Вопрос 46

На соотношение права и политики существует две точки зрения. Первая состоит в том, что право доминирует над политикой, такое понимание сложилось в период буржуазно-демократических революций, выдвинувших идеи равенства, прав человека, правового государства, ограничения всевластия государства правами человека. Правовые нормы сдерживают и обуздывают политическую власть, которая зачастую стремиться удержаться неправовыми методами. Вторая точка зрения состоит в том, что политика доминирует над правом. Это аксиома марксизма: “Политика – концентрированное выражение экономики, а право – концентрированное выражение политики”. Такое соотношение характерно для тоталитарных режимов, которые возникают там, где политические нормы не имеют правовой опоры, где право не является ограничителем политической власти, где естественные права человека не выступают в качестве цели, осуществления политики.

Несомненно, категория собственности является основой и правовых и политических норм, поскольку тот, кто обладает собственностью, обладает и юридической свободой и политической властью. Правовые нормы возникают из отношений людей, собственности и в результате правотворческой деятельности государства становятся юридическим, а политические нормы, как бы абстрагируясь от своей первоосновы – собственности, выступают как нормы, регулирующие отношения партий по поводу политической власти.

Исторически признано, что в демократическом обществе соотношение права и политики должно быть таким: с одной стороны право должно стать средством осуществления государственной политики через нормы публичного права, с другой стороны, политическая деятельность всех субъектов должна быть жестко регламентирована правом и не выходить за его рамки.

Право и культура

Предварительным условием надежных выводов и рекоменда¬ций науки является общетеоретическая разработка вопроса о воз¬можностях закона и пределах его регулирующей функции. Сегод¬ня уже недостаточно ограничиваться констатацией возрастающей роли правового регулирования, необходим предметный анализ во¬проса применительно к разным областям и характеру обществен¬ных отношений. Особый акцент должен быть сделан на границах законодательного регулирования, так как развитие общественных отношений юридическими средствами возможно лишь в одном случае: если эти отношения подвластны правовому воздействию.

При этом нельзя отбрасывать уже достигнутое нашими иссле¬дованиями:

а) юридический закон - сильное, но не всесильное средство;

б) кроме права существуют иные социальные регуляторы по¬ведения людей;

в) пока имеются противоречия, обусловленные принципами со¬циального развития, пока остается государство, законодательство не потеряет своего значения в установлении порядка, обеспечении стабильности и согласованного развития общественных отноше¬ний, в предупреждении социальных отклонений и борьбе с наи¬более вредными из них.

Вместе с тем область культуры, человеческие отношения в этой сфере столь специфичны, что их регулирование с помощью зако¬нов является делом не менее тонким, чем регулирование эконо¬мических отношений. Есть большая доля истины в том, что право не может быть выше, чем культурное развитие общества. Поэтому издаваемые государством законы если и должны в качестве опре¬деленной модели вести за собой (формировать) соответствующие отношения, то не настолько, чтобы отрываться от них и превра¬щаться в законы неправовые. Можно также утверждать, что для большого числа людей нормативом поведения служит не закон, а сама культура (общая и юридическая), поскольку они не знают конкретных нормативно-правовых предписаний, никогда не зна¬комились с правовыми актами. Однако здесь легко впасть и в дру¬гую крайность (в ошибку), а именно - недооценить роль зако¬нодательства в формировании культуры. Причем не обязательно напрямую. Чаще всего косвенно - через правоприменительную практику (решение юридических дел в судах и управленческих учреждениях), через общение с друзьями и коллегами и т.д. Сле¬дует всегда иметь в виду двустороннюю связь закона и культуры, не упуская из вида «производительную» роль культуры в процессе законодательной деятельности. В ходе правоприменения общая и правовая культура выполняет роль дополнительного (наряду с за¬коном и вместе с ним) фактора оценки фактических обстоятельств и решения юридического дела. Но при реализации права гражда¬нами их культуре доверяют меньше, поскольку велика опасность отклонения от нормы закона в силу личной заинтересованности, неразвитости юридической культуры, пробельности ее или отста¬лости, сориентированности на асоциальные ценности.

Роль законодательства в сфере культуры, взаимодействие и взаимопроникновение этих феноменов социального бытия можно выяснять не только на уровне конкретных актов реализации права (микроуровень) или на уровне законодательной деятельности (средний уровень), но и на самом высоком (макроуровень) срезе - государство и общество. Высокий уровень культуры неизбежно открывает путь правовому развитию общества, правовому закону и правовому государству. Неразвитость культуры, напротив, обу¬словливает правовой нигилизм, деспотические формы и методы властвования. Таким образом, эффективность регулирующей роли законодательства в области культуры прямо пропорциональна уровню развития культуры, т.е. объекту регулирования.

Взаимодействие законодательства и культуры в практичес¬ком плане мыслится только в рамках определенной страны (госу¬дарства) и ее общей, политической, религиозной, нравственной, правовой культуры. В этом отношении заслуживает пристально¬го анализа пример России. В общем, следует, видимо, согласить¬ся с академиком Д.С. Лихачевым, который решительно возража¬ет против тезиса об отсталости тысячелетней культуры России. И в таком случае тот правовой нигилизм, который свойствен как рядовому, так и чиновному российскому люду, одновременное стремление к свободе и власти будут объясняться особенностями поляризованного русского характера, евразийским началом все¬ленских стремлений восточнославянских народов.