Лэнг Д. - Грузины. Хранители святынь (Загадки древних цивилизаций) - 2008

АЭВИА ЛЭНГ. ГРУЗИНЫ

уцепился за две ветви, росших на краю его, и утверди­

лись ноги на чем-то, что давало им опору на боковой стенке колодца. И когда наступило утро, он посмот­

рел на те две ветви, и вот на корне их оказались две

мыши, одна белая, другая черная, грызущие постоян­

но те две ветви. И посмотрел он на то, что было под

его ногами, и вот там он увидел четырех змей, высо­

вывавших головы свои из нор своих. И посмотрел он

на дно колодца, и вот там он увидел дракона, раскрыв­

шего пасть свою, ожидавшего, когда он его проглотит.

Потом он поднял голову свою на те две ветви и уви­

дел на самой верхушке их немного пчелиного меду.

Тогда он приблизил ветви ко рту своему и попробовал

немного сладости того меда. И тогда та сладость, ко­

торую он нашел в том, чего он вкусил, при всей крат­

ковременности этого наслаждения, отвлекла его от за­

боты и думы о двух ветвях, за которые он уцепился,

хотя он и видел ясно, как две мыши торопились с ни­ ми, и о тех четырех змеях, на которых он опирался, не зная, когда одна из них возъярится на него, и о дра­ коне, раскрывшем пасть, хотя он и не знал, каково

ему придется, когда он упадет в его пасть. Колодец -

мир сей, преисполненный бедствиями и испытания­

вость над ветвями - скорое течение дней и ночей в трудах; четыре змеи - составы тела, которые яды уби­

вающие; дракон, раскрывший пасть для поглощения

его, - смерть стерегущая; слон - предел жизни, на­

стигающий его, а мед - ослепленность малой долей

наслаждений, которой достигают люди в земной жиз­ ни своеЙ»l.

1 Повесть о Варлааме-пустыннике и Иосафе, царевиче Индий­ ском / Пер. с араб. акад. В.Р. Розена под ред. и с введением акад. и.ю. Крачковскоro. М., 1947. с. 47-48.

192

ЛИТЕРАТУРА И ПИСЬМЕННОСТЬ

Особый интерес представляет первая притча Ба­

лавара, в которой говорится о глашатае смерти и

четырех сундуках. Некогда она была использована

Шекспиром в «Венецианском -купце»:

Не все то злато, что блестит, -

Так пословица гласит.

Многих тешит внешний вид,

И к погибели стремит. Гроб златой червей таит...

В грузинской версии она звучит так.

Жил когда-то царь, добрый и справедливый. Од­

нажды ехал он по дороге в окружении придворных и

увидел двух мужей в лохмотьях и с язвами. Придвор­

ные хотели отогнать их, но царь спешился и стал их

лобзать и пал перед ними ниц на землю. Придворные

удивлялись, ибо не знали причины столь странного

поступка.

Вернувшись во дворец, они пошли к брату царя

и сказали ему:

щего.

Брат пришел к царю и рассказал ему обо всем, но

царь так и не дал ему никакого ответа.

В этом царстве был такой обычай: если царь гне­

вался на кого-нибудь и хотел казнить, то посылал к его воротам глашатая смерти с барабаном. Спустя

несколько дней он послал глашатая смерти к воро­

там брата своего. Услышав барабан, брат царя надел

саван и вместе со своей женой и детьми пошел к дворцу. Он плакал и рыдал, и рвал волосы, и посы­

пал свою голову пеплом. Когда это дошло до царя,

то приказал ввести его.

Сказал ему царь:

- О чем ты печалишься?

АЭВИА ЛЭНГ. ГРУЗИНЫ

-Как же мне не печалиться, если ты собираешь­

ся меня казнить?

-Неужели ты печалишься из-за глашатая, воз­

глашающего у дверей твоих, ты же знаешь, что нет

за тобой передо мной греха, за который я мог бы

казнить тебя? А между тем ты порицаешь меня за то, что я убоялся глашатая Господа моего, когда по­ смотрел на него, так что пал ниц на землю, скорбя

от напоминания о смерти, которая мне была объяв­

лена с того дня, когда я родился, и я притом боюсь

воздаяния за грехи, которые знаю за собой. Теперь иди и скажи моим придворным, чтобы они осозна­

ли свою ошибку.

Потом царь приказал сделать четыре сундука из

дерева и два из них покрыть золотом, а два смолою.

Когда сундуки были готовы, он приказал наполнить

два осмоленных сундука золотом и серебром, а два

сундука, покрытых золотом, - падалью, навозом,

и кровью, и мертвечиной, и волосами. Потом он

приказал закрыть сундуки и приказал собрать своих

придворных и вельмож, показал им четыре сундука

ивелел оценить их. И они сказали:

-О царь, по нашему поверхностному взгляду нет

цены двум золоченым сундукам, и нельзя скрыть их

великолепия и красоты, а что касается двух осмолен­

Hыx сундуков, то У них нет ценности из-за их безоб­

разия и малости и ничтожности содержимого, они не

стоят ничего.

Тогда царь велел открыть два осмоленных сунду­

ка, и весь дом осветился от находившихся в них дра­

гoцeHHocTeй.

- Вот подобие тех двух мужей, которых вы презре­ ли за одежду и наружный вид и положение. А между тем они полны знания, и мудрости, и благочестия, и правдивости, и других благодетелей, которые лучше и

194

ЛИТЕРАТУРА И ПИСЬМЕННОСТЬ

ценнее и жемчуга, и яхонта, и драгоценных камней, и

изумруда.

Потом царь приказал открыть два других сунду­

ка, и все содрогнулись от их вида и запаха. И ска­

зал царь:

- Вот подобие людей, украшающих себя снару­

жи одеждой и драгоценностями, тогда как нутро их

полно невежества, обмана и зависти, и лжи, и жад­ ности, и злобы, и других пороков, которые гнуснее,

игаже, и грязнее и падали, и крови, и навоза.

Исказали придворные:

-Мы получили нравоучение и поняли ошибоч­ ность того, что мы сделали, о царь!

Затем Иосаф обращается. в христианство, и Ба­

лавар крестит его. Получив это известие, его отец

Абенес впадает в ярость и начинает преследовать

христиан. Но Иосаф благополучно преодолел даль­ нейшие испытания и лишения. Накоnец царь Абе­ нес решил разделить свое царство между собой и своим сыном. Царство юного принца начинает про­

цветать, а его отца приходить в упадок.

Убедившись в справедливости христианской ве­

ры, Абенес также крестится со всеми своими сто­

ронниками. После смерти Абенеса Иосаф передает царство праведному Барахии (перед нами явный от­

голосок великого отречения Будды) и возвращается в ЦеЙлон. Там он живет вместе с Балаваром, и на­

конец они умирают, обретя святость.

Среди других многочисленных вариантов этой ле­

генды особый интерес представляет его использова­ ние основателем и сторонниками о движения Ахма­ дийя в исламе, имеющего множество сторонников в Индии и на Востоке. В соответствии с данной тра­

дицией, примерно девятнадцать веков тому назад в

Кашмире жил святой по имени Иус Асаф, который

195

АЭВИА ЛЭНГ. ГРУЗИНЫ

проповедовал притчами и использовал множество

тех же тем, что и Иисус Христос. Так, например, притча о сеятеле из Нового Завета.

Усыпальница Иус Асафа расположена в Сринагаре,

в Кашмире. Приверженцы Ахмадийя считают, что Иус Асаф и Иисус Христос были одним и тем же челове­ ком и что Иисус Христос после Воскресения продол­

жил свои странствия в качестве миссионера, пока не

добрался до Индии и не умер там. Конечно, легенда о

гробнице Иисуса в Сринагаре достаточно условна", на

что указывают Р. Грейвс и Дж. Подро в монографии «Иисус В Риме: историческая гипотеза».

Даже беглое чтение источников показывает, что сюжет «Повести О Варлааме и Иосафе» восходит не

к евангельской традиции, а к одной из версий сю­

жета о Гаутаме Будде и его миссионерской деятель­ ности в том виде, как она была представлена в араб­

ской версии легенды, известной как «Билавар-наме».

Распространившись дальше на запад, легенда ока­

зала сильное влияние на средневековых катаров -

еретиков из Прованса, - став основой религиозно­

го трактата. И православная, и католическая церковь считает Варлаама и Иоасафа святыми. Все сюжеты

происходят от древней буддийской легенды, которая

вошла в христианскую традицию через грузинских

книжников, обитавших в афонских монастырях. Выходцы из Грузии, основавшие Иверский монас­

тырь на горе Афон примерно в 980 г., внесли значи­

тельный вклад в грузинскую литературу и искусст­

во. Иоанн Святогорец и его последователь Ефимий

(1009-1065), а также Георгий Афонский (1009-1065)

существенно обновили весь состав грузинской ду­ ховной литературы. Прежде всего они сверяли и ис­ правляли по греческим оригиналам грузинские бого­ служебные книги и библейские тексты. И в наши дни

196

ЛИТЕРАТУРА И ПИСЬМЕННОСТЬ

грузинская церковь считает каноническим текст

Евангелия, который составил Георгий Афонский.

Афонцы перевели на грузинский язык все сколь­

ко-нибудь ценные памятники византийско-христи­

анской книжности. В частности, Евфтимий перевел на грузинский язык «Мудрость Балавара•.

Георгий пишет, что большая часть переводов сде­

лана им ночью при свечах, после того как целый

день он проводил за управлением лавры и за рели­

гиозными обрядами. «Благословенный Георгий про­ должал переводить без устали и не позволял себе отдыхать, денно и нощно он отбирал сладкий нек­ тар из книг Господа, которым он украшал наш язык и нашу церковь. Он перевел такое количество бо­

жественных книг, что никто не может превзойти его, поскольку он работал над своими переводами

не только на горе Олимп и горе Афон (и эти рабо­ ты мы можем все перечислить), но также в Кон­

стантинополе, во время путешествий и во всех дру­

гих местах, где ему доводилось оказываться».

Непоколебимость грузин-афонцев в вопросах

веры ярко видна на примере богословского диспу­ та между Георгием Афонским и антиохийским пат­ риархом Феодосием 111, где Георгий заявляет: «Са­ мый преподобный Господь, твои слова следующие: «Я сижу над троном Петра, главы всех Апостолов•.

Но мы - грузины - наследники и паства того, ко­

го Он призвал первым святого Андрея, прозванно­ го Первозванным, и кто назвал себя Его братом,

благодаря Ему мы тоже были обращены и получи­

ли просветление.

И вот что еще, один из Двенадцати Святых Апо­ столов, назовем его Симоном-ханаанитом, погребен

в нашей земле, в Абхазии, в месте, которое назы­

вается Никопсия. Узнав от этих Святых Апостолов

197

ДЭВИД ЛЭНГ. ГРУЗИНЫ

свет веры в Единого Господа, мы никогда не отка­ зывались от Него, никогда наша нация не станови­

лась на сторону еретиков, наоборот, мы проклинали

ипредавали анафеме всех супостатов и вероотступ­ ников. Мы твердо стоим на этой скале православия

иправилах поведения, которые провозгласили сами

Святые Апостолы».

Возможно, рассказ о путешествии святого Анд­

рея Первозванного в Грузию сегодня кажется вы­ мыслом, но он не более мистический, чем многие

другие почтенные традиции, бытовавшие в средне­

вековом христианском мире.

Работа афонских подвижников веры была достой­

но продолжена Ефремом Мцире (1027-1094), жив­

шим и работавшим на Черной горе в Сирии. Мцире был историком, филологом и переводчиком работ

святого Иоанна Дамаскина, Ефрема Сирина, свято­

го Иоанна Златоуста иДионисия Ареопагита, а так­ же автором «Жития Симона Логофета», главой гру­ зинской монастырской общины, расположенной на Черной горе в Сирии.

Еще один центр средневековой грузинской книж­ HocTи находился в монастыре Креста, основанном святым Петром Грузинским, учеником Ефимия при­

мерно в 1030 г., расположенном неподалеку от Иеру­

салима.Этот монастырь стал центром грузинской культуры на Святой земле, в нем и сегодня сохрани­

лось около 160 рукописей в греческой резиденции

патриарха.

Монастырь Креста связан с великим грузинским поэтом Шота Руставели, который принял здесь по­ стриг, после того как был вынужден покинуть свою родину, а спустя годы был там погребен. На обна­

руженной недавно на одном из монастырских зда­

ний живописной фреске изображен Руставели в бо-

198

ЛИТЕРАТУРА И ПИСЬМЕННОСТЬ

гатых придворных одеждах (фото 71). Без сомнения,

это изображение относится к посещению монасты­

ря во время паломничества в период его светской

деятельности.

К концу XI в. наблюдается постепенное ослабле­ ние церковной монополии в литературе и образо­ вании, отражающее изменение положения Грузии в

тогдашнем мире. По мере расширения ее междуна­

родных связей, и особенно контактов с блестящей цивилизацией исламского мира, грузинские фило­ софы и поэты все чаще и чаще стали встречаться с

протестами, а иногда и с препятствиями, чинимы­

ми церковниками.

Как и современные персидские и турецкие сул­

TaHы' грузинские правители считали своим долгом

покровительствовать искусству, они поддерживали

придворных поэтов и писателей, наравне с монас­

тырскими летописцами и церковными книжниками.

На торжественных дворцовых приемах поэты-одо­

писцы читали свои панегирические произведения.

Прежде всего назовем Иоанна Шавтели, который

написал поэму «Абдул-Мессия. - стихотворный

панегирик правителю Давиду Строителю и царице Тамар. Неизвестный нам поэт Чахруцхадзе написал

цикл стихотворений «Тамариани., также посвящен­

ный царице Тамар. Оба произведения написаны

двадцатисложным размером, с особой рифмовкой,

названной «чахрухаули•.

Одним из первых сохранившихся памятников

светской литературы ХН в. является героический ро­

ман Мосэ Хонели «Амиран-Дареджаниани•. В нем

рассказывается о героических приключениях группы

витязей и подвигах главного героя - богатыря Ами­

рана. Хотя действие романа развивается в сказочной

стране, а герои идеализированы, в нем ярко отраже-

199

АЭВИА ЛЭНГ. ГРУЗИНЫ

ны настроения военно-рыцарского сословия, кото­

рое играло важную роль в грузинском государстве

Багратидов. С давних времен в Грузии распростра­

нялось множество стихотворных и прозаических вер­

сий романа. Целый цикл легенд, созданных на ос­

нове «Амиран-Дареджаниани», был детально разра­ ботан деревенскими рассказчиками. Литературные и фольклорные мотивы переплелись настолько тесно,

что некоторые ведущие эксперты, такие, как про­

фессор М. Чиковани из Тбилисского университета,

даже выдвинули предположение, что фольклорные

варианты предшествовали появлению романа, а не

произошли от него.

Одновременно с романом Хонели появилась поэма «ВисрамианИ». Ее авторство приписывается Саргису

Тмогвели, но на самом деле он лишь перевел и обра­ ботал персидскую поэму о страстной и глубоко лирич­

ной истории любви Вис и Рамина, написанную в се­ редине ХI в. поэтом Фахруддином Гургани.

Вис иРамин пьmко любят друг друга, но судьба не­

благосклонна и безжалостна к ним. Отчасти рассказ

об их отчаянной страсти наперекор всем напоминает

известную историю Тристана и Изольды. Однако му­ чения Вис и Рамина завершаются супружеским бла­ женством, возлюбленные провели не менее 81 года вместе! Чтобы составить представление об эмоцио­ нальной силе этой классической работы, мы приведем

плач царицы Шахру над телом своей дочери Вис:

Зачем, судьба, ты. меня покарала!

Ты жемчуг мой единственный украла!

Как видно, ты - большой знаток жемчужин, Когда тебе подобный жемчуг нужен!

Ужель, как я, жемчужине ты рада! Так в землю зарывать ее не надо!

ИЛЬ ты, увидев кипарис подобный, Его пересадила в сад загробный?

200

ЛИТЕРАТУРА И ПИСЬМЕННОСТЬ

Зачем ты в прах повергла древо Рая, Зачем свалила ствол, плоды срывая? Вновь может ли созреть опавший лист? Умерший мускус будет ли душист? Земля, ты многих, многих поглотила,

Но в первый раз похитила светило!

Людей в свою ты ввергла глубину, А ныне поглотила ты луну.

Ты серебро чернишь - а ныне тело

Серебряное чернотой одело. Моя жемчужина зарыта в прах -

И ясный день померк в моих глазах. Зачем вы, кипарисы, разрослись -

Ведь вырван в Мерве лучший кипарис! Луна, теперь начнешь тусклей светиться:

Мою луну упрятала темница!

Я знаю, почему все звезды в сборе: Явились, чтоб мое увидеть горе! О, кипарис! О, мускус! О, кумир! О, солнце, озаряющее мир!

Ты разгоняло мглу красой своею,

А чем я горе по тебе развею? Где путь найду я к правому суду?

Где светлое возмездие найду? Убив тебя, весь мир убил злодей - И нет меня среди живых людей! Врачи из Рума, Хинда, из Ирана!

О, неужель моя смертельна рана? О дочь моя, здесь, в этом мире, ты

Достойной не нашла себе четы; Быть может, мир загробный озаряя,

НаЙдешь чету другую в кущах Рая? Ты умерла, раздавлена судьбой - Мои надежды умерли с тобой].

Описанный нами период начала светской любов­

ной поэзии, романса и эпоса не ограничивался при­

дBopHыMи кругами. Уже в начале ХН в. В Грузии су­

ществовали прекрасные сказки, народный эпос и за­

стольные песни, многие из которых уходят корнями в

далекую древность (рис. 47).

Интенсивные торговые и культурные связи Гру­ зии со средневековой Византией и Ираном, расши-

] Гурганu Ф. Вис и Рамин/ Пер. С. Липкина. М., 1963. С. 284-286.

201