Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 12, декабрь 2016

ОТ РЕДАКЦИИ

Рейтинг арбитражных судов: картина маслом…

Андрей Владимирович Егоров

к. ю. н., главный редактор журнала «Арбитражная практика для юристов»

Очень прошу, почитайте сначала рейтинг, пожалуйста, и лишь потом вернитесь к моим словам. Я хочу, чтобы мы сравнили результаты того, как мы смотрим на этот рейтинг.

Вы заметили, кто там на худших ролях? Сплошь суды Москвы и Санкт-Петербурга… Что роднит эти суды, как вы думаете? То, что они так плохо работают? Как бы не так. Их роднит сверхчеловеческая загрузка.

Я знаю ситуацию в АС г. Москвы. Как вы думаете, сколько дел там выпадает на одного судью в месяц? Еще года три назад было больше 100 (то есть фактически есть основание для того, чтобы этот суд отставал от победителя в два раза). А сейчас мне сначала сказали цифру 150 дел, потом уточнили — по фактической численности (внимание! туш!) вообще 195. Кстати, это закрытая информация. Ее нет

встатистике, публикуемой на сайте Судебного департамента. Почему нет, я не понимаю. Об этом надо

внабат бить. Представьте себе, что такое 195 дел? Это 8–9 дел в день. Даже если они откажутся

от выходных, это будет 6–7 дел. Что мы хотим от людей? Чтобы они вдумывались и внимательно знакомились с материалами дела, отписывали решения без ошибок? Кто-то жаловался, что выходил из процесса в час ночи. Отлично. Но вы же не одни выходили оттуда? Судьи-то были с вами? На опечатки

жалуетесь? Вы сами не пробовали написать диктант в час ночи, оттрубив до этого с 9–10 утра, заслушав

20–30 дел?

Ну и второй фактор — зарплата аппарата. Какая она, знаете? Тысяч 30 — это роскошь. А текучка какая, вы знаете? Процентов 85 всегда было. Мы будем обвинять председателя за такую текучку при таких условиях работы и оплаты?

В общем рейтинг хорош. Он доказал мне прописную истину. С такой нагрузкой правосудия не будет. Будет катастрофа. А я просто кланяюсь судьям и аппарату АСГМ. Им — первым. Как самым худшим. Почему — я написал.

Мы обязательно направим руководству страны и в Верховный суд результаты рейтинга. Нагляднее, мне кажется, не бывает. Надо принимать срочные меры по снижению нагрузки на судей. Налицо угроза национальной безопасности. Да, я смотрю на это так. В безопасности себя может чувствовать только внутренне устойчивая страна. То есть та, в которой царят законность и справедливость, а потому — порядок.

НОВОСТИ

Обзор арбитражных споров

•Юридическое лицо вправе требовать компенсацию вреда, причиненного его деловой репутации

•Сделка по распоряжению арестованным имуществом законна, если его передача произошла после снятия ареста

•Невыгодная сделка, заключенная с целью избежать штрафных санкций по договору с третьим лицом, не считается кабальной

•Плата за аренду здания включает и цену аренды земли, если иное не закреплено в договоре

•Объекты, построенные по инвестиционному контракту, не входят в конкурсную массу застройщика

•Задолженность по договору выкупного лизинга не относится к текущим платежам в деле о банкротстве лизингополучателя

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Юридическое лицо вправе требовать компенсацию вреда, причиненного его деловой репутации

Запрет на компенсацию морального вреда юридическим лицам не препятствует взысканию компенсации за причинение вреда репутации юридического лица при доказанности общих условий деликтной ответственности.

Образовательное учреждение обратилось в суд с иском к сетевому изданию о защите деловой репутации и взыскании с ответчика 1 млн руб. в качестве компенсации причиненного вреда. Поводом стало размещенное на сайте издания сообщение о якобы имевшем место нарушении ректором университета норм Конституции РФ.

Суд первой инстанции частично удовлетворил заявленные требования, признав опубликованные на сайте сетевого издания сведения не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию университета. Также суд обязал ответчика удалить спорную статью и разместить текст опровержения

на главной странице сайта издания. При этом в удовлетворении требования о взыскании компенсации за причинение университету репутационного вреда суд отказал, сославшись на положения п. 11 ст. 152 и п. 1 ст. 1064 ГК РФ. Поскольку причиненный юридическому лицу вред носит имущественный характер, что исключает возможность присуждения ему неимущественного вреда, в какой бы форме он не выражался.

Вместе с тем, признавая за университетом право на предъявление требования о компенсации убытков, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, суд отметил, что истец не представил доказательств того, что распространенные ответчиком сведения привели к последствиям имущественного характера в заявленном размере.

Апелляционный суд не согласился с первой инстанцией в вопросе о взыскании компенсации и удовлетворил требование университета в полном объеме. Суд отметил, что юридическое лицо, чье право

на деловую репутацию нарушено действиями по распространению сведений, порочащих такую репутацию, вправе требовать возмещения нематериального (репутационного) вреда при доказанности общих условий деликтной ответственности.

Суд округа отменил постановление апелляции и оставил в силе решение суда первой инстанции. Кассация отметила, что университет при рассмотрении дела не представил доказательств того, что после опубликования спорной статьи снизился спрос потребителей на оказываемые им услуги или наступили другие отрицательные для него последствия, и не привел аргументы в подтверждение наличия причинной связи между ущемлением деловой репутации и оспоренной информацией.

Верховный суд РФ согласился с позицией окружного суда. Судебная коллегия отметила, что вступление в силу с 01.10.2013 новой редакции ст. 152 ГК РФ, исключившей возможность компенсации морального

вреда в случае умаления деловой репутации юридических лиц, не препятствует защите нарушенного права посредством заявления юридическим лицом требования о возмещении вреда, причиненного его репутации. Следовательно, юридическое лицо, чье право на деловую репутацию нарушено действиями по распространению сведений, порочащих такую репутацию, вправе требовать восстановления своего

права при доказанности общих условий деликтной ответственности. Однако одного факта распространения сведений, порочащих деловую репутацию истца, недостаточно для вывода о причинении ущерба деловой репутации и выплаты денежного возмещения в целях компенсации за необоснованное умаление деловой репутации. Поскольку истец не доказал размер причиненного ему вреда, Верховный суд счел невозможным взыскать заявленную компенсацию с ответчика.

Источник: определение ВС РФ от 18.11.2016 по делу № А56-58502/2015

Сделка по распоряжению арестованным имуществом законна, если его передача произошла после снятия ареста

Если сделка в отношении арестованного имущества не сопровождалась передачей в момент действия данной обеспечительной меры, ее нельзя оспорить как нарушающую принцип запрета на распоряжение арестованным имуществом.

Банк и общество заключили договор об открытии кредитной линии. В качестве обеспечения обязательств общества банк принял залог имущества третьих лиц, в том числе недвижимого имущества, принадлежащего благотворительному фонду.

Заемщик не исполнил свои обязательства, вследствие чего банку пришлось обратиться в суд для взыскания задолженности по кредитному договору. В рамках данного дела суд принял обеспечительные меры в виде ареста заложенного имущества.

В дальнейшем банк уступил свои права по договору долговому центру.

Долговой центр и фонд заключили договор об отступном. По условиям этого договора фонд обязался предоставить недвижимое имущество с целью полного прекращения обязательств заемщика по кредитному договору. При этом стороны договорились о разрешении всех споров по договору в третейском суде.

Далее фонд, полагая, что договор об отступном является недействительным, обратился в третейский суд с иском о признании его недействительной сделкой. Суд отказал в удовлетворении требований, после чего фонд обжаловал это решение в арбитражном суде. По мнению благотворительного фонда, решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права, а именно принцип запрета распоряжения имуществом, распоряжение которым запрещено.

Суд первой инстанции и окружной суд согласились с позицией фонда. Суды учли, что договор об отступном был заключен в период действия обеспечительных мер, примененных судом общей

юрисдикции. Следовательно, такой договор является недействительным. Также суды отметили, что ввиду недействительности договора недействительна и третейская оговорка, что также является основанием для отмены решения третейского суда.

Долговой центр оспорил принятые судебные акты в Верховном суде. Он утверждал, что арест имущества, нарушивший, по мнению судов, основополагающие принципы российского права, сохранял свое действие лишь до момента вступления в силу решения суда об отказе в удовлетворении требований в отношении арестованного имущества, в обеспечение исполнения которого он был принят. Поскольку на дату заключения договора об отступном основания существования обеспечительной меры в виде ареста отпали, нарушение основополагающих принципов российского права отсутствует.

Верховный суд указал, что заключение сделок с арестованным имуществом само по себе не запрещено, поскольку не относится к юридически значимым действиям по распоряжению имуществом в отсутствие акта передачи имущества, в отношении которого такая сделка совершена. Исходя из этого, заключение договора об отступном в отношении имущества, на которое наложен арест, является правомерным.

Нелегитимными могут быть признаны только действия по фактической передаче в собственность другого лица имущества, распоряжаться которым запрещено в силу ареста. В данном случае фактической передачи имущества не произошло.

Кроме того, материально-правовой интерес в существовании обеспечительных мер в виде наложения ареста на передаваемое по договору об отступном недвижимое имущество отпал с момента вступления

взаконную силу решения суда по делу об обращении взыскания на это имущество. Следовательно, благотворительный фонд не был ограничен в правах собственника по распоряжению своим имуществом,

втом числе в праве заключения оспариваемого договора об отступном. В связи с этим Верховный суд отменил судебные акты нижестоящих судов и отказал в удовлетворении заявления благотворительного фонда.

Источник: определение ВС РФ от 02.11.2016 по делу № А65-19616/2015

Невыгодная сделка, заключенная с целью избежать штрафных санкций по договору с третьим лицом, не считается кабальной

Если компания заключила невыгодный договор и исполнила его, она не может в дальнейшем ссылаться на его кабальность, пытаясь избежать больших штрафных санкций по договору с другим лицом.

Общество-застройщик заключило инвестиционный контракт с Правительством Москвы на строительство жилого дома. Контракт предусматривал значительные штрафные санкции за нарушение сроков ввода объекта в эксплуатацию (9,3 млн руб. в месяц).

Обеспечение теплоснабжения строящегося дома предусматривалось выданными Московской объединенной энергетической компанией (МОЭК) застройщику условиями подключения на присоединение к тепловым сетям. Согласно условиям подключения необходимо было увеличить мощность определенного участка теплосети путем замены старых труб на новые большего диаметра. После окончания работ застройщик также был обязан заключить с МОЭК соглашение о компенсации потерь МОЭК (4,1 млн руб.) в связи с перекладкой труб. Застройщик заключил необходимое соглашение и перечислил необходимую сумму по нему, после чего объект был введен в эксплуатацию.

Однако после этого застройщик потребовал признать соглашение о компенсации потерь в результате кабальной сделки, так как оно заключено под давлением МОЭК, которая неправомерно использовала свое доминирующее положение. Истец ссылался на то, что хотел избежать большой неустойки по инвестконтракту, поэтому был вынужден идти на сделку с МОЭК на невыгодных условиях. При этом без

документов от МОЭК застройщик не смог бы получить разрешение на ввод объекта в эксплуатацию.

Суды всех трех инстанций согласились, что истец заключил спорное соглашение на невыгодных для него условиях в обстоятельствах, которые он не мог преодолеть иначе, как подписав его. В результате заключения этого соглашения нарушены права и законные интересы застройщика, который вынужден был выплатить компенсацию за ликвидацию участка теплосети, тогда как в действительности была произведена его реконструкция. В связи с этим суды признали сделку кабальной.

Однако Верховный суд не согласился с позицией нижестоящих судов. Суд учел доводы МОЭК о том, что она не является стороной инвестиционного контракта, об условии о большом размере неустойки не знала и поэтому не могла его использовать для своей выгоды. Застройщик выполнил обязательства по соглашению, целью которого являлось получение разрешения на ввод объекта в эксплуатацию, что

не позволяет ему заявлять о его недействительности. Исходя из этого, Верховный суд направил дело на новое рассмотрение.

Источник: определение ВС РФ от 27.10.2016 по делу № А40-91532/15

Плата за аренду здания включает и цену аренды земли, если иное не закреплено в договоре

Если стороны в договоре аренды не указали дополнительную плату за аренду земли под зданием, арендодатель не вправе требовать ее с арендатора в качестве неосновательного обогащения.

Управление пенсионного фонда арендовало у администрации города помещения по договору аренды. Арендатор исправно выплачивал установленную в договоре арендную плату. Однако через несколько лет действия договора арендодатель направил арендатору письмо с требованием произвести дополнительную оплату за пользование земельным участком под зданием. Арендатор отказался произвести соответствующую оплату, после чего администрация обратилась в суд, требуя взыскать якобы образовавшуюся задолженность. Администрация ссылалась на п.п. 5 п. 1 ст. 42 ЗК РФ, согласно которому собственники земельных участков и лица, не являющиеся собственниками земельных участков, обязаны своевременно производить платежи за землю. Поскольку ответчик не осуществлял плату за пользование земельным участком под зданием, соответственно он неосновательно сберег денежные средства за период действия договора, поэтому обязан еще уплатить проценты за пользование чужими деньгами.

Суд первой инстанции отказал администрации города во взыскании неосновательного обогащения. Он исходил из того, что договор аренды не предусматривал иных платежей, кроме арендной платы за здание, и не требовал внесения отдельной платы за землю. Поэтому основания для взыскания

неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами с ответчика отсутствуют.

Однако апелляция и кассация встали на сторону администрации. Суды сослались на пункт договора аренды, согласно которому размер арендной платы за помещения устанавливается в соответствии с методикой расчета платы за аренду имущества, находящегося в муниципальной собственности, утвержденной городской думой. По данной методике формула расчета арендной платы за нежилые

помещения не включает плату за использование земельного участка, следовательно, арендатор должен доплатить за пользование участком.

Верховный суд не согласился с апелляцией и кассацией. Суд сослался на п. 22 постановления Пленума ВАС РФ от 24.03.2005 № 1 «О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства». В нем разъяснено, что арендатор здания может пользоваться земельным участком, занятым арендуемым зданием, без соответствующего договора в силу закона в течение срока аренды недвижимости. Вопросы арендной платы за пользование земельным участком в данном случае решаются с учетом положений п. 2 ст. 654 ГК РФ, согласно которому установленная в договоре аренды здания или сооружения плата включает плату за пользование земельным участком, на котором оно расположено, или передаваемой вместе с ним соответствующей частью участка, если иное не предусмотрено законом и договором. Исходя из текста указанной нормы, по общему правилу плата за пользование земельным

участком включена в размер арендной платы за пользование зданием. Поскольку ни в договоре аренды, ни в другом договоре или норме закона не была закреплена обязанность арендатора вносить дополнительно плату за пользование земельным участком отдельно от арендной платы, следовательно, арендная плата по договору включает в себя пользование соответствующим участком. В связи с этим суд оставил в силе решение суда первой инстанции.

Источник: определение ВС РФ от 21.10.2016 по делу № А50-11810/2015

БАНКРОТСТВО

Объекты, построенные по инвестиционному контракту, не входят в конкурсную массу застройщика

Если застройщик, построивший объекты на публичной земле, признается банкротом, госзаказчик вправе требовать выделения своей доли в данных объектах в обход реестра кредиторов застройщика.

Департамент имущества г. Москвы и общество-застройщик заключили инвестиционные контракты на строительство и реконструкцию жилых домов. По условиям контрактов после их реализации 40%

нежилых помещений в домах переходит городу, а 60% — обществу. Застройщик ввел дома в эксплуатацию (хотя и не успел зарегистрировать право собственности на них), однако затем в отношении него началась процедура банкротства.

Департамент счел, что у сторон инвестиционного контракта возникла общая долевая собственность на построенные дома. В связи с этим он обратился в суд, требуя выделить свою долю в недвижимости

и признать за собой право собственности на нее. Свою позицию департамент обосновал ссылкой на п. 3 ст. 3 Федерального закона от 25.02.1999 № 39ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» (далее — Закон № 39ФЗ). Согласно данному пункту до регистрации права собственности на объекты инвестиционной деятельности, возводимые на публичной земле, у сторон контракта возникает долевая собственность на эти объекты. При этом государственная регистрация права не требуется. Кроме того, департамент полагал, что доля города не может войти в конкурсную массу общества в рамках дела о банкротстве.

Общество утверждало, что указанное положение Закона № 39-ФЗ касается только незавершенных объектов, а в данном деле дома уже введены в эксплуатацию. При этом удовлетворение требований департамента позволит ему получить имущество из конкурсной массы в обход реестра. В связи с этим застройщик просил признать за ним право собственности на построенные объекты.

Суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований департамента. Суды подчеркнули, что инвестиционный контракт порождает лишь обязательственные отношения между его сторонами. Следовательно, требования истца не могут быть удовлетворены через вещный иск о признании права собственности. Надлежащим способом защиты прав был бы иск о понуждении передать документы, необходимые для регистрации права. Кроме того, выдел доли в объекте инвестиционной деятельности до первичной регистрации права собственности на него невозможен, так как такой объект не является предметом гражданского оборота.

Верховный суд занял противоположную позицию. По мнению суда, построенные нежилые помещения не вошли в конкурсную массу должника. В связи с этим у департамента, несмотря на введение процедур банкротства, сохранилось в материальном смысле право на иск об обязании передать вещь в натуре (ст.

398 ГК РФ). Поскольку разрешение подобного иска может повлиять на права и законные интересы других кредиторов должника, иск департамента подлежал рассмотрению в деле о банкротстве.

По смыслу разъяснений, содержащихся в п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, в случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материальноправового интереса суд не должен отказывать в иске ввиду неправильного указания норм права. В этом случае суд определяет, из какого правоотношения возник спор и какие нормы подлежат применению. Требования департамента в данном споре, исходя из их целевой направленности и условий предъявления, по существу являются требованиями о понуждении к исполнению обязательства в натуре. Таким образом, нижестоящие суды должны были определить порядок раздела между сторонами инвестиционных объектов, введенных в эксплуатацию. В итоге Верховный суд направил дело на новое рассмотрение.

Источник: определение ВС РФ от 21.11.2016 по делу № А40-11689/2011

Задолженность по договору выкупного лизинга не относится к текущим платежам в деле о банкротстве лизингополучателя

Требование лизингодателя о взыскании задолженности по договору выкупного лизинга в отношении лизингополучателя-банкрота нельзя квалифицировать как текущее, и оно подлежит рассмотрению в деле о банкротстве.

Два общества заключили договор выкупного лизинга. В дальнейшем лизингополучатель был признан банкротом. При этом он просрочил выплату части платежей по договору лизинга. Лизингодатель обратился в суд с иском о взыскании задолженности и процентов по договору.

Суды двух инстанций оставили иск без рассмотрения. По их мнению, предъявленное требование должно быть рассмотрено в рамках дела о банкротстве лизингополучателя. Поскольку стороны заключили договор выкупного лизинга, спорные платежи нельзя считать текущими, а соответственно, и рассматривать иск вне банкротного дела.

Однако кассационный суд не согласился с позицией нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение. При повторном рассмотрении суды трех инстанций удовлетворили требования лизингодателя. Суды исходили из того, что обязанность по внесению спорных платежей возникла у лизингополучателя после принятия заявления о признании его банкротом, а значит, платежи являются текущими. Следовательно, требования об их взыскании подлежат рассмотрению вне рамок дела

о несостоятельности. К тому же спорные требования нельзя отнести к реестровым, поскольку договор лизинга не расторгнут, обязательства сторон по договору не прекращены, предмет лизинга находится в пользовании у лизингополучателя, а сальдо встречных обязательств определить невозможно.

Верховный суд не согласился с подходом нижестоящих судов. Суд сослался на п. 2 постановления Пленума ВАС от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве». В нем говорится, что в договорных обязательствах, предусматривающих периодическое внесение должником платы за пользование (договоры аренды, лизинга (за исключением выкупного)), текущими являются требования об оплате за те периоды времени, которые истекли после возбуждения дела о банкротстве.

То есть эти разъяснения не распространяются на задолженность, возникшую по договору выкупного лизинга. Соответственно требование лизингодателя нельзя квалифицировать как текущее, и оно подлежит рассмотрению в деле о банкротстве, поскольку связано с ненадлежащим исполнением лизингополучателем условий договора выкупного лизинга. Исходя из этого, Судебная коллегия оставила иск лизингодателя без рассмотрения.

Источник: определение ВС РФ от 24.10.2016 по делу № А40-174651/14

НОВОСТИ

Прецедент месяца

Осведомленность банка о споре сторон не препятствует выплате по гарантии, если бенефициар выполнил ее формальные условия (определение ВС РФ от 08.11.2016 по делу № А4049571/2015).

Суть дела

Общество заключило с федеральным агентством госконтракт на строительство железной дороги.

В обеспечение своих обязательств по контракту общество предоставило банковскую гарантию. Однако вскоре заказчик решил расторгнуть контракт из-за прекращения финансирования проекта. При этом заказчик потребовал от общества вернуть неосвоенный аванс.

Между сторонами возник спор по поводу взаиморасчетов по контракту, который был передан в суд.

В период рассмотрения этого дела заказчик потребовал от банка выплатить требуемую сумму в рамках банковской гарантии. Банк осуществил выплату, после чего воспользовался правом безакцептного списания данной суммы со счета подрядчика.

Общество оспорило действия банка в суде. Оно просило признать выплату по гарантии злоупотреблением правом и взыскать с банка выплаченную сумму в качестве неосновательного обогащения, а также проценты за пользование чужими денежными средствами и убытки.

Дело в том, что банк участвовал в споре сторон по поводу взаиморасчетов, а значит, был осведомлен, что соглашение о расторжении госконтракта стороны на момент выплаты не подписали. При этом в дальнейшем общество выиграло данный спор. Соответственно, по мнению общества, банк был не вправе платить заказчику по гарантии.

Позиция первой инстанции: если банк осведомлен о споре сторон, он не вправе платить по гарантии

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования в части взыскания денежных средств, однако отказал в признании действий банка злоупотреблением правом. Он обосновал свою позицию следующим образом. Выплаченная банком по требованию заказчика сумма по банковской гарантии, впоследствии удержанная у общества, является неосновательным обогащением банка. При этом она подлежит возврату банком, поскольку уплачена с нарушением условий банковской гарантии и со злоупотреблением по факту

осведомленности о наличии неразрешенного спора между сторонами по поводу данной суммы как о невозвращенном авансе.

Суд установил, что заказчик направлял банку несколько требований о выплате, в которых указывались различные основания и нарушения, якобы совершенные обществом. При этом по условиям госконтракта подрядчик обязан возвратить сумму неотработанного аванса лишь по одному основанию — при расторжении контракта, которое допускается исключительно по соглашению сторон или по решению суда. Поскольку на момент выплаты стороны не подписали соглашение о расторжении, а судебный спор о расторжении контракта еще не был завершен, банк был не вправе производить выплату по гарантии.

Позиция апелляции: если бенефициар выполнил формальные требования гарантии, банк не вправе отказать в выплате

Апелляционный суд отказал в удовлетворении иска, аргументировав следующим. Банковская гарантия является самостоятельным обязательством, независимым от договора, в обеспечение которого она выдана, поэтому основаниями для отказа в удовлетворении требования бенефициара может служить исключительно несоблюдение условий самой гарантии. В данном случае заказчик выполнил все необходимые формальные требования гарантии и предоставил соответствующий комплект документов для выплаты. Следовательно, у банка не было правовых оснований для отказа в удовлетворении требования заказчика. При этом отсутствие судебного акта по спору между сторонами о расторжении госконтракта не может быть квалифицировано как нарушение условий гарантии. А осведомленность банка о наличии данного спора — не основание для отказа в удовлетворении требования бенефициара о платеже по гарантии со ссылкой на несоответствие требования и приложенных к нему документов условиям гарантии.

Кроме того, суд учел, что вследствие произведенной банком выплаты общество было освобождено от обязанности вернуть соответствующую часть неосвоенного аванса в рамках спора о расчетах по госконтракту.

Позиция кассации: выплата по гарантии в отсутствие условий для платежа является злоупотреблением правом

Суд округа не согласился с апелляцией и оставил в силе решение первой инстанции. Суд пришел к выводу, что на дату требования о платеже у принципала отсутствовали обязательство по возврату

неотработанного аванса и само нарушение такого обязательства. Действия банка по совершению платежа

впользу бенефициара по банковской гарантии, осведомленного об отсутствии со стороны принципала нарушения условия контракта о возврате аванса и о том, что контракт не расторгнут, направлены на причинение вреда принципалу и являются злоупотреблением правом. При этом выплата по гарантии

вотсутствие условий для платежа не может быть основанием для взыскания данной суммы с принципала, поскольку результат неправомерных действий банка является убытком самого банка.

Позиция ВС РФ: выплата банка в рамках условий гарантии не может нарушать права принципала

Верховный суд поддержал позицию апелляции. Суд руководствовался нормами о независимости банковской гарантии (ст.ст. 370, 376 ГК РФ). Кроме того, суд подчеркнул, что банк осуществил выплату до введения арбитражным судом запрета на совершение платежа по гарантии в инициированном обществом деле о прекращении ее действия.

Заказчик предоставил банку все необходимые для осуществления выплаты документы, раскрыл содержание неисполненного обществом обязательства с указанием на то, что требуемая сумма является непогашенным авансом, подлежащим возврату в порядке взаиморасчетов по контракту. Соответственно банк был не вправе отказать бенефициару в выплате.

Законные в рассматриваемом случае действия банка не могут признаваться нарушающими чьи-либо права. Возмещенная банком в регрессном порядке за счет общества сумма платежа по гарантии не обладает признаками неосновательного обогащения, поскольку получена банком по соответствующему договору и уплачена по обязательству общества, необходимость исполнения которого подтверждена в судебном порядке. Исходя из этого, Верховный суд оставил в силе постановление апелляционного суда.

ИНТЕРВЬЮ

«Судьи — это люди с аллергией на ложь, им очень импонирует готовность идти на уступки, признавать что-то и договариваться»

О второй кассации, отличии результатов работы ВС РФ и ВАС РФ и профессиональном процессе рассказал Юлий Валерьевич Тай, к. ю. н., управляющий партнер адвокатского бюро «Бартолиус».

БИОГРАФИЯ

• Окончил юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова

—Это вообще не процессуальная форма. В деле «Абрамян против России» ЕСПЧ недавно подтвердил, что рассматривает как окончательный судебный акт Коллегии (то есть вторую кассацию, по сути). Все, что происходит дальше, — это чистое творчество зампреда ВС. А так есть один креативный способ получить данные письма, если знать их номера (с этим проблема, так как суды подобные письма в дела не подшивают, разумеется). Можно сослаться на закон о раскрытии информации о судебной системе и направить запрос в ВС РФ — на него ответят. Мы обращались и получили в ответ копию письма.

—Система второй кассации довольно странная, как я понял из Вашей публикации.

—Сравнение с результатами работы ВАС РФ позволило сделать несколько выводов. Во-первых, одна голова хорошо, а три лучше. Во-вторых, передает дело один судья, но дальше происходят публичные слушания, где участвует он сам и еще двое судей. Это кардинально отличается от того, что было в ВАС РФ, и, к сожалению, не в лучшую сторону. Когда мы приходим в процесс, у нас практически нет шансов победить ту позицию, которая была выражена судьей в определении о передаче дела на рассмотрение коллегии судей, так как в противном случае дело не обойдется без умаления его судейской чести. Часть профессиональной деформации судей, на которую они имеют право, — это то, что они обладают повышенной властностью. Все судьи в мире обладают повышенным самолюбием и властностью. Судьи высшего суда — тем более. Это нормально…

Когда обсуждение происходит в тиши кабинета, то это проще. В ВАС РФ было так: судья-докладчик советовался с двумя коллегами, но дальше они с ним могли спокойно не согласиться. И никто не знал, какая позиция у него была на момент передачи дела. То ли он хотел передавать дело, и боковые судьи всю неделю заседали в жарких дебатах, но потом он проиграл, то ли он тоже был согласен с отказом. Результат, который выходил вовне, один — отказ в передаче дела в Президиум.

Конечно же мы понимаем, что отказ в передаче дела в Президиум мог быть обусловлен неудачным характером данного дела, слишком большой перегруженностью фактами, наличием возможного злоупотребления с той стороны, в чью пользу тройка хотела бы закрепить правовую позицию, и т. п.

Так вот, там они в тиши кабинета решали, без выноса сора из избы, а тут несогласный судья должен перебороть судью-докладчика, да еще и на глазах у изумленной публики… В результате статистика показывает, что 97,2% передач поддерживаются коллегией из трех судей.

—Но возможно же и так, что судья-докладчик перед передачей неформально общается с другими судьями и склоняет их на свою сторону, а если видит, что это не удается,

то не передает дело, чтобы не проиграть потом публично? Хотя при таком рассуждении странно, что статистика — 97,2%, а не 100%…

—Это — во-первых. И во-вторых, на этой стадии нет полного погружения. А в-третьих, даже если стороны скажут что-то важное потом, то из корпоративной солидарности боковые судьи могут не обратить на это внимание, чтобы не подводить коллегу.

В Президиуме ВАС РФ было все по-другому: позиция тройки была выстраданной, а потом судья-докладчик должен был пройти через жернова Президиума, где сидел ареопаг primus inter pares (первый среди равных). И здесь проигрыш не выглядел так катастрофично, как в случае, когда тебя не поддерживают равные тебе судьи.

От этого возникает следующая проблема: люди перестают ходить в процесс в Верховном суде. Ну, действительно, при такой статистике — 97% — зачем ходить в процесс? Если судья уже передал, то какой смысл лететь с Сахалина? Все ясно: будет отмена. А тот, против кого состоялась передача, тоже понимает, что смысла бороться практически нет.

В ВАС РФ было иначе: там происходили настоящие баталии представителей. И я так понимаю, что нередко именно их выступление и влияло на победу.

—Да, подтверждаю, я слышал об этом из первых уст когда-то.

—Следующее огромное отличие — видеозапись заседаний, которая велась в Президиуме. Это обучало, обеспечивало доступность и транспарентность принятых решений. Была понятна логика их принятия. Сейчас процесс проходит в закрытом режиме, мы не знаем, что там происходит и почему, максимум — прочитаем на Закон. ру или Право.ру обзор корреспондентов. В итоге и судьи себя по-другому чувствуют. Одно дело — записали и навсегда выложили на youtube, а другое — тихонько решили и забыли.

Плюс такая закрытость в передаче дел приводит к тому, что статистически мы видим, что многие судьи работают по принципу: лучше ничего не передавать. И лучше передавать спорные, неоднозначные дела, ведь именно они развивают право и формируют практику, как мы понимаем, а не однозначные дела. Вот недавно один судья в течение четырех дней передал 8 однотипных дел…

—Может быть, просто надо было набрать статистику?

—Может быть. Но тут тоже непонятно. Кто-то

ее набирает, а кто-то передает 10 дел в год и все. Если бы ему надо было выйти на средний уровень, он вполне мог бы набрать и больше дел себе, но он этого не делает. Некоторые судьи проявляли высокую активность по передаче дел, были

чемпионами, можно сказать, а потом вдруг вообще перестали передавать. Вот как это? Почему? Что меняется? Ничего не понятно.

— А еще интересный вопрос Вы поднимаете, я помню, что влияние на практику со стороны Верховного суда РФ теперь существенно ниже,

так как его определения не могут служить основанием для пересмотра иных дел?

— Да, кассационные определения коллегии судей не являются новым обстоятельством по другим делам. Такими могут быть только постановления Президиума ВС РФ. Но по ним, во-первых, осталась позиция КС РФ о том, что этим постановлениям в самом их тексте надо придать общеобязательность, и, во-вторых, из тех 3 дел по гражданскому праву, что на сегодняшний день рассмотрел Президиум ВС РФ, такой оговорки нет

ни в одном. При этом все 3 дела не являлись уникальными или спорными, а скорее типичными, то есть оговорку можно было сделать и придать им более универсальное значение.

Получается, что ВАС РФ решал тысячи спорных ситуаций, рассмотрев всего 500 дел, а ВС решает ровно 500. Иногда говорят, что ВС решает примерно столько же дел, сколько решал Президиум ВАС РФ, но при этом забывают о том, что я только что сказал.

—Но это взгляд в прошлое, так сказать, на те ошибки, которые допущены ранее. А если смотреть в будущее, то действительно одинаково получается, согласитесь?

—Нет. Есть у меня статистика и на этот случай. Количество ссылок нижестоящих судов на акты Президиума ВАС РФ кратно (подчеркиваю — кратно) превышает количество ссылок на акты КЭС ВС РФ. А почему? Во-первых, потому что качество текста более высокое. Во-вторых, вот недавно Президиум ВС РФ решил дело по исковой давности, знаете, наверное? Там, где коллегия судей высказалась, что ссылка на пропуск срока исковой давности может быть отклонена как злоупотребление правом, а Президиум отменил, сказав, что судьи неправильно оценили доказательства. Вот на что тут ссылаться

нижестоящим судам? Какая тут правовая позиция?! Раз в год передали дело в Президиум и то судебный акт отписан так, что никакого правового вывода сделать невозможно. Все юридическое сообщество ждет решение интереснейшей правовой проблемы. Получаем текст и оказывается, что в нем не решена ни одна правовая проблема. Экономколлегия решила вопрос четко и однозначно, а Президиум не сказал в итоге ни «да», ни «нет».

—Временами у меня появляется ощущение, что прямо специально используются иные подходы, чтобы только не было, как у ВАС РФ…

—У меня тоже есть такое ощущение. Иногда бывает, что в кассационное определение вставляются отрывки из постановлений Президиума ВАС РФ, но без ссылки на эти судебные акты. Причем у меня устойчивое подозрение, что эти тексты писались одним и тем же судьей, но он не хочет ссылаться на самого себя из времен ВАС. То есть в целом традиции ВАС в Экономколлегии ВС сохранены — это факт.

Но при этом однозначно вырисовывается тенденция не ссылаться на акты ВАС РФ по делам без крайней нужды. Как ни странно, больше ссылаются судьи Верховного суда, которые пришли из нижестоящих инстанций, чем те, кто перешел в ВС из ВАС. Может, им просто привычнее так, не знаю.

Плюс вторая проблема, которую можно считать благом, а я считаю недостатком: тексты отписываются от одного до семи дней. Если до десяти дней, то это уже караул. ВАС РФ писал месяцами.

Я не за медлительность ратую, но полагаю, что торопливость судей ВС РФ еще хуже. Она приводит к недостаточно мотивированным решениям с пропущенными абзацами, фактическим ошибкам и несогласованностям в текстах.

Еще одно интересное, как мне кажется, наблюдение состоит в том, что фактически надзорная инстанция в ВС РФ — это один судья. Все жалобы, которые приходят в порядке надзора, рассматриваются одним и тем же судьей. Там ведь какой порядок? Последовательное обжалование. В надзор можно обжаловать только те дела, которые рассмотрела Экономколлегия. Если люди жалуются на позиции, высказанные тройками судей, то он один может усомниться в позициях, высказанных его коллегами. Единственное исключение, когда рассматривает надзорные жалобы не он, — это случай, когда он сам был в составе тройки. И это второй парадокс, кстати. Ладно бы выделили человека отдельного на надзорные жалобы, освободили от остальных дел, но этого не произошло.

—Да, много непродуманных процессуальных вещей. Очень сомнительно, что сами судьи писали эту схему рассмотрения дел в Верховном суде.

—Мне тоже так кажется. А взять ситуацию с неоднократными жалобами. Недавно была передана восьмая по счету однотипная жалоба. Восьмая, понимаете? Восемь отказов и потом — девятая передача… Вот как это? Жалобы — слово в слово были…

—Боюсь, наши читатели воспользуются этим примером и ВС «утонет» в потоке жалоб.

—Это был Минфин…

—О! Читаем внимательно: Минфин. И сами так не делаем! Это я к подписчикам обращаюсь.

А какова нагрузка в ВС (если не брать вот эти многократные жалобы), по Вашим оценкам?

—Если сравнивать с московской кассацией, то нагрузка небольшая. В обоих случаях 23–25 тысяч заявлений в год при примерно равном количестве судей. Но московская кассация работает, рассматривая все дела по существу, а здесь первичное рассмотрение судьей единолично. Если в ВС РФ проходит около 10 заседаний в неделю, то в АС Московского округа — сотни и сотни.

—Этот номер журнала посвящен подведению итогов рейтинга арбитражных судов посредством народного голосования, если можно так выразиться, на сайте нашего журнала. Как-то меня опечалило низкое положение в данном рейтинге питерских и московских судов, особенно АС г. Москвы. Как Вы считаете, неужели там все плохо?