Белкин а.А. О некоторых доктринальных вопросах института гражданства

1.Вопрос о право-логическом обосновании самой необходимости института гражданства.

Немецкий автор отмечал, что «каждое государство имеет обыкновение отграничивать правовые отношения и отношения защиты связанных с ним особым образом лиц (своих граждан) от отношений к гражданам иностранного государства (иностранцам) и к лицам, не принадлежащим ни к какому государству (апатриды)».

2. Гражданство: некоторые черты.

«Политичность» гражданства в смысле наделенности политическими правами исторически составляла как бы основной признак этого института,хотя вообще-то статус гражданина или иностранца (или апатрида) влияет на обладание и другими, «неполитическими», правами. Известны в современном мире и иные примеры: когда «не граждане» все же участвуют в политической жизни, например в муниципальных выборах. Поэтому стержнем гражданства следует все же считать не собственно политические права, а концептуальное определение физического лица как соучастника осуществления политической власти, т. е. сам принцип, из которого уже следует признание за субъектами соответствующих прав или, наоборот, отстранение от обладания этими правами.

3*. почему естественность всеобщности гражданства вдруг оказалась неестественной для стран Балтии? Всеобщность гражданства оказалась неадекватна тем условиям, в которых не на рубеже XVIII—XIX вв., а сегодня протекает в странах Балтии процесс формирования национальных государств. Доминирующая в Прибалтике концепция восстановления прежней государственности нисколько не меняет того обстоятельства, что субстрат государства создается практически заново, причем направлением создания избрано разделение населения, разделение, в основе которого лежит (таковы исторические условия) этнический признак, хотя бы формально-юридически он и не выставлялся. Знатоки подсказывают, что такое разделение (во всяком случае — в Эстонии) уже имело подобие в 20-х годах.12 Но это же заставляет задуматься над тем, что данный процесс, — как бы и кем бы негативно он ни воспринимался, — все же нельзя расценивать только как действие злой воли.

4. Мотив верности. В.М. Гессен сделал следующий вывод: «Категория „верности", по самому своему существу, относится не к области публичного права, а к области политической морали. Не из юридического понятия подданства, а из этического патриотизма может и должна быть выводима обязанность верности. Только повиновение закономерным велениям государственной власти является категорией государственного права. Конечно, одним повиновением не исчерпывается отношение гражданина к государству. Но наука государственного права и не может охватить этого отношения в его целости: его этическая сторона, несмотря на всю свою важность, необходимо имеет метаюридический характер. Не подлежит сомнению, что патриотизм — жизненный элемент всякого здорового государства; он не может быть, однако, вмещен в формальную категорию права».

Итак, «верность» не может быть переведена в юридические конструкции. Но столь же несомненно, что современный институт гражданства все-таки требует для себя какого-то морально-политического дополнения.

5. Гражданственность.

«Гражданственность есть единство социально-политического знания, чувств и убеждений личности в ее отношениях к социалистическому обществу и государству, стремление и воля быть полезным советскому народу. Гражданственность — проявление благородных социально-политических, нравственных качеств человека, выражение его государственного подхода к общественным делам, к своему поведению. В понятии „социалистическая гражданственность" объединяются такие проявления личности, как „гражданская сознательность", „гражданский долг", „гражданская ответственность", „гражданская зрелость", „гражданская активность", „гражданская надежность", „гражданская гордость", „гражданское мужество", „гражданская непримиримость" и т.д.».16

6. Консолидированность общества, способная сплачивать людей определенной страны даже при их весьма различных морально-политических установках. Однако консолидированность не есть некое перманентное качество. Она проявляется в отдельные исторические моменты, когда действительно решается вопрос о судьбе государства как целого.

Совсем свежий пример этого мы находим в материалах, анализирующих события в Чечне. «Падение авторитета Дудаева, явная несостоятельность власти, — пишут авторы публикации, — постепенно дискредитировали единственную консолидирующую силу чеченского общества — идею государственной независимости».

«Консолидированное гражданство» следует рассматривать не в качестве статуса отдельного лица, а как, — используем определение С. К. Косакова, — «политико-правовую общность людей». Отдельное лицо в этом плане обладает не гражданством, а «принадлежностью к гражданству».

7. Законодательство должны различать «приобретение» и «формирование» гражданства. Если первое (как и прекращение гражданства) есть разрешение вопросов гражданства в силу персональных обстоятельств, то второе — в силу публичных. Сюда надо отнести трансферт, оптацию и признание гражданства.