учебный год 2023 / Статья Ягельницкий статья 183 ГК РФ Последствия совершения сделки от имени другого лица

<27> Markesinis B., Unberath H., Johnston A. The German Law of Contract. A Comparative Treatise. 2nd ed. Oxford, 2006. P. 116.

<28> Principles of European Contract Law. Part I and II. P. 208.

Буква российского закона не дает оснований для ограничения ответственности мнимого представителя в только что описанных случаях, что едва ли может быть признано справедливым. Мы затрудняемся предложить норму, истолковав которую суд смог бы обосновать справедливое решение.

Последствия неодобренной сделки для псевдопредставляемого.

Форма "юридического небытия" сделки в отношении

псевдопредставляемого

Итак, сделка, совершенная псевдопредставителем, порождает у псевдопредставляемого лишь секундарное право на ее одобрение, но ни в коем случае не порождает у него прав и обязанностей, предусмотренных такой сделкой. Следовательно, считается, что в отношении псевдопредставляемого сделки не было. Возникает вопрос о форме "юридического небытия" сделки в отношении псевдопредставляемого. В практической плоскости он сводится к вопросу о том, какой иск предъявлять псевдопредставляемому, заинтересованному в устранении правовой неопределенности в том, заключил он какую-то сделку или нет. Также псевдопредставляемому необходимо будет решить вопрос о том, кто будет ответчиком по такому иску.

Если подходить к вопросу строго и, с одной стороны, признавать, что основания недействительности сделки исчерпывающе определены в законе и ст. 183 ГК предусматривает иные последствия, нежели недействительность, а с другой - исходить из того, что основаниями незаключенности сделки можно признавать лишь несогласование существенных условий, непридание требуемой законом формы и отступление от требования государственной регистрации, то несложно заключить, что у псевдопредставляемого по ст. 183 Кодекса должен быть отдельный иск - негативный установительный иск, или, иначе, иск о непризнании права. По такому иску суд должен установить, что никакого права и никакой обязанности из спорной сделки у псевдопредставляемого не возникло. Теоретическая допустимость такого иска вызывает не больше сомнений, чем признанная российской правоприменительной практикой возможность предъявления иска о признании ничтожной сделки недействительной <29>. По мнению В.М. Гордона, негативный иск о признании отличается от позитивного только формулировкой. И в позитивном, и в негативном установительном иске перед судом стоит вопрос "Существует ли правоотношение?", а разница между этими исками о признании состоит лишь в том, задан ли суду вопрос "Верно ли, что правоотношение существует?" или "Верно ли, что правоотношение не существует?" <30>. Отмечается, что негативный иск о признании права является уникальным в том смысле, что это единственный иск, который дает должнику возможность по своей инициативе требовать вынесения решения о наличии либо отсутствии правоотношения <31>.

--------------------------------

<29> Пункт 32 Постановления от 1 июля 1996 г. Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

<30> Гордон В.М. Иски о признании. Ярославль, 1906. С. 47.

<31> Давтян А.Г. Гражданское процессуальное право Германии. М., 2000. С. 133 - 134.

Поэтому мы полагаем, что у псевдопредставляемого, узнавшего, что от его имени совершили сделку, должно быть право на негативный установительный иск с требованием о признании отсутствия обязательства, которое могло бы быть порождено сделкой без полномочий. Однако сложно предсказать, будут ли российские суды признавать иск с такой просительной частью надлежащим способом защиты права. Оптимизм при ответе на этот вопрос внушает недавнее совместное Постановление пленумов ВС и ВАС РФ, в котором закреплена позиция о возможности предъявления негативного установительного иска: если в Едином государственном реестре прав содержится запись о праве на вещь либо о ее обременении, то в некоторых случаях заинтересованное лицо вправе требовать признания права или обременения отсутствующим <32>. Надеемся, что такая же логика будет применяться и к искам псевдопредставляемого о признании отсутствующим относительного права.

--------------------------------

<32> Пункт 52 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".

Вследствие описанной выше сложности при решении вопроса о защите прав псевдопредставляемого традиционно рассматриваются два варианта: иск о признании сделки недействительной и иск о признании сделки незаключенной. Вступив на зыбкую почву разграничения таких исков, российская правовая система получила массу сложностей, которые выразились, в частности, в практике применения ст. 183 ГК. Известно, что некоторые кассационные суды в определенные периоды своего существования придерживались позиции о том, что ст. 183 Кодекса не является ни основанием недействительности, ни основанием незаключенности сделки <33>. На страницах судебных актов можно наблюдать споры судей разных инстанций о том, следует ли считать сделку по ст. 183 ГК недействительной или незаключенной <34>. В настоящее время наблюдается тенденция в пользу возможности признания таких сделок недействительными.

--------------------------------

<33> Постановления ФАС Поволжского округа от 28 апреля 2005 г. по делу N А57-46/04-2-21, от 29 сентября 2005 г. по делу N А55-16319/04-19.

<34> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 марта 2010 г. по делу N А75-3484/2009; Постановление ФАС Московского округа от 24 июня 2004 г. N КГ-А40/4887-04; Постановления ФАС Северо-Западного округа от 7 февраля 2008 г. по делу N А26-1856/2007, от 22 декабря 2008 г. по делу N А56-43578/2007.

Вариант решения, при котором сделка без полномочий рассматривается как недействительная в отношении псевдопредставляемого, логически - в силу российских положений о недействительности сделок - распадается на два подварианта. Такая сделка может рассматриваться или как ничтожная, или как оспоримая. Первый подвариант в практике кассационных судов преобладает <35>. Однако встречаются и судебные акты, в которых констатируется оспоримость такой сделки <36>. Их анализ показывает, что такой подход судов нацелен на реализацию двух в общем благих намерений: во-первых, суды, рассматривая иски о понуждении псевдопредставляемого к исполнению, обнаружив, что он фактически одобрил сделку, используют идею оспоримости для того, чтобы переложить на него бремя оспаривания сделки в отдельном процессе, и, во-вторых, стремятся сократить срок правовой неопределенности хотя бы до одного года по сравнению с общей исковой давностью. Несмотря на благие цели, преследуемые судами при решении конкретных дел, в целом этот подход неверен. Статья 183 Кодекса, как уже было установлено выше, не касается вопроса о действительности сделки и уж тем более не устанавливает, что указанная сделка является оспоримой. Поэтому толкование, предложенное указанными судами, должно быть отвергнуто как не основанное на тексте закона и противоречащее конструкции ст. 183 ГК.

--------------------------------

<35> См., например: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 8 августа 2000 г. N 1452/267; Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 10 октября 2007 г. N Ф08-6680/2007 по делу N А32-1228/2007-36/27, от 25 декабря 2007 г. N Ф08-8450/07 по делу N А32-13339/2007-44/168; см. также: Кассационное обобщение ФАС Северо-Кавказского округа за второе полугодие 2002 года (практика применения норм части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

<36> Постановления ФАС Северо-Западного округа от 7 сентября 1998 г. N А05-1214/98-79/17, от 29 февраля 2000 г. N А56-30521/99; Постановление ФАС Уральского округа от 25 декабря 2006 г. N Ф09-11364/06-С3 по делу N А07-13110/06.

Допущение того, что сделка может быть недействительной в отношении псевдопредставляемого, но действительной для псевдопредставителя, на практике иногда приводит к тому, что суды отказывают псевдопредставляемым в их исках о признании сделок недействительными, даже не входя в рассмотрение спора по существу. Суды в таких случаях ссылаются на то, что ст. 183 ГК предусматривает иные последствия, нежели недействительность сделок. В этом случае псевдопредставляемый остается в состоянии недоумения: суд не смог разъяснить ему, заключена ли сделка в отношении псевдопредставителя или все-таки в отношении псевдопредставляемого. В связи с этим было бы разумно рассматривать в качестве процессуальной особенности рассмотрения исков об установлении юридического небытия сделки в отношении псевдопредставляемого обязательность привлечения к участию в деле псевдопредставителя в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора. В этом случае суд, не опасаясь отмены судебного акта по безусловному основанию, сможет в мотивировочной части сделать вывод, что обязательство из сделки имеет юридическое бытие в отношении псевдопредставителя, сняв, таким образом, сомнения псевдопредставляемого.

Очередным вопросом, проистекающим из формы юридического небытия сделки без полномочий в отношении псевдопредставляемого, является вопрос о том, а кто, собственно, вправе ссылаться на отсутствие полномочий у лица, совершившего сделку, и, как следствие, на небытие сделки в отношении псевдопредставляемого. Ответ на этот вопрос зависит от процессуальной ситуации по конкретному делу. Если к псевдопредставляемому заявлен иск из договора, он, разумеется, вправе ссылаться на такие обстоятельства. Предъявление встречного иска не требуется. Если псевдопредставляемый заявляет иск из договора к контрагенту, то контрагент лишен права заявлять об отсутствии полномочий у представителя - хотя бы потому, что предъявление иска псевдопредставляемым должно быть рассмотрено как форма одобрения действий по совершению сделки <37>. Интересен вопрос о том, какое решение примет суд, на рассмотрение которого попадет иск о юридическом несуществовании сделки, заявленный контрагентом; представляется, что этот иск должен быть рассмотрен по существу, а в самом таком иске не нужно усматривать злоупотребление правом, ведь контрагент, узнавший о пороках полномочий лица, совершившего сделку, имеет законный интерес в устранении неопределенности по такому вопросу. Несмотря на право третьего лица обратиться к псевдопредставляемому с вопросом о том, одобряет ли он совершенную сделку, нет препятствий к судебному выяснению мнения псевдопредставляемого о заключенной сделке. В этом случае иск контрагента выступает в качестве провокации <38>.

--------------------------------

<37> Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 14 мая 2008 г. N Ф08-1808/2008 по делу N А32-8972/2007-21/116.

<38> О провокационном производстве см., например: Аргунов В.В. Вызывное производство в гражданском процессе. § 1 гл. 1 // СПС "КонсультантПлюс"; Мясникова Н.К. Виды исков в гражданском судопроизводстве: Учебное пособие. Саратов, 2002. С. 29.

Косвенное отношение к теме настоящего Комментария имеет вопрос допустимости предъявления дериватных исков по ст. 183 ГК. В каких случаях акционеры и участники могут обращаться с требованиями о признании сделки несуществующей в отношении их юридических лиц? Закон ответа на этот вопрос не содержит. Суждения некоторых судов о том, что акционер не вправе обращаться с иском по ст. 183 Кодекса <39>, представляются поспешными, поскольку акционеры и участники обществ имеют законный интерес в том, чтобы сделки от имени их обществ не заключали неуполномоченные лица, а также в том, чтобы знать, сторонами каких сделок являются их общества. Заслуживает внимания дело, по которому суд рассматривал требование о недействительности крупной сделки и хотя и отказал в заявленном иске, но в мотивировочной части сделал вывод о превышении полномочий лицом, заключившим сделку от имени общества, со ссылкой на ст. 183 ГК <40>. Несмотря на то что сама возможность изменения судом правового основания иска в этом случае неоднозначна, подход правоприменителя заслуживает поддержки. Исходя из общего правила о допустимости косвенного иска лишь в случаях, указанных в законе, можно предложить сформулировать следующее правило: косвенный иск по ст. 183 Кодекса допустим лишь в случае, если такая сделка, будь она заключена при наличии необходимых полномочий, могла бы быть оспорена посредством косвенного иска, к примеру отвечает признакам крупной сделки или сделки с заинтересованностью.

--------------------------------

<39> Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 12 декабря 2007 г. N Ф08-8028/07 по делу N А32-931/2007-17/1, от 29 августа 2006 г. N Ф08-4092/2006 по делу N А53-35282/2005-С4-41.

<40> Постановление ФАС Уральского округа от 15 декабря 2009 г. N Ф09-1394/09-С5 по делу N А60-12926/2008-С4.

Состояние правовых отношений с момента заключения сделки

без полномочий до ее одобрения

После заключения сделки без полномочий субъективные правовые ситуации участников соответствующих отношений находятся в весьма зыбком состоянии. Кодекс прямо предусматривает секундарное право псевдопредставляемого создать обязательство между собой и третьим лицом. Возникает вопрос: корреспондирует ли с секундарным правом псевдопредставителя связанность контрагента до принятия псевдопредставляемым решения в отношении сделки или законодатель подразумевает некую иную модель организации отношений?

Существует мнение, согласно которому совершение сделки неуполномоченным лицом порождает между псевдопредставляемым и третьим лицом правовую связь, аналогичную связи, порождаемой направлением оферты: представляемый вправе одобрить сделку, и тогда она будет считаться действительной с момента заключения, а третье лицо будет считаться связанным таким одобрением <41>. Из указанного суждения делается вывод о том, что третье лицо должно ожидать решения псевдопредставляемого в течение как минимум разумного срока с момента соответствующего запроса контрагента и будет связано решением псевдопредставляемого в течение этого срока <42>. Такая связанность контрагента и соответствующее секундарное право псевдопредставляемого привносит в конструкцию сделки без полномочий сходство с договором в пользу третьего лица: псевдопредставитель и контрагент своим соглашением учреждают для "третьего лица" (т.е. для псевдопредставляемого) секундарное право создать полноценное обязательство между контрагентом и псевдопредставляемым. Отличие видно в том, что в случае договора в пользу третьего лица такое третье лицо, воспользовавшись своим секундарным правом, приобретет только права, в то время как в институте сделки без полномочий реализация секундарного права может повлечь для псевдопредставляемого не только права, но и обязанности. Аналогичное право возникает из договора перевозки груза у грузополучателя.

--------------------------------

<41> Невзгодина Е.Л. Представительство по советскому гражданскому праву. Томск, 1980. С. 141.

<42> Невзгодина Е.Л. Указ. соч. С. 141; Рясенцев В.А. Указ. соч. С. 431 - 432.

Этого мнения придерживаются английские судьи: ретроспективность действия одобрения они понимают в том смысле, что попытка третьего лица отказаться от договора не будет иметь правового эффекта, если псевдопредставляемый в последующем одобрит сделку <43>.

--------------------------------

<43> Markesinis B. et al. Op. cit. P. 115.

Согласно другому подходу, третье лицо вправе в любой момент до одобрения отказаться от сделки с псевдопредставляемым. Действительно, основания, в силу которых возникает предусмотренная английским правом связанность третьего лица, не вполне ясны. Если третье лицо имело намерение заключить договор с псевдопредставляемым, но в силу случая - если исходить из добросовестности всех участников рассматриваемых отношений - не смогло это сделать, нужно ли выводить из этого факта намерение контрагента наделить псевдопредставляемого секундарным правом на создание полноценного обязательственного правоотношения? Думается, что достаточных оснований для такого вывода нет. То, что у третьего лица по стечению обстоятельств не получилось заключить полноценный договор, не означает, что такое третье лицо намерено в течение разумного срока ожидать решения псевдопредставляемого и быть связанным таким решением. В ст. 3.204 Принципов, а также в п. 2 ст. 15 Конвенции 1983 г. закреплено в точности обратное правило: сделка без полномочий не связывает добросовестного контрагента. Это означает, помимо прочего, что третье лицо вовсе не обязано давать псевдопредставляемому время на размышление, одобрить сделку или нет, а вправе в любой момент заявить о том, что оно не намерено вступать в договор, при условии, что это заявление сделано до получения сведений об одобрении сделки псевдопредставляемым. Примечательно, что американские судьи не поддерживают в этом вопросе английских коллег и следуют примеру большинства континентальных правопорядков (Германия, Нидерланды, Франция, Греция, Испания, Португалия), согласно которым заявление контрагента об отказе от сделки с псевдопредставителем пресекает возможность одобрения <44>. Аналогично регулирование в китайском праве: контрагент вправе запросить у псевдопредставляемого, одобряет последний сделку или нет; при отсутствии ответа в течение одного месяца, - видимо, китайский законодатель решил уточнить, какой срок рассматривать как разумный для такого случая, - считается, что псевдопредставляемый отказал в одобрении; однако течение месячного срока не пресекает право добросовестного контрагента отказаться от договора и прекратить возможность одобрения <45>.

--------------------------------

<44> Markesinis B. et al. Op. cit. P. 115.

<45> Mo Zhang. Chinese Contract Law: Theory and Practice. Leiden, 2007. P. 163 - 164.

Более того, Конвенция 1983 г. устанавливает, что добросовестное третье лицо, не заявлявшее об отказе от сделки с псевдопредставляемым, вправе аннулировать последствия одобрения, если оно совершено по истечении разумного срока <46>.

--------------------------------

<46> Convention on Agency in the International Sale of Goods. Explanatory Report prepared by M. Evans. P. 133. Примечательно, что третье лицо, знавшее об отсутствии полномочий, рассматривается в Конвенции как обязанное ждать ответа псевдопредставляемого в течение разумного срока.

Полагаем, что решение, предложенное в Принципах и Конвенции, является более справедливым. Поскольку текст ст. 183 Кодекса прямо не свидетельствует о связанности контрагента сделкой, заключенной с превышением полномочий, видится, что установленное в Конвенции и Принципах решение могло бы быть закреплено на уровне закона или как минимум судебной практики.

Вместе с тем описанная выше ситуация, когда контрагент пытается выяснить у псевдопредставляемого, одобряет ли последний заключенную сделку, с намерением дожидаться ответа и быть связанным во время этого ожидания, должна рассматриваться не в рамках ст. 183 ГК, а как отдельная оферта безотносительно к совершенной сделке без полномочий. В этом случае применение соответствующих норм о нормально необходимом сроке на ответ будет не применением закона по аналогии <47>, а непосредственным применением норм об акцепте. Предлагаемое в п. 6.3 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации право третьего лица обратиться с запросом к псевдопредставляемому, по нашему мнению, также должно толковаться в том смысле, что такой запрос является отдельной, самостоятельной офертой.

--------------------------------

<47> Как это предлагают В.А. Рясенцев и Е.Л. Невзгодина.

Таким образом, в институте сделки без полномочий вырисовывается очередное секундарное право - право третьего лица своим односторонним заявлением прекратить право псевдопредставляемого на одобрение и, таким образом, пресечь возможность существования обязательства между контрагентом и псевдопредставляемым. Получается, что право псевдопредставляемого на одобрение и право третьего лица на отказ от сделки с псевдопредставляемым противостоят друг другу и действуют таким образом, что реализация одного прекращает действие другого.

Как следует из изложенного выше, сделка без полномочий - конструкция, правовые последствия которой опосредуются рядом различных секундарных прав. Реализация любого из таких прав может существенно корректировать правовую связь третьего лица и мнимого представителя, которая первоначально возникнет из сделки без полномочий. Такая конструкция достаточно обременительна для оборота из-за неопределенности субъективных правовых ситуаций. В России этот вопрос стоит еще острее в силу того, что не закреплены временные рамки отлагательных заявлений псевдопредставляемого и третьего лица. На практике это приводит к тому, что соответствующие односторонние действия совершаются по истечении довольно длительного срока <48>. Мыслимо, с одной стороны, что третье лицо, выждав продолжительное время, обратится с иском к псевдопредставителю с требованием о возмещении убытков из неисполнения заключенной им сделки. С другой стороны, вероятно, что псевдопредставляемый внесет ясность в отношения лишь по истечении длительного срока. В условиях российского регулирования единственным сроком, истечение которого вносит некоторую определенность в отношения сторон, можно считать трехлетнюю исковую давность.

--------------------------------

<48> Постановления ФАС Дальневосточного округа от 16 июля 2008 г. N Ф03-А51/08-1/2099, от 31 октября 2008 г. N Ф03-4682/2008.

В литературе предлагается следующий вариант решения вопроса о сроке на одобрение сделки без полномочий. Если исходить из того, что эффект сделки без полномочий по своим последствиям аналогичен оферте, делается вывод, что допустимо применение по аналогии норм о сроке на акцепт, а следовательно, третье лицо вправе само установить срок на одобрение, с тем чтобы он не был меньше минимально необходимого <49>. По изложенным выше мотивам мы не согласны с такой постановкой вопроса: контрагент не обязан ожидать решения псевдопредставляемого, а если третье лицо и запрашивает псевдопредставляемого о том, одобряет он сделку или нет, такой запрос по обстоятельствам дела может либо быть самостоятельной офертой, либо не быть таковой. Ввиду неудовлетворительности такого решения судам, вероятно, надлежит применять по аналогии положение ст. 314 ГК и приходить к выводу, что одобрение, сделанное по истечении разумного срока, не имеет эффекта, если третье лицо не желает быть связанным сделкой без полномочий. Одним из способов хоть какого-то сокращения сроков на совершение действий, которые внесут некоторую определенность в отношения сторон, является идея об оспоримости сделок по ст. 183 ГК, о чем см. выше.

--------------------------------

<49> Невзгодина Е.Л. Указ. соч. С. 142; Рясенцев В.А. Указ. соч. С. 429 - 430.

Одобрение по ст. 183 ГК

Одобрение сделки действует с обратной силой и создает все права и обязанности на стороне представляемого так, как если бы он изначально был стороной такой сделки. Указанное секундарное право действует как отлагательное условие. Это выражается в том, что при отсутствии какого-либо волеизъявления права и обязанности будут существовать у псевдопредставителя. Попытка сформулировать секундарное право псевдопредставляемого как отменительное (при таком подходе сделка считается действующей в отношении псевдопредставляемого, если он не заявлял о нежелании принять ее на свой счет) встречается в единичных судебных актах <50>, но в целом судебной практикой не поддерживается <51>.

--------------------------------

<50> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18 октября 1999 г. N А56-14381/99. Частными случаями попытки перестраивания секундарного права псевдопредставляемого в отменительное являются идеи о возможности "одобрения бездействием", а также о том, что ст. 183 ГК является основанием оспоримости сделки, о чем см. ниже.

<51> См., например: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 8 августа 2000 г. N 1452/267.

Заслуживает упоминания и вопрос о том, что именно может быть одобрено в порядке, предусмотренном ст. 183 ГК. Буквально ст. 183 ГК говорит лишь о сделках. Между тем, поскольку законодатель не упоминает о сделкоподобных действиях, являющихся частным случаем поступков, уместно задаться вопросом о том, может ли сделкоподобное действие быть одобрено в порядке названной нормы. Положительный ответ на этот вопрос не встречает теоретических препятствий. Практике также известен случай, когда суд признал сделкоподобное действие - направление претензии - одобренным по правилам ст. 183 Кодекса <52>. Позиция суда заслуживает поддержки. Таким образом, сделкоподобные действия - уведомления, извещения, признания, претензии - могут быть одобрены по правилам ст. 183 ГК <53>.

--------------------------------

<52> Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 26 ноября 2008 г. по делу N А29-2641/2008.

<53> См., например: Рясенцев В.А. Указ. соч. С. 421.

Здесь же необходимо отметить, что количественно частичное одобрение сделки, например частичная оплата или частичная приемка товара, по аналогии с частичным акцептом конклюдентными действиями <54> должно рассматриваться как одобрение всей сделки <55>.

--------------------------------

<54> Пункт 58 Постановления Пленума ВС РФ от 1 июля 1996 г. N 6, Пленума ВАС РФ N 8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

<55> Постановления ФАС Северо-Западного округа от 25 сентября 2006 г. по делу N А56-53800/2005, от 16 октября 2006 г. по делу N А05-19187/2005-27, от 17 мая 2007 г. по делу N А56-35057/2006.

Необходимо затронуть вопрос о природе одобрения. Во-первых, одобрение может быть прямым, т.е. являться волеизъявлением, совершенным в письменной либо устной форме <56>. Во-вторых, одобрение может быть совершено конклюдентными действиями.

--------------------------------

<56> См., например: Невзгодина Е.Л. Указ. соч. С. 141.

Одобрение как одностороннее устное или письменное волеизъявление вызывает ряд вопросов. Указание в п. 5 упомянутого выше информационного письма Президиума ВАС на то, что правовой эффект одобрения наступает независимо от того, адресовано ли оно непосредственно контрагенту по сделке, позволяет предположить, что, по мнению Президиума, одобрение относится к сделкам, не требующим восприятия. Это спорно, поскольку иные лица, перечисленные в диспозиции ст. 183 Кодекса, - псевдопредставитель и контрагент - непосредственно заинтересованы в информации о том, в отношении кого действует спорная сделка. Так, В.А. Рясенцев исходил из того, что сделка по одобрению требует восприятия <57>. С учетом сказанного выше о том, что контрагент не связан сделкой без полномочий, а следовательно, вправе в любой момент, вплоть до того момента, когда он узнает о состоявшемся одобрении, заявить о прекращении у псевдопредставляемого права на одобрение, мы приходим к выводу, что интересам псевдопредставляемого соответствует немедленное доведение до сведения третьего лица информации о том, что совершенная без полномочий сделка была одобрена.