Белинский В.Г.. Мелкие рецензии 1841 года
.pdfМелкие рецензии 1841 года
Содержание
Портретная и биографическая галлерея словесности, наук, художеств и искусств в России. Тетради II и III
Памятник искусств. Тетради VI и VII
Картинная галлерея, или Систематическое собрание рисунков по всем отраслям человеческих познаний. Изящное литографированное издание, иждивением А. Плюшара
Опыт руководства к преподаванию и изучению русской грамматики для русских <Извещение о выходе второго тома "Ста русских литераторов">
Портретная и биографическая галлерея словесности, наук, художеств и искусств в России.
Тетради II и III. Крылов, Бортнянский; Платон, Жуковский. (Портреты -- Соколова). СанктПетербург. В типографии Карла Крайя. 1841. В 4-ю д. л. 8, 7, 10 и 10 стр.1
"Портретная и биографическая галлерея" попрежнему продолжает рисовать нам "словесность, науки, художества и искусства" и попрежнему никак не может понять, что художества и искусства -- совершенно одно и то же. Подобная недоразумеваемость очень к лицу компиляции, которая рисует словесность, науки, художества и искусства. Жаль только, что ее портреты, и живописные и биографические, отличаются удивительною неверностью и напоминают собою известную подпись Дмитриева к портрету живописца:
Глядите: вот Ефрем, домовый наш маляр Он в списывании лиц имел чудесный дар И кисть его всегда над смертными играла: Архипа Сидором, Кузьму Лукой писала.2
Биографии в "Галлерее" суть не иное что, как несколько распространенные послужные списки писателей из так называемой истории русской литературы г. Греча, с присовокуплением к ним обветшавших критических воззрений, взятых из "Библиотеки для чтения".3 Портреты же -- живописные фантазии на тему лица, а иногда только и имени известного писателя.
Памятник искусств. Санкт-Петербург. Тетради VI--VI.4
"Памятник искусств" тоже попрежнему продолжает быть на зло здравому смыслу, сфинксовой загадкою, для разгадки которой нужен новый Эдип. Издание также красиво и даже изящно. При шестой тетради приложен рельефный снимок с древнего камея, представляющего головы Птоломея Филадельфа и его супруги. Камей этот подарен был императоре Александру императрицею Жозефиною и теперь хранится в Петербурге, в императорском Эрмитаже; знатоки ценили его в 500 000 червонцев. Снимок сделан прекрасно художником г. Менцовым. За тем следуют три, хорошо сделанные г. Андрузским, очерка из "Divina comedia" {"Божественная комедия" (итал.).-- Ред.} Данте; за ними биография этого поэта. За Дантом идут -- конюшни, а за конюшнями -- эпическое скандинавское предание; за ним -- хирургическое искусство, германские замки, игра случая; а в заключение картинка и стишки.-- Седьмая тетрадь начинается обозрением новейшей живописи, за которым следует изображение щегольского и изящного геридона с приложением объяснения его; далее: оранжерея, нагреваемая горячею водою, с рисунком; затем -- свеклосахарное производство, наконец,-- Мексика с картинкою и три рисунка для кружев, блонд и шитья, для врезной наборной работы и для гончарной лепки!!!3
Картинная галлерея, или Систематическое собрание рисунков по всем отраслям человеческих познаний. Изящное литографированное издание, иждивением А. Плюшара. СанктПетербург. 1838--1840. Три части. В 4-ю д. л.6
Вот истинно изящное и вместе с тем неизмеримо полезное издание, перед которым все вздорные попытки наших книжных промышленников, печатающих бессмысленные книги с хорошими картинками, все эти так называемые "Памятники искусств", и пр. и пр.,-- ровно ничего не значат.7 Вообразите себе полную энциклопедию, собрание изображений предметов по всем отраслям человеческого знания,-- изображений, отчетливо составленных, превосходно выполненных и с величайшею тщательностию отделанных, так что с первого взгляда они покажутся вам гравюрами, а не литографиями; представьте тысячи прекрасных рисунков, для внимательного пересмотра которых недостаточно даже одного дня, и которые дают уму и зрению вашему всемирную панораму, составленную из самых разнообразнейших предметов, подчиненных, впрочем, строгой системе, распределенных по отделам и расположенных в правильной постепенности; прибавьте ко всему этому компактный том текста, весьма удовлетворительно объясняющего значение каждого рисунка и дающего довольно полную идею той науки, к которой относится тот или другой отдел рисунков,-- и вы будете иметь понятие об этом превосходном издании, которым теперь г. Плюшар обогащает нашу литературу.
Вся "Картинная галлерея" состоит из четырех отделений, имеющих следующие названия: "Естествознание", "Всеобщее народоведение", "Архитектура" и "Мифология и вера" Вот составные части каждого отделения:
I. Естествознание -- анатомия, физика, механика, геометрия, минералогия, ботаника, зоология, химия, астрономия, география; II. Всеобщее народоведение -- а) древние народы: физиономии и мумии, одежды, утварь и орудие, одежды, нравы и вооружение (египтян, фракиян, даков, парфян, персов, кельтов, британцев, греков, этрусков, римлян и пр. и пр.), военное искусство древних, военные почести, венцы и знамена, колесницы, оружие, домашняя утварь, музыкальные инструменты, монеты, письмо; б) новые народы: физиономии, одежды, нравы и обычаи, ордена, геральдика, короны, флаги, оружие, музыкальные инструменты, монеты; III. Архитектура -- а) древняя: индийско-персидская, индийская, египетская, китайская, малайская, греческая и римская, византийская, арабско-мавританская; б) новейшая: здания в России, Италии, Франции, Германии, Англии, Испании и Бельгии, памятники, мосты; корабельная архитектура, военная архитектура, горное дело; IV. Мифология и вера: индийская, ламайская, китайская и японская, персидско-мидийская, египетская, древне-мексиканская, славянская, скандинавская, древнеиталийская, греческая и римская.
Трудно, почти невозможно поименовать в журнальной статье все предметы, заключающиеся в бесчисленных рисунках "Картинной галлереи"; довольно сказать только, что, например, по одному лишь отделению "Мифология и вера" помещено около восьмисот рисунков с объяснениями: судите, сколько же из всей книги можно почерпнуть разнообразнейших сведений всякому,-- и художнику, и ученому, и литератору, и учащемуся, и вообще мало-мальски образованному человеку! Одно просматривание этих рисунков и объяснений доставляет уже приятнейшее занятие: в часы отдыха вы берете в руки эту изящно изданную книгу, начинаете переглядывать рисунки и, уверяем вас, невольно засмотритесь, невольно увлечетесь и зачитаетесь: так всё тут интересно, живо и привлекательно! И даже не один раз займетесь вы этим пересматриванием; несколько раз возвратитесь к одним и тем же рисункам, несколько раз погрузитесь в размышление, задумаетесь над ними. Если кому нечего читать, а "российских" романов, развозимых брадатыми просветителями по провинциям, читать не хочется,-- тому советуем запастись "Картинной галлереею"; в ней найдет он неисчерпаемый источник самого приятного провождения времени на долгое, долгое время.
Не говорим уже о молодом поколении учащихся: "Картинная галлерея" должна быть для них и первоначальным курсом и важнейшим пособием при обучении: ничто так не врезывается в память ребенка, как живое, хорошо сделанное изображение изучаемых предметов,-- а в этой книге они найдут все предметы их изучения и множество таких, о которых они и не слыхивали еще, но которые подстрекнут их любопытство -- главную пружину развития умственного и нравственного -- и обогатят ум их целою массою сведений живых и разнообразных. Перед ними откроется вся природа в пестром наряде трех царств своих, мир истории с мелочными подробностями жизни
древних и новых народов, мир искусства в его художественных формах,-- одним словом, полная панорама любопытнейших предметов, которые сами врезываются в память и воображение.
Сверх того, "Картинная галлерея" доставляет превосходное пособие для справок всякому, занимающемуся искусством или наукою, и решительно необходима для тех, кто имеет у себя "Энциклопедический лексикон", которому она служит самым полным объяснением и, так сказать, воплощением, ибо все предметы, встречающиеся в "Лексиконе", здесь представлены в изображениях, и статьи "Лексикона" в ней находят свое истолкование и самое ощутительное выражение.
Вообще, изданием "Картинной галлереи" г. Плюшар оказал величайшую услугу читателям всех сословий, точно так же, как и изданием "Энциклопедического лексикона", и нам кажется, что он поступил весьма благоразумно, выпустив в свет "Картинную галлерею" всю, совершенно конченную, и не увлекся подражанием иностранным издателям, выпускающим подобные книги par livraisons, потетрадно. Невозможно сомневаться в успехе подобного предприятия, полезного и приятного для всех возрастов и продаваемого по умеренной цене (50 руб. ассигн., а с перес. 60 руб. ассигн.), если взять в соображение, чего стоят многочисленные рисунки, с таким совершенством исполненные литографическим заведением г. Фельтена в Карлсруэ" доставление их в Россию,-- вообще, издание, напечатанное в прекрасной бумаге и составляющее, даже по наружному своему виду, одно из роскошных явлении типографского искусства.
Опыт руководства к преподаванию и изучению русской грамматики для русских, В.
Половцова, Санкт-Петербург. В типографии Правительствующего Сената. 1841. В 12-ю д. л. 223 стр.8
Главная мысль г. Половцова, кажется, состоит в том, что детей надобно учить грамматике из практики. Отвергая методу, между тем старается создать свою собственную методу, которую, впрочем, мы не совсем хорошо понимаем. Утверждая, например, что разделение имен и глаголов на склонения и спряжения не нужно для первоначального обучения, автор в то же время прилагает таблицы и чужих и своих разделений склонений и спряжений. Но, приняв методу г. Половцова -- учить из практики, попробуйте применить ее в обучении мальчиков, не имеющих никакого предварительного теоретического понятия о частях речи, о склонениях и спряжениях!.. Отвергнуть дурную и недостаточную систему для хорошей -- доброе дело; но отвергнуть всякую систему -- значит возвратиться к первобытному варварству. Вот что говорит г. Половцов о системе:
Учебная грамматика, не вдаваясь в неизмеримую глубину исследований и даже не путаясь в систематике, чтоб нельзя было об ней сказать: тут система всё дело съела! развивает идеи языкознания как можно проще, основываясь не столько на ученой грамматике, ее предшественнице, сколько на всеобщем употреблении языка и на здравом смысле (стр. 20).
Положим так. Самое правильное, самое русское наречие есть московское: в Московской губернии простой народ говорит чисто и правильно; там не услышите от мужика: спелый яблок; мы были пообедамши; он был ушедши; она так хорошо одемши; я сидел с гостям; ты сделал рукам. В чистоте и правильности языка простой народ в Московской губернии основывается на общем употреблении и здравом смысле, а отнюдь не на грамматике: неужели же из этого следует, что московские извозчики и кухарки -- народ грамотный и знают язык лучше всякого русского литератора, потому что они учились ему не по грамматике, а из общего употребления и здравого смысла? Нам кажутся также неудачными примеры, выбранные г. Половцовым для разборов, ни самые разборы. Вот, например, басенка "Дурак":
За что-то били дурака Довольно Больно.
Прошло два-три денька, И он опять за то же. Тут сильная рука
Вольней прибила дурака, И что же?
Дурак опять за то же.9
А вот и разбор ее:
Разберем сперва мысли: глупец виноват; его прибили. Он еще провинился, его опять прибили. Он снова провинился... За что били дурака? -- За что-то, за вину, которая не объявлена. Как били?
--довольно больно. Для чего ж это? -- Для поправленья (не для исправления ли?) Что ж (,) поправился ль глупец -- Нет. А скоро ли принялся он за то же? -- Чрез два дни (,) три дни. -- Что ж должно было сделать? -- Постараться еще раз об исправлении наказанием. -- Исполнено ли это? Как же! сильная рука начальника наказала дурака, может быть, вдвое строже. -- Какими словами оно выражено? словами: больней прибила. Что ж было следствием этой меры? Новый проступок!
--Так часто бывает в свете; но начальнику не должно уставать в исправлении подвластных ему то ласкою, то строгостию.
Мы не можем теперь посвятить особенного и обширного разбора книге г. Половцова, ибо надеемся со временем представить читателям большую, критическую статью о русских грамматиках вообще.10 Эта статья займется между прочим и "Опытом" г. Половцова.
<Извещение о выходе второго тома "Ста русских литераторов".>11
Наконец появился второй том "Ста русских литераторов", так давно ожидаемый публикою. Сегодня он поступает в продажу в магазине г. Смирдина и во всех книжных лавках. Десять гравированных в Англии картинок и десять там же гравированных портретов, отличающихся сходством, могли бы украсить собою самое роскошное европейское издание. Всё то, что было обещано объявлениями, помещено в этом томе, кроме статьи Барона Брамбеуса "Истинная любовь". Мы только что получили этот том и не успели еще прочесть одиннадцати статей, его составляющих, но в следующей книжке надеемся отдать в них отчет нашим читателям.12
ПРИМЕЧАНИЯ
1."Отеч. записки" 1841, т. XVI, No 5 (ценз. разр. 30/IV), отд. VI, стр. 7. Без подписи.
2.Стихотворение И. И. Дмитриева "Надпись к портрету" (XXI).
3.Точное название книги Н. И. Греча: "Опыт краткой истории русской литературы" (СПБ., 1822).
4."Отеч. записки" 1841, т. XVI, No 5 (ценз. разр. 30/IV), отд. VI, стр. 7--8. Без подписи.
5.Отзывы Белинского на это издание см. в ИАН, т. IV, No 94 и т. VI, No 105.
6."Отеч. записки" 1841, т. XVI, No 5 (ценз. разр. 30/IV), отд. VI, стр. 8--9. Без подписи.
Принадлежность рецензии Белинскому установлена В. С. Спиридоновым (см. ПссБ, т. XII, стр.
291--294, примеч. 21).
7.См. примеч. 5.
8."Отеч. записки" 1841, т. XVI, No 5 (ценз. разр. 30/IV), отд. VI, стр. 20--21. Без подписи.
9.Цитата из басни А. М. Зилова "Дурак".
10.См. рецензию Белинского на "Русскую грамматику" В. А. Половцова (ИАН, т. VII).
11."Отеч. записки" 1841, т. XVI, No 6 (ценз. разр. около 30/V), отд. VI, стр. 52. Без подписи. Принадлежность извещения Белинскому установлена В. С. Спиридоновым (см. ПссБ, т. XIII,
стр. 77, примеч. 1118).
12. Белинский исполнил обещание, поместив в седьмом номере "Отеч. записок" за 1841 г. большую статью о "Ста русских литераторах" (см. н. т., No 29).