Б.А. КИСТЯКОВСКИЙ ФИЛОСОФИЯ И СОЦИОЛОГИЯ ПРАВА

РУССКИЙ ХРИСТИАНСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ ИНСТИТУТ

INSTITUTIO ROSSICA CHRISTIANA

Серия «РУССКАЯ СОЦИОЛОГИЯ XX Века»

Издание подготовили Ю.Н. Давыдов и В.В. Сапов Издательство Русского Христианского гуманитарного института Санкт-Петербург

1998

СОДЕРЖАНИЕ

СОЦИАЛЬНЫЕ НАУКИ И ПРАВО 5 Оглавление (полное)

Предисловие 7 Отдел первый. ОБЩЕСТВО 9

I. Проблема и задача социально-научного познания 9

II. "Русская социологическая школа" и категория возможности при решении социальноэтических проблем 25

III. Категории необходимости и справедливости при исследовании социальных явлений

77

IV. В защиту научно-философского идеализма 116 Отдел второй. ПРАВО 154

V. Реальность объективного права 154

VI. Право как социальное явление 201

VII. Рациональное и иррациональное в праве 211

VIII. Методологическая природа науки о праве 221 Отдел третий. ГОСУДАРСТВО 241

IX. Сущность государственной власти 241 X. Права человека и гражданина 283

XI. Государство и личность 323

XII. Государство и право 347 Отдел четвертый. КУЛЬТУРА 360

ХIII. В защиту права. (Задачи нашей интеллигенции) 360

XIV. Путь к господству права. (Задачи наших юристов) 377

XV. Причина и цель в праве. (Задачи науки о праве) 385

XVI. Необходимое и должное в культурном творчестве 399

Редакционная коллегия серии: Давыдов Ю.Н., Сапов В.В., Ядов ВЛ. (председатель) Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ).

Кистяковский Б. А. Философия и социология права / Сост., примеч., указ. В.В. Сапова.

–СПб.: РХГИ, 1999. – 800 с. – (Русская социология XX века).

Внастоящем издании собраны основные труды выдающегося русского социолога, правоведа и мыслителя Богдана Александровича Кистяковского (1868—1920). Главный труд Кистяковского «Социальные науки и право» впервые был издан в 1916 г. и с тех пор

не переиздавался. Лекции «Государственное право» были напечатаны «на правах рукописи» и, таким образом, по-настоящему издаются впервые. «Страницы прошлого» – небольшой этюд о «провокаторах и революционерах», полемически направленный против известного в свое время историка В.Я. Богучарского. В нем Кистяковский открыл и обосновал «социологическую закономерность развития любой подпольной организации».

Осуществлена модернизация орфографии текста в соответствии с современными нормами, хотя некоторые особенности лексики начала XX века и авторской речи сохранены.

Книга адресована прежде всего специалистам в области социологии, правоведения и истории, но будет полезна всем кто интересуется историей общественной мысли в России.

ОГЛАВЛЕНИЕ (подробное)

Отдел первый. ОБЩЕСТВО

I. Проблема и задача социально-научного познания 9

Кризис научного знания. I. Прагматизм; полезность — критерий научной истины; научная истина и гипотеза. II. Мистицизм; принудительность научного знания и свобода мистического постижения; знание и вера; методологический монизм и плюрализм. Кризис социально-научного познания; натуралистическая социология; экономический материализм; крушение чисто материалистического понимания социальной закономерности; неправильное противопоставление наук о природе и наук о человеке; интуитивные и дискурсивные элементы в научном познании. IV. Достоверность естествознания; спорность только его гносеологических предпосылок; освобождение социальных наук от социальной философии и психологизма. V. Выяснение методов социальных наук путем анализа наличного социально-научного знания; основные проблемы логики и методологии социальных наук; образование социально-научных понятий, причинное объяснение социальных явлений, значение и роль норм в социальном процессе — категория общности, категория необходимости, категория долженствования; самосознание науки.

II. «Русская социологическая школа» и категория возможности при решении социально-этических проблем 5

/. Естественно-научный тип мышления и необходимые отклонения от него при выработке социальных наук; категория необходимости в естествознании и социологии. П. Точка зрения повременной прессы и обыденное житейское мышление; предугадывание и обсуждение различных возможностей в прессе; логические основания преимущественного применения в прессе категории возможности; противоположные методологические свойства социологии: ее область — научно достоверное, т.е. совершающееся необходимо. III. Своеобразный подход к вопросам социологии представителей русской социологической школы; взгляд Н.К. Михайловского на будущее развитие России: он устанавливал возможность двух путей как в будущем, так и в прошлом развитии России; предоставление приоритета категории возможности перед категорией необходимости русской социологической школой. IV. Своеобразность теории познания Н.К. Михайловского: его учение о невозможности исключительно объективного метода в социологии; понятия желаемости и ожидаемости как разновидности возможного; учение Н.К. Михайловского о невозможности разорвать правду пополам на правду-истину и правду-справедливость; обоснование русскими социологами возможности субъективного метода; объективная и субъективная возможность — possibilitas и potentia. V. Учение Н.К. Михайловского об идеалах и идолах: идеал есть то, чего возможно достичь, признак идола — невозможность достижения; развитие личного начала есть единственно возможный идеал, с его точки зрения; условность всех выводов, обусловленных категорией возможности. VI. Взгляд Н.К. Михайловского на сущность социального процесса; пропитывание принципа причинности элементами относительности; признание высшими принципами возможности и желательности. VII.

Связь общесоциологических построений русских социологов с их взглядами на развитие России: их учение о невозможности для русской интеллигенции усвоить буржуазные идеалы; возможная роль русской интеллигенции; выведение возможности из долженствования философами-идеалистами и противоположное ему обоснование долженствования на возможности у русских социологов. VIII. Экономическое развитие России в построениях русских социологов: их учение о невозможности развития капитализма у нас; абсолютная и относительная невозможность. IX. Логический анализ различных понятий невозможности: фактическая и логическая невозможность, абсолютный характер логической и математической невозможности, приравнивание русскими социологами простой фактической невозможности к невозможности логической; производимая ими подмена понятия этически недолжного психологически невозможным чисто фактического характера; понятие реальной невозможности: смысл его — обратное невозможному причинно обусловлено и необходимо, его подвид — причинно-психическая невозможность; определяющая роль категории возможности для всех теоретических построений русских социологов не подлежит сомнению, но гносеологическое значение и смысл этой категории ими не вполне сознаны. X. Различные понятия возможности: простая фактическая возможность, ее разновидность — статистическая или объективная возможность; применение математики в статистических исследованиях; единичные случаи и совокупности как предмет статистических исследований; теория вероятностей; методологическая неправильность объяснения объективной вероятности понятием сложной причины; все обобщающие науки имеют дело с изолированными и простыми причинами; только строго индивидуальные причинные соотношения сложны; виды единичного: повторяющееся единичное и безусловно индивидуальное единичное; два основных мотива, побуждавших русских социологов обращаться к категории возможности: примирение идеи свободы с необходимостью и оправдание этических-оценок; смысл этих проблем служит доказательством того, что основное понятие возможности русских социологов по своему существу метафизично; история понятия метафизической возможности, начиная с древнегреческой философии; наиболее полная разработка и использование этого понятия в системе Лейбница; у русских социологов идея должного поглощается принципом возможности; подлинно научная социология имеет дело с категориями необходимости и долженствования, а не возможности.

III. Категории необходимости и справедливости при исследовании социальных явлений 7

I. ПОНЯТИЕ СЛУЧАЙНОГО И ЗАКОНОМЕРНОГО В ПРИРОДЕ И СОЦИАЛЬНОМ МИРЕ 77

Неповторяемость единичных явлений. Рассмотрение каждого явления с точки зрения его закономерной обусловленности и случайности. Раскрытие смысла случайного в идеалистических философских системах. Отсутствие принципиального различия в объектах естественно-научного и исторического исследований, разница в точках зрения. Причинное объяснение явлений; сложность индивидуальных причинных зависимостей; задача объяснительных наук — выделение повторяющихся простых причинных соотношений; их вне-временность и внепространственность, т.е. безусловная необходимость.

II. КАТЕГОРИЯ НЕОБХОДИМОСТИ ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ СОЦИАЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ 84

Социология как наука о законах социальных явлений; две основные социологические системы: натуралистическая социология и экономический материализм; необходимость методологической проверки этих систем. Сведение всех социальных процессов к развитию производительных сил и экономических отношений; истолкование этой теории как чисто методологического приема. Методологическая несостоятельность понятия причины, обусловливающей явление в конечном счете; теоретическая недопустимость

каузального монизма. Гегелевская диалектика и эволюционизм; методологический анализ эволюционизма как теоретической системы. Установление безусловно необходимых причинных соотношений между социальными явлениями; возвращение к методам классической политической экономии. Чисто экономические причинные соотношения; соотношение между материальной и идейной организацией общества не может быть определено как причинное в научном смысле. Собственно социальные явления; методологический анализ понятия класса; по преимуществу социально-психический характер процесса образования классов; необходимость замены понятия класса понятием социальной группы. Установление причинных соотношений между социальнопсихическими явлениями; социальный процесс, как целое, может быть научно объяснен только при помощи множества разнохарактерных причинных соотношений.

III. КАТЕГОРИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ СОЦИАЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ 105

Методологический анализ понятия необходимости; его трансцендентальный характер. Методологическая правомерность суждений о социальных явлениях с точки зрения осуществления в них справедливости или этически должного; два ряда суждений о социальных явлениях; суждения на основании категории справедливости обладают такою же общезначимостью для нашего сознания, как и суждения на основании категории необходимости. Противоречивость эволюционной точки зрения, когда она применяется к смыслу нравственных принципов; непреложность основных нравственных принципов. Объяснение социальных явлений и оценка их; совпадение этих точек зрения в правовых нормах.

IV. В защиту научно-философского идеализма 116

Идеализм в широком смысле; принципиальное отличие научно-философского идеализма от идеализма метафизического; необходимость чисто научного решения вопросов, связанных с этической проблемой; научная точка зрения не исчерпывается решением естественно-научных вопросов, а выражается также и в решении вопросов научнофилософских. /. Научная философия; ее деление на дисциплины; основной принцип ее — долженствующее быть; формальное объединение познавательно-, этически и эстетически должного в категории долженствования. Фактическое сплетение норм различных отраслей научной философии; естественный перевес познавательнодолжного; смешение познавательно-должного с естественно необходимым. Этицизирование и эстетизирование процесса познания; сведение этически должного к эстетически должному и обратно. Философия ненаучного типа смешивает различные сферы долженствования, в результате получается безусловное противопоставление бытия и долженствования; недопустимость ограничения сферы должного лишь сферой этики. II. Постановка задачи: проанализировать роль должного, с одной стороны, в научном познании, с другой — в этике; участие долженствования в научном познании отрицают те, кто отождествляет научно познаваемое с психически воспринимаемым; бесконечное количество и разнообразие психических восприятий; необходимость выбора и систематизации их. Логический и психологический закон тождества; суждения и понятия, процесс психологического и логического их образования. Учение Дж. Ст. Милля об единообразии строя природы; противоречивость и метафизичность этого учения; естествознание развивалось, идя иным путем; в социологии это учение породило нездоровое стремление к аналогиям. Аксиоме об единообразии природы можно противопоставить аксиому о разнообразии этого строя; поэтому нельзя обосновывать индуктивный метод на первой из этих аксиом. Основание для индуктивного метода надо искать, следуя за Кантом, не вне нас, а в нас самих; естественный психический механизм; безразличие вырабатываемых им продуктов в отношении научной истинности; нормы логики как правила отбора. Категории сходства и различия; вопрос о существенных и несущественных признаках решается на основании специальной цели познания отдельных научных дисциплин. Индуктивно выработанные понятия были

первоначально единственным орудием научного познания; совершенные научные понятия должны выражать безусловно необходимое, от.е. опираться на причинные соотношения; различие между психически воспринимаемыми фактами и научно истинными фактами. Распространение методов научкого мышления, целесообразность которых удостоверена успехами естествознания, на мир социальных явлений; для правильного решения этой задачи необходимо обратиться к философии Канта, в частности, к тому руслу новокантовского движения, которое интересуется процессом научного познания, а не познанным предметом; история как наука об индивидуальном; образование социальнонаучных понятий. III. Принцип этического долженствования; отрицание его истинного смысла чистыми позитивистами; противоречивость и теоретическая несостоятельность эволюционизма, поскольку он служит основанием для отрицания истинного значения этического долженствования. Непреложность нравственного принципа, его автономность; категорический императив; ошибочное понимание его как чисто формального и бессодержательного правила. Этическая система не создается научно-философской мыслью из себя самой; она творится историей и предпосылкой ее служит культурная жизнь. Неправильность безусловного противопоставления науки и этики, бытия и долженствования; деонтологи-ческие построения Гегеля и Когена; бытие присуще одинаково, но в разных смыслах, и миру природы, и миру культурной общественности. Задачи научной философии.

Отдел второй. ПРАВО

V. Реальность объективного права 154

Общественность как культурное благо; постановка вопроса об объективном праве. I. Первое определенное истолкование объективного права в психологическом смысле дано Бирлингом; в его теории «признание» не является единым понятием, а сводным термином для нескольких понятий; психологизирование последних. II. Л.И. Петражицкий превратил психологизм, служащий его предшественнику вторичной основой для построения общей теории права, в первичную основу этой теории; методологические предпосылки психологической теории права Л. И. Петражицкого; его своеобразная теория образования понятий: образование правильного понятия будто бы является исходным моментом в построении науки, а не заключительной стадией его. Л.И. Петражицкий отрицает необходимость при построении научного понятия права считаться с практической ролью права, т.е. с его техническими свойствами; анализ отношения между чисто теоретическими и техническими понятиями; в социальных науках оно иное, чем в естествознании; преувеличенная оценка значения формальнологической правильности понятий; неосновательность обвинения юристов в том, что они при образовании понятий руководятся лингвистическими соображениями; Л.И. Петражицкий упустил из виду учение современной логики о номинальных и реальных определениях понятий. III. К истории учения о праве как психическом явлении; в основание своей психологической теории права Л.И. Петражицкий кладет «реформу традиционной психологии»; реформа эта заключается в новой классификации психических элементов; деление их на три вида заменяется делением на два вида с разновидностями; доказательства теоретической несостоятельности этой реформы: Л.И. Петражицкий неправильно охарактеризовал общепринятые в современной психологии психические элементы; эмоции, как сложные душевные переживания, не могут быть психическими элементами; всякая реформа науки нуждается в гносеологической критике ее предпосылок. IV. Значение психологической теории права Л.И. Петражицкого основано не на его реформе теоретической психологии, а на умелом использовании описательного психологического материала; деление этических душевных переживаний на односторонние: императивные, чисто этические и двусторонние: императивно-атрибутивные, правовые; выведение из императивно-атрибутивной природы права всех вторичных его свойств; исследование воспитательного значения права. Теоретическая несостоятельность понятия права Л. И. Петражицкого: с одной

стороны, оно чересчур широко — это есть понятие не права, а правовой психики; притом оно ориентировано на индивидуальную психику; социально-психический же характер права им игнорируется; с другой — оно слишком узко: оно не охватывает объективного права в его подлинной сущности; два вспомогательных понятия — проекций, или фан-тазмов, и нормативных актов — выработаны Л.И. Петражицким для того, чтобы скрыть недостатки конструированного им понятия права. V. Сравнение объективного права с другими произведениями духовной культуры; свойственная им всем особая реальность; реальность объективного права выражается в правовых учреждениях; заключительная оценка психологической теории права Л. И. Петражицкого. VI. К истории нормативного понятия права; П.И. Новгородцев как обоснователь у нас этико-нормативной теории права; разработка нормативного понятия права в одностороннем направлении И.А. Ильиным и Г. Кельзеном; оно приводит к противопоставлению права как нормы всему, что обладает реальностью и бытием; теория И.А. Ильина права и силы; ее методологические предпосылки; построение им двух методологических рядов: один ряд, к которому принадлежит понятие силы, есть ряд реальных явлений, другой ряд, к которому относится понятие права, чужд реальности. VII. Научно недопустимо отрывать нормативное и логическое рассмотрение права от его реального рассмотрения; такой отрыв свойствен схоластическому способу образования понятий; методологический плюрализм есть приспособление к гуманитарным наукам тех методов, которые обнаружили свою плодотворность в естествознании; научные принципы правильного построения методологических рядов; ошибки и неправильности в построении методологических рядов И.А. Ильиным. VIII. Ошибки некоторых защитников психологической и нормативной теорий права не устраняют научного значения этих теорий самих по себе; методологические принципы правильного образования понятий; параллель с естественно-научным образованием понятий; понятие есть сводка в логическую формулу знаний, добытых научным исследованием. Право своими отдельными сторонами относится к самым различным сферам явлений; в каждой из этих сфер оно подлежит вполне самостоятельному исследованию; знания, получаемые при разработке каждой из них, должны сводиться в отдельные понятия: государственно-организационное, социально-научное, психологическое и нормативное понятия права; чисто теоретические и технические понятия права; их два — юридико-догматическое и юридико-политическое; множественность понятий права и единство права как явления; особые синтетические формы познания, созидающие единое знание о праве. IX. Каждое чисто научное понятие права должно определять право в его реальных проявлениях; различные пути при исследовании права; две отправные точки этого исследования: можно начинать с исследования права как совокупности норм и права как совокупности правоотношений; четыре сферы явлений, с которыми связано право; недопустимые приемы абстракции. Вопрос о реальности права как вопрос об его эмпирической реальности; многоликость эмпирической реальности; отношение реальности права к физической, психической и духовной реальностям; особое значение реальности права как реальности культурного блага; параллель между решением вопроса о реальности естественными науками и науками о культуре.

VI. Право как социальное явление 201

Необходимость пересмотра вопроса о праве как социальном явлении; С.А.Муромцев как обоснователъ у нас социально-научной теории права; социально-научное изучение права, выдвинутое в семидесятых годах прошлого столетия, ставило своей задачей исследование социальных законов развития права. Необходимо поставить задачу о социально-научном изучении действующих систем права; неправильно заключать от положения, что право есть часть общественного целого, к положению, что право не может быть изучаемо изолированно; предложение Ю.С. Гамбарова слить исследование права с исследованием социального целого методологически несостоятельно; учение Р.

Штаммлера о праве как форме, превращающей простую совокупность людей в общество; это не есть социальное учение о праве, а нормативное учение об обществе. Для изучения права как социального явления надо сосредоточить весь научный интерес на праве в том виде, как оно осуществляется; неправильность традиционной точки зрения на субъективное право как на нечто производное права объективного; иной подход к самому изучению права, необходимый для выработки подлинной социально-научной теории права, осуществляется некоторыми юристами, отстаивающими правотворческую роль судьи; обзор основных теоретических положений этой школы юристов. Значение социально-научного изучения права для теоретической и практической юриспруденции.

VII. Рациональное и иррациональное в праве 211

Нормы, составляющие право, обладают общностью в двух отношениях; по своей общности они родственны понятиям, но они сложнее понятий и общность проявляется в них как бы в усиленном виде; в понятии наиболее полно воплощено рациональное; право, поскольку оно состоит из норм, есть нечто безусловно рациональное. Право как жизненное явление состоит из правоотношений; отождествление права, выраженного в нормах, с правом, осуществляющимся в правоотношениях, есть условная фикция; учения, признающие первичным элементом права субъективное право; правоотношения всегда конкретны, единичны, индивидуальны, они безусловно иррациональны; иррациональное в праве у Гегеля; рациональное и иррациональное и формы правотворчества. Учение о первичности субъективного права приводит к утверждению, что правовые нормы — абстракции; правовые нормы как содержание сознания — не только абстракции, т.е. рациональные образования, а и душевные переживания, последние иррациональны. В сознании право больше связано с волей, чем с интеллектом, это усиливает иррациональность правовых переживаний; логически рациональное и иррациональное типично и для других форм рационального и иррационального в праве.

VIII. Методологическая природа науки о праве 221

I. Взаимно исключающие теории в науке о праве по основным вопросам; к какой области явлений принадлежит право; право определяют как государственноповелительное, социальное, психическое явление, различное определение отношения права к нравственности. Зависимость науки о праве от самых различных идейных течений; одни ориентируют ее на догматической юриспруденции, другие на социологии, третьи на психологии. Необходимо ориентировать науку о праве на всей совокупности гуманитарных наук, во избежание эклектизма надо опереться на философию; попытки Штаммлера и Когена построить научное знание о праве, исходя из философии; они растворяют науку о праве в философии; теоретико-познавательное преимущество течения в новокантовской философии, разрабатывающего вопрос о пути и процессе познания, а не о познанном предмете. II. Отношение между философией и наукой права; взгляд Канта на этот вопрос; полное растворение науки о праве в философии после Канта, особенно у Гегеля; отрицательные последствия этого для научного знания о праве. Упадок философии и освобождение науки о праве; общая теория права; крушение идеи общей теории права, черпающей из себя самой свои основные предпосылки; новое возвращение к философии, новая опасность поглощения ею науки о праве. Накопление позитивных научных знаний в юриспруденции; попытка Когена ориентировать этику на юриспруденции; различное отношение к ней философов. Невыясненность вопроса, на какой юриспруденции Коген ориентирует этику; он имел в виду не общую теорию права, а догматическую юриспруденцию; различие методологической природы этих отраслей науки о праве, оно обусловлено различием их задач; факт ориентировки этики на юриспруденции очень знаменателен. Кант и его теория права и науки о праве; понятие права он приравнивал к категориям причинности и субстанциональности, под влиянием идеи естественного права он считал его лишь познавательным принципом и регулятивной идеей; развитие позитивной юриспруденции; эмпирический характер науки

о праве; трансцендентально-первичное в понятии права.

Отдел третий. ГОСУДАРСТВО

IX. Сущность государственной власти 241

Полнота власти присуща только государству; в семье, промышленных и торговых предприятиях и в частных союзах власть или заимствована у государства, или санкционирована им; близость власти публично-правовых союзов к государственной власти; государство обладает своею собственною, самостоятельною и первичною, т.е. ни от кого не заимствованною властью. I. Отношение науки государственного права к вопросу о государственной власти, юридико-догматическая точка зрения; несоответствие полученных результатов поставленной цели; понятие суверенитета; отсутствие общепризнанного критерия для отличия государственной от негосударственной власти. Неудача науки государственного права есть факт научного развития, подлежащий методологическому исследованию; методологическая оценка этого факта; вопрос о природе государственной власти есть вопрос о существе явления, а не об отличительных признаках его; неприменимость юридико-догматического метода к решению этого вопроса; это метод чисто индуктивных обобщений и классификаций, т.е. метод, характерный для описательных, а не объяснительных, дисциплин. Естественные науки и методы классификации; ботаника и зоология как описательные науки; их неспособность разграничить царства растений и живатных, этот вопрос разрешается при помощи методов причинно- и генетически-объяснительных, а не описательно-классификационных. Догматическая юриспруденция методологически родственна описательным дисциплинам естествознания; потребности практики сделали догматическую юриспруденцию наиболее разработанной юридической дисциплиной; методы ее были признаны образцовыми; исторические условия, определившие методы общей теории права; отрицательное влияние юридической догматики на методы общей теории права; в результате получалась сводка чисто описательного материала, а не познание существа права. Г. Ф. Шершеневич и Л.И. Петражицкий, влияние юридикодогматических методов на построение ими общей теории права; условная значимость таких теоретических построений, их терминологический характер; реальные и номинальные определения понятий, словесные и терминологические определения; понятие права нельзя определять, устанавливая его отличие от нравственности и бытовых правил. Методологическая путаница в науке о государстве; относительная новизна догматической разработки государственного права; методологическое засилье юридикодогматического метода в науке о государстве; Гирке и Еллинек — методологический плюрализм, слабое развитие его; невозможно решить вопрос о государственной власти при помощи лишь формально-логических обобщений и классификаций; для решения его необходимы не только государственно-правовые, но и социально-психологические, историко-политические и идеологические исследования государственной власти; методологическая задача — наметить направление этих исследований. II. Значение государственной власти для различных форм государства; теоретические попытки обосновать социальную жизнь без власти, теории анархизма, противоречивость и несостоятельность их; неизбежность возникновения власти при упорядоченной социальной жизни. III. Теоретическая неразработанность проблемы власти; французские теории; безличность власти в правовом государстве. Немецкие теории государственной власти; формально-юридические определения ее; власть как воля. Теория Н.М. Коркунова, его методологическая ошибка; социально-психологическая проблема власти; учение Пилоти об авторитете и власти; многообразие власти — необходимость плюралистического метода. IV. Социально-психологическое исследование власти, Карлейлъ, Михайловский, Тард, Зиммель: вневременность и внепространственность социально-психической природы власти. Историко-политическое исследование власти, борьба рас и завоевание, экономическое превосходство в качестве основы власти; власть как сила. Нравственное оправдание власти; в правовом государстве власть есть

господство правовых норм, власть как общественное служение; верховенство права.

X. Права человека и гражданина 283

I.Государство и народ — государство и личность; попытки устранить противоречия между их интересами: народный суверенитет и декларация прав человека и гражданина; смена настроений в оценке декларации прав; непреложное значение ее принципов. II. Теоретическое обоснование прав человека и гражданина; индивидуум как отправная точка для объяснения общественных явлений, общественный договор, естественное право. Общество и его самобытность; оно — источник всего права; историко-социоло- гическое опровержение первичности прав личности; юридические теории, сводящие права личности к объективному праву; теория рефлексов права. Преодоление как исключительного индивидуализма, так и исключительного социологизма; возрождение идеи естественного права; одинаковая первичность и индивидуума, и общества; оба они

—самоцель. III. Юридическая проблема прав человека и гражданина; «Система субъективных публичных прав» Г. Еллинека; методологическое обоснование; воля и интерес, формальный и материальный признак; разграничение частного и публичного права; разграничение объективного и субъективного права, недостаточность юри-дико- догматических критериев для него. Личность — явление публично-правового порядка; установленная Г. Еллинеком классификация субъективных публичных прав: свобода от вмешательства государства, притязания к государству, право действовать за государство. Отношение различных представителей юриспруденции к системе Г. Еллинека; узкий юридико-догма-тический характер критики; Ю. Биндер и Э.Гельдер; одинаковая логическая правомерность противоположных юридико-догматических построений. Формально-логический характер метода догматической юриспруденции; другие юридические дисциплины — история права и общая теория права; непригодность юридико-догматического метода для решения вопроса о сущности субъективного права; первичность и реальность субъективного права; научное познание субъективного права возможно только при помощи объяснительных методов общей теории права; общая теория права и ее методы предохраняют от переоценки роли государства.

XI. Государство и личность 323

I.Отрицательная оценка государства; противоположная ей оценка философовидеалистов; типы государств, методологическая проблема типа.

II.Конституционное, или правовое, государство и его основные принципы; господство объективного права как результат признания публичных субъективных прав; организация власти в правовом государстве — солидарность народа и власти; примирение социальных противоположностей в государственном единстве; общественный или народный характер правовой государственной организации; полицейское государство, его излишняя опека граждан порождает дезорганизацию; устранение анархии правовым государством.

III. Противопоставление социалистического государства правовому; правовые свойства социалистического государства не исследованы; А. Менгер и его «Новое учение о государстве»; с правовой точки зрения, нет противоположности между правовым и социалистическим государством; создание социально справедливого строя в силу дальнейшего развития правовых принципов, лежащих в основании правового государства. Социализм и индивидуализм; социально справедливое государство и гражданское право; субъективно-публичные права в социально справедливом государстве. Право на труд и право на достойное человеческое существование; разработка этого вопроса в литературе: П. И. Новгородцев, И.А. Покровский, В.С. Соловьев, теория солидаризма и социализации земли; законченно развитое правовое государство необходимо должно быть и социально справедливым; оно создает гармонию между личностью и государством; высший тип государства.

XII. Государство и право 347

Правильная постановка вопроса; независимое возникновение государства и права в

прошлом и их слияние в настоящем; государство как создание права; правовое решение внутреннегосударственных и междугосударственных конфликтов; подчинение праву_ всех функций государственной власти; правительственная деятельность и способы подчинения ее праву; административная юстиция. Теория о невозможности для государства стать правовым до конца; различные взгляды на власть как силу в их построениях: теория силы и насилия; власть и право в теории С.А. Котляревского; Ж. Со-рель и его апология насилия; единство государства и права в теориях Краб-бе, Кельзена и Радбруха; сходство в развитии учений естествоиспытателей о материи и энергии и государствоведов о государстве и праве.

Отдел четвертый. КУЛЬТУРА

XIII. В защиту права. (Задачи нашей интеллигенции) 360

Ценность права, его дисциплинирующее значение, зависимость содержания права от его формальных свойств. I. Правосознание общества и его отражение в научной литературе; характеристика этого отражения у западно-европейских народов и у нас. II. Значение права в жизни русского народа, мнения Герцена, К. С. Аксакова и К. П. Леонтьева. III. Управомоченная и дисциплинированная правом личность как основа правопорядка; личность в нашем общественном и литературном движении; невнимательное отношение у нас к правовым интересам личности, мнения Кавелина и Михайловского. IV. Определение права как компромисса между различными требованиями, его правильность с социологической точки зрения; значение конституции для правопорядка, непризнание этого значения у нас; безотносительная ценность основных правовых установлений и отрицание ее у нас, взгляд на них как на временные средства. V. Правосознание народа и способность его к организации; две противоположные крайности, свойственные нашей интеллигенции: стремление построить общественные отношения на одной этике и детальное регламентирование общественных отношений. VI. Правосознание и суд; действительное состояние нашего суда и уровень, соответствующий прочному правопорядку; правосознание нашей интеллигенции и созидание нашей новой общественной жизни в будущем.

XIV. Путь к господству права. (Задачи наших юристов) 377

Наша государственная реформа и повышение авторитета права; взгляд на право как на односторонне партийное средство и его действительная над-партийность; несоблюдение действующего права; установленные у нас законом права личности и действительное правовое положение ее; наше част ное право и правовое положение личности, правовая личность нашего крестьянина. Причины нашей правовой отсталости; средства борьбы, с нею; наши новые государственные учреждения; роль наших юристов; наш суд и правотворчество; устойчивость права как временно высшее благо для нас; задачи нашей научной юриспруденции; самобытность и автономность права; объединение сил в борьбе за господство права.

XV. Причина и цель в праве. (Задачи науки о праве) 385

Постановка вопросов о цели в праве Иерингом и о причине в праве Муромцевым и Цительманом; оценка взглядов Цительмана и Муромцева; причинное исследование развития права и существа права; социологическая и психологическая теория права. Оценка теории Иеринга, это исследование о цели вне права, а не в праве; теория Штаммлера, ее социально-философский характер, ее научная бесплодность; определение понятия права Штаммлером; оправдание им права его принудительностью. Методы подлинного исследования причины, и цели в праве; строгое разграничение юридико- догматиче-ского и научно-теоретического исследования права; принципиальные основы юридико-догматического исследования права; фактическое изложение — логическая иллюзия о разнице в степенях общности между догматикой и общей теорией права; объяснительные методы последней; причинное исследование права, социальные и психические причинные соотношения. Сложность телеологического исследования права; попытка Штаммлера построить монистическую телеологическую систему права;