1. Проблемы подтверждения сделок с косвенным правом на оспаривание

В своей магистерской диссертации Ягельницкий А.А. в целях рассмотрения проблемы перехода права на оспаривание разделил право на оспаривание сделки на «прямое» и «косвенное»¹⁵⁶.

Под «прямым» правом на оспаривание сделки автор понимает такое право на оспаривание, в результате реализации которого отпадут имущественные последствия недействительной сделки в лице того, кто потребовал такого оспаривания. Как лаконично подчеркивает автор, «прямое» право на оспаривание сделки представляет собой такое право на оспаривание «своих» сделок.

«Косвенное» право на оспаривание представляет собой возможность уничтожить правовые последствия сделки иного лица. Ягельницкий А.А. связывает косвенное право на оспаривание с наличием ресциссорного притязания, интереса в имуществе другого лица.

Применив такую дифференциацию к объекту исследования, мы пришли к выводу о наличии малозримой на данный момент правовой проблеме – действию подтверждения сделки в ситуациях существования косвенного права на оспаривание.

В российском частном праве косвенное право на оспаривание сделок очевидным образом существуют в сфере корпоративного права. Корпоративное «косвенное» право на оспаривание отличается от общегражданского «прямого» права в различии последствий при признании сделки недействительной. Если во втором случае при оспаривании сделки порождаются гражданско-правовые последствия в имущественной сфере лица, оспорившего сделку, то при реализации корпоративного права на оспаривание правовые последствия наступают только в имущественной сфере юридического лица¹⁵⁷.

Касательно оспоримых сделок по корпоративным основаниям можно выделить две проблемные ситуации:

• действие подтверждения, совершенного ИО при оспаривании сделки участником корпорации;

• действие подтверждения, совершенного старым исполнительным органом (далее – ИО) при оспаривании сделки новым ИО.

В случае действия подтверждения, совершенного ИО при оспаривании сделки участником корпорации принятие корпорацией исполнения не должно блокировать право на оспаривание договора акционером соответствующей стороны.

В соответствии с п. 1 65.2 ГК, иски об оспаривании сделки подаются участниками от имени общества. Цель допущения участников к оспариванию сделок корпорации заключается в защите имущественного положения общества и, как следствие, в защите права участника на часть прибыли общества.

Как подмечает А.Г. Карапетов, лишение права на оспаривание сделок акционерами в таком случае де-факто блокировало бы защиту прав участников от злоупотреблений руководителей корпорации¹⁵⁸.

Для решения ситуации оспаривания новым ИО сделки, подтвержденной старым ИО можно сформулировать два подхода:

Ограничительный: если эффектом подтверждения сделки является потеря права на оспаривание сделки у лица, которое подтвердило сделку, то подтверждение не будет действовать в отношении иных лиц, также имеющих косвенное право на оспаривание.

Вероятно, такой позиции придерживается Гутников О.В.¹⁵⁹, по мнению которого, правило о подтверждении не должно действовать в отношении косвенных исков или исков об оспаривании, подаваемых новым руководством компании. Как пишет автор, при оспаривании сделок по корпоративным основаниям чаще всего возникает ситуация, когда нарушения при совершении сделки допустило прежнее руководство компании, а оспаривание сделки осуществляется новым руководством или участниками корпорации. В таких случаях подтверждение сделки со стороны прежнего руководства не должно влечь утрату права на оспаривание сделки новым руководством компании или ее участниками.

Такого же мнения придерживается А.Г. Карапетов, указывая, что абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК в принципе не должен распространяться на случаи оспаривания сделок по корпоративным основаниям, связанным со злоупотреблениями руководства общества, если подтверждение было совершено в период, когда обществом продолжало руководить лицо, которое и заключило спорный договор¹⁶⁰.

Представительский: Продолжительное время в российской доктрине и судебной практике главенствовала позиция о том, что органы юридического лица не являются его представителями, а являются частью юридического лица. Соответственно, к ним нормы о представительстве не должны применяются¹⁶¹.

В российской цивилистике последних лет встала острая дискуссия по вопросу определения правовой природы органа юридического лица, которая была стимулирована поправками в текст ГК, вступившими в силу 01.09.2014. Согласно той редакции п.1 ст.53 ГК «юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие от его имени (п. 1 ст. 182 ГК) в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом». Позже из текста закона была исключена ссылка п. 1 ст. 182 ГК, однако почти одновременно в п. 121 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 г. № 25 Верховный Суд допустил применение некоторых правил о представительстве к органам юридических лиц, что дает основания полагать об актуальности такого подхода de lege lata.

Приложение данной концепции к рассматриваемой нами ситуации даст следующий ответ: если ИО является представителем общества, то подтверждение им сделки будет производиться от имени общества и лишение права на оспаривание будет производиться именно у общества.

Вероятно, такой подход будет более последователен с юридико-технической точки зрения и, что самое главное, минимизирует возможности оспаривания сделок, и тем самым дестабилизацию оборота. Более того, такой подход не исключает права участников на оспаривание такой сделки. Также, в случае, если сделка была невыгодна и повлекла за собой убытки, в качестве факультативного инструмента у нового менеджмента будет возможность взыскать их с бывшего руководителя компании (п. 1 ст. 53.1 ГК).