Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 11, ноябрь 2012
.pdf11, 2012
интересов, как обеспечение исполнения установленных обязательств в принудительном
порядке, и не допускает возвращения ситуации в состояние, предшествовавшее нарушению акционерного соглашения. Несмотря на это, акционерным соглашением могут предусматриваться способы обеспечения исполнения обязательств, вытекающих из акционерного соглашения (неустойка, банковская гарантия, залог, поручительство и др.), и меры гражданско-правовой ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение таких обязательств. При этом право потерпевшей стороны требовать применения мер ответственности подлежит судебной защите.
Соблюсти интересы продавца в период между исполнением первой и второй частей договора репо также возможно посредством включения в текст договора условия, в соответствии с которым покупатель обязуется к моменту подписания договора выдать доверенность в пользу продавца на право голосовать по передаваемым акциям в течение указанного периода. Однако в данном случае исполнение такого условия будет зависеть от добросовестности покупателя и согласованности воли сторон.
Акционер-продавец может лишиться права на судебную защиту
Другой существенной проблемой является реализация механизма защиты нарушенных прав и законных интересов акционера после передачи акций покупателю в рамках исполнения первой части договора репо. Акционер эмитента не вправе оспаривать крупную сделку (или сделку с заинтересованностью), если в период с момента ее заключения и до момента обращения с соответствующим иском в суд он утрачивал статус акционера. Аналогичное правило действует и в отношении оспаривания принятых органами общества решений. Обратиться в арбитражный суд с требованием о признании заключенной обществом сделки или принятого органом общества решения недействительными может только лицо, которое являлось акционером на момент совершения оспариваемого юридического факта и является таковым на момент рассмотрения спора. Исполняя первую часть договора репо и передавая покупателю титул на акции, продавец тем самым утрачивает право собственности на акции и, как следствие, право на обжалование сделок и решений, совершенных и принятых эмитентом в тот период, когда продавец являлся его акционером. Следует особо отметить, что после исполнения второй части договора репо право продавца на обжалование названных решений и сделок не восстанавливается. Иными словами, продавец, даже после того, как снова станет акционером этого общества, будет не вправе обратиться в суд с указанным требованием.
Данный вывод основан на позиции высших судебных инстанций, отраженной в постановлении Президиума ВАС РФ от 02.11.2010 № 7981/10. Президиум пришел к выводу о том, что с утратой лицом статуса акционера оно утрачивает и право на защиту своих прав, обусловленных принадлежащими ему акциями. То есть он не вправе обращаться в суд с требованием о признании недействительными заключенных обществом сделок или принятых его органами решений (ст.ст. 12, 96, 166 ГК РФ, ст. 79 Закона об АО). При этом даже последующее приобретение истцом статуса акционера не восстанавливает его права на оспаривание вышеуказанных решений или сделок. Кроме того, по мнению Высшего арбитражного суда РФ, при приобретении акций эмитента на основании договора репо лицо, действующее разумно и добросовестно, имеет право и обязано проявить заинтересованность относительно сделок общества, акционером которого лицо собирается стать. Узнав о наличии таких сделок, лицо могло отказаться от приобретения акций (и должно было сделать это, если полагало, что сделки совершены в нарушение интересов общества). Содержащееся в вышеназванном постановлении Президиума ВАС РФ толкование правовых норм является общеобязательным и подлежит применению при рассмотрении арбитражными судами аналогичных дел. Резюмируя изложенное, можно сделать обоснованный вывод о том, что после отчуждения акций продавец по договору репо навсегда лишается возможности защитить нарушенные права и законные интересы путем обращения в суд с требованием о признании заключенных обществом сделок или принятых его органами решений недействительными. На практике это может привести к ситуации, когда сам инструмент оспаривания будет обессилен вследствие отсутствия права на обжалование у продавца, с одной стороны, а с другой – нежелания покупателя инициировать процесс ввиду предстоящего отчуждения акций в рамках исполнения второй части договора репо.
Таким образом, на сегодняшний день следует признать, что защита корпоративных прав продавца и его законных интересов не имеет удовлетворительного правового инструментария и может быть обеспечена только посредством договорных механизмов.
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
Договорные механизмы помогут избежать дополнительных
рисков в сделке репо
Посредством договорного регулирования стороны могут восполнить во многом пробельное законодательство о финансовых инструментах вообще и договорах репо в частности применительно к возникшему между ними договорному обязательству. Тем самым возможно минимизировать риски, связанные с исполнением частей договора репо продавцом и покупателем. К примеру, стороны вправе включить в текст договора положение, регламентирующее действия сторон в случае, если после его заключения в адрес эмитента было направлено:
добровольное предложение о приобретении более 30% акций открытого акционерного общества (ст. 84.1 Закона об АО);
обязательное предложение о приобретении акций (ст. 84.2 Закона об АО);
если у акционера возникло право или обязанность продать акции лицу, которое приобрело более 95% акций открытого акционерного общества (ст.ст. 84.7, 84.8 Закона об АО).
Так, предлагается включить в текст договора репо норму, в соответствии с которой в период между исполнением первой и второй частей договора репо покупатель при получении обществом добровольного или обязательного предложения обязан известить об этом первоначального продавца. Продавец же будет вправе по своему усмотрению потребовать досрочного исполнения второй части договора либо передачи акций в соответствии с поступившим предложением (в последнем случае сторонами заключается дополнительное соглашение, определяющее цену, сроки и иные условия передачи акций покупателем первоначальному продавцу). В случае возникновения у первоначального покупателя обязанности продать акции лицу, которое приобрело более 95 % акций эмитента, первоначальный покупатель предоставляет в пользу продавца взамен ценных бумаг, полученных по первой части договора репо, иные ценные бумаги, надлежащим образом индивидуализированные сторонами в договоре репо (ч. 11, 12, 15 ст. 51.3 Закона о рынке ценных бумаг).
Преимущественное право приобретения акций в ЗАО может применяться и к сделкам репо
Акционерам закрытого акционерного общества (ЗАО), а также самому обществу, если это предусмотрено уставом эмитента, предоставляется преимущественное право приобретения акций, продаваемых другими акционерами этого общества, по цене предложения третьему лицу (ст. 7 Закона об АО). Акционер, желающий продать акции третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных акционеров общества и само общество с указанием цены и иных условий продажи акций. В случае если акционеры общества и (или) само общество не воспользуются преимущественным правом приобретения предлагаемых для продажи акций, отчуждающее акции лицо вправе продать их третьему лицу по цене и на условиях, которые были сообщены обществу и его акционерам. Возникает вопрос – распространяется ли преимущественное право на передачу акций в рамках исполнения сделки репо.
Исходя из положений п. 14 постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19 и п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.06.2009 № 131, можно сделать вывод о том, что преимущественное право приобретения акционерами закрытого акционерного общества и (или) самим обществом продаваемых третьему лицу акций распространяется только на отчуждение акций по договору купли-продажи и, следовательно, не распространяется на сделки репо. Действительно, положения корпоративного законодательства о преимущественном праве приобретения акционерами ЗАО продаваемых третьему лицу акций представляют собой исключение из общего правила о беспрепятственном обороте объектов гражданских прав, в частности – акций. В свою очередь нормы-исключения расширительному толкованию не подлежат, по аналогии не применяются, и их содержание не предполагается.
Тем не менее названные позиции высших судебных инстанций были сформированы до 01.01.2010, то есть до вступления в силу ст. 51.3 Закона о рынке ценных бумаг, легитимирующей использование договоров репо.
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
В силу прямого указания названной статьи к договору репо применяются общие положения ГК
РФ о купле-продаже, а стороны договора репо признаются продавцом и покупателем ценных бумаг при исполнении соответствующей части сделки репо. Таким образом, в договоре репо рассматриваются две взаимосвязанные сделки купли-продажи. В связи с этим возникает риск формирования правоприменительной практики, признающей правомерным применение положений о преимущественном праве приобретения акций закрытого акционерного общества и к договорам репо, и, вероятно, изменения позиции высших судебных инстанций. Сложно ответить однозначно утвердительно на вопрос о том, необходимо ли распространять преимущественное право приобретения отчуждаемых акций на договоры репо. С одной стороны, это обесценит значение договора репо как производного финансового инструмента российского фондового рынка, поскольку передаваемый по такой сделке пакет акций в ходе реализации акционерами (или обществом) преимущественного права может уменьшиться и, как следствие, потерять финансовую привлекательность для второй стороны сделки. С другой стороны, не менее существенным обстоятельством, носящим подчеркнуто негативный характер, может стать использование договоров репо в качестве способа «обхода» преимущественного права и нарушения прав и законных интересов других акционеров эмитента. Здесь важно отметить, что уставом ЗАО действие преимущественного права приобретения акций не может быть распространено на случаи отчуждения акций по иным, нежели купля-продажа, договорам (п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.06.2009 № 131).
Таким образом, при разрешении данного вопроса судебным органам потребуется выработать позицию, учитывающую интересы как сторон договора репо, так и других акционеров ЗАО.
Принимая во внимание последнюю из рассмотренных проблем, становится очевидным, что практика использования договоров репо с учетом сложного характера российского корпоративного законодательства только начинает формироваться.
Александр Германович Гармаев, юрист Корпоративной практики юридической фирмы
VEGAS LEX
Акционерным соглашением можно ограничить преимущественное право акционеров ЗАО
При заключении акционерного соглашения между сторонами договора РЕПО необходимо принимать во внимание, что согласно букве действующего закона акционерное соглашение может быть заключено только между акционерами. Для целей действительности такого соглашения по договору РЕПО может быть передана часть акций (вместо всего пакета акций) первоначального продавца с тем, чтобы он сохранил в период действия договора РЕПО статус акционера.
Кроме того, при заключении договора РЕПО в отношении акций закрытого акционерного общества в отсутствии судебной практики целесообразно исходить из наличия у акционеров преимущественного права. Нельзя не принять во внимание, что данное право направлено на обеспечение «закрытости» состава акционеров ЗАО и цена отчуждения акций по договору РЕПО известна (в отличие от договора мены, или дарения). В этой связи представляется возможным заключение до договора РЕПО акционерного соглашения между первоначальным продавцом и акционерами ЗАО, по которому последние примут на себя негативное обязательство воздержаться от реализации преимущественного права.
Новые возможности для структурирования сделок по модели РЕПО могут появиться в связи с реформой гражданского законодательства. Так, проектом поправок в ГК РФ предусмотрены безотзывные доверенности и возможность участия в корпоративном договоре третьих лиц.
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ СПОРЫ
Фирменное наименование. Как компании защитить свои права
В чем выражается сходство фирменных наименований до степени смешения
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
С какого момента возникает исключительное право на фирменное наименование
Как доказать убытки при недобросовестном использовании фирменного наименования
Владимир Юрьевич Бондаренко, адвокат Herbert Smith Freehills CIS LLP vladimir.bondarenko@hsf.com
В случае, если фирменные наименования различных компаний совпадают, или же сходны до степени смешения, у правообладателя есть возможность его оспорить и потребовать возмещения убытков. Правообладатель достигнет успеха в борьбе по защите права на фирменное наименование, если сможет доказать в суде ряд обстоятельств.
Во-первых, фирменные наименования должны быть полностью тождественны или сходны до степени смешения; во-вторых, компания-нарушитель должна осуществлять аналогичную с правообладателем деятельность. И наконец, момент регистрации фирменного наименования правообладателем должен быть ранее момента регистрации конкурирующего фирменного наименования.
В ЕГРП могут быть зарегистрированы компании с идентичными фирменными наименованиями
Действующее гражданское законодательство относит фирменное наименование к результатам интеллектуальной деятельности, которым предоставляется правовая охрана (п. 1 ст. 1225 ГК РФ).
При этом в законе особо подчеркивается, что, в отличие, например, от товарных знаков, исключительное право на фирменное наименование может принадлежать только одному лицу, то есть самой компании (п. 2 ст. 1229 ГК РФ). И такая правовая особенность регулирования фирменных наименований приводит к тому, что запрещается каким-либо образом распоряжаться фирменным наименованием: уступать или передавать на время для использования другими лицами (п. 2 ст. 1474 ГК РФ). Существование фирменного наименования, являющегося уникальным продуктом интеллектуальной деятельности, совпадает с периодом «жизни компании». Ведь право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации компании, а заканчивается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением деятельности компании либо изменением ее фирменного наименования (п. 2 ст. 1475 ГК РФ).
Относительно возникновения фирменного наименования необходимо отметить следующее. Ранее существовала практика, когда регистрационные палаты, действовавшие в тот период в качестве регистрационных органов, вели региональные реестры юридических лиц и, соответственно, фирменных наименований, проверяя вновь создаваемые компании на «совпадение имен» с уже существующими юридическими лицами. Тем самым на региональном уровне обеспечивался некий фильтр и определенная уникальность фирменных наименований.
Однако ситуация изменилась с принятием Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», когда такая практика канула в лету. В итоге, в настоящее время каких-либо формальных ограничений на выбор фирменного именования при регистрации юридического лица не существует. Поэтому не исключаются ситуации, когда в ЕГРЮЛ могут находиться юридические лица с различными ОГРН, но с одинаковыми фирменными наименованиями.
Соответственно, в настоящее время закон устанавливает лишь одно ограничение по вопросу использования фирменных наименований. Так, не допускается использование фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
аналогичную деятельность, и фирменное наименование второго юридического лица было
включено в ЕГРЮЛ ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица (п. 3 ст. 1474 ГК РФ).
Таким образом, для инициирования процесса по защите права на фирменное наименование необходимо одновременное наличие следующих критериев:
наличие признаков тождественности или сходства до степени смешения конкурирующих фирменных наименований;
осуществление компаниями аналогичной деятельности;
регистрация правообладателем фирменного наименования ранее, чем произошла регистрация конкурирующего фирменного наименования.
Итак, если вышеперечисленные признаки налицо, то компания-нарушитель обязана по требованию первого правообладателя прекратить использование фирменного наименования в отношении видов деятельности, аналогичных видам деятельности, осуществляемым правообладателем, и возместить правообладателю причиненные убытки (п. 4 ст. 1474 ГК РФ).
В то же время п. 6 ст. 1252 Гражданского кодекса РФ устанавливает, что если фирменное наименование оказывается тождественным или сходным до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и/или контрагенты, преимущество имеет фирменное наименование, исключительное право на которое возникло ранее. Обладатель такого исключительного права может требовать полного или частичного запрета на использование фирменного наименования. При этом под частичным запретом на использование фирменного наименования понимается запрет на его использование в определенных видах деятельности.
Таким образом, закон предусматривает как вариант тотального запрета на использование конкурирующего фирменного наименования, так и более мягкий вариант: запрет на использование только в определенных сферах бизнеса.
Рассмотрим далее каждый из вышеперечисленных критериев, совокупность которых позволяет начать борьбу по защите права на фирменное наименование.
Фирменные наименования не должны быть сходны до степени смешения
Данный критерий является основным, поскольку регистрация другой компанией похожего или идентичного фирменного наименования посягает на один из базовых идентифицирующих признаков юридического лица: уникальность и персональную узнаваемость компании на рынке.
Нарушение может выражаться как в полном копировании фирменного наименования, включая организационно-правовую форму компании, так и в частичном использовании уже существующего фирменного наименования.
Кроме того, это может сочетаться также с использованием аналогичной организационно-правовой формы компании, либо без такого использования.
Высший арбитражный суд РФ отмечает, что различие организационно-правовой формы как части фирменного наименования двух компаний само по себе не свидетельствует об отсутствии нарушения права на фирменное наименование (п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.12.2007 № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности»). Это связано с тем, что для индивидуализации юридического лица основное значение имеет его наименование, ведь именно при сходстве произвольной части фирменного наименования, как правило, возникает угроза смешения юридических лиц. Соответственно, различие организационно-правовой формы как части фирменного наименования, при одновременном полном совпадении произвольной части фирменного наименования, не исключает вероятности смешения фирменных наименований двух компаний при участии в хозяйственном обороте. И в этой связи налицо факт нарушения права на фирменное наименование компании, которая первой его зарегистрировала.
Данный подход нашел применение и в судебно-арбитражной практике.
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
Практика. Была произведена регистрация юридического лица ЗАО «БФК», которое
впоследствии зарегистрировало товарный знак (знак обслуживания) со словесным обозначением – «БФК». Спустя два года было зарегистрировано ООО «БФК», которое осуществляло деятельность, аналогичную той, что и ЗАО. Это послужило поводом для обращения ЗАО в арбитражный суд с иском об обязании ООО прекратить использование в своем фирменном наименовании словесное обозначение «БФК». Суд, оценив словесное обозначение фирменного обозначения правообладателя-истца и ответчика с точки зрения реализуемой сторонами продукции, пришел к выводу о возможности смешения используемого ответчиком буквенного обозначения с фирменным наименованием истца при участии данных юридических лиц в гражданском обороте. Также судом было установлено, что фирменные наименования ЗАО «БФК» и ООО «БФК» сходны до степени смешения и отличаются только по организационно-правовой форме, что не исключает нарушения прав правообладателя. Требования ЗАО были удовлетворены (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от
15.12.2011 по делу № А03-3863/2011).
В другом судебном акте, в котором отражены результаты рассмотрения спора по иску ООО
«Критерий» к ООО «Критерий Плюс», говорится, что угроза смешения имеет место, если одно наименование воспринимается за другое. Или же если потребитель понимает, что речь идет не об одном и том же наименовании, но полагает, что оба наименования принадлежат одному и тому же предприятию. При этом угроза смешения зависит, во-первых, от различительной способности фирменного наименования, во-вторых, от сходства противопоставляемых наименований, в-третьих, от оценки однородности наименований. Совпадающими элементами фирменных наименований истца и ответчика является указание на организационно-правовую форму юридических лиц и словосочетание «Критерий». Таким образом, и фирменное наименование истца, и фирменное наименование ответчика в своей смысловой нагрузке имеют наименование одного и того же понятия и идей. Отличительным признаком в сопоставляемых наименованиях является лишь лексический элемент «Плюс», который ввиду общего смысла фирменных наименований истца и ответчика носит лишь вспомогательный характер и не может являться достаточной идентифицирующей составляющей. Использование ответчиком в своем фирменном наименовании в качестве ключевого (базового) элемента «Критерий» создает высокую степень вероятности смешения истца и ответчика в хозяйственном обороте при условии осуществления однородных видов экономической деятельности, может влиять на определение их индивидуализации и может ввести контрагентов в заблуждение по поводу правильной идентификации лица. Отсутствие в используемом истцом фирменном наименовании слова «Плюс» не дает данному наименованию достаточной различительной способности по отношению к фирменному наименованию ООО «Критерий», поскольку «Критерий» является ключевым понятием, используемым ответчиком при продвижении товара на рынке. При этом тождество фирменных наименований истца и ответчика в рассматриваемой ситуации не имеет правового значения. Соответственно, суд сделал вывод об очевидности сходства до степени смешения между фирменными наименованиями по визуальному, фонетическому и смысловому признакам (постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2010 по делу № А59-611/2010).
Аналогичные выводы изложены в другом судебном акте, где суд, в частности, указал, что включение в фирменное наименование ответчиков значимого элемента фирменного наименования правообладателя-истца нарушало исключительные права истца на фирменное наименование. И использование подлежавшего защите объекта интеллектуальной собственности в сочетании с иным объектом не исключало факта нарушения прав истца на фирменное наименование, поскольку использование фирменного наименования лицом, которое не является его правообладателем, не допускается ни в каком виде, в том числе и в сочетании с собственным фирменным наименованием (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2010 по делу № А56-26328/2008).
Интересны также ситуации, когда речь идет о сходстве фирменных наименований и их сокращенных вариантов.
Так, например, обе компании осуществляли аналогичные виды деятельности, при этом одной из них использовалось фирменное наименование, которое полностью воспроизводило сокращенное наименование другой, в связи с чем имелась возможность смешения этих юридических лиц в хозяйственном обороте. По данному делу ООО «Коллегия юристов «Правое дело»» обратилось в арбитражный суд с иском к ООО «Правое дело» об обязании последнего прекратить использование фирменного наименования истца. Удовлетворяя иск, суд указал, что истец имеет сокращенное наименование ООО «Правое дело», которое зарегистрировано ранее фирменного наименования ответчика, при этом им осуществляется деятельность с использованием данного сокращенного наименования. Также истец и ответчик осуществляют
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
аналогичные виды деятельности, при этом ответчиком используется наименование ООО
«Правое дело», которое полностью воспроизводит сокращенное наименование истца. Суд отклонил лингвистическое заключение специалистов об отсутствии сходства между фирменными наименованиями, поскольку в данном заключении сравнивались полные фирменные наименования истца и ответчика, в связи с чем такое заключение не могло быть принято в качестве доказательства, свидетельствующего о том, что сокращенное наименование истца и фирменное наименование ответчика не сходны между собой до степени смешения (постановление ФАС Уральского округа от 23.09.2010 по делу № А50-36751/2009).
Таким образом, можно сделать вывод, что судебная практика выработала определенное единообразие в части квалификации незаконности использования фирменного наименования при явном заимствовании нарушителем похожего названия уже существующей компании.
Не допускается совпадение сфер деятельности компаний с конкурирующими фирменными наименованиями
Необходимо отметить, что закон не указывает на какие-либо территориальные ограничения такой деятельности, то есть фактически подразумевается возможность конкуренции фирменных наименований у компаний, работающих в разных регионах России, но в аналогичных хозяйственных отраслях.
Цитата: «Судам следует иметь в виду, что в силу пункта 4 статьи 1474 ГК РФ требование прекратить использование фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию правообладателя или сходного с ним до степени смешения, в отношении видов деятельности, аналогичных видам деятельности, осуществляемым правообладателем, и возместить правообладателю причиненные убытки может заявить только правообладатель» (п. 60 совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ»).
Регистрирующему органу в данном случае предоставлено право предъявить в суд только иск о понуждении к изменению фирменного наименования. Это возможно только в том случае, если фирменное наименование юридического лица не соответствует требованиям п.п. 3 и 4 ст. 1473 Гражданского кодекса РФ (формальные критерии, предъявляемые непосредственно к фирменному наименованию). В свою очередь анализ вопроса о совпадении сфер деятельности компаний в компетенцию налогового органа не входит. Иным лицам право требования от юридического лица прекращения нарушения вышеуказанных норм по данному критерию законом также не предоставлено.
Так, в уже упомянутом постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 15.12.2011 по делу № А03-3863/2011 делается вывод, что правообладатель и нарушитель осуществляют деятельность по изготовлению и продаже пластиковых окон, что свидетельствует о возможности смешения в отношении данных юридических лиц при оказании потребителям аналогичных услуг. Поскольку истец и ответчик действуют на едином экономическом рынке, то их нахождение в разных субъектах Российской Федерации не может являться определяющим фактором невозможности пересечения интересов сторон в сфере их предпринимательской деятельности, поскольку они осуществляют аналогичный вид деятельности.
При этом необходимо учитывать, что ссылка в судебном споре на осуществление нарушителем-ответчиком аналогичных видов деятельности должна быть подкреплена реальными доказательствами, поскольку сам по себе факт включения в учредительные документы ответчика аналогичных с истцом видов деятельности не является основанием для удовлетворения требований истца. Для этого необходимо непосредственное осуществление ответчиком совпадающих с истцом видов деятельности.
Практика. ООО «Угольная компания «Разрез Степной»» обратилось с иском к ООО «Разрез Степной» о прекращении использования фирменного наименования и изменении места нахождения путем внесения изменений в учредительные документы. Однако суд отказал в удовлетворении исковых требований, указав, что, не доказано использование ответчиком своего фирменного наименования в осуществлении совпадающей с истцом сфере деятельности. Действительно, истец зарегистрировал свое фирменное наименование раньше ответчика и их наименования сходны до степени смешения. Формально из уставных документов также следует, что стороны осуществляют аналогичную деятельность. Однако из отчетов ответчика о прибылях и убытках за отчетный период с момента регистрации юридического лица следовало, что ответчик хозяйственную деятельность не осуществлял, то есть в реальности не вел
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
аналогичную с истцом деятельность и, соответственно, нарушить права истца не мог
(постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 09.07.2010 по делу № А74569/2010).
Согласно ст. 1473 Гражданского кодекса РФ назначением фирменного наименования является идентификация юридического лица в гражданском обороте, что подразумевает под собой активные действия его участников по установлению, изменению или прекращению гражданских прав и обязанностей. А в соответствии с п. 59 упомянутого совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ» защите подлежит исключительное право на фирменное наименование юридического лица, раньше другого включенного в реестр, вне зависимости от того, какое из юридических лиц раньше приступило к соответствующей деятельности.
Из приведенного следует, что по данному критерию судебная практика сформировала подход, согласно которому при наличии доказательств реальной конкуренции компаний на рынке одних и тех же товаров или услуг, право первичного правообладателя на фирменное наименование может быть признано нарушенным.
Регистрация фирменного наименования не всегда совпадает с регистрацией юридического лица
Еще одним немаловажным критерием, подтверждающим нарушение прав правообладателя на фирменное наименование, является регистрация компанией-нарушителем своего наименования после того, как уже произошла регистрация первоначального фирменного наименования правообладателя.
Необходимо в этой связи обратить внимание, что регистрация фирменного наименования не всегда может совпадать по времени с регистрацией самой компании: например, в случае изменения компанией фирменного наименования через какое-то время после начала деятельности.
Так, Высший арбитражный суд РФ сделал вывод, что при применении п. 3 ст. 1474 ГК РФ судам необходимо учитывать, что защите подлежит исключительное право на фирменное наименование юридического лица, раньше другого включенного в ЕГРЮЛ. При этом не имеет значения, какое из юридических лиц раньше приступило к соответствующей деятельности. Отказывая в передаче в Президиум ВАС РФ дела по иску ООО «Магик-Стар» к ответчику ООО
«МагикСТАР» о запрете использования фирменного наименования, судебная коллегия указала, что судами по данному делу установлено, что ООО «Магик-Стар» было зарегистрировано в качестве юридического лица в 2001 году. Компания-нарушитель зарегистрировала свое фирменное наименование в 2008 году. Обе компании осуществляют аналогичную деятельность. При этом ООО «МагикСТАР» на упаковках со своим товаром указывает свое фирменное наименование как ООО «МагикСтар». Удовлетворяя заявленные требования, суды исходили из п. 2 ст. 1475 ГК РФ, который устанавливает, что исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ (определение ВАС РФ от 01.03.2010 № ВАС-1457/10).
При этом в данном деле примечательным является следующий факт. Фирменное наименование истца-правообладателя в силу технической ошибки не содержалось в выписке из ЕГРЮЛ, представленной в материалы дела. Однако суд посчитал доказанным факт регистрации истцом своего фирменного наименования первым, сославшись на подтверждающие письма регистрирующего органа. Из этих писем следует, что фирменное наименование истца зарегистрировано при подаче сообщения о включении в ЕГРЮЛ в 2003 году. В период рассмотрения спора, в связи с несоответствием записей на электронных носителях записям на бумажных носителях, которым отдается приоритет, в ЕГРЮЛ была внесена соответствующая корректировка в сведения о наименовании юридического лица.
Соответственно, правообладатель-истец, исходя из более ранней регистрации, имеет преимущественное право при защите своих прав на фирменное наименование.
Таким образом, данный критерий, являясь, по сути, исключительно формальным, тем не менее, играет одну из ключевых ролей при установлении факта нарушения прав на фирменное наименование.
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
В споре о защите права на фирменное наименование
правообладатель может требовать возмещения убытков
Обращение в суд за защитой прав на фирменное наименование зачастую сопряжено не просто с формальным требованием запретить использование того или иного наименования, но и с определенными материальными и нематериальными требованиями, которые направлены на восстановление нарушенных прав и интересов правообладателя.
Действующее законодательство предусматривает возможность для правообладателя требовать от нарушителя возмещения убытков, причиненных незаконным использованием конкурирующего фирменного наименования (п. 4 ст. 1474 ГК РФ).
Однако требовать компенсации, вместо доказывания и расчета убытков, нельзя (как это предусмотрено, например, в спорах о нарушении прав на товарные знаки). В соответствии с п. 60 совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ», правообладателю в случае незаконного использования его фирменного наименования возмещаются лишь причиненные ему убытки.
Помимо материальных требований, правообладатель также вправе требовать запрета на использование в дальнейшем конкурирующего фирменного наименования в различных формах (на бланках, в печатных СМИ, сети Интернет и т. п.).
То есть фактически нарушитель может нести как «нематериальную» ответственность, если запрет распространяется на будущее использование спорного фирменного наименования, так и конкретные дополнительные материальные расходы, если, например, он не может использовать уже изготовленные бланки с прежним фирменным наименованием или же вынужден вносить изменения в свой действующий интернет-сайт и т. п. Также суд может обязать нарушителя изъять из оборота и уничтожить товар, на котором использовано спорное фирменное наименование (определение ВАС РФ от 01.03.2010 № ВАС-1457/10).
Так, суд, установив сходство до степени смешения между фирменными наименованиями ответчиков (ЗАО «Страховое общество «Прогресс-Нева»» и ЗАО «Общество страхования жизни «Прогресс-Нева»») и фирменным наименованием истца (ЗАО «Страховое общество «Прогресс»), обязал ответчиков исключить из фирменного наименования словесное обозначение «Прогресс» и внести изменения в учредительные документы и ЕГРЮЛ (постановление Тринадцатого Арбитражного апелляционного суда от 04.08.2010 по делу № А56-26328/2008).
Как известно, убытки подлежат взысканию только при наличии доказательств, подтверждающих их возникновение, противоправность действий причинителя вреда, причинную связь между понесенными убытками и противоправными действиями причинителя вреда, а также размер убытков.
Так, в одном из дел истец, доказывая факт понесенных им убытков, представил суду документы, подтверждающие расходы на опубликование в газете статьи: «Информация для клиентов ООО «Критерий» Внимание! «Критерий» это не «Критерий плюс» – ЭТО РАЗНЫЕ фирмы!». Арбитражный суд посчитал убытки компании доказанными и удовлетворил иск в части взыскания с нарушителя убытков (постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2010 по делу № А59-611/2010).
Однако следует обратить внимание, что шансы доказать причинение ущерба деловой репутации правообладателя и, соответственно, требовать возмещения убытков по этому основанию, достаточно невелики. Это связано с тем, что споры о защите деловой репутации основаны на распространении сведений, «порочащих репутацию и не соответствующих действительности» (п. 1 ст. 152 ГК РФ). В пункте 7 постановления Пленума Верховного суда РФ от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разъяснено, что имеющими значение для дела обстоятельствами являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.
При этом под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать, в том числе, изложение таких сведений в заявлениях, адресованных должностным лицам. Не соответствующими
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]
11, 2012
действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не
имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства.
Соответственно, сам по себе факт использования нарушителем схожего фирменного наименования формально к «порочащим» действиям отнести нельзя.
Также нельзя исключать возможность привлечения нарушителя и к административной ответственности за недобросовестную конкуренцию по ст. 14.33 КоАП РФ.
Практика. ООО «ЭКСПРЕСС РЕГИСТРАЦИЯ» обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным решения антимонопольного органа и обязании его возбудить в отношении ООО «Юридический Центр «Экспресс Регистрация»» дело о нарушении антимонопольного законодательства в соответствии со ст. 14 Закона о защите конкуренции. Суд признал незаконным отказ антимонопольного органа в возбуждении административного производства по следующим основаниям. Вступившим в законную силу решением суда установлено использование обществом «ЮЦ «Экспресс регистрация»» наименования «Экспресс регистрация», тождественного с наименованием общества «ЭКСПРЕСС РЕГИСТРАЦИЯ», на одном и том же рынке, что приводит к невозможности индивидуализации юридических лиц и введению в заблуждение потребителей. Суд, соответственно, сослался на положения Гражданского кодекса РФ о защите фирменного наименования, а также на ст. 8 Парижской Конвенции по охране промышленной собственности, согласно которой фирменное наименование охраняется во всех странах Союза без обязательной подачи заявки или регистрации и независимо от того, является ли оно частью товарного знака. При этом под актом недобросовестной конкуренции Конвенция (ст. 10 bis) понимает всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента (постановление ФАС Поволжского округа от 03.02.2011 по делу № А65-9386/2010).
Соответственно, исходя из вышеприведенных примеров, можно сделать вывод, что победу в споре за фирменное наименование обеспечивает лишь одновременное наличие всех трех критериев, подтверждающих нарушение прав первого правообладателя на наименование.
Налоговая инспекция не вправе отказать в регистрации из-за тождества фирменных наименований
Основания для отказа в регистрации юридического лица содержатся в ст. 23 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». При этом какого-либо явного указания на то, что в регистрации может быть отказано по причине схожести фирменного наименования новой компании с уже существующей в ЕГРЮЛ, в законе нет.
Однако судебная практика содержит некоторые примеры самостоятельного толкования налоговыми органами положений ст. 23 указанного закона. Так, ст. 1474 Гражданского кодекса РФ запрещает юридическим лицам использование фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения.
Практика. Учредители обратились в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным решения Межрайонной инспекции ФНС (МИФНС) об отказе в государственной регистрации юридического лица – ООО «Салта Плюс» и об обязании регистрирующего органа зарегистрировать указанную компанию. В обоснование своего отказа в осуществлении регистрационных действий налоговый орган представил в материалы дела документы об уже состоявшейся государственной регистрации юридического лица – ООО «Салта Плюс» с аналогичными учредителями и адресом регистрации. При этом заявители (учредители) настаивали в суде на том, что закон не ограничивает их право на создание нескольких юридических лиц с одинаковыми наименованиями. Арбитражный суд, отказывая в удовлетворении заявления, указал, что основания, по которым заявителю может быть отказано в государственной регистрации, перечислены в ст. 23 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». При этом решение об отказе должно содержать основания отказа с обязательной ссылкой на нарушения, предусмотренные п. 1 ст. 23 названного закона. Согласно указанной норме отказ в
http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=10000[01.11.2014 19:13:18]