Экзамен зачет учебный год 2023 / Talalaev_Pravo_mezhdunarodnykh_dogovorov-1

Итак, действительность международного договора не может быть государственноJправовой, она может быть только международноJ правовой. Отсюда можно сделать вывод о том, что само по себе соблюдение государством своих внутренних законов при заключеJ нии международного договора не делает договор действительным.

Противоположная точка зрения означала бы, что государство, ссылаясь на несоблюдение любой нормы своего конституционного права, могло бы односторонне отказаться от соблюдения междунаJ родного договора под видом «внутригосударственной недействиJ тельности», что привело бы к подрыву принципа pacta sunt servanda. Но государства не имеют права ссылаться на свои внутренние закоJ ны в оправдание нарушения международного договора, отвечающеJ го требованиям международного права 1.

С этой точки зрения является совершенно неосновательной попытка оспорить действительность Ялтинских соглашений под предJ логом их «неконституционности». Американский юрист С. Пэн утJ верждал, что содержание Ялтинских соглашений обязывало презиJ дента США Ф. Рузвельта представить их на одобрение сената, но этого сделано не было, а потому соглашения недействительны. По мнению этого юриста, в связи со сменой президентов соглашения одного не обязательны для другого, пока они не одобрены сенатом 2 . Все это не имеет никакого отношения к действительности ЯлтинJ ских соглашений. Это внутреннее дело США. Известно, что там ведутся споры по вопросу о компетенции президента в заключении международных договоров, некоторые предлагают ее ограничить, другие не согласны с этим 3. Например, американец Ф. Аллен предJ лагает включить в Конституцию США по примеру прежней КонстиJ туции Эквадора положение: «Недействителен договор, который наJ ходится в противоречии с конституцией Соединенных Штатов» 4. Пока эти споры ведутся, действительность президентских соглашеJ ний не подвергается сомнениям другими государствами, если эти соглашения не противоречат международному праву.

1Подробнее см.: Талалаев А.Н. Международные договоры в современном мире.

С. 99–107.

2См .: Pan S. Legal Aspects of Jalta Agreements // The American Journal of International Law. 1952. No 1. Р. 42–43, 48–51.

3См.: Finch G. The Need to Restrain TreatyJmaking Power of the United States within Constitutional Limits // The American Journal of International Law. 1954. No. 1.

4Allen F.E. Treaty as an Instrument of Legislation. N.Y., 1952. Р. 105.

Изложенная концепция отражает точки зрения буржуазных юристов по этому вопросу. Основной их порок, породивший споры, заключается в том, что они ограничиваются рассмотрением чисто формальной, внешней стороны дела, не касаясь существа и особенJ ностей международного договора.

Международный договор есть результат согласования государJ ственных воль. Учитывая это, вопрос следует поставить так: может ли несоблюдение норм внутреннего конституционного права привеJ сти к порокам полноценности соглашения государственных воль в международном договоре? Ответ на этот вопрос должен быть полоJ жительным.

Конституции и другие внутригосударственные акты, устанавJ ливая порядок взаимоотношений государственных органов при закJ лючении международных договоров, оказывают тем самым влияние и на сам процесс волеобразования и волеизъявления государств как субъектов международного права. (У международных организаций этот процесс определяется их уставами.) Как уже отмечалось, наруJ шение установленного в конституциях процесса волеобразования может привести к таким существенным порокам воли, что она не будет подлинной волей государства и, следовательно, не сможет образовать действительного соглашения государств. Однако недейJ ствительность международного договора в этом случае будет явJ ляться не просто результатом несоблюдения договаривающимся гоJ сударством тех или иных норм конституционного права, а следствием пороков его воли, отсутствия подлинного соглашения, то есть недейJ ствительность и в этом случае будет определяться нормами междуJ народного права.

Таким образом, государства не могут ссылаться на свое внутJ реннее законодательство в обоснование недействительности междуJ народного договора, за исключением случаев, когда нарушения внутJ реннего законодательства государства ведут к существенным порокам государственной воли, в результате чего соглашение воль в междуJ народном договоре становится ничтожным с точки зрения междунаJ родного права. Вот почему для договаривающихся государств небезJ различно знать конституции друг друга и установленные ими процедуры заключения международных договоров.

Во избежание осложнений, которые могут возникнуть при пракJ тическом осуществлении договора, представители государств должJ ны знать и учитывать процедуру заключения и введения договора в

силу, предусмотренную в конституции другой стороны, и с уважениJ ем относиться к пей. Для иллюстрации правильного отношения к этому вопросу можно привести пример из договорной практики Советского Союза, в частности заключение 10 декабря 1944 г. догоJ вора о союзе и взаимной помощи с Францией.

В период, предшествующий заключению этого договора, парлаJ мент Франции в силу известных событий не действовал, правительJ ство Французской Республики было только что организовано и имеJ ло статус временного, и Советскому правительству было не совсем ясно, какой орган Франции вправе заключать и ратифицировать проектируемый договор. В связи с этим глава Советского правиJ тельства во время встречи с де Голлем, который тогда возглавлял временное правительство Франции, указал «на необходимость всеJ стороннего изучения этого вопроса, необходимость выяснения юриJ дической стороны такого пакта, в частности вопроса о том, кто будет ратифицировать такой пакт во Франции» 1. После того как соответJ ствующие разъяснения были сделаны с французской стороны, догоJ вор был заключен. Он был ратифицирован временным правительJ ством Франции 22 декабря 1944 г.2

Иногда договаривающиеся государства, чтобы избежать всяких недоразумений, включают в текст самого договора нормы своих конституций о порядке ратификации договоров. Так, например, в торговом соглашении между СССР и Швецией от 15 марта 1924 г. указывалось: «Настоящее соглашение будет подлежать ратификаJ ции Центрального Исполнительного Комитета Союза и Е. В. короля Швеции при условии одобрения со стороны Риксдага». АналогичJ ное указание содержится в ст. XVII Конвенции о международной охране котиков от 7 июля 1911 г., в Договоре о примирительной процедуре и арбитраже между Польшей и Францией от 4 мая 1927 г. и в других договорах3. В этом случае несоблюдение норм конституции договаривающихся государств будет одновременно несоблюдением условий самого договора о порядке его ратификации. Совершенная вопреки им ратификация одной стороны может рассматриваться

1Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьерJминистрами Великобритании во время Великой Отечественной войны

1941–1945 гг. Т. I. М., 1957. С. 333.

2См .: Внешняя политика Советского Союза в период Великой ОтечественJ ной войны. Т. III. М., 1947. С. 119.

3См.: Поленц О. Ратификация международных договоров. С. 31.

основные принципы международного права как главные, наиболее общие и общепризнанные ею нормы, обладающие высшей юридиJ ческой силой. Поскольку большинство основных принципов совреJ менного международного права нашли свое общее договорное закJ репление в Уставе Организации Объединенных Наций, он в этом смысле, как правильно пишет Г. И. Тункин, является основополагаJ ющим документом и поэтому стоит выше всех других международJ ных договоров1.

Основные принципы Устава ООН являются в то же время основными принципами современного международного права. ПоJ этому все международные договоры, чтобы быть действительными, должны соответствовать Уставу ООН, его принципам. МеждунаJ родное право содержит принципы мирного сосуществования и соJ трудничества равноправных государств, независимо от их социальJ ного строя. Вот почему правильно, отмечает М. Я. Рапопорт, будет сказать, что действительный международноJправовой характер моJ гут иметь только международные договоры, совместимые с принциJ пами мирного сосуществования государств 2.

Если, например, государства заключили между собой договор о подготовке и совершении агрессии, о наступательном союзе, о вмеJ шательстве во внутренние дела других стран, об установлении колоJ ниального режима в какойJлибо форме, об оккупации частей открыJ того моря и т. п., то такой договор не будет обладать качеством действительности, поскольку он имеет противоправный объект и цели, несовместимые с действующими принципами Устава ООН и международного права.

В Венской конвенции 1969 года рассматриваемый вопрос наJ шел свое положительное решение в ст. 53, в которой устанавливаетJ ся, что «договор является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме общего международного права». Кроме того, в ст. 64 предусматривается, что «если возникает новая императивная норма общего международного права, то любой сущеJ ствующий договор, который оказывается в противоречии с этой нормой, становится недействительным и прекращается». Из этих статей вытекает недействительность всех противоправных договоJ

1См.: Тункин Г.И. Основы современного международного права. М., 1956. С. 12.

2См .: Рапопорт М.Я. Основные принципы мирного сосуществования госуJ дарств — критерий современной международной законности // Правоведение. 1960.

№4. С. 98–99.

говора и его действительности имеет принцип pacta sunt servanda (договоры должны неукоснительно соблюдаться). Из него с очевидJ ностью вытекает, что государства обязаны воздерживаться от дейJ ствий, противоречащих их договорным обязательствам, в том числе они не должны заключать договоров, противоречащих их обязательJ ствам по действующим договорам, ранее заключенным ими с другиJ ми государствами1. Это, конечно, не значит, что государства не имеJ ют права заключать новых договоров во изменение или взамен прежних. Однако это допустимо только в соответствии с принципом pacta sunt servanda, в частности с правилами, относящимися к переJ смотру и прекращению международных договоров.

Иногда государства прямо включают в договор обязательство не заключать соглашений определенного рода. Так, в договорах о ненападении обычно предусматривается обязательство не участвоJ вать ни в каких международных соглашениях, направленных против одного из контрагентов. Аналогичные положения содержатся и в союзных договорах.

Нейтральные государства берут на себя по международным договорам обязательства не заключать как во время мира, так и во время войны никаких военных союзов, в том числе оборонительных или иных соглашений, которые могли бы втянуть эти государства

ввоенный конфликт. Такие обязательства в настоящее время имеют Швейцария (в соответствии с международной декларацией от 20 марта 1815 г.), Австрия (в соответствии с австрийскоJсоветским меморандумом от 15 апреля 1955 г., одобренным США, Англией и Францией в мае 1955 г.). Эти государства не вправе заключать с какимиJлибо другими государствами договоры военного характера.

Нельзя согласиться с Дж. Фицморисом, что государства могут

внекоторых случаях брать на себя взаимоисключающие обязательJ ства и какимJто образом соблюдать их, поскольку «конфликт догоJ воров не обязательно ведет к конфликту обязательств и, следоваJ тельно, к недействительности договоров» 2.

Договорные обязательства всегда вытекают из определенных договоров, и конфликт этих обязательств всегда ведет к конфликту самих договоров. В данном случае недействительность последних, заключенных в противоречие прежним договорам по тому же самоJ

1См .: Тункин Г.И. Парижские соглашения и международное право // Сов. государство и право. 1955. № 2. 16–17.

2Fitzmaurice G. Third Report on the Law of Treaties. Р. 24–25, 68–70, 76.

ченному с государством, которое не является участником последуюJ щего договора» 1. Ввиду неудовлетворительного содержания ст. 30

СССР воздержался при ее голосовании. Он исходил из необходимоJ сти укрепления принципа строгого соблюдения международных доJ говоров.

Заключение международных договоров, противоречащих прежJ ним, является одной из форм нарушения принципа pacta sunt servanda. Государства обычно протестуют против договоров, которые их контрагенты заключают в нарушение своих прежних договорных обязательств. Эта форма нарушения договоров является для импеJ риалистических государств излюбленной и особенно часто применяJ емой ими в отношении государств социалистического содружества 2.

Как уже отмечалось, важнейшим требованием международного права является соответствие всех международных договоров Уставу ООН как главному международному договору, воплощающему больJ шинство основных принципов современного международного права. Дж. Фицморис правильно заключает, что «если договор находится в противоречии с прежним договором, воплощающим общепризнанJ ные принципы международного права, его недействительность обусJ ловливается этим последним обстоятельством» 3.

Можно сделать вывод, что все договоры, противоречащие принJ ципам и целям Устава ООН, недействительны. Однако этим значеJ ние Устава ООН для определения юридической силы международJ ных договоров не ограничивается. Статья 103 Устава решает другую сторону юридической силы международных договоров, по сравнеJ нию с другими договорами, устанавливая приоритет обязательств по Уставу. Но это уже проблема применения и действия договоров, которая должна рассматриваться специально.

5. Вопрос о влиянии формы международного договора на его действительность

Правильное решение вопроса о влиянии формы на действительJ ность международных договоров непосредственно связано с учением

1Doc. A/Conf.39. SR.13. Р. 17.

2См.: Дурденевский В.Н., Крылов С.Б. Нарушение империалистическими госуJ дарствами принципа соблюдения международных договоров // Международная жизнь. 1955. № 2.

3Fitzmaurice G. Third Report on the Law of Treaties. Р. 23, 65.

о самой природе, сущности международного договора. Как уже было показано, в буржуазной науке международного права среди части международников имеется тенденция оторвать форму договора от его содержания и сущности и даже поставить форму на первый план. Тем самым буржуазные юристы создают лазейки для доказательства «недействительности» некоторых форм международных договоров.

Такая попытка была предпринята рядом государств па Венской конференции, в частности путем противопоставления международJ ных соглашений политического характера в форме совместных декJ лараций, коммюнике и т. д. всем остальным договорам. В поправке Мексики и Малайзии предлагалось определить международный доJ говор как соглашение, которое «устанавливает отношение между сторонами, регулируемое международным правом». Аналогичной была поправка Чили, в соответствии с которой договор определялся как соглашение между государствами, которое «имеет правовые поJ следствия». В своих обоснованиях представители этих государств указывали на необходимость отграничить международные соглашеJ ния политического характера, которые якобы не имеют или могут не иметь правовых последствий, от порождающих правовые последJ ствия и правоотношения между сторонами. Конвенция о праве догоJ воров, по их мнению, должна применяться только к договорам посJ леднего вида. Таким образом, делалась попытка поставить вне закона важнейшие политические соглашения, заключенные во время и посJ ле Второй мировой войны в форме деклараций между главами госуJ дарств и правительств, такие как Ялтинские, Потсдамские и многие другие международные соглашения, направленные на борьбу с агJ рессией и колониализмом. В результате такого подхода оправдываJ лись грубые нарушения этих соглашений со стороны США, Англии и других западных государств. Что касается некоторых особенностей формы таких соглашений (отсутствие упоминаний о полномочиях, о необходимости ратификации, срока действия), то договаривающиеJ ся государства выбрали наиболее подходящую по общей договоренJ ности, согласию между собой.

Международное право не устанавливает обязательной формы международных договоров. Ее выбор зависит от воли договариваюJ щихся государств. Поскольку она не относится к главным элементам международного договора, не затрагивает его сущности, постольку ее выбор не влияет на международноJправовую полноценность межJ дународного договора, то есть на его действительность, а следовательJ но, и обязательность. Если государства согласились заключить догоJ