Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 11, ноябрь 2012

11, 2012

Надежда Михайловна Митякина, доцент кафедры трудового и предпринимательского права ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет»,

к. ю. н. mityakina@bsu.edu.ru

Аренда – один из самых распространенных договоров, опосредующих передачу в пользование каких-либо материальных объектов. С принятием Земельного кодекса РФ в имущественный оборот стали поступать такие особые объекты, как земельные участки. Их специфика состоит, прежде всего, в особом характере отношений, которые регулируются, как Гражданским кодексом РФ, так и Земельным кодексом РФ. Последний содержит ряд требований, относящихся

киндивидуализации земельного участка. Таким образом, положения гражданского законодательства, определяющие существенные условия для договора аренды, применительно

кземельным отношениям получили определенное уточнение. Лица, желающие получить в аренду земельный участок, должны знать специфику земельных отношений, поскольку

незнание такой специфики может повлиять на действительность заключенного договора1.

Срок – первое существенное условие для договора аренды земельного участка

Одним из наиболее широко распространенных договоров в области земельных правоотношений является договор аренды земельного участка. Вопрос о существенных условиях такого договора является спорным, при этом он имеет огромное практическое значение. Не вызывает разногласий лишь отнесение к существенным условиям условия о предмете аренды.

Представляется, что понятие существенных условий договора следует формировать исходя из прямого толкования ст. 432 Гражданского кодекса РФ. Данная статья гласит: «Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение».

Думается, что подходить к вопросу существенных условий договора следует формально: названы условия в законе или в заявлении стороны существенными, следует признавать их таковыми.

Исходя из такого подхода, срок аренды земельного участка в большинстве случаев не может признаваться существенным условием, так как в законодательстве нет указания на это. Однако п. 7 ст. 38.1 Земельного кодекса РФ, устанавливающий порядок организации и проведения аукционов по продаже земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, либо права на заключение договоров аренды земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, для жилищного строительства, содержит следующую формулировку: «Продавец земельного участка или права на заключение договора аренды такого земельного участка определяет начальную цену предмета аукциона, сумму задатка и существенные условия договора, в том числе срок аренды». Пункт 10 этой же статьи указывает, что извещение или сообщение о проведении аукциона должно содержать (среди прочих) сведения о существенных условиях договора, в том числе о сроке аренды. Следовательно, для аренды государственных или муниципальных земель для жилищного строительства срок является существенным условием. Арбитражная практика по данному вопросу не отличается единообразием.

Практика. Мэрия г. Архангельска своим распоряжением назначила проведение открытого по составу участников и форме подачи предложений о размере годовой арендной платы аукциона по продаже права на заключение договора аренды земельного участка, относящегося к категории земель населенных пунктов, для строительства жилого дома с помещениями общественного назначения на первом этаже. В газете опубликовано извещение о проведении торгов на право заключения договора аренды названного участка, согласно которому определены начальный размер годовой арендной платы земельного участка, задаток, шаг аукциона. Открытое акционерное общество «Архангельск-гражданреконструкция», как

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

победитель торгов, просит признать недействительным п. 5.1 договора аренды земельного

участка в части включения в него следующего условия: «годовая арендная плата составляет 16 720 000 руб.». Суд, рассматривая данный иск и доводы истца, пришел к выводу, что в извещении о проведении торгов указаны все сведения относительно предмета аукциона – права на заключение договора аренды земельного участка, в том числе начальный размер годовой арендной платы, сумма задатка и шаг аукциона. При таких обстоятельствах ссылка подателя жалобы на отсутствие в извещении информации о сроке аренды земельного участка отклоняется судом кассационной инстанции как несостоятельная, поскольку приведенная в извещении информация позволяла участникам торгов получить правильное представление об условиях договора аренды, в том числе и о размере арендной платы. Отсутствие сведений о сроке аренды не имело существенного значения для формирования воли и правильного волеизъявления участников торгов, поскольку начальная цена аукциона была определена в виде начального размера годовой арендной платы (постановление ФАС Северо-Западного округа от 09.10.2009 по делу № А05-3954/2009).

Условие о сроке аренды установлено в законе в качестве существенного и вывод суда о том, что отсутствие сведений о сроке аренды не имело существенного значения, представляется незаконным и необоснованным.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что существенность условия о сроке аренды земель зависит от конкретного вида предмета договора. В одном договоре аренды земли срок может не являться существенным условием, а в другом – признается существенным, так как это прямо предусмотрено в законе.

Существенность условия о сроке аренды зависит от того, какой именно вид земель передают в аренду.

Размер арендной платы – второе существенное условие договора аренды земельного участка

Если предметом аренды выступают частные земли, то и размер арендной платы (как существенное условие), и порядок, условия и сроки ее внесения определяются по соглашению сторон. При этом, если порядок, условия и сроки внесения арендной платы договором не определены, следует применять ч. 1 ст. 614 ГК РФ и считать, что установлены порядок, условия и сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах.

Для государственных и муниципальных земель условие об арендной плате определяется несколько иначе.

Встатье 22 Земельного кодекса РФ указывается, что общие начала определения арендной платы при аренде земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, могут быть установлены Правительством РФ. А статья 65 ЗК РФ закрепляет, что порядок определения размера арендной платы, порядок, условия и сроки внесения арендной платы за земли, находящиеся в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации или муниципальной собственности, устанавливаются соответственно Правительством РФ, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления.

Варбитражной практике споры по поводу арендной платы за государственные или муниципальные земли не являются редкостью. Достаточно часто спор касается не установления размера арендной платы, а его изменения. Зачастую арендодатель в одностороннем порядке изменяет размер платы, руководствуясь вышеназванными документами. Арендатор же считает данное действие односторонним изменением существенного условия и просит признать его незаконным.

Анализ судебных решений позволяет констатировать, что арбитражные суды иногда сами не могут правильно квалифицировать действия арендодателя.

Практика. При рассмотрении иска ООО «Лисма» к Территориальному управлению Федерального агентства по управлению госимуществом в Республике Мордовия арбитражный суд первой инстанции в мотивировочной части решения указал, что изменение размера арендной платы возможно только по соглашению сторон либо в судебном порядке по требованию одной из сторон. Апелляционная инстанция посчитала такой вывод ошибочным и постановила, что изменение размера арендной платы в результате принятия соответствующим

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

органом нормативного акта не является в данном случае изменением условия договора о

размере арендной платы применительно к п. 3 ст. 614 ГК РФ, а является исполнением согласованных условий договора со стороны Территориального управления Федерального агентства по управлению госимуществом в Республике Мордовия. В соответствии с положениями ст. 614 ГК РФ и п. 4 ст. 22 ЗК РФ размер, порядок, условия и сроки внесения арендной платы устанавливаются договором. В статье 424 ГК РФ закреплено, что исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. В предусмотренных законом случаях применяются цены (тарифы, расценки, ставки и т. п.), устанавливаемые или регулируемые уполномоченными на то государственными органами и (или) органами местного самоуправления. Изменение цены после заключения договора допускается в случаях и на условиях, предусмотренных договором, законом либо в установленном законом порядке. Учитывая, что абз. 2 п. 3 ст. 65 и п. 4 ст. 22 ЗК РФ предусмотрено, что Правительство РФ наделено полномочиями по установлению порядка определения размера арендной платы за земли, находящиеся в собственности Российской Федерации, то стороны договора должны руководствоваться установленным размером арендной платы за земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, и не вправе применять другой размер арендной платы, поскольку ставки арендной платы являются регулируемыми ценами (постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 02.07.2012 по делу № А39-3734/2011).

Особые правила определения арендной платы установлены для лесных участков, находящихся в федеральной собственности, собственности субъекта РФ, муниципальной собственности.

Статья 73 Лесного кодекса РФ закрепляет, что размер арендной платы определяется на основе минимального размера арендной платы, устанавливаемого следующим образом:

при использовании лесного участка с изъятием лесных ресурсов минимальный размер арендной платы определяется как произведение ставки платы за единицу объема лесных ресурсов и объема изъятия лесных ресурсов на арендуемом лесном участке;

при использовании лесного участка без изъятия лесных ресурсов минимальный размер арендной платы определяется как произведение ставки платы за единицу площади лесного участка и площади арендуемого лесного участка;

при этом ставки платы за единицу объема лесных ресурсов и ставки платы за единицу площади лесного участка устанавливаются соответственно Правительством РФ, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления (в зависимости от собственности на лесной участок).

Участок, относящийся к лесному фонду, является лесным независимо от того, покрыт он лесом или нет

Предметом договора аренды могут быть земельные участки, относящиеся к любой категории земель, за исключением земель, изъятых из оборота. Однако в законодательстве устанавливаются особенности предмета аренды некоторых категорий земель, например, сельскохозяйственных или лесных земель.

Так, при определении объекта аренды в отношении лесных земель законодатель употребляет словосочетание «лесной участок». Возникает вопрос: как соотносятся понятия «земельный участок» и «лесной участок»? И можно ли утверждать, что лесной участок включается в лесной фонд?

Статья 7 Лесного кодекса РФ устанавливает, что лесным участком является земельный участок, границы которого определяются в соответствии со ст.ст. 67, 69 и 92 данного Кодекса.

При этом ст. 67 определено, что лесоустройство проводится на землях лесного фонда, а также на землях, указанных в ч. 3 ст. 23 Кодекса (земли обороны и безопасности, на которых расположены леса; земли населенных пунктов, на которых расположены городские леса; земли особо охраняемых природных территорий, на которых расположены леса).

Таким образом, можно сделать вывод, что лесной участок может выделяться в рамках четырех категорий земель в результате лесоустройства.

При этом представляется, что понятия «лесной участок» и «земельный участок» соотносятся как частное и общее. По сути, лесной участок представляет собой не что иное, как разновидность земельного участка, обладающего общими и дополнительными признаками.

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

Статья 5 Лесного кодекса РФ указывает, что следует исходить из понятия о лесе как об экологической системе или как о природном ресурсе. Кроме того, как мы уже говорили, лесоустройство проводится на землях лесного фонда, а также на землях обороны и безопасности, на которых расположены леса; на землях населенных пунктов, на которых расположены городские леса; на землях особо охраняемых природных территорий, на которых расположены леса. Если толковать данную норму буквально, то получается, что для земель лесного фонда не обязательно наличие леса как такового, а для других категорий земель (чтобы выделить лесной участок) наличие леса необходимо.

Представляется, что лесной участок, относящийся к лесному фонду, имеет формальный признак – особую категорию земель (независимо от того, покрыт ли он лесом).

Лесной участок, относящийся к другим категориям земель обязательно должен иметь «биологический» признак (наличие лесной растительности). Конечно, на практике в большинстве случаев лесной участок представляет собой комплекс земли и расположенной на ней растительности. Использование же законодателем выражения «лесной участок» призвано подчеркнуть особый статус и правовой режим этих земель.

Неопределенный срок в договоре аренды земельного участка должен быть равен предельному

Статьей 610 Гражданского кодекса РФ установлено, что договор аренды заключается на срок, определенный договором. Если срок аренды в договоре не определен, договор аренды считается заключенным на неопределенный срок.

В этом случае каждая из сторон вправе в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за один месяц, а при аренде недвижимого имущества – за три месяца. Законом или договором может быть установлен иной срок для предупреждения о прекращении договора аренды, заключенного на неопределенный срок.

Законом могут устанавливаться максимальные (предельные) сроки договора для отдельных видов аренды, а также для аренды отдельных видов имущества. В этих случаях, если срок аренды в договоре не определен и ни одна из сторон не отказалась от договора до истечения предельного срока, установленного законом, договор по истечении предельного срока прекращается.

Договор аренды, заключенный на срок, превышающий установленный законом предельный срок, считается заключенным на срок, равный предельному.

В отношении земельных участков предельные сроки установлены, в частности, для аренды сельскохозяйственных земель. Так, ст. 9 Федерального закона от 24.07.2002 № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» предусматривает, что договор аренды земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения может быть заключен на срок, не превышающий 49 лет.

Минимальный срок аренды земельного участка сельскохозяйственных угодий устанавливается законом субъекта Российской Федерации в зависимости от разрешенного использования сельскохозяйственных угодий, передаваемых в аренду. Однако законодательство не устанавливает, кем и в каком порядке определяется разрешенное использование, и исполнить данную норму в том виде, как она звучит в настоящее время, затруднительно. Поэтому в региональном законодательстве мы имеем нормы, устанавливающие минимальный срок без учета разрешенного использования.

Кроме того, минимальный предельный срок установлен и в самом Федеральном законе «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» для аренды некоторых земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности. В частности, в ст. 10 названного закона говорится: «Земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения, занятые оленьими пастбищами в районах Крайнего Севера, отгонными пастбищами и находящиеся в государственной или муниципальной собственности, могут быть переданы гражданам и юридическим лицам только на праве аренды на срок не менее чем пять лет».

Часть 7 ст. 22 Земельного кодекса РФ устанавливает, что земельный участок может быть передан в аренду для государственных или муниципальных нужд либо для проведения изыскательских работ на срок не более чем один год.

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

Предельные сроки (максимальные и минимальные) упоминаются и в Лесном кодексе РФ, в частности в ч. 3 ст. 72, согласно которой договор аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, заключается на срок от 10 до 49 лет, за исключением случаев, предусмотренных ст.ст. 36, 43–46, п. 3 ч. 3 ст. 74 Кодекса.

Как уже говорилось выше, Гражданский кодекс РФ устанавливает, что, если срок аренды в договоре не определен, договор аренды считается заключенным на неопределенный срок; а если срок аренды в договоре не определен (при условии установленного максимального законодательного срока) и ни одна из сторон не отказалась от договора до истечения предельного срока, установленного законом, договор по истечении предельного срока прекращается. Договор аренды, заключенный на срок, превышающий установленный законом предельный срок, считается заключенным на срок, равный предельному.

Означают ли данные положения, что режим «неопределенного срока» распространяется на договор аренды земельного участка, для которого в законе установлен максимальный срок? Предположим, сторонами был заключен договор аренды сельскохозяйственного участка и в нем не был определен срок. Считается ли, что договор в данном случае заключен на максимальный срок (49 лет), или на неопределенный срок? Логичным представляется применять в данном случае правовой режим «неопределенного срока», но в пределах 49 лет. Однако этот вывод не следует из какой-либо статьи закона, а основывается на общем анализе правовых норм и целях установления предельного срока.

Думается, что говорить здесь только о неопределенном сроке неправильно, так как максимальный срок четко установлен в законе, а применение только максимального срока может не соответствовать волеизъявлению сторон и их свободе (ведь если бы они хотели заключить договор на столь длительный срок, то могли бы установить его сразу в договоре).

Ответ на поставленный вопрос законодателем не сформулирован, в связи с чем представляется необходимым внести соответствующие дополнения в ст. 610 Гражданского кодекса РФ.

1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ № 12-03-00163.

КОРПОРАТИВНЫЕ СПОРЫ

Исключение участника из общества. Когда причинение вреда может стать поводом для расставания

Обязан ли участник ООО присутствовать на всех общих собраниях

Как взыскать с мажоритарного участника убытки, причиненные обществу

Каков правовой статус участника ООО, исполняющего обязанности единоличного исполнительного органа

Дмитрий Владимирович Ломакин, профессор кафедры гражданского права юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, д. ю. н. dmitry.v.lomakin@gmail.com

Отношения между участниками в обществах с ограниченной ответственностью традиционно рассматривались через призму фидуциарных связей, что не исключало признание конфликта корпоративных интересов, носителями которых были разные участники. Нередко конфликт

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

интересов, особенно когда он приводил к так называемым тупиковым ситуациям,

препятствующим, в частности, принятию решений общим собранием участников общества, подталкивал отдельных участников к его разрешению посредством неправомерного поведения. Данное обстоятельство порождало многочисленные и подчас трудноразрешимые вопросы, как, например, поступать в тех случаях, когда участник регулярно уклоняется от участия в общих собраниях, мотивируя это свободой осуществления принадлежащих ему корпоративных прав. Какие действия участника следует рассматривать в качестве вредоносных? Ранее исключить участника из общества с ограниченной ответственностью было крайне трудно, что негативно отражалось на хозяйственной деятельности самого юридического лица. Теперь оценка деятельности участников общества при осуществлении ими корпоративных прав во многом изменилась.

Значение новой позиции ВАС РФ для правоприменительной практики

Оценивая значение информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.05.2012 № 151 (далее – Письмо № 151), нельзя не обратить внимания на следующие обстоятельства.

Во-первых, вряд ли можно утверждать, что до момента его принятия существовала целостная правовая позиция ВАС РФ по поводу применения положений ст. 10 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об

ООО). Высший арбитражный суд РФ лишь высказывался по отдельным вопросам исключения участника из общества, зачастую эти высказывания не отличались системностью и носили фрагментарный характер. О системном подходе к решению данного вопроса мы можем говорить, пожалуй, лишь применительно к п. 17 постановления Пленума ВС РФ № 90 и Пленума ВАС РФ № 14 от 09.12.1999 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»». Теперь же существует целостная правовая позиция по основной проблеме применения указанной статьи, заключающейся в выработке критериев оценки оснований исключения участника из общества.

Во-вторых, цель документа подобного рода – выработка единообразия в применении арбитражными судами норм, содержащихся в ст. 10 Закона об ООО, формулирование непротиворечивой правовой позиции по этому вопросу самим Высшим арбитражным судом РФ. До последнего времени такого единообразия не было даже на уровне ВАС РФ.

Достаточно сослаться на многочисленные дела, связанные с исключением участника из общества, являвшегося одновременно его единоличным исполнительным органом, за нарушения, допущенные этим лицом именно в процессе осуществления полномочий, закрепленных за органом управления.

Изначально применение ст. 10 Закона об ООО в таких случах не допускалось, что можно проиллюстрировать, в частности, на примере следующих судебных актов: определения ВАС РФ от 25.05.2009 по делу № А07-11337/2008-Г-СИЗ, от 15.07.2009 по делу № А82-3112/2008-36,

от 30.07.2009 по делу № А55-9233/2008. Сейчас возобладал прямо противоположный подход, получивший закрепление в п. 2 Письма № 151.

Достоинства и недостатки информационного письма № 151

О главном достижении – выработке целостной правовой позиции по определению критериев оценки оснований исключения участника из общества – уже говорилось, но Письмо № 151, впрочем, как и любой документ, воплощающий результаты правоприменения, не лишен недостатков. Представляется, что не стоило ограничиваться проблемой оснований применения последствий, установленных ст. 10 Закона об ООО, а следовало затронуть практику разрешения иных споров, связанных с исключением участника из общества, например, возникающих при определении и выплате действительной стоимости принадлежавшей ему доли. Кроме того, было бы неплохо уточнить критерии определения некоторых оценочных категорий, например, «систематичности» применительно к уклонению от участия в общем собрании участников ООО. Судебная практика в этом вопросе крайне противоречива. Так, одни арбитражные суды расценивают как систематическое отсутствие участника общества на двух собраниях подряд, другие так не считают. Наконец, в Письме № 151 не затрагивается вопрос относительно самой правовой природы механизма исключения участника из общества, а его понимание важно во всех отношениях. В ряде решений арбитражные суды прямо квалифицируют последствия, предусмотренные в ст. 10 Закона об ООО, в качестве меры

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

гражданско-правовой ответственности (постановление ФАС Московского округа от 20.01.2005

№ КГ-А40/12674-04). Но насколько это соответствует существу данной категории, предполагающей возложение на правонарушителя дополнительных неблагоприятных мер имущественного характера? В чем они проявляются, если исключенному участнику выплачивается действительная стоимость его доли, перешедшей к обществу?

Ответы на подобные вопросы можно легко найти с помощью правовых конструкций, разработанных еще советскими цивилистами. Применяя их к исключению участника из ООО, можно сказать, что оно представляет собой разновидность государственно-принудительных мер регулятивного характера. Это частный случай такого способа защиты гражданских прав, как прекращение или изменение правоотношения. В результате исключения участника из общества в отношении него как раз и происходит прекращение корпоративного правоотношения.

Участие в общем собрании как элемент содержания права на участие в управлении

Последнее время апелляция к обязанностям участника ООО, при решении вопроса о его исключении из общества, превратилась в обыденность. Применение последствий, предусмотренных ст. 10 Закона об ООО, прочно связывается с нарушением участником общества возложенных на него обязанностей.

Так, в п. 1 Письма № 151 прямо говорится об обязанности участника ООО не причинять вред обществу. Здесь сразу возникает вопрос, а почему, собственно говоря, эту обязанность нужно обязательно связывать со статусом участника? Разве на всех иных участниках гражданского оборота подобная обязанность не возлагается? Разве причинение ими вреда обществу не повлечет за собой применение соответствующих мер воздействия?

В итоге получается, что обязанность не причинять вред обществу с ограниченной ответственностью имеет общерегулятивный характер, распространяется на всех лиц и не входит в содержание конкретного корпоративного правоотношения, складывающегося между обществом и его отдельными участниками.

Необходимо отметить, что и буквальное толкование положений ст. 10 Закона об ООО позволяет сделать вывод о том, что основанием для исключения участника из общества является не только грубое нарушение им своих обязанностей, но и иное его поведение, выражающееся в действиях (бездействии), которые делают невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняют. Так что не нужно искать первопричину всего только в обязанностях участника.

Правомочие на участие в общем собрании участников ООО – это основополагающая составляющая права на участие в управлении таким обществом. Трансформация этого правомочия в обязанность повлечет за собой слом всех фундаментальных представлений о природе корпоративных прав.

Другое дело, что правомочие на участие в общем собрании представляет собой меру возможного поведения участника ООО. Поэтому участник общества может как принимать участие в общем собрании, так и уклоняться от участия в нем. В любом случае его поведение проявляется в процессе осуществления указанного правомочия, а, как известно, закон не допускает действия граждан и юридических лиц, реализуемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах (п. 1 ст. 10 ГК РФ).

Соответственно, если участник общества систематически уклоняется без уважительных причин от участия в общем собрании, в связи с чем, например, общество лишается возможности принимать решения по вопросам, требующим единогласия всех его участников, то в поведении такого субъекта можно обнаружить признаки особого гражданского правонарушения – злоупотребления правом.

Справедливости ради следует заметить, что традиционно злоупотребление правом рассматривается применительно к действиям управомоченного лица, однако, реализация возможностей, предоставленных субъективным гражданским правом, возможна и посредством бездействия.

К сожалению, в Письме № 151 вопрос правовой природы участия в общем собрании остался без

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

должного ответа, что будет только способствовать спекуляциям на тему его гибридной

трактовки как правомочия – обязанности.

Проблема исключения из общества мажоритарного участника

Мажоритарные участники изначально находятся в привилегированном положении по отношению к миноритариям в силу своего особого статуса, позволяющего им определять основные направления деятельности общества, оказывать решающее влияние на формирование положений устава и т. д. Этот статус определен законом, а не Письмом № 151.

Изначально проблема лишения субъекта статуса участника хозяйственного общества возникла применительно к акционерным обществам, где встал вопрос о соблюдении баланса интересов двух указанных групп участников и самого юридического лица в процессе принудительного выкупа акций мажоритарными акционерами.

Конституционный суд РФ неоднократно признавал не противоречащими Конституции РФ положения Закона об АО, фактически легитимирующие исключение из общества миноритарных акционеров посредством принудительного выкупа принадлежащих им акций (определения КС РФ от 03.07.2007 № 681-О-П; № 713-О-П; № 714-О-П). При этом Суд руководствовался приоритетом общего корпоративного интереса, выразителем которого является само акционерное общество. Очевидно, что в его формировании мажоритарным акционерам отводится ключевая роль.

Сходная ситуация наблюдается и в ООО, где исключение мажоритарного участника приведет к нарушению формируемого им общего корпоративного интереса, а в некоторых случаях – и к невозможности продолжения обществом своей деятельности. Понятно, что при таких условиях возможность исключения мажоритарного участника из общества должна быть сведена к минимуму.

Вместе с тем Письмо № 151 не обходит стороной и вопрос защиты прав миноритарных участников. Они могут осуществить принадлежащее им право выхода из общества, а если такого права у них нет из-за отсутствия соответствующих положений в уставе, то и потребовать, при наличии достаточных оснований, исключения из общества мажоритарного участника.

Возмещение вреда, причиненного обществу его участниками

Что касается причинения вреда обществу его участником, то при наличии всех элементов соответствующего состава гражданского правонарушения, он должен этот вред возместить и даже сложности, связанные с исключением из общества мажоритария, не могут быть в этом помехой.

Здесь имеет место быть применение различных средств защиты нарушенного права. Исключение из числа участников – это государственно-принудительная мера регулятивного характера, а возмещение причиненного вреда – это уже мера гражданско-правовой ответственности.

Однако следует иметь в виду, что речь в данном случае может идти только о возмещении вреда, который причинен обществу его участником, действовавшим в качестве третьего лица: контрагента общества или делинквента. Увы, но, если вред причинен при осуществлении участником корпоративных прав или исполнении корпоративных обязанностей, то исходя из буквального толкования, в частности нормы п. 1 ст. 87 Закона об ООО, использование данного способа защиты нарушенного права невозможно.

Арбитражная практика в этой сфере достаточно разнообразна. Так, по одному из дел в результате незаконного увольнения директора, произведенного на основании решения общего собрания участников, обществу был причинен вред. В собрании принял участие лишь один из двух участников, волеизъявлением которого и были вызваны неблагоприятные для общества последствия.

При решении вопроса о возмещении причиненного обществу вреда суд указал, что в силу п. 1 ст. 87 Закона об ООО участник не отвечает по обязательствам общества и что положения ст. 15

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

Гражданского кодекса РФ в сфере корпоративных отношений, связанных с управлением

обществом, могут применяться только во взаимосвязи с нормами названного закона. Указанные нормы не устанавливают для участников общества такую же ответственность, которая установлена для единоличного исполнительного органа общества, членов коллегиального исполнительного органа общества или управляющего (постановление ФАС Московского округа от 03.09.2012 по делу № А40-116307/10-159-1002).

О возмещении участником вреда, причиненного в рамках корпоративных правоотношений, сейчас можно говорить лишь в качестве исключения, предусмотренного для основных и дочерних обществ (п. 3 ст. 105 ГК РФ).

Смешение правовых статусов при решении вопроса об исключении участника из ООО

В решении этой проблемы арбитражная практика не может похвастаться стабильностью. Продемонстрированный в Письме № 151 подход, основанный на смешении двух различных правовых статусов, представляется неверным. За правонарушения, совершенные единоличным исполнительным органом, закон устанавливает самостоятельные меры ответственности, в том числе и гражданско-правовые. Достаточно сослаться на ст. 44 Закона об ООО.

Несмотря на то, что указанный подход мною не разделяется, я не считаю его необоснованным, мне понятны причины, по которым выбор пал именно на него. Все дело в особой конструкции общества с ограниченной ответственностью. Да, наряду с акционерным обществом – это объединение капиталов, в отличие от хозяйственных товариществ, являющихся объединениями лиц.

Однако личность участника в обществе, степень доверия к нему со стороны иных участников имеют особое значение, что позволяет констатировать факт персонализации капиталов. Отсюда и установленные законом ограничения количественного состава участников и особый порядок распоряжения долями в уставном капитале общества.

Между участниками ООО складываются особые лично-доверительные отношения. Если один из участников своим поведением делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет, то у остальных участников может возникнуть сомнение относительно возможности продолжения сотрудничества с ним. Такое поведение участника влечет за собой утрату доверия к нему лично вне зависимости от того, в каком статусе он совершал неправомерные действия или бездействовал. Определяющее значение имеет личность участника, а не то, в каком качестве он вредит общему делу.

КОРПОРАТИВНЫЕ СПОРЫ

Договор репо. Как акционеру защитить свои права

Какие условия акционерного соглашения будут выгодны сторонам сделки репо

В каких случаях акционер может лишиться права на судебную защиту Распространяется ли преимущественное право акционеров ЗАО на сделку репо

Ольга Михайловна Цытрина, юрист департамента юридического консультирования Консалтинговой группы «НЭО Центр» o.cytrina@neoconsult.ru

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]

11, 2012

В последние годы наблюдается активное развитие фондовых рынков, обусловленное

использованием различных гражданско-правовых институтов. Отдельного внимания заслуживает такой финансовый инструмент, как договор Репо. К сожалению, правовая регламентация данного вида договоров довольно скудна, а практика разрешения споров, возникающих по поводу таких договоров, немногочисленна, противоречива, и не способна выработать единого мнения по возникающим вопросам.

Итак, в период с момента исполнения первой части договора репо до момента обратной передачи акций в собственность продавца могут произойти различные события, связанные с корпоративной жизнью акционерного общества, которые имеют принципиальное значение и для самого акционера. Например, проведение общего собрания акционеров эмитента, выплата дивидендов, получение добровольного или обязательного предложения о выкупе акций (требования о выкупе акций) и др.

Переход права собственности на акции влечет переход всех корпоративных прав, в том числе и права голосовать на общем собрании акционеров (ст.ст. 31, 32 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», далее – Закон об АО). Таким образом продавец, исполняя первую часть договора репо, оказывается лишенным закрепленных передаваемым пакетом ценных бумаг корпоративных прав до момента исполнения второй части договора. Особенно актуален этот вопрос в случае, когда предметом договора репо является контрольный пакет акций, позволяющий существенным образом влиять на принимаемые общим собранием решения.

Акционерное соглашение поможет при заключении договора репо

Еще несколько лет назад судебная практика единогласно признавала договоры купли-продажи с обязательством обратного выкупа притворной сделкой, прикрывающей договор кредита под залог (постановление Президиума ВАС РФ от 06.10.1998 № 6202/97). Определение операции репо содержалось, тем не менее, в налоговом законодательстве, но целью данной легитимации было решение вопросов налогообложения операций с эмиссионными ценными бумагами. В связи с этим частноправовые вопросы, связанные с заключением и исполнением таких договоров, по-прежнему оставались без внимания законодателя (ст. 282 НК РФ). Сделка репо является нетипичным договорным обязательством, не урегулированным действующим гражданским законодательством РФ и одновременно не противоречащим ему. Своего рода прорывом в правовом регулировании данного института стало включение в текст Федерального закона от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» (далее – Закон о рынке ценных бумаг) ст. 51.3, целиком посвященной договорам репо, которая вступила в силу с 1 января 2010 года. Данная статья впервые на федеральном уровне закрепила легальную дефиницию договора репо, субъектный состав сделок репо, определила существенные и иные условия договоров репо.

Цитата: «Договором репо признается договор, по которому одна сторона (продавец по договору репо) обязуется в срок, установленный этим договором, передать в собственность другой стороне (покупателю по договору репо) ценные бумаги, а покупатель по договору репо обязуется принять ценные бумаги и уплатить за них определенную денежную сумму (первая часть договора репо) и по которому покупатель по договору репо обязуется в срок, установленный этим договором, передать ценные бумаги в собственность продавца по договору репо, а продавец по договору репо обязуется принять ценные бумаги и уплатить за них определенную денежную сумму (вторая часть договора репо)» (ч. 1 ст. 51.3 Закона о рынке ценных бумаг).

Тем не менее данная законодательная новелла не решила многочисленных практических проблем, связанных в первую очередь с защитой интересов акционера, заключившего договор репо.

Одним из способов защиты интересов акционера является заключение сторонами договора репо акционерного соглашения, предусмотренного ст. 32.1 Закона об АО. Таким договором, среди прочего, может быть установлена обязанность участника акционерного соглашения голосовать определенным образом на общем собрании акционеров, согласовывать вариант голосования и др. Следует обратить внимание, что согласно прямому указани ч. 4 данной статьи нарушение акционерного соглашения не может являться основанием для признания недействительными решений органов общества. Таким образом, вопреки интересам сторон акционерного соглашения, Закон об АО не предоставляет им такого средства правовой защиты нарушенных

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]