Соотношение требований, вызванных неосновательным обогащением, с другими требованиями.

Прежние ГК не содержали определенных положений о соотношении кондикционных требований с другими. Поэтому возникали вопросы о соотношении (разграничении или конкуренции) соответствующих исков - договорного и кондикционного, виндикационного и кондикционного, и в особенности, деликтного и кондикционного.

1. В основу отграничения кондикционных обязательств от деликтов обычно предлагали положить признак вины - необходимость вины для ответственности за причинение вреда и ее отсутствие при неосновательном обогащении. Закон не ставил и не ставит возврат неосновательного обогащения в зависимость от вины обогатившегося. Но в нем не было раньше и нет сейчас положения, что предъявление кондикционного иска возможно лишь при невиновном обогащении. Текст закона скорее свидетельствовал о том, что и недобросовестное обогащение (а оно вполне может быть виновным) охватывается понятием неосновательного обогащения: обогатившийся должен вернуть доходы, которые он извлек после того, как "узнал ... о неосновательности получения имущества" (ч. 5 ст. 473 ГК РСФСР 1964 г.; см. ст. 400 ГК 1922 г.), но он мог знать об этом и в тот момент, когда недобросовестно завладел чужим имуществом, присвоил его и т.п.

На первый взгляд, больше соответствует закону предложение "разграничивать деликтный и кондикционный иски в зависимости от того, образуется ли на стороне правонарушителя имущественная выгода". Но теперь предлагаемый для разграничения двух исков (и тем самым двух видов обязательств) критерий оказывается не соответствующим определенному в законе понятию деликта. Из закона не вытекает невозможность возлагать на лицо ответственность по правилам о деликтах, если оно извлекло для себя имущественную выгоду, причинив ради этого другому вред. Такому пониманию обязательств из причинения вреда противоречит вся судебная практика.

2. Не дает закон никаких оснований и для того, чтобы разграничивать виндикацию и кондикционное требование в зависимости от того, попала ли в чужие руки индивидуально - определенная вещь или родовая. Виндицировать можно лишь индивидуально - определенную вещь, но из чего следует, что ее истребование невозможно по правилам об обязательствах из неосновательного обогащения?

3. Нельзя признать удачной попытку разграничить договорный и кондикционный иски в зависимости от существования между сторонами договорной связи или ее отсутствия. Двойной платеж, переплата цены, перебор тарифов - все это связано с исполнением договора, и, не обращаясь к нему трудно установить, в чем же состоял платеж недолжного. Но требовать возврата переплаченной суммы можно как раз потому, что она уплачена неосновательно, что ее платеж не основан на договоре.

4. трудно найти критерии разграничения требований о реституции в случае недействительности сделки и кондикционных требований.

Возникает вопрос о причинах этого настоятельного стремления найти самостоятельную нишу для кондикционных обязательств.

Лишь на рубеже XIX и XX столетий в ГГУ (1896) различные случаи неосновательного обогащения окончательно обобщаются до уровня вполне самостоятельного отдельного вида обязательств (§ 812). Последующие кодификации (проект российского Гражданского уложения (1899), швейцарский Закон об обязательствах (1911) и первый советский ГК (1922)), последовали этому образцу. Обязательства из неосновательного обогащения вошли в систему отдельных видов обязательств, заняв в ней место рядом с обязательствами из причинения вреда. Но со временем встал вопрос о разграничении.

Признаки по Г.Ф. Шершеневичу:

а) обогащение, которое состоит в увеличении ценности имущества присоединением к нему новой или в сохранении той, которая должна бы выйти из состава имущества...

в) необходимо, чтобы обогащение одного лица произошло за счет другого, чтобы имущество другого лица потерпело уменьшение...

с) обогащение без законного основания при переходе ценности от одного лица к другому".

К тем же выводам пришел и О.С. Иоффе, который определил условия возникновения:

1. необходимо, чтобы одно лицо приобрело (сберегло) имущество за счет другого, т.е. чтобы увеличение или сохранение в прежнем размере имущества на одной стороне явилось результатом соответствующего его уменьшения на другой стороне.

2. нужно, чтобы приобретение (сбережение) имущества одним лицом за счет другого произошло при отсутствии к тому достаточных оснований, предусмотренных законом или сделкой.

Но если эти выводы верны, то обязательства из неосновательного обогащения нельзя отграничить от других гражданских правоотношений ни по признаку наличия или отсутствия в действиях обогатившегося правонарушения, ни тем более в зависимости от виновного или невиновного характера его поведения. Ведь обогащение вообще может иметь своей причиной поведение потерпевшего или даже событие. Не имеет значения и характер имущества, составившего предмет обогащения, и существование между обогатившимся и потерпевшим договорной связи - обогащение именно потому и неосновательно, что передача имущества одной стороной другой выходит за пределы условий их договора.

Если суть кондикционного обязательства мб сведена к "верни чужое", то надо признать, что оно совсем не однопорядково другим отдельным видам обязательств. Оно универсально для всех случаев, когда одно лицо приобретает (сберегает) имущество за счет другого без правового основания и поэтому является родовым понятием по отношению ко всем обязательствам возвратить имущество, приобретенное (сбереженное) без достаточных оснований, - обязательству деликвента, владеющего несобственника, контрагента в договоре, участника недействительной сделки. Но для каждого из этих конкретных случаев неосновательного обогащения мб установлены специальные правила в законе, в иных правовых актах, а для некоторых - и в договоре, и эти они должны иметь преимущество перед общими нормами об обязательствах из неосновательного обогащения.

По этому пути решения вопроса о соотношении идет новый ГК в ст. 1103. В общих нормах о кондикционных обязательствах содержатся ответы на многие вопросы, не всегда получающие должное разрешение в правилах об отдельных видах этих обязательств - о судьбе доходов, извлеченных обогатившимся из полученного (сбереженного) имущества, и затратах, понесенных им на содержание этого имущества, о последствиях его ухудшения за время нахождения у обогатившегося и др. Предлагаемое в ст. 1103 субсидиарное (восполнительное) применение правил о неосновательном обогащении к последствиям недействительности сделок, к возврату контрагентом недолжно полученного и т.д. позволит на практике решать вопросы, на которые прямого ответа действующее законодательство не дает.

Не исключено, что надлежащее место этих своеобразных обязательств - в общей части обязательственного права (разд. III ГК) или даже в общих положениях ГК (разд. I).

Но используя статью 1103 Кодекса для применения правил главы 60 к другим отношениям, следует помнить, что речь идет лишь о субсидиарном их применении, которое исключается не только тогда, когда в самом Кодексе или в других актах для случаев недействительности сделок, причинения вреда и др. предписано иное, но и тогда, когда "иное ... вытекает из существа обязательства". Это означает, что к требованиям о возврате исполненного по договору правила гл. 60 применяются, поскольку в соответствующем договоре не предусмотрено иное, то есть применяются в качестве диспозитивных норм, даже если в главе 60 сформулированы они императивно.