Туркмены (Народы и культуры) - 2016

Однако нередко самотечное орошение было возможно только в хвостовых частях арыков, а подачу воды на основные посевные площади производили припомощичигирей(jykyr). Описаниечигирянаходимв работеЛ. Ф. Костенко «Туркестанский край». «Это, – ​пишет он, – ​вертикальная ось с утвержденным нанейколесом,котораявращаетдругоеколесос горизонтальнойосью.Напротивоположном конце этой последней утверждается другое колесо громадных размеров (от одной сажени и более в диаметре), к которому приделываются глиняные кувшины, черпающие воду при вращении колеса и выливающие ее в особый резервуар, из которого выходит канава, орошающая поле. К вертикальной оси приделывается жердь, к которой привязывается лошадь, ишак или же верблюд, вращающие ось» (Костенко, 1880. С. 12, 13). Чигири всюду былиоднотипные,отличаясьлишьразмерамиколесаи количествомкувшинов. Производительность чигиря была невелика: один гектар посева нужно было поливать 3–4 дня. Тем не менее мечтой всех земледельцев на Амударье было его приобрести.

Чигирю даже посвящено одноименное стихотворение туркменского поэта XVIII в. Андалиба. Особое значение чигирь приобретал в конце лета – ​начале осени в связи с резким падением уровня воды в оросительных каналах. Но оченьмногимдайханамприобретениечигирябылонепокарману.Поэтомубедныеслоидайханствавынужденыбылииспользоватьтакоеболеепримитивное, а, главное,требующеебольшихфизическихусилийчеловекаприспособление, какnowa2 илиdepmenowa.Nowaпредставлялособойвыдолбленноев видедлинного корыта или желоба тополевое бревно, один конец которого был закрыт, а другой открыт. Корыто это с рычагом укладывалось на деревянный лежень между водоемом и сухим арыком. Поливальщик стоял по пояс в воде, ритмично погружая закрытый конец корыта в воду, а затем, поднимая рычагом вверх, выливал в ороситель. Для полива небольшого участка беднякам требовалось и днем и ночью стоять на этом посту. Иногда они объединялись в небольшие артели и работали на goşnowa, т.е. на спаренных нова, рассчитанных уже не на одногоилидвухчеловек,а на двух-четырех.Однакои этоненамногооблегчало ихтруд.Иногдав критическиемоменты,когдауровеньводыв арыкахслишком понижался,приходилосьдаженоситьеев бурдюкахнасвоейспине(Туркменоведение. 1928. № 10/11. С. 10).

Xарактерно соотношение на средней Амударье владельцев, использовавших чигири, и теми, кто вынужден был обходиться новой. Так, по архивным данным, в пределах только Керкинской группы районов (бывшее Керкинcкое бекство Бухарского эмирата) в первой четверти XX в. насчитывалось 2200 чигирей и 6000 нова, а в одном Керкинcком районе – ​400 чигирей и около 2000 нова. В бывшем Бурдалыкском районе – ​около 200 чигирей, а нова имели все земледельцы.В пределахбывшегоXалачскогорайонасамотекомполивалисвои посевы36%дайхан,чигирями – 18,3%,​ новой – 42,7%,​ а чигирем и новой – 4%​ (Винников, 1969. С. 78, 79).

Техника земледелия и орудия труда. Обработка полей во всех земледельческихоазисахбылав целомодинаковой,различаясьлишьв частностяхв зависи-

2Nowa называли и деревянные поилки для скота у колодцев скотоводов, так как они по сути повторяли форму этого водоподъемного приспособления, но были закрыты с обоих концов и примыкали впритык к колодцу.

120

Традиционные орудия труда туркмен (по: Винников, 1969. С. 77): а) плуг с ярмом; б) лопаты; в) кетмень; г) серп (orak)

мости от особенностей природных и климатических условий, а также материальных возможностей того или иного землепашца. Осенью или весной землю послеполивавспахиваливдольи поперек, причемподхлопок,требующийособенно много влаги, от 3 до 6 раз и более, а под зерновые культуры – ​2–3 раза. Те, у кого земельная площадь позволяла, после сбора урожая оставляли часть участка для отдыха под пар. У большинства же дайхан такой возможности не было и приходилось интенсивно использовать свой надел ежегодно, стараясь предотвратить его истощение обильным внесением органических удобрений, в качествекоторыхиспользовалсяпреждевсегопометдомашнейптицыи навоз животных.

Дляпахотыиспользовалисьдеревянныеплуги(omaç,azal; у сарыков – saht,​

ауэрсаринцев –raht​ )двухвидов –rahman​ azal иşeýtanazal. Второйвид,в частности, получил большое распространение среди туркмен-геокленов в Юго-За- падномТуркменистане,а такжеу туркменмурчали,и нохурлии всел.Багирпод Ашхабадом. Но у туркмен, как и в других регионах Средней Азии, в основном использовался rahmanazal. Этидверазновидноституркменскогоплугаотличались один от другого по форме, конструкции и номенклатуре деталей. Rahman azal состоялиздвухосновныхчастей – собств​ еннорабочейчасти(künde) и дышла (ok). В şeýtan azal было три части – ​künde, дышло и рукоятка (ýandesse, tutalga), в результате при нажиме на которую он разрыхлял почву глубже, чем rahmanazal.Очевидно,чтоблагодаряэтой«хитрой»детали,данныйвидплуга и получилназвание«шайтанский».Деталь,используемаядлялучшегоскрепления дышла с künde в rahman azal, называлась pälwan agaç (досл. богатырское дерево),а в şeýtanazal – gyly​ çek. Железныйиличугунныйнаконечник-сошник

121

обоих плугов, которым земля лишь рыхлилась, но не переворачивалась, носил название ýerdemir (досл. земляноежелезо)илипросто demir (железо).

Тягловыми животными для туркменского азала могли быть быки, верблюды, лошади, а у бедняков даже ослы.Чащевсего,однако,в ролитягловой силы выступали быки (волы), неслучайно именно с ними и пахотой связанатуркменскаяпословица:«Если земля тверда, бык смотрит на быка»

(Ýer gaty bolsa, öküz öküzden görer ) (Туркмен дилиниц сезлуги. 1962). Имеется в виду пара быков, идущих под ярмом и считающих друг друга виновнымив том,чтоработаэтатакая тяжелая.Самоярмо(boýuntyryk)состояло из деревянной основы, железного

Фото Н. Беловой. стержня (gulakçep) и кожаного ремня

(tirkiş).

Для выравнивания вспаханной земли использовали обычно борону (mala) –​ массивнуюдоскус зубьямиили безнихдлинойоколо2 м.НаСумбаре,помимо этого,различалиещедвавидабороныпоспособусоединенияс ярмом:ýüplimala и okly mala, т.е. веревочная и дышловая бороны. Первая соединялась с ярмом призапряжкеприпомощиверевкиýüp,а другая –​припомощидышлаok.Борона с зубьями называлась dişli mala (досл. зубастая борона) и изготовлялась очень просто:в доскувбивалираскаленныежелезныезубья.Приборонованиитот,кто выполнял эту работу, становился на доску и, погоняя прутом тягловых животных, совершал рейды вдоль и поперек по вспаханному полю.

Непременныматрибутоминвентарятуркменскогоземледельца,каки в другихрегионахСреднейАзии,былимотыга(kätmen),лопата(pil),различныесерпы (orak, aňňal), используемые для жатвы, деревянные вилы (ýabak, çarşak, kürek), сани-волокуша (hyza) для перевозки снопов. Hyza появилась на Сумбаре и Чендыре довольно поздно, в начале XX в. Бытовала она и в других туркменских регионах – ​на Атреке, в Атеке и Ахале (Оразов, 1973. С. 27). До этого сжатый урожай в снопах (desse) перевозили на ток (harman), навьючивая на лошадей (до 30 снопов) или верблюдов (до 50 снопов). Перевозка на волокушах, в которые впрягали пару быков или лошадей, была значительно удобней и экономила много времени. На раз на волокушу погружали до 60–70 снопов.

Привезенные на ток снопы обмолачивали с помощью лошадей, быков и ослов, которых многократно прогоняли по ним. Своими копытами они выбивализернаизколосьев.Кромеэтого,использовали çarh – ​специальныйдеревянный каток с зубьями, изготовляемый из крепких пород деревьев – ​карагача или дагдана. В çarh обычно впрягалась пара быков. При молотьбе и веянии обмолоченного хлеба применялись деревянные вилы с двумя (ikidiş ýabak) и шестью (altydiş çarşak) зубьями, а также деревянная лопата (kürek).

122

Примитивные водоподъемные сооружения(а,б)(по:Винников,1969.

С. 78)

В молотьбе принимали участие не менее двух человек: один, обычно мальчик или юноша, прогонял скот, а другой собирал разбрасываемую животными солому, подметал вокруг тока и время от времени переворачивал снопы. При отсутствии чарха использовался более архаиче-

ский и примитивный способ: приспособление из колючих растений, называвшеесянаверхнемСумбаре gyzgan, у нохурлинцев – hyşa,​ а в другихместахпоиному, привязывалось к рабочему скоту, чтобы колючками вылущивать зерна.

Провеянное чистое зерно (у теке – gyzyl,​ у нохурли – ​çäç) туркмены хранили в специальных ямах ury. Однако у некоторых племен (нохурли, мурчали) для этого строили особые зернохранилища (parhow), возводимые на высоких каменных опорах. Стены parhow делали из жженого кирпича, оштукатуренного снаружи и изнутри глиной. Сбоку помещения оставляли чрезвычайно узкий вход, а само зерно ссыпали через малое отверстие в крыше.

Правда, на отдаленных безлюдных участках и на богарных землях на горном плато те же нохурли прибегали к распространному способу хранения зерна в ямах, которые они называли не ury, а bugdaý gömülýän guýy (досл. колодец с закопанной пшеницей). Зерновые ямы делались следующим образом. Все четыре стенки выкопанной ямы покрывали слоем пшеничной соломы (sypal) или коры можжевельника (arça) толщиной не менее четырех пальцев. Пол покрывали саманом. Затем ссыпали зерно. Верхнюю часть ямы примерно 1 м от уровня зерна до поверхности заполняли саманом и плотно утрамбовывали ногами. Сверху засыпали землей, чтобы не проникала сы-

123

Разновидности туркменского плуга: а) rahman azal; б) şeýtan azal (по: Очерки по истории хозяйства и культуры туркмен, 1973. С. 16)

рость от дождевых или снеговых вод. Клали памятный камень,благодаря которому при необходимости можно было легко найти это место.

Вперечнеземледельческихкультур,выращиваемыхтуркменамивсехоазисныхрегионовТуркмении,первоеместозанимализерновые –прежде​ всегопшеница (bugdaý) и ячмень (arpa), затем джугара (jöwen) и кукуруза (mekgejöwen). Важнаярольотводиласьпосевамлюцерны(ýorunja), служащейосновнымкормомскоту.Помимоэтогосажалибахчевыекультуры,разбивалиплодовыесады и виноградники, выращивали хлопок (Аннанепесов, 1972. С. 121).

Каждыйвидсельскохозяйственныхкультуримелнесколькосортов,которые учитывалиспецификуместныхприродныхи климатическихусловий.Особенно славились некоторые сорта туркменских дынь (прежде всего «вахарман») и винограда – «​тербаш», «ясман-салык».Интересно,чтопомимотакихиздавна выращиваемыхогородныхкультуркактыквы,свекла,лук,чеснок,перец,столь привычныедлясовременныхжителейТуркменистанаогурцы,помидорыи картофель появились у туркмен в конце XIX – ​начале XX в.

За многолетнюю практику население выработало и способы долгосрочного хранения собранных плодов своего труда. Дыню путем сушки вялили, превращая в kak, свитые в «косички» жгуты которого могли храниться много месяцев как консервант. Из дынно-арбузной мякоти и муки приготовляли sök – ​нечто похожее на мармелад. Яблоки, груши, а особенно абрикосы (erik) также сушили, после чего они могли храниться весьма долго. Но наиболее оригинально проходила консервация винограда, который в свежем виде в жарком климате портился. Из него путем определенного процесса варки делали патоку (toşap). Но основную массу, отобранную для консервирования, превращали в столь популярный в восточных и европейских странах изюм3.

Сани-волокуша hyza для перевозки снопов на ток (по: Очеркипо истории хозяйства и культуры туркмен. 1973. С. 26).

3Русское слово «изюм» взято из тюркского названия свежего винограда – ü​ züm. Сушеный же виноград у туркмен называется kişmiş.

124

Пахота на верблюдах

Почтовая открытка начала XX в.

Вспашка земли на быках при помощи аzal (по: Оразов, 1985. С. 32)

Процедура превращения свежего винограда в изюм происходила следующим образом. Предварительно определенное время виноград сушили на солнце, а затем обрабатывали горячим раствором, состоящим из золы саксаула или растения чоган (aşgara ýotyrmak). Для этого в большие котлы клали 4–5 чашек золы и, как следует прокипятив воду с золой, процеживали ее через ткань. Полученный таким образом прозрачный щелочной раствор снова доводили до кипения, а затем в него на пару секунд опускали виноград. Затем в течение нескольких дней его сушили, раскладывая на камышовых циновках под открытым небом. После просушки изюм был совершенно готов, и его складывали в мешки. В одном котле можно было обработать несколь-

125

ко пудов изюма. Благодаря этому способу сушки изюм не мок и не портился при длительном хранении.

Вхождение в последней четверти XIX в. Туркменистана в состав Российского государства внесло ряд корректив в традиции туркменского земледелия. Был урегулирован вопрос с плотинами на Мургабе. Началосьрасширениеплощадейподнаходящиеся вотдалениибогарныепосевы,таккакотпала боязнь потерять урожай вследствие набега с чьей-либо стороны. Появились некоторые новые виды овощей. Стали интенсивно увеличиваться площади для посевов хлопка, чемувесьмаспособствовалопоявление,хотя и небольших,хлопкоочистительныхзаводов. Вместопрежнихсталивнедрятьсяновые,более качественные сорта хлопка.

В земледелии, как и в других областях хозяйственнойдеятельноституркмен,бытовал целый ряд обрядов и обычаев, большинство которых уходили в седую древность.

Частьизнихв тойилиинойстепениприобреламусульманскуюокраску,другие сохранились по сути в своем доисламском виде.

Начало и окончание строительства дамб, больших арыков и кяризов сопровождалось коллективной молитвой под руководством духовенства и устройством sadaka или hudaýýoly – ​жертвоприношения на «путь бога». Естественно, успешное завершение строительства отмечалось более широкой ритуальной коллективной трапезой. То же можно сказать и об окончании больших га- зы-хашарных работ. Особым почетом пользовались их участники в Лебабе. Упоминавшихся выше мардикаров жители каждого селения, к которому они приближались в конце работ, торжественно встречали, резали баранов или быков, устраивая угощение (Аннанепесов, 1972. С. 88).

Утуркменскихземледельцевбылсвойпир-покровительБабадайхан(досл. Дед-земледелец), находящий аналогии и у соседей туркмен – ​таджиков, узбеков, каракалпаков, персов и ряда др. Сохранению же представлений о Бабадайхане способствовала устойчивость среди туркмен многих традиций общинного землепользования.

В Тедженском этрапе до наших дней сохранилось название одного из больших селений – ​Бабадайхан, у жителей которого автором записан ряд интересных обычаев, связанных с одноименным патроном селения. Так, в доколхозный период основные земледельческие процессы (пахота, сев, жатва) начинались старейшими жителями селения с обращения к Бабадайхану. Причем последние, бросая, например, при посеве первую горсть семян, обычно произносили: «Meniň elim däl, Babadaýhanyň eli» (Это не моя рука, а рука Бабадайхана). Аналогичное выражение бытовало и в других регионах Туркменистана. В этом обычае – ​своеобразные отголоски персонификации Деда-земледельца в лице старейших землепашцев данного селения, стрем-

126

Обработка почвы бороной mala (по: Оразов, 1985. С. 33)

лений таким магическим путем благоприятствовать хорошему урожаю. При встрече наиболее трудолюбивым, занимающимся всю жизнь только земледелием людям говорили: «Arma, Babadaýhan!» (Не уставай, Бабадайхан!).

В условиях жаркого засушливого климата, особенно в районах, удаленных от крупных водных источников, большая роль отводилась обрядам, связанным с вызыванием дождя. Это было важно, конечно, не только для земледельцев, но еще в большей степени для скотоводов, о чем речь впереди. Обряды вызывания дождя можно разделить на три группы.

Первая, наиболее распространенная, связана с пиром-покровителем дождя Буркут-баба, принесением ему жертвы и устройством ритуальной трапезы. Следует отметить, что Буркут-баба – ​единственный из всех пиров-покровите- лей природных явлений и видов животных, который у туркмен сохранил немусульманизированное название, т.е. ислам не сумел уничтожить представления об этом древнем божестве-покровителе и заменить его именем мусульманских святых, как это было сделано во многих других случаях4.

Обычно в честь Буркута (Burkutbabanyň ýoluna) выделялось жертвенное животное (чаще – ​козел, реже – ​баран), которое привязывали где-нибудь поблизости от аула на вершине холма (depe) и оставляли под палящим солнцем без питья. Считалось, что своим жалобным блеянием жертва может быстрее привлечь внимание Буркута. Если в ближайшее время выпадали осадки, животное резали и устраивали коллективную ритуальную трапезу. Если осадки не выпадали, то в большинстве случаев поступали так же, но иногда и отпускали бедное животное снова пастись в стадо.

Кромеописанноговыше,намизафиксированыи некоторыедругиемагические способы воздействия на Буркута, в частности, на юго-западе Туркмении (совр. Эсенгулыйский, Этрекский и Гаррыгалынский этрапы). Например, на

4О генезисе этого образа см: Басилов В. Н. О туркменском пире дождя Буркут-баба // СЭ. 1963. № 3. С. 43.

127

Сани-волокуша hyza для перевозки снопов на ток (по: Очерки по истории хозяйства и культуры туркмен. 1973. С. 26)

черепеживотногописалиименасорокаплешивых(kel) и бросалиегов проточную воду. Те же манипуляции можно было проделать и с бумажкой. Держать их нужно было в воде до тех пор, пока не смоется надпись. По объяснению информантов, «это называлось обращением к Буркуту, чтобы дал дождь. Так кактруднонайтисорокплешивых,Буркутбабадолженбылотплатитьтруды»5. Происхождение данного обряда неясно, хотя подобного рода магические действия, связанные с плешивыми и вызыванием дождя, но без упоминания Буркута, известны также в соседнем Хорасане и Таджикистане (Садек Хедаят,

1958. С. 273).

Вполне вероятно, что магический обряд, связанный с именами плешивых, вызывающих насмешки у людей, преследовал цель иного рода – ​вызвать гнев Буркута, который и накажет устроителей обряда ливнем. Что это возможно именно так, говорят и следующие обряды: бросание в воду самого злого, вспыльчивого человека или закваски для теста (hamyr), которую крали в доме укакой-либосварливойженщины.Соседкидоговаривалисьв течениедвух–трех часов не давать ей взаймы своей закваски. Хозяйка очень сердилась – и​ «цель» была достигнута (Демидов, 1987. С. 18). Последние примеры приоткрывают другую сторону отношения людей к божеству-покровителю воды, свойственнуюдревнимстадиямверований,когдаещенебылобезграничногопочитания, выражавшегося лишь в просьбе, а существовали и элементы принуждения божества, хотя нередко и в опосредованной форме.

Другая, довольно пестрая, группа обрядов вызова дождя связана с иными магическими действиями, чаще имитативного характера. Так, например, обливали друг друга водой или бросали в воду людей дородных (дородное –​ плодородное, обильное) или распорядителей воды-мирабов (mirab – ​досл. господин воды – ​также олицетворялся с обладанием водою). По некоторым сообщениям, иногда в воду бросали и богачей (богатство – ​обилие, изобилие). Еще один обычай tütatyn: дети ходили из дома в дом по аулу, распевая стихи, а хозяева должны были облить их водой и подать что-нибудь съестное. Затем собранное складывали на крышу и съедали после того, как упадут первые капли дождя. В этом обряде, одном из проявлений культа природы, проглядывает скрытая форма жертвоприношения, хотя и без конкретизации, кому оно предназначается. То же можно сказать и о варианте, когда со всего

5По другим сведениям, бумажку с надписью перетирали в воде, очевидно с целью ускорить получение нужного результата, или клали в миску с водой. Когда надпись смывалась, бумагу подвешивали на веревочку.

128

Хлопковый ряд на базаре Мерва

Открытка начала XX в.

селения собирали по горсти муки и в миске выставляли на крышу. Если начинался дождь, из этой муки пекли лепешки и ели их (Демидов, 1987. С. 19).

Интересен обряд semene, заключавшийся в том, что толкли проросшую в чашке пшеницу, затем сок ее выливали в воду (речку, ручей), чтобы вызвать дождь. Из оставшихся выжимок с добавлением муки делали лепешки. В этом обряде,какмывидим,переплетаютсяэлементыкультарастительностии культа воды. Следует сказать, что описанные выше обряды и обычаи второй группы (кроме предпоследнего, зафиксированного у юго-западных туркмен) с незначительными различиями известны и в других земледельческих регионах Туркменистана. Известны они были и скотоводам, в том числе и такой чисто земледельческий обряд как semene.

Наконец, третья группа обрядов вызывания дождя имела своей спецификой наличие определенной личности – вызыв​ ателя дождя, через которого небесным силам и «передавались» просьбы об осадках. Правда, обряды такого рода имели место довольно редко.

Значениепира-покровителядругогоприродногоявления,ветра(ýeliňpiri) –​ Хайдар-баба или Мир Xайдара для земледельцев по сравнению с Буркут-баба было несопоставимо меньше. Собственно, за помощью к Хайдарбаба обращались лишь в период обмолота и веяния собранного урожая. Для этого ставили шест с привязанным к нему снопом – ​указателем, для чего нужен ветер. Если ветер поднимался и валил шест – ​своего рода определитель необходимой силы ветра – ​делали hudaýýoly и определенное количество зерна или мяса раздавали поаулу.У зажиточныхтуркменэтажертвадоходиладонесколькихпудовзерна или одного барана. Хотя жертвоприношение и называлось hudaýýoly, обычно оно предназначалось именно для Хайдар-баба. Если требовался ветер небольшойи недолгий,можнобылопообещатьи болеескромныйдар,например,све-

129