Молдаване

романских народов, - и на последующих этапах типологическая общность проявляется наглядно и значительно, а контактные связи сказываются весьма плодотворно. Об этом свидетельствует особая родственность ряда жанров и тенденций развития, общность многих персонажей и т.д.

Как и у других народов, к числу самых древних относятся жанры молдав­ ской обрядовой (календарной и семейной) поэзии”, - читаем в предисловии одной из антологий фольклора (Молдавский фольклор, 1976. С. 3).

Зачинателями молдавской фольклористики были Д. Кантемир - автор зна­ менитого “Описания Молдавии” (1715-1716 гг.), писатели середины XIX в.: К. Негруци, В. Александри, А. Руссо, а позже М. Эминеску и Ион Крянгэ. Особенно значительным был вклад В. Александри, которому принадлежат первые сборники народной поэзии, и А. Руссо - автора глубоких этюдов о народном поэтическом творчестве. Их работы привлекали внимание к исто­ рической и эстетической ценности фольклора. Они подчеркивали его значе­ ние для познания прошлого народа и для развития передовой литературы и культуры. При всем том, что в них в известной мере проявилась типичная для того времени романтическая гиперболизация (песни - “архив народа”), они имеют непреходящее значение.

Широкое научное изучение молдавского фольклора, его истории, меж­ этнических связей и параллелей развернули Б.П. Хашдеу и его последовате­ ли. Молдавский фольклор привлекал внимание многих русских и украинских писателей (А.С. Пушкина, А.М. Горького, М. Коцюбинского и др.), его изуче­ нием занимались А.И. Защук, П.А. Сырку, А.Н. Веселовский, А.И. Яцимирский и другие русские ученые.

Молдавская советская фольклористика первые свои шаги делала в 1920- 1930-е годы. Тогда появились сборники П. Кьору, К. Неню и Е. Лебедевой, статьи и публикации Н. Маркова, И. Чебана, Л. Корняну и др. Научный коми­ тет Молдавской АССР организовал первые фольклорные экспедиции, работа которых была продолжена и расширена уже в послевоенный период. Опуб­ ликованы “Очерки” и “Хрестоматия молдавского фольклора”, большое число монографий о героическом эпосе, о жанрах гайдуцкого фольклора, балла­ де “Миорица”, о народной лирике и др. Проблемам фольклора посвящаются коллективные труды.

Рождественский и новогодний фольклор

Хотя считается, что молдаванин, как говорил классик Ион Крянгэ, “верит больше в дубинушку, чем в святой крест” и “ходит в церковь только на Паске”, он глубоко верующий христианин. Об этом свидетельствуют молдав­ ские колядки. В них отражена вся библейская жизнь Иисуса от Рождества до Воскресенья. В советские атеистические времена колядки с евангелической тематикой находились под негласным запретом. Ныне же колядки об Иису­ се Христе составляют целый неисследованный пласт фольклора, хотя опуб­ ликовано за последнее время несколько очень весомых сборников (Фолклор пэстореск, 1991; §tefánuca, 1991; Cít ii Maramure§ul.., 1993; Colinde din Transilvania, 1994; Gálu§cá, Nicola, 1999; Báie§u, 2004; Du-ma, du-má..,1997; Cintece.., 2006; Folclor románese.., 2008).

Нельзя не отметить, что исторически и типологически молдавские коляд­ ки, “плугушоаре”, “урэтурь”, “хэитурь” близки к аналогичным произведе­ ниям народного творчества славян (украинцы их называют “щадривками”,

397

название по смыслу близко молдавскому). Условно их можно разделить на две группы: колядки религиозные, в которых величается Иисус, и “мирские”, где главный акцент ставится на восхваление и благопожелания хозяину дома и его домочадцев.

“Репертуар коляд примечателен многообразием “адресатов”: наряду с благопожеланиями всей семье или дому, существуют коляды для молодых супругов, для парней, девушек, пастухов и т. д. Связанные первоначально с верой в силу слова и соответствующих действ, произведения календарного фольклора постепенно теряли магический смысл. В позднейшее время их ис­ полнение приобрело характер праздничной забавы, что особенно ощущается в настоящее время” (Молдавский фольклор, 1976. С. 4).

Они отличаются оригинальными метафорическими образами, яркой поэ­ тической речью. Известно более ста колядных сюжетов, сгруппированных фольклористами в соответствии с “адресатами” следующим образом:

1)общего типа (для всей семьи);

2)специальные для родителей, хозяина, хозяйки, молодых супругов, пар­ ней (охотников, рыболовов, пастухов, солдат и др.), девушек.

Колядки, адресованные парням (около 40 сюжетов), отличаются особым героическим, порой даже эпосным пафосом: в них в сказочно-фантастиче­ ской форме отражены охота, рыболовство, земледелие, борьба против враж­ дебных сил природы и другие занятия предков. Главные их герои, наделен­ ные необычайной силой, в поединке с врагами всегда выходят победителями. Коляды служили также прославлению качеств, которыми должен обладать достойный жених. Анонимный автор пользуется различными композици­ онными приемами (диалог, антитеза, параллелизм и др.) и всевозможными художественными средствами (аллегория, гипербола, эпитет, сравнение, ме­ тафора и др.), обладает поэтическим вкусом и эстетическим восприятием. Сюжет их несложен (почти каждый текст заканчивается стихами о том, что любимая девушка становится женой парня или желает, чтобы это сбылось), но каждый текст обладает своей неповторимой мелодией, прелестью которых восхищались музыковеды, артисты, композиторы.

Среди небольших по размеру произведений выделяется особая новогод­ няя орация - “Плугушорул” (“Хэитура”), своеобразная поэма (в текстах от 50 до 500 и более стихов), рисующая последовательные этапы “истории хлеба” (от пахоты до выпечки калачей).

Алексей Матеевич, священник, поэт и ученый, автор знаменитого мол­ давского гимна “Наш язык”, вот уже более ста лет тому назад начал обстоя­ тельно исследовать на научной основе молдавский новогодний фольклор и рождественские обряды. Еще в 1906 г. в газете “Бессарабия” были напеча­ таны его заметки “Рождественские коляды”, “Святой Василий - Новый год

вобычаях бессарабских молдаван”. Свои исследования он обобщил в статье “Новый Год у молдаван”, впервые увидевшей свет в журнале “Кишиневские епархиальные ведомости” № 12-13 и 22-23 за 1912 год.

“Остановимся с большей подробностью на главных моментах молдавско­ го времяпрепровождения под Новый год.

Прежде всего о новогодних колядах. Эти коляды имеют особенное зна­ чение, более важное, чем рождественские. Новогоднее колядование и по внешней обстановке, и по внутреннему содержанию коляд отмечено исклю­

398

чительно земледельческим, хлебопашеским колоритом и находится в полном соответствии с общим характером молдавского празднования Нового года. Молдавский народ, исстари занимающийся земледелием, ожидает от нового года прежде всего урожая хлебов, и это вполне отражается на его встрече Нового года. Юное поколение будущих земледельцев встречает его с боль­ шой торжественностью - со звоном колокольчиков, хлопаньем бичей и ко­ лядами. Звон колокольчиков, хлопанье бичей и т. п. - это атрибуты помпы, торжественности. Важно не это, а само колядование. Взятое в отрешении от своих атрибутов торжественности, молдавское колядование под Новый год символизирует, вернее, изображает оранье или вспахивание земли (агаШ)...

Декламирует стихи коляды обыкновенно один, остальные его слушают, ожи­ дая, пока он, закончив стих, выкрикнет: §і тіпа}і, ЪаЦаі! (Ну-те-ка, брат­ цы, погоняйте!), на что остальные отвечают хором: каі.Мі! От восклица­ ния “гэй!” новогоднее колядование называется у молдаван “каіш си plugu ” (“понукание плугом”)... Во время декламирования стихов коляды один из спутников колядующего звонит в такт колокольчиком, другие водят “плу­ гом” по земле, представляя этим вспашку, и от времени до времени хлопают плетьми...

“Плуг” - не всегда простая длинная палка или шест. Чаще всего это пал­ ка с двумя “рогами” (“см йоиі соагпГ) для большего сходства с настоящим плугом...

Плети, которыми хлопают при колядовании, приготовляются из конопли, кончики же их шелковые, чтобы плеть хлопала звучнее и слышна была даль­ ше. Значение каждой из принадлежностей колядования ясно. “Плуг” соответ­ ствует плугу и сохе, “бугай” означает рев пашущего быка, крики “гэй!” - его понукание, плети, пожалуй, - “физическое воздействие”, которым понукание сопровождается. В целом - картина вспахивания.

В содержании коляд “плуга” из числа религиозных элементов встречает­ ся лишь имя Св. Василия, да и то не везде. В целом - это “история кусочка хлеба”, героем которой является в сущности не Св. Василий, а молдаванинземлепашец. Потому колядующие и обращаются к Св. Василию с фамильяр­ ным народно-молдавским “бадя” (старший брат): они видят в нем такого же земледельца, как и их отцы и братья. Новогодняя коляда представляет собою подробный рассказ о том, как “бадя Васыли” или всякий другой “бадя” на его месте пахал землю плугом с двенадцатью волами, как засевал поле пшени­ цей, как косил или жал хлеб, молотил его.

Начинается обыкновенно обращением к волам, когда их хотят остано­ вить: “А-го-га-го!”, после чего идет рассказ, местами очень художественный. Кончается пожеланием здравия и счастья хозяевам на многие лета.

Новогодняя коляда существует в большом количестве вариантов, но ос­ новное ее содержание никогда не меняется” (Маіееѵісі, 1993. Р 2, 352-353).

Пахарь, кузнец и мельник, как главные герои классического “Плугушора”, не что иное, как обобщенные эпические образы, воплощающие в гиперболи­ ческой формуле силу и смекалку сельских тружеников, творящих хлеб наш насущный. Исследователи находят сходство между ними с пахарем Вяйнямейненом и кузнецом Ильмариненом из карело-финского эпоса “Калевала”, с богатырем-пахарем Микулой Селяниновичем из русских былин, с Тюштяном из мордовского фольклора и т.д.

399

Молдавские новогодние обрядовые поэтические произведения составля­ ют важную часть фольклора, культуры народа в целом. В них поэтично отоб­ ражена его жизнь на всех этапах истории, благие трудовые идеалы, мечты о благополучии и счастье.

Сто пятьдесят лет тому назад В. Александри предупреждал современ­ ников: “Все эти песни, без конкретной даты и без имени авторов, спрятаны целыми столетиями, как драгоценные камни, в недрах народа. Им угрожает исчезновение; следовательно, это наш святой долг их найти и защитить от бездны времени и забвения”.

Об этом писали фольклористы и тридцать лет назад: “В настоящее время подобные старинные обрядовые песни, не имея опоры в современном быту народа, постепенно исчезают” (Молдавский фольклор, 1976. С. 4). Однако и

втретьем тысячелетии они не исчезли. Они записываются исследователями

вэкспедициях, издаются, звучат по радио и телевидению, пополняют репер­ туар фольклорных ансамблей - таких, как “Фолклор”, “Лэутарий”, “Тэлэнкуца”, “Виорика”, “Хайдучий” и др.

Народный театр

Этому виду новогоднего народного творчества явно не повезло в молдав­ ской фольклористике. Ценность работы Г. Спатару “Драма популарэ молдовеняскэ” (Спатару, 1976), считавшегося экспертом в данной отрасли, состо­ ит, к сожалению, лишь в оригинальных записях текстов, но не в каких-либо серьезных теоретических обобщениях. Обширно представлен в ней народ­ ный театр молдаван Черновицкой области и севера Молдавии. Отметим так­ же записи и исследования В. Гацака, А. Хропотинского, Г. Ботезату.

Народный театр - синкретичная форма фольклора, включающая разно­ образные игрища, действа, пьесы с песенными монологами. Очевидна тес­ ная связь народных драм с другими фольклорными жанрами. Материал на­ родных драм состоит из элементов волшебных сказок и обрядовой поэзии, из эпических мотивов, из лирических песен, танцев и мелодий. Проявление синкретичности народного театра наблюдается во взаимодействии слова и музыки, мимики и жеста, реквизита и бутафории, в сочетании монолога с диалогом и хором.

Спектакль оформлен предельно просто. Театральное действо соверша­ ется во дворе и на деревенской улице, изредка в крестьянском доме. Эти простенькие представления, как “Медведь” (“Урсул”), “Конек” (“Кэлуцул”), “Капра” (“Коза”), “Олень”, “Зубр”, “Миоара”, “Каприкорн”, состоят факти­ чески из одного четверостишия, типа: “Жоакэ, жоакэ, мэй Мартине, / Ши-ць дау пыне ку мэслине” (“Танцуй, танцуй, мэй Мартине, / Дам тебе хлеб и мас­ лины”) или “Ха-ца-ца, кэприца мя, / Ха-ца-ца! Ха-ца-ца! / Вине капра дин пэдуре / Ха-ца-ца! Ха-ца-ца! / Ха-ца-ца, кэприца мя! / Ку панеру де смокине! / Ха-ца-ца ши ха-ца-ца!” (“Идет коза из лесу / С корзиной полной инжи­ ра”). Драматические спектакли на историческую тему представлены в пье­ сах “Гайдуки”, “Мэлэнкуца”, “Воины”, “Новак и Груя”, “Кодряну”, “Жиану”, “Бужор”. Пьесы проникнуты верой в торжество справедливости, в победу добра над злом. Во всех текстах сказывается сюжетообразующее влияние литературно-письменных источников (Скице де фолклор.., 1965. С. 383-398;

Спатару, 1976).

400

Семейная обрядовая поэзия

Среди множества жанров и разновидностей в молдавской поэзии семей­ ных обрядов на первом месте следует ставить орации, которыми сопровож­ дается весь театрализованный спектакль свадьбы. Ведь свадьба - это син­ кретический вид народного творчества, охватывающий этнографию, музыку, хореографию и разговорный, в форме баллады, фольклор. В каждом селе непременно найдется талантливый человек, который знает назубок “Конокэрия”, “Поклоны”, “Ертэчуня” (“Прощение”); есть специалисты, знающие всю последовательность и мельчайшие детали обрядов, музыканты, владею­ щие свадебным репертуаром.

Исследователи подразделяют свадебный фольклор по способу исполне­ ния на несколько групп, неравных по значению: а) песенную (“Песня неве­ сты”, застольные песни и др.); б) исполняемую в виде орации (торжественная и в то же время не лишенная юмора декламация); сюда входят произведения, называемые по соответствующему действию свадебного обряда - “Конокэрия” (или “Конэкэрия”, “Колэкэрия”); “Поклоны” или “Корабия” (“Корабль”), “Ертэчуня” (“Прощение”) и др.; в) сопровождающие танцы во время тех или иных обрядов (“стригэтуры” и др.); г) произносимую в виде формул-инво- каций, - например, при рождении ребенка, “передаче” невесты жениху и др.

Действующие лица - жених и невеста, их родители, посаженные, шаферы и подружки невесты - в свадебном фольклоре представлены красочно, идеализированно, и в то же время условно. Воспеваются “деяния” жениха в поисках жены (“конокэрия”), приобретение подарков для нее (“поклоны”), напутственное “прощание” молодым. Здесь же звучат величальные благопожелания посаженным (“орацие де нунь”); особые стихотворные формулы произносятся при дарении калачей (“орацие де колачь”), во время переда­ чи приданого невесты и др. Комический оттенок всех этих произведений, содержащих пожелание здоровья, процветания, придает свадьбе веселый характер.

Ритуальный фольклор

Похоронная поэзия молдаван представлена в основном плачами (причи­ таниями). Тональность и образность этих песен соответствуют трагической ситуации, с которой они связаны. Этот вид песенного фольклора мало изучен фольклористами, но мы знаем, что в фольклорном архиве Академии наук РМ сохранены плачи по отцу и матери, по брату и сестре, по парню и девушке и т.д. В плачах звучит протест против смерти, многие из них проникнуты соци­ альными мотивами. Основными носителями этих причитаний являются пла­ кальщицы, в некоторых селениях они выполняют свою миссию за плату, но тем не менее, с большим вдохновением (Фолклорул обичеюрилор..., 1979).

Фантастические и новеллистические сказки

Молдавская народная проза жива, благодаря ее талантливым носителям, сказочникам, как, например, мош Трифан Балтэ из с. Блештень Единецкого р-на, Николае Плешка из с. Каракушений-Векь Бричанского р-на, Михаил Тимиркан из с. Бурсук Ниспоренского р-на, Думитру Крецу из с. Урсарь Каларашского р-на, Ион Паскул из с. Баурчи-Молдовень Кагульского р-на, Кон­ стантин Дарабан из с. Биличений-Векь Сынжерейского р-на и др.

401

Эта устная народная проза не отличается по сюжету от устно-поэтиче­ ского творчества других народов: этимологические предания, былины, леген­ ды, топонимические и исторические предания, сказки о животных, волшеб­ ные, новеллистические и сатирические сказки. Народ их называет “повеете”, “басмэ” (сказка), “историе”, “традицие”, “ворбэ дин бэтрынь” (из старины), “повестире” (рассказ) и др. Как выявить именно молдавскую национальную специфику фольклорной традиции прозаических жанров?

Во-первых, это имена героев. Но фольклорист назовет такие персонажи, как Думбре-Негре, Мындра-Кымпулуй, Бусуйок-Верде, Ченушар-Войникул, змеу, балаур, которые отчасти являются славянскими или славяно-романски­ ми именами. Даже “повеете” (повести) и “басм” (басни) по происхождению древнеславянские. Более того, приведем примеры терминологии свадебно­ го молдавского фольклора также по преимуществу славянскую: поклоанеле, корабия, конэкэрия и т.д. Даже названия любимых и распространенных на­ циональных танцев молдаван “булгэряска”, “сырба” перешли от славянских народов.

Вместе с тем: Фэт-Фрумос и Иляна Косынзяна, Илиеш-Мэлэеш, Тодери- кэ-Поздерикэ, Веря Витязул и Мучя-фэр-де-моарте, Цинтэ мындрэ-Фрунзэ де аур, Ня-Ауде, Ня-веде, Ня-Греул-Пэмынтулуй, Вистиян-Войникул, Стату- Палмэ-Барбэ-Кот, Жерилэ, Сетилэ, Стрымбэ-Лемне, Сфармэ-Пятрэ, Окилэ, Пэсэрь-Лэць-Лунжилэ, баба Хадыра, Баба Скоарца-Котороанца, Талпа Ядулуй, Скараоцки, Микидуцэ, балаурул, Пажура де фок и др. Таких имен у дру­ гих народов не найти!

Все короли - Пенеш-Ымпэрат, Ымпэратул Рошу, Ымпэратул Верде, Ымпэратул Алб, все змеи и драконы в обыденные дни занимаются чисто молдав­ скими традиционными профессиями, заботятся об урожае, об отарах овец и других домашних животных, одеты в молдавскую одежду, на их столе нацио­ нальные молдавские блюда, все пристрастны к молдавскому зелью - вину, тулбурелу, ракиу, их речь испещрена молдавскими шутками-прибаутками, пословицами и поговорками. Все их заботы - это заботы молдавского кресть­ янина. Их свадьбы и похороны совершаются в чисто народном стиле. И все это не привнесено извне, а есть плод фантазии молдавских народных скази­ телей. А какая поэзия в них, какие стихотворные инициальные формулы, фи­ нальные формулы, медиальные формулы (Рошияну, 1974. С. 18, 54, 88), какие портреты героев, какие пейзажи, какое убранство царских дворцов, столь­ ко золота, серебра. Даже цветы, яблоки, груши, деревья, виноградная лоза и гроздь винограда - золотые. Куры носят золотые яйца. Откуда такое пристра­ стие к золоту у молдаван в волшебных сказках? Иногда задумываешься, если молдаванин не хлебал золото ложкой...

Органическое сочетание обыкновенного и чудесного, реального и нере­ ального являются основной характеристикой волшебных сказок. Фэт-Фру­ мос - традиционный и излюбленный герой молдавской волшебной сказки - наделен огромной силой. Конь крылатый и волшебный с тремя сердцами, двадцатипудовая булава (буздуган), отцовские доспехи молодости помогают ему в борьбе с огнедышащим змеем. По пути ему помогают Преподобная Среда, Преподобная Пятница, Преподобная Суббота, Преподобное Воскре­ сенье, волшебные предметы точильный брусок, щетка, веретено и мотовило, он обладает силой превращения в животное, в предмет и т.д. Герой осво­ бождает солнце из темницы, возвращает людям свет, является прекрасным

402

стрелком и охотником. Обычно он вынужден выполнить нечеловеческие ис­ пытания, но с помощью своих крестных братьев, подсказок или советов пчел, рыб, деревьев он успешно справляется с поставленными перед ним задачами. Выражением храбрости является победа Фэт-Фрумоса над чудовищем, тру­ долюбие символизирует выполнение трудных задач - посадка чудесного сада и виноградника, постройка золотого моста и серебряной дороги, строитель­ ство необыкновенного дворца и др.

Иляна Косынзяна - это своеобразная русская Василиса Прекрасная, лю­ бимая народом сказочная красавица. Перед ее прелестью тускнеют Солнце, Луна и Зори ясные. Героиня сказки символизирует доброту, отзывчивость, мечтает о счастье. У нее нежные руки и верное сердце. В некоторых сказках она перевоплощается в парня и совершает такие же героические поступки, как и Фэт-Фрумос.

По характеру повествования и содержанию молдавские новеллистиче­ ские сказки реалистичны, в них почти отсутствует волшебный элемент. Их героями являются крестьянин, пастух и батрак, и крестьянин, солдат, мудрая девушка, которые сталкиваются с царем, с богатыми соседями, с предста­ вителями клера, монахами, попами, купцами, их всегда спасает смекалка и трудолюбие. В них отражена концепция народа о добре и зле, его отношение к различным социальным и историческим явлениям. Устойчивой особенно­ стью является контрастное изображение действительности.

Пэкалэ (от слова “а пэкэли” - обхитрить, подшутить), Тындалэ, Пепе­ ля, Прысля, Настратин Хожя - это герои молдавских “сноаве” (небольшие юмористические повествования) и анекдотов. Они обманывают, издевают­ ся, высмеивают мироедов-чокоев, представителей феодальной власти, куп­ цов и т.д.

Бытует мнение, что в отличие от фольклора других народов в молдавском сказки о животных сохранились в небольшом количестве. После прочтения тома “Волшебные сказки”, убеждаешься, что волшебная сказка представлена довольно-таки солидно: в ней фигурируют тот же медведь и лиса, волк и лиса, собака и волк, волк, ворона, жаворонок, кот, мышь, крыса, коза с ягнятами, змея, комар, лев, куры и ястреб, заяц, муха и блоха, петух и кошка, лошадь и жеребенок и все герои сказок других народов. Свойства людей олицетворя­ ют образы животных: пчела - трудолюбие, лиса - хитрость, заяц - трусость, осел - упрямство и т. д. Бытовые реалии, юмористическое звучание в чем-то напоминают басни.

Легенды, предания и устные рассказы

Летописец начала XVIII в. И. Некулче в предисловии к “Летописи земли молдавской” приводит сорок две легенды. Фольклористы считают это пер­ вым собранием исторических преданий. Впоследствии писатели ХІХ-ХХ вв. отсюда черпали свои сюжеты для произведений об историческом прошлом.

По содержанию молдавские легенды и предания разнообразны. Среди них встречаются космогонические (происхождение мира, земли, неба, не­ бесных тел, метеорологических феноменов, месяцев года и др.), этиологи­ ческие (происхождение растений, животных и птиц); антропогенетические (происхождение мужчины и женщины, некоторых частей тела). Есть и преда­ ния о мифических народах, великанах, чудовищах; об орудиях труда, о музы­ кальных инструментах, а также о природных духах, болезнях, сокровищах.

403

Ряд легенд дает объяснение гидронимике, топонимике, ономастике, расска­ зывает об истории сел, городов.

История Молдавии отражена в преданиях и устных рассказах о Штефа­ не Великом и других господарях, о борьбе с нашествиями войск турецких султанов и крымского хана, о событиях русско-турецких войн, о гайдуцком движении и народных восстаниях. В новое и новейшее время сокровищница молдавского исторического фольклора пополнялась воспоминаниями о войне 1871-1878 гг., о Суворове, Котовском и Лазо, о Первой мировой и о Великой Отечественной войне.

По объему этот раздел молдавского фольклора, как устного народного поэтического творчества, является одним из самых богатых.

Героический эпос

Народный героический эпос является поэтическим синтезом самых зна­ менательных событий древней истории народа: покорение природы и соз­ дание семьи, вековые битвы за независимость. Героический характер со­ держания, стихотворная форма, мелодико-речитативное исполнение - вот основные признаки молдавского героического эпоса. Это особый, независи­ мый вид фольклора, которого нельзя отождествить ни с балладой, ни с исто­

рическими песнями.

Вмолдавском фольклоре героический эпос охватывает войницкие и гай­ дуцкие поэмы. Фольклористы включают их в жанровую форму, типичную для народов юго-восточной и восточной Европы (ср. героико-песенное твор­ чество балканского региона, русские былины, украинские думы, карело-фин­ ские руны и т.д.). При этом называют их малой формой героического эпоса,

иотличают ее от эпопей типа грандиозного киргизского “Манаса” (эпопея - “большая форма” эпоса).

Слово “войник” многозначно, но в эпосе основное его значение - “витязь”, “богатырь, совершающий подвиги”. В этом смысле оно сопостави­ мо с южнославянским словом “юнак”. Войницкий эпос в молдавском фольк­ лоре занимает такое же выдающееся место, какое принадлежит всемирно из­ вестному юнацкому эпосу в устно-поэтическом наследии южных славян. Это “Тома Алимош”, в котором герой сталкивается с крупным феодальным зем­ левладельцем Маня, который стремится стать хозяином всех богатств земли (Гацак, 1967).

Целая серия эпических песен отражает борьбу молдавского народа про­ тив чужеземных захватчиков (“Песнь о морозе”, “Тэнислав”, “Новак и Груя”, “Бедный серб”, “Дончилэ”, “Груя Грозовая”.

ВХѴІІ-ХѴІП вв. особого подъема достигает народное движение против турецкого ига и роста феодального гнета - гайдучество. “Павлины Кодр”, объединенные в ватагах, атаковали турецкие отряды и караваны, нападали на боярские имения, отбирали богатства купцов; они помогали бедному люду. Песни “Бадиул”, “Корбя”, “Михул и Штефан воевода”, “Кодряну” являются обширными эпическими полотнами.

Среди молдавских героических песен с более конкретизированными сюжетными линиями выделяются “Штефан Водэ”, “Дука Водэ чел хаин”, “Вершул луй Хотин”, “Плевна”, “Бужор”, “Дарие ши Бужор”, “Дарие и его любимая”, “Савва Бим-баша”, “Песня повстанцев 1821 года”, “Бужян”, “Тобулток”, “Севастополь”, “Русско-японская война”, “Первая мировая война”,

404