Шершеневич. Общая теория права (том. 4)

ЮРИСТЫ, ИЗМЕНИВШИЕ ПРАВО, ГОСУДАРСТВО И ОБЩЕСТВО

Габриэль Феликсович Шершеневич

Избранное

Том 4

включая

Общую теорию права

Вступительное слово

П.В. Крашенинникова

МОСКВА 2016

3

4

Вступительное слово

Уважаемые читатели!

Впредисловии к первому тому была сделана попытка показать жизненный путь Габриэля Феликсовича Шершеневича – великого ученого, юриста, волею судьбы ставшего политическим деятелем. Во втором томе была предложена периодизация жизни и творческого пути Габриэля Феликсовича. Во вступительном слове к третьему тому речь шла о творчестве, его результатах и охране авторских прав1.

Вправовой науке Габриэль Феликсович Шершеневич прошел путь от изучения торгового права к анализу права гражданского. Стремясь включить проблемы развития частного права в более широкий контекст социокультурных процессов в России того времени, он обратился к теории государства и права, а затем и вовсе вышел за пределы чисто юридической науки: в поле его зрения попали философия права

исоциология. Уровень обобщения знаний и осмысления рассматриваемых проблем повышался как с появлением каждой новой работы, так и с переизданием «старых» книг.

Расширение круга исследований от частного права к теории государства и права по времени совпадает с отъездом Габриэля Феликсовича из Казани в Санкт-Петербург и затем в Москву. Уже в прошлой работе мы отмечали тот кумулятивный эффект расширения круга общения с российскими мыслителями и деятелями культуры в СанктПетербурге и Москве, который значительно увеличил интеллектуальные возможности Шершеневича. Немалую роль сыграл период заключения в «Таганке», предоставивший Габриэлю Феликсовичу возможность в тишине одиночной камеры еще раз переосмыслить достигнутые результаты. Новые работы середины нулевых годов ХХ в. демонстрируют совершенно иной уровень понимания роли права в системе социальных и культурных процессов в российском обществе.

1  См.: Крашенинников П.В. Моцарт права Шершеневич // Крашенинников П.В.

12 апостолов права. М.: Статут, 2015. С. 111–126; Шершеневич Г.Ф. Избранное / Вступ. слово, сост.: П.В. Крашенинников. М.: Статут, 2016 (Юристы, изменившие право, государство и общество.); Он же. Избранное: В 6 т. Т. 2 включая Курс гражданского права / Вступ. слово, сост.: П.В. Крашенинников. М.: Статут, 2016 (Юристы, изменившие право, государство и общество.); Он же. Избранное: В 6 т. Т. 3 включая Авторское право на литературные произведения / Вступ. слово, сост.: П.В. Крашенинников. М.: Статут, 2016. (Юристы, изменившие право, государство и общество.)

6

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА

Глава I. Философия права

§ 1. Задачи философии

Литература: Вундт, Введение в философию, 1902, с. 5–32; Паульсен, Введение в философию, 1894, с. 1–50; Корнелиус, Введение

вфилософию, 1905, с. 1–52; Струве, Введение в филосфию, 1890, с. 57–404; Навиль, Что такое философия, 1896; Лесевич, Что такое научная философия, 1891; Дильтей, Сущность философии, Философия

всистематическом изложении, 1909, с. 1–70; Виндельбанд, Что такое философия, Прелюдии, 1904, с. 1–44; Риккерт, О понятии философии, Логос, 1910, № 1; Спенсер, Основные начала, 1897, с. 1–130; кн. С.Н. Трубецкой, Метафизика Древней Греции, Собрание сочинений, т. III, 1910, с. 1–44; Грот, Философия и ее общие задачи, 1904.

Философия обладает весьма почтенным прошлым. По своему возрасту она старше наук, которые она выносила в себе и которые большей частью лишь недавно стали на ноги. Но и до сих пор вопрос о том, что следует понимать под именем философии, не имеет твердо установленного ответа. Как в истории, так и в настоящее время философии ставят задачи, далеко не сходные по своему объему и содержанию.

В Греции, с которой начинается история европейской философии, не существовало различия между философией и наукой. Греческие философы обладали всей совокупностью современных им знаний, они были одновременно математиками, физиками, астрономами, зоологами, ботаниками, даже медиками, а также знатоками этики и политики. Возможность для единичного ума охватить всю сумму сведений о природе и обществе обусловливалась, конечно, незначительным уровнем научного развития и элементарностью познания, приобретенного посредством опыта. Мало того, что греческая философия совпадала с наукой, – она включала еще в свой состав и житейскую мудрость, создавая правила благоразумного поведения, воздвигая идеалы человека и общества. Однако греческая философия, проникнутая светским духом, отграничилась от народной религии и проявила отрицательное

8

Глава I. Философия права

отношение к политеизму и антропоморфизму, присущим греческому религиозному представлению1.

ВСредние века близость философии к науке, столь характерная для классического мира, нарушается. Научная мысль, способная обнаружить факты, не согласующиеся с установившимся католическим мировоззрением, не находит доступа в христианское средневековое общество. В Откровении мир познан и задача человека определена,

апотому свободное научное исследование неуместно. Философия же получает особое назначение. Лишенная самостоятельности, она поступает в услужение к религии. Ее целью становится рационалистическое оправдание религиозных догматов. Принимая догмат за бесспорное, философия обязывается принести надлежащие доказательства логической его верности (cur Deus homo?). Вне этой области ей не предоставлялась свобода усмотрения, хотя трудно было, конечно, думать, что за все время своего служения философия не скопила тайно кое-что лично для себя2.

ВНовое время, которое характеризуется освобождением от церковного авторитета, философия стремится отмежеваться от теологии и сблизиться с наукой, для которой со времени Реформации открывается широкое поле деятельности. Опасения католицизма вполне оправдались. Успехи астрономии и новые географические открытия поколебали доверие к догматическому миросозерцанию, а вера в разум подорвала веру в авторитет. Несмотря на успехи науки, круг знаний остается все же настолько еще незначительным, что выдающиеся умы, как и в греческий период, сохраняют возможность овладеть ими вполне и соединить с ними философию. Относительно Декарта, Бэкона, Лей-

1  «Философия» буквально обозначает любовь к мудрости, философ – это любитель (φίλος) мудрости (σοφία). По словам Геродота, Крез называл Солона философом за его путешествие без всякой корыстной цели, из одной лишь любви к познанию. Сам Геродот называет семь греческих мудрецов не философами, а софистами (История в девяти книгах, пер. Мищенко, I, 29, IV, 95). По преданию, передаваемому Цицероном, Пифагор первый присвоил себе имя философа (Тускуланские беседы, V, 3). Платон философиею называл и отдельные науки, например геометрию. Аристотель, с одной стороны, отождествляет философию с научным знанием, а с другой – обособляет ее под именем первой философии (ἡ πρώτη φιλοσοφία) как учение об основных началах бытия (Метафизика, кн. IV, гл. 1–3).

2  По мнению основателя средневековой философии, Иоанна Скота Эриугены (IX в.), истинная философия – в то же время истинная религия, и наоборот, истинная религия не может не быть философией. «Человеческая мудрость, – говорил Петр Дамианский (XI в.), – должна смириться и никогда не выходить из роли покорной служанки». Также и Фома Аквинский (XIII в.) признает философию за ancilla theologiae.

9

Г.Ф. Шершеневич. Общая теория права

бница, Ньютона, Локка трудно сказать, преобладает ли в них философ над ученым или ученый над философом.

Но настал момент, когда это единение между наукой и философией оказалось вновь нарушенным – на этот раз не по независящим обстоятельствам, а по вине философии. В первую четверть XIX столетия германская философия оторвалась от науки и самоуверенно пыталась достичь цели познания помимо научного пути. Взобравшись на крайние высоты метафизической спекуляции, философия горделиво поглядывала на кропотливую деятельность ученых и выбрасывала одну за другой системы, сполна объясняющие все сущее1.

Между тем в то же самое время научная пытливость, освобожденная от всяких оков, бросилась во все уголки мира, стремясь всюду открыть новые факты и, соответственно, изменить вглубь и вширь прежнее миросозерцание. На этом поприще для достижения успешных результатов потребовалось прежде всего научное разделение труда, и дело специализации пошло огромными шагами по мере раскрытия новых областей знания. Масса ученых с малоизвестными миру именами работает над накоплением научного капитала. Лишь только в какой-либо области знания материал значительно разрастется, как изучение его распределяется между новыми группами, и происходит распад одной науки на несколько. Таким образом формируются одна наука за другой и обособляются от некогда единого знания.

Почувствовав в себе силу, науки приняли наступательное движение по отношению к своему прежнему союзнику, а потом сопернику. В своем наступлении они стали занимать одну за другой части той территории, которая некогда принадлежала философии. В этой войне философия, действующая быстротой передвижения, силой натиска, неожиданностью появления, должна была по общему стратегическому закону уступить наукам, которые действуют медленно, методически и надвигаются на неприятеля массами, т.е. фактами.

Успехи естествознания и историзма вызвали реакцию против философии, длившуюся довольно долго. Но, одержав блестящую победу, науки стали испытывать чувство разрозненности, сознавать утрату

1  Системы Фихте, ІІІеллинга и Гегеля исходят из убеждения, что чистое мышление, не выходя из круга понятий, способно открыть абсолютное познание действительности независимо от опыта, а следовательно, и от опытных наук. Фихте применяет спекулятивный метод к истории, Шеллинг – к природе, Гегель – ко всей вообще действительности. В лице Гегеля это философское самомнение досчитает кульминационного пункта и в его же лице терпит поражение от противоречия данным науки.

10