Алиев С. М. - История Ирана. XX век - 2004 (2)

приказано немедленно арестовать шейха Хазаля и его близкое окружение и под конвоем срочно отправить их в Тегеран.

Опасаясь неожиданных враждебных акций со стороны военных властей, шейх Хазаль по ночам перебирался на свою яхту в зоне залива, где проводил время почти до утра. Обычно до поздней ночи с яхты доносились звуки музыки и арабских песен. Выделенный военным губернатором Фазлулла ханом (будущий генерал Захеди) вооруженный отряд на небольшом катере под покровом ночи незаметно подошел к яхте шейха и перебрался на его борт. Охрана шейха не успела оказать сопротивление. 19 апреля 1925 г. Хазаль, три его сына и личный секретарь были арестованы и отправлены в Тегеран. Ему была выделена вилла в Шимране, где он пребывал под домашним арестом до своей «загадочной» смерти [106].

Министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен позднее, в июле 1927 г., заявил в палате общин: «Я не стану останавливаться на истории шейха Мохаммеры Хазаля - человека, которому была обещана поддержка Великобритании как официально, так и неофициально, человека, добросовестно поддерживавшего и защищавшего интересы Великобритании во время войны в Месопотамии... Англия нарушила слово, данное шейху Хазалю, ссылаясь на более высокие интересы персидского правительства» [107]. Л. Элвелл-Саттон, указывая на эти сдвиги в английской политике, писал: «Она (Англия. - С.А.) почуяла в Реза хане появление новых веяний в Иране, веяний, с которыми нельзя было не считаться, но которые при умелом обращении Великобритания могла использовать в своих собственных выгодах» [108]. В действительности отход от первоначальных жестких позиций не помешал Англии, во имя сохранения особого статуса АПНК, по-прежнему препятствовать полному восстановлению иранской власти в районах Хузестана, входивших в зону деятельности нефтяной концессии.

Свидетельством политической ловкости и в то же время до некоторой степени бecпpинципнocти Реза хана явилocь его отношение к высшему шиитскому духовенству и левым силам. Первоначалльно он в своем стремлении добиваться верховной власти пошел на близкое сотрудничество с лидером бывшей Демократической партии социалистом Солейман Мирзой и деятелями из его круга, а также поддерживал возникшее на почве антикаджар-

виднейшими шиитскими улемами, в число которых входили Ага Абольхасан Эсфахани, Фирузабади, Найини и другие.

Ввоспоминаниях Реза хана, записанных Фараджулла Ханом Бахрами, будущий шах подчеркивал, что во время обсуждения иранских проблем он остался очень довольным тем, что насчет путей разрешения обсуждаемых вопросов было обнаружено полное соответствие его личных мнений с воззрениями улемов. Судя по всему, здесь Реза хан намекал о поддержке улемами его претензии на иранский трон.

Вэтой связи, видимо, следует иметь в виду, что организация паломничества и визита Реза хана в святые места Ирака без санкции английских властей была бы невозможной, так как

страна эта то время находил реальной властью Британии. Важно и другое, как утверждает в своей диссертации по англо-иранским отношениям А. Заргар, ссылаясь на английские дипломатические документы, ведущие сотрудники Форин офиса были явно против республиканского движения, предпочитая сохранение в Иране конституционной монархии.

Между тем после возвращения в Тегеран Реза хан добивался официального утверждения его в должности главнокомандующего всеми вооружёнными силами страны, что по конституции было прерогативой шаха. Правая оппозиция в меджлисе, возглавляемая известным религиозно-политическим деятелем Сеид Хасаном Модарресом, пыталась отсрочить обсуждение этого вопроса до возвращения Ахмед шаха Каджара из Европы. Однако Реза хан, ссылаясь на то, что своими действиями шах и наследник престола препятствуют нормальной деятельности правительственного кабинета, в ультимативной форме потребовал, чтобы мед-

жлис откладывая, дал свой ответ на его запрос относительно его утверждения в должности главнокомандующего. После длительных дебатов меджлис 14 февраля 1925 г. принял требуемое Реза ханом решение. В нем было также подчеркнуто, что без утверждения меджлиса Реза хан от должности верховного главнокомандующего отстранен быть не может [109]. Добившись своего, Реза хан пошел навстречу правой оппозиции и отменил повсеместно военное положение, включив в состав кабинета некоторых представителей царствующего рода, в частности каджарского принца Фируз мирза (Носрет од-Доуле) и Кавам од-Доуле.

Реза хан и его сторонники, однако, от своей антикаджарской

политической кампании не отказались. Более того, возникшие изза нехватки хлеба в столице трудности были использованы сто-

ронниками и представителями правительства для организации выступлений против номинально царствующей династии Каджаров. Скоро, однако, в связи с имевшими место хлебными бунтамиправительствовосстановиловоенное положение в столице и ряде крупных городов страны. Одновременно сторонниками Реза хана были спровоцированы в различных провинциях, в частности, в Азербайджане и Гиляне, массовые выступления, участники

которых требовали от меджлиса низложения Каджаров.

29 октября 1925 г. на заседании меджлиса началось обсуждение поступивших из Азербайджана телеграмм, в которых выдвигалось требование об устранении от власти Каджаров. Тут же на обсуждение депутатов поступил заранее подготовленный законопроект относительно низложения царствующей династии Каджаров и передачи временно верховной власти «в рамках основного закона» Реза хану Пехлеви. Окончательное разрешение вопроса о верховной власти возлагалось на Учредительное собрание. 31 октября меджлис утвердил законопроект о низложении Каджаров. Из 85 депутатов только пять человек голосовали против проекта. Свержение Каджаров было отмечено орудийными залпами. Мохаммед Хасан мирза - наследник престола был арестован и вскоре выслан из страны. Выборы в Учредительное собрание произошли при непосредственном «участии» военных властей и полиции.

6 декабря Учредительное собрание приступило к работе. Она завершилась 12 декабря. Из трехсот членов 257 голосовали за избрание Реза хана наследным шахом Ирана, а против - 3. Такое единодушие членов Учредительного собрания было достигнуто тем, что, во-первых, военно-полицейские власти не допустили избрания в Учредительное собрание лидеров леводемократических группировок, с которыми временами еще недавно Реза хан сотрудничал. Во-вторых, такой результат стал возможным благодаря отходу Модарреса и его соратников от своих прежних позиций, когда они представляли собой оппозиционную фракцию, которая противилась обсуждению вопроса о низложении Каджаров.

ГЛАВА III

ГОДЫ ДИКТАТУРЫ РЕЗА ШАХА (1925-1941)

Итак, Реза хан был коронован. Он стал основателем новой династии - Пехлеви. Эта фамилия, избранная Реза шахом, должна (была символизировать политическую преемственность, так как она сама по себе содержала претензию на связь с Ираном времен парфянских и сасанидских шахов [1]. Уже в качестве главы государства, диктатора, Реза хан стал проводить в отношении Хузестана и зоны Персидского залива более целенаправленную политическую линию. Однако и новая линия не была лишена последовательности. Это обнаружилось прежде всего в отношениях с Англией и АПНК.

Вопрос о деятельности Английской нефтяной компании до 1923 г. занимал в ирано-английских отношениях второстепенное место. Правящие круги Ирана, прилагая усилия для решения ряда неотложных внутри- и внешнеполитических проблем, не обращали должного внимания на деятельность АПНК и вообще на нефтяной вопрос. Объяснялось это отчасти тем, что новые иранские руководители вначале не имели полного представления о масштабах и характере деятельности английской компании. Еще более важно было то, что вплоть до стабилизации своей позиции Реза шах опасался прямо посягать на интересы Великобритании.

Как было отмечено, Лондон, в целом не препятствуя консолидации нового иранского режима, и после мятежа шейха Хазаля периодически инспирировал или тайно поддерживал отдельные вооруженные выступления против центрального правительства в Хузестане, пытаясь таким образом сохранить рычаги давления на Реза шаха. Английские дипломаты считали, что для сохранения престижа Великобритании на Среднем Востоке ей очень важно не потерять «доминирующие позиции» в Иране. Добиваясь этой цели, они постоянно запугивали иранское правительство

«большевистской угрозой», с тем чтобы убедить его в необходимости сохранить с Англией тесные отношения. Руководители Форин офиса призывали Иран к «освобождению» северных провинций Ирана от «экономического сервитута» («порабощения»)

СССР [2]. Одновременно британское правительство продолжало добиваться признания его особых прав на юге. В письме к английскому посланнику в Тегеране О. Чемберлен писал, что «правительство Его Величества не выступает против установления центральным правительством (Ирана. - С.А.) прямого контроля в Арабистане» (т. е. в Хузестане. - С.А.). Вместе с тем министр требовал признания Ираном «значительных интересов» Англии в зоне Персидского залива, «включая Хузестан и нефтяные месторождения» [3].

Именно эти интересы стали важнейшим фактором, определившим позицию Англии в отношении той или иной новой акции иранского правительства, способной затрагивать интересы Британии. Так, 10 декабря 1927 г. иранское правительство объявило об аннулировании режима капитуляций. Этот законный акт вызвал недовольство Великобритании, так как, по идее, он должен был привести к ликвидации автономного судопроизводства в зоне деятельности АПНК. Следуя инструкции из Лондона, английский посланник убеждал в конце 1927 г. членов иранского правительства, что распространение иранской юрисдикции на рабочих и служащих АПНК может нанести ущерб деятельности компании, являющейся «важным источником благосостояния Ирана» [4]. Те же аргументы посланник приводил 31 декабря 1927 г. во время аудиенции у Реза шаха. Уступив английским просьбам, Реза шах в принципе согласился на сохранение автономного режима судопроизводства в зоне деятельности английской компании. Более того, он выполнил и некоторые другие пожелания руководства АПНК, выразив удовлетворение ее деятельностью и даже не поскупившись, по свидетельству английского посланника, на похвалы в ее адрес [5].

3.1. Спор между иранским правительством и руководством АПНК. Дело А. Теймурташа

Между тем спорные вопросы, возникшие между иранским правительством и АПНК в начале 20-х годов, до конца не были решены. В начале 1927 г. иранское правительство предложило

АПНК передать дело в арбитраж. Однако представители компании отклонили это предложение, заявив, что все спорные вопросы были урегулированы в декабре 1920 г., когда было заключено соглашение, подписанное от имени Ирана Армитейдж-Смитом. В 1928 г. отношения между иранским правительством и АПНК стали ухудшаться. Это произошло во время поездки Реза шаха в Хузестан и посещения министром двора Теймурташем (фактическим руководителем иранской внешней политики) и некоторыми другими государственными деятелями предприятий компании. То, что они там увидели, произвело сильнейшее впечатление на визитеров, которые впервые представили себе масштабы деятельности компании и поняли, какие доходы сулит ей все увеличивавшаяся добыча иранской нефти.

Вернувшись в Тегеран, от имени шаха в правление АПНК было отправлено письмо, в котором, в частности, говорилось: «Во время этой поездки я привез с собой в качестве сопровождающих большую группу видных иранских политических деятелей, с тем чтобы они приняли участие в празднествах по случаю открытия хорремабадской дороги и осмотрели предприятия нефтяной компании. Мне захотелось, чтобы, прибыв сюда, они воочию убедились в том, какие огромные предприятия построены компанией для добычи и переработки наших нефтяных ресурсов и какие большие доходы она получает, выплачивая нам - истинным хозяевам нефти - незначительную сумму. Сам я приглашение компании не принял. Я отклонил ее приглашение, во-первых, потому, что уже осматривал все ее предприятия несколько лет назад, а во-вторых, по той причине, что деятельностью нефтяной компании в Иране я не удовлетворен. Руководителям компании следует понять, что иранское государство и иранский народ отрицательно относятся к концессии, выданной д'Арси, и считают, что необходимо, как можно скорее, составить текст нового концессионного соглашения, более полно обеспечивающего интересы Ирана. Этот вопрос неоднократно ставился правительством. Ныне я откровенно напоминаю, что руководителям компании следует серьезно заняться его решением. Если же они в отношении его проявят пренебрежение, то ответственность за последствия этого будет лежать на них. Страна не сможет дальше терпеть такого положения, когда огромные доходы от нефти присваиваются иностранцам, в то время как Иран их лишен» [6].

После того как указанное письмо было отослано в правление АПНК, Теймурташ совершил поездку в Европу. В июле 1928 г. во время своей встречи в Лондоне с Дж. Кэдменом - председателем правления АПНК - он высказал ему ряд соображений по поводу отношений между иранским правительством и компанией. Теймурташ предложил АПНК отказаться от тех частей концессионной зоны, где добыча нефти не ведется, пообещав взамен продлить срок действия концессионного соглашения. Одновременно Теймурташ попросил, чтобы доля Ирана выплачивалась и акциями компании. Эта просьба вызвала озабоченность у руководителей АПНК, так как в случае ее выполнения иранское правительство со временем могло бы стать полноправным совладельцем компании и получать, помимо «роялти», доходы в качестве держателя акций подобно другим акционерам [7]. Руководство АПНК отнеслось к предложению Теймурташа отрицательно и игнорировало его.

12 августа 1928 г. Теймурташ направил на имя председателя правления компании официальное письмо, где поставил под сомнение законность самой концессии д'Арси, на основе которой осуществлялась промышленная и коммерческая деятельность АПНК. Он обратил внимание правления на то, что концессия была предоставлена в период царствования ныне низложенной династии Каджаров и до введения в Иране конституции. Иранское законодательство, отмечал он, предполагает утверждение подобных концессий парламентом [8].

В конце декабря 1928 г. некоторые из поднятых Теймурташем вопросов были затронуты Реза шахом во время его встречи с английским посланником Р. Клайвом. Шах заявил, что с момента предоставления концессии обстановка в мире сильно изменилась; в интересах как Ирана, так и компании надо внести изменения в концессионное соглашение. Повторяя мысли Теймурташа о необходимости сокращения концессионной зоны, Реза шах говорил также о целесообразности урегулирования территориального спора на ирано-иракской границе, в районе Нефтхане, где была обнаружена нефть. Еще раньше, 20 ноября 1928 г., иранский премьерминистр Мехди Коли хан Хедаят (Мохбер ос-Салтане) подверг в меджлисе резкой критике практику выдачи концессий в прошлом, недвусмысленно намекнув на концессию д'Арси [9].

Во время своих встреч с главой английской миссии в Теге-

ране в январе 1929 г. Теймурташ охарактеризовал вопрос об АПНК как самый значительный среди нерешенных ирано-английских проблем. Он настойчиво добивался принятия предложения о предоставлении иранскому правительству части акций компании в счет его доли в нефтяных доходах. Тактика, избранная Теймурташем в переговорах с дипломатическими представителями Англии, была разумной. Но иранский министр наивно убеждал английского посланника, что рост могущества иранского государства в новой ситуации - в интересах Великобритании. Исходя из этого, он добивался участия Ирана наряду с английским правительством в промышленно-коммерческой деятельности АПНК.

В начале 1929 г. в Тегеран для переговоров прибыл Дж. Кэдмен, занимавший с 1926 г. пост председателя правления компании. Выслушав иранское предложение, он заявил, что для окончательного ответа ему необходимо посовещаться с членами АПНК, и выехал обратно в Лондон.

Тем временем представители компании выискивали любые возможности, чтобы отвлечь внимание иранского правительства от спора. В этом плане особенно показательны действия руководства компании в связи с первомайским выступлением рабочих в 1929 г. в Абадане.

Уже в начальный период деятельности компании в Хузестане образовалась значительная по численности прослойка промышленного пролетариата. К концу Первой мировой войны на предприятиях компании было занято 9-10 тыс. человек, к концу 20 - началу 30-х годов - более 15 тыс. В основном это были выходцы их бахтиарских, лурских и арабских племен, а также бывшие ремесленники и рабочие из Тегерана, Исфахана, Дизфуля и других городов. Кроме иранцев на предприятиях компании работали индийцы, а также англичане. Условия труда местных рабочих, как правило, были очень тяжелыми. За свой изнурительный труд они получали мизерную заработную плату; она была в два-три раза меньше, чем у рабочих-индийцев. Особенно низки были заработки у тех иранцев, которых компания нанимала на временные работы (строительство дорог и т. д.) [10].

Первые забастовки нефтяников были отмечены еще в начале 20-х годов. Наиболее крупная из них состоялась в 1922 г., когда иранские рабочие поддержали выступление индийцев, требовавших увеличения заработной платы. Для подавления этой забастовки