Белинский В.Г.. Цветы музы. Сочинение Александра Градцева

Цветы музы. Сочинение Александра Градцева

ЦВЕТЫ МУЗЫ. Сочинение Александра Градцева. Санкт-Петербург. 1842. В тип. А. Иогансона. В 8-ю д. л. 73 стр.

Несмотря на неблагоприятное время для поэзии, несмотря на то, что теперь почти совсем не читают стихов, - новые поэты не перестают являться, нежданные, непрошеные, а новые стихотворения так и плодятся, словно грибы после дождя. Давно ли вышли стихотворения г. Бочарова; {1} давно ли восхищались мы поэмою г. Молчанова "Повесть Ангелина" {2} - и вот являются "Цветы музы" г. Градцева... Но это еще не все: сколько надежд впереди, сладостных надежд! _Сын природы_, Федот Кузмичев, приготовил "Поэму в 14 песнях" и - почему же не надеяться! - может быть, скоро потянутся, одно за другим, собрания стихотворений поэтов "Библиотеки для чтения" и покойной "Галатеи" - гг. Кропоткина, Щеткина, Степанова, Зотова, Чужбинского, Третьякова, Чернецкого, Скачкова, Соколова, Волкова, г-ж Шаховой, Падерной и иных... Прекрасные стихотворения гг. Сушкова, Бахтурина, Быстроглазова давно уже изданы и, сделав свое дело, то есть доставив публике большое удовольствие, покоятся в кладовых - сих Елисейских полях умерших стихов и прозы... Но обратимся к "Цветам музы" г. Градцева. Надо признаться, что эти цветы не совсем красивы и ароматны; но в этом виновата не муза г. Градцева, а типография г. Иогансона, на бесплодной почве которой возросли они... Проницательные читатели поймут, что мы говорим о внешнем безобразии "Цветов" г. Градцева; что же до внутреннего - о нем сейчас будет речь.

Снарядили корабль - громадный; он недвижим стоит у морской бездны, и по влажной и бурной степи летит взором, как сокол, - а сам думает: "О, гремучие волны! недолго мне стоять; спущусь я тяжелою пятою _к вам_ на хладную грудь, как гений раздора..."

Мне небо отвагу и силу дало Носиться над бурною глубью; Разрежу я ваше седое чело Своею широкою грудью!

Теперь, читатели, мы вам самим предоставляем приятный и полезный труд отыскать единство образности в смелых и "цветистых" тропах музы г. Градцева: сперва корабль грозит волнам спуститься тяжелою пятою на их (или, как выражается муза г. Градцева, к ним) хладную грудь; а потом хочет своею широкою грудью резать их седое чело; из этого сбивчивого обстоятельства очень естественно вытекает вопрос о фигуре корабля, то есть о том, где у него грудь и где ноги, или "пята"; и потом о фигуре волн, то есть где у них "седое чело" и где "хладная грудь"... Не сознавая себя в силах решить такой мудреный вопрос, будем продолжать историю корабля и волн. Погрозивши волнам, наш корабль, "одетый величьем и с _пламем_ в очах", торжественно погрузился в воды _ме_дной пятой, "_всклубляя_ свой флаг распущенный"; волны осердились -и давай бросаться ему на грудь; но "бегун морей" не струсил - он начал работать и грудью и пятою: грудью он дерется, а пятой "смял волны". Волны, видя, что плохо дело, что дракой ничего не возьмешь, очень хитро придумали испугать "бегуна морей" дикими, напыщенными стихами: "Ты-де, - говорят они, - _быстрой и упорной встречей разрушал наше восстание_ (чудная мысль, смелый оборот!) _и исторгал из нас рыданья_; но не гордись своею стальною грудью - ты р_у_к_о_т_в_о_р_н_о_с_т_ь человека, ты духом тленья отягчен; а мы (то есть волны) созданы от века, _к нам недоступен смертный сон_; беги же вон из моря". Но корабль себе на уме: его не надуешь плохими и бессмысленными стихами - ведь он и сам мастер кропать их. "Врете вы", - крикнул он на них -

_И быстро сорвал свой якорь чугунный_, Торжественной думой взлетев к небесам, Наперсник стихии надменной и бурной Стрелою помчался по черным волнам.

Вот так уж корабль - подлинно, что удивительный: сам _срывает_ якорь, а не снимается с якоря, _думой_ прямо в небеса, а _стрелою_ - по черным волнам... Но и это еще не все: сперва вы

видели его врагом "надменной и бурной стихии", а теперь он вдруг является ее "наперсником" - видно, насильно влез в дружбу...

Все рассказанное нами составляет содержание первого цветка музы г. Градцева. Что же в этом "содержании"? - спросите вы: - что за мысль, что за смысл? Не знаем наверное, но думаем, что это этюд. Вы, читатель, конечно, учились в детстве нелепой науке, называемой "реторикою"; вас, конечно, заставляли "сочинять" на заданные темы; следовательно, вы знаете, как пишутся такие сочинения. Если же не знаете, мы вам скажем. Вот, например, дана тема - "корабль": что ж тут писать? - Как что? если в классическом роде, то благосклонные небеса, попутные ветры, морские божества, милая жена и прекрасные дети, ожидающие в мирной хижине дорогого их сердцу пловца; потом буря, кораблекрушение, гибель, а затем нравоучение: как-де ненадежны все надежды человеческие, и в виду, дескать, берега погибает пловец, тщетно простирая объятия к "верной подруге и бесценным залогам нежного союза", а наконец - вывод: следовательно, коли уж ездить, так сухим путем, а не морем; лучше же всего не ездить, а сидеть дома, не гоняясь за богатством и славою, - да, впрочем, вы уж читали басню "Два голубя"... {3} Если же угодно в романтическом роде: назовите корабль "бегуном моря", "человеческою мыслью, одетою в дерево, железо и смоленую пеньку, окриленную парусами"; море сравните с душою злодея и потом заставьте его ругаться с кораблем, потом драться, и кого-нибудь из них сделайте победителем; но бойтесь вывести какое-нибудь заключение: романтизм требует таинственности, неопределенности; в нем все дело в ничем или в чем-то... Славная наука реторика, особенно та глава в ней, которая трактует об "изобретении" и "общих местах"!.. Чтоб убедиться в этом, стоит только посмотреть, какое прекрасное стихотворение помогла она написать г. Градцеву. Дело идет о "холме" - простом, обыкновенном холме; ну, что бы, кажется, можно сказать о холме, кроме того, что он - холм; но гений и реторика найдутся наговорить всего о ничем. Был - изволите видеть - в степях за Волгою холм, на котором "орел обитель основал"; на холме было тихо, как во всякой "обители", и _безмолвие оживлялось_ только криком орлов... Вот муза г. Градцева и начинает допрашивать холм: где-де была _обитель_ твоей младенческой поры и кто тебя сюда занес? - Холм ни слова, как будто (такой гордец!) и знаться не хочет с музою г. Градцева; а между тем -

Сбежались тучи; заклубился Мятежный вих_е(о)_рь; застонал На Волге грозно пенный вал;

Игул гремучий покатился С холма раскатом громовым,

Имне казалось, озарился

Недвижный (_гул_?) пламенем живым. Но нет... гул шумный, не ответы, - Не речь холма на говор мой; Затихла степь: в туман одетый Молчит холм черный и немой.

Этими стихами заключается пьеса: поняли ль вы их?..

Очень интересна также пьеса "К смерти". Муза г. Градцева такими словами не велит идти смерти в счастливое семейство:

Где жизнь так дивно расцвела, Туда, где жизнь еще мила, _Не изливай свое злодейство_, Тяжелых не бросай цепей.

_К чему разрушиш?(ъ) благо дней!_

Муза г. Градцева произращает не одни цветы, но и целые деревья: на первый случай она потчует только суком с большого дерева - "одною сценою из жизни Владимира (,) князя новгородского", которая сцена, как гласит выноска, есть "Отрывок" из драматических сцен: "Владимир и Рогн_ед_а с 980 по 986 год". Первый опыт в Д(д)раме! - наивно замечает автор... По

суку видно, что "Рогн_ед_а с 980 по 986 год" есть дерево большое, но водяное - нечто вроде ветлы...

Все замашки музы г. Градцева обличают в нем поэта романтического, из школы г. Бенедиктова {4}. Да, г. Градцев романтик, а следовательно, и несчастный человек, потому что все романтики несчастные люди. Читайте - и страдайте:

Одинок я в этой жизни, Чуждо все душе моей, Нет мне друга, нет отчизны, Нет мне ласки от людей. Тяжко, други! под луною Бесприютный я брожу,

Ине с радостью, с тоскою Я на божий мир гляжу. Одичал я в жизни бурной,

Иувял, как в осень цвет.

О друзья! под мрачной урной Горько лечь во цвете лет {5}.

ПРИМЕЧАНИЯ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

В тексте примечаний приняты следующие сокращения:

Анненков - П. В. Анненков. Литературные воспоминания. М., Гослитиздат, 1960. Белинский, АН СССР - В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. I-XIII. М., Изд-во АН СССР,

1953-1959.

ГБЛ - Государственная библиотека им. В. И. Ленина.

Герцен - А. И. Герцен. Собр. соч. в 30-ти томах. М., Изд-во АН СССР, 1954-1966. ГИМ - Государственный исторический музей.

ГПБ - Государственная Публичная библиотека СССР им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. ИРЛИ - Институт русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР.

КСсБ - В. Г. Белинский. Сочинения, ч. I-XII. М., Изд-во К. Солдатенкова и Н. Щепкина, 1859-1862 (составление и редактирование издания осуществлено Н. X. Кетчером).

КСсБ, Список I, II... - Приложенный к каждой из первых десяти частей список рецензий Белинского, не вошедших в данное издание "по незначительности своей".

ЛН - "Литературное наследство". М., Изд-во АН СССР.

Панаев - И. И. Панаев. Литературные воспоминания. М., Гослитиздат, 1950. ПР - позднейшая редакция III и IV статей о народной поэзии.

ПссБ - В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., под ред. С. А. Венгерова (т. I-XI) и В. С.

Спиридонова (т. XII-XIII), 1900-1948.

Пушкин - А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. в 10-ти томах. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1962-1965. ЦГИА - Центральный Государственный исторический архив.

Париж в 1838 и 1839 годах. Соч. Владимира Строева... Впервые - "Отечественные записки", 1842, т. XXI, К 3, отд. VI "Библиографическая хроника", с. 12-16 (ц. р. 28 февраля; вып. в свет 1 марта). Без подписи. Вошло в КСсБ, ч. VI, с. 340-347.

1 Здесь (и далее до конца абзаца) ирония Белинского направлена против С. П. Шевырева, который бывал в Италии (см. примеч. 19 к статье "Педант" - наст. т., с. 598) и восхищался этой страной и ее культурой. На протяжении многих лет Шевырев сохранял благоговейное отношение к Данте, творчеству которого была посвящена его диссертация ("Дант и его век". - "Ученые записки императорского Московского университета", 1833, ч, II, Ќ 5, 6; ч. ,111, Ќ 7, 8, 9; ч. IV, Ќ 10, 11). Соответственно, задача создания исчерпывающего комментария к произведениям Данте осознавалась им как одна из важнейших. "У нас в университете, - записывал Шевырев в дневнике, - со временем должны быть три особенные кафедры для толкования в оригинале Гомера, Данте и Шекспира" (цит. по примечаниям М. Аронсона в кн.: С. П. Шевырев. Стихотворения. Л., "Советский писатель", 1939, с. 227).

2 Свободная перифраза начальной строки из стихотворения Шевырева "Чтении Данта"

(1830).

3 Эта характеристика Шевырева развернута в статье "Педант" (см. наст. т., с. 382-389), вышедшей одновременно с данной рецензией.

4 См. примеч. 28 к статье "Педант".

5 Пародийный пересказ рассуждений и статьи Шевырева "Взгляд русского на современное образование Европы" ("Москвитянин", 1841, Ќ 1).

6 Пренебрежительное отношение к современной ему французской литературе Шевырев высказал в статье "Взгляд русского на современное образование Европы". Среди французских писателей Шевырев выделял лишь Бальзака (см. его мемуары "Парижские эскизы. Визит Бальзаку". - "Москвитянин, 1841, Ќ 2).

7 Критик пародирует рубленые фразы и лапидарный слог путевых записок М. П. Погодина, публиковавшихся в "Москвитянине" ("Месяц в Париже" - 1841, Ќ 1-2; "Еще две недели в Париже" - 1841, Ќ 3; "Венеция" - 1841, Ќ 5).

8 Поприщин - герой "Записок сумасшедшего" (1835) Гоголя.

9 Имеется в виду "Учебная книга всеобщей истории" И. К. Кайданова.

10Рецензию на "Сцены петербургской жизни" (1835) В. М. Строева см.: Белинский, АН

СССР, т. I, с. 330; о Строеве-критике см. в статье "Ничто о ничем..." - наст. изд., т. 1, с. 248, а также примеч. 53 к указанной статье.

11Журнал "Парижское обозрение" издавался Бальзаком в 1840 г., вышло всего три номера (июль, август, сентябрь).

А. Л. Осиповат и Л. С. Пустильник