Практическое_занятие_12
.pdf12. Практическое занятие по теме «Гносеологические проблемы»
План:
1.Знание и незнание. Знание и мнение. Знание и вера.
2.Роль практики в познании.
Задание 1. Ознакомьтесь, пожалуйста с учебным материалом, посвященным проблеме соотношения знания и незнания, знания и мнения, знания и веры.
Учебный материал:
На каждом из этапов своего развития знание есть резюме истории познания, квинтэссенция всех форм человеческой деятельности, в том числе и, прежде всего — чувственно-предметной (практики). В античной, особенно в древнегреческой философии (VI в. до н. э. — II в. н. э.), были сформулированы глубокие идеи о соотношении знания и мнения, истины и заблуждения, о совпадении знания и предмета, о диалектике как методе познания и др. Оценивая в общем античную (точнее древнегреческую) философию и гносеологию, следует указать на то, что для них были характерны целостность взгляда на мир, отсутствие чисто аналитического, абстрактно-метафизического расчленения природы. Последняя рассматривалась в универсальных моментах единства всех ее сторон, во всеобщей связи и развитии явлений. Однако эта развивающаяся целостность была результатом непосредственного созерцания, а не развитого теоретического мышления. Крупный шаг в развитии теории познания был сделан европейской философией XVII−XVIII вв., в которой гносеологическая проблематика заняла центральное место. После того, как сомнение «расчистило площадку» для новой рациональной культуры, в дело включается «архитектор», т. е. метод. С его помощью и предаются суду чистого разума все общепринятые истины, подвергаются тщательной и беспощадной проверке их «верительные грамоты», обоснованность их претензий представлять подлинную истину. В настоящее время познание изучается не только философией.
Сейчас происходит интенсивное развитие различных специальных наук, исследующих познание: когнитивной психологии (психологии, изучающей специальные процессы), логики и методологии научного познания, истории науки, науковедения, социологии знания и т. д. Все эти науки вносят ценный вклад в изучение познания, рассматривая его отдельные аспекты. Без его опоры на их достижения невозможно и квалифицированное, успешное философское исследование познания. Однако сущность познавательного отношения к миру является предметом именно философского осмысления, ибо оно связано с анализом и решением коренных мировоззренческих проблем отношения человека к действительности. Познание является необходимой стороной этого отношения и само может быть понято только в контексте последнего.
В античности центральной в теории познания выступала проблема отношения знания и мнения, истины и заблуждения. При этом знание понималось в единстве с его предметом: для идеалиста Платона предметом познания является мир идей, для древнегреческих материалистов — природа. Античная философия исходила из того, что знание есть своеобразная копия предмета; эта предпосылка принималась как нечто совершенно естественное и даже особенно не обсуждалась. Главный интерес дискуссии состоял в выяснении того процесса, посредством которого предмет переводится в состояние знания.
Тезис о единстве знания и предмета специфически сочетался с непониманием активности субъекта в процессе познания: истинный объект может быть только «дан» познающему; все продукты его творчества, его субъективной познавательной деятельности
— лишь неистинное мнение.
В концепции К. Поппера в метафорической форме зафиксировано, по существу, два основных значения понятия знания, причем предлагаемая им трактовка не совпадает с классической проблемой мнение-знание, или докса-эпистеме. 1. О знании как состоянии сознания, или ментальном состоянии; 2. О знании как объективном содержании мышления: единицах знания, а также дискуссиях, критических спорах и т. п.
Знание — содержание в сознании человека образов, соразмерных определенным сегментам объективной реальности, т. е. несущих адекватную информацию о конкретных состояниях изучаемых явлений. Незнание тогда — незаполненность (пустота) сознания. Они соприкасаются друг с другом парадоксальным образом. Расширение одного означает сокращение другого. Однако никогда область незнания не превратится в исчезающе малую величину. Чем выше поднимается человечество по лестнице познания, тем шире перед ним разворачиваются пространства еще неизведанного и неизвестного. И только невежественный индивид пребывает в иллюзии тотального всезнания.
А некритическое восприятие информации, субъективистские его интерпретации, обусловленные пристрастиями, оценочными предпочтениями и интересами, составляют специфику мнения. «Сколько людей — столько мнений» — эта констатация, однако, отнюдь не означает, что любое мнение одинаково противостоит знанию и отдалено от него на равное расстояние. Нет, может быть и сближение позиций, хотя такое происходит не часто.
Неискоренимым элементом познания является вера. Вера — гарант однозначности, определенности, внутренней стройности и «успокоенности», некоторой окончательности и достаточности добытого знания. Знание тесно связано с верой, для чего необходимо выяснить конструктивную роль веры в познании. При этом речь идет не о религиозной вере, а о вере как признании истинности того или иного утверждения без рационального обоснования и доказательства.
Следует отметить, что существование веры в познавательном процессе может быть вызвано: − отсутствием или недостатком информации (частный случай, момент веры, не носящий всеобщего характера, а главное — не позволяющий судить о механизмах и причинах ее возникновения.) Можно бесконечно наращивать объем информации, но ее усвоение и использование по-прежнему будут основаны на предпосылках, в той или иной степени принятых на веру.
Витгенштейн придавал фундаментальное значение существованию эмпирических предложений, в которых мы не сомневаемся: − всякое обучение, начиная с детства, основано на доверии. «Будучи детьми, мы узнаем факты... и принимаем их на веру»; «ребенок учится благодаря тому, что верит взрослому. Сомнение приходит после веры»; − развитая форма познания — научное познание — также покоится на вере в некоторые эмпирические высказывания. Вера — это то, что не имеет достаточных оснований (широко распространено в размышлениях философов о вере). При такой трактовке возникает определенное отрицательное отношение к феномену веры, стремление к ее полной элиминации из познавательной деятельности субъекта, а тем более из системы знания. Дж. Локк полагал, что вера стоит сама по себе и на своих собственных основаниях, и когда вера доведена до достоверности, она разрушается, тогда это уже более не вера, а знание. Итак, и вера и знание имеют основания, но их основания различны, и это различие носит не просто частный характер и обоснования веры и знания противоположно направлены.
Знание становится таковым в результате логического оформления, обоснования, проверки, доказательства достоверности и истинности, и лишь в таком качестве оно обретает не только когнитивную, но и социальную значимость, начинает функционировать в культуре, включаться в коммуникации и различные формы деятельности. Вера же базируется совсем на другом — на подтверждающем ее результаты опыте, на социальной санкции и общезначимости того, во что верят. Подтверждения этой позиции можно найти у И. А. Ильина в работе «Путь духовного обновления» (1935). Он называет «предрассудком», требующим критической переоценки, положение о том, что только
знание обладает достоверностью, доказательностью, истинностью, а вера не более чем суеверие, или «вера всуе», напрасная и неосновательная. В доказанное не надо верить, оно познается и мыслится, верить же можно лишь в необоснованное, недостоверное. Отсюда отрицательное, пренебрежительное отношение к вере, требование «просвещения» и борьбы с суевериями. Он отличает настоящих ученых, которые не абсолютизируют результаты науки, прекрасно понимая, что многое из принимаемого за истинное знание не имеет окончательного обоснования и полной достоверности, от «полуобразованных» людей и «полунауки» (по Ф. М. Достоевскому). В последнем случае к науке относятся догматически, и И.А. Ильин замечает «чем дальше человек стоит от научной лаборатории, тем более он иногда бывает склонен преувеличивать достоверность научных предположений и объяснений. Полуобразованные люди слишком часто верят в «науку» так, как если бы ей было все доступно и ясно».
Настоящий ученый помнит о постоянном изменении картины мироздания, в чем убеждает история науки, он «духовно скромен» и, добиваясь максимальной доказательности и точности, помнит, что полной достоверности у науки нет, что нельзя переоценивать отвлеченные схемы и мертвые формулы, верить в них, а не в живую, бесконечно глубокую и изменчивую действительность. Верования унаследованы как традиции, принимаются в готовом виде как «вера наших отцов», система прочных, принятых на веру объяснений и интерпретаций, «образов» реальности, действовавших в жизни предков. Среди самых значимых в европейской культуре является вера в разум и интеллект. Как бы она ни менялась и ни критиковалась, человек по-прежнему рассчитывает на действенность своего интеллекта, активно конституирующего жизнь.
Если верования укорененно-привычны, то сомнение не обладает подобной особенностью. Сомнение — это состояние беспокойства и неудовлетворенности, заставляющее действовать с целью его устранения, порождающее желание перейти к состоянию верования — спокойного и удовлетворенного. Признание конструктивной роли веры в повседневности, в познавательной и преобразующей деятельности дает возможность по-другому оценить соотношение веры и сомнения в познании. По-видимому, нельзя однозначно решать вопрос в пользу сомнения, если даже речь идет о научном познании, широко использующем критико-рефлексивные методы. За этим, по сути дела, стоит вопрос о степени доверия убеждениям, интуиции ученого, его творческому воображению. Очевидно, что эти проблемы имеют не только эпистемологическое значение, но выходят и на важнейшие направления в других областях, например на создание когнитологии как науки о знании экспертов, а также когнитологических программ, в которых личностное профессиональное знание эксперта переводится в информацию для ЭВМ, сохраняющую индивидуальную окраску знания и интерпретации смыслов
Киселев А.И. Курс лекций по философии. – СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2010. С.
337, 338-342
Задание 2. Ознакомьтесь, пожалуйста с учебным материалом, проясняющим роль практики в познании.
Учебный материал:
Человеческая познавательная активность практична. К познанию мира человека ведет не свободное самодвижение «субъективного духа», несущего в себе искру духа абсолютного и даже абсолютной идеи, управляющей миром, как это представлено у Гегеля,
ине априорный синтез категорий, по Канту, и не разворачивание («развитие») природой заданных «диспозиций» к познанию, как это представляют современные экзистенциализм
ифилософская антропология. Познание практично.
Познание — это сторона, свойство и следствие практической деятельности человека по перестройке природы в общество, по «осуществлению потенциального гуманизма
природы» (К. Маркс). Человек познает не для того, чтобы знать, а для того, чтобы на основании знания действовать. Без этого последнего познания нет, оно становится ненужным и засыпает, если и начиналось. «Любопытство не порок, но большое свинство»,
— говорят в народе. Так что же такое практика и какое ее понимание является философски прогрессивным? Практикой в диалектико-материалистическом понимании является вся совокупность человеческой преобразовательной деятельности, всякая преобразующая мир (природу, общество и человека) деятельность людей, взятая во всей ее всемирной истории. Именно это называется практикой, а не «практический опыт» индивида по удовлетворению своих частных потребностей. Подобным образом понимаемая практика стимулируется всеобщими задачами бытия мира как целого, с ним скоррелирована и им оценивается на предмет адекватности и успешности. Эта практика вбирает в себя отдельные практические действия и деяния обществ, государств, отдельных групп людей и человеческих индивидуумов. Последним может казаться, что их деятельность не имеет никакого отношения к бытийственным задачам, решаемым человечеством как универсальным субъектом общеисторической практики. Но это не отменяет итоговую в конечном счете включенность действий каждого человека в универсальный процесс общеисторической практики. Рассмотрим вопрос о соотношении практики и процесса познания. Здесь прежде всего надо сказать, что практика находится не вне процесса познания, равно как и познание протекает не вне практики, а они представляют собой единство: практика сознательна и познавательна, а познание практично и без практики не существует. В конкретных отдельных случаях мы видим никак не связанные
с«общеисторической практикой» познавательные действия, например, студента при изучении учебных дисциплин. Хотя, если немного задуматься, так ли уж они не связаны
снею? В целом в общеисторическом плане познание и практика находятся во взаимном единстве и взаимообусловленности. Тем не менее можно выделить формы соотношения познания и практики.
Практика является: 1) источником познания; 2) инструментом познания; 3) критерием истинности полученных знаний. Как источник познания практика стимулирует
исследовательскую |
активность |
человека. |
Не |
«познавательный |
инстинкт», |
||
не обывательское любопытство, |
а именно практическая |
нужда, практическая задача |
|||||
подвигает |
человека |
(и человечество) к познавательной |
деятельности |
Практика — |
|||
инструмент |
познания. Практика |
не только |
стимулирует |
познание, но |
и постоянно |
||
поставляет человечеству инструменты познания. Элементарное каменное рубило, палкакопалка для взрыхления почвы под посев злаков — это уже инструменты изучения свойств обрабатываемых предметов. В дальнейшем практически применяемые рычаги, электрические и электронные устройства становятся средствами измерения, тестирования, наблюдения предметов.
Практика — критерий истинности знаний. Критериями (способами проверки истинности) знаний могут быть: а) логическая их обоснованность; б) договоренность людей относительно того, что считать истиной; в) простая вера в истинность своих рассуждений, доверие своей (или чужой) «правде»; г) ссылка на авторитет (в cредние века это был основной критерий); д) соответствие смыслу априорных категорий рассудка (по Канту); е) воля «вмешавшегося в дело начальства» (тоже по Канту) и т. д. Наконец, это может быть и »практика» единичного субъекта, «на себе» испытывающего истинность (или ложность) той или иной мысли или доктрины.
Философия. Курс лекций : учеб. пособие / под ред. В. П. Горюнова. – СПб. : Изд-во Политехн. ун-та, 2014. – 424 с. С. 279-281