Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика для юристов № 3, март 2018

надлежащим образом исполнен, прежде, чем продавец сможет потребовать возвращения товара. Иное толкование ситуации не только повлекло бы безнаказанность для лица, нарушившего обязательство, но и усугубило бы уже существующий дисбаланс сторон, что само по себе не отвечает требованиям добросовестности и справедливости.

Встречность исполнения: материально-правовое обоснование

Основная цель установленного в ст. 328 ГК регулирования — предоставить субъекту встречного исполнения право на его задержку или отказ от него в случае, если контрагент, обязанный исполнить свое обязательство первым, такого исполнения не производит4*.

При расторжении договора происходит преобразование обязательственного отношения и возникают реверсивные (зеркальные) обязательства сторон: поставщик обязан возвратить цену, а покупатель — товар, и эти отношения находят свое основание

в первоначальном договоре сторон5*. Можно сделать вывод, что взаимные обязанности сторон находятся в таких же отношениях встречности, в каких находились их первоначальные обязательства как поставщика и покупателя до того, как они поменяли свое содержание на противоположное.

К. А. Усачева

Последствия расторжения нарушенного договора. Что изменилось с реформой ГК АП. 2015. № 10

К. А. Усачева

Эффект отмены нарушенного договора. Реформа ГК как отражение подходов, развитых практикой АП. 2015. № 11

На сторону, нарушившую обязанность по договору, должны возлагаться все неблагоприятные последствия. К таким последствиям можно отнести не только убытки и прочие санкции, но и неблагоприятную расстановку обязанностей в обязательственном отношении для целей применения ст. 328 ГК. Нормативная основа для такого утверждения содержится в правилах п. 4 ст. 1 ГК: никто не может извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения. То есть покупатель должен требовать от суда, чтобы он поддержал в мотивировочной части

судебного акта данную правовую позицию и указал на то, что поставщик должен первым исполнить свои обязанности по возврату полученной стоимости.

Такая позиция поддерживается в литературе. В частности, А. Г. Карапетов отмечает, что при двусторонней реституции, которая является последствием расторжения договора, имеются встречные исполнения. К ним применяется ст. 328 ГК в той части, которая дает право реститутору отказаться от реституции, если станет очевидным, что бывший контрагент реституцию в свою очередь не произведет (предвидимое неисполнение). Отсюда же должно вытекать и право любой из сторон при двусторонней реституции приостановить свое исполнение до тех пор, пока она не получит встречную реституцию, что, по сути, означает требование одновременности реституции. Применительно к реституции при расторжении нарушенного договора одновременность должна быть

замещена правилом, согласно которому риск первого шага должен нести нарушитель договора6*.

Проблема обеспечения одновременного возврата с помощью процессуальных средств не решена и для недействительных сделок. Так, из пп. 55, 56 постановления Пленума ВС от 24.03.2016 № 7 следует, что обеспечить одновременность возврата можно только с помощью ст. 395 ГК.

Встречность исполнения: процессуальное обоснование

С процессуальной точки зрения обеспечить встречность исполнения сложно. Дело в том, что российское законодательство не содержит механизмов, позволяющих обеспечить встречность двух связанных требований на стадии исполнительного производства. Даже если предусмотреть в судебном решении встречный порядок возврата переданного

по расторгнутому договору (что само по себе возможно, только если допустить решения с так называемой условной резолютивной частью), неясно, как такое решение будет

исполняться судебным приставом на практике7*.

Применительно к рассматриваемой ситуации можно предположить два варианта развития событий.

Вариант 1: контрагент убеждает суд в неправомерности требования о расторжении. Это ситуация, при которой поставщик отрицает правомерность требований покупателя, оспаривает основания для расторжения и при этом

не предъявляет встречный иск о возврате переданного товара. Если суд удовлетворит исковые требования, покупателю следует:

1. Незамедлительно обращаться к приставам с инициативой по возбуждению исполнительного производства. Такая «гонка» нужна для того, чтобы первым получить преимущество: Закон об исполнительном производстве предоставляет взыскателю возможность отыскать и заблокировать активы должника путем наложения ареста на его

имущество2.

2

см., например, ст. 64, 64.1, 65, 68 Закона об исполнительном производстве 2. Требовать, чтобы суд применил фикцию и разрешил обратить взыскание на товар.

Всилу того, что факт расторжения договора прекращает обязательства сторон лишь на будущее время, поставленный товар перешел в собственность покупателя, а потому не может признаваться имуществом поставщика до тех пор, пока не будет ему возвращен. Это означает, что обратить взыскание на товар в порядке исполнительного производства покупатель не сможет. В этой связи желательно получить прямое разрешение суда обратить взыскание на товар, применив фикцию, как будто он более не принадлежит покупателю.

Вслучае согласия с таким требованием суд установит процедуру продажи такого товара.

Вподобных обстоятельствах получение документов на принудительное исполнение решения суда не понадобится.

3

постановления АС Восточно-Сибирского округа от 07.12.2016 по делу № А582788/2013 ФАС Северо-Кавказского округа от 01.10.2010 по делу № А53-7556/2010

Вариант 2: контрагент заявляет встречный иск или инициирует отдельное разбирательство по возврату товара. Наиболее «продвинутый» поставщик потребует у покупателя вернуть товар. Сделать это он может как с помощью встречного иска в рамках процесса, инициированного покупателем, так и в отдельном производстве,

которое возможно параллельно с процессом по взысканию уплаченного или после его завершения.

Анализ судебной практики показывает, что гарантировать встречность путем применения обеспечительной меры в виде приостановления исполнительного производства по заявлению поставщика не получится. При получении соответствующего требования суды отказывают в его удовлетворении, ссылаясь на то, что такая мера либо

не соответствует законодательству3, либо не является обеспечительной4.

4

определение ВС от 04.08.2017 № 306-КГ17-9971

Добросовестный контрагент не защищен и в том случае, когда ссылается на нормы об удержании имущества. Суды приходят к выводу, что удержание вещи в целях обеспечения требований кредитора не является основанием для отказа

в удовлетворении требования о возврате товара по прекращенному договору5.

5

постановления ФАС Московского округа от 08.10.2013 по делу № А40-156643/12 ФАС Поволжского округа от 02.09.2013 по делу № А72-12079/2012

В такой ситуации покупателю следует:

1. Прибегнуть к «гонке» и постараться предупредить действия поставщика по обращению к судебному приставу с требованием о понуждении к передаче товара в порядке исполнительного производства.

2. Добиваться, чтобы-либо в судебном акте о понуждении к передаче товара, либо в отдельном разъяснении порядка его исполнения было прямо указано, что товар подлежит возврату только после полного удовлетворения требований покупателя.

6

п. 29.5 постановления Пленума ВАС от 23.12.2010 № 63

Чтобы аргументировать позицию о приоритетности исполнения в свою пользу, покупатель в порядке аналогии может ссылаться на позицию ВАС: применительно к реституции по недействительным сделкам в банкротстве суд указал на право контрагента, обязанного вернуть вещь, удерживать последнюю до тех пор, пока

не получит исполнения в свою пользу6.

За рубежом достаточно заявить возражение об одновременном исполнении

Отсутствие в России процессуальных механизмов обеспечения связанности требований по возврату исполненного

врамках расторгнутого договора становится очевидным, если проанализировать зарубежный опыт регулирования. Так,

вгерманском праве институт встречного исполнения прямо предусмотрен законом: § 348 ГГУ содержит указание на то, что обязанности сторон, возникшие в связи с расторжением договора (т. е. обязанности по возврату всего полученного), подлежат одновременному исполнению (шаг за шагом — Zug um Zug). При этом достаточно заявить соответствующее возражение об одновременном исполнении в судебном процессе*. Это же положение развивается

в§ 756 ГПК Германии (ZPO), который закрепляет порядок исполнения двух присужденных к одновременному исполнению требований.

Как указывает Е. А. Папченкова, присуждение требований к одновременному исполнению означает, что исполнительное производство против должника может быть открыто только при условии, что пристав предложил должнику исполнение, причитающееся ему от кредитора, если только не будет доказано, что последнее уже передано должнику или он находится в просрочке принятия исполнения**.

Так, один из немецких судов, применяя ст. 81 Венской конвенции о международной купле-продаже товаров, указал, что в соответствии с принципом взаимной реституции, нарушивший договор продавец не обязан возвращать расторгающему договор покупателю цену до тех пор, пока покупатель фактически не предложит возвратить товар, поставленный продавцом, и решил, что стороны осуществляют возврат одновременно. В другом деле Федеральный суд Австралии указал, что расторгающий договор продавец не обязан возвращать платежи покупателю до тех пор, пока не будет возвращен поставленный товар***.

* Папченкова Е. А. Указ. соч. С. 117.

**Там же.

***Сборник ЮНСИТРАЛ по прецедентному праву, касающемуся Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров. С. 270. URL: https://www.uncitral.org/pdf/russian/clout/Second_edition_russian.pdf.

Международный арбитраж допускает решения, в которых указано на встречность исполнения

Анализ практики российского МКАС и иностранных арбитражей показывает, что арбитражи допускают вынесение решений, где указано, что стороны обязаны вернуть исполненное одновременно либо что нарушитель обязан первым вернуть полученное. Так, в одном из дел МКАС указал, что в соответствии со ст. 81 Венской конвенции о международной купле-продаже товаров стороны обязаны вернуть полученное одновременно. Поскольку оборудование поставлялось на условиях DDU на склад

покупателя, тот обязан подготовить оборудование к возврату, а продавец — забрать его

со склада покупателя и возвратить уплаченную покупателем цену7. Далее в резолютивной части решения МКАС указал, что:

7

решение МКАС при ТПП РФ от 30.01.2007 по делу № 77/2005

в связи с прекращением договорных отношений истец обязан подготовить на своем складе для возврата ответчику поставленное им в счет контракта оборудование;

ответчик обязан принять на складе истца подготовленное им к возврату оборудование и вернуть истцу уплаченную им цену оборудования8*.

Еще более наглядно по данному вопросу позиция МКАС была выражена в более позднем деле8. Здесь МКАС в резолютивной части решения обязал:

8

решение МКАС при ТПП РФ от 30.05.2014 по делу № 186/2013

истца — одновременно с зачислением на его счет взысканных с ответчика по настоящему решению денежных средств предоставить в распоряжение ответчика поставленное им оборудование для его демонтажа и вывоза с территории истца;

ответчика — за свой счет осуществить демонтаж и вывоз с территории истца оборудования в течение 15 дней со дня получения ответчиком письменного

уведомления истца о демонтаже9*.

9

ч. 2 ст. 34 Федерального закона от 29.12.2015 № 382-ФЗ (далее — Закон об арбитраже)

Практика российского МКАС базируется на том, что содержание арбитражного решения

не урегулировано законодателем исчерпывающим образом9. Это означает, что как в мотивировочной, так и в резолютивной части арбитражного решения допускается

указывать порядок его исполнения со ссылкой на ст. 328 ГК.10

10

п. 7 ч. 2 ст. 34 Закона об арбитраже

* Егоров А. В. Ликвидационная стадия обязательства // Вестник ВАС РФ. 2011. № 9. С. 6–27.

**Усачева К. А. Влияние факта нарушения договора на определение последствий его расторжения // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2017. № 6. С. 135.

***Там же. С. 146–148.

4* Сарбаш С. В. Исполнение взаимных обязательств. М.: Статут, 2004.

5* Егоров А. В. Ликвидационная стадия обязательства // Вестник ВАС РФ. 2011. № 9. С. 6–27.

6* Карапетов А. Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М.: Статут, 2007.

7* Папченкова Е. А. Возврат исполненного по расторгнутому нарушенному договору: сравнительный анализ российского и немецкого права / Исслед. центр частного права им. С. С. Алексеева при Президенте РФ. М.: Статут, 2017. С. 117.

9* Помимо вышеуказанных решений, см. также дело № 21/2005, решение от 18.10.2005: Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г. / Сост. М. Г. Розенберг. М.: Статут, 2006.

8* Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2007— 2008 гг. / Сост. М. Г. Розенберг. М.: Статут, 2010.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

ВС разъяснил нормы об уступке. Плюсы и минусы ключевых пунктов документа

Александр Николаевич Латыев

партнер группы правовых компаний «ИНТЕЛЛЕКТ-С», доцент кафедры предпринимательского права УрГЮУ, к. ю. н.

Пленум Верховного суда разъяснил правила перемены лиц в обязательстве. О четырех спорных вопросах документа, на которые следует обратить особое внимание, читайте в статье.

21 декабря 2017 года Пленум ВС принял постановление № 54 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее — Постановление). До сих пор в делах, связанных с правопреемством в обязательствах, суды руководствовались обзором Пленума ВАС 2007 года (информационное письмо от 30.10.2007 № 120).

Постановление охватывает лишь те случаи, в которых смена кредитора или должника в обязательстве либо их обоих одновременно происходит на основании сделки — цессии или перевода долга либо передачи договора. Пленум не обращается к проблематике перемены лиц в обязательстве в силу закона.

В то же время Постановление не ограничивается уступкой прав, возникших на основании сделки, иначе говоря — договорных обязательств, указывая на то, что

предметом цессии могут быть и внедоговорные обязательства (п. 13 Постановления).

То есть упомянутая в названии Постановления сделка рассматривается в нем именно как основание перемены лиц, но вовсе не само обязательство, лица в котором меняются.

До реформы корпоративного права в ГК корпоративные права как отдельный вид гражданских прав не выделялись, а п. 2 ст. 48 ГК однозначно определял права участников ООО в отношении общества как обязательственные.

Далее мы рассмотрим существенные вопросы, ответы на которые в Постановлении являются спорными, не затрагивая те положения, которые не вызывают возражений. Главное в статье Скрыть

Вопрос 1

Разделение уступки и ее основания

Даже там, где закон нечетко проводил принцип разделения по своему буквальному тексту, судебная практика допустила отдельное существование обязательственного договора как основание распоряжения и распорядительного соглашения о переносе права.

Наиболее показателен здесь пример с переходом корпоративных прав, ныне окончательно отделившихся от обязательственных, в первую очередь — прав на долю в ООО.

1

абз. 3 п. 11 ст. 21 Закона об ООО

Закон об ООО требует нотариальной формы сделки по распоряжению долей. При этом есть отдельный договор, устанавливающий обязательство совершить сделку,

направленную на отчуждение доли1. Его вполне можно было бы рассматривать как предварительный, требующий той же формы, что и заключаемый в его исполнение. Однако судебная практика пошла по пути признания такого договора основанием распоряжения в качестве самостоятельной сделки об уступке доли в будущем, к которой правила о предварительном договоре не применяются и которая может быть совершена

в любой подходящей форме2. Нотариус же удостоверяет только распорядительный договор о передаче доли.

2

см., например, постановления ФАС Уральского округа от 01.12.2011 по делу № А609896/2011 ФАС Московского округа от 08.11.2011 по делу № А40-24475/2011

Если в случае с продажей материальных вещей в обыденном представлении купляпродажа видится как охватывающая и обязательственное отношение, и распорядительное действие по передаче, то в случае с уступкой обязательственных

прав можно говорить о господстве прямо противоположного подхода: многие участники оборота рассматривают цессию не только и не столько как распорядительное действие, сколько как понятие, охватывающее и обязательство между цедентом и цессионарием. Отсюда:

Принцип разделения сделки и ее основания одержал победу

представления о «возмездной» или «безвозмездной» цессии, хотя к распорядительному акту категории возмездности и безвозмездности вообще неприменимы;

попытки конструировать цессию как отдельный договорный тип, к которому правила о купле-продаже применяются субсидиарно, но не напрямую — как к договору о продаже права требования.

Пленум разделил собственно переход права и основание, на котором оно происходит. Постановление в первом же пункте указывает, что основанием для уступки может быть любой договор, предполагающий полную передачу имущества

от одного лица к другому, — будь то договор купли-продажи, дарения, а равно и непоименованный или смешанный договор.

Инкассо-цессия — договор, согласно которому плата за уступаемое право определяется и уплачивается по итогам реализации этого права, в том числе по итогам принудительного взыскания по уступленному требованию.

Постановление положительно решило вопрос о допустимости инкассо-

цессии. Это прямое указание ВС облегчит жизнь профессиональным взыскателям — коллекторам, юристам, а также может выступить некоторым

паллиативом запрещенного «гонорара успеха».

30.12.2018 Арбитражная практика для юристов № 3, март 2018

Авторы Постановления не установили критерии разграничения договоров продажи имущественных прав и договоров факторинга.

В примерах оснований уступки Пленум не назвал договор мены. Неясно,

с чем это связано. Возможно, он сознательно умолчал о договоре мены, потому что соглашается с позицией о неприменимости правил о договоре мены к обмену

имущественными правами. Или же авторы не посчитали важным вопрос о применимости к обмену правами требования норм о мене, например наиболее специфичной именно для

этого договора нормы об одновременном переходе прав на обмениваемое имущество3.

3

ст. 570 ГК

Пленум разделил распорядительную уступку и ее обязательственное основание. Но уклонился от решения вопроса об их каузальной или абстрактной связи в контексте именно распорядительных сделок, поскольку концепций каузы

можно назвать множество, но лишь одна из них касается каузы распоряжения. Каузальный подход заключается в том, что при недействительности договора, положенного в основание уступки, недействительно и само распоряжение. Уступаемое право не переходит от цедента. Абстрактный подход предполагает, что при отпадении основания возникает неосновательное обогащение в виде полученного права у цессионария, которое теперь должно быть возвращено цеденту отдельным

распорядительным актом. Некоторые нормы дают основания полагать, что законодатель исходит из абстрактного подхода (например, в ст. 1106 ГК). Однако, согласно наблюдениям В. В. Байбака, абстрактный подход не прижился в судебной практике: суды исходят из каузальности цессии и не требуют отдельных действий по возврату

права при недействительности основания передачи*.

Идея об абстрактности распорядительной сделки еще более противоречит базовым представлениям участников оборота, чем разделение обязательственного основания и распорядительного акта. Проект Постановления исходил из каузального подхода: п. 7 указывал, что при недействительности основания уступки переход права считается

несостоявшимся4. Но в итоговый текст этот пункт не вошел.

4

проект Постановления доступен по ссылке

Вопрос 2

Момент перехода права требования

Ключевым для любого распоряжения выступает момент правопреемства. Это важно, чтобы понять, начиная с какого момента цедент более не может, а цессионарий, наоборот, получает возможность считать себя кредитором, осуществлять дальнейшее распоряжение правом, получать исполнение от должника и т. д. Также важен момент, начиная с которого кредиторы сторон теряют и получают возможность обращать взыскание на это право.

В отличие от перехода права собственности на вещи, в отношении перехода прав требования действует диспозитивная консенсуальная система, то есть право переходит от цедента к цессионарию по общему правилу с момента заключения соглашения. Если стороны не оговорили иного, обязательственная сделка, являющаяся основанием цессии, имплицитно содержит в себе и распорядительное соглашение сторон о переходе права. Переход совершается в момент заключения этой обязательственной сделкиоснования.

Стороны вправе согласовать иной срок перехода права, да и природа уступаемого права может требовать такого иного момента.

Что касается соглашения сторон, то здесь наиболее рациональной, с точки зрения участника оборота, может быть привязка момента перехода права к моменту осуществления встречного предоставления со стороны цессионария, но также возможна привязка к наступлению иного события. Привязка распорядительного факта к обстоятельствам, неизвестным ни должнику, ни третьим лицам, опасна, поскольку создает возможность для недобросовестных цедента и цессионария вводить

в заблуждение, например, суд относительно принадлежности требования. Должник, получивший от цессионария уведомление об уступке или требование об исполнении обязательства, должен будет изучать, действительно ли наступило согласованное сторонами событие. Несколько легче будет его положение, если такое уведомление он получит от цедента, но только лишь по причине того, что такое уведомление для него

обязательно по прямому указанию закона5.

5

абз. 2 п. 1 ст. 385 ГК

Особый случай — уступка будущих требований, которой Пленум уделил немало внимания.

Определение видов будущих требований (абз. 2 п. 6 Постановления).

Стороны могут договориться о совершении отдельной распорядительной сделки. На случай неисполнения обязанности цедента совершить такую сделку

Постановление предусматривает такой способ защиты цессионария, как перевод на него прав в судебном порядке, — этот вопрос позитивным законодательством урегулирован не был, однако ВС посчитал ненужным конструировать в данном случае иски

о «понуждении к передаче права» или о «понуждении к совершению сделки»6.

6

абз. 2 п. 6 Постановления

Здесь можно наблюдать упрощение защиты кредитора, если его права могут быть восстановлены самим фактом вынесения судебного решения. Судебное решение вполне заменяет волеизъявление ответчика, если единственное, что от него требуется, — это волеизъявление без совершения каких-либо действий.

Уступка будущих требований — исключение из общего правила. По общему правилу право переходит в момент совершения сделкиоснования. Но есть исключения, наиболее характерное из которых — уступка будущих требований. Наверное, в силу природы уступаемых требований. Такое требование не может перейти к цессионарию ранее того момента, когда оно появится у цедента. Судебная практика долго настороженно относилась к таким требованиям, пока они не были легализованы в п. 4 Обзора практики ВАС № 120. Для судов общей юрисдикции такую легализацию уступки будущих требований можно связать разве что с появившейся в ГК только 6 лет спустя отдельной ст. 388.1.

Законодатель практически не дал определения будущих требований, приведя лишь один, при этом вполне очевидный, пример — требования из договора, который будет заключен в будущем. Гораздо интереснее, относятся ли к будущим или же к наличным требования из уже заключенных договоров, но те, относительно которых не наступил срок исполнения либо в отношении которых не наступили условия их реализации.

После того как с 1 июня 2015 года законодатель снял ограничение на оборотоспособность будущих требований кругом предпринимателей, острота вопроса

спала, но необходимость во внесении ясности не отпала. Постановление указало, что обязательства, срок исполнения которых не наступил, не относятся к будущим.

Определение механизма перехода будущих прав (абз. 2 п. 6 Постановления).

Авторы Постановления учли критику, высказанную в отношении первоначального проекта. Если в первоначальном тексте говорилось о том, что будущее требование переходит к цессионарию «в момент его возникновения», то в итоговом тексте это

место исправлено на «непосредственно после момента его возникновения»7.

7

абз. 1 п. 6 Постановления

Таким образом, Верховный суд учел собственную правовую позицию, согласно которой будущее требование в момент его возникновения на «юридическую секунду» возникает у цедента — и в этот момент его могут «поймать», например, кредиторы цедента — и лишь затем переходит к цессионарию, если переходу его от цедента ничего

не мешает8. В рассмотренном коллегией деле таким препятствием оказалась процедура банкротства, введенная в отношении цедента после заключения соглашения об уступке, но до возникновения требования.

8

определение ВС от 06.10.2016 № 305-ЭС16-8204

Постановление не внесло ясности в вопрос об отнесении к будущим ряда требований. Для иллюстрации тезиса о том, что обязательства, срок исполнения которых не наступил, не относятся к будущим, коллегия привела пример уступки

требования о возврате займа до наступления срока его возврата.

Обязательства, срок исполнения которых не наступил, не относятся к будущим

Реальная природа договора займа позволила Пленуму уклониться от изложения своей позиции о квалификации тех требований, в отношении которых не только не наступил срок исполнения, но и не были совершены действия, необходимые для такого исполнения.

Будет ли считаться будущим или наличным требование по уже заключенному договору об оплате товара до поставки этого товара, требование о возврате предмета аренды арендатором до передачи ему этого предмета арендодателем и т. п.? В описанных случаях следовало бы пренебречь формальным существованием этих требований и учесть принцип невозможности судебного взыскания авансов, существующий в отечественном праве: покуда встречное исполнение не произведено, требование

не может быть реализовано, а значит, и относиться к нему следует как к будущему.

Надежной «лакмусовой бумажкой» здесь могли бы стать подходы законодательства и судебной практики по банкротству, которые определяют момент созревания требования в целях отнесения его к реестровым или текущим именно по моменту осуществления кредитором своего встречного предоставления. К сожалению, в этой части Постановление не внесло ясность до конца.

В статье не упоминается основное денежное обязательство в договоре об участии в долевом строительстве — обязательство дольщика уплатить застройщику цену объекта, поскольку эти требования крайне редко участвуют в обороте.

Роль уведомления об уступке права требования. В России традиционно действует консенсуальная система перехода прав требования. Если бы цессия строилась по системе традиции, момент перехода права был бы привязан

к моменту, с которого обязанное лицо уведомляется о смене управомоченного лица. Если для преемства в абсолютных правах необходимость донести информацию об управомоченном заставляет строить систему уведомления через привязку перехода

права к внешне видимому знаку такого права — владению вещами-либо же и вовсе

побуждает формировать публичные реестры прав, то для относительных прав того же эффекта можно добиться простым уведомлением должника.

Уведомление требуется и при принятой у нас сегодня консенсуальной модели цессии, но здесь оно имеет значение только лишь для осуществления права, но не для его перехода. Сугубо практических последствий из этого два.

Во-первых, система традиции предполагала бы необходимость уведомлять должника о каждой из совершенных уступок и позволяла бы переуступать право дальше только после такого уведомления, а действующая консенсуальная система позволяет пропустить уведомления о промежуточных кредиторах. Неожиданно отражение этого следствия нашлось в процессуальном разделе, где суду предписывается производить

процессуальное правопреемство в отношении конечного цессионария9.

9

п. 34 Постановления

Во-вторых, в рамках консенсуальной системы как недобросовестное могло бы быть оценено поведение должника, достоверно знающего о состоявшейся уступке, однако по той или иной причине не получившего уведомление о ней и в связи с этим осуществляющего исполнение в адрес бывшего кредитора. Этот последний момент Постановление не отразило, даже наоборот — указало, что отказ цедента принять

исполнение в такой ситуации будет просрочкой кредитора10. Здесь можно сказать, что консенсуальность цессии все-таки не проводится ни в законодательстве, ни в Постановлении последовательно.

10

п. 19 Постановления

В некоторых случаях Постановление позволяет должникам пренебрегать даже достоверно известным им фактом материального правопреемства и дожидаться публичного подтверждения уступки. Речь идет о правах, относительно которых состоялось судебное решение и начато исполнительное производство: если уступка была произведена на этом этапе, Постановление позволяет «не осуществлять

исполнение до замены взыскателя»11.

11

абз. 3 п. 35 Постановления

Главное в статье СкрытьВопрос 3

Регистрация уступки

Есть два договора, которые требуют обязательной государственной регистрации: договор участия в долевом строительстве и долгосрочный договор аренды. На примерах этих двух договоров рассмотрим различные виды требований. Смена кредитора однозначно требует регистрации, когда переходит право на получение объекта долевого строительства и право владеть и пользоваться предметом аренды. Но есть и другие права: денежные требования, например, участника долевого строительства о выплате неустоек за просрочку исполнения договора или арендодателя — о внесении арендных платежей. Нужно ли регистрировать переход этих прав, неясно. Обладают ли эти требования такой спецификой, которая призывала бы регистрировать их принадлежность?