Влияние недействительности отношений покрытия на возможность третьего лица требовать от кредитора неосновательного обогащения
Далее вопрос – касается ситуации возложения.
Схема.
Комментарий к схеме.
Должник делает возложение на третье лицо, которое идет к кредитору и просит принять исполнение – кредитор принимает. А потом оказывается, что отношения между должником и третьим лицом ничтожны, никакого возложения не было. Поэтому третье лицо идет с иском к кредитору, потому что считает, что кредитор получил исполнение как неосновательное обогащение. Но ВС РФ сказал, что так делать нельзя: нельзя предъявить иск от третьего лица к кредитору, потому что кредитора не касаются отношения покрытия между должником и третьим лицом; и вообще странно, что кредитор должен разбираться во внутренних отношениях должника и третьего лица (за исключением случаев, когда должник также исполнил это денежное обязательство либо когда исполнение третьим лицом и переход к нему прав кредитора признаны судом несостоявшимися (абз. 4 п. 20 ППВС № 54)).
Если бы был допустим такой иск о неосновательном обогащении, то на кредиторе лежит риск недействительности отношений между должником и третьим лицом, и он, принимая исполнение, должен исследовать действительность отношений, в которых он не участвует – но вообще не понятно, зачем на кредитора возлагать такой риск. И поэтому еще Президиум ВАС РФ в отношении практики с лизингом сформулировал позицию о том, что третье лицо не вправе требовать в качестве неосновательного обогащения, уплаченного добросовестному кредитору (если кредитор не знал и не мог знать об отсутствии факта возложения исполнения обязательства на предоставившее исполнение лицо), в случае недействительности отношений между должником и третьим лицом.
Исключение могут составлять только случай, когда и должник, и третье лицо исполнили кредитору, и кредитор дважды получил исполнение – тогда третье лицо может потребовать от кредитора неосновательное обогащение. Но есть два понимания неосновательного обогащения: (1) отсутствие основания (как у нас жестко по кодексу) и широкое понимание, которое господствует в практике: (2) получение без встречного предоставления.
Кроме того, могут быть ситуации, когда третьим лицом было предложено исполнение для того, чтобы навредить должнику или кредитору – в этих случаях заинтересованное лицо может признавать это исполнение недействительным. Самый популярный случай – банкротство: когда банкротится должник, и третье лицо исполняет частично кредитору для того, чтобы забрать у него часть голосов на общем собрании кредиторов – кредитору это не выгодно, поэтому он оспаривает это исполнение третьего лица и возвращает полученное от него исполнение.
Исполнение третьим лицом по соглашению между кредитором и третьим лицом
Есть вопрос о том, является ли перечень, предусмотренный п. 2 ст. 313 ГК РФ императивным – может ли бы так, что в случае отсутствия внутренних отношений между должником и третьим лицом, но при наличии внутренних отношений между кредитором и третьим лицом (кредитор и третье лицо заключают соглашение о том, что третье лицо исполнит за должника) – как это соглашение будет влиять на должника? Для денежных обязательств все просто – по сути, это то же самое, что и цессия: кредитор заключает договор с третьим лицом о том, что третье лицо исполнит за должника и будет иметь право требования к должнику = цессия.
Проблема есть с неденежными требованиями. Например: у меня сломался кран – я позвонила водопроводчику, а его все нет и нет – и я попросила другого водопроводчика починить – другой водопроводчик (третье лицо) пришел и починил кран. Здесь трудно сказать однозначно, что произошло. Возможны ситуации, когда третье лицо исполнит неденежную обязанность кредитору, и будет возможно, что требование кредитора перейдет к третьему лицу; а может быть ситуация, когда исполнение третьим лицом будет означать невозможность исполнения обязательства должником, возникшим по вине кредитора – то есть, когда я наняла второго водопроводчика, я сделала уникальное исполнение по починке моего крана уже невозможным, потому что чинить больше нечего – и тут обязательство стало невозможным по вине кредитора (конкуренция кауз). И в этом смысле логика, в соответствии с которой третье лицо всегда может исполнить по соглашению с кредитором (и это будет именно институт ст. 313 ГК РФ – исполнение третьим лицом за должника), работает 100-процентно только для денежных обязательств. Поэтому Пленум № 54 это написал только для денежных обязательств; а для неденежных не понятно, бывает по-разному.
Замещающая сделка – хороший пример для иллюстрации того, что когда третье лицо делает то же самое, что должен был сделать должник (и это не денежное исполнение), то мы не может предложить однозначный ответ для всех казусов, их огромное многообразие – может оказаться, что все равно в этом случае будет работать институт ст. 313 ГК РФ, может оказаться, что будет работать невозможность исполнения, а может – замещающая сделка, может – кумулятивный перевод долга.
Здесь важно понять, что когда третье лицо исполняет за должника по соглашению с кредитором, а не по соглашению с должником, то ситуация очень похожа на цессию, потому что третье лицо что-то дало кредитору, и в результате этого к нему перешло право требования к должнику – это может быть даже необязательно суброгационное требование (если бы у нас в кодексе не было написано суброгации, то тут возможно было бы неосновательное обогащение) – и в Германии прямо написано, что к такой ситуации будут применяться правила о цессии – у нас такого не написано, и это плохо, потому что сразу возникает проблема: получается, что договорный запрет на цессию можно обойти посредством исполнения обязательства третьим лицом – такое не допустимо, так как отношения в обоих случаях одинаковые. Или, например: возражения должника при цессии – если у должника было право требования на зачет, то сохранится ли оно в случае исполнения третьим лицом? Эта проблема встретилась в одном деле.
Схема.
Комментарий к схеме.
Есть собственники жилых помещений и оператор капитального ремонта, которые собирает деньги на капитальный ремонт. У оператора обязательство перед собственниками по осуществлению капитального ремонта за деньги, которые собственники ему дают. В доме ломается лифт, а починка лифта – это капитальный ремонт. Но оператор почему-то долго лифт не чинил, поэтому собственники попросили управляющую компанию починить лифт – и управляющая компанию починила этот лифт. Получается, требования собственников к оператору перешло к управляющей компании, и она может требовать деньги за починку лифта с оператора. Но дальше оказывается, что в законе прямо написана статья о праве оператора на зачет: если бы собственники сами починили лифт, то оператор бы в силу закона осуществлял зачет, и собственники просто бы некоторое время не платили оператору периодические платежи. И сразу возникает вопрос: при исполнении обязательства третьим лицом сохраняется ли установленное законом право на зачет, которое было у должника? Если бы мы сказали, что это цессия, то получилось бы, что право на зачет сохраняется. Но не обязательно здесь будет такое решение, потому что в силу закона в отношении управляющей компании установлен запрет собирать с собственников помещений деньги на капитальный ремонт (но если бы не было этого запрета, то формально здесь бы тоже сохранялось возражение на зачет).
ВС РФ в абз. 3 п. 21 ППВС № 54 заблокировал суброгацию (через ст. 10 ГК) в случае, если исполнение третьим лицом было произведено с целью причинения вреда должнику (например, в случаях, когда третье лицо погасило лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив кредитора права голосования). При этом получается получится ситуация, что две одинаковые ситуации (цессия и исполнение третьим лицом) решаются одинаково посредством разной аргументации – а с точки зрения системы это плохо.