Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 3, март 2012

3, 2012

напротив, быть осведомлено о существовании комитента (принципала) и даже вступить с ним в непосредственные отношения по

исполнению сделки. На суть посредничества это не повлияет, и на посредника в любом случае будет возлагаться самостоятельная ответственность не только за собственные действия, но и за действия третьих лиц.

Таким образом, ответственность посредника за действия третьих лиц возможна только в рамках договора комиссии или агентского договора первого типа (при действии агента от своего имени). Правда, суды не всегда придерживаются такого мнения. Например, исключением из этого правила стала правовая позиция ФАС Северо-Западного округа по одному из дел.

Практика. При рассмотрении спора между агентом и принципалом было установлено, что агент, действуя от имени и за счет принципала, принял на себя делькредере. Суд первой инстанции признал это условие ничтожным, поскольку нормы главы 49 ГК РФ не предусматривают возможности поверенного выдавать ручательства за третьих лиц. Однако апелляционный и окружной суды, руководствуясь принципом свободы договора, указали, что закон не предусматривает запрета на принятие на себя агентом дополнительных обязательств, и признали возможным привлечение агента к ответственности при наличии такого условия в агентском договоре3.

Неосмотрительность при выборе контрагента может стать поводом для привлечения к ответственности комиссионера

Категория необходимой осмотрительности в выборе контрагента широко используется не только в гражданском, но и в налоговом

праве. Особенно тщательно она исследуется при рассмотрении налоговых споров4. Вывод судов о ее непроявлении при выборе контрагентов всегда влечет для предприятия неблагоприятные последствия. Критерии ее оценки одинаковы и для гражданских, и для налоговых отношений, поэтому приведенные ниже примеры взяты из общей арбитражной практики.

В большинстве своем действия третьих лиц, за которые придется отвечать посреднику, связаны с неисполнением (ненадлежащим исполнением) ими обязательств по сделке. По общему правилу комиссионер (агент) за неисполнимость сделок не отвечает, он отвечает лишь за их недействительность. Но, освобождая комиссионера от такой ответственности, ГК РФ все-таки предусматривает два случая, когда ее наступление возможно. Во-первых, это случаи неосмотрительности комиссионера в выборе контрагента и,

во-вторых, при так называемом делькредере5, – ручательстве комиссионера за исполнение сделки третьим лицом. Рассмотрим эти случаи подробнее.

Проявление должной осмотрительности при выборе контрагента суд устанавливает на основе фактических данных

Вступая в гражданско-правовые отношения, никто не застрахован от того, что партнер окажется недобросовестным и не исполнит своих обязательств. Во избежание такой ситуации пункт 1 статьи 993 ГК РФ обязывает комиссионера (агента) в целях наибольшей выгоды для своего комитента (принципала) подходить к выбору партнера по сделке с необходимой осмотрительностью.

К сожалению, понятия осмотрительности в законе нет, но судебная практика исходит из того, что это такая степень заботливости, осторожности и внимательности, которая позволит участнику сделки рассчитывать на надлежащее поведение контрагента. Ее проявление или непроявление – оценочная категория. То есть мнение судей складывается каждый раз на основе исследования фактических данных в их совокупности. Одни и те же факты в одних случаях могут расцениваться как проявление неосмотрительности, в других – нет.

Приведу насколько примеров, когда суды делали вывод о непроявлении необходимой осмотрительности и основывались на следующем:

контрагент по юридическому адресу не располагается, лица, значащиеся руководителем и учредителем, таковыми не являются, фирма на данных лиц не регистрировалась6;

организация-контрагент была создана незадолго до совершения спорных хозяйственных операций. Проведенная операция имела разовый характер, и после ее оформления был закрыт расчетный счет в банке7;

общество с уставным капиталом в 10 000 рублей образовано за два месяца до заключения с ним договора. Договор на поставку оборудования многомиллионной стоимости доставлен обществу курьером. Документы от имени директора и бухгалтера контрагента подписаны неизвестным лицом. По адресу, указанному в регистрационных документах, оно фактически не

располагается8;

контрагент фактически не располагается по юридическому адресу, представляет нулевую бухгалтерскую и налоговую отчетность; сведения о наличии у него технических средств и рабочего персонала, необходимого для выполнения строительных

работ, отсутствуют, и наличие таких средств при заключении с ним сделок не проверялось9; контрагент не имел возможности реального осуществления работ по договору ввиду отсутствия у него управленческого и

технического персонала, основных средств, производственных активов, складских помещений, транспортных средств10;

из письменных объяснений генерального директора организации-контрагента следует, что организация ему незнакома, в ее финансово-хозяйственной деятельности он не участвовал, руководителем не являлся, никогда никаких документов (договоров,

счетов-фактур и т.д.) не подписывал11;

адрес контрагента не соответствует адресу в ЕГРЮЛ, все счета-фактуры подписаны директором, который умер три года назад; копии представленных контрагентом правоустанавливающих документов содержат недостатки, которые при должной

внимательности и осмотрительности могли быть выявлены при визуальном осмотре12; приобретатель не проверил обстоятельства приобретения пакета акций контрагентом-продавцом, не принял при этом во

внимание короткий период (менее двух месяцев) владения им спорными акциями, значительность пакета и суммы сделки13; между организациями осуществлялось движение только денежных потоков, а товарные потоки отсутствуют, что свидетельствует

о фиктивности заключенных сделок14.

Исполнение налоговых обязательств контрагентом и получение сведений о нем из ЕГРЮЛ говорят о проявлении должной осмотрительности посредника

А вот примеры решений, в которых была доказана обратная позиция – о надлежащей осмотрительности и осторожности при выборе контрагентов:

до заключения договоров от контрагентов были получены документы, подтверждающие их статус как юридических лиц и налогоплательщиков15;

размер расходов по сделкам, совершенным с контрагентами, являлся незначительным в общем объеме расходов общества; общество не относится к числу налогоплательщиков, уклоняющихся от декларирования своих налоговых обязательств и уплаты

налогов16; комиссионер не может быть признан неосмотрительным, если он, не предполагая возможности неисполнения договора, произвел

расчет с комитентом из собственных средств, не дожидаясь получения денег от покупателя17.

Как видим, решающую роль играет правильно построенная доказательственная база. Бремя доказывания непроявления комиссионером необходимой осмотрительности изначально лежит на комитенте, а комиссионер, в свою очередь, должен убедить суд в обратном. Ведь каждая сторона обязана доказать те факты, на которые она ссылается как на обоснование своих требований и возражений (ст. 65 АПК РФ).

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

О том, каким образом комиссионеру можно избежать подобных обвинений в свой адрес, будет сказано чуть ниже. А пока отмечу, что данный вид ответственности наступает независимо от воли сторон и условий договора, поскольку норма Гражданского кодекса РФ, содержащая его, является императивной.

Комиссионер может гарантировать комитенту исполнение сделки третьим лицом

Возможность ручательства комиссионера перед комитентом за исполнение обязательства третьим лицом предусматривает пункт 1 статьи 991, а также пункт 1 статьи 993 Гражданского кодекса РФ. Можно условно назвать его гарантией, которую выдает комиссионер комитенту в том, что сделка будет исполнена. Комиссионер становится единственным должником комитента, что отличает делькредере от поручительства, при котором поручитель и должник несут солидарную либо субсидиарную ответственность (п. 1 ст. 363 ГК РФ, п. 16 Обзора18).

Комиссионер, приняв на себя делькредере, обязан исполнить сделку за третье лицо в случае неисполнения ее последним (оплатить, поставить товар и т.д.), сохраняя право потребовать от него возмещения своих убытков. Комитент не вправе требовать этих действий

от третьего лица напрямую, поскольку между ними отсутствуют договорные отношения19.

Итак, как же можно оформить соглашение о делькредере? Условие о нем может быть прямо указано в договоре в виде отдельного пункта.

Пример № 1

«Комиссионер за дополнительное вознаграждение принимает на себя ручательство за исполнение третьим лицом указанной в настоящем договоре сделки (делькредере)».

Пример № 2

«Комиссионер по условиям договора комиссии обязуется к определенному сроку выплатить комитенту стоимость товара за вычетом суммы комиссионного вознаграждения вне зависимости от получения денежных средств от третьих лиц за проданный товар».

Фактически это тоже будет являться условием о делькредере, поскольку содержание такого условия законом или иными правовыми актами не установлено и стороны вправе определять его по своему усмотрению исходя из принципа свободы договора20.

Главное, чтобы волеизъявление комиссионера на закрепление такого условия в договоре, как делькредере, было добровольным и однозначным21.

Кроме того, лучше прямо прописать такие существенные позиции, как сумма, сроки, характер гарантируемых комиссионером действий, момент их возникновения (пределы неисполнения сделки третьим лицом) и т.п., чтобы впоследствии избежать споров по этому поводу.

Стоит отметить, что есть еще одна разновидность действий третьих лиц, за которые может быть привлечен к ответственности посредник, и связана она с утратой имущества.

В соответствии со статьей 998 Гражданского кодекса РФ комиссионер несет ответственность перед комитентом за утрату, недостачу или повреждение его имущества. Следовательно, ответственность перед комитентом первоначально будет в любом случае возложена именно на комиссионера, а уж потом в порядке регресса он будет вправе взыскать причиненный ущерб с непосредственного причинителя вреда (п. 1 ст. 1064, п. 1 ст. 1081 ГК РФ).

Основания для ответственности посредника могут возникнуть и в процессе исполнения обязательств перед третьими лицами

Это исчерпывающий перечень случаев, когда возможна ответственность посредника перед своим комитентом (принципалом, доверителем) за действия третьих лиц. Их следует отличать от похожих случаев, в которых его ответственность или не наступает вообще, или причиной ее являются иные обстоятельства. В частности, к ним можно отнести следующие ситуации:

неосмотрительность комиссионера имела место не на стадии выбора контрагента, а позже, в процессе исполнения договора. Непроявление необходимой осмотрительности при выборе контрагента относится к моменту заключения с ним сделки и не может толковаться расширительно (п. 15 Обзора);

имеет место не неосмотрительность комиссионера в выборе партнера, а его недобросовестность при исполнении своих собственных обязанностей. В такой ситуации комитент может потребовать от него возмещения убытков, возникших вследствие

ненадлежащего исполнения иных обязательств по договору комиссии22. К тому же комитент вправе отозвать свое поручение, тем самым лишив комиссионера права на вознаграждение23;

мера ответственности комиссионера за неисполнение сделки третьим лицом незаконно выбирается в виде лишения его комиссионного вознаграждения. Суды исходят из того, что обязанности комиссионера ограничиваются совершением сделки и его право требовать уплаты комиссионного вознаграждения не зависит от исполнения сделки третьим лицом. Это требование

противоречит принципу возмездности комиссионного договора24. Такого вознаграждения комиссионер может быть лишен из-за своего собственного ненадлежащего исполнения обязательств по договору комиссии, но не из-за неисполнения сделки третьим лицом25;

третье лицо отказывается исполнить сделку, отрицая сам факт ее заключения либо ссылаясь на ее недействительность. В этом случае ответственность для комиссионера наступит за ненадлежащее исполнение своих обязанностей по договору комиссии, а не за действия третьих лиц;

третье лицо отказывается исполнить сделку в связи с ненадлежащим качеством товара. Здесь условий для привлечения комиссионера к ответственности нет26.

Посредник может избежать ответственности, если докажет свою осмотрительность

Вот теперь мы подошли к тому моменту, когда следует сказать несколько слов о защитной линии посредника. Ведь закон, даже освобождая его в большинстве случаев от ответственности за действия третьих лиц, не освобождает от бремени доказывания своей невиновности (п. 2 ст. 401 ГК РФ).

Никто не отменяет для него и те же статьи 56 ГПК РФ, 65 АПК РФ об обязательном доказывании фактов, положенных в основу своей

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

позиции в суде. Это значит, что комиссионер, опровергая обвинения в неосмотрительности, должен будет доказать обратное: что он

был достаточно осмотрителен и осторожен. Сделать это ему будет легче при соблюдении некоторых условий, о которых сказано ниже.

До заключения сделки комиссионер должен убедиться, что партнеры являются полноценными юридическими лицами (запросить их реквизиты, копии учредительных документов, установить наличие записи о них в ЕГРЮЛ и отсутствие записи об исключении из него).

Также необходимо удостовериться в платежеспособности контрагента (запросить бухгалтерский баланс за последний отчетный период, сведения из налоговой инспекции контрагента об отсутствии у него задолженности по налогам и сборам; выяснить, что контрагент не находится ни в одной из стадий банкротства).

Не помешает проверить фактическое местонахождение контрагента, при этом можно включить в договор фразу об обязательном уведомлении контрагента о смене юридического или почтового адреса, контактных телефонов и прочих реквизитов. В случае осуществления контрагентом деятельности, подлежащей обязательному лицензированию, необходимо выявить наличие у него лицензии, проверить срок ее действия, запросить ее копию.

При осуществлении контрагентом операций с недвижимостью комиссионеру нужно установить наличие у него государственной регистрации прав на соответствующий объект, убедиться в отсутствии задолженности по коммунальным платежам. Кроме того, стоит поинтересоваться личностью руководителя (лица, подписывающего документы от имени компании), его паспортными данными, наличием полномочий на подписание документов, подтверждаемых выпиской из устава, приказом, доверенностью и пр.

Договор нужно составлять в надлежащей форме (в виде единого документа, скрепленного подписями и печатями сторон) и с надлежащим содержанием (т. е. с условиями, не противоречащими обычаям делового оборота и т.п.).

Кроме всего прочего, можно убедиться в отсутствии иных «компрометирующих» данных о контрагенте, в частности, в Интернете и средствах массовой информации.

На предприятии, специализирующемся на оказании посреднических услуг, можно разработать локальную инструкцию о надлежащей осмотрительности при выборе контрагента, где изложить вышеперечисленные позиции, и ознакомить с ней всех сотрудников под роспись. Вряд ли у судьи, увидевшего такой документ в совокупности с остальными доказательствами, останутся сомнения в надлежащей осмотрительности комиссионера.

Но даже выполнив все перечисленные действия, посредник может не обнаружить скрытых недостатков в финансовой деятельности контрагента или же у него может просто не хватить времени на их тщательный преддоговорной анализ. В такой ситуации при выявлении их в суде он будет обречен на проигрыш. Либо возможно, что при излишне скрупулезном сборе документов посредник натолкнется на непонимание и справедливое возмущение контрагента, которому проще будет договориться с менее требовательным конкурентом. Для этих случаев можно порекомендовать один простой способ: включить в комиссионный договор условие о письменном одобрении выбранного контрагента комитентом. Судебная практика такова, что комиссионер не может быть признан

неосмотрительным в выборе контрагента, если ему было предписано заключить договор с определенным лицом27.

Если посреднику приходится «отбиваться» от обвинений в ненадлежащем исполнении своих обязательств, помочь ему может документальное подтверждение своих шагов. В случае, например, просрочки оплаты третьим лицом ими могут стать требование о погашении задолженности, полученное письменное признание долга у третьего лица, составленный график платежей и пр. А более действенной, «профилактической» мерой будет включение в договор с третьим лицом условия о стопроцентной предоплате с его стороны.

Вообще использование договорного механизма урегулирования всевозможных негативных последствий как для посредника, так и для комитента (принципала, доверителя) – самый действенный способ, потому что он является превентивным. Но чтобы грамотно предусмотреть все нюансы, надо обладать достаточными навыками, опытом, интуицией.

Или… обратиться за профессиональной помощью юриста.

________________________

1См., напр.: постановление ФАС Дальневосточного округа от 03.08.2009 № Ф03-3653/2009, согласно которому за просрочку оплаты товара по договору поставки ответственным признан не поверенный, подписавший договор от лица покупателя, а доверитель.

2См., напр.: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 01.02.2011 по делу № А53-11322/2010.

3Постановление ФАС Северо-Западного округа от 25.12.2006 по делу № А05-5787/2006-18.

4Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды».

5Делькредере – от итал. «del credere» – на веру.

6Определение ВАС РФ от 25.01.2008 № 18196/07.

7Постановление ФАС Поволжского округа от 07.08.2008 по делу № А55-3329/08.

8Определение ВАС РФ от 22.10.2007 № 5831/07.

9Постановление ФАС Московского округа от 07.08.2008 № КА-А40/6770-08.

10Постановление ФАС Поволжского округа от 07.08.2008 по делу № А55-3329/08.

11Постановление ФАС Московского округа от 07.08.2008 № КА-А40/6770-08.

12Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 02.06.2008 по делу № А11-9651/2007-К2-23/526.

13Постановление Президиума ВАС РФ от 09.03.2011 № 13815/10.

14Постановление ФАС Поволжского округа от 17.01.2008 по делу № А55-6925/2007.

15Определение ВАС РФ от 03.11.2010 № ВАС-15193/10, постановление ФАС Московского округа от 25.09.2008 № КА-А40/8188-08-П.

16Определение ВАС РФ от 13.12.2010 № ВАС-15193/10.

17Постановление ФАС Уральского округа от 11.04.2006 № Ф09-2571/06-С6.

18Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 17.11.2004 № 85 «Обзор практики разрешения споров по договору комиссии»

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

(далее – Обзор).

19 Постановление ФАС Северо-Западного округа от 05.09.2008 по делу № А05-10075/2007.

20См., напр.: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 16.12.2010 по делу № А53-4181/2010.

21Соглашением о делькредере, к примеру, не может считаться обещание комиссионера обеспечивать своевременное получение платежей комитентом (постановление Президиума ВАС РФ от 12.11.2002 № 665/02), подписание графика платежей за третье лицо (постановление ФАС Московского округа от 15.06.2000 № КГ-А40/2318-00) или оформление отчета комиссионера по реализации принадлежащего комитенту товара с указанием совершенных в отношении третьих лиц сделок (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26.01.2006 № Ф04-9914/2005(19038-А67-8)).

22Пункт 15 Обзора, постановление ФАС Северо-Западного округа от 01.08.2007 № А56-15316/2006.

23Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 08.02.2005 № А74-2414/04-К1-Ф02-47/05-С2.

24Пункт 3 Обзора, постановление ФАС Северо-Западного округа от 29.03.2000 № А56-28263/99.

25Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 27.06.2000 № А58-3410/99-Ф02-Ш5/00-С2, от 03.07.2000 № А74-303/00-К1-Ф02- 1235/2000-С2.

26 Постановление ФАС Поволжского округа от 19.03.2008 № А65-12491/2007.

27См., напр.: постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 02.03.2004 № Ф04/969-24/А02-2004.

________________________

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Арендатор рискует при заключении договора в отношении недвижимости, находящейся в оперативном управлении

О.В. Приказчикова

руководитель судебно-арбитражной практики Princeps Consulting Group, к. ю. н., доцент кафедры ВФ РАНХиГС, prikazchikova@princeps-cg.ru

Кто вправе заключать договор аренды имущества, переданного в оперативное управление

Кому перечислять арендные платежи за пользование имуществом, находящимся в оперативном управлении Как арендатору снизить правовые риски

Арендные отношения достаточно прочно вошли в современный гражданский оборот. Одним из наиболее востребованных видов аренды является аренда недвижимого имущества (зданий, строений в целом или их части в виде нежилых помещений). Вероятно, это объясняется как экономическими причинами (низкими затратами, связанными с арендой объекта, в отличие от приобретения его в собственность), так и правовыми (четким правовым регулированием арендных отношений в законодательстве и устойчивой судебной практикой его применения).

Договор аренды недвижимости, переданной в оперативное управление, несет в себе существенные риски

На практике нередко возникают ситуации, когда арендуемое недвижимое имущество (здание, сооружение или его часть) находятся в государственной или муниципальной собственности и переданы в оперативное управление государственному или муниципальному учреждению (больнице, образовательному или научному учреждению, библиотеке, музею и т.д.).

До 2010 года аренда подобных помещений оформлялась трехсторонним договором, где арендодателем выступал собственник имущества в лице государственного или муниципального органа (например, комитет по управлению имуществом муниципального образования), балансодержателем – государственное или муниципальное учреждение, которому имущество передано на праве оперативного управления, и арендатором – индивидуальный предприниматель или юридическое лицо, непосредственно использующее недвижимое имущество. При этом арендная плата, как правило, перечислялась собственнику (арендодателю) и зачислялась, соответственно, в государственный или муниципальный бюджет.

Риск первый: недействительности (ничтожности) договора аренды

Очень показательным примером, когда договор аренды признается недействительным по причине заключения такого договора ненадлежащим арендодателем, является следующее дело.

Практика. Между департаментом муниципального имущества (арендодатель), муниципальным учреждением здравоохранения (балансодержатель) и обществом с ограниченной ответственностью (арендатор) был заключен договор аренды нежилого помещения. Актом приема-передачи подтверждено, что балансодержатель принял в оперативное управление имущество, в том числе и здание городской клинической больницы. Предметом договора аренды являлись нежилые помещения, входящие в состав здания указанной больницы. Впоследствии дополнительным соглашением к договору была произведена замена арендодателя, им стало муниципальное учреждение здравоохранения.

Затем изменениями и дополнениями к договору арендодатель повысил размер арендной платы, арендатор, в свою очередь, дополнительного соглашения не подписал, однако арендные платежи стал вносить с учетом изменений.

Решив, что арендодатель при расчете арендной платы применил неправильный коэффициент вида деятельности общества, арендатор обратился с требованием применить иной коэффициент. Получив отказ, общество обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании излишне уплаченной арендной платы.

Однако суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований, сославшись на ничтожность договора аренды и указав следующее.

В силу статьи 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

Согласно пункту 1 статьи 296 ГК РФ учреждение, за которым имущество закреплено на праве оперативного управления, владеет, пользуется, распоряжается этим имуществом в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника данного имущества и назначением этого имущества.

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

В соответствии с позицией, изложенной в постановлении Пленума ВАС РФ1, в случаях, когда распоряжение соответствующим имуществом путем его передачи в арендное пользование осуществляется в целях обеспечения более эффективной организации основной деятельности учреждения, для которой оно создано, указанное распоряжение может быть осуществлено учреждением с согласия собственника.

При этом передача имущества в аренду с установленными ограничениями не может повлечь за собой квалификации этого имущества как излишнего, неиспользуемого или используемого не по назначению.

Как видно из материалов дела, договор аренды от имени арендодателя заключен департаментом муниципального имущества. Вместе с тем, как отмечает арбитражный суд, на дату заключения договора данное недвижимое имущество принадлежало на праве оперативного управления балансодержателю.

Следовательно, после наделения его спорным имуществом на праве оперативного управления департамент муниципального имущества утратил фактическое обладание данной недвижимостью и не мог в полном объеме распоряжаться им как в правовом смысле (п. 2 ст. 296 ГК РФ), так и в фактическом.

Всоответствии с пунктом 9 вышеуказанного постановления Пленума ВАС РФ согласно пункту 1 статьи 120 ГК РФ права учреждения на закрепленное за ним имущество определяются в соответствии со статьями 296, 298 кодекса. При этом собственник имущества может распорядиться по своему усмотрению только изъятым излишним, неиспользуемым либо используемым не по назначению имуществом.

Всилу изложенного собственник, передав учреждению имущество на праве оперативного управления, не вправе распоряжаться таким имуществом независимо от наличия или отсутствия согласия учреждения.

По смыслу статьи 608 Гражданского кодекса РФ право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику. Арендодателями могут быть также лица, управомоченные законом или собственником передавать имущество по договору аренды.

Однако, поскольку нежилые помещения, являющиеся объектом аренды, у балансодержателя не изымались, то департамент муниципального имущества передавать их по договору аренды был не вправе.

В этой связи суды пришли к выводу, что договор аренды в силу статьи 168 Гражданского кодекса РФ, ввиду его несоответствия требованиям статей 296, 298 ГК РФ, является недействительным (ничтожным)2.

Риск второй: предъявления требования об освобождении арендуемого нежилого помещения

Как следствие из первоначального риска недействительности (ничтожности) договора аренды для арендатора вытекает риск предъявления требований об освобождении арендуемого имущества.

В качестве примера здесь можно привести арбитражное дело по иску прокурора о признании недействительным (ничтожным) договора аренды. Также прокурор заявлял требования о применении последствий недействительности договора аренды в виде обязания арендатора освободить нежилые помещения.

Практика. Администрация муниципального образования (арендодатель), учреждение (балансодержатель) и арендатор заключили договор аренды муниципального имущества – нежилого помещения. По акту приема-передачи арендодатель передал, а арендатор принял муниципальное имущество.

Однако по истечении срока договора арендатор продолжал пользоваться арендуемым нежилым помещением.

Согласно выписке из перечня объектов недвижимости муниципальной собственности, свидетельству о государственной регистрации права, арендуемое помещение передано на праве оперативного управления учреждению с целевым назначением «здания учреждений образования».

Прокурор, полагая, что требованиям статьи 296 Гражданского кодекса РФ договор аренды не соответствует, поскольку администрация ограничена в распоряжении данной недвижимостью после наделения учреждения спорным имуществом на праве оперативного управления, оспорил его в арбитражный суд.

Удовлетворяя исковые требования, суды первой, апелляционной и кассационной инстанций указали на следующие обстоятельства.

Поскольку на дату заключения спорного договора аренды помещение находилось у учреждения в оперативном управлении, право оперативного управления не было прекращено в установленном гражданским законодательством порядке, вывод судебных инстанций о том, что договор аренды не соответствует требованиям статьи 296 ГК РФ, является правомерным.

Согласно статье 167 Гражданского кодекса РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах. При условии, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Исходя из изложенного, суды трех инстанций правомерно пришли к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований прокурора о возврате учреждению муниципального имущества, которое было передано по договору аренды3.

Риск третий: ненадлежащего исполнения обязанности по внесению арендных платежей (исполнение обязанности ненадлежащему лицу)

При исполнении обязательства должник вправе потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования (ст. 312 ГК РФ).

Сложившаяся арбитражная практика не признает собственника государственного или муниципального имущества, которое было передано в оперативное управление, надлежащим арендодателем. Следовательно и перечисление арендатором ему арендной платы не будет признаваться надлежащим исполнением обязанности по внесению арендных платежей.

Снизить возможные риски поможет соблюдение арендатором простых правил

Исходя из сложившейся арбитражной практики и учитывая возможные риски, можно дать арендаторам несколько практических советов. Соблюдая эти рекомендации, полностью исключить риски, конечно, не удастся, однако снизить их будет вполне реально.

Во-первых, рекомендуется заключать договоры аренды государственного или муниципального недвижимого имущества, находящегося в оперативном управлении, только с учреждением, а не с собственником имущества.

Во-вторых, при заключении договора аренды государственного или муниципального недвижимого имущества следует обратить внимание на следующие моменты:

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

1.Передача в аренду имущества должна осуществляться в целях обеспечения более эффективной организации основной

деятельности учреждения, для которой оно создано.

2.Помимо согласия учреждения на заключение договора аренды необходимо получить также и согласие собственника государственного или муниципального имущества, которое может быть выражено как в отдельном документе, так и в отметке на самом договоре.

3.Арендная плата по договору должна перечисляться учреждению, а не собственнику имущества.

При невозможности соблюдения хотя бы одного из перечисленных условий целесообразно полностью отказаться от заключения подобного договора аренды по причине наличия высоких правовых рисков, которые впоследствии могут повлечь за собой существенные имущественные потери для арендатора.

_________________________

1Пункт 9 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2006 № 21 «О некоторых вопросах практики рассмотрения судами споров с участием государственных и муниципальных учреждений, связанных с применением статьи 120 Гражданского кодекса Российской Федерации».

2Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.12.2011 по делу № А12-9709/2011.

3Постановление ФАС Поволжского округа от 31.05.2011 по делу № А12-21640/2010.

_________________________

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Поправки в Гражданский кодекс могли бы упростить процедуру доказывания добросовестности хозяйствующих субъектов

И.М. Шиёнок

адвокат Московской коллегии адвокатов «Юридическая фирма "ЮСТ"», shiyonok@yust.ru

Какие обстоятельства могут подтвердить добросовестность субъекта гражданского оборота Чем критерии оценки добросовестности юридического лица отличаются от критериев для граждан

В разработанном Советом по кодификации законопроекте о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ основное внимание уделяется совершенствованию тех норм права, составляющих его общую часть, на основе которых формируются более частные правовые институты.

Важнейшим элементом общей части гражданского права являются нормы, закрепленные в статье 1 ГК РФ в качестве основных начал гражданского законодательства. Поэтому абсолютно обоснованно, что реформирование первой части ГК РФ коснулось также и указанных основных начал. Ведь нормативное регулирование этих положений нуждается в совершенствовании наряду с более конкретными институтами. Это видно, в частности, на примере такой категории, как добросовестность.

Общее определение добросовестности в Гражданском кодексе отсутствует

Добросовестность выступает важнейшим критерием оценки поведения субъектов гражданских правоотношений. Нередко от решения вопроса о добросовестности поведения участников спора зависит разрешение арбитражным судом конкретных дел. Между тем положения действующего законодательства в этой части недостаточно полно регулируют критерии оценки поведения субъектов на предмет добросовестности.

Термин «добросовестность» как общая категория для всего гражданского права употребляется в Гражданском кодексе РФ в следующих правовых нормах.

Цитата. «При невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости» (п. 2 ст. 6 ГК РФ).

Здесь категория добросовестности является юридически значимой при применении аналогии права, резервного механизма установления прав и обязанностей лиц, обращение к которому на практике имеет место крайне редко.

Цитата. «В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются» (п. 3 ст. 10 ГК РФ).

Формально в обеих приведенных нормах законодатель рассматривает добросовестность как категорию, имеющую субсидиарное значение. В пункте 3 статьи 10 ГК РФ о добросовестности участников правоотношений говорится не с целью установления соответствующего общего правила, а лишь в связи с теми случаями, когда в силу прямого указания закона возможность защиты гражданских прав поставлена в зависимость от добросовестности их осуществления.

Хотя из положений пункта 3 статьи 10 Гражданского кодекса РФ никак нельзя сделать вывод о том, что в остальных случаях закон не требует от лиц добросовестности при осуществлении принадлежащих им гражданских прав, его положения при их буквальном прочтении все же не являются универсальными.

Добросовестное поведение обязательно для участников гражданского оборота в любом случае

Представляется, что отсутствие положительного закрепления в законе юридической категории добросовестности как одного из начал, общих для всего гражданского права, не только не оправдано с точки зрения правовой политики, но и не соответствует содержанию уже существующих правовых норм.

Во-первых, специальное указание в законе на необходимость учета категории добросовестности при применении аналогии права свидетельствует о том, что данная правовая категория рассматривается законодателем как общая для всей отрасли гражданского права, отражающая сущностные черты ее предмета и метода правового регулирования.

Во-вторых, хотя установленная пунктом 3 статьи 10 ГК РФ презумпция добросовестности распространяется только на случаи, в которых требование добросовестности участников гражданских правоотношений прямо предусмотрено законом, она применяется все же достаточно широко.

Цитата. «Лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

юридическому лицу» (п. 3 ст. 53 ГК РФ).

Очевидно, что данная норма регулирует весьма обширный круг правоотношений.

Кроме того, устанавливая для определенных случаев презумпцию добросовестности лиц, пункт 3 статьи 10 ГК РФ не дает оснований утверждать, что добросовестность участников гражданских правоотношений в иных случаях (на которые данная презумпция не распространяется) не требуется вовсе. Едва ли возможно представить себе ситуацию, когда от участника гражданских правоотношений не требовалось бы добросовестного поведения во взаимоотношениях с иными лицами.

Таким образом, анализ действующего законодательства позволяет утверждать, что категорию добросовестности на сегодняшний день следует рассматривать как общий принцип гражданского права, что дает основание для ее закрепления в Гражданском кодексе РФ в качестве одного из общих начал гражданского законодательства.

Суды далеко не всегда оценивают добросовестность действий участников дела

На практике суды иногда полностью игнорируют доводы сторон о недобросовестности процессуального оппонента или оценивают их исключительно формально, не рассматривая по существу.

Например, в судебных актах по делу № А56-41770/20101 действия руководителя общества с ограниченной ответственностью не получили оценки арбитражных судов с точки зрения их добросовестности, несмотря на то, что истец в обоснование своих требований ссылался на необходимость проверки соответствующих обстоятельств.

Как представляется, причина того, что суды не оценивают действия сторон с точки зрения добросовестности их поведения, отчасти заключается в отсутствии четких ориентиров, с помощью которых можно было бы установить добросовестность поведения участника гражданских правоотношений. Необходимость в каждом деле прибегать к сложным приемам интерпретации немногочисленных и максимально абстрактных правовых норм создает для арбитражного суда дополнительные сложности и препятствует формированию единообразной судебной практики.

Вновой редакции ГК РФ предлагается закрепить добросовестность в числе общих начал гражданского законодательства

Всвете вышесказанного представляется обоснованной идея Совета по кодификации дополнить статью 1 ГК РФ нормой, закрепляющей добросовестность участников гражданских правоотношений в качестве одного из общих начал гражданского законодательства.

Необходимость такой нормы отмечена и в проекте изменений Гражданского кодекса РФ, предложенном Некоммерческим партнерством. Данное дополнение, закрепленное в статье 1 Гражданского кодекса РФ в качестве одного из основных начал гражданского законодательства, будет способствовать приданию категории добросовестности должного значения.

В то же время установления общего принципа добросовестности поведения субъектов гражданского права самого по себе недостаточно для эффективного применения данного понятия на практике. Закрепленный в законе общий принцип добросовестности субъектов гражданского права нуждается в более детальной правовой регламентации с точки зрения его содержания.

Неосведомленность лица о допущенных нарушениях означает его добросовестность

Входе подготовки поправок в Гражданский кодекс РФ партнерством также была предпринята попытка определить содержание категории добросовестности. Исходя из практических целей правотворчества, ее нормативное определение должно основываться на объективных критериях, которые могли бы служить руководством для участников правоотношений и наличие которых в случае спора могло бы быть установлено судом.

Вкачестве такого критерия авторами поправок предлагается рассматривать осведомленность лица о нарушении прав или охраняемых законом интересов другого субъекта в результате совершения определенных действий (бездействия).

Несмотря на то, что предлагаемый подход оперирует оценочным понятием и требует установления субъективного отношения лица к своему поведению, известности или неизвестности ему определенных обстоятельств, в его основу, по нашему мнению, положены объективные по своей сути начала.

Таким образом, добросовестными, по мнению авторов поправок, следует считать действия (бездействие) лица, если оно при их совершении не знало и не имело разумных оснований предполагать, что их совершение приводит к нарушению прав и охраняемых законом интересов других лиц.

Характерно, что предлагаемая новелла не является «каучуковым параграфом», поскольку объективный характер предлагаемого критерия будет способствовать внесению большей определенности в сферу правоотношений, регулируемых гражданским правом. Положительной чертой предлагаемого подхода является его предельно общий характер, допускающий его применение к максимально широкому кругу гражданско-правовых отношений и, соответственно, обеспечивающий широкую защиту гражданских прав. Хочется надеяться, что он позволит отказаться от использования в законодательстве недостаточно определенных понятий, таких, как, например, обход закона, применение которых на практике в связи с их неоднозначностью может быть затруднено.

Позиция ВАС РФ. При разрешении одного спора перед Президиумом ВАС РФ был поставлен вопрос о правомерности действий правообладателя по договору коммерческой концессии. В частности, требовалось установить, вправе ли правообладатель одновременно с другой стороной договора использовать переданный последней комплекс исключительных прав на территории действия этого договора. Признавая действия правообладателя правомерными, Президиум ВАС РФ исходил из того, что договор не

содержит условий, ограничивающих такую возможность2.

В то же время один из судей Президиума ВАС РФ изложил особое мнение, согласно которому для правильного разрешения подобного спора было необходимо:

учитывать, что правообладатель ввел пользователя в заблуждение;

дать оценку отношениям контрагентов с точки зрения их разумных ожиданий;

принять во внимание, что правообладатель не выполнил свою обязанность по наиболее полному раскрытию информации об объеме передаваемых пользователю исключительных прав.

Иными словами, в особом мнении судьи ВАС РФ фактически поставлен вопрос о добросовестности действий правообладателя по договору франчайзинга.

Представляется, что рассматриваемые поправки способствовали бы правильной оценке действий правообладателя с точки зрения их добросовестности. По смыслу предлагаемой правовой нормы действия правообладателя по использованию товарного знака могли бы признаваться недобросовестными при условии, если их совершение приводило к нарушению прав контрагента и правообладатель знал об этом или имел основания предполагать.

Однако в данном случае, как было установлено арбитражными судами, правообладатель по договору коммерческой концессии не был лишен возможности использовать предоставленные пользователю объекты исключительных прав на территории действия договора. Поэтому его действия не нарушали прав пользователя. Следовательно, в такой ситуации одновременное использование

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

правообладателем товарного знака на одной территории с пользователем, по моему мнению, само по себе не может рассматриваться

как недобросовестное поведение даже с учетом обстоятельств, на которые обращено внимание в упомянутом особом мнении.

Для установления добросовестности юридического лица необходимо определить, кто из его участников должен быть осведомлен о допущенном нарушении

Нормы Гражданского кодекса РФ в действующей редакции в отдельных случаях используют способ регулирования правоотношений, аналогичный описанному выше.

Цитата. «Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли» (ч. 1 ст. 302 ГК РФ).

Применение на практике предлагаемой дефиниции может вызвать сложности в тех случаях, когда исследованию подлежит вопрос о добросовестности юридических лиц.

Об осведомленности в строгом смысле слова можно говорить только применительно к человеку. В отношении юридического лица такой вопрос может быть задан с определенной долей условности и только в той мере, в которой его допускает воплощенная в законе конструкция юридического лица.

По российскому гражданскому праву юридическое лицо является самостоятельным субъектом права, отдельным как от его участников (акционеров, пайщиков и проч.), так и от его органов управления и работников.

В этой связи при оценке добросовестности действий юридического лица большое значение имеет вопрос о том, кому именно из лиц, в том или ином качестве участвующих в деятельности юридического лица, должно быть известно о нарушении прав других субъектов, чтобы такая информация могла считаться известной самому юридическому лицу.

Действующее гражданское законодательство содержит немало норм, в которых правовые последствия для лица наступают в зависимости от его знаний об определенных обстоятельствах (абз. 3 п. 1 ст. 171, ст. 173, ст.174 ГК РФ в равной мере распространяются и на физических, и на юридических лиц). Однако закон не дает дополнительных разъяснений, в каких именно случаях имеющие правовое значение обстоятельства должны считаться известными юридическому лицу.

Полагаю, что названная проблема требует комплексного решения, учитывающего как специфику правовой природы различных юридических лиц, так и особенности правового статуса различных субъектов, формирующих волю юридического лица. Не претендуя на отыскание универсального средства решения проблемы, авторы поправок – с учетом проблем, возникающих на практике, – предлагают все же включить в текст Гражданского кодекса РФ правовые нормы, указывающие путь разрешения вопроса о применении принципа добросовестности к юридическим лицам.

В соответствии с абзацем 1 пункта 3 предлагаемой статьи 10.1 Гражданского кодекса РФ не могут признаваться добросовестными действия (бездействие) юридического лица, если будет доказано, что основания предполагать нарушение прав других лиц в результате их совершения имелись у единоличного исполнительного органа либо иного лица, уполномоченного действовать от имени юридического лица.

Согласно абзацу 2 данного пункта не могут признаваться добросовестными действия (бездействие) юридического лица, если будет доказано, что разумные основания предполагать нарушение прав других лиц имелись у члена коллегиального органа юридического лица или у акционера (участника) юридического лица, владеющего не менее 25% уставного капитала. Это возможно при условии, что вопрос о совершении такого действия (бездействия) являлся предметом рассмотрения, соответственно, коллегиального исполнительного органа юридического лица, общего собрания участников (акционеров) либо собственника имущества юридического лица и лицо, имеющее такую информацию, не довело ее до сведения юридического лица или голосовало за принятие соответствующего решения.

Как видно из текста предлагаемых поправок, наличие у юридического лица информации о нарушении прав или законных интересов других лиц зависит от наличия соответствующих сведений у его органов, участников или уполномоченных лиц. При этом различия в правовом положении указанных в абзацах 1 и 2 пункта 3 предлагаемой статьи субъектов обуславливает дифференциацию общего подхода.

Руководитель отвечает за добросовестность действий юридического лица, так как обладает наиболее полной информацией

Гораздо легче разрешается вопрос о добросовестности юридического лица, если информация о нарушении прав других лиц имеется у руководителя его единоличного исполнительного органа (далее – руководитель). Во-первых, руководитель – это волеобразующий орган юридического лица и по общему правилу именно он принимает решение о совершении от имени организации юридических действий, если это полномочие не относится к компетенции других органов.

Во-вторых, он, как правило, обладает наиболее полной информацией о деятельности юридического лица и имеет возможность свободно доводить ее до сведения любого иного органа юридического лица.

В-третьих, он обязан проявлять максимальную степень заботливости и осмотрительности в делах возглавляемой им организации. В связи с особенностями правового положения руководителя представляется оправданным, что наличие у него информации о неизбежном или возможном нарушении прав и охраняемых законом интересов третьих лиц в результате совершения определенных действий от имени юридического лица в любом случае должно рассматриваться как осведомленность самого юридического лица и означать недобросовестность действий последнего.

Данный подход может распространяться и на иных лиц, уполномоченных руководителем юридического лица действовать от имени организации, поскольку юридическое лицо должно нести ответственность за выбор уполномоченных им лиц, их добросовестность и надлежащее исполнение своих обязанностей.

Осведомленность члена коллегиального органа или участника (акционера) не всегда говорит о недобросовестности организации в целом

По сравнению с руководителем в несколько ином положении находятся лица, указанные в абзаце 2 пункта 3 предлагаемой статьи 10.1 ГК РФ. Круг вопросов, в которых их решение может повлиять на формирование воли юридического лица, по общему правилу значительно уже компетенции руководителя юридического лица. Информация о деятельности юридического лица, которая доступна такому кругу лиц, тоже, как правило, меньше. В силу данных обстоятельств осведомленность о нарушении права члена коллегиального органа, участника юридического лица и т.д. может свидетельствовать о недобросовестности юридического лица только в определенных случаях. Например, когда соответствующим органом принималось решение о совершении определенного действия, в связи с которым возникает вопрос о добросовестности юридического лица.

Предлагаемый подход учитывает также то обстоятельство, что от участников юридического лица нельзя требовать проявления той же степени заботливости и осмотрительности в делах, что и от руководителя такого юридического лица. Для них участие в деятельности органов юридического лица является реализацией своего права, которое они осуществляют, в первую очередь, в своем собственном

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

интересе и в соответствии со своей волей.

Более того, наличие у отдельных участников юридического лица определенной информации может не оказать влияния на принятие органом юридического лица того или иного решения в силу незначительного количества голосов у данного участника. В такой ситуации действия юридического лица не могут считаться недобросовестными только потому, что отдельные его участники, одобрившие их совершение, располагали информацией о нарушении в результате таких действий прав третьих лиц.

Исходя из этого предлагается закрепить в Гражданском кодексе РФ следующее положение: для установления недобросовестности юридического лица необходимо, чтобы при принятии его органом управления решения, о возможном нарушении прав и законных интересов было известно участнику, обладающему не менее чем 25% уставного капитала.

Помимо норм материального права поправки предусматривают установление в Гражданском кодексе РФ общей презумпции добросовестности субъектов гражданских правоотношений, которая предполагает, что при совершении действий лицо приняло все разумные меры, позволяющие считать, что совершение данных действий не приводит к нарушению прав и законных интересов третьих лиц.

Таким образом, если будет установлено, что лицо таких мер не принимало, оно все же может подтвердить свою добросовестность, представив суду соответствующие доказательства.

Недавно на сайте Высшего арбитражного суда РФ был опубликован разработанный Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства проект внесения изменений в Гражданский кодекс в новой редакции. Приходится сожалением констатировать тот факт, что предложенные партнерством новеллы по вопросу о добросовестности субъектов гражданского права или хотя бы содержащиеся в них основные идеи не были восприняты кодификаторами при подготовке проекта федерального закона о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ.

Однако установление в законе общих понятий без определения их содержания ставит участников гражданских правоотношений в полную зависимость от судейского усмотрения, что не соответствует принципу правовой определенности. В случае принятия предложенных Советом по кодификации поправок роль судебного усмотрения только усилится, как по причине законодательного расширения значения категории добросовестности, так и в связи с введением в Гражданский кодекс РФ еще менее определенного понятия обхода закона.

Полагаю, такая ситуация не может рассматриваться в качестве положительного итога работы по усовершенствованию кодификации законодательства. Недопустимость умаления принципа правовой определенности заставляет говорить в данном случае о необходимости возобновить поиск путей правовой регламентации общих понятий, используемых Гражданским кодексом РФ, в том числе с учетом предложенных партнерством поправок.

_________________________

1Решение Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 03.12.2010 по делу А56-41770/2010; постановления Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.03.2011 по делу А56-41770/2010, ФАС Северо-Западного округа от 15.06.2011

по делу А56-41770/2010; определение ВАС РФ от 17.10.2011 № ВАС-13033/11.

2 Постановление Президиума ВАС РФ от 20.09.2011 № 2549/11 по делу № А65-4166/2010-СА3-36.

_________________________

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

При возврате предмета аренды у лизингодателя возникает неосновательное обогащение, если контрагент имел право выкупа

Т.В. Макарова

юрисконсульт ЗАО «Северо-Западный юридический центр» (г. Санкт-Петербург), tatyana.m@ urcentr.ru

Как правильно определить выкупную стоимость предмета договора лизинга Можно ли взыскать выкупную стоимость имущества при досрочном расторжении договора лизинга

В связи с экономическим кризисом, затронувшим Россию в 2008–2009 годах, множество договоров лизинга было расторгнуто. Несмотря на то, что в основном расторжение происходило во внесудебном порядке, избежать споров, связанных с расчетами сторон, не удавалось. Вплоть до настоящего времени, столкнувшись с необходимостью расторгнуть договор лизинга, лизингодатель, который заинтересован в скорейшем возвращении лизингового имущества, сначала расторгает договор, изымает оборудование и только после этого обращается с иском о взыскании задолженности по уплате лизинговых платежей, а лизингополучатель – о взыскании выкупной стоимости лизингового имущества.

Договор лизинга может предусматривать переход права собственности на имущество без дополнительной выплаты выкупной цены

Если в договоре стороны предусмотрели переход права собственности на лизинговое имущество без его дополнительной оплаты, то в таких случаях при расторжении договора лизингополучатель обычно требует взыскания выкупной стоимости, включенной в состав лизинговых платежей.

Суды, удовлетворяя такие требования, руководствуются следующим. Если договор лизинга был расторгнут, а лизинговое имущество возвращено лизингодателю, то на стороне лизингодателя возникает неосновательное обогащение в размере выкупной стоимости

предмета лизинга (п. 1 ст. 453, 1102, 1103 ГК РФ)1. При этом в качестве базы для определения размера неосновательного обогащения принимается стоимость лизингового имущества при заключении договора.

Лизингодатели, вынужденные возвращать выкупную стоимость, часто ссылаются на то, что возвращенное после расторжения договора имущество изношено, зачастую до невосстановимого состояния, и его реальная стоимость существенно ниже, чем на момент заключения договора. Знаковым в формировании практики взыскания неосновательного обогащения с лизингодателя является одно

дело, дошедшее до ВАС РФ2, которое стало типичным примером неопределенности в судебной практике. Результат рассмотрения этого спора – постановление ВАС РФ, в котором суд не согласился с позицией нижестоящих судов и отправил дело на новое рассмотрение. Критикуя отказ во взыскании выкупной цены, ВАС РФ указал, что «после расторжения договора лизинга имело место удержание лизингодателем – стороной возмездной сделки – оплаченной части выкупной цены без предоставления лизингополучателю в части, касающейся выкупа, встречного исполнения».

Однако не получила поддержки и позиция, занятая лизингополучателями. ВАС РФ указал, что имущество в процессе использования подверглось износу, его стоимость снизилась.

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]

3, 2012

Цитата. При таких условиях возмещение лизингодателю естественного износа имущества, образовавшегося в период временного владения предметом лизинга лизингополучателем и временного пользования этим имуществом, связано с арендными правоотношениями, а не с переходом права собственности и, соответственно, не может рассматриваться как погашение части выкупной цены»3.

Указав также в рамках данного дела, что методика расчета выкупной цены оборудования с износом не разработана, ВАС РФ создал серьезную неопределенность в судебной практике.

Несоразмерно низкая цена имущества не поможет взыскать его выкупную стоимость

Желая защититься от взыскания неосновательного обогащения, лизингодатели стали включать в договоры лизинга с последующим выкупом имущества выкупную цену, зачастую явно несоразмерно малую. На этапе заключения договоров такие условия удовлетворяют интересам обеих сторон, поскольку влекут благоприятные налоговые последствия и защищают интересы лизингодателя.

Расторжение договоров с подобными условиями приводит к тому, что лизингополучатель уже не может обратиться к лизингодателю с иском о взыскании выкупной стоимости, так как она была установлена за пределами лизинговых платежей. В такой ситуации лизингополучатели защищают свои права путем предъявления требований о признании недействительными условий договоров

лизинга, предусматривавших несоразмерно малую выкупную стоимость4.

Согласно судебной практике, сформировавшейся по такого рода спорам, арбитражные суды отказывают в признании условия о явно заниженной выкупной цене лизингового имущества недействительным, ссылаясь на то, что стороны свободны в заключении договора,

и условиями договора лизинга четко определен размер выкупной стоимости имущества5. Суды указывают, что при отсутствии в договоре иного порядка определения выкупной цены лизингового имущества выкупной является цена, установленная сторонами, и до ее оплаты лизингополучатель не имеет права требовать ее взыскания.

Сумма лизинговых платежей уже включает амортизационные отчисления независимо от перехода права собственности на лизинговое имущество

Как следует из пункта 2.2. Методических рекомендаций по расчету лизинговых платежей, утвержденных Минэкономики РФ 16.04.1996, в общую сумму лизинговых платежей включают величину амортизационных отчислений, причитающихся лизингодателю.

Включение амортизационных отчислений в сумму лизинговых платежей осуществляется независимо от того, предусмотрен ли переход права собственности на лизинговое имущество, следовательно, осуществляя уплату лизинговых платежей, лизингополучатель компенсирует лизингодателю снижение стоимости его имущества.

Такая позиция в целом соответствует мнению ВАС РФ6 и подтверждает, что если стоимость лизингового имущества снизилась, то не подлежат возврату средства, компенсирующие такое снижение.

ВАС РФ встал на сторону лизингополучателя при решении вопроса о минимальной выкупной цене

Одно из новых постановлений Президиума Высшего арбитражного суда РФ, посвященных спорам о взыскании выкупной стоимости лизингового имущества, ставит под вопрос позицию лизингодателя, устанавливающего минимальную выкупную стоимость имущества.

Практика. В связи с несвоевременной оплатой лизинговых платежей лизингодатель расторг договор лизинга, направив уведомление о расторжении договора. Предмет лизинга был возвращен лизингодателю. Лизингодатель обратился в суд с иском о взыскании с лизингополучателя суммы основного долга и пеней.

Лизингополучатель заявил встречный иск о взыскании неосновательного обогащения за счет незаконного удержания фактически уплаченной в составе лизинговых платежей части выкупной цены и о признании недействительным по мотиву притворности положений договора о явно заниженной выкупной цене предмета лизинга. Суды трех инстанций основной иск удовлетворили, а в удовлетворении встречного иска отказали. Однако Президиум ВАС РФ отменил судебные акты и отправил дело на новое рассмотрение, указав следующее. Согласно статье 421 ГК РФ принцип свободы договора предполагает добросовестность действий сторон, разумность и справедливость его условий, в частности, их соответствие действительному экономическому смыслу заключаемого соглашения.

Квалифицировав спорный договор как смешанный, включающий элементы не только договора лизинга, но и договора купли-продажи, ВАС РФ указал, что к отношениям сторон по выкупу предмета лизинга применяются нормы ГК РФ, регулирующие правоотношения по купле-продаже, и лизингополучатель имеет право требовать возврата денежных средств, фактически перечисленных им в счет погашения выкупной цены.

Отдельное внимание ВАС РФ уделил тому, что срок полезного использования лизингового имущества значительно превышает срок договора. Учитывая то обстоятельство, что стороны в договоре не предусматривали ускоренной амортизации, истечение определенного в договоре срока лизинга не влечет за собой полного естественного износа спецтехники и падения ее текущей рыночной стоимости до близкой к нулю. При таких обстоятельствах суд сделал вывод, что установление в договоре символической выкупной цены, приближенной к нулевой, означает, что действительная выкупная цена вошла, в числе прочего, в состав периодических лизинговых платежей.

Принимая во внимание условия договора о выкупе лизингового имущества по остаточной цене, ВАС РФ указал, что остаточная стоимость подлежит исчислению в соответствии с порядком учета на балансе организаций объектов основных средств, регулируемым приказом Минфина от 30.03.2001 № 26н «Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету "Учет основных

средств" ПБУ 6/01», исходя из амортизации техники линейным способом, к которой не применяется ускоренный коэффициент7.

Очевидно, что новый поворот в судебной практике продиктован стремлением сделать гражданский оборот более прозрачным и не допускать злоупотребления правом. Эта позиция поддерживает ранее высказанное ВАС РФ мнение: если сторонами договора лизинга предусмотрена ускоренная амортизация предмета лизинга, это не говорит о том, что его реальная стоимость по окончании договора будет равна нулю или несоразмерно малой выкупной цене.

Учитывая, что ВАС РФ также указал, что вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов по делам со схожими фактическими обстоятельствами, принятые на основании нормы права в истолковании, расходящемся с содержащимся в постановлении толкованием, могут быть пересмотрены, если для этого нет других препятствий. Не вызывает сомнения, что стороны лизинговых отношений активно отреагируют на новую позицию ВАС РФ.

Однако применение позиции, отраженной в постановлении Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 № 17389/10, неизбежно повлечет новые неопределенности в судебной практике. Прежде всего, договоры лизинга будут оценены с позиции «соответствия действительному экономическому смыслу заключаемого соглашения».

Такой подход имеет два основных недостатка. Во-первых, слишком многое будет поставлено в зависимость от судейского усмотрения, что в условиях отсутствия четкой судебной практики по лизинговым спорам такого характера создаст еще большие противоречия.

Во-вторых, в гражданском обороте не являются редкостью договоры с неравнозначным предоставлением сторон.

http://e.arbitr-praktika.ru/magazineprint.aspx?mid=9992[01.11.2014 19:31:01]