Self-1.3 Стоики
.pdfГреческие стоики Выдержки из сочинений
[ФИЛОСОФИЯ И ЕЕ ЧАСТИ]
Диоген Лаэртский. Стоики делят философию на три части: физику, этику и логику. Такое деление первый принял Зенон из Кития в сочинении о разуме, затем Хрисипп в первой книге о разуме и в первой книге о явлениях природы, а также Аполлодор и Силл в первой книге Введений в учения , Евдром в Первоосновах этики , Диоген Вавилонский и Посидоний. Эти части Аполлодор называет местами, Хрисипп и Евдром — видами, а другие — родами. (40) Они сравнивают философию с живым существом: кости и нервы — это логика, мясо — этика, душа — физика. Или же сравнивают с яйцом: наружное—это логика, следующее за ним — этика, а находящееся в самой середине — физика…
Другие же ставят логику на первое место, физику — на второе, этику — на третье.
[I. ЛОГИКА]
Диоген Лаэртский VII. (41) Что касается логики, то некоторые говорят, что она подразделяется на два предмета: риторику и диалектику. Одни присовокупляют способ определения и то, что касаетсяправил и мерил, другие исключаютучение об определениях. (42)... Риторику они считают умением хорошо говорить, излагаячто-то, а диалектику — умением правильно вести беседу, ставя вопросы и давая ответы. Поэтому ее определяют также как знание истинного и ложного и того, что не есть ни то ни другое.
[II. ФИЗИКА]
Диоген Лаэртский VII. (132) Физику они делят на учения о телах, о началах, о стихиях, о богах, о конечном, о пространстве, о пустоте. Это — деление по видам. По родам же физику делят на три учения — о мироздании, о стихиях и о причинах…
Они полагают, что существуют два начала всего: деятельное и страдательное. Начало страдательное — это материя, бескачественная сущность; начало деятельное — это находящийся в материи разум, бог. Ведь он, будучи вечным, создает каждую вещь посредством всей материи.
Бог, ум, судьба, Зевс — это одно, и называется он многими другими именами. (136) Сначала, будучи самим по себе, он всю сущность посредством воздуха превратил в воду. И подобно тому как в семени содержится зародыш, он помещает во влаге образовательное начало4 мироздания, делая, таким образом, материю пригодной порождать вещи, которые потом появились.Затем он создал прежде всего четыре стихии: огонь, воду, воздух, землю. Так рассуждают Зенон в книгео Вселенной, Хрисипп в первой книге о явлениях природы и Архедем в одной из книг о стихиях. Стихия — это то, из чего как из первоначального происходит все рождающееся, и то, на что как последнее все разлагается. (137) Четыре стихии вместе образуют бескачественную сущность — материю. Огонь — это теплое, вода
— влажное, воздух — холодное, а земля — сухое; но и в воздухе находится что-то из последней стихии. Выше всего находится огонь, который называют эфиром и в котором сначалавозникаеткругнеподвижныхзвезд, а потомкругблуждающихзвезд. Затемследует воздух, потом вода и, наконец, земля — основание всего, находящееся в центре всего.
(137) Они понимают слово мироздание трояко: это бог, единственный из всего сущего, обладающий особым свойством — быть неуничтожимым и несотворенным; онтворец миропорядка, через определенные промежутки времени поглощает все сущее и из себя снова рождает его; (138) далее, они называют мирозданием само расположение звезд и, в-третьих, то, что состоит из того и другого…
1
Поэтому все мироздание — живое, одушевленное, наделенное разумом — имеет управляющей силой эфир, как говорит Антипатр из Тира в восьмой книге о мироздании. Хрисипп же в первой книге о провидении и Посидоний в сочинении о богах считают управляющей силой мироздания небо, а Клеанф — солнце. Но Хрисипп, противореча самому себе, в той же книге считает управляющей силой самую чистую часть эфира, которую стоики называют также первым богом, проникающим, как бы чувственно, все, что в воздухе и во всех живых существах и растениях, а самое землю — как состояние…
Вне этого мироздания разлита безграничная пустота, которая бестелесна… Стоики считают, что мироздание преходяще, так как оно было порождено подобно
вещам, познаваемым чувствами. И то, части чего преходящи, преходяще как целое. Части же мироздания преходящи: ведь одни превращаются в другие; следовательно, преходяще и мироздание…
…мироздание — это нечто живое, разумное, одушевленное и умопостигаемое… Мироздание естьнечтоживое, поскольку оносущность одушевленная и восприимчивая.
Ведь живое превосходит неживое; нет ничего превосходящего мироздание, поэтому оно живое. Оно одушевлено, как это явствует из рассмотрения нашей души, которая есть как бы отторгнутая от него часть…
Все происходит по велению судьбы…
Судьба — это непрерывная [цепь] причин сущего или разум, согласно которому управляется мироздание. Они говорят, что в совокупности прорицание основательно, поскольку существует провидение. Они признают прорицание искусством на основании некоторых успехов…
Первичная материя, говорят они, есть сущность всех вещей. Об этом пишет Хрисипп в первой книге о явлениях природы, а также Зенон. Материя — это то, из чего что-то возникает. Называется она двояко: сущностью и материей, [смотря по тому], относится ли она ко всем вещам или к отдельным. Вся материя в целом не увеличивается и не уменьшается; материя же отдельных вещей увеличивается и уменьшается. По их мнению, сущность — это тело, и притом она ограниченна, как говорит Антипатр во второй книге о сущности и Аполлодор в сочинении о природе…
Они полагают, что природа — это огонь-творец, который определенным путем устремляется к созиданию и который есть огнеподобная и творческая пневма. Что касается души, то она восприимчива, она прирожденная нам пневма Поэтому она есть такжетело и остается после смерти, но все же она преходяща, в то время как душа Вселенной — души живых существ суть части ее — непреходяща. (157) Зенон из Кития и Антипатр в книгах о душе, а также Посидоний называют душу горячей пневмой, поскольку ею мы дышим и благодаря ей мы двигаемся. Клеанф считает, что все [души] остаются вплоть до воспламенения мироздания; Хрисипн говорит — что только души мудрецов…
Псевдо-Плутарх. Стоики говорят, что все причины телесны.
Плотин. [Стоики], полагая, что тела — единственно реальное и единственная сущность, говорят, что материя одна; она лежит в основе стихии и она же сущность; все другое, даже стихии, суть только определенные состояния материи; они отваживаются считать материей даже богов и в конце концов говорят, что сам бог не что иное, как материя в известном состоянии. Признавая материю бескачественным телом, они приписывают ей также величину…
Цицерон. Для Зенона и почти для всех стоиков эфир есть высшее божество, наделенное умомиуправляющеевсем. Клеанф, ученикЗенона, считающийсяедвалинесамымвеликим стоиком, полагает, что над всем господствует и властвует солнце.
Цицерон. Итак, существуетприрода, котораяобъемлетвсебевсемирозданиеиоберегает его; она не лишена ни чувства, ни разума; в самом деле, необходимо, чтобы вся природа, которая не единична и не проста, но которая соединена и связана с чем-то другим, имела в себе некое управляющее начало: в человеке — это ум, в животных — нечто подобноеуму,
2
откуда возникают определенные влечения... Управляющим началом я называю то, что греки называют пе^етошЬоп и превосходнее чего не может и не должно быть ни в каком роде. Вот почему необходимо, чтобы то, в чем заключается управляющее начало всей природы, также было наилучшим и самым достойным из всего благодаря своему могуществу и господству…
Мироздание же во всех отношениях совершенно, поскольку объемлет все и нет ничего вне его...
Наилучшеевмирозданиидолжносодержатьсявчем-тосовершенноминеограниченном. В самом деле, нет ничего совершеннее мироздания, нет ничего лучше добродетели, следовательно, добродетель — принадлежность мироздания. Природа человека не совершенна, однако добродетель встречается в человеке; насколько же легче [встретить ее] в мироздании. В нем имеется добродетель, оно мудро, и поэтому оно бог.
Диоген Лаэртский. Бог, говорят они, живое существо, бессмертное, разумное, совершенное, умопостигаемое, пребывающее в блаженстве, невосприимчивое ко всякому злу, пекущееся о мироздании и о находящемся в нем. Однако он не человекоподобен. Он творец всего и как бы отец всего... Его называют многими именами сообразно с его действиями.
Тертуллиан. Стоики хотят, чтобы бог наполнял материю, как мед соты.
Посидоний. Бог — это огненная пневма, наделенная разумом, лишенная формы, превращающаяся в то, во что желает, и уподобляющаяся всему.
Псевдо-Плутарх. Чаще всего стоики определяют бога как творческий огонь, устремляющийся к созданию мира и содержащий в себе все образовательные начала, из которых все с необходимостью рождается, и как пневму, которая проникает все мироздание, меняя свои имена сообразно с изменениями материи. Они говорят, что мироздание, звезды, земля — это бог, а выше всех [богов] ум, находящийся в эфире.
Псевдо-Плутарх.. Хрисипп говорит, что судьба — это присущая пневме сила, которая управляет миропорядком. В сочинении же о дефинициях он утверждает, что судьба — разум мироздания, или закон всего сущего в мироздании, управляемом провидением, или разум, сообразно с которым ставшее стало, становящеесястановится и предстоящее станет. Стоики говорят, что судьба—это цепь причин, то есть нерушимый порядок и нерушимая связь.
Цицерон. Зенон полагает, что естественный закон божествен и обладает силой, повелевающей [делать] правильное и запрещающей противоположное.
Феодорет. Судьба — это движение вечное, непрерывное и правильное.
Стобей. Стоик Зенон в книге о природе говорит, что судьба — это сила; которая привадит в движение материю... она не отличается от провидения, и он называет ее природой.
Цицерон. Стоики утверждают, что только мудрец может быть прорицателем. Хрисипп же определяет прорицание такими словами: это способность знать, видеть и объяснять приметы, которые боги предвещают людям; цель прорицания — заранее узнать, каковы намерения богов по отношению к людям, что боги предвещают, каким образом можно их умилостивить и смягчить. Хрисипп так определяет толкование снов: это способность видеть и объяснять то, на что боги указывают людям во время сна. Так как же? Требуется ли для этого посредственное знание, или нужно большое дарование и совершенная ученость?
[III. ЭТИКА]
Из Чанышев А.Н. Философия Древнего мира. - М., 1999, с. 514-516
Теодицея. Теодицея означает оправдание бога . Стоики этого термина не знали. Он былвведенвфилософиювXVIII в. НемецкимфилософомЛейбницем, носоответствующее этому термину явлениесуществовалозадолгодоXVIII в. Теодицеянаправленанато, чтобы
3
разрешить неразрешимое: допущение в мироздании бога как всемогущего и благого существа наталкивается на факт наличия в мире выступающего в бесчисленных формах и видах зла. Материалисты не нуждаются в теодицее. Они не постулируют высшее бытие, они удивляются не тому, что в мире есть беспорядок и зло, а тому, что там есть хоть какойто порядок и какое-то благо, они смотрят на мир снизу вверх и понимают, что высшие формы не заданы никаким мировым разумом, а возникают стихийно из низших, и, не имея субстанциальной поддержки сверху, они неустойчивы, так что надо радоваться просто тому, что они пока есть.
Стоики строят теодицею на доказательстве относительности и даже иллюзорности мировогозла, авкрайнемслучаенатомосновании, чтоеслизлоиесть, тоонослужитдобру и благу. В связи с этим мы находим у стоиков этический, физический, космологический и логическийвариантытеодицеи. Логическийварианттеодицеиоснованнамысли, чтоничто не может существовать без противоположного себе, если это так, то не может быть и изолированного добра, что добро и зло неразрывно связаны, и не будь зла, не было бы и добра, так что любая добродетель не возникает без порока…
Космологический вариант теодицеи исходит из диалектики части и целого; то, что для части зло, то для целого может быть благом. Сражение — зло для гибнущих в нем солдат, но оно благо для отстаивающего свою свободу народа. Человек не видит всей картины космоса, эта картина доступна только богу, и она, должно быть, исполнена блага и прекрасна…
Этический вариант теодицеи стоиков говорит о том, что зло действительно существует, но оно существует не зря. Зло нужно для того, чтобы, терпя его и преодолевая своим терпением и покорностью, стоический мудрец мог упражняться в добродетели и крепнуть в ней.
Наконец, мынаходимдальнейшееразвитиеученияопровидениивфизическомварианте теодицеи. Оказывается, что бог, хотя он и в мире, хотя он и мировой разум, все же не всемогущ. Его воля постоянно наталкивается на противостоящую ему слепую необходимость природы. Слепая физическая необходимость стихийно противится промыслу бога. Поэтому, как сообщает Плутарх, Хрисипп утверждал, что много слепой необходимости примешано к промыслу. И этой слепоты и тупости тем больше, чем ниже уровень бытия. Человек не только разумное, но и телесное существо и он находится во власти этого зла, которое состоит и в бунте тела против разума, и в расстройстве самих телесных функций, т. е. в болезни и смерти.
------
Диоген Лаэртский. Стоики говорят, что первичное влечение живого существа — это стремление к сохранению себя, поскольку природа прививает ему это стремление с самого начала. Так говорит Хрисипп в первой книге о целях, утверждая, что всякому живому существу ближе всего собственное строение и осознание его…
Некоторые считают, что первичное влечение живых существ обращено к удовольствию; стоики показали, что это неверно. (86) В самом деле, удовольствие, говорят они, если оно существует, есть нечто привходящее, [возникающее], когда природа в своих поисках сама находит то, что соответствует строению [живого существа]…
Но так как разум дан разумным для более совершенного руководства, то жить согласно разуму в действительности означает для них жить по природе. Именно разум становится творцом влечения. (87) Вот почему Зенон в книге о природе человека первый говорит, что [высшая] цель— этожитьсогласноприроде, аэтозначитжитьдобродетельно: ведьименно к добродетели ведет нас природа…
…жить добродетельно — это то же самое, что жить исходя из приобретаемого опытом знания того, что происходит в природе, так как наша природа есть часть общей природы. (88) Поэтому [высшая] цель — жить в согласии с природой — согласно своей природе и
4
общей природе, ничего не делая такого, что запрещается общим законом, а именно правильным разумом, проникающим все; он же присущи Зевсу, устроителю и управителю всего сущего.
Цицерон. Зенон, основатель и глава [школы] стоиков, считает, что цель людейдобродетельных — это честная жизнь, то есть согласная с природой.
Диоген Лаэртский. Существуют четыре вида прекрасного: справедливость, мужество, умеренность, благоразумие. Соответственно существуют четыре вида безобразного: несправедливость, трусость, неумеренность, неразумие... (101)... [Стоики] говорят, что Одни существующие вещи суть благо, другие — зло, а иные — ни то ни другое. (102) Блага
—это добродетели; рассудительность, справедливость, мужество, здравомыслие и т. д… Мудрецможетнаразумномоснованииотдатьсвоюжизньзаотечествоизасвоихдрузей,
даже если он подвергается жестокостям и испытывает боль или страдает от увечья либо неизлечимыхболезней, (131) Онисчитают, чтоумудрецовдолжныбытьобщиежены, дабы каждый мужчина мог сходиться с любой женщиной. Так пишут Зенон в Государстве и Хрисипп в книге о государстве, а кроме того, киник Диоген и Платон. Всех детей мы одинаково будем любить, как отцы, и будем избавлены от ревности из-за нарушения супружеской верности. Лучший государственный строй — это сочетание демократии, царской власти и аристократии.
Римские стоики
Луций Анней Сенека (выдержки из сочинений)
Закон судьбы совершает свое право... ничья мольба его не трогает, ни страдания не сломят его, ни милость. Он идет своим невозвратным путем, предначертанное вытекает из судьбы. Подобно тому как вода быстрых потоков не бежит вспять и не медлит, ибо следующие воды стремят более ранние, так повинуется цепь событий вечному вращению судьбы, а первый ее закон—соблюдать решение.
Мы не можем изменить мировых отношений. Мы можем лишь одно: обрести высокое мужество, достойное добродетельного человека, и с его помощью стойко переносить все, что приносит нам судьба, и отдаться воле законов природы.
Судьбы ведут того, кто хочет, и тащат того, кто не хочет.
В борьбе за существование животные, вооруженные зубами и когтями, кажутся сильнее человека, но природа одарила человека двумя свойствами, которые делают это слабое существо сильнейшим на свете: разумом и обществом.
Общительность обеспечила человека господством над зверями. Общительность дала ему, сыну земли, возможность вступить в чуждое ему царство природы и сделаться также владыкой морей... Она не дает случаю одолеть его, ибо ее можно призвать для противодействия случаю. Устрани общительность, и ты разорвешь единство человеческого рода, на котором покоится жизнь человека.
Философия научила нас почитать божество, любить людей, верить, что у богов власть, а среди людей тесное сообщество.
Не надо поднимать руки к небесам, не надо упрашивать служителя храма, чтобы он тебя допустил помолиться поближе к образу божества в надежде, что так скорее дойдет твоя мольба. Вот что я тебе скажу, Луцилий, внутри нас находится дух святой, который следит за нами и направляет нас среди добра и зла; смотря по тому как мы его лелеем, он блюдет
инас: без бога нельзя стать честным человеком.
Ярожден для высших устремлений, и я выше того, чтобы быть рабом моего тела; в теле своем я увижу не что иное, как цепи, сковывающие мою свободу.
5
Раб есть человек, равный по натуре другим людям; в душе раба заложены те же начала гордости, чести, мужества, великодушия, какие дарованы и другим человеческим существам, каково бы ни было их общественное положение.
Мне скажут: да ведь они рабы. Да, но вот этот раб обладает свободным духом. А покажите мне, кто не рабствует в том или другом смысле! Этот вот — раб похоти, тот — корыстной жадности, а тот — честолюбия... Нет рабства более позорного, чем рабство добровольное. Пускайженемешаюттебекрикуныобходитьсяствоимирабамиприветливо вместотого, чтобыпоказыватьим высокомернонадутыйвид; пускайлучшепочитаюттебя, чем боятся.
Главнейшая наша задача должна заключаться в том, чтобы мы не следовали подобно скоту за вожаками стада, чтобы мы шли не туда, куда идут другие, а туда, куда повелевает долг.
Развитие человечества не находится еще в столь блестящем состоянии, чтобы истина была доступна большинству. Одобрение толпы — доказательство полной несостоятельности. Предметом нашего исследования должен быть вопрос о том, какой образ действий наиболее достоин человека, ане о том, какой чаще всего встречается; о том, что делает нас способными к обладанию вечным счастьем, а не о том, что одобряется чернью, этой наихудшей истолковательницей истины. К черни же я отношу не только простонародье, но и венценосцев. Я не смотрю на цвет одежд, в которые облекаются люди. При оценке человека я не верю глазам; у меня есть лучшее, более верное мерило для того, чтобы отличить истину от лжи. О духовном достоинстве должен судить дух...
Впрочем, я принимаю общее правило всех стоиков: Живи сообразно с природой вещей .
Допустимо и такое определение: Счастливым мы называем того, кто только благое и злокачественное настроение духа почитает за благо и за зло, кто свято исполняет нравственный долг и довольствуется добродетелью, кого случайные обстоятельства не могут сделать ни самонадеянным, ни малодушным, кто наибольшее значение придает тому благу, которое он может сам себе создать, для кого настоящим удовольствием будет...
презрение к удовольствиям ...
VII. К этому следует присовокупить, что удовольствия встречаются даже в самой позорной жизни, между тем как добродетель вообще не допускает порочной жизни, и что некоторые несчастны не вследствие отсутствия удовольствий, а, напротив, из-за избытка их.
XV. Однако что же мешает, — говорит эпикуреец, — полному слиянию добродетели и удовольствия и осуществлению такого высшего блага, в котором нравственное отожествляется с приятным? — Помехой этому служит то, что только нравственное может быть частью нравственного, и высшее благо потеряет свою чистоту, если в нем окажется примесь худшего качества... Кто объединяет удовольствие и добродетель в союз
— и притом даже неравноправный, — тот вследствие непорочности одного блага парализует всю присущую другому благу силу и подавляет свободу, которая остается непреклонной лишь в том случае, если она составляет самое драгоценное сокровище. У неговозникает потребность (а это и есть величайшее рабство) в милости судьбы. И вот начинается тревожная, подозрительная, суетливая, опасающаяся всяких случайностей жизнь, беспомощно бьющаяся в потоке явлений. Ты не обеспечиваешь добродетели прочного, незыблемого базиса, а основываешь ее на шаткой почве.
Обладающий добродетелью человек будет твердо стоять на своем высоком посту и переносить все, что бы ни случилось, не только терпеливо, но и охотно, зная, что все случайные невзгоды в порядке вещей. Как доблестный воин переносит раны, исчисляет рубцы и, пронзенный стрелами, умирая, любит того полководца, за которого он жизнь положил, так и поборник добродетели будет помнить древнюю заповедь: Повинуйся богу ... Мы рождены под единодержавной властью: повиноваться богу — вот в чем свобода наша.
6
Марк Аврелий Антонин (Отрывки из «К самому себе»)
II, 17. Время человеческой жизни — миг; ее сущность — вечное течение; ощущение смутно; строение всего тела бренно; душа неустойчива; судьба загадочна; слава недостоверна. Одним словом, все относящееся к телу подобно потоку, относящееся к душе
— сновиденью и дыму. Жизнь — борьба и странствие по чужбине; посмертная слава — забвение. Но что же может вывести на путь? Ничто, кроме философии.
IV, 48. Следует смотреть на все человеческое как на мимолетное и кратковечное: то, что было вчера еще в зародыше, завтра уже мумия или прах. Итак, проведи этот момент времени в согласии с природой, а затем расстанься с жизнью так же легко, как падает созревшаяолива: славословяприроду, еепородившую, исблагодарностьюкпроизведшему ее древу.
VII, 9. Все сплетено друг с другом, всюду божественная связь, и едва ли найдется чтонибудь чуждое всему остальному. Ибо все объединено общим порядком и служит к украшению одного и того же мира. Ведь из всего составляется единый мир, все проникает единый бог, едина сущность всего, един закон, един и разум во всех одухотворенных существах, едина истина, если только едино совершенство для всех существ одного и того же рода и причастных одному и тому же разуму.
IX, 1. Совершающийнесправедливостьвпадаетвнечестие. ВедьприродаЦелогосоздала разумные существа друг для друга, и поэтому они должны помогать друг другу по мере достоинства, а отнюдь не вредить... И тот, кто лжет, также проявляет нечестие по отношению к тому же божеству. Ведь природа Целого есть природа сущего; сущее (оп1а) же находится в тесной связи с тем, что существует в данный момент (пурагсЬоп1а). Это же божество именуется также и истиной, ибо оно есть первопричина всех истин.
7