Глава I. Концептуальные основы непосредственной демократии § 1.1. Понятие и теоретические начала непосредственной демократии

Непосредственная или иначе прямая демократия предполагает прямое участие граждан и их групп в процессе принятия решений, непосредственно влияющих на их жизнь. Так, И. А. Старостина отмечает, что под непосредственной демократией может пониматься осуществление публичной власти её носителями через реализацию прав и свобод, принятие решений.¹

Концепция непосредственной демократии является одной из ключевых для идеи республиканизма, общепринятой в сегодняшнем развитом мире. Участие в управлении государством принципиально для повышения политической сознательности и чувства ответственности населения за принимаемые политические решения.

Теоретические основания прямого народного правления были разработаны уже в рамках античной философской мысли ­– в трудах Платона, Аристотеля, Полибия, Цицерона и многих других. Дальнейшее осмысление прямая демократия получила в Новое время в рамках мысли философов-просветителей. Наиболее полно она была описана в работах Жан-Жака Руссо, ключевой идеей которого была принадлежность суверенитета не частному лицу или корпорации, но общей воле всего народа, обосновывающей прямое народное правление.

Можно выделить ряд определяющих характеристик непосредственной демократии. Так, В. Н. Руденко, основываясь на теоретических изысканиях классиков демократической мысли, выделяет в ней три основных описательных элемента.²

Во-первых, прямая демократия автократична. Этому принципу было посвящено достаточно подробное изложение в теоретике Руссо, полагавшего, что население вольно принимать решение по любому принципиальному вопросу. Народ является сувереном сам себе, его полномочия в силу этого не ограничены и не могут быть ограничены. Иные органы власти вольны принимать решения, но лишь в той мере и таковые, какие не вступают в противоречие с волей народа, который наделяет их властью. Даже общественный договор не является неизменным, ведь «поскольку суверен может рассматривать себя лишь в одном-единственном отношении, то он попадает в положение частного человека, вступающего в соглашение с самим собою; раз так, нет и не может быть никакого основного закона, обязательного для народа в целом, для него не обязателен даже Общественный договор».¹ Народ более того, не связан своими же решениями, ведь «…если бы суверен предписал себе закон, от которого он не мог бы себя освободить, – это противоречило бы самой природе Политического организма».²

Во-вторых, прямая демократия монистична. Это выражается в том, что верховная воля – суверенитет – принадлежит всему народу или большей его части. В решении народа должна быть выражена volonte generale, общая воля. Поэтому в системе «чистой демократии» решение, принимаемое на общем собрании, действительно, когда оно принято всеми гражданами или их подавляющим большинством.

При этом такая демократия должна быть демократией однородного большинства, поскольку с образованием частичных ассоциаций ввиду различия интересов, воля их становится частной в силу того, что они перестают представлять весь народ, но начинают быть представителями лишь отдельных групп. «Можно сказать, что голосующих не столько же, сколько людей, но лишь столько, сколько ассоциаций».³ Отход от этого принципа влечёт развитие антипатии, несогласия в воззрениях, что может быть наглядно продемонстрировано в рамках современной политической системы, основанной на партийном представительстве. Прямая демократия таким образом не приемлет плюрализма интересов, идеальное общество, обладающее суверенитетом, должно быть гомогенно, иметь совпадающие интересы, являться единственной политической ассоциацией, монополизирующей общее благо. Поэтому Роберт Даль использует для прямой демократии характеристику монизма.⁴

В-третьих, прямая демократия синкретична. Это означает, что в ней не предусмотрено разделение властей. Принцип этот проистекает из первого, описанного выше – в силу автократического характера демократии, принадлежности неограниченного суверенитета воле народа публично-властные функции в системе прямого народного правления должен исполнять народ непосредственно, иначе же демократия перестаёт быть прямой – делегирование полномочий властным органам создаёт прослойку представительства.

Разумеется, принятие всего множества публично-властных решений во всеобщем собрании едва ли возможно – а если бы и было возможно, то не представляет из себя рациональный вариант принятия решений. Поэтому, как полагал Жан-Жак Руссо, собрание должно отнести к своей компетенции наиболее важные и принципиальные вопросы существования общества как такового, которые сегодня мы относим к законодательной власти. Народ суверенен и сам определяет правила, в рамках которых он будет существовать. Решение же частных вопросов, таких как осуществление правосудия или выполнение законов подчиняется сформулированной общей воле, а не создаёт свою, поэтому может быть делегировано.

Таким образом, идейно понятие прямой демократии может быть охарактеризовано в ряде признаков:

• народ как монопольный носитель неделимого и неотчуждаемого суверенитета, выступающей в качестве главного субъекта власти;

• народное собрание как основной институт власти, образуемый народом и из народа, формирующий властную волю по значимым вопросам;

• властные решения, принимаемые всем народом в его единстве без деления на частные ассоциации;

• сложение власти отдельных ветвей в общей народной власти.

Кроме того, необходимо отметить, что теория демократии содержит в себе несколько понятий, плотно примыкающих к непосредственной демократии, но не равных им. В частности, такие понятия как партисипаторная, плебисцитарная, антисипаторная и делиберативная демократия едва ли могут быть отнесены к этому идеальному представлению о прямой демократии – проблема в принципиальном несоответствии между ролью населения в принятии решений.¹ Обозначенные виды демократии основаны на привлечении граждан к участию в осуществлении публичной власти, тем самым дополняя целостную систему представительного правления, в которой отдельные элементы властных полномочий делегированы не от населения представителям, но напротив, от представителей к населению.

Непосредственная демократия же в своём идеальном воплощении есть противоположность (и одновременно предпосылка) демократии представительной, она основана на стратегии непосредственного народного властвования. Прямая демократия в своём ядре самодостаточна.

Однако, ограничение понятия непосредственной демократии идеальной её формой было бы некорректно, равно как не было бы корректным ограничения понятия социалистических государств идеальными построениями марксизма. Принципиальная проблема в обоих случаях одна и та же – множество обществ с идеальной прямой демократией и идеальным социализмом на протяжении истории человечества равно нулю. Непосредственная демократия не могла быть реализована в крупных сообществах без использования современных информационно-коммуникативных технологий, но даже в малых сообществах общество так или иначе строилось по иерархическому принципу – с разной степенью проявлений эгалитаризма.

Поэтому понятие непосредственной демократии должно быть расширено, чтобы соответствовать существующей проблематике распределения власти между органами-представителями и населением. Тогда основные понятия, смежные с идеей непосредственной демократии и описанные выше, могут быть в неё включены.

Определение такого зонтичного понятия может быть дано следующим образом: непосредственная демократия представляет собой совокупность способов, которые позволяют индивиду и сообществу непосредственно принимать участие в формировании властеотношений через принятие общеобязательных решений или участие в выражении императивной или консультативной воли народа перед его представителями. В таком значении понятие непосредственной (прямой) демократии и будет рассматриваться в дальнейшем применительно к российскому политико-правовому опыту.