Budylin_S_L_Delikt_ili_narushenie_dogovora_Zaverenia_i_garantii_v_Rossii_i_za_rubezhom_2016

--------------------------------

<73> См.: Goderre D.M. International Negotiations Gone Sour: Precontractual Liability under the United Nations Sales Convention // University of Cincinnati Law Review. 1997. Vol. 66. P. 258 - 281, 266.

<74> См.: Wand P. Op. cit. P. 11.

По-видимому, эта квалификация деликтного по сути иска как договорного направлена на то, чтобы получить возможность (1) привлекать партнера по переговорам к ответственности за неумышленное предоставление недостоверной информации и (2) возмещать чисто экономический ущерб, который, напомним, по немецким понятиям, может взыскиваться лишь в договорных, но не деликтных исках.

Представляется, что с аналитической точки зрения преддоговорная ответственность за недобросовестное поведение стороны переговоров имеет скорее деликтный характер, чем договорной.

Можно заключить, что в результате применения судами, а затем и законодателем Германии изобретенного проф. Иерингом механизма culpa in contrahendo у сторон коммерческих переговоров появилась возможность при необходимости предъявлять друг другу иски, функционально эквивалентные обсуждавшимся выше англо-американским искам о неосторожном введении в заблуждение (которые, напомним, сами являются еще более поздним изобретением англо-американского права).

4.7.Постдоговорная ответственность

Внемецком праве существует также доктрина постдоговорной ответственности (culpa post contractum finitum / culpa post pactum perfectum),

во многом схожая с доктриной преддоговорной ответственности. В некоторых случаях у сторон возникают обязанности по отношению друг к другу, не прекращающиеся с исполнением обязательства.

Например, при продаже бизнеса у продавца могут возникать обязанности по неконкуренции, соответствующие общепринятой практике, даже если они не записаны непосредственно в договоре. Такие обязательства не прекращаются даже после полной передачи активов, документов и т.п. покупателю бизнеса, т.е. полного выполнения условий договора.

Так, в "деле о красивом виде" <75> 1939 г. ответчик продал истцу участок с красивым видом на гору (причем покупатель особенно заботился именно о виде), а через год построил здание, которое этот вид перекрыло. Имперский верховный суд счел, что в данном случае не было ни умышленного обмана со стороны продавца (в момент продажи участка он еще не владел землей, на которой впоследствии было построено закрывшее вид здание, так что и планов его постройки не существовало), ни нарушения договорных гарантий (договор не давал гарантий красивого вида). Тем не менее суд признал продавца ответственным за убытки покупателя на основании доктрины постдоговорной ответственности.

--------------------------------

<75> RG, 05.10.1939 - V 87/39, RGZ 161, 330. См.: Будылин С. Дело о красивом виде. Заверения и гарантии в Третьем рейхе. URL: http://zakon.ru/blog/2015/09/09/delo_o_krasivom_vide__zavereniya_i_garantii_v_ tretem_rejxe.

По заключению суда, "ответчик может быть привлечен к ответственности за нарушение обязанностей, вытекающих из добросовестности, если он начал строительство на данной территории всего лишь через год после того, как истец, полагаясь на предположение, что территория застраиваться не будет, построил на приобретенной земле жилой дом".

Как уже упоминалось, обязанность сторон некоторых обязательств учитывать "права, правовые интересы, иные интересы" (Rechte, Rechtsgüter und Interessen) другой стороны, ранее установленная лишь судебной практикой на основе принципа добросовестности, в ходе реформы 2002 г. была кодифицирована непосредственно в ГГУ <76>, равно как и возможность взыскать убытки за нарушение этой обязанности <77>. В настоящее время именно эти нормы ГГУ считаются законной основой давно уже признанной судами постдоговорной ответственности сторон договора.

--------------------------------

<76> BGB § 241 Abs. 2.

<77> BGB §§ 280, 282.

В Германии принято считать, что постдоговорная ответственность (так же, как и преддоговорная) имеет договорную природу, но и на нее в принципе возможен взгляд как на деликтную (вытекающую из нарушения обязанности, установленной правом) <78>.

--------------------------------

<78> См.: Bar C. von, Drobnig U., Alpa G. The Interaction of Contract Law

4.8. Предварительные итоги (Германия)

Резюмируя этот раздел, попытаемся вычленить из всего массива обсуждавшихся правовых норм правила, относящиеся именно к утверждениям о фактах, сделанным в связи с заключением договора. Как и в англо-американском праве, недостоверность такого факта может быть либо нарушением обязательств стороны, вытекающих из договора, либо деликтом. Как обсуждалось выше, некоторые такие нарушения в Германии традиционно относят к договорным, но с аналитической точки зрения они являются скорее деликтами.

В Германии все случаи сообщения в связи с неким договором утверждений о фактах, впоследствии оказавшихся ложными, можно

Несмотря на это название, умышленное предоставление в договоре недостоверных утверждений может быть признано также и деликтом. При этом договорное ограничение ответственности за умышленный деликт не допускается. На английский язык название такого раздела обычно переводится как Representations and Warranties.

5.Европа. Профессор фон Бар проектирует Гражданский кодекс

Вобъединенной Европе правоведы активно работают над унификацией национальных норм частного права <79>.

--------------------------------

<79> См.: Синявская М. Европейская интеграция и вопросы частного права // Вестник ВАС РФ. 2003. N 9. С. 128 - 142.

С 1979 г. в рамках Международного института по унификации частного

UNIDROIT) разрабатывался документ, известный как Принципы международных коммерческих договоров (Principles of International Commercial Contracts), или Принципы УНИДРУА, опубликованный в 1994 г.

С 1982 г. в рамках созданной датским правоведом О. Ландо Комиссии европейского договорного права разрабатывались Принципы европейского договорного права (Principles of European Contract Law - PECL),

опубликованные по частям в 1995 - 2003 гг. Они в значительной степени совпадают с Принципами УНИДРУА.

Наконец, с 1998 г. начала действовать большая международная исследовательская группа по созданию Европейского гражданского кодекса

(Study Group on a European Civil Code) под руководством немецкого профессора К. фон Бара. Основываясь в значительной степени на разработках Комиссии Ландо, в 2008 г. группа опубликовала так называемый Проект общих подходов (Draft Common Frame of Reference - DCFR; далее -

Проект), представляющий собой по сути проект общеевропейского Гражданского кодекса, призванный объединить подходы всех стран Европы к вопросам частного права.

Посмотрим, что написано в этом Проекте на интересующие нас темы. Сразу оговоримся, что особой статьи о "заверениях и гарантиях" или о

"заверениях об обстоятельствах" в Проекте нет. Правила, относящиеся к утверждениям о фактах в связи с договором, располагаются в различных разделах Проекта, посвященных договорам и деликтам.

Мы не будем подробно разбирать все имеющие отношение к делу формулировки, а лишь кратко перечислим их. Как мы увидим, они по большей части соответствуют тем или иным обсуждавшимся выше нормам национального права Англии и Германии.

5.1. Общие положения Проекта

Прежде всего отметим, что в разделе общих положений есть статья о добросовестности (good faith and fair dealing) <80>, где она определяется как стандарт поведения, характеризующийся "честностью, открытостью и учетом интересов другой стороны".

--------------------------------

<80> DCFR I.-1:103.

5.2. Положения о договорах и юридических актах

Проект дает следующее определение договора: разновидность "юридического акта" (juridical act), под которым понимается "любое утверждение или соглашение, явное или подразумеваемое из поведения, направленное на создание правовых последствий [intended to have legal effect]" <81>.

--------------------------------

<81> DCFR II.-1:101.

Важно сказать, что условиями договора могут являться не только положения, сформулированные, например, в договоре-документе, но и некоторые (хотя и не все) преддоговорные утверждения (pre-contractual statements) <82>. Такое утверждение становится частью договора, если другая сторона "разумным образом полагала, что утверждение сделано в предположении, что оно стало бы частью договорных условий, если бы договор был заключен" (в статье приводится ряд критериев для выявления таких утверждений, а также устанавливаются специальные правила для коммерсантов и потребителей). Однако стороны могут избежать применения этого правила, включив в договор положение об исчерпывающем характере договора (merger clause) <83>.

--------------------------------

<82> DCFR II.-9:102.

<83> DCFR II.-9:102. Comment F.

5.2.1. Преддоговорные информационные обязанности

В разделе о договорах есть глава о маркетинговых и преддоговорных обязанностях (marketing and pre-contractual duties), включающая, в частности,

статью <84> об "обязанности раскрыть информацию о товарах, других активах и услугах", существующей до заключения договора. Независимо от того, был ли заключен договор, при неисполнении информационных обязанностей лицо должно возместить другой стороне ущерб, причиненный таким неисполнением (но возможно применение и иных средств защиты, предусмотренных другими статьями Проекта, таких как признание договора недействительным ввиду заблуждения) <85>.

--------------------------------

<84> DCFR II.-3:101.

<85> DCFR II.-3:109.

5.2.2. Обязанности по добросовестному ведению переговоров

В той же главе есть статья о недобросовестном ведении переговоров

(Negotiations contrary to good faith and fair dealing) <86>. Согласно этой статье, хотя стороны переговоров по общему правилу не несут ответственности за то, что соглашение в результате не заключено, они обязаны вести переговоры добросовестно, в том числе не прерывать их беспричинно и не вступать в них без намерения заключить сделку. Нарушившая эту обязанность сторона должна возместить другой стороне ущерб, причиненный нарушением.

--------------------------------

<86> DCFR II.-3:301.

Авторы Проекта ссылаются на немецкую доктрину culpa in contrahendo, изобретенную проф. Иерингом. Они также отмечают, что английское право, в отличие от немецкого, не возлагает на стороны переговоров общей обязанности вести их добросовестно. Соответственно, в Англии ответственность за недобросовестное преддоговорное поведение возможна лишь в некоторых специальных случаях (при наличии доверительных отношений сторон) <87>. (Однако, как обсуждалось выше, в Англии аналогичные задачи отчасти решаются через деликтное право, а именно через понятие введения в заблуждение.)

--------------------------------

<87> DCFR II.-3:301. Note I-3, I-8, II-14.

5.2.3. Аннулирование договора

Другая глава раздела о договорах посвящена основаниям недействительности (invalidity) договора.

5.2.3.1. Заблуждение

Одним из таких оснований является заблуждение (mistake) <88>. Заблуждение может быть вызвано (в том числе неумышленно) другой стороной. В качестве примера авторы Проекта приводят казус, в котором продавец помещения говорит покупателю, что тот может использовать его как ресторан, забыв о существующем запрете на такое использование <89>.

--------------------------------

<88> DCFR II.-7:201.

<89> DCFR II.-7:201. Illustration 2.

Авторы Проекта отмечают, что в Германии концепция заблуждения применяется шире, чем в Англии, поскольку в Англии заблуждением признается лишь общее заблуждение сторон (common mistake), а ошибка, неумышленно вызванная другой стороной, обычно проходит по разделу "невиновное предоставление недостоверных заверений" (innocent misrepresentation), каковое, впрочем, также может вести к аннулированию договора <90>.

--------------------------------

<90> DCFR II.-7:201. Note I-1.

5.2.3.2. "Ответственность за неверную информацию"

Весьма важна для нас находящаяся (почему-то) в той же главе Проекта статья "Ответственность за ущерб, причиненный тем, что лицо полагалось на неверную информацию" (Liability for loss caused by reliance on incorrect information) <91>. Процитируем полностью ее первый пункт: "Сторона, которая заключила договор, разумно полагаясь [in reasonable reliance] на недостоверную информацию, предоставленную другой стороной в ходе переговоров, имеет право на возмещение причиненного в результате этого ущерба [damages for loss], если сторона, предоставившая информацию, (a) полагала, что информация неверна, или не имела разумных оснований полагать, что она верна; и (b) знала или в разумном смысле должна была знать [could reasonably be expected to have known], что получатель информации будет на нее полагаться при принятии решения о заключении или незаключении договора на согласованных условиях".

--------------------------------

<91> DCFR II.-7:204.

Это правило применяется независимо от того, есть ли у пострадавшей стороны право на аннулирование договора (на основании теории заблуждения или обмана). Как подчеркивают авторы Проекта, предоставление информации иногда может влечь возникновение договорных обязательств, но далеко не всегда. Однако даже если договорного обязательства не возникло, получившая информацию сторона не обязательно несет риск ее недостоверности. В определенных ситуациях сторона может аннулировать договор как заключенный под влиянием заблуждения (mistake) или обмана (fraud) и взыскать убытки, предусмотренные соответствующими нормами. Однако даже если право аннулирования не возникает, пострадавшая сторона может взыскать убытки, если информация была предоставлена без должной осмотрительности (recklessly or carelessly). Этому и посвящена данная статья.

Отметим, что исследуемая статья покрывает умышленное или неосторожное предоставление недостоверной информации, но не невиновное (здесь мы несколько отклоняемся от терминологии Проекта в целях ясности изложения для российского читателя). То есть невиновное предоставление недостоверной информации по общему правилу не влечет ответственности в виде возмещения убытков.

Для применения правила также необходимо, чтобы сторона полагалась на предоставленную информацию и другая сторона знала об этом.

Авторы Проекта указывают в комментариях, что статью имеет смысл рассматривать как конкретизацию требования добросовестности. По их мнению, ее вполне можно было бы расположить в деликтной части Проекта, но раз уж она так тесно связана с поведением стороны при заключении

договора, то для удобства читателей она размещена в договорной части.

В качестве примера применения рассматриваемого правила авторы приводят следующий казус (который можно назвать "делом об автомобиле с пробегом") <92>.

--------------------------------

<92> DCFR II.-7:204. Illustration 3.

Апродает Б подержанный автомобиль, сказав, что его пробег 50 тыс. км.

Бсоглашается заплатить 100 тыс. евро, тогда как рыночная цена автомобиля с таким пробегом - 105 тыс. На самом деле пробег автомобиля 150 тыс. км, а его рыночная стоимость - 85 тыс. евро. Исходя из предположения, что данное утверждение не создало договорных обязательств, Б имеет право на возмещение убытков в размере 15 тыс. евро (100 - 85). Если бы возникли договорные обязательства, он бы имел право на возмещение убытков в размере 20 тыс. евро (105 - 85).

Как видим, убытки при отсутствии договорного обязательства исчисляются по негативной (деликтной) модели. Используя принятую в настоящей работе терминологию, утверждение о пробеге автомобиля в данном казусе мыслится авторами Проекта как "заверение", но не "гарантия".

Авторы Проекта отмечают, что в Германии подобное правило реализуется через доктрину преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), в настоящее время кодифицированную в Германском гражданском уложении (ГГУ), а в Англии - через доктрину предоставления недостоверных заверений (misrepresentation), в настоящее время несколько модифицированную писаным законом.

5.2.3.3. Обман

Еще одним основанием недействительности является обман (fraud) <93>. Это значит, что сторона побудила другую сторону заключить договор путем обманного предоставления недостоверных заверений (fraudulent misrepresentation) либо обманного нераскрытия (fraudulent non-disclosure)

информации, которую добросовестность требовала раскрыть.

--------------------------------

<93> DCFR II.-7:205.

В комментарии к Проекту дается определение понятия "заверения" (representation): "определенное утверждение о том, что нечто имеет место" (a definite statement that something is the case). Как поясняют авторы Проекта,

такое утверждение должно относиться к обстоятельствам, актуальным на момент заключения договора. При этом утверждение о том, что сторона намерена что-то сделать, не становится недостоверным заверением, даже если сторона потом передумала. Ответственность за это может наступать, только если утверждение о намерении являлось договорным обязательством. Однако есть тонкость: если сторона заявляла о намерении, а этого намерения у нее на самом деле не было, то это ложное заверение.

Для аннулирования договора нужно, чтобы другая сторона полагалась на