+ Проблемы криминологии. Курс лекций
.pdf
61
Жестокосердный помещик! Посмотри на детей крестьян, тебе подвластных. Они почти наги. Отчего? Не ты ли, родших их в болезни и горести, обложил сверх всех полевых работ, оброком?»82
Особое место в книге отведено обличительной критике просвещённого абсолютизма. Радищев решительно отверг надежду на просвещенного монарха и высказывал идею народной революции против самодержавия. Эту книгу называют вершиной русского Просвещения, а самого автора – «родоначальником революционного направления в русском Просвещении»83.
В 1790 году за свои реформаторские идеи А. Н. Радищев был приговорён к смертной казни (известны слова Екатерины II, которые она написала на полях книги Радищева – «бунтовщик, хуже Пугачева»). Однако казнь «великодушно» была заменена ссылкой в Сибирь. Книга оказалась под запретом, который держал её, таким образом, «взаперти» четверть века.
Так, «просвещённый монарх» Екатерина II, состоявшая в переписке с рядом европейских просветителей (считавших её «мудрецом на троне»), в частности с Беккариа, которого приглашала в Россию, в то же время русских просветителей подвергала гонениям и репрессиям. Например, оппозиционно настроенному Д. И. Фонвизину запрещено было издавать задуманный журнал, издатель сатирического журнала «Трутень» Н. И. Новиков не только лишился книгоиздательского дела, но и сам был заключён в крепость. Вынуждены были свернуть издательскую деятельность И. А. Крылов, И. Г. Рахманинов, который, кстати, предпринял было попытку издать сочинения Вольтера84.
Находясь в ссылке в Тобольске, А. Н. Радищев пишет работу «О законоположении» (1801 г.), в которой высоко отзывается о трудах Монтескьё,
82Радищев А. Н. Полное собрание сочинений: в 3-х томах. – Т. 1 / под ред. И. К. Луппола (гл. ред.), Г. А. Гуковского, В. А. Десницкого. – М.– Л.: издательство Академии наук
СССР, 1938. – С. 378.
83Володин А. И., Краснобаев Б. И. Просвещение в России // Большая советская энциклопедия:URL: (http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/124392/ (дата обращения: 03.01.2013 года).
84См.: Володин А. И., Краснобаев Б. И. Просвещение в России // Большая советская энциклопедия:URL: (http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/124392/ (дата обращения: 03.01.2013 года).
62
Беккариа, Вольтера, о примере властвования «просвещённого монарха», прусского короля Фридриха II. Разделяя идею предупредительной силы закона, Радищев пишет: «Право всякого законоположения, правило, долженствующее почитаться всегда аксиомою, есть: лучше предупреждать преступления, нежели оные наказывать»85.
Радищев излагает концепцию уголовно-статистического наблюдения преступности, её фоновых явлений, методику изучения и научного обзора уголовных дел. При изучении преступности Радищев настойчиво советует обращаться не только к тюремной статистике, но и анализу нищенства, проституции и других «язв» общества. «Не входя в подробное исследование причин, побуждающих к перемене законов в каком-либо государстве, – писал Радищев, – мы почитаем, что ныне в России существуют многия таковые причины, и что настоит черед сделать в законоположении отечества нашего великую перемену»86.
Таким образом, именно в России впервые были разработаны и внедрены в практику положения уголовно-статистического характера в отношении преступности и ее причин.
Между тем начало статистических исследований преступности учёные относят ко второй четверти XIX века. И это связывают в частности с именем бельгийского математика, астронома и социолога Жака Кетле, который выпустил свою первую работу по статистике лишь в 1826 году, т. е. спустя 25 лет со времени опубликования работы Радищева «О законоположении»87.
85 Радищев А. Н. О законоположении // Российский криминологический взгляд. – 2005. – № 1.- С. 10.
86Там же. – С. 9.
87Немаловажно заметить, что успехами Кетле и его школа обязаны своим предшественникам, или «политическим арифметикам», основоположникам научного направления статистики, одним из которых был немец Иоганн Зюсмильх, опубликовавший свою книгу «Божественный порядок в изменениях человеческого рода» (1741). В этой книге учёный называет Бога точным арифметиком, который определил «всё временное и естественное числом, мерой и весом»; см.: Лист Ф. Преступление как социально-патологическое явление:URL: http://kafedr.at.ua/board/kriminologija/franc_fon_list_zadachi_ugolovnoj_politiki_ prestuplenie_kak_socialno_patologicheskoe_javlenie/13-1-0-45 (дата обращения: 14.06.2013 года).
63
В России к середине XIX в. сформировались два просветительских направления: либерально-реформаторское (историк К. Д. Каверин, юрист, историк, философ Б. Н. Чичерин и др.) и революционно-демократическое (философ, учёный, публицист и писатель Н. Г. Чернышевский, критик, публицист, поэт и прозаик Н. А. Добролюбов, писатель, публицист А. И. Герцен, поэт, публицист Н. П. Огарёв и др.).
Характеризуя процесс развития учения о преступлении первой половины XVIII в., М. П. Чубинский писал о том, как крепла и развивалась научная мысль, подготавливая почву для новых прогрессивных идей, которые должны были привести к коренным реформам в деле правосудия.
Одним из благоприятных тому условий М. П. Чубинский находил перемену научного языка – «владычествующего» в науке латинского языка. Лишь в редких случаях научные книги печатались на языке страны, в которой они были написаны. Учёные переставали быть особой жреческой кастой, закрытой, благодаря языку, от «непосвящённых». Замена латинского языка языком, который был доступен широким массам, создавала возможность быстрого и широкого распространения новых научных идей, в которых реализовывались возможности связи уголовной теории с жизнью. Благодаря этому, пишет М. П. Чубинский, в дальнейшем, т. е. во второй половине XVIII в., для уголовной теории наступает время небывалой активности и небывалый теоретический и практический успех88.
Активность и глубина научной мысли в области изучения феномена преступления, включение в этот процесс большого числа учёных, представляющих не только юридическую, но и другие науки (в частности, естественную, социологическую, политическую), привели к тому, что в учении о преступлении относительно быстро был выработан своего рода методологический инструментарий. Его специфику обусловливают, прежде всего, методы, или способы тех путей познания, которые избирают исследователи уголов-
88 См.: Чубинский М. П. Очерки уголовной политики: понятие, история и основные проблемы уголовной политики как составного элемента науки уголовного права. – С. 192.
64
ной теории. На эти методы, в частности, указывает А. А. Герцензон (1902 – 1970)89: а) догматико-юридический метод, б) естественно-научный метод и в) социологический метод.
Через метод исследования реализуется определенное теоретическое воззрение, мысль ученого. Поэтому каждый из перечисленных методов и был положен в основу соответствующей научной концепции, которая впоследствии переросла в определенную школу. Применительно к настоящему контексту термином «школа» обозначается уникальное историческое явление, или направление в развитии уголовной теории. В этом явлении получила выражение общность взглядов, идей, интересов ряда учёных-правоведов Германии, Великобритании, Италии, Франции, которая сложилась во второй половине XVIII в. Они занимали прогрессивную позицию, защищая гуманные, демократические принципы уголовно-правовой ответственности и наказания, провозглашая формальное равенство всех перед законом.
Обычно выделяют три наиболее яркие такие школы: классическую, антропологическую и социологическую. Интересы представителей каждой из этих школ определяли и основной метод исследования. Так, для классической школы в основном характерен догматико-юридический; для антропологической – естественнонаучный, и для социологической, соответственно – социологический метод.
Как известно, естественнонаучный метод для уголовной теории оказался неперспективным. Больше того, по убеждению проф. А. А. Герцензона, этот метод был направлен «на ликвидацию науки уголовного права»90, поскольку он по своей сущности «представляет собой разновидность социального дарвинизма, приложенного к явлениям преступности»91.
Однако замечу, что «естественнонаучный аспект» остаётся предметным вопросом и в современном учении о преступлении. Преступление – это
89См.: Герцензон А. А. Уголовное право и социология (Проблемы социологии, уголовного права и уголовной политики). – М., 1970. – С. 20-21.
90Герцензон А. А. Указ. соч. – С. 19.
91Там же. – С. 21.
65
одна из разновидностей человеческих поступков, а поэтому в преступлении проявляются и учитываются при его юридической оценке (квалификации) не только социальные, но и физиологические, психологическими признаки. Антропологическому фактору уделяется непременное внимание при изучении причинного механизма преступления
Остальные два метода были положены в основу развития соответствующих направлений – нормативно-правового и антропологосоциологического – учений о преступлении.
** *
Лекция 2. ОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ РАЗВИТИЯ РАННЕЙ КРИМИНОЛОГИИ
Вопросы:
1.Формально-логический подход к учению о преступлении.
2.Антропометрический метод исследования и позитивистское направление в криминологии.
3.Социологический аспект учения о преступности.
Вопрос 1-й. Формально-логический подход к учению о преступлении
Исследователи раннего (начального) периода уголовной теории отмечают, в частности, важную заслугу основоположников классического направления научной мысли в области юридизации, т. е. придания отношений правового характера общественно опасному деянию, или преступлению и, следовательно, наказания за него. Представители классической школы акцентировали внимание на формализации системных элементов в механизме реагирования на преступление и в своих исследованиях не только основывались на формально-логическом методе, но и детально разрабатывали сам этот метод применительно к уголовной теории.
Идеи классической школы, или классического направления получили развитие в трудах таких учёных, как: французский философ-просветитель,
66
правовед и политик Шарль Луи Секонда, барон де Ла Бред Монтескьё; итальянский просветитель, правовед, публицист и философ права Чезаре Бекка- риа(я)-Бонезана; английский философ, правовед и социолог Иеремия Бентам; видный немецкий учёный Пауль Иоганн Ансельм Фейербах; знаменитый французский философ-просветитель и писатель Вольтер (Франсуа Мари Аруэ) и ряд других мыслителей того исторического времени.
По праву первым в списке поставлено имя Шарля Луи Монтескьё (1689 – 1755), которого Чезаре Беккариа называл «бессмертным президентом» во введении своего знаменитого труда «О преступлениях и наказаниях». Монтескьё в 1748 году анонимно опубликовал в Женеве свои избранные произведения (31 книгу) под общим наименованием «О духе законов».
В этих произведениях учёный изложил авторскую концепцию о законах, точнее, о «духе законов», которые есть не что иное, как «необходимые отношения, вытекающие из природы вещей». «Многие вещи управляют людьми, – писал Монтескьё. – Существуют, следовательно, различные разряды законов, и высшая задача человеческого разума состоит в том, чтобы точным образом определить, к какому из названных разрядов по преимуществу относятся те или другие вопросы, подлежащие определению закона, дабы не внести беспорядка в те начала, которые должны управлять людьми»92.
Монтескьё писал о необходимости для законодателя различать «разряды законов» и соразмерять с ними те вопросы, которые ему надлежит определить в законе, «дабы не внести беспорядка в те начала, которые должны управлять людьми»93.
Как отмечает правовед Л. В. Батиев, «действительной целью основного труда Монтескьё является нахождение соответствия между положительными законами и различными условиями жизни данного общества, а также нахож-
92 Монтескьё Ш. Л. О духе законов (кн. 19, гл.4):URL: http://knigosite.ru/library/books/12547 (дата обращения: 02.09.2012 года).
93 Там же (кн. 26, гл.1).
67
дение правильного соотношения различных систем нормативного регулирования общественной жизни»94.
В концепции Монтескьё содержатся положения принципиального характера, которые наполняют «методологической силой» и учение о преступлении. Многие из этих положений проникнуты идеей предупреждения преступлений. Такой вывод неизбежно следует из принципиального условия соответствия закона (уголовного – в том числе): физическим свойствам страны (климату, положению, размерам…); образу жизни, религии, нравам и обычаям народа; природе правительства, или принципам трёх видов (республиканского, монархического и деспотического) образа правления. По сути, в этих положениях была заложена идея будущей криминологической теории факторов.
Монтескьё уделяет внимание, в частности, воспитанию. «Законы воспитания, – писал Монтескьё, – это первые законы, которые встречает человек в своей жизни»95. Учёный сравнивает характер воспитания у древних народов, принципом которых была добродетель (буквально «деятельное добро», «делание добра», к чему обязывало религиозное воспитание), и народов современных, принципом которых, можно сказать, является законность. «Ныне же мы получаем воспитание из трех различных и даже противоположных друг другу источников, – писал Монтескьё: – от наших отцов, от наших учителей и от того, что называют светом. И уроки последнего разрушают идеи двух первых. Это отчасти происходит от существующего у нас противоречия между требованиями религии и правилами света – явления, неизвестного древним»96.
Монтескьё акцентировал внимание на принципах справедливости, свободы, наконец, превенции. Следуя идеям просветителей-гуманистов, в част-
94Батиев Л. В. Учение Ш. Л. Монтескьё о «духе законов» // Юридический вестник Ростовского государственного экономического университета. – 2005. Том 1.- № 33. – С. 11 –
95Монтескьё Ш. Л. О духе законов. (кн. 4, гл.1).
96Там же.
68
ности известному принципиальному положению Ж. Ж. Руссо («Мудрый законодатель начинает не с издания законов, а с изучения их пригодности для данного общества»), Монтескьё делает акцент на этой его концептуальной идее: «Хороший законодатель не столько заботится о наказании за преступления, сколько о предупреждении преступлений. Он старается не столько карать, сколько улучшать нравы»97.
Яркий выразитель просветительского разума Франции Шарь Луи Монтескьё – один из представителей (наряду с Вольтером) так называемого «старшего поколения» просветителей. Больше того, Вольтер и Монтескьё являлись идейными вождями этого поколения. Они оказали большое влияние на просветительские умы последующего поколения, в том числе и в других странах, в частности, в Италии.
Идеи Монтескьё, а затем и Беккариа, Вольтера оказали сильное влияние на содержание знаменитой французской «Энциклопедии», авторами (энциклопедистами) которых стали многочисленные известные философы, экономисты, политики, юристы и др. В отношении уголовно-правовой проблематики энциклопедисты не были единодушны. Одни из них занимали консервативную позицию (в частности, они избегали критики, спокойно относились к смертной казни), но в то же время высказывали идеи юридикоконструктивного характера (о классификации, причинной связи преступлений, аффекте и др.).
Другие, наоборот, были настроены радикально, высказывались (насколько это было возможно в условиях цензуры) критически в отношении существующего правопорядка и методов его обеспечения. Наиболее активно в этом выражал свою позицию философ-просветитель, один из составителей и основных, пожалуй, самый «плодотворный» из авторов «Энциклопедии» Луи де Жокур (кстати, кавалер Ордена Почётного легиона – высшего знака отличия, почёта и официального признания особых заслуг во Франции). Он
97 Монтескьё Ш. Избранные произведения / под ред. М. П. Баскина. – М.: Гос. изд-во политической литературы, 1955. – С. 201.
69
писал, в частности, о справедливости назначения кары за преступление, но при этом отмечал, что кара должна быть пропорциональна преступлению и соответствовать его природе. Применение смертной казни он допускал лишь по отношению к наиболее жестоким преступлениям в целях предупреждения возникновения мотивов совершения подобных деяний. Он в духе Монтескьё утверждал, что предупреждение преступлений должно составлять главную задачу уголовных законов. Вместе с единомышленниками Жокур считал необходимым отделить уголовное право от религии и морали, подвергать наказанию только лишь за общественно вредные деяния, но никак не за образ мысли и убеждения.
Вообще, идея устранения произвола и переоценки возмездия с неоправданной жестокостью наказания проходит основной в статьях радикально настроенных энциклопедистов.
Энциклопедисты также обращали внимание на причинное значение преступного опыта (привычки) в мотивации и совершении преступлений.
Особенно их воодушевил Вольтер своей блестящей судебной защитой человека, которого судьи и священники приговорили к смертной казни, что вызвало небывалую по протестной силе активность общественности против изуверства и поддерживающих его уголовных законов. Энциклопедисты решили воспользоваться этой протестной силой и направить её на воплощение в жизнь реформистских идей.
Существует легенда о том, как миланское объединение энциклопедистов получило приглашение принять в этом участие и во исполнение своей солидарности немедля решило поручить члену сообщества Чезаре Беккариа написать сочинение о преступлениях и наказаниях.
Чезаре Беккариа (1738 – 1794), молодой правовед (в свои 20 лет получивший докторские степени по римскому и каноническому праву), работая над книгой «О преступлениях и наказаниях», во многом основывался на идеях Ш. Л. Монтескьё и потому решил пойти по «светлым следам этого великого человека».
70
Прогрессивное мышление его складывалось ещё в то время, когда он изучал уголовное право в университете Милана и вынужден был постигать обучение правилам применения пыток и членовредительских казней, что вызвало в душе гуманиста Ч. Беккариа чувство протеста.
Это чувство в немалой степени укрепилось теми событиями, которые последовали в ответ на его попытку жениться без отцовского разрешения: он был заключён в тюрьму, где провёл несколько месяцев, и получил возможность самому прочувствовать условия отбывания наказания.
Таким образом, молодой энциклопедист, вдохновлённый всеми этими обстоятельствами, принялся за написание рукописи. Он работал над ней меньше года, и в начале 1764 года книга под названием «О преступлениях и наказаниях» вышла.
Можно понять его чувства, которые он излагает на первой же страницы книги, в обращении: «К тому, кто читает». Своё обращение автор начинает с критической оценки законодательства: «Разрозненные отрывки законов античного народа-завоевателя… в дальнейшем были перемешаны с лонгобардскими (лонгбарды – германское племя завоевателей – авт.) обычаями и погребены в томах тёмных и путаных комментариев частных лиц»98. К этим законам, являющимся «наследием времён самого жестокого варварства», Беккариа язвительно добавляет любую пытку, с возмутительным злорадством подсказанную Фаринацием99 (апологетом инквизиционного процесса – авт.).
Разумеется, такие высказывания не могли оставить без внимания священную инквизицию (сыскную и судебно-полицейскую организацию, созданную ещё в XIII веке католической церковью). И только благодаря друзьям Беккариа избежал неприятностей.
В своей концепции Ч. Беккариа обращает внимание, вроде бы, на простые истины, которые постигаются людьми, истомившимися от страданий
98Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. – М.: Фирма «Стелс» БИМПЛ, 1995. – С.
99См.: Там же. – С. 57.