Глава XVII о торговле после разрушения Западной Римской империи

Римская империя была завоевана, и одним из последствий общего бедствия было разрушение торговли. Варвары сначала видели в ней лишь предмет грабежа. Когда же они осели на месте, то проявляли к пей не больше уважения, чем к земледелию и другим промыслам побежденного народа.

Вскоре торговля в Европе почти совсем исчезла. Господствовавшее повсюду дворянство нисколько о ней не заботилось.

Закон вестготов дозволял частным лицам занимать половину русла больших рек при условии, чтобы вторая половина оставалась свободной для рыболовных сетей и лодок; повидимому, в странах, покоренных вестготами, торговля была самая незначительная.

В эти-то времена установилось безрассудное право наследования государем имущества иностранцев и береговое право. Люди полагали, что поскольку они не связаны с иностранцами никакими предписаниями гражданского права, то и не обязаны оказывать им ни правосудия, ни сострадания.

В тесных границах, в которые заключена была жизнь северных народов, все им казалось чуждым, а при их бедности все казалось им богатством. До своих завоеваний они жили на берегах моря, стесненного скалами и усеянного подводными камнями; и они умудрялись извлекать пользу даже из этих камней.

Но римляне, которые были законодателями вселенной, издали весьма гуманные законы относительно кораблекрушений; они обуздали и разбой прибрежных жителей и — что еще важнее — алчность своей казны.

ГЛАВА XVIII

Особое постановление

Однако закон вестготов содержал одно благоприятное для торговли постановление. Он предписал, чтобы взаимные тяжбы купцов, приехавших из-за моря, обсуждались по законам их страны и их судьями. Это вытекало из укоренившегося у всех этих смешанных народов обычая, чтобы каждый жил под законом своего народа, о чем я много буду говорить впоследствии.

ГЛАВА XIX

О торговле после ослабления римлян на Востоке

Магометане пришли, совершили завоевания и разделились. Египет имел своих отдельных государей. Он продолжал вести торговлю с Индией. Сделавшись господином над товарами этой страны, он привлек к себе богатство всех прочих стран. Его султаны были самыми могущественными государями того времени. Мы видим из истории, как их постоянные и правильно распределенные силы восторжествовали над пылом, рвением и неукротимой отвагой крестоносцев.

Глава XX Как торговля проложила себе в Европе путь среди варварства

Перенесенная в Европу философия Аристотеля пришлась по вкусу людям утонченного ума, которые во времена невежества слывут за умных людей. Схоластики пристрастились к ней и заимствовали у этого философа множество мнений о займе под проценты, вместо того чтобы руководствоваться в этом деле простыми правилами евангелия. Они осудили проценты безусловно, во всех случаях. Вследствие этого торговля, бывшая до тех пор профессией людей низкого происхождения, стала к тому же и профессией людей нечестных, так как, запрещая какое-либо дело, само по себе дозволительное или необходимое, мы тем самым только принуждаем быть нечестными людей, которые им занимаются.

Тогда торговля перешла в руки народа, считавшегося в то время презренным[116], и вскоре ее перестали отличать от самого ужасного ростовщичества, от монополий и всех бесчестных средств добывания денег.

Евреи, обогащавшиеся посредством своих вымогательств, в свою очередь подверглись столь же жестокому ограблению со стороны государей, что утешало народ, но не облегчало его положенияю

По тому, что происходило в Англии, можно судить о том, что делалось в других странах. Король Иоанн, пожелав завладеть имуществом евреев, заключил их в тюрьмы, и у редкого из заключенных не было там хотя бы выколото по одному глазу. Так этот король отправлял правосудие. Один из евреев, у которого вырвали семь зубов, по одному в день, дал на восьмой день 10 тысяч серебряных марок. Генрих III вытребовал у йоркского еврея Аарона 14 тысяч марок серебром для себя и ….. тысяч для королевы. В те времена проявляли жестокое насилие, делая то, что теперь совершается в Польше несколько более умеренно. Не имея возможности запустить руку в кошелек своих подданных по причине их привилегий, короли подвергали пытке евреев, которые не считались гражданами.

Наконец, вошло в обычай конфисковывать все имущество у евреев, принимавших христианство. О существовании этого странного обычая мы знаем по изданному в его отмену закону. Причины, приводимые для его объяснения, были вздорные. Говорили, что евреев хотели испытать и совершенно очистить от власти дьявола. Но очевидно, что эта конфискация была для короля и сеньоров своего рода возмещением за те поборы, которые они взимали с евреев и которых лишались при переходе последних в христианство. В те времена на людей смотрели, как на земельные участки. Я хочу лишь мимоходом отметить, как из века в век издевались над этим народом. У евреев конфисковывали имущество, когда они выражали желание стать христианами, а вскоре их стали сжигать за то, что они не хотели принимать христианства.

И псе же торговля пробивала себе путь из самых глубин насилия и отчаяния. Евреи, которых изгоняли попеременно то из одной, то из другой страны, нашли средство обезопасить свое имущество и этим навсегда лишили государей возможности изгонять их, так ка.к государи, весьма желавшие избавиться от них, не имели никакого желания избавиться от их денег.

Они изобрели вексель, посредством которого торговля ограждалась от насилия и могла удержаться повсюду, так как благодаря ему имущество богатейших торговцев принимало неуловимую форму, в которой оно могло переноситься всюду, не оставляя следа нигде.

Богословы были вынуждены ограничить свои предписания, и торговля, которой силой было навязано бесчестие, возвратилась, так сказать, в лоно чести.

Итак, умствованиям схоластиков мы обязаны всеми бедствиями, сопровождавшими разрушение торговли, а корыстолюбию государей — изобретением вещи, которая некоторым образом поставила торговлю вне их произвола.

С этого времени государям пришлось проявлять благоразумие, о котором они прежде и не помышляли, так как установленная опытом несостоятельность крутых мер власти ясно доказывала, что благоденствие может быть достигнуто только кротким управлением.

Государства начали исцеляться от макиавеллизма и с каждым днем будут все более и более от него избавляться. Во всех решениях должна будет проявляться уже большая умеренность. То, что прежде именовалось чрезвычайными мерами, стало теперь, не говоря об ужасных последствиях подобных действий, просто неблагоразумными поступками.

Большое счастье для людей — находиться в положении, которое заставляет их быть добрыми ради собственной выгоды, в то время как страсти внушают им злобные мысли.