Молдаване

чан была чуть выше 60%, т.е. осталась практически на уровне конца 1980- х годов. Если в первые годы реформирования для немалой части жителей Молдовы занятие сельским хозяйством стало важнейшим источником вы­ живания, то с течением времени многие представители сельского трудоспо­ собного населения предпочли перебраться в город или уехать на заработки за границу. Важно отметить заметное (почти вдвое) снижение численности сельскохозяйственных специалистов (Молдавские ведомости. 1996. 10 фев­ раля). Во второй половине 1990-х годов, например, почти треть специали­ стов, занятых в виноградарстве, покинули республику.

В немалой мере это было связано с тем, что от экономического кризи­ са серьезно пострадало и сельскохозяйственное производство республики, а уровень заработка в нем был самым низким. Результатом приватизации в сельском хозяйстве стало доминирование мелкотоварного производства с ис­ пользованием преимущественно ручного труда. Отказ от сложившейся эф­ фективной системы земледелия и раздел крупных хозяйств вели к потере мелкими производителями сельхозтехники, снижению применения удобре­ ний, негативным изменениям в структуре сельхозугодий, нехватке средств для возделывания виноградников и выведения новых сортов. Высокие налоги и акцизы, сокращение внешнего рынка тяжело сказались на ведущих отрас­ лях сельского хозяйства Молдовы - виноделии, овощеводстве и садоводстве. Резкое повышение цен на энергоресурсы, сельскохозяйственную технику, ле­ карственные препараты, комбикорма, удобрения и т.п. во многом подорвали животноводство республики и зерновой сектор АПК.

Изменения в соотношении работников индустриальных и сельскохозяй­ ственных отраслей шли на фоне резкого расширения (как и в других постсо­ ветских странах) сфер торговли и обслуживания. Численность занятого в них персонала увеличилась с 1990 по 2006 г. в 1,7 раза (Союзные республики..., 1991. С. 55; Рынок труда..., 2007. С. 63).

Резко выросла сфера торговли. В 2004 г. на 10 000 занятого городского на­ селения у молдаван приходилось около 400 продавцов, торгующих только в палатках и на рынках, что было больше, чем рабочих машиностроения, инже­ нерно-технических работников, специалистов в области медицины и т.п. Для немалой части молдавского населения, особенно горожан, лишившихся рабо­ ты или получающих мизерную зарплату, торговля, в том числе перепродажа товаров, стала важнейшим способом выживания. На рынках рядом с торгую­ щими своей продукцией крестьянами в 1990-е годы можно было встретить и учителей, врачей, бухгалтеров и даже научных работников.

Подобная ситуация была обусловлена не только развалом индустриаль­ ных отраслей, но и крайне тяжелым положением в бюджетной сфере, уча­ стие молдаван в которой накануне реформ существенно повысилось, так как работа в ней считалась престижной. С начала 1990-х годов финансирование отраслей науки, культуры, здравоохранения, просвещения резко сократи­ лось, что привело не только к снижению заработной платы ее работников и их увольнению, но и к прекращению деятельности ряда организаций и уч­ реждений. Наиболее значительный ущерб был нанесен науке: относительная численность научных сотрудников упала с 1990 по 1999 г. в 4 раза (Единство, 1996. 2 ноября).

1990-е годы стали временем серьезных кадровых потерь в отраслях обра­ зования, медицины, культуры. Но к середине первого десятилетия 2000-х го­

345

дов, по сравнению с и их началом, абсолютная численность среди молдаван работников данных отраслей стала несколько повышаться, особенно в сфере образования. В относительном выражении уровень занятости в них в городах остался у молдаван на позициях конца 1980-х годов (около 20%), в сельской же местности снизился заметнее. В расчете на 10 000 занятого населения численность учителей в городах практически не изменилась, несколько вы­ росло число деятелей литературы и искусства (с 60 до 70 человек) и почти в 5 раз - специалистов в области права. Обеспеченность сельского населения учителями была примерно такой же, как в городе, а медицинскими работни­ ками - в несколько раз ниже.

Период финансовых трудностей и кадровых потерь не означал “застой” в культурной и научной жизни молдаван. Напротив, процесс этнической моби­ лизации и суверенизация республики дал новый импульс развитию языковой и культурной сферы молдавского населения. В начале нового века на тер­ ритории Молдовы функционировало 85 научно-исследовательских учрежде­ ний, в которых трудилось 3200 специалистов, в том числе 246 докторов и 966 кандидатов наук, работало 12 театров, 70 музеев.

Как и в республике в целом, да и в других постсоветских странах, за годы реформ у молдаван заметно пополнились отряды работников финансово-кре­ дитных учреждений. Специалисты в области финансово-банковской системы превысили (в городах) численность многих других групп, в том числе препо­ давателей высших и средних специальных учебных заведений, деятелей ли­ тературы и искусства. Увеличился и объем управленческого аппарата. Если в конце 1980-х годов у молдаван на 10 000 всего занятого населения (город­ ского и сельского) приходилось 22 государственных чиновника-управленца, то в 2004 г. - уже 35.

Социально-профессиональная структура

Перемены в отраслевом составе молдаван обеспечивались не только пе­ регруппировкой “традиционных” профессионально-отраслевых отрядов ра­ ботников, но и появлением новых, в том числе связанных со сферой умст­ венного труда. Немаловажную роль в этом сыграло развитие частной сферы деятельности, рыночных структур, формирование нового социального слоя предпринимателей. Менеджеры, брокеры, риэлторы, маркетологи и т.п. по­ полнили список занятий молдаван. Как грибы после дождя, выросли пункты по обмену валют, фирмы по операциям с недвижимостью, по организации туризма и т.п.

Одной из важнейших тенденций в динамике социально-профессиональ­ ного состава молдавского населения в конце XX - начале XXI в. можно на­ звать заметный рост доли квалифицированных кадров: в городах быстро набирала вес группа работников квалифицированного умственного труда, в селе - квалифицированного физического. Все же оговоримся, что этот рост носил относительный характер, отражая положение той или иной социально­ профессиональной группы среди других, по абсолютной же величине прак­ тически все фиксируемые нами социально-профессиональные группы сокра­ тились, хотя и в разной степени.

За 15 лет, прошедших между переписями 1989 и 2004 гг., в городах сфера умственного труда у молдаван расширилась с 32% до 55%, а доля специали­ стов и руководителей выросла до 45%. Однако столь резкий крен в сторону

346

людей, занятых умственным трудом, был, к сожалению, связан не с ростом абсолютной численности этой категории работников, которая даже несколько потеряла в кадрах (в 1,2 раза), а с заметным сужением по абсолютной величи­ не сферы физического труда (более чем втрое).

Снижение уровня занятости физическим трудом в городах Молдовы про­ исходило как за счет деиндустриализации экономики, так и в связи с мигра­ цией за пределы республики преимущественно этой части занятого молдав­ ского населения. Вполне понятно, что людям физического труда, особенно имеющим профессии, пользующиеся спросом, было гораздо проще трудо­ устроиться за рубежом, чем, например, молдавским учителям или другим представителям интеллектуальной сферы, которые вряд ли могли найти в другой стране работу по специальности и сохранить прежний социальный статус.

Наиболее заметные перемены в составе работников умственного труда обеспечивались в основном абсолютным ростом группы руководителей и специалистов высшей квалификации (в 2 раза, по сравнению с 1989 г.). Из­ менения же в структуре рабочих, напротив, были связаны с резким сокра­ щением квалифицированных кадров (более чем втрое). Объясняется это де­ структивным влиянием экономического кризиса на высокотехнологичные отрасли индустриального производства с многочисленным штатом квалифи­ цированных рабочих и массовой миграцией за пределы Молдовы профессио­ нально подготовленных работников. При этом мало- и неквалифицированные рабочие остались достаточно востребованными, в особенности в непомерно “раздувшейся” сфере торговли. В результате соотношение весовых категорий рабочих с квалификацией и не имеющих таковой несколько изменились в пользу последних, а разница в относительной величине этих групп сократи­ лась. В 2004 г. доля квалифицированных рабочих в городах составила среди молдаван 28% (против 46% в 1989 г.), а мало- и неквалифицированных - 17% (против 22%).

В сельской местности трудовые ресурсы молдаван уменьшились по абсо­ лютной величине, по сравнению с 1989 г., в 1,7 раза. Как и в городском насе­ лении, численно пострадали все социально-профессиональные группы, но в разной мере. В отличие от города, в селе с безоговорочным преимуществом продолжала лидировать сфера физического труда, в которой оставались заня­ тыми 80% молдаван. Причем здесь наименее сократилась группа работников с профессиональной подготовкой (в 1,1 раза, в сравнении с 1989 г.). Стаби­ лизация численности квалифицированных кадров в селе обеспечивалась не столько за счет повышения уровня механизации и автоматизации сельскохо­ зяйственных работ, сколько благодаря совершенствованию технологий про­ изводства сельскохозяйственной продукции. Имеющие ту или иную подго­ товку работники физического труда в начале 2000-х годов насчитывали уже более половины всего занятого сельского молдавского населения, втрое пре­ высив долю мало- и неквалифицированных.

Нельзя не отметить и такую особенность развития социально-профессио­ нального состава молдаван постсоветского времени, как новая перегруппи­ ровка в профессионально-отраслевом составе интеллигенции. Деиндустриа­ лизация экономики отразилась на численности не только квалифицированных рабочих, но и технических специалистов. Профессионально-отраслевой со­ став молдавской интеллигенции в очередной раз изменился, вернувшись

347

к образцу 1970-х годов. Значительная часть (около 40%) всех специалистов и руководителей молдавской национальности в городах стали, как и 30 лет назад, представлять работников массовых профессий. Второе место по чис­ ленности заняла административно-хозяйственная группа и только третье - производственно-техническая. В сельской местности из-за слабого пополне­ ния местной интеллигенции сельскохозяйственными кадрами, в том числе средней квалификации, удельный вес специалистов и руководителей произ­ водственного профиля также уменьшился, а доля работников массовых про­ фессий выросла до 60%, несмотря на то, что в целом отрасли медицины, об­ разования и культуры здесь несколько сузились.

Данное явление во многом было связано с профессиональной переори­ ентацией молдавской молодежи. После суверенизации республики для мол­ даван были открыты дополнительные возможности повышения своего про­ фессионального уровня за рубежом, в том числе в Румынии. Страницы газет запестрели объявлениями о разнообразных программах получения европей­ ского образования в западных странах. В самой Молдове численность спе­ циалистов, выпускаемых высшими учебными заведениями, увеличилась только за пять лет, с 2000 по 2005 г., почти в полтора раза.

Но одновременно в Молдове вдвое сократился выпуск молодежи со сред­ ним специальным образованием (Рынок труда..., 2007. С. 159-161), что в немалой мере сказалось на низких темпах роста сельскохозяйственной ин­ теллигенции, в которой специалисты среднего уровня составляли довольно высокий процент. У молдаван проявился синдром так называемой “психоло­ гии догоняющего”, желание при появившихся новых возможностях “прыг­ нуть” как можно выше, сосредоточившись лишь на одной конкретной цели, в данном случае - “подтянуть” свою профессионально-отраслевую специа­ лизацию до уровня европейской без учета реальных экономических потреб­ ностей. Сельскохозяйственные профессии вообще перестали пользоваться популярностью: среди студентов вузов доля юношей и девушек, специализи­ рующихся в этой сфере, сократилась с 2000 по 2005 г. с 6,5% до 5%, а среди учащихся техникумов - с 11% до 5% (Там же. С. 161). Наибольшим спросом стали пользоваться учебные заведения по профилю “экономика и право”, со­ хранили свою аудиторию и педагогические вузы. В вузах и колледжах тех­ нического профиля представительство молдаван, несмотря на определенный рост, оставалось пониженным.

Значительный рост отрядов вузовской молодежи привел к тому, что за время между переписями 1989 и 2004 гг. доля молдаван с высшим образова­ нием выросла в городах с 10% до 16%, а со средним специальным - понизи­ лась с 16% до 11%. В селах данные показатели практически не изменились, составив соответственно 4% и 7%.

Несмотря на высокие темпы воспроизводства молдавской интеллигенции, потребность в специалистах оставалась достаточно актуальной. Новым част­ ным фирмам и компаниям, особенно зарубежным, требовались высокообра­ зованные и высококвалифицированные сотрудники, в том числе со знанием нескольких языков. В этом отношении молдаване, большинство которых зна­ ло как минимум два языка (молдавский и русский), выигрывали у русских и украинцев, слабо владеющих языком титульного народа. Если в 1990-е годы в газетах Молдовы в рубрике “требуются на работу” заметно преобладали объ­ явления, обращенные к “девушкам б/к” (без комплексов), то в начале нового

348

века стали востребованы работники-профессионалы как в сфере умственно­ го, так и физического труда (Образование и работа. 2008. 24 апреля).

Таким образом, в начале нового века картина социально-профессиональ­ ного состава молдаван выглядела уже совсем иначе, чем накануне перестрой­ ки. У городского населения наиболее многочисленной социально-профессио­ нальной группой стали специалисты и руководители (в прошлом это были квалифицированные рабочие), доля которых почти втрое превысила группу работников мало- и неквалифицированного физического труда. На селе чис­ ленный перевес оказался на стороне квалифицированного физического труда.

Одной из важнейших черт переходного периода в постсоветских стра­ нах стала разбалансированность системы связи между уровнем образования

ипрофессиональной подготовки работника, с одной стороны, и его заработ­ ком - с другой. Рост в составе молдаван высокообразованных специалистов сопровождался снижением уровня жизни подавляющего большинства насе­ ления. Экономический кризис привел к резкому падению заработной платы. В 1995 г. в Молдове ее среднемесячный размер составлял всего 32 доллара США (Рынок труда..., 1996. С. 78). По образному выражению простых мол­ даван, им дали “язык” (сделав молдавский государственным языком), но “на язык” ничего не дали. Хотя с каждым годом оплата труда повышалась, она оставалась на весьма низком уровне. В 2006 г. размер среднемесячной но­ минальной заработной платы в Молдове составил около 130 долларов США. По этому показателю Молдова находилась на 8-м месте среди 10 государств СНГ, все более отставая от развитых стран. В 2000 г., например, уровень среднемесячной номинальной заработной платы в долларах США был здесь ниже, чем в России, в 2,4 раза, а в 2006 г. - уже втрое. Размер заработной пла­ ты в Молдове лишь в два раза превышал величину прожиточного минимума (в России и Беларуси - в 3 раза, в Казахстане - в 6 раз) (Рынок труда..., 2007.

С.101,266).

Всамой республике становилась рельефнее стратификация населения по степени зажиточности, разрыв между категориями людей с наибольшими и наименьшими доходами постоянно увеличивался. Только с начала до середи­ ны первого десятилетия нового века он вырос с 11 раз до 17,6 раза (Население

иусловия..., 2005. С. 270). Различия в доходах во многом обусловливались заметным варьированием оплаты труда в отдельных хозяйственных отраслях. Самыми низкооплачиваемыми были труженики сельского хозяйства, средне­ месячный заработок которых в 2006 г. не достигал и 100 лей, что составляло лишь 54% от заработной платы в среднем по республике. Не дотягивал до среднереспубликанского и уровень зарплаты работников образования (71%)

имедицины (78%). В то же время в электроэнергетике и строительстве зара­ боток превышал средний показатель по республике в полтора раза, а в сфере финансовой деятельности - более чем вдвое (Рынок труда..., 2007. С. 109).

Согласно данным статистики, слой достаточно богатых людей в респуб­ лике был не столь уж велик. Заработком свыше 400 долларов США в 2007 г. могли похвастаться всего 6,1% местных жителей, в то время как в России - 42,6% (Там же. С. 115). 72% населения Молдовы имело бюджет ниже величи­ ны прожиточного минимума (Население и условия..., 2005. С. 270).

Важно, однако, отметить, что, как и в других постсоветских странах, в процессе стабилизации экономической ситуации в Молдове обозначилась тенденция к постепенному повышению материального положения ее граж­

349

дан. Люди научились приспосабливаться к переменам и извлекать из них вы­ году, их доходы постепенно росли. Значительную поддержку многим молдав­ ским семьям оказывали гастарбайтеры, посылавшие домой немалую часть своих заработков.

Материалы статистики дают нам объективную картину социальной структуры молдаван в новое время. Но не менее, а возможно и более важно то, как сами молдаване ощущают себя и свой статус в республике в новых условиях.

Данные этносоциологических исследований, проведенных в Молдове в 1996, 2003 и в 2007 гг. сотрудниками Института культурного наследия Акаде­ мии наук Молдовы и Института этнологии и антропологии РАН, со всей оче­ видностью констатируют рост позитивных оценок молдаван своего экономи­ ческого статуса. Если в начале 1990-х годов более 60% молдаван, живущих

вгородах, жаловались на ухудшение материального положения за годы ре­ форм, то к 2007 г. доля таковых снизилась почти втрое. Половина респонден­ тов сочла, что их уровень жизни за прошедшие годы повысился (Остапенко, Субботина, 2007. С. 107; Бодруг, Остапенко, Субботина, 2007. С. 10).

К2003 г. доля молдаван, которым денег не хватало даже на питание, сни­ зилась почти вчетверо, относительная численность людей с более или менее средними доходами выросла в 2 раза, в то же время круг по-настоящему бо­ гатых (кому их бюджет позволял делать любые приобретения) практически не расширился.

Для последующих лет были характерны такие же тенденции, правда, уже менее масштабные - снижение доли бедных и рост группы со средним уров­ нем достатка. К настоящему времени самой массовой среди молдаван стала категория людей, доходы которых позволяли им более или менее хорошо пи­ таться и приобретать предметы первой необходимости. Почти до трети вырос удельный вес тех, кто имел возможность делать любые приобретения, кроме особенно дорогостоящих. Это было совершенно иное соотношение групп с разной доходностью, нежели в середине 1990-х годов, когда наиболее много­ численными выглядели беднейшие слои, представителям которых денег не хватало даже на питание, а более или менее зажиточным человеком в те годы мог назвать себя лишь каждый десятый.

Во время опроса респондентам было предложено также определить свои позиции на трех шкалах - власти, богатства и престижа, выбрав одну из пяти предложенных. В целом самооценки молдаван оказались достаточно скром­ ными, наиболее массовыми выглядели группы отметивших две низшие пози­ ции, т.е. ассоциирующих себя с людьми очень или просто бедными (55%), не обладающими никакими (или минимальными) управленческими функциями (64%), не пользующимися особым общественным престижем (43%). Молда­ ван, поставивших себя на две верхние ступеньки, оказалось относительно немного - менее 10% в номинациях “богатство” и “власть” и около 20% - в номинации “престиж”.

Во всех трех номинациях на средние и высшие позиции поставило себя около пятой части молдаван. Показательно, что среди тех людей, кто пози­ ционировал себя в качестве сравнительно богатых, далеко не все считали, что имеют доступ к сфере управления, и наоборот. Тем не менее, все эти данные

вопределенной мере можно трактовать как начало формирования в респуб­ лике так называемого среднего класса, одним из важнейших критериев кото­

350

рого, наряду с наличием материальных и нематериальных ресурсов, служит социальная самоидентификация {Гонтмахер, Григорьев, Малева, 2008). Ко­ нечно, учитывая, что более двух третей всего молдавского населения живет за чертой бедности, этот процесс пока не может носить массовый характер.

Молдаване в рыночной экономике

Молдавия относилась к тем постсоветским государствам, в которых си­ стемные реформы были с самого начала ориентированы на либеральную мо­ дель и сценарий “шоковой терапии”. Темпы рыночных преобразований были здесь одними из самых высоких в СНГ. Однако быстрое нарастание эконо­ мического кризиса и особенно дестабилизационные процессы в финансовой и социальной сферах вынудили временно приостановить реформы через три года после их начала. Лишь в 1998 г. возобновилась приватизация и моне­ таристская политика, которые проводились с колоссальными экономически­ ми и социальными издержками - ростом безработицы и численности людей, проживающих ниже официальной черты бедности.

Акционирование предприятий шло, прежде всего, в торговле, бытовом обслуживании, пищевой промышленности. К середине 1990-х годов завер­ шился первый этап приватизации земли, был принят закон о купле-продаже земельной собственности.

К концу 1990-х годов частный сектор занял в республике доминирующие позиции, в нем работало 67% населения (Содружество..., 2000. С. 15). Осно­ ву частного предпринимательства в Молдавии представлял малый бизнес, на долю которого приходилось 93% всех предприятий и 30% всех занятых.

Приход к власти коммунистов в 2001 г. вызвал у некоторой части жите­ лей Молдовы опасения отказа руководства республики от рыночных преоб­ разований. Однако и в период правления президента В. Воронина политика реформирования была продолжена. К середине первого десятилетия нового века уже более 70% занятого населения Молдовы работало в негосударствен­ ном секторе. В сельском хозяйстве к нему принадлежали практически все работники (99%), в промышленности - 89% занятых, в строительстве - 98%, в сфере услуг - 49% (Рынок труда..., 2007. С. 59).

Благодаря развитию частного сектора в Молдове сформировался и стал расти новый социальный слой - предпринимателей. Наиболее быстрые тем­ пы этот процесс набрал во второй половине 1990-х годов. Если в 1995 г. ра­ ботники по найму составляли в республике еще почти 86%, то в 1999 г. их доля снизилась до 62%, а доля работающих за свой счет повысилась с 14% до 38% (Там же. С. 70).

Многим молдаванам оказались не чужды идеи частной собственности, достижительно-индивидуалистических стратегий. В связи с этим представ­ ляют интерес данные опроса о предпочтении людьми той или иной трудовой модели - работы с ежемесячным стабильным, хотя и небольшим доходом или работы “на себя”, с иногда крупным, но не регулярным заработком. За рыноч­ ный вариант высказалось более четверти молдаван.

Выросло и число тех, кто реально не побоялся вступить на неизведан­ ную и опасную стезю предпринимательской деятельности. Для многих это было вынужденным шагом, необходимым для выживания в условиях эконо­ мического кризиса. Но немало было и тех, кто видел в предпринимательстве возможность проявить свои способности и таланты, заняться новой, более

351

интересной работой, значительно повысить уровень жизни и общественный престиж.

Правда, как и в других постсоветских странах, настоящих капиталистов, использующих наемную рабочую силу, среди молдаван было не так уж мно­ го, большинство занимались индивидуально-трудовой деятельностью само­ стоятельно или с членами семьи, в том числе и в сельском хозяйстве. В то же время существование в составе молдаван собственной вполне сформиро­ вавшейся бизнес-элиты является очевидным фактом. Почти в каждой сфере деятельности можно найти предпринимателей-молдаван.

В последние годы руководство большинства стран СНГ стало все боль­ ше внимания обращать на развитие предпринимательских структур, малых и средних предприятий. Тем не менее, развитие частного сектора сдерживается экономической нестабильностью, несовершенством законодательной базы, недостаточностью стартового капитала и сложностью получения банковских кредитов, нехваткой доступных технологий, давлением налогового бремени и криминальных структур.

По словам экономиста Анатолия Чудыма, “молдавский бизнес пока не утвердил себя как нечто цельное ни в отношениях с властью, ни в отношени­ ях с населением, включая политические партии, профсоюзные и организации гражданского общества” (Чудым, 2005. С. 3-11). Кроме того, согласно его мне­ нию, не менее трети бизнеса республики приходится на теневую экономику.

В таких условиях отношение молдаван к рынку было далеко неоднознач­ ным. Тем не менее, постепенно рыночные реформы приобретали все большее число сторонников, а их итоги воспринимались более позитивно. Доля мол­ даван, давших положительную оценку результатам реформирования в Мол­ дове, выросла в городах только за 4 года (с 2003 по 2007 г.) с 20% до 30%.

Молдаване в этническом разделении труда

Изменение отраслевого и социально-профессионального состава молда­ ван, рост их социального статуса сопровождались повышением уровня их представительства в ряде ведущих профессионально-отраслевых групп. За­ метно выше своей доли в населении оказались представлены молдаване сре­ ди руководителей органов публичной власти, полицейских, таможенников, государственных инспекторов, врачей и юристов. Это относилось и к менее престижной, но довольно востребованной категории работников, как домаш­ няя прислуга, персонал по уходу и т.п. Среди работников основной отрасли республики - сельского хозяйства - доля молдаван сохранилась на отметке 88%. В сельском хозяйстве в качестве чисто “молдавских” групп выступали животноводы, полеводы и овощеводы.

В то же время во многих сферах деятельности Молдовы вновь выросла роль представителей этнических меньшинств, в том числе русских, несмотря на жесткую кадровую политику руководства республики в начальный период ее суверенизации, массовую миграцию русскоязычного населения, сокраще­ ние его представительства в руководстве. Ниже своей доли в населении были представлены молдаване среди инженерно-технических работников, специа­ листов в области информатики, работников литературы и печати, руководи­ телей экономико-социальных единиц, особенно мелких. Еще недостаточно широким оказалось участие молдаван в финансово-банковской сфере. Оста­ лось актуальным непропорциональное соотношение работников отдельных

352

национальностей в промышленных отраслях, в том числе - более широкое участие русских и украинцев в машиностроении и металлообработке, а мол­ даван - в пищевой, текстильной и швейной промышленности. Например, сре­ ди слесарей-инструменталыциков, станочников и наладчиков оборудования молдаване составляли 57% (при доле в городском населении 63%), а русские

иукраинцы - 35% (при доле в населении 25%), среди слесарей - сборщиков радиоэлектронных приборов - соответственно 48% и 44% и т.д.

Всельской местности при значительном количественном доминировании молдаван (84%) в ряде профессий они, хотя и составляли большинство, ока­ зались в отличие от конца 1980-х годов представленными ниже своей доли в сельском населении. Например, среди агрономов (75%), руководителей круп­ ных и мелких хозяйственных единиц (76%), операторов-аппаратчиков (77%), трактористов (74%). Многие сельскохозяйственные профессии потеряли в кадрах в результате массовой миграции молдаван из села.

Вначале нового века еще заметней стала этническая специфика профес­ сионально-отраслевого состава интеллигенции. Так, русские и украинцы по относительной величине производственной интеллигенции опережали мол­ даван более чем в полтора раза, во столько раз отставая от последних по доле работников массовых профессий. Эта разница оказалась больше, чем в конце 1980-х годов.

Получила дальнейшее развитие обозначившаяся еще в 1980-х годах тен­ денция к увеличению дистанции между титульным и не титульным населе­ нием по представленности в органах управления. В этом отношении разница между молдаванами и прочими этническими группами к началу 2000-х годов достигла нескольких раз. В 2004 г., например, на 10 000 занятого городско­ го населения приходилось руководителей органов центрального и местного управления: у румын - 57 человек, у молдаван - 54, у украинцев - 29, у рус­ ских - 22, у гагаузов - 30, у болгар - 32. Изменилось соотношение молдаван

ипредставителей других этнических групп республики в сфере хозяйствен­ ного управления. Если в конце 1980-х годов (по данным Всесоюзной пере­ писи населения 1989 г.) на 10 000 занятого городского населения молдаване имели 130 хозяйственных руководителей, а русские 268, т.е. вдвое больше, то в 2004 г. эта разница заметно сократилась. У молдаван данный показатель вырос более чем в 6 раз, до 856 человек, а у русских - менее чем вчетверо, до 991 человека.

Повышение представительства молдаван в управленческих структурах “своей” республики в начале суверенизации имело огромное значение для молдавского народа. Оно способствовало мобилизации людей на активное участие в преобразованиях, осуществляемых политическими и хозяйствен­ ными лидерами их этнической принадлежности, сглаживало в глазах насе­ ления огрехи при проведении реформ, помогало преодолевать трудности пе­ реходного периода. Однако постепенно к большинству молдаван приходило осознание того, что моноэтничное руководство - далеко не самый идеальный вариант правления для обеспечения процветания молдаван. Выбор молдава­ нами своих государственных и общественных деятелей стал более продуман­ ным и менее эмоциональным. По данным переписи 2004 г. в составе органов власти, несмотря на доминирование молдаван, около 30% мест принадлежа­ ло лицам нетитульной национальности.

Сохраняющиеся особенности в отраслевой занятости отдельных этни­ ческих общностей Молдовы в определенной мере стали компенсировать­ ся значительным сближением их социально-профессионального состава. Действующая ранее тенденция к сближению социально-профессиональной структуры людей разной этнической принадлежности в начале нового века была практически полностью реализована. Правда, если в прошлые годы она обеспечивалась преимущественно за счет более быстрых темпов обра­ зовательного и профессионального роста молдаван, “догоняющих” ранее ушедших вперед русских, украинцев, евреев, то в новое время, помимо этого фактора, действовало и немало других, в том числе этнополитических, миг­ рационных, демографических.

Хотя дистанция между этническими общностями, находящимися на про­ тивоположных концах социальной лестницы (в советский период - между ев­ реями и гагаузами, в современный - между румынами и гагаузами), осталась примерно такой же, различия в большинстве социально-культурных показа­ телей у молдаван, с одной стороны, и русских, украинцев, болгар - с другой, намного сократились. Если в прошлые годы молдаване несколько отставали от русских и украинцев по доле интеллигенции, а по массовости квалифи­ цированных рабочих заметно их опережали, то в начале нового века относи­ тельная величина этих групп у данных национальностей оказалась практиче­ ски выравненной. Например, в городах доля специалистов и руководителей составляла у молдаван 45%, у украинцев и русских - 48%, у болгар - 43%, у гагаузов - 34%. За счет резкого сокращения у молдаван относительной чис­ ленности квалифицированных рабочих этнические общности заметно сбли­ зились и по этому показателю.

В сельской местности молдаване продолжали лидировать по доле ра­ ботников квалифицированного физического труда, но разницу с русскими и украинцами в доле занятых умственным трудом сумели сократить с 1,5 до 1,3 раза.

При заметном росте интеллигенции молдаване еще не достигли позиций русских, украинцев и болгар по уровню образования. Согласно переписи на­ селения Республики Молдова 2004 г., даже в городах на 1000 человек от 10 лет и старше среди молдаван приходилось 159 людей с высшим образова­ нием и 112 со средним специальным, в то время как среди украинцев - 196 и 174, русских - 230 и 151, болгар - 166 и 147, румын - 345 и 97.

Важно отметить, что весьма высоким уровнем полиэтничности отличался состав новых предпринимательских структур. Обратившись к справочнику “Кто есть кто в Молдове”, отметим, что среди упомянутых в нем представи­ телей бизнеса молдаване составляют примерно 40%. Уровень участия людей в частной сфере деятельности практически не зависел от этнического и язы­ кового фактора, что иногда еще имело место в государственном секторе.

Несмотря на издержки кадровой политики руководства, шансы людей разной этнической принадлежности на социальное продвижение выравнива­ лись. Интенсивная межпоколенная социальная мобильность имела место у людей разных национальностей, и молдаване в этом отношении не находи­ лись в каком-то особо привилегированном положении. Сравнение социально­ профессионального состава респондентов и их отцов показало превышение доли специалистов и руководителей в поколении “детей” у молдаван, укра­ инцев и болгар в 2 раза, у русских - в полтора, а у гагаузов - почти в 4 раза.

354