отстраняет всех других от собственности на данную вещь. Во-вторых, это абсолютный характер права собственности, что означает, что это право защищается в отношении всех иных лиц, которые должны воздерживаться от любых нарушений этого права. В-третьих, это полнота господства собственника над вещью, что означает возможность совершать с вещью любые действия. В –четвертых, это полнота собственности, что значит, что ее содержание, в отличие от других вещных прав, не может быть исчерпанным перечислением возможных правомочий или их "сгустков". В –пятых, это эластичность собственности (ius recadentiae), что значит восстановление права собственности в полном объеме после отпадения любых ограничений собственности (залога, ареста и др.). В-шестых, это бессрочность собственности, отличающая это право от других. (К.И. Скловский Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М.: Статут, 2010. С. 208-210.)

На основе вышеуказанных положений законов можно сделать вывод о том, что в их основе лежит представление о праве собственности как о наиболее полном и абсолютном праве на вещь, которое в силу этих качеств не может быть описано путем перечисления его составляющих.

Собственность в английском праве

Английское право основывается на установленном норманнскими завоевателями в середине XIII в. положении о том, что земля принадлежит королю по праву завоевания, его подданные могли быть лишь «держателями» земли (holders, tenants) и не могли стать собственниками земли. Таким образом, была создана феодальная модель, на вершине которой располагался король, который всегда был господином (lord) и никогда не являлся держателем (tenant), ниже располагались феодалы, которым король пожаловал земли, и которые, в свою очередь являлись господами для тех, кто находился внизу феодальной модели. Держатели владели землей на условии выполнения некоторых обязательств перед господами и могли лишиться земли в случае неуспешного выполнения своих обязательств. (John Henry Merryman. Ownership and estates //Tulane law rewiew. Vol.48, P. 922 )

В результате этого английское Land Law до сих пор закрепляет за частными землевладельцами только либо достаточно широкие, но значительно ограниченные по содержанию в сравнении с правом собственности "титулы по общему праву" (estate in law, или legal estate), либо еще более узкие аналоги континентальных ограниченных вещных прав в виде "титулов по праву справедливости" (equitable estate ); все перечисленные "титулы" в соответствии с принципом relativity of title имеют ограниченный характер: они "представляют собой изъятия из полной собственности короны и производны из нее (Суханов Е.А. Сравнительное исследование владения и собственности в английском и в германском праве // Вестник гражданского права. 2012. N 6, с. 307). Английские "титулы на недвижимость" (estate) вполне сопоставимы с континентальной категорией "ограниченных вещных прав".

Однако принципиальное различие с континентальным (германским) подходом состоит в том, что английское право не знает требований, которые защищают вещное право как таковое, а признает только требования по защите владения (possession) или непосредственного права на владение (immediate right to possession), причем суд решает, какая из спорящих сторон имеет "относительно лучшее право на владение вещью", а не выясняет, какое лицо имеет "абсолютное право на вещь"; более того, даже в области Personal Property Law, где есть понятие абсолютного права собственности, английское право не признает возможности предъявления иска о признании права собственности, а допускает только иски о защите владения вещью или права на владение; поэтому в случае судебного спора относительно движимой вещи также лишь определяется, какая из сторон имеет "лучшее правомочие на владение". (Суханов Е.А. Сравнительное исследование владения и собственности в английском и в германском праве // Вестник гражданского права. 2012. N 6, с. 307-308)

Исключительная собственность английской короны на землю (недвижимость) породила не только "учение о титулах" (doctrine of estates), согласно которому правомочия частных лиц в отношении земельного участка могут состоять лишь в более или менее ограниченных, "относительных титулах" (relativity of title), но и создала практическую возможность одновременного наличия нескольких однородных правомочий ("титулов") разных лиц на один и тот же земельный участок, иначе говоря, возникает ситуация, в которой каждый из этих лиц может считаться обладателем (owner) земельного участка, в том числе относительно друг друга, - разумеется, каждый в отношении своего "титула". Очевидно, что при этом не происходит никакого "расщепления", или "разделения", собственности или правомочий собственника (как до сих пор полагают отдельные отечественные исследователи): право собственности на землю целиком принадлежит короне, а частные лица (ее подданные) получают лишь ограниченные возможности (правомочия, или "титулы") владения земельными участками. В этом (и только в этом) смысле английские estates напоминают континентальные (германские) ограниченные вещные права. (Суханов Е.А. Сравнительное исследование владения и собственности в английском и в германском праве // Вестник гражданского права. 2012. N 6, с. 308)

Также необходимо сказать, что термин ownership (обычно переводимый у нас как "собственность") в соответствии со сложившимся в английском праве пониманием даже применительно к движимым вещам рассматривается как статус "наилучшего", или "наибольшего", права на владение вещью (better right to possession), правомочия которого владелец осуществляет в собственных интересах, а не в интересах бенефициара. Спорным в английской доктрине остается вопрос о том, является ли ownership единым правом (single right) или "связкой прав" (bundle of rights), допускающей "расщепление" на отдельные правомочия или "пучки прав". Господствующим в настоящее время является мнение о том, что ownership представляет собой максимально возможное право (или "связку прав"), которое может существовать в отношении имущества (property), но не "абсолютное господство над вещью", как принято понимать право собственности в германской (континентальной) правовой доктрине. При этом ownership во всяком случае включает в себя право владения (right to possess), право пользования (right to use and enjoy the thing owned), право потребления, разрушения и отчуждения (right to consume, destroy or alienate the thing) и не имеет каких-либо временных границ (Суханов Е.А. Сравнительное исследование владения и собственности в английском и в германском праве // Вестник гражданского права. 2012. N 6, с. 308)

Принципиальное различие между собственностью, существующей в странах романо-германского права и английской моделью собственности, estate, можно показать на следующим примере. Романо-германская модель собственности может быть рассмотрена как коробка с надписью «собственность», кто-либо, кто держит такую коробку, является собственником (owner). Коробка содержит определенные права, включая право использования и отчуждения, собственник может открыть коробку и передать часть прав другим лицам. Такое лицо, держащее коробку, остается собственником в соответствии с романо-германской моделью, даже если коробка становится пустой. Различие романо-германской модели с английской просто – в английской модели вообще нет никакой коробки, есть только различные правовые интересы (legal interests), кто-то, кто имеет интерес, соответствующий «fee simple» обладает наиболее большим пучком прав и когда он передает часть прав другому лицу, часть его пучка уходит. (John Henry Merryman. Ownership and estates //Tulane law rewiew. Vol.48, P. 927).

Место права собственности в системе вещных прав

Необходимо отметить, что сходство английской и континентальной моделей заключается лишь в том, что оба они признают недвижимостью в принципе только земельный участок и последовательно устанавливают существенно различный правовой режим для движимых и недвижимых вещей. Между тем, содержание этого режима принципиально разное: в английском праве речь идет о разнообразной "палитре" владельческих прав, нередко не зарегистрированных и допускающих столь же разнообразные споры относительно своей "юридической силы", сводящиеся к защите "лучшего права" на владение недвижимостью, причем ни одно из них не является "правом господства над вещью" в континентальном смысле, тогда как в континентальном праве действует законченная (исчерпывающая - numerus clausus) и подвергнутая государственной регистрации система вещных прав, возглавляемая правом собственности и включающая далее производные от него ограниченные вещные права, причем все они имеют специальную вещно-правовую защиту, исключающую "конкуренцию" между ними. (Суханов Е.А. Сравнительное исследование владения и собственности в английском и в германском праве // Вестник гражданского права. 2012. N 6, с. 315

Содержание права собственности

Что касается содержания права собственности, то представляется необходимым отметить так называемую либеральную концепцию права собственности, предложенную английским исследователем T. Honore, который предложил 11 элементов права собственности: 1) право владения как исключительный физический контроль над вещью или как право ее исключительного использования; 2) право пользования 3) право управления, понимаемое как право решать, как и кем может быть использована вещь; 4) право на доход, т.е. на те блага, которые дает реализация двух предыдущих полномочий; 5) право на отчуждение, потребление, трату, уничтожение вещи в целом или ее части; 6) право на защиту от экспроприации; 7) право передавать вещь; 8) бессрочный характер прав 9) запрет использования и управления вещью во вред другим; 10) возможность отобрания вещи в уплату долга; 11) остаточный характер, т.е. существование правил, обеспечивающих восстановление нарушенного правомочия (Tony Honore. Ownership//Making Law Bind. Essays legal and philosophical P. 166-178) По мнению вышеуказанного юриста, указанные элементы права собственности являются необходимыми, и если какая-либо система не признает их, то можно заключить, что такая система не знает либеральной концепции собственности

Теория социальной функции собственности

Эта теория восходит к известной школе солидаризма (Конт, Дюги), которая утверждала, что главное в собственности - не права, а социальные обязанности. Так, Дюги в ходе своих лекций говорил о том, что собственность это не право, а скорее социальная функция. Согласно его взглядам, собственность имеет внутренние границы, не только внешние, собственник имеет некоторые обязательства по отношению к вещам. Он не может делать все, что пожелает, так как он обязан поступать наиболее эффективным образом. Благосостояние, контролируемое собственниками, должно быть поставлено на службу общества посредством хозяйственных операций. Исходя из этого, государство должно защищать собственность только тогда, когда онвыполняет свою социальную функцию. Когда собственник поступает не в соответствии со своими обязательствами, государство должно вмешаться чтобы поощрить или наказать его, налогообложение и экспроприация являются эффективными инструментами для таких целей. (Sheila R. Foster, Daniel Bonilla. The Social Function of Property: A Comparative Law Perspective. URL: http://ssrn.com/abstract=1960022)

"Эта обязанность, - писал Э. Штейн, - состоит в том, что употребление собственности одновременно должно служить благу всех. Собственник, таким образом, обязан при употреблении собственности принимать во внимание все общество. Социальная связанность есть следствие принадлежности отдельного лица к обществу и ограничивает собственность тем сильнее, чем больше ее использование происходит в социальной сфере, т.е. вне частной сферы" (Цит. по Подгаевский А.О. О социальной функции права собственности в зарубежных странах // Международное публичное и частное право. 2011. N 1. СПС Консультант Плюс)

Концепция социальной функции собственности получила развитие в конституционном законодательстве ряда государств. Так, Конституция Испании 1978 г. указывает: "...социальная функция права собственности ограничивает его содержание в соответствии с законом" (ч. 2 ст. 33), конституция Японии также устанавливает, что содержание права собственности "определяется законом, с тем чтобы оно не противоречило общественному благосостоянию" (п. 2 ст. 29.) (Подгаевский А.О. О социальной функции права собственности в зарубежных странах // Международное публичное и частное право. 2011. N 1. СПС Консультант Плюс)

В заключение необходимо отметить, что продуктивность дальнейшего научного изучения собственности определяется учетом установленного соотношения элементарной модели права собственности и конструкции разделенной собственности; понятийно-правовая квалификация современной российской конструкции собственности должна исходить из концептуального противопоставления унитарной и разделенной собственности ( Д.В. Дождев. Международная модель траста и унитарная концепция права собственности)

В современном мире конструкция разделенной собственности наиболее ярко представлена англо-американским трастом, будучи непосредственным продуктом английского феодализма, сегодня этот институт воплощает в себе крайнее, необычное даже для развитых экономик Запада, проявление автономии личности. Также необходимо заметить, что основные препятствия к рецепции траста, установленные сравнительно-правовыми исследованиями, выявляют несовместимость этого института с основополагающими принципами гражданского права: таковы унитарная конструкция собственности, закрытый список (numerus clausus) вещных прав, свобода распоряжения собственника, принцип, по которому должник отвечает по обязательствам всем своим имуществом, принцип равного положения кредиторов (par condicio creditorum), а также – защита добросовестного приобретателя. (Д.В. Дождев. Международная модель траста и унитарная концепция права собственности).

Право же собственности в его континентальном, в том числе российском, понимании невозможно «расщепить»: оно либо полностью сохраняется за собственником, либо полностью утрачивается им» (Гражданское право: В 2 т. Том 1. Учебник. Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. 2 изд., М., 1998, с. 491), то есть соответствует модели унитарной собственности.