Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 11, ноябрь 2017

ОТ РЕДАКЦИИ

Субсидиарная ответственность при банкротстве: как выжить?

Андрей Владимирович Егоров

к. ю. н., главный редактор журнала «Арбитражная практика для юристов»

Я считаю, что законодатель в очередной раз перестарался. Речь про летнюю реформу Закона о банкротстве (145-ю или какую там по счету), в результате которой Закон пополнился гл. III.2. Причем по своему потенциалу эта глава легко может затмить через несколько лет свою, так сказать, старшую сестру — гл. III.1, при упоминании которой у любого банкротчика, мне кажется, в душе что-то содрогается.

Институт субсидиарной ответственности при банкротстве совсем близко подошел к тому, чтобы иметь возможность уничтожить принцип ограниченной ответственности учредителей юридического лица. То есть будет так: если все хорошо, предприятие идет в гору, платит все налоги и много зарабатывает, то и нет проблем. Но если вдруг что не так и предприятие попадет в финансовую яму, то найдется основание для того, чтобы привлечь его учредителей к ответственности. А это и есть ни что иное, как отказ от принципа ограниченной ответственности учредителя по долгам компании.

Разработчики закона, конечно, не сделали свою работу совсем уж топором. Они не говорят: учредители, вы отвечаете всегда. Нет, они говорят: считается, что

вы довели до банкротства; но вы можете доказать обратное. А как доказать? Я боюсь, с этим в судах будут существенные проблемы. Особенно, когда одним из кредиторов будет ФНС. Если не знаете, что такое спорить с бюджетом, почитайте интервью практикующих адвокатов в сентябрьском номере.

А еще неясно, как будут работать эти нормы во времени. Если по-хорошему, то за нарушения, допущенные в 2015–2016 годах, нужно привлекать к ответственности отнюдь не по правилам, запущенным в жизнь летом 2017 года…

Вопрос о действии закона во времени обожает О. Р. Зайцев, наконец-то после долгого перерыва публикующий у нас статью в текущем номере. Она по другой теме, хотя тоже про банкротство. А по субсидиарной ответственности рекомендую ловить Олега Романовича на лекциях.

Но и наш журнал не дремлет. Одной из тем онлайн-конференции 21 ноября станут новеллы субсидиарной ответственности в делах о банкротстве. Очень злободневно. Докладчика знаю, учился в РШЧП. Хороший специалист. Будет интересно.

P. S. Бесплатная регистрация на конференцию — на сайте.

НОВОСТИ

Обзор арбитражных споров

•Залогодатель не вправе оспаривать ипотеку в отношении самовольной постройки в отсутствие решения о ее сносе

•Если участок арендован до 01.03.2015, продлить аренду без торгов можно без регистрации прав на недостроенный объект

•Сделку с оплатой неликвидным векселем суд признает недействительной в рамках банкротства цессионария

•Даже если банкрот признал долг, суд должен проверить пороки сделки при наличии веских доводов конкурирующего кредитора

•Дела об оспаривании привлечения директора к ответственности антимонопольным органом арбитражному суду неподведомственны

•Непредоставление банком сведений обо всех счетах должника причиняет вред ФНС как кредитору должника

здания как самовольной постройки уполномоченный орган власти не принимал, заявленное им требование не подлежит удовлетворению. В связи с этим Верховный суд оставил в силе постановление апелляции.

Источник: определение ВС РФ от 28.09.2017 по делу № А40-46238/2016

Если участок арендован до 01.03.2015, продлить аренду без торгов можно без регистрации прав на недостроенный объект

Общество арендовало у администрации земельный участок для строительства делового центра. В период действия договора на участке был возведен объект незавершенного строительства. За два месяца до окончания срока аренды общество обратилось в администрацию с заявлением о заключении договора на новый срок без проведения торгов для завершения строительства.

Администрация сообщила, что может предоставить испрашиваемый земельный участок в аренду без проведения торгов только после представления документов, подтверждающих государственную регистрацию права собственности общества на объект незавершенного строительства. Между тем право собственности на объект арендатор еще не зарегистрировал.

Тогда общество оспорило отказ администрации предоставить участок без торгов в суде, потребовав продлить договор аренды еще на 3 года.

Суды первой и кассационной инстанций отказали истцу в удовлетворении требований. При этом они руководствовались положениями п. 21 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 № 137-ФЗ, где указано, что право на предоставление земельного участка в аренду без проведения торгов имеет лишь лицо, зарегистрировавшее свое право собственности на объект незавершенного строительства.

Апелляция встала на сторону общества. Суд сослался на Федеральный закон от 23.06.2014 № 171-ФЗ, который установил, что если объект незавершенного

строительства расположен на муниципальном земельном участке, и такой участок предоставлен в аренду до 01.03.2015, собственник объекта имеет право повторно арендовать участок сроком на 3 года однократно для завершения его строительства без проведения торгов.

Верховный суд также пришел к выводу о необходимости предоставить обществу спорный участок. При этом, по мнению суда, отсутствие регистрации права собственности на объект незавершенного строительства не является основанием для отказа в заключении (продлении) договора. При отсутствии зарегистрированного права собственности на спорный объект заявитель вправе предоставить документы, удостоверяющие его права на соответствующее здание. Поскольку общество является арендатором земельного участка на основании договора, заключенного до 01.03.2015, на предоставленном ему в аренду земельном участке расположен объект незавершенного строительства, администрация обязана однократно продлить аренду еще на 3 года. Исходя из этого, Верховный суд оставил в силе постановление апелляции.

Источник: определение ВС РФ от 19.09.2017 по делу № А41-27734/2016

БАНКРОТСТВО

Сделку с оплатой неликвидным векселем суд признает недействительной в рамках банкротства цессионария

Общество (цедент) и компания (цессионарий) заключили договор цессии, согласно которому общество уступило права требования по договору подряда к третьему лицу, получив в оплату переводной вексель сторонней компании.

В дальнейшем общество прекратило свою деятельность путем присоединения к другому юридическому лицу. Это общество впало в банкротство. Конкурсный управляющий общества оспорил договор цессии, сославшись на заключение этой сделки с заинтересованным лицом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника.

Суд первой инстанции установил, что в результате совершения аффилированными лицами оспариваемой сделки общество утратило возможность истребовать реальную к взысканию задолженность, не получив взамен адекватного встречного предоставления. Так, суд пришел к выводу об отсутствии в деле надлежащих свидетельств передачи векселя в счет оплаты уступленного требования.

Кроме того, упомянутую в тексте договора цессии ценную бумагу суд признал неликвидной как выданную неплатежеспособным векселедателем.

Исходя из этого, суд констатировал доказанность всей совокупности обстоятельств, предусмотренных ст. 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» , необходимых для признания договора цессии недействительным.

Апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции и признал заявление конкурсного управляющего необоснованным. Суд не признал цедента и цессионария аффилированными лицами.

Также суд счел доказанным факт передачи цеденту (и впоследствии должнику как универсальному правопреемнику) векселя платежеспособного юридического лица, производство по делу о банкротстве которого на момент рассмотрения данного дела уже было прекращено.

Кроме того, апелляция указала на отсутствие у цедента кредиторов, что в принципе исключало возможность квалификации договора цессии как подозрительной сделки, направленной на причинение вреда кредиторам.

Суд округа согласился с выводами апелляционного суда.

Верховный суд занял иную позицию по делу. Он указал, что нижестоящие суды ошибочно отождествили доказательства передачи цессионарию документа, поименованного векселем, со свидетельствами действительности вексельного обязательства. Факт передачи векселя подтверждался только передаточным актом. Однако наличие такого акта само по себе не указывает ни на отсутствие у переданного векселя дефекта формы, ни на наличие непрерывного ряда передаточных надписей.

Вкачестве средства доказывания в этой части могла быть использована копия векселя, воспроизводящая оригинал с индоссаментами и другими отметками, содержащимися на документе. Однако копия векселя в материалы дела не представлялась.

Вотсутствие же копии векселя невозможно сделать вывод о ликвидности ценной бумаги.

Врассматриваемом случае отчуждение требования без предоставления реального встречного исполнения указывало на то, что генеральный директор цедента не руководствовался интересами возглавляемой им организации, не учитывал права

ее кредиторов и преследовал цель вывести ликвидное имущество. В свою очередь, приобретатель требования не мог не осознавать того, что сделка с подобными условиями причинит вред кредиторам цессионария. С учетом этого Верховный суд оставил в силе определение суда первой инстанции.

Источник: определение ВС РФ от 05.10.2017 по делу № А76-9821/2015

Даже если банкрот признал долг, суд должен проверить пороки сделки при наличии веских доводов конкурирующего кредитора

Сельхозпредприятие заключило с обществом договоры хранения в отношении техники и скота. Через несколько месяцев в отношении предприятия ввели процедуру наблюдения.

Общество обратилось в суд, требуя взыскать с контрагента долг по договорам хранения и неустойку как текущие платежи. Банкрот добровольно признал все требования по договорам.

Суды трех инстанций сочли, что факт оказания услуг и задолженность по их оплате подтверждаются необходимыми документами, и удовлетворили требования хранителя.

Конкурсный кредитор банкрота оспорил решения судов. По его мнению, при банкротстве должника должен действовать повышенный стандарт доказывания в условиях конкуренции кредиторов. Между тем суды не учли обстоятельства, свидетельствующие о мнимости сделок: аффилированность сторон сделки,

сомнительность факта передачи имущества, невозможность хранителем исполнять свои обязательства и недоказанность фактического исполнения услуг по хранению скота.

Кроме того, кредитор полагал, что при доказанности факта хранения задолженность предприятия по оплате услуг нельзя отнести к текущим платежам в полном объеме, так как часть услуг по договору хранения оказана до возбуждения дела о банкротстве должника.

Верховный суд прислушался к доводам кредитора. Суд указал, что в условиях банкротства интересы должника и аффилированного с ним кредитора в судебном споре могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов. Для создания видимости долга в суд могут представляться внешне безупречные доказательства исполнения по существу фиктивной сделки. Сокрытие действительного смысла сделки находится

в интересах обеих ее сторон. Реальной целью сторон сделки может быть, например, искусственное создание задолженности должника-банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу «дружественного» кредитора. Стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение (п. 86 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25).

Следовательно, во избежание нарушения прав кредиторов должника все обстоятельства сделок с ним подлежали судебному исследованию, тем более что на пороки договоров указывал конкурирующий кредитор. Конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывать необоснованность требования другого кредитора. Поэтому предъявление к конкурирующему кредитору высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов. В данном случае достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга. Поскольку нижестоящие суды не проанализировали должным образом доводы конкурирующего кредитора, Верховный суд направил дело на новое рассмотрение.

Источник: определение ВС РФ от 11.09.2017 по делу № А38-1381/2016

СУДОПРОИЗВОДСТВО

Дела об оспаривании привлечения директора к ответственности антимонопольным органом арбитражному суду неподведомственны

Антимонопольная служба привлекла к ответственности генерального директора компании по ч. 1 ст. 14.32 КоАП РФ (заключение хозяйствующим субъектом соглашения, признаваемого в соответствии с антимонопольным законодательством РФ картелем). Директор не согласился с постановлением антимонопольного органа и оспорил его в арбитражном суде.

Поскольку оспариваемое постановление вынесено в отношении должностного лица, суд первой инстанции прекратил производство по делу на основании п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ в связи с неподведомственностью спора арбитражному суду.

Апелляция пришла к противоположному выводу, сославшись на положения абз. 5 ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ. Согласно данной норме арбитражные суды рассматривают дела об административных правонарушениях, предусмотренных, в частности, ст. 14.32 КоАП

РФ. Исходя из этого, суд указал, что дело об оспаривании постановления о привлечении к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.32 КоАП РФ, подведомствено арбитражному суду независимо от субъектного состава — должностное лицо, юрлицо или ИП.

В итоге суд апелляционной инстанции отменил определение нижестоящего суда по прекращении производства по делу и направил вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Антимонопольный орган подал жалобу в Верховный суд, который прислушался к его доводам.

Суд указал, что положения абз. 5 ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ, на которые сослался суд апелляционной инстанции, подлежат применению с учетом положений частей 1 и 2 указанной статьи. Соответственно, рассмотрение дел о привлечении должностных лиц, юрлиц и индивидуальных предпринимателей к административной ответственности за совершение спорного правонарушения осуществляется административными органами, если они не передали такие дела на рассмотрение в арбитражный суд, или арбитражным судом, если административные органы передали ему соответствующие дела на рассмотрение.

В данном случае, обладая самостоятельными дискреционными полномочиями на привлечение должностного лица к административной ответственности по ч. 1 ст.

14.32 КоАП, антимонопольный орган вынес оспариваемое постановление о привлечении должностного лица к административной ответственности, не передавая дело на рассмотрение арбитражного суда.

Поскольку в рассматриваемой ситуации антимонопольный орган не воспользовался своими полномочиями на передачу дела об административном правонарушении на рассмотрение в арбитражный суд, то спорное постановление о привлечении

к административной ответственности могло быть обжаловано в арбитражный суд только по правилам гл. 30 КоАП РФ и 2 гл. 25 АПК РФ. Указанные положения не предполагают возможность рассмотрения арбитражным судом дел об оспаривании решений административных органов о привлечении к административной ответственности физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями.

Таким образом, настоящий спор неподведомственен арбитражному суду и подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции. В связи с этим у суда апелляционной инстанции отсутствовали основания для отмены определения суда первой инстанции.

Источник: определение ВС РФ от 21.08.2017 по делу № А40-214526/2016

НАЛОГОВЫЕ СПОРЫ

Непредоставление банком сведений обо всех счетах должника причиняет вред ФНС как кредитору должника

Налоговая инспекция доначислила индивидуальному предпринимателю 12,5 млн руб. налогов и пени. Предприниматель оспорил это решение в суде, но безуспешно.

В целях принудительного исполнения решения налоговики обратили взыскание на денежные средства предпринимателя на расчетных счетах в банках.

У предпринимателя было несколько счетов в Сбербанке: расчетный, открытый в качестве ИП, а также текущие и депозитные, открытые в качестве физлица

и не связанные с предпринимательской деятельностью. На расчетный счет средства уже не поступали, поэтому предпринятые налоговым органом меры не привели к погашению задолженности перед бюджетом. В ходе исполнительного производства решение инспекции также не было исполнено в связи с невозможностью установить место нахождения имущества предпринимателя.

Между тем в период исполнительного производства банк списал с текущего счета предпринимателя 3,9 млн руб. в счет погашения кредитных обязательств.

В рамках конкурсного производства в отношении должника инспекция потребовала признать операции по списанию банком денежных средств недействительными. Инспекция указала, что предприниматель использовал свои счета, открытые в качестве физлица, для проведения расчетов, связанных с предпринимательской деятельностью. Однако налоговый орган, не зная об этих счетах, не мог применить меры принудительного исполнения в отношении средств на данных счетах. Действовавшая в то время редакция ст. 86 НК РФ не возлагала на банки обязанность сообщать налоговым органам сведения о счетах физлиц, не являющихся расчетными.

По мнению ФНС, банк знал о долге перед налоговым органом, поскольку располагал сведениями о решении приостановить операции по расчетному счету предпринимателя. При этом банк неправомерно не ответил на запрос судебного пристава о наличии у должника иных счетов, а на другие запросы пристава сообщил недостоверные сведения об отсутствии других счетов.

Однако суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований налоговиков. Суды исходили из того, что спорные списания денежных средств были произведены в соответствии с установленным кредитным договором графиком погашения задолженности, не являлись просроченными, совершены в процессе обычной хозяйственной деятельности. Кроме того, на тот момент предприниматель еще

оспаривал в судебном порядке решение ФНС о доначислении налогов и исход данного дела не был известен.

Верховный суд не согласился с нижестоящими судами. Суд указал, что требование ФНС по сути является требованием о возмещении вреда, причиненного уполномоченному органу как кредитору должника неправомерными действиями Сбербанка, нарушившего, по мнению ФНС, положения законодательства об исполнительном производстве до возбуждения дела о банкротстве налогоплательщика. ФНС полагала, что в рассматриваемом случае имелась причинно-следственная связь между

образовавшимися на стороне РФ потерями, о возмещении которых предъявлен иск,

ипротивоправным деянием банка, в отсутствие которого задолженность перед бюджетом была бы погашена в ходе исполнительного производства. Суды не проверили доводы налоговой службы, положенные в основу ее требования, не исследовали

ине оценили представленные службой доказательства. В связи с этим Верховный суд направил дело на новое рассмотрение.

Источник: определение ВС РФ от 28.09.2017 по делу № А10-1149/2014.

НОВОСТИ

Прецедент месяца

Конкурсный управляющий вправе как оспорить сделку, совершенную по заниженной цене, так и требовать виндикации имущества у последующего

приобретателя (определение ВС РФ от 09.10.2017 по делу № А32-29459/2012).

Суть дела

Компания (продавец) и физлицо (покупатель) заключили договор купли-продажи недвижимого имущества в отношении трех коттеджей. Сторонами сделки выступили взаимосвязанные лица (покупатель являлась дочерью гендиректора компании, подписавшего договор). Покупатель уплатила компании согласованную в договоре цену 15 млн руб. При этом рыночная стоимость имущества составляла 44,6 млн руб.

Через 2 месяца после заключения договора в отношении продавца была инициирована процедура банкротства. В это время покупатель перепродала коттеджи третьему лицу (обществу) за 12 млн руб.

Конкурсный управляющий компании обратился в суд с заявлением о признании первоначального договора купли-продажи недействительным и об истребовании отчужденного имущества из незаконного владения общества.

Позиция первой инстанции: если покупатель запросил необходимые документы по сделке, он является добросовестным приобретателем

Суд первой инстанции пришел к выводу, что оспариваемый договор купли-продажи недвижимого имущества недействителен на основании п. 2 ст. 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон № 127-ФЗ) как сделка, совершенная в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов холдинговой компании.

Суд констатировал причинение такого вреда трехкратным занижением цены договора и указал на недобросовестность контрагента компании.

Применяя последствия недействительной сделки, суд постановил взыскать с покупателя в пользу холдинговой компании 29,6 млн руб. (уменьшив рыночную стоимость приобретенного недвижимого имущества на сумму, фактически уплаченную по сделке).

Между тем суд отказал в истребовании коттеджей из незаконного владения общества, признав его добросовестным приобретателем. Суд мотивировал свою позицию тем, что имущество выбыло из владения холдинговой компании по ее воле и на возмездной основе; общество получило документы, подтверждающие основание возникновения права собственности продавца; при заключении сделок общество запросило выписки из государственного реестра на спорные объекты, которые не содержали отметок о наличии правопритязаний других лиц, в том числе о судебных спорах; имущество

оплачено обществом в полном объеме и у общества не могли возникнуть какие-либо сомнения относительно порочности прав продавца.

Позиция апелляции: покупатель недобросовестен, если цена имущества занижена, а информация о споре в отношении него общедоступна

Апелляция согласилась с выводами первой инстанции о недействительности договора купли-продажи. Однако суд изменил последствия недействительности договора, взыскав с покупателя в пользу холдинговой компании 44,6 млн руб. (рыночная стоимость имущества), и восстановил требования покупателя к холдинговой компании в сумме 15 млн руб.

Кроме того, апелляция признала неверным вывод суда первой инстанции о добросовестности общества и постановила истребовать из его незаконного владения приобретенное недвижимое имущество.

Суд указал, что общество приобретало имущество по цене в несколько раз ниже рыночной, что должно было вызвать у любого разумного участника гражданского оборота обоснованные сомнения. Стороны подписали договор в день подачи заявления о признании недействительной сделки, по которой право собственности перешло

кпродавцу. При этом регистрация перехода права собственности на имущество

кобществу осуществлена после того, как информация о данном споре стала общедоступной.

Позиция кассации: недействительность сделки первого покупателя исключает истребование имущества у добросовестного приобретателя

Суд округа согласился с выводами апелляции, кроме вывода об истребовании имущества из владения общества — в этой части кассация согласилась с судом первой инстанции.

Суд исходил из того, что общество является добросовестным приобретателем. Использование апелляцией механизма защиты прав компании, предусмотренного ст. 167 ГК РФ (недействительность сделки), в отношении первого приобретателя имущества в принципе исключало возможность одновременного применения положений ст. 302 ГК РФ и удовлетворения виндикационного иска, предъявленного к конечному покупателю.

Позиция ВС РФ: управляющий вправе защищать конкурсную массу как оспаривая сделку, так и требуя виндикации имущества

Верховный суд подчеркнул, что, намереваясь приобрести имущество по явно заниженной стоимости, покупатель должен предпринять дополнительные меры по проверке юридической судьбы вещи. Обычная проверка позволяла покупателю из открытых источников получить информацию о продаже коттеджей продавцу

связанным с ней лицом, о нахождении холдинговой компании в процедуре банкротства, совершении первоначальной сделки в период подозрительности и о ее несоответствии требованиям Закона № 127-ФЗ.

Судебная коллегия признала ошибочным вывод окружного суда о том, что решение суда о применении последствий недействительности первой сделки путем взыскания с покупателя стоимости имущества препятствует удовлетворению иска о виндикации

данного имущества. Законодательство допускает защиту конкурсной массы как путем предъявления арбитражным управляющим иска о признании недействительной первой сделки об отчуждении имущества должника и применении последствий ее недействительности в виде взыскания стоимости отчужденного имущества с первого

приобретателя (ст.ст. 61.1, 61.6 Закона № 127-ФЗ), так и путем предъявления иска об истребовании этого же имущества из незаконного владения конечного приобретателя (ст.ст. 301, 302 ГК РФ). Исходя из этого, Верховный суд оставил в силе постановление суда апелляционной инстанции.

ИНТЕРВЬЮ

«Нотариус должен быть самым доступным для граждан квалифицированным юристом»

О критериях отбора на должность нотариуса, мифах и особенностях нотариальной деятельности, а также о том, как бороться с теми, кто дискредитирует профессию, рассказал Константин Анатольевич Корсик, доктор юридических наук, доцент, президент Федеральной нотариальной палаты.

—Добрый день, Константин Анатольевич! Профессия нотариуса очень важна в любой стране, основанной на традициях континентального права. В то же время отношение к нотариусу в российском обществе не всегда бывает объективным и позитивным. По делу ли это, или это какие-то стереотипы, или воспоминания о прошлом плохом опыте, я не знаю. Но с этой ситуацией надо как-то разобраться, мне кажется. Поэтому я очень рад, что Вы согласились дать интервью нашему журналу. Давайте начнем разговор с небольшого внимания к цифрам. Сколько сейчас нотариусов в Российской Федерации и все ли они объединены в Федеральную нотариальную палату?

—На сегодняшний день в России осуществляют деятельность почти 8 тысяч нотариусов. Федеральная нотариальная палата объединяет 84 региональные нотариальные палаты. Получается двухступенчатая система организации, а также контроля нотариальной деятельности: ФНП следит за работой палат субъектов РФ, а те, в свою очередь, контролируют работу нотариусов на местах.

Кстати, напомню, что в 2016 году в ГК РФ была закреплена отдельная организационноправовая форма — нотариальная палата. Таким образом, законодатель подчеркнул особый статус нотариальной палаты как публичной организации, которая наделена властными полномочиями в силу закона и осуществляет ряд социально значимых функций.