558_Obshchestvo,_politika,_finansy_2014_

Основные цели комплексного экологического мониторинга состоят в том, что на основании полученной информации:

1.Оценить показатели состоянии и функциональной целостности экосистемы.

2.Выявить причины изменения этих показателей и оценить последствии таких показателей.

3.Создать предпосылки для определения по исправлению возникающих негативных ситуаций.

Есть много способов сделать такой мониторинг, но в наше время – время большой информационной загруженности необходимо принять правильные и быстрые решения и для этого требуется анализировать ситуацию всего региона в котором ведется мониторинг. В таких случаях к нам в помощь приходить информационные технологии.

С помощью информационных технологии датчиков загрязнения (имеется в виду все виды датчиков загрязнения) можно оснащать информационными передатчиками и установить их на разные точки региона в котором ведутся мониторинг. Те в свою очередь, передавая друг другу информацию о загрязнение создают своеобразную сеть датчиков загрязнения. Нужна также иметь в виду, что для мониторинга нужен центр для сбора данных с датчиков загрязнения, а также контролировать эти датчики, чтобы там не сложилась своего рода информационная каша.

И такую возможность нам дают ученые из Калифорнии. Инженеры Калифорнийского Университета разработали новейшую технологию в области мониторинга CitiSense. CitiSense – новейшая разработка в области мониторинга параметров окружающей среды. При помощи данного устройства пользователь может следить за качеством воздуха в своей локации и на основании полученных данных вносить своевременные корректировки в собственный образ жизни.

Важная особенность нового датчика заключается в том, что он следит за качеством воздуха в режиме реального времени и может работать в составе целой системы, состоящей из аналогичных сенсоров. В качестве инструмента для вывода информации, собранной CitiSense, разработчики предлагают использовать мобильные телефоны и планшетные компьютеры, дополненные специальным программным обеспечением.

Прибор CitiSense, несмотря на кажущуюся простоту, обладает достаточно серьезными возможностями, и, как показали результаты первых опробований, высокой эффективностью. Так, датчик способен регистрировать наличие (и количество) в воздухе наиболее распространенных загрязняющих веществ: озона, диоксида азота и окиси углерода. (http://home-sapiens.ru)

Если разработан датчик загрязнения воздуха с информационным передатчиком, то можно предположить что информационными передатчиками можно оснащать и другие датчики, в том числе датчики определения засоленности почвы и это особенно актуальна в нашем регионе.

21

Но где установить эти датчики? Надо иметь в виду что для работы датчиков нужна непрерывная электропитание а также устойчивая стойка для установки датчиков. С датчиками определения засоленности все понятно, потому что датчик засоленности всегда должна находиться в почве региона где ведется мониторинг. А что делать с другими датчиками загрязнения? Российские ученные запланировали в будущем установить датчики на светофорах, в подмосковные светофоры встроят датчики, которые будут измерять уровень загрязнения воздуха. Ожидается, что в рамках названной программы светофоры оснастят системой адаптивного управления, позволяющей корректировать их работу из единого диспетчерского центра, и табло обратного отсчета времени. (http://www.pravda.ru/)

Можно придумать альтернативные варианты для установки датчиков загрязнения. Предположим эти датчики установим на мачтах антенн компании сотовой связи так как у них бесперебойное электропитания и много свободных месть на мачте, самое главное можно будет вести мониторинг радиоволн вредных для человека и добавить к комплексному экологическому мониторингу окружающей среды в режиме реального времени (онлайн).

Литература

1. Таненбаум Э. Компьютерные сети. ISBN 978-5-318-00492-6,5-318- 00492-6. – СПб.: Питер, 2007. – 992 с.

2. Субанов Б.Д., Додобаева Ю.Т. Экология и безопасность жизнедеятельности. – Ташкент, 2003.

ИДЕАЛИЗАЦИЯ ЗАПАДА ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИНТЕЛЛЕГЕНЦИЕЙ В 80–90-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА

Боровой Е.М. СибГУТИ, Новосибирск

Каждая страна, в определенные исторические периоды, проходит стадии влияния и давления иного общественного строя, воспринимая его как наилучший по сравнению с опытом собственного развития. Россия пережила несколько волн подобной идеализации. Вначале, это было культурное влияние Византии, связанное с принятием православия. С XVIII в. начинается процесс европеизации России, связанный с активным внедрением в отечественное сознание различных моделей западноевропейского образа жизни.

В ХХ веке, с приходом к власти партии большевиков, начинается жесткое идеологическое противостояние коммунистической системы и западной модели развития. Причем вначале, если говорить о внешней привлекательности СССР

или западных стран, то перевес был не на стороне Запада. Многие западные интеллектуалы, такие как Бернар Шоу, Лион Фейхтвангер, Ромен Роллан и многие другие, сочли сталинизм самым совершенным общественным строем на Земле, светлым будущим человечества. Пик идеализации сталинизма на Западе

22

падает на середину 30-х гг. ХХ в. Подобная ситуация продолжалась до 60-х гг. ХХ в., до распространения на Западе «эффекта Солженицына», когда советский строй стал ассоциироваться с массовыми репрессиями, государственным террором и тоталитаризмом. ГУЛАГ же стал отождествляться с Холокостом. Да и в СССР, начиная с периода «оттепели», отношение к Западу начинает постепенно меняться.

Таким образом, в истории нашей страны мы сталкиваемся с тремя волнами идеализации другого общества. Если в случае с Византией идеализация связывалась с религиозной составляющей утверждения новой государственной религии, то в ситуации с Западом, идеализация затрагивает форму правления, экономику, социальные отношения и систему ценностей общества. В эпоху средневековья привнесение новых христианских ценностей связывалось со слоем духовенства. С XVIII в. духовной основой европеизации царской России становятся определенные круги дворянства. В СССР же авангардом идеализации Запада постепенно стала интеллигенция.

Здесь мы не будем касаться вопроса, почему западничество из маргинального феномена коммунистического периода превратилось в итоге в государственную политику посткоммунистической России. Остановимся же подробно на том, что понимала отечественная интеллигенция под идеальным образом Запада в периоды перестройки и правление Ельцина.

К концу 80-х гг. ХХ в. демократическая прозападническая интеллигенция, которую можно по праву назвать архитектором перестройки и главным идеологом кампании гласности, становится безусловным моральным лидером в обществе. Наибольший удар в этот период был нанесен советскому мессианскому комплексу, ключевая идея которого – неизбежность построения коммунизма, высшей фазы развития человечества – обосновывалась именно с помощью тезиса о превосходстве «реального советского социализма» над капитализмом во всех сферах общественной жизни. Все это привело к разочарованию в советском строе как образе жизни, чем активно и воспользовалась прозападническая интеллигенция, которая и начала активно внедрять в отечественное сознание свой идеал.

Характерным проявлением кризиса самосознания советских людей стал конфликт между отрицанием ими «всего советского» и неспособностью отказаться от базовых установок советской идеологии, неотделимых от коллективной и личной памяти, от пережитого социального и индивидуального опыта. В подобной ситуации мы имеем дело не с реальным, а с воображаемым образом Запада. Идеальный Запад эклектически сочетал в себе образ капиталистического потребительского рая с сохранением советских моральных добродетелей.

Запад в образе потребительского рая являлся местом удовлетворения всех материальных потребностей и желаний. Но сами западники подобное упрощенное представление больше приписывали народному сознанию. Например, это очень характерно проявлялось в подходе В.К. Кантора [1]. Но на самом деле позиции и большей части интеллигенции, поддавшейся соблазну

23

Запада, и простых людей идентичны. Западный потребительский рай представляется наделенным не только материальным изобилием, но и полным набором моральных добродетелей: честности, отсутствия воровства, доверия людей друг к другу. И здесь прослеживается неразрывность морального и эстетического совершенства в видении Запада. Конечно у интеллигенции, простых людей, бизнесменов того времени могли складываться различные представления о «западном рае». Но из всего этого различия можно выделить общий абстрактный образ Запада.

Запад – это место, где легко и приятно жить и работать, где «нет проблем», где «бизнес делается чистыми руками», «все происходит по правилам», где нельзя обманывать, как в России. Моральное совершенство населяющих Запад людей, неотделимое от эстетического совершенства красивой, легкой, беззаботной, лишенной проблем и неудобств, «оснащенной по последнему слову техники» жизни, – вот что составляло содержание образа Запада, общее для всех его носителей.

Иесли в сознании простых людей эти добродетели отождествлялись, хотя

ибессознательно, с системой ценностей советского общества, то иная ситуация складывается с представлениями интеллигенции. Д. Хапаева обозначила это как способ рационализации совершенства через идею научности [2, 75]. Многие отечественные ученые периода перестройки постоянно говорили, что в основе западного общества лежат строго выверенные научные системы. А логика рационализации здесь такова: поскольку все западные люди морально совершенны и не способны на ложь, обман и другие непредсказуемые поступки, то жизнь является прогнозируемой и поддается описанию строгими научными законами. Подобная «научная организация общества» и выступает гарантом совершенства. И западный моральный человек эпохи Модерна, опирающийся в своих поступках на разумные основания, согласно этой логике полностью превосходил заиделогизированного хомо советикус.

Акцент делался на идеализации, прежде всего, экономической системы капитализма, а в центре всего стоял положительный образ западного предпринимателя. Западный бизнесмен отличался от отечественного по этическим и эстетическим параметрам. В этическом плане он являлся эталоном высокого уровня морального развития западной цивилизации, воплощая в себе такие качества как честность, порядочность, абсолютную обязательность, открытость и доверчивость, природную неспособность обмануть, нарушить закон и так далее. Эстетическое же совершенство западного предпринимателя проявлялось в его умении красиво одеваться, говорить, в умении преподнести себя как делового человека.

Перестроечная интеллигенция, несмотря на западную ориентацию, сохраняла ряд установок советской системы. Это характерно проявлялось в отношении к деньгам. Советская система из понятия богатства практически полностью изъяла представление о деньгах и о капитале, что было основой капитализма. Несмотря на то, что западники поддерживали рыночные реформы им было свойственно представление о деньгах как о предмете, недостойном

24

внимания порядочного человека, представление, характерное для традиционной системы ценностей советской интеллигенции. Казалось бы, это должно полностью противоречить идеализации образа западного бизнесмена. Но как это ни парадоксально, именно через этот образ интеллигенция разрывает негативную связь между стремлением заниматься бизнесом и такими отвратительными пороками, как жадность или скупость. Способность делать деньги оказывается проявлением человеческого достоинства, способом самовыражения личности. А бизнес фактически ставится на одну ступень с творческим трудом, успех на этом поприще превращается в проявление и доказательство интеллектуальных способностей и таланта. Но подобное возможно только в рамках западной системы ценностей и только западный человек, согласно этому представлению, способен морально зарабатывать деньги.

Многое о чем писала наша интеллигенции в 80–90-е гг. ХХ в. в отношении Запада не соответствовало действительности. После распада СССР мы столкнулись и с образцами низкопробной голливудской культуры, и с коррумпированностью и непорядочностью западных бизнесменов, и с политикой двойных стандартов либерал-демократии. Но в условиях кризиса российской духовности и отсутствия четкой национальной стратегии государственного развития Запад остается очень привлекательным объектом для поклонения и подражания, особенно для молодого поколения.

Литература 1. Кантор В.К. Западничество как проблема «русского пути» /

В.К. Кантор // Россия и Запад. Диалог или столкновение культур. – М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 56–89.

2. Хапаева Д. Время космополитизма. Очерки интеллектуальной истории. СПб.: ООО Издательство журнала «Звезда», 2002. – 272 с.

МЕХАНИЗМЫ ЭФФЕКТИВНОГО КОММУНИКАТИВНОГО ДЕЙСТВИЯ

Воробьева Н.П. СибГУТИ, Новосибирск

e-mail: npvorob@yandex.ru, тел.: (383) 226-74-57

Усложнение социальных процессов, протекающих в современном обществе, в первую очередь за счет приобретения социальными действиями характера массовидности, вызывает к жизни вопрос об исследовании закономерностей эффективных коммуникативных действий.

Сам процесс коммуникации рассчитан на получение эффективного результата – внимания, понимания, сочувствия позиции и идеям, создания предпосылки для сотрудничества и поддержание долговременного

25

взаимодействия. Существуют ли законы эффективного общения, познание которых гарантирует каждому коммуниканту успех?

Способность к эффективной коммуникации называется коммуникабельностью. Однако такое понятие чаще используется в обыденной речи. Возможно ли раскрыть «секрет» коммуникабельности или это природное свойство, данное при рождении? В чем сходство и различие коммуникабельности и коммуникативной компетентности?

Следует указать на неочевидную, однако необходимую связь общения и коммуникации. Общение есть процесс установления и поддержания контакта между людьми, связанными друг с другом в психологическом отношении

[1; 39].

Такое определение весьма точно и учитывает природу человека. Коммуникация, как процесс, нацеленный на достижение понимания в момент взаимодействия, имеет предварительную необходимую стадию в виде общения, фиксирующего важнейшую специфическую черту природы человека – его психологическую основу.

Учет свойств психологической основы человека – важнейшее требование коммуникативной компетенции. Классифицирование психологических типов людей, хотя и абстрагирующееся от социальных качеств человека – опыта, степени социализации и воспитания, весьма продуктивно и нацеливает на глубокое постижение глубинной природы человека – его психологических особенностей. Теория психологических типов, разработанная К. Юнгом и развитая в науке соционике, имеет большее значение для познания механизмов эффективного коммуникативного действия. Принципы типизации, основанные на выделении четырех альтернативных пар – экстраверсия / интроверсия; мыслительность / эмоциональность; сенсорность / интуитивность; рациональность / иррациональность закладывают фундамент человекознания, обеспечивающего фактор понимания в ходе коммуникативного действия.

Таким образом, основной механизм эффективного коммуникативного действия – человекознание, обращающий внимание на психологическую спецификацию людей.

Литература 1. Леонтьев А.А. Общение и деятельность общения // Межличностное

общение / Сост. и общая редакция Н.В. Казариновой, В.Н. Погольши. – СПб.:

Питер, 2001. С. 39.

26

ОТРАЖЕНИЕ АПОКАЛИПСИСА ИЛИ «ВЕЧНЫЙ ПОКОЙ» КАЗИМИРА МАЛЕВИЧА

Гейнц Д.Б. СибГУТИ, Новосибирск

e-mail: heinzdarya@yandex.ru, тел.: 8-913-741-83-14

Традиция художественного творчества, существовавшая на протяжении многих веков, претерпела в эпоху модерна и постмодерна кардинальные изменения. Подвергая сомнению античные представления о «мимесисе», новый художественный принцип, возникший в начале XX столетия, выражал «метаморфозу современного мира» символическими образами и теоретическими манифестами, разработанными художниками-мыслителями. (X. Ортега-и-Гасет, В. Кандинский, Н. Саррот, К.Малевич и др.).

Произведения искусства радикального авангарда имеют одно исключительное свойство среди прочих направлений живописи, а именно то, что его постижение происходит путем философского анализа. Этот исключительный признак для искусства первой половины XX в. является ключевым, поскольку проясняет смысл зарождения авангардной живописи. «Искусство авангарда лаконично в средствах выражения, визуальная его информация сдержана, а пластические открытия шокируют публику. В то же время это – искусство глубокого размышления и богатого содержания, несущее в себе вселенское мировоззрение» [1].

Одним из интереснейших направлений живописи, особенно с философской точки зрения, можно выделить супрематизм – (от лат. supremus

— высший, высочайший; первейший; последний, крайний; или польское supremacja – превосходство, главенство) – направление авангардной живописи, понимаемое как искусство «чистого действия». Супрематизм выражает беспредметный мир, освобожденный от всего «вещного», утилитарного, ограниченного. Супрематизм в наивысшем проявлении указывает простейшими графическими средствами и фигурами живописный предел бытия, первооснову, живописный нуль.

В этом случае, уместно будет обратиться к термину эсхатология (от греч. — «конечный», «последний»), выражающий как и супрематизм, некий предел и конечное знание, косвенно отображая судьбу мира или судьбу отдельной личности в какой-либо религиозной парадигме, либо в отдельной философской системе.

Такое сопоставление двух терминов не случайно. Оно обнаруживает единый философский смысл, который мы в своем исследовании хотим обнаружить и научно обосновать.

С супрематизма начинается «новая жизнь», воскрешение, лишенная всего мирского и ограниченного. Выход к беспредметному началу открывает царство «чистого духа». Чистый акт снимает все ограничения, стоящие на пути

27

полного освобождения. «Черный квадрат» Казимира Малевича является главным графическим изображением, содержащим эту имманентную связь с Богом.

Исследуя проблематику русского авангарда, Л.Ф. Кацисс в книге «Смена парадигм и смена парадигмы» затрагивает русский радикальный авангард, в рамках религиозного смысла, который был основным в изображении супрематических фигур. Так, знаменитый «Черный квадрат» – это религиозный символ, смысл которого раскрывается особенно ярко в рамках иудейской религиозной системы. «Черный квадрат» – это как «черный куб на черном фоне», т. е. «… тфилин – ритуальный предмет, надеваемый иудеями при молитве. Понятно, что черный куб на черном фоне и даст нам искомый «черный квадрат на черном фоне» [2].

Последовательность наложения тфилин должна осуществляться следующим образом: сначала религиозный символ накладывают на левую руку (тфилин шель яд), располагая его против сердца. Такое положение, должно оказывать благотворное влияние на все желания и действия человека и подчинять его воле Всевышнего; левая рука является символом действия. В Торе сказано: «И да будет это знаком на руке твоей...», а потом – «...и напоминанием над глазами твоими» [3]. Тфилин, располагаемый на голове (тфилин шель рош) на нем изображена буква «шин» – первая буква имени Бога «Ш-а-д-а-й»), приводит мысли в порядок, фокусируя их на главном – на служении Богу, приближая разум к постижению истин высшего порядка.

Идеи, высказанные Л.Ф. Кацисом относительно религиозного смысла, подтверждаются на основе документов и фотографий 1920-х гг., сделанных в Витебске, а также художественной стилистики группы УНОВИСа. Кроме того, на снимках 1920-х гг. можно увидеть, как отмечает Кацис, своеобразные символы супрематизма (квадраты), изображенные на одежде соратников К. Малевича (например, у Ильи Чашника и Льва Юдина). Такой своевольный подход в изображении тфилина (главного религиозного символа иудеев), возможно, устраивал Уновисцев, но противоречил еврейскому Закону и Талмуду. Таким образом, они хотели указать, что главная супрематическая фигура – «Черный квадрат» символически изображает переход в Третий Завет – Завет Святого Духа.

Необходимо отметить, что «черный квадрат» впервые был представлен на последней футуристической выставке «0.10» в красном углу (аналог алтаря) как икона. Этот факт снова подтверждает религиозный оттенок, но уже смысл в рамках православной парадигмы.

Название последней выставки будущего, также выбрано не случайно. Главная идея заключается в том, в какой последовательности стоят цифры в названии «0.10», а именно: ноль означает «мертвую точку», на которой нельзя останавливаться и которую практически невозможно ощутить в действительности. В этой точке, времени не существует. Ноль – сочетание конца мира и начало нового. Точка, заключающая одновременно абсолютное мертвое замирание с возможностью перейти в новое противоположное качество

28

– в движение, что является исключительным признаком жизни. В соответствии с главной смысловой нагрузкой и логической последовательностью, следующая цифра в названии последней выставки будущего – «10» означает дальнейшее движение и новый путь исторического процесса. Итак, если мы представим, что эпоха до нашей эры в числовом эквиваленте выражается в последовательности …-6, -5, -4, -3, -2, -1…, то «0» – это конец эры и рождение новой. Время, ознаменованное рождением Иисуса Христа, его Смертью и Воскресением из мертвых. Это ключевое событие при переходе из эпохи «до нашей эры» в «нашу эру». Но, как и предыдущая, «наша эра» – …1, 2, 3, 4, 5, 6» (продолжающаяся до сих пор) в соответствии с христианской парадигмой должна ознаменовать «конец эпохи», спасение иудеев, Второе пришествие и наступление «тысячелетнего царства». Иными словами, должно произойти слияние двух заветов в едином синтезе, что и будет заключать в себе Третий Завет – Завет Святого Духа.

Не принимая до конца ни одну религиозную парадигму, будь это Католичество, Православие или Иудаизм, Малевич пытается связать три религии в единой системе, объявив себя новым Моисеем. В письме к М.О. Гершензону Малевич так и пишет: «Мне пришло в голову, что если человечество нарисовало образ Божества по образу своему, то, может быть, Квадрат черный есть образ Бога как существа его совершенства в новом пути сегодняшнего начала…» [4].

Занимаясь «абсолютным концом», Малевич, нарисовав простейшие фигуры (квадрат, крест и круг), стремился выразить в супрематических композициях общее единое начало, первоэлементы, отображающие структуру бытия. После квадрата его композиции стали разлетаться от «черного правильного пятна» в стороны, образуя все новые и новые формы. Эти простые формы складывались в более сложные, создавая некоторою «похожесть» с очертаниями фигур людей, пейзажа и т. д. Итак, «Черный квадрат», «Черный крест», «Черный круг» – три фигуры, последовательно выражающие апокалипсический мотив и одновременно утверждающие возрождение Нового мира.

Литература 1. Малей А., статья «Евангелие от Малевича», альманах «Малевич.

Классический авангард. Витебск.11» / Под. ред. Т. Котович. – Минск, Экономпресс, 2009. – 235 с.

2.Кацис Л.Ф. Смена парадигм и смена Парадигмы: Очерки русской литературы, искусства и науки XX века. – М.: РГГУ, 2012. – 273 с.

3.Шмот, 13:16, Книга Исхо́д или«Вторая книга Моисея».

4.К.С. Малевич – М.О. Гершензону. Витебск-Москва. 18 марта 1920 г. \\ К.С. Малевич. Собр. соч. Т. 3. – 339 с.

29

БЕЗОПАСНОСТЬ КАК УСЛУГА – ПРОБЛЕМАТИКА ВОПРОСА

Зубков Е.В., Белов В.М. СибГУТИ, Новосибирск

e-mail: evz.nsk@gmail.com, тел.: 8-913-798-01-48

Естественный процесс эволюции архитектурных решений для информационных систем привел к появлению совершенно новой парадигмы предоставления услуг информатизации. Такие модели обслуживания как программное обеспечение как услуга (Softwareas a Service – SaaS), платформа как услуга (Cloud Platform as a Service – PaaS), инфраструктура как услуга (Infrastructure as aService – IaaS) уверенно набирают популярность. Сразу вслед за этими решениями на рынке появились системы,построенные по принципу «безопасность как услуга» (security-as-a-service – SECaaS). Основной список решаемых задач включает в себя примерно следующий перечень: фильтрация спама, поиск вредоносных программ, защита от угроз из сети, блокировка нежелательных сайтов, защита от вирусов и решение других задач, необходимых для поддержания безопасности [1].

Нужно отметить, что существуют достаточно убедительные аргументы [2] в пользу привлечения сторонних организаций для решения вопросов информационной безопасности (ИБ). В качестве основного критерия, как правило, приводится экономическая целесообразность.

Однако нужно учитывать, что среди специалистов в области ИБ распространено и иное мнение, которым также не стоит пренебрегать. Заключается оно в следующем. Передать подрядчику, который профессионально специализируется на оказании определенных услуг (иными словами на аутсорсинге), можно практически любую часть бизнес-процесса, но только не обеспечение ИБ. По крайней мере, той ее части, которая касается внутреннего периметра (защита конфиденциальной информации, персональных данных, распределение прав доступа и полномочий сотрудников в системе, контроль политики информационной безопасности) [3].

Передача ИБ на аутсорсинг увеличивает число инсайдеров – персонала, имеющего доступ к внутренним ресурсам. Кроме того, надо учитывать, что отдельные решения предполагают передачу данных предприятия за пределы защищаемого периметра. Так обстоят дела, например, в некоторых системах антивирусной защиты, построенных по принципу облачных вычислений, когда анализ файлов на наличие вредоносного кода происходит в «облаке». Техническая сторона вопроса обеспечения безопасности информации как в процессе ее передачи по открытым каналам связи, так и в процессе обработки/хранения этих данных в «облаке» вообще отдельная тема для серьезного разговора.

В таких условиях неизбежно встает вопрос доверия организацииподрядчику. Вопрос отнюдь не риторический, поскольку, случаи, когда

30