сахаров раздел 3

щал милость и прощение тем, кто отстанет от бунта. Но руководители восстания не пошли на мировую. Они не верили царским заверениям. И были правы. В Башкирию подтягивались уже новые войска. Их цель заключалась в том, чтобы помешать повстанцам соединиться с казаками и соседями — каракалпаками и казахами.

Внескольких сражениях башкирские отряды потерпели поражения. Руководители-ханы были либо убиты, либо захвачены в плен, либо бежали сначала на юг, а потом в Турцию. Вскоре задавленные и запуганные расправами башкиры принесли «свои вины». Но долго еще в отдельных местах края полыхали очаги бунта.

Ав это время на Дону разгорелся пожар очередного мятежа. На сей раз восстали бедняцкие казачьи городки и станицы.

Вверховья Дона, как и во времена Разина, постоянно прибывали беглые крестьяне из центральных уездов России, работные люди с заводов

иверфей. Укрывались здесь и беглые рекруты, и дезертиры из пехотных

идрагунских полков.

Верные царю войсковой атаман, старшина, зажиточное казачество, состоявшие на царском жалованье, настороженно относились к многочисленной и постоянно пополнявшейся в верховых городках неуправляемой голытьбе. Но и выдавать беглых людей не спешили. Это было бы нарушением местных свобод и сложившейся исстари традиции — «с Дона выдачи нет».

Однако Петр I с его взглядами на Россию как на единую страну, полностью подчинявшуюся власти монарха, не мог смириться с существованием полуавтономной территории — Донской области — со своими правами и порядками. К тому же на Дону обретались люди, укрывшиеся от государевой службы, налогов и повинностей. Царь приходил в бешенство. Одновременно помещики засыпали правительство челобитными, в которых требовали ускорить сыск беглых людей.

Все это подтолкнуло правительство к решительным мерам: Петр приказал уничтожить верховые донские городки и усилить в этих местах сыск беглых. На Дон отправились новые воинские команды.

Особенно лютовал сыскной отряд князя Юрия Долгорукова. Его действия вызывали возмущение не только бедноты верховых городков, но

иказацкой старшины в Черкасске — столице Дона. Атаман Лукьян Максимов направил по донским землям тайную грамоту с призывом к сопротивлению отряду Долгорукова. Это нашло отклик у казаков. Во главе восставших встал уроженец одной из станиц на Северском Донце казак Кондратий Булавин. Отряд Булавина напал на команду Долгорукова и полностью истребил ее. Убит был и сам Долгоруков. Это произошло в октябре 1707 г.

Первый успех вдохновил население верховых городков. Со всех сторон к Булавину сбегаются люди — казаки, беглые крестьяне, бурлаки. Опьяненный победой Булавин вынашивает грандиозные планы — поднять против царской власти терских и запорожских казаков, вновь возбудить к неповиновению астраханцев. Он объявил своей целью сначала захват Азова

иТаганрога, где предполагал освободить всех ссыльных, каторжных, подневольных людей, а в случае удачи — поход на Воронеж и далее на Москву.

Но у повстанцев не было определенного плана переустройства жизни. Их вела вперед ненависть к тем, кого они считали своими угнетателями. Они жили лишь сегодняшним днем. Восставшие звали к расправам над боярами, царскими чиновниками, воеводами, сборщиками налогов, и в первую очередь над карателями и прибыльщиками. Острую ненависть проявили повстанцы к иностранцам — «немцам», считая их во многом повинными в своих бедах. Они обещали отменить все налоги и поделить имущество богатых людей. В одной из своих «прелестных грамот» Булавин призывал к себе всех, «кто хочет с ним погулять, по чисту полю красно [красиво] походить, сладко попить да поесть, на добрых конях поездить». Наивными мечтами бедных, обозленных и убогих людей, отчаянием, стремлением хоть какое-то время прожить в довольстве и на свободе веет от этих призывов Булавина и его товарищей.

Петр I, получив известие о восстании Булавина, крайне озаботился. Особенно его обеспокоило намерение повстанцев нанести удар на Азов

иТаганрог, приобретение которых было буквально выстрадано Россией.

ВЧеркасск, к атаману и старшине, пошли царские грамоты с требованием унять бунтовщиков и восстановить порядок.

Как и в Астрахани, царские грамоты отрезвили зажиточных казаков, раскололи Донское войско. Казаки, верные царю, не дожидаясь подхода правительственных войск, выступили против Булавина и в первом же бою разбили его разношерстные отряды. Пленных частью повесили за ноги на деревьях и расстреляли, частью наказали — резали им носы, били плетьми.

Казалось, что восстание подавлено. Но Булавин бежал в Запорожскую сечь, набрал там желающих побороться с Москвой, а таких набралось полторы тысячи человек, и появился в верховьях Дона. И снова к нему стали стекаться со всех сторон люди. Вскоре его войско достигло 5 тыс. человек.

Повторная попытка черкасского атамана совместно с правительственным отрядом, подошедшим из Азова, разбить Булавина закончилась катастрофой. Во время переговоров с атаманом булавинцы напали на правительственный отряд и истребили его, верховые казаки из лагеря атамана перешли на сторону повстанцев. Путь на Черкасск был открыт.

Шел апрель 1708 г. В эти весенние солнечные дни новая победа окрылила голытьбу. Теперь уже все верховые городки поддержали Булавина. Восстание перекинулось на соседние русские уезды.

Булавин, имея за плечами широкую народную поддержку, двинулся на Черкасск. Город сдался ему без боя. Атаман и старшины были повстанцами арестованы и вскоре убиты. Перед этим Булавин лично избивал их плетьми, требуя рассказать, где хранятся казна и «пожитки». Казачий круг выбрал атаманом всего войска Донского Булавина.

Именно в это время Петр снял с фронта несколько драгунских и пеших полков и двинул их на Дон. Их возглавил брат убитого князя Долгорукова — Василий Владимирович. Кроме приказа царя, его вело в поход желание отомстить за брата. Петр наказывал князю Василию Долгорукову: восставшие городки жечь, «а людей рубить, а заводчиков на колеса и колья...

ибо сия сарынь (чернь, сволочь), кроме жесточи, не может унята быть». Уже в первом бою полки Долгорукова разгромили ватаги повстанцев

и двинулись по верховым городкам. Булавин же, раздробив свои силы, от-

Защитники Азова проявили мужество и решительность: гарнизон вышел навстречу повстанцам. По ним же ударила артиллерия с крепостной стены. Огневой удар нанесли и стоявшие на рейде военные корабли. В панике повстанцы откатились обратно к Черкасску. Но там обстановка уже изменилась. Сподвижники Булавина обвинили его в неумелых действиях. К ним присоединились и оставшиеся в Черкасске представители старой верхушки. В июле 1708 г. в городе возник заговор. Подстрекаемые заговорщиками, казаки бросились на подворье Булавина. Атаман, окруженный телохранителями, отбивался до последнего. Когда же заговорщики ворвались в дом, Булавин застрелился.

Вскоре после переворота новые руководители Войска Донского уже встречали Долгорукова. К его ногам были положены знамена, сами казаки легли ничком на землю в знак покорности. Затем они целовали крест и дали клятву служить государю. Но долго еще бунтовала Донская земля, а каратели, как и приказал Петр, жгли верховые городки, расправлялись с повстанцами. Часть из них ушла во владения Турции.

Именно после этих крупных народных восстаний Петр I и провел реформу местного управления.

Оппозиция верхов. Против политики Петра I поднимались не только низы России. С каждым годом Петровских реформ усиливалась и оппозиция в верхах общества. Значительная часть сподвижников Петра в глубине души не соглашались с крутой ломкой российских традиций, с совершенно безоглядным подражанием Западу.

Их больше привлекал осторожный путь царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, которые призывали во всем придерживаться сбалансированной политики, «идти путем средним». Они выступали также против неограниченного самодержавия и полагали, что России следует использовать опыт некоторых европейских стран, где абсолютистская власть была поставлена под контроль аристократии и выборных органов,

Кто же представлял явную и скрытую оппозицию Петру? Во-первых, Русская православная церковь. Уже во время расправы со стрельцами в 1698 г. патриарх явился к царю с иконой и просил его прекратить зверские расправы. Царь прогнал церковного иерарха со словами: «Я не меньше тебя чту Бога и Его Пречистую Матерь, но мой долг — казнить злодеев, умышлявших против общего дела».

Во-вторых, политику царя осуждали те широко мыслящие представители знати, которые, как и Петр, побывали за границей, познакомились с жизнью Европы, но вынесли оттуда не только военный, культурный и экономический опыт, но и знание иных, чем в России, политических порядков. Складыванию оппозиционных взглядов способствовали и контакты с иностранцами, чтение западной литературы. Среди тех, кто был убежден в ошибочности принятого Петром курса российской внутренней политики оказались видные деятели: главный интендант Адмиралтейства А. В. Кикин, в прошлом — один из самых преданных сподвижников царя киевский генерал-губернатор, позднее сенатор князь Дмитрий Михайло-

вич Голицын; сенатор Михаил Самарин; брат адмирала астраханский губернатор Петр Матвеевич Апраксин; победитель Булавина князь Василий Долгоруков, десятки других представителей знати, военных кругов, чиновничьего мира.

Наконец, третьим ядром оппозиции стал двор наследника престола, царевича Алексея Петровича.

Царевич Алексей рано был оторван от матери, но остался привязан

кней и ее родне на всю жизнь. Это сразу же отдалило его от отца. Петр как всякий амбициозный деспот стремился повторить себя в сыне, но характер Алексея, его привязанность к традициям, его отрицательное отношение

кпреобразованиям отца вовсе не укладывались в ту схему, которую приготовил ему отец. Твердый в своих решениях и симпатиях царевич оставался равнодушным к великим делам отца. Ему было мило неторопливое старомосковское отечество; не Петербург, а Москва, не море, а старорусский центр, не крутая ломка всего и вся, а традиция. Он был хорошо образован, свободно владел несколькими европейскими языками, ряд лет провел за границей. Если тамошняя жизнь заставила Петра решительно ломать все стариннорусское, то Алексей вынес из этого совсем другой, противоположный опыт. Он тоже с восхищением принимал европейскую цивилизацию, но вовсе не одобрял расправы, казни, насилия ради достижения европейских ценностей в России.

Петр стремился втянуть сына в переустройство страны, давал ему ответственные поручения. Алексей выполнял их нехотя, из-под палки. Петр переживал, сердился, выговаривал, грозил сыну. Все безуспешно. Алексей упорно, твердо стоял на своем. Здесь коса нашла на камень.

Очень скоро царевич почувствовал, что он не одинок. К нему тянулись многие противники Петра, видели в нем свою надежду и опору, тем более что царь все чаще болел. Ему шло уже к пятидесяти годам.

Расхождение между отцом и сыном усилила насильственная женитьба Алексея на одной из немецких принцесс. Алексей противился этому браку, но Петр строил свои династические расчеты, и двадцатилетний царевич покорился. Через несколько лет принцесса умерла, оставив Алексею сына Петра Алексеевича, названного в честь деда.

Особенно резко разлад между отцом и сыном усилился после того, как в доме Петра появилась сначала любовница, потом, с 1711 г., жена — пленная литовская «портомоя» (т. е. солдатская прачка), красивая, смышленая и, как оказалось впоследствии, амбициозная и расчетливая Марта Скавронская, ставшая в России царицей, а затем императрицей Екатериной Алексеевной. Она оказалась с годами необходимой царю. Делила с ним зачастую все тяготы походной жизни. Петр безгранично доверял ей. Когда же Екатерина, кроме дочерей, родила ему сына Петра Петровича, то положение наследника, сына отвергнутой первой жены и постоянного «супротивника» Алексея, сильно пошатнулось.

Постепенно три антипетровские силы стали объединяться, и Алексей по существу встал во главе заговора против царя.

В 1717 г., воспользовавшись отъездом Петра 1 в Европу, Алексей, вместо того чтобы ехать к нему по вызову в Копенгаген, бежал в Австрию.

Это был дерзкий, решительный, продуманный Шаг, подсказанный ему друзьями из окружения Петра. Они же помогли царевичу организовать побег.

Алексей появился инкогнито в Вене при императорском дворе, потом его переправили во владения Габсбургов в Неаполь. Из Неаполя Алексей обратился с письмом к Сенату и церковным иерархам. Он объяснял свой поступок и обличал политику Петра.

Цель заговора против Петра заключалась в том, чтобы либо свергнуть царя с престола и заменить его умеренным правителем в лице наследника, либо ждать, пока слабеющий Петр сам отойдет в мир иной, и затем явить России укрывшегося от царского давления и постоянного гнева царевича.

На Алексея сделали ставку и европейские противники петровской России — Австрия и Англия. В ту пору до окончания войны со Швецией было еще далеко. Был жив еще Карл XII. Поэтому действия Алексея становились особенно опасны для Петра и его сторонников, которым в случае победы оппозиции грозила неминуемая гибель.

Петр был ошеломлен. Он послал своих лучших дипломатов в Австрию и Англию, чтобы урегулировать конфликт. От Австрии Петр потребовал выдачи царевича, но получил отказ. Однако венский двор, уверенный в антипетровской позиции Алексея, разрешил вступить с ним в переговоры представителям Петра. В Неаполь выехал опытный и хитрый Петр Андреевич Толстой в сопровождении гвардейского офицера.

Входе длительных переговоров Алексей заколебался. Толстой передал ему, что в случае возвращения царь обещал сыну прощение и сохранение жизни. Толстой сумел заманить Алексея на корабль. Там переговоры должны были продолжаться. Но как только царевич спустился в каюту, фрегат снялся с якоря.

Уже на границе Алексей был арестован и вскоре предстал перед следствием. На его первом допросе в Москве присутствовал сам Петр. Алексей выдал часть своих сторонников. Тут же он по требованию Петра отрекся от претензий на трон и принес присягу маленькому царевичу Петру Петровичу.

ВМоскве и Петербурге начались аресты и новые допросы.

Следствие приняло большие масштабы. В застенках Москвы, а потом Петербурга сторонники Алексея выдавали все новые подробности антиправительственных действий. Вырисовывался настоящий антигосударственный заговор с целью устранения царя.

Первые казни заговорщиков были проведены в Москве. На плаху взошел Кикин, которого колесовали. За ним последовали некоторые другие знатные лица.

В июне 1718 г. Алексея перевезли из Москвы в Петербург и поместили в Петропавловскую крепость. К этому времени выяснилось, что во время московского следствия Алексей многое скрыл. Царь добивался от него все новых признаний, требовал назвать имена всех участников заговора, особенно его интересовала роль в этом деле первой жены и ее родственников. На первом же допросе в крепости с применением пыток — дыбы и плетей — присутствовал царь в окружении своих сподвижников — Меншикова, Толстого, Апраксина и др. Под пытками Алексей дал новые сведения. Допросы и истязания продолжались десять дней. Затем суд огласил приго-

вор: смертная казнь. Царь этот приговор не опротестовал и тем самым нарушил клятву, данную сыну перед его возвращением на родину.

Однако казнь не состоялась. Не выдержав истязаний, царевич скончался в своей камере. По другим сведениям накануне казни по приказу Петра он был задушен, с тем чтобы не позорить династию ужасной расправой.

Судьба жестоко отомстила царю... На следующий год скончался четырехлетний наследник — маленький Петр. Царь был безутешен.

Несколько дней он не показывался на людях и отказывался принимать пищу. Через три года, в 1722 г., он издал указ о престолонаследии, в котором оговорил право самодержца самому назначать наследника. Это было не случайно — ведь подрастал сын царевича Алексея Петр Алексеевич. Монарх был еще жив, но борьба за царский трон уже началась.

§ 7. Последние годы жизни Петра I

Превращение России в великую державу, провозглашение ее империей повлекло за собой ряд новых внешнеполитических шагов России. У великой державы проснулся великий аппетит.

Попытка утвердиться на юго-западном направлении, на подступах к Балканскому полуострову, была пресечена в 1711 г. Турцией. Но у России все больше разгорается интерес к юго-восточному направлению, к Каспийскому побережью, к овладению путями в богатые восточные страны, в Индию, Китай. К важному ключу на этих путях — Кавказскому перешейку.

Этот район привлекал внимание не только России, но и Персии и Турции. Именно соперничество с этими державами развернулось здесь вскоре после заключения Ништадского мира.

Страны Юго-Востока испокон веков являлись вожделенными для русского купечества. Кроме того, продвижение в этом направлении определялось военно-стратегическими причинами. Турция к этому времени овладела частью Закавказья, подчинила себе часть Грузии и Армении. Но аппетиты султана простирались и дальше. Он стремился выйти на Северный Кавказ, к берегам Каспийского моря, завоевать все кавказские народы, угрожать России с юга, поднять против нее мусульман, вошедших в состав Империи, а также подчинить своему влиянию некоторые кочевые народы, в частности калмыков, которые контролировали земли между Волгой и Яиком.

Положение осложнялось еще и тем, что в это время Персия переживала тяжелый политический кризис. Центральная власть здесь ослабела. Распад Персии мог привести к ее захвату Турцией, что грозило созданием на Юге России мощного мусульманского пояса.

Все это привело Россию к необходимости начать войну с Персией, чтобы оторвать от нее жизненно важные в торговом и стратегическом отношении районы, не дожидаясь, пока они будут захвачены турецким султаном.

Летом 1722 г. на юг двинулись гвардейские полки и конница во главе с пятидесятилетним царем.

По Волге в Каспийское море направилась волжская флотилия во главе с генерал-адмиралом Ф. М. Апраксиным.

432 Раздел III. Россия в Новое время

Всего в поход выступило около 50 тыс. человек, не считая татарской и калмыцкой конницы.

Отплыв из Астрахани в изматывающую июльскую жару, русские высадились на берег Каспия недалеко от Дербента. Петр вступил на берег первый: его на доске перенесли туда четыре дюжих гребца, так как из-за мелководья шлюпка не могла подойти вплотную к берегу.

Первые же стычки с окрестными князьями закончились их поражением. Дербент открыл свои ворота царю.

После этого Петр возвратился в Астрахань, а русские полки продолжали свое победное шествие. Они овладели городами по реке Куре. На южном берегу Каспия десант захватил крупный город Решт. Потом настала очередь Баку. Одновременно турки овладели всей Грузией и стали угрожать персидским границам. Наконец, Персия запросила мира.

В сентябре 1723 г. в Петербурге был заключен мирный договор, по которому между Россией и Персией восстанавливались дружеские отношения, а Россия обязывалась защищать целостность и безопасность Персии. Выполняя его условия, русские войска участвовали в отражении наступления афганцев. Персия уступала России свои провинции Дагестан, Ширван, Гилян, Мазендаран, Астрабад с городами Баку и Дербент. Россия начала овладевать юго-западным и южным побережьем Каспийского моря. Турция согласилась признать эти завоевания в ответ на согласие России признать ее завоевания в Закавказье.

Так на своих юго-восточных рубежах Россия включилась в большую имперскую политику.

Персидский поход стал последним крупным военным мероприятием Петра. Вернувшись в Петербург, царь с каждым днем чувствовал себя все хуже.

К концу первой четверти XVIII в. это был уже глубоко больной человек. Во многом его здоровье было надломлено личными невзгодами — заговором царевича Алексея, смертью маленького наследника Петра.

Петр давно уже страдал от урологического заболевания, лечился, ездил на минеральные воды. Но болезнь с каждым месяцем обострялась. Все большее время Петр проводил в постели, но когда ему становилось легче, он вновь оказывался все таким же деятельным, активным, требовательным — ехал в Сенат, посещал верфи и стройки, работал над новыми указами, грозил ленивым и непослушным.

Его очень заботила судьба трона. После гибели Алексея и смерти Петра у него не осталось наследников по мужской линии. Дочери оказались не готовы к управлению государством. Старшая Анна была сосватана за герцога Голштинского и готовилась уехать из России. Младшая Елизавета была еще слишком молода. Ни той ни другой он не мог доверить судьбы страны.

В начале 1724 г. Петр провел грандиозную церемонию коронации своей супруги Екатерины Алексеевны. Этим царь как бы определял свой выбор преемницы на основании только что принятого закона о престолонаследии, хотя нигде об этом официально не заявлял, так как не помышлял о близкой кончине. Екатерина была в течение долгих лет его надежным

Тем более неожиданной для Петра оказалась связь Екатерины с придворным — красавцем Вильямом Монсом, братом его прежней возлюбленной — Анны. Об этом царь узнал через полгода после коронационных торжеств. Монс был допрошен и казнен. Петр не преминул провезти жену в карете мимо того места, где торчала на колу голова Монса. Ни один мускул не дрогнул на лице императрицы.

После этого отношения между супругами резко обострились. Однако времени что-то изменить у Петра уже не было. Вскоре после этого царь слег окончательно, но даже в постели продолжал свою кипучую деятельность. Петр пишет инструкцию Берингу по поводу камчатской экспедиции, работает над указом о создании Российской академии наук. В конце января болезнь обострилась. Петр страдал от страшных болей. Его крик разносился на всю округу. В соседней комнате в страшной тревоге находились Екатерина, Меншиков, другие столпы государства. Их интересовал вопрос, кому же царь передаст престол. Однако Петр так и не отдал последнего распоряжения. В ночь на 28 января царь скончался. До сих пор его последние мгновения покрыты тайной. Около постели умирающего Петра находились уже враждебная ему жена, многократно битый его дубинкой и попавший в опалу Меншиков. Что они могли предпринять — неизвестно. Существует версия и о том, что царь будто написал слабеющей рукой: «Отдайте все...» Кому? Это осталось неизвестно. А может быть, его последнее распоряжение было уничтожено?

Личность Петра. Петр I поражал своей личностью современников. Поражает он и нас, потомков. До сих пор приходится удивляться богатству и одаренности его натуры, противоречивости и в то же время цельности и ясности этого человека и правителя.

Это был двухметровый гигант со стройной фигурой, порывистыми движениями, правильными и резкими чертами лица, большими выразительными глазами и темными курчавыми волосами, не любящими парика.

Получив в детстве и юности плохое и несистематическое образование, он жадно учился всю жизнь. Учился всему, что считал полезным и нужным для него как для человека и как правителя огромной и отсталой страны. Образовывая и меняя Россию, Петр постепенно менялся и сам. В конце концов он стал одним из самых образованных и умелых людей своего времени.

Он стал поистине первым российским энциклопедистом, который овладел многими науками и ремеслами: законотворец, полководец и флотоводец, дипломат, писатель, историк, географ и картограф, плотник, токарь. Этот список можно было бы продолжать без конца.

Петр свободно себя чувствовал в беседах с известными учеными Ньютоном и Лейбницем, с французским королем и голландскими бургомистрами, на артиллерийском стрельбище и на судостроительной верфи. Но он также легко, со знанием дела общался с мастеровыми и матросами, солдатами и торговцами.

На первый план в своей жизни он выносил дело, конкретный результат, конкретные достижения. Поэтому чем больше он добивался как госу-

434 Раздел III. Россия в Новое время

дарь, тем меньше заботился о внешних, формальных сторонах жизни: не терпел пышных церемоний, сопровождающей свиты, официальных царских нарядов. Человеку, глубоко занятому делом, творчеством, не нужны были внешние знаки отличия, славословия и лесть. Всего этого Петр не терпел. Бывалый кафтан, скромная шляпа, поношенные ботфорты, порой заштопанные императрицей чулки — в таком виде привыкли видеть Петра и представители знати, и матросы, солдаты, купцы, ремесленники. Равнодушен он был к изысканной пище. Ел быстро, всегда второпях.

Ценя полезное время, Петр не выносил, когда его отвлекали отдел по пустякам. Он говорил: «Доступ до меня свободен, лишь бы не отягощали меня только бездельством и не отнимали бы времени напрасно, которого всякий час мне дорог». Свой рабочий день он начинал в 3—4 часа утра, затем успевал присутствовать в Сенате и коллегиях, поработать в Адмиралтействе, постоять дома за токарным станком, объехать петербургские стройки, а вечером сходить в гости и встретиться с нужными людьми.

Но при этом Петр считал, что если Бог дал ему безграничную власть в стране (а он глубоко верил в Бога, хотя и равнодушно относился к церковным службам и церковникам), то именно он, царь, знает, что нужно народу и государству, а его указы содержат лишь безусловное добро и обязательны для исполнения подданными. Все же противники его воли, плохие исполнители его указов, как он говорил, — «злодеи мои и Отечества».

Человек от природы незлой и даже склонный к добрым поступкам, очень простой в быту, довольствовавшийся самыми скромными покоями, во всем, что касалось долга и служения государству, был нетерпим и жесток к людям. Здесь для него не существовало таких понятий, как человеческие слабости, личные склонности. Человеческая индивидуальность для него как бы отсутствовала. На людей, включая своих ближайших помощников, он смотрел как на орудие достижения собственных целей, как на винтиков огромной государственной машины. Поэтому простой в обращении, доступный для людей разных сословий, он мгновенно превращался в абсолютного монарха, в деспота, в жестокого тирана, едва речь заходила об интересах государства, об исполнении указов и предначертаний царя.

Не случайно к концу своей жизни Петр оказался в полном одиночестве. И даже те, кто собрался у его постели в ночь на 28 января 1725 г., уже не были ни его почитателями, ни его союзниками.

ГЛАВА 4. ЭПОХА ДВОРЦОВЫХ ПЕРЕВОРОТОВ

§ 1. Россия при преемниках Петра I

Петр I оставил тяжелое наследие России. Нескончаемая война ввергла страну в разорение. Из народного хозяйства на армейскую службу отвлекались сотни тысяч молодых здоровых мужчин, которые могли бы принять участие в развитии земледелия, ремесел, торговли. В тяжелейшем положении оказались финансовая система страны, не выдерживающая огромных военных расходов, форсированного развития промышленности, строительства Петербурга и прочих экстренных расходов. Уже не помогали ни фискалы, ни прибыльщики. Росли недоимки по налогам. Армию бросили на выбивание этих недоимок с населения. Солдаты роптали. Тяжко доставалась России борьба за выход к Балтийскому и Каспийскому морям.

К тому же в последние годы жизни царя разразились неурожаи и, как следствие этого, голод. Крестьянство, посадские люди все больше выражали недовольство политикой петровского правительства. В довершение всего осенью 1724 г. Петербург испытал сильнейшее наводнение, стоившее стране также немалых финансовых потерь. Бегство крепостных людей из сел и деревень, а также с заводов приобретало поистине массовый характер. Дворяне требовали от правительства ужесточения сыска беглых.

Дворянство тоже стало проявлять недовольство существующим положением вещей. Обязанные выполнять пожизненную службу в армии, на флоте, в государственном аппарате, дворяне на долгое время отрывались от своих владений, перепоручали их управителям. Имения приходили в расстройство, и дворяне все чаще обращались к правительству с просьбой если уж не ослабить службу, то хотя бы предоставлять им длительные отпуска для поправки своих хозяйственных дел. В челобитной царю один из них жаловался, что он уже семь лет не бывал в своем имении, которое полностью разорилось.

После смерти Петра I подняло голову духовенство, среди которого все чаще слышались разговоры о том, что государство устроило фактический грабеж церковных богатств. Ожила и старая знать — Голицыны, Шереметевы, Долгоруковы и другие представители старой аристократии, которые так и не смирились с тем, что новая знать оттеснила многих из них от трона, от влияния в стране. С ними объединились и Лопухины, родственники постриженной в монахини первой царицы. Позиция этой группы становилась с каждым днем сильнее, потому что единственным законным наследником престола оставался внук Петра 1 и сын царевича Алексея Петр Алексеевич. Но самым, пожалуй, тяжелым и непредсказуемым петровским наследием стало создание в стране системы неограниченной власти правителя, системы абсолютистского государства.

Понятно, что и сподвижники Петра, и гвардия, и дворянство в целом поддерживали Петра и стали огромной силой. Ведь именно они — исполнители монаршей воли, проводники его политики, его мощной вооруженной силы. Беспрекословно послушные самодержцу, они несли в себе мощь