2. Ценностная классификация сред

Любые классификационные системы непосредственно отражают задачи и принципы, для реализации которых они созданы, поэтому их объективистский характер не должен вводить в заблуждение. Ещё в большей степени это справедливо для подчёркнуто ценностных типологических систем, которые, по определению, фиксируют ту или иную систему ценностных приоритетов. Известно, что ценностные характеристики, даваемые различными людьми (группами людей)¹⁰, не совпадают, а также и то, что с течением времени вкусовые оценки меняются, иногда резко. Например, ещё 30 лет назад русский модерн и эклектика рубежа XIX-ХХ вв. рассматривались как негативные страницы истории архитектуры, шедевры конструктивизма 1920-х долго не получали статуса памятников истории и культуры, а произведения 1930-50-х годов получили этот статус совсем недавно. Другой яркий пример – Петербург, являющий собою, на наш сегодняшний взгляд, торжество цели и порядка, градостроительного чуда, возникшего, как "бог из машины", но вспомните Гоголя, ведь он говорил об архитектуре Петербурга так, словно речь шла о современных микрорайонах. За каждой оценкой, таким образом, неизбежно стоит некое идеальное представление, а также система деятельности, в которую эта оценка включена и дорогу которой она призвана расчистить. Однако ценностные суждения ясно предъявляют свои основания, в отличие от жёстко и однозначно сформулированных целей, а также они гибче и жизнеспособнее. Поэтому именно ценностные классификации (как и ценностный, а не целевой тип рационализма, по М. Веберу¹¹) наиболее близки задачам и характеру архитектурного проектирования в исторической среде, поскольку дают наиболее надёжную, взвешенную и конструктивную оценку явлений.

Профессор Ю.И. Кармазин предложил следующую классификацию:

1. Ценная однородная историко-архитектурная среда. Состоит из исторически ценных зданий и сооружений одной или разных стилевых характеристик (улицы центров городов Парижа, Рима, Амстердама, Барселоны, Санкт-Петербурга, Стамбула, Венеции. Суздаля, Сан-Джаминьяно, Мальты). Основным принципом здесь может явиться девиз медиков: "Не навреди" (хотя он имеет универсальный характер, справедлив и для других типов среды). Введение нового объекта в эту среду целесообразнее всего решить на тождестве или на нюансах - утонченных, филигранных. На гармоничном контрасте здесь может появиться только какой-то фрагмент на специальном планировочно выделенном участке. Новый объект по всем своим параметрам должен характеризоваться виртуозностью исполнения. Модульность, тектоничность этой среды должны сохраниться.

2. Выразительная среда с большим содержанием историко-архитектурных объектов. Такая среда характерна для многих городов России (как, например, в Воронеже – часть проспекта Революции) и является наиболее ценной сохранившейся средой в масштабе всего города. Принцип включения нового объекта по требованиям близок к первому типу, но с большей степенью свободы. Здесь большее право имеют приемы нюансных отношений. Можно включать объект и на контрасте, но этот объект должен быть решен на уровне высокого искусства гармонизации форм и пространств. Тектоничность и модульность застройки среды в целом должны быть сохранены, но возможно и небольшое изменение.

3. Среда, содержащая редкие отдельные памятники истории и архитектуры. Это невыразительная городская среда, состоящая в основном из безликих, но не уродливых зданий с редкими интересными памятниками архитектуры. В Воронеже это улица Плехановская. Включение объекта должно решаться в комплексном подходе к облику застройки в целом, чтобы придать ей определенную художественно-стилистическую трактовку. Возможны приемы на нюансной и контрастной основе. Тектоника и модульность застройки могут быть скорректированы, особенно на узлах пересечений, где могут возникнуть сооружения по структуре и по масштабу контрастные к окружению.

4. Невыразительная среда. В Воронеже, например, это Московский и Ленинский проспекты. В данном случае целесообразны решительные и кардинальные меры. Безусловно, необходимо выявить положительные константы этой среды, если они есть, и сохранить их. При расположении участка на магистрали городского значения, необходим серьезный комплексный подход с существенной реконструкцией. Привычная модульность частично может быть сохранена.

5. Агрессивная среда. Уродливые примитивные сооружения, трущобы, застройка в промзоне и т.д. Такая среда (точнее "антисреда") должна быть кардинально пересмотрена и реконструирована по новому проекту.

Авторская разработка известного воронежского архитектора, проф. Н.С. Топоева (неоднократно проверенная и осуществлённая им в крупных постройках для города) во многом созвучна вышерассмотренной. Н.С. Топоев подразделяет среду на четыре группы:

I. Высококачественная среда с ярко выраженным впечатлением – образом отличается высокой степенью запоминаемости и эмоционального переживания. Она сложна и заключает в себе предчувствие тайны, предстоящего чуда. Например, городская среда проспекта Революции Воронежа. Основное качество такой среды - высокие требования к эстетическим качествам нового объекта, и в то же время, она весьма устойчива и к низкокачественным объектам. Характерная особенность такой среды - ее развернутость во времени. Вы не можете ощутить ее сразу, она слишком сложна для единовременной оценки. В такой среде извечная борьба порядка и хаоса решается явно в пользу порядка, здесь налицо иерархия градостроительных ценностей.

II. Неопределенная среда. Она не имеет ярко выраженного характера, например, в такой среде может быть неопределенное соотношение между остатками исторической среды и современными зданиями. В Воронеже – это ул. Кирова. В такой среде иерархия зданий не выражена и не определена.

III. Нейтральная среда практически не воздействует образно и эмоционально на человека, вызывает ощущение скуки (Юго-Западный район, Ленинский проспект). Восприятие лишено развертки во времени, оно практически единовременно.

IV. Хаотическая среда. Как правило, это жилая среда на границе с коммунальными и промышленными зонами, вызывающая чувство опасности и одиночества, ощущение враждебности окружения к человеку.

Необходимо отметить, что практически любую городскую среду, если это не район единовременно возникших новостроек, можно охарактеризовать как неоднородную, прежде всего из-за длительной временной протяженности, наслоения различных архитектурных и градостроительных концепций. Неоднородность признана теоретиками средового подхода одним из ведущих качеств полноценной, живой среды (наряду с функциональной и образной избыточностью, структурной сложностью (по Кристоферу Александеру), смысловой глубиной и многообразием значений, или "мультвалентностью" (по Чарльзу Дженксу), ценностной двойственностью, амбивалентностью (по М.М. Бахтину) и др. свойствами). Историческая среда (кроме исключительных случаев) неоднородна и стилистически, что затрудняет в её отношении использование категорий ансамблевого мышления, поскольку ансамбль – атрибут стиля. В целом же композиционный язык, способный адекватно работать с любыми средами, до сих пор проблематичен, ибо все известные композиционные системы основаны на замкнутых наборах формальных средств, "алфавитах" элементарных форм и строгом синтаксисе. Они все подчинены пресловутому правилу "не добавить и не убавить", а также не терпят смешения между собой и стремятся к тому или иному виду формального порядка. При анализе застройки исторического города, живущего минимум столетие, видна непрерывная борьба периодов коротких порядков с вечным хаосом. Но феномен среды – целостность вне стилевого единства, органичность сочетания разновременного и разнохарактерного; хаос, переросший в новую форму порядка. Такие явления созвучны современной науке: синергетика (И. Пригожин) изучает парадоксы сложности в эволюции самоорганизующихся систем, Теория Хаоса (Э. Лоренц) выявляет глубинные типы упорядоченных построений, Теория Катастроф (Р. Том) – пороговые состояния насыщения и структурного усложнения. Заметим, что эти научные направления в своё время способствовали формированию средового подхода¹², а сегодня они выступают теоретическим фундаментом нелинейной архитектуры.

Н.С. Топоев предложил и способы включения нового объекта в историческую среду, связанные с указанными типами среды, но не жёстким, а преимущественным образом. Эти способы также основаны на авторском творческом опыте и являются его теоретическим обобщением:

Гармонический способ наиболее уместен при включении в высококачественную среду. Наиболее яркий пример такой среды – исторический центр. В объекте учитываются выявленные в данной среде наиболее существенные черты, а в особо удачных случаях происходит и усиление проявления этих черт.

Дисгармоничный способ возможен только при включении объекта в высококачественную среду, способную выдержать такое столкновение. Объект в этом случае по эстетическим качествам должен быть внутренне совершенным, и тогда это столкновение приведет к появлению объекта-знака, объекта-эмблемы, а среда резко поднимет планку своего качества. Дисгармонический способ применим только в гармонической среде, в любой другой среде он лишь усилит тенденцию к хаосу и разрушению, присущие этим видам городской среды. Яркие примеры использования такого способа: Париж и Эйфелева башня, Париж и Центр им. Ж. Помпиду.

Терапевтический способ разумен при условии включения объекта в неопределенную городскую среду. В такой среде соотношение порядка и случайных включений неопределенно. Включаемый объект в этом случае должен сыграть некую компромиссную роль, уловить тайные образные тенденции этой среды и усилить их. Попытка такого рода сделана на улице Платонова в Воронеже, где в существующую среду включены два новых объекта: гостиница и деловой центр¹³.

Чудесный способ. Этот способ пригоден для среды любого типа, потому что "чудо" – это тайное желание каждого человека и встреча с "чудом" в городской среде – это всегда удивление и праздник. Способ этот, к сожалению, редко употребляем в силу его редчайшей доступности.

Наконец, нельзя не сказать об эффективности приёма, который можно назвать "архитектурной эксцентрикой". Его использование связано с тем, что в ряде случаев допустимо как бы "переворачивать" задачу и рассматривать новый объект в ведущей роли по отношению к контексту. Можно сказать, что выдающееся здание подчиняет себе окружающую среду, накладывая на нее свой незабываемый образ. Это рискованный и ответственный ход, он требует непременно высокого качества архитектуры нового объекта, но его успешные результаты так же великолепны, как и редки. Примером могут быть Эйфелева башня в Париже, музей Гуггенхейма в Нью-Йорке, Сиднейский оперный театр и т.п. У этих зданий очень непростые, даже драматические отношения со своим окружением, они отнюдь не могут служить примерами средового подхода, но они сумели стать символами своих городов, а, в случае Сиднейской оперы, - даже целого континента! Правда, важен и фактор времени, необходимого для формирования новых ценностных ориентиров, его также необходимо принимать в расчёт, поскольку время – важнейшая и интереснейшая категория в архитектуре, а для жизненности объектов в городской среде – решающая. Но это уже отдельная проблема.

Подводя итоги вышесказанному, можно сказать, что главная цель включения в городскую среду – это борьба с энтропией (выравниванием энергетического потенциала и, те самым, разрушением среды) которая, естественно, присуща всему сущему и городу как части сущего. Таким образом, задача архитектора состоит в увеличении гармонии, усилении осмысленности и обжитости среды, обогащении временной характеристики среды, преумножении ее радостных тайн.