3. Акты щедрости.

В Никомаховой этике Аристотель пишет, что акт щедрости проявляется тогда, когда предоставляется безвозмездно в правильное время, в правильное место, правильному лицу, правильное количество и с правильными целями. Что это такое? Наверное, у каждого правопорядка свои ассоциации. Но безусловно запреты дарения фиксируются. Это к тому, что не каждое намерение одарить является актом щедрости. У римлян был закон, запрещающий дарить неродственникам больше определенной суммы. Этот закон объяснялся запретом на оказания возмездных услуг между гражданами, а принимать подарки можно было. Второе ограничение заключалось в запрете дарения между супругами: аристократические семьи должны расставаться с имуществом, а не разбазаривать его ввиду того, что у нас разрешен развод и возможно несколько браков. Отсюда логично вытекает, что если ты передал безвозмездно и безосновательно, то это не акт щедрости, а не акт глупости.

В целом это напоминает возмездные/безвозмездные договоры. Все договоры относятся либо к первой, либо ко второй категории. Предоставляя вы либо получите что-то в обмен, либо не получите. Поэтому нельзя считать это критерием действительности, это бессмысленно.

Метод Фомы Аквинского.

Чтобы понять какую-то категорию надо определить её содержание. Зная её существо, мы легко дальше поймем как она соотносится с другими, как будет взаимодействовать и какие у неё есть части. На примере грушевого дерева Фома Аквинский выделял 4 субстанции:

1. Само дерево – субстанция;

2. Основная цель (Causa finalis) – приносить груши– тоже самостоятельная субстанция;

3. Если дерево сожгли, то получилась зола - это уже другая субстанция;

4. У грушевого дерева и у золы есть общее – материя, тоже субстанция.

В рамках договора субстанция определяет ключевые условия: в КП – деньги за вещь, в подряде – выполнить работы за деньги. Эти ключевые предоставления (субстанции) определяют суть категории. Если меняем субстанцию в договоре подряда, то это уже не он. То же с Causa finalis: для покупателя она – получить вещи, для продавца – получить деньги. Это всё части, которые способствуют достижению общей цели – достижения добродетели. Совершая договор с равноценным встречным обменом, стороны одновременно получают то, чего хотели, это их договорная кауза. Одновременно они будут способствовать тому, что договор соответствует commutative justice – это ещё более значимая кауза.

Главный вывод: к договору могут предъявляться определенные требования к содержанию. Помимо самого соглашения, мы можем проверять его на соответствие этим принципам.

Глоссаторы жили в одно время или ранее Фомы Аквинского и к ним Аристотель «пришел не сразу». Громче всех из них высказались Бальд и Бартоло (о каузе). Основное достижение остальных в том, что, комментируя римские источники, глоссаторы зафиксировали, что обязательства бывают позитивные и натуральные. Натуральное обязательство возникает если есть согласие. Отметив, что любой из 4 контрактов основан на согласии:

1. Реальные = согласие + передача;

2. Консенсуальные = согласие + кауза сделки;

3. Вербальные – тоже на согласии;

4. Литеральные - тоже на согласии.

Значит, согласие – это естественное требование, значит оно, как и голый пакт, порождает возражение. Однако дальше они не пошли, сказав, что по естественному праву согласия достаточно для эксцепции, по позитивному – нужны какие-то дополнительные действия.

Глоссаторы обсуждали почему КП консенсуальная, а мена – непоименованный контракт для которого нужно предоставление, чтобы пойти с иском. Это объяснялось тем, что КП встречается чаще, чем мена.

КАУЗА

Как минимум, два основных римских источника послужили тому, что кауза стала значима для всех договоров:

1. Относился к непоименованным контрактам: нет соглашения – когда нет каузы. А кауза, как мы помним, по непоименованному контракту – это передача. Чтобы он стал юридически значимым нужно осуществить предоставление в режиме facere или dare. Когда в рамках не предполагается встречности (взаимной обусловленности обязательств), тогда иска не будет, а предполагается только экцепция, т.е. будет голый пакт.

Однако Бартоло распространил это правило на все контракты, сказав, что «не бывает соглашений, в которых нет каузы». Он интерпретировал её так, что кауза, конечно, была, но встречного предоставления не произошло. В рамках российской интерпретации можно сказать, что мы заключили договор, я ещё не передал, но пошел с вас требовать, вы сможете возразить (ст. 328);

ГК РФ Статья 328. Встречное исполнение обязательства <…> 3. Ни одна из сторон обязательства, по условиям которого предусмотрено встречное исполнение, не вправе требовать по суду исполнения, не предоставив причитающегося с нее по обязательству другой стороне.

2. Я хотел взять займ, но оформили как стипуляцию. Я дал стипуляцию, что верну 500 с процентами, вы мне денег не дали, но моя обязанность вернуть деньги есть. В таком случае, если вы пойдете требовать от меня уплаты, не заплатив мне, то я смогу отбиться эксцепцией.

То есть, если в стипуляции прямо не указана кауза, но она есть и не исполняется, тогда будет только эксцепция. Опять же это правило распространили потом на все контракты.

Исследователи вопроса отмечают также, что Бальд однозначно работал в терминах Аристотеля и Фомы Аквинского, в отличие от предыдущих ученых. Это приводилось на примере обсуждения трех ситуаций:

1. Я вам передал что-то в рамках непоименованного контракта, вы мне нет. Я могу обратно забрать своё;

2. Я передал приданное за свою дочь, думая, что состоится свадьба, но её не состоялось, я забрал обратно приданное;

3. Осуществляется дарение, в рамках которого я дарил, думая, что ты будешь благосклонен к определенному человеку, а ты не был. Можно ли отменить дарение? Естественно ответ нет.

И у предыдущих глоссаторов и у Бартоло это объяснялось одинаково, но с использованием разных терминов. В первых двух случаях можно было забрать в рамках обязательства: прямой иск на возврат по непоименованному контракту и из-за отпадения основания по приданному. В третьем случае отменять дарение нельзя из-за мотива. Глоссаторы и Бартоло здесь по-разному обозначали мотив: глоссаторы – causa efficient, а Бартоло - causa finalis remota (как Аристотель и Фома Аквинский).

К важным разработкам комментаторов также относится установление содержания договора:

1. Обязательное (essential) условие, которое образует договорный тип. Фома Аквинский описывал три группы договорных типов:

1. Когда вещь передается навсегда возмездно или безвозмездно;

2. Когда вещь передается на время возмездно или безвозмездно;

3. Когда вещь передается на хранение, в залог и т.п.

2. Условия, которые естественны (natural) договору определенного типа. То, что по нашему ГК называется диспозитивные условия, т.е. которые применяются, если не предусмотрено иное;

3. Случайные (Accidental) условия, которые действуют только если стороны прописали их в договоре: в договоре КП земельного участка прописана обязанность постройки храма на участке или обязательство об обратном выкупе.

Фома Аквинский говорил, что достаточно знать только обязательные условия, а дальше, преследуя Causa finalis, будут исполняться естественные условия. Он приводил 2 примера: (1) рождение детей; (2) совместный союз для проживания. Полигамия и адьюльтер препятствуют достижению второго условия, а браки между близкими родственниками достижению первого.

Итак, к чему мы пришли к 17 веку? Соглашения признаются обязательными, для того, чтобы они стали обязательными нужна кауза. Дальше работа пошла таким образом, что нужно было описать общие правила о договоре, как заключается любой договор. Эта работа была проделана и учеными естественно-правовой школы, и пандектистами, которые основывались на Канте. Из-за этого есть разница в ГГУ, ФГК и Прусском Земском Уложении.

Какие концепции кто поддерживал?