В Уголовном кодексе Российской Федерации содержатся че

В случае, когда предметом получения взятки и коммерческого подкупа выступает незаконное оказание услуг имущественного характера, данное преступление считается оконченным с начала выполнения с согласия должностного лица либо управленца коммерческой или иной организации действий, непосредственно направленных на приобретение им имущественных выгод (например, с момента уничтожения или возврата долговой расписки, с начала проведения ремонтных работ по заведомо заниженной стоимости и др.).

В ситуации, когда служащий отказался принять незаконное вознаграждение, действия лица, направленные на их передачу, квалифицируются как покушение на дачу взятки или как покушение на передачу предмета коммерческого подкупа. Если условленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам, не зависящим от воли передающего или получающего, содеянное следует квалифицировать как покушение на дачу-получение взятки либо на коммерческий подкуп.

Достаточно спорной с учетом положений п. 14 постановления No 24 выглядит квалификация содеянного как приготовления к получению взятки ст. следователем отдела ОМВД России по г. Анапа Б., который, получив материалы проверки о мошеннических действиях и установив лицо, причастное к совершению данного преступления, не только потребовал с него 300 тыс. руб., но и избрал ему меру пресечения в виде подписки о невыезде как обеспечивающую его интересы, выполнив таким образом взятые на себя обязательства. Б. тем самым совершил не столько иные действия, направленные на реализацию предложения передать незаконное вознаграждение, сколько сами действия по службе в интересах взяткодателя.

Сложности в уголовно-правовой оценке содеянного представляют случаи установления квалифицирующих признаков «группой лиц по предварительному сговору или организованной группой» ч. 7 ст. 204 и ч. 5 ст. 290 УК РФ. Они в общем плане раскрываются в ч. 2 и 3 ст. 35 УК РФ. Специфика данного признака применительно к проявлениям публичной и непубличной коррупции отражена и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. No 24. В нем отмечается, что предмет взятки и коммерческого подкупа надлежит считать полученным группой лиц по предварительному сговору, если в преступлении участвовали как минимум два должностных лица или два лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, которые заранее договорились о совместном совершении данного преступления путем принятия каждым из членов группы части незаконного вознаграждения за совершение каждым из них действий (бездействие) по службе в пользу передавшего незаконное вознаграждение лица или представляемых им лиц. В таких случаях преступление признается оконченным с момента принятия взятки либо незаконного вознаграждения хотя бы одним из входящих в преступную группу должностных лиц или лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации (п. 15).

Октябрьским районным судом г. Иваново 22 июня 2017 г. К., состоявший в должности главы городского округа Кинешма Ивановской области, его бывший первый заместитель Ш. и бывший начальник муниципального учреждения «Управление городского хозяйства г. Кинешма» Б. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 290 УК РФ.

К., Ш. и Б., действуя группой лиц по предварительному сговору, получили взятку в виде денег в размере 3 млн руб. (часть взятки от общей суммы 7 млн руб.) от директора ООО «Верхняя Волга» И. за совершение действий в его интересах, а именно за победу на аукционе, заключение муниципальных контрактов по устройству, ремонту и восстановлению сетей наружного освещения ряда улиц в г. Кинешма, а также за обеспечение приемки работ и их оплату.

Характерной особенностью квалификации действий участников организованной группы является то, что все ее члены, принимавшие участие в подготовке и совершении получения взятки, коммерческого подкупа, независимо от того, выполняли ли они функции исполнителя, организатора, подстрекателя или пособника, признаются соисполнителями преступления. Поэтому данные преступления признаются оконченными с момента принятия незаконного вознаграждения любым членом организованной группы при условии установления признаков специального субъекта хотя бы у одного участника этой группы.

В утратившем силу п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. No 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» под незаконными действиями применительно к должностному лицу предлагалось понимать совершенные с использованием служебных полномочий неправомерные действия (бездействие), а также действия (бездействие), содержащее признаки преступления или иного правонарушения. Действующее разъяснение высшей судебной инстанции в п. 6 к незаконным действиям (бездействию) относит действия (бездействие), которые: совершены должностным лицом с использованием служебных полномочий, однако в отсутствие предусмотренных законом оснований или условий для их реализации; относятся к полномочиям другого должностного лица; совершаются должностным лицом единолично, однако могли быть осуществлены только коллегиально либо по согласованию с другим должностным лицом или органом; состоят в неисполнении служебных обязанностей; никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать. Данное разъяснение отчасти может быть использовано при толковании п. «б» ч. 3, п. «в» ч. 7 ст. 204 УК РФ. Следует учитывать, что в отличие от незаконного получения предмета коммерческого подкупа за незаконные действия квалифицирующий признак незаконной передачи материальных ценностей, услуг имущественного характера сформулирован иначе: за заведомо незаконные действия (бездействие).

Примерами незаконных действий должностных лиц, исходя из материалов судебной практики, являются выдача и продление листков нетрудоспособности врачами при отсутствии заболевания, выдача главами органов местного самоуправления разрешительных документов на земельные участки при отсутствии прав на получение их в собственность, несоставление протоколов об административных правонарушениях водителями и пропуск автомобилей без проверки инспекторами ДПС.

Вымогательство предмета взятки или подкупа как отягчающее обстоятельство означает требование должностного лица или лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, передать ему незаконное вознаграждение под угрозой нарушения законных интересов лица или заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов. Для квалификации содеянного по п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ и п. «б» ч. 7 ст. 204 УК РФ решающим фактором выступает не реальная возможность осуществить угрозу должностным лицом или управленцем коммерческой, или иной организации, а субъективное восприятие ее как реальной лицом, передавшим предмет взятки или коммерческого подкупа.

От совокупности преступлений следует отличать продолжаемые дачу либо получение в несколько приемов взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе. Как единое продолжаемое преступление, считает высшая судебная инстанция в п. 21 постановления от 9 июля 2013 г. No 24, следует квалифицировать, в частности, систематическое получение взяток от одного и того же взяткодателя за общее покровительство или попустительство по службе, если подобные действия были объединены единым умыслом. Совокупность преступлений, предусмотренных ст. 290, 204 УК РФ, отсутствует и в случаях, когда взятка или незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе получены или переданы от нескольких лиц, но за совершение одного действия (акта бездействия) в общих интересах этих лиц. Содеянное образует совокупность получения взятки либо коммерческого подкупа при одновременном получении, в том числе через посредника, незаконного вознаграждения от нескольких лиц, если в интересах каждого из них должностным лицом или лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, совершается отдельное действие (акт бездействия).

Характерным примером системного взяточничества является уголовное дело No 151027 в отношении начальника паспортного стола УИРЦ района Новогиреево г. Москвы Щер., которая, совместно со своей подчиненной Ар., незаконно выдавала свидетельства о регистрации граждан в квартирах без соответствующего разрешения жильцов, получая за это взятки. Перовским районным судом г. Москвы Щер. и Ар. признаны виновными в совершении более 100 преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285, ч. 2 ст. 290 УК РФ.

В борьбе с коррупционной преступностью используются не только карательные, но и поощрительные нормы. Выражением компромисса в уголовной политике служат примечания к ст. 204 и 291 УК РФ. В них закреплены положения о том, что лицо, совершившее преступления, предусмотренные ч. 1–4 ст. 204 или ст. 291 УК РФ, освобождается от уголовной ответственности, если оно активно способствовало раскрытию и (или) расследованию преступления и либо в отношении него имело место вымогательство предмета подкупа или взятки, либо это лицо добровольно сообщило о совершенном преступлении в орган, имеющий право возбудить уголовное дело. Сообщение (письменное или устное) о преступлении должно признаваться добровольным независимо от мотивов, которыми руководствовался заявитель. При этом не может признаваться добровольным сообщение, сделанное в связи с тем, что о коммерческом подкупе либо о даче взятки стало известно органам власти.

Представители Генеральной прокуратуры РФ поднимают проблему провокации взятки либо коммерческого подкупа и отграничения преступлений, предусмотренных ст. 290–291 и ст. 204 УК РФ, от преступления, закрепленного ст. 304 УК РФ. Они считают, что:

• следует обращать внимание на разрыв во времени между первым контактом подкупающего с подозреваемым и последующим;

• следует учитывать, что оперативники могут в течение длительного времени выводить потенциальных взяткодателей, взяткополучателей на произнесение ключевых фраз (для этого их часами обрабатывают, да еще и приводят в состояние алкогольного опьянения).

В то же время при проведении оперативно-розыскных мероприятий необходимо просчитывать действия подозреваемого (нередко имеет место маскировка криминального поведения под правомерное).

Порочные факторы, увеличивающие криминальную статистику:

• использование оперативно-розыскных мероприятий как провокационно-подстрекательского инструмента. В качестве примера приведем приговор Новоспасского районного суда Ульяновской области от 4 сентября 2017 г. Согласно предъявленному обвинению, Ор. предложил Оф. – заместителю начальника Инзенского межрайонного отдела УФСКН России по Ульяновской области оказать содействие в передаче взятки в размере 500 тыс. руб. старшему оперуполномоченному отделения в Новоспасском районе УФСБ России по Ульяновской области С., организовав знакомство и встречу с ним, на что Оф. согласился; Ор. при пособничестве Оф. встретился с С. и передал тому взятку в виде денег в сумме 500 тыс. руб. за получение служебной информации, после чего был задержан.

Оправдывая Оф., суд указал на отсутствие достаточных доказательств, опровергающих доводы защиты о том, что Оф. не было известно о намерении Ор. передать взятку и что Оф. не помогал Ор., не давал согласия в пособничестве. Основанием для оправдания Ор. послужила имевшая место в отношении него, по мнению суда, провокация со стороны сотрудника правоохранительных органов. В частности, суд пришел к выводу, что все встречи С. с Ор. инициированы самим С., действия которого являлись провокационно-подстрекательскими, были направлены на склонение Ор. к совершению действий по передаче взятки. Не представлено доказательств того, что Ор. совершил бы преступление без вмешательства сотрудников УФСБ и без искусственного создания ими условий для этого;

• дробление уголовных дел на многоэпизодные и отражение их таковыми в статистике. Так, например, как совокупность из более 500 эпизодов преступлений, предусмотренных ст. 204 УК РФ, вместо продолжаемого единичного преступления, квалифицировали незаконные перечисления денег на расчетный счет за допуск к сессии и пересдачу задолженностей в одном из столичных вузов.

Одной из основных форм реализации уголовной ответственности является уголовное наказание.

В соответствии с изменениями, внесенными Федеральным законом от 4 мая 2011 г. No 97-ФЗ в статьи УК РФ об ответственности за взяточничество, штрафы за получение, дачу и посредничество во взяточничестве стали измеряться на основе принципа кратности размеру взятки и сумме коммерческого подкупа. Хотя в пояснительной записке к проекту этого Закона указывалось, что он направлен на либерализацию уголовного законодательства за счет ограничения применения наказания в виде лишения свободы и расширения применения санкций экономического характера за экономические преступления, практика его применения говорит скорее об обратном.

Максимальный размер штрафа за коммерческий подкуп или получение взятки в настоящее время может достигать 100-кратного размера их суммы, но не свыше 500 млн руб. Огромные размеры части штрафов делают их неисполнимыми. Предусмотренная же в УК РФ в качестве иной меры уголовно-правового характера конфискация не распространяется на имущество осужденного и членов его семьи, которое не было предметом взятки или коммерческого подкупа или не было приобретено на эти средства. В этой связи нет ничего удивительного в том, что растет число сторонников «возрождения» общей конфискации имущества в качестве наказания для лиц, признанных виновными в совершении взяточничества (за вычетом потребительского минимума для осужденного и членов его семьи).

Ратифицированные Россией международные конвенции о борьбе с транснациональной организованной преступностью, терроризмом, коррупцией, незаконным оборотом наркотиков изначально предусматривали в качестве наказания за совершение соответствующих преступлений конфискацию не только орудий, оборудования или иных средств совершения преступления, но и доходов от преступлений или имущества, стоимость которого соответствует стоимости таких доходов.

В условиях сохраняющейся системной коррупции закрепление в УК РФ возможности одновременного или избирательного назначения сверхкрупного штрафа и общей либо частичной конфискации имущества осужденного может привести к усилению коррупционного давления на суды.

Анализ судебной практики показывает, что до 90% приговоров по делам о взяточничестве устанавливают наказание ниже низшего предела, предусмотренного ст. 64 УК РФ: лишение свободы не применяется, а вместо кратных штрафов назначаются обычные, сопоставимые с размерами полученной взятки. Конфискация имущества как иная мера уголовной ответственности, как правило, не назначается.

Так, Замоскворецкий суд г. Москвы приговорил экс-министра финансов России А. В. Улюкаева к 8 годам лишения свободы и штрафу в 130 млн руб., т. е. в размере взятки (2 млн долл.) по курсу ЦБ на момент ее получения.

В отношении отдельных категорий взяточников применяются, как правило, более строгие меры, чем в среднем. Так, в отношении сотрудников органов внутренних дел суды нередко назначают, наряду с основным наказанием – лишением права занимать должности на государственной службе, и лишение права заниматься охранной деятельностью. Вместе с тем в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. No 2 специально обращено внимание на то, что за совершение одного и того же преступления осужденному не могут быть назначены одновременно лишение права занимать определенные должности и лишение права заниматься определенной деятельностью.

Наказание за взяточничество в виде реального лишения свободы до недавнего времени назначалось в 3 раза реже, чем за иные преступления. При этом следует учитывать, что максимальные сроки лишения свободы по УК РФ за взяточничество соответствуют середине мировой шкалы строгости уголовных наказаний за преступление этого вида.

Доля условного осуждения к лишению свободы за взяточничество за последние 10 лет существенно сократилась: если в 2008–2013 гг. она преобладала в 3–4 раза, то в 2014–2016 гг. практически сравнялась с долей реального лишения свободы.

В начале 2010-х гг. на каждого осужденного за получение взятки при особо отягчающих обстоятельствах (ч. 3–6 ст. 290 УК РФ) приходилось 10 осужденных за получение взяток в значительных размерах (ч. 1 и 2 ст. 290 УК РФ), но начиная с 2013 г. на каждого «рядового» взяточника стало приходиться до 4, а то и до 7 высокопоставленных чиновников, получивших взятку за незаконные действия в соучастии, путем вымогательства либо в крупном или особо крупном размере.

По оперативным данным прокуроров, почти половину (46%) всех осужденных за коррупционные преступления в 2017 г. составили виновные в совершении взяточничества и коммерческого подкупа.

Среди признанных виновными в совершении преступлений, предусмотренных ст. 204–204.2, 290–291.2 УК РФ, доминируют осужденные за мелкое взяточничество (47,4%), а также за дачу (21,5%) и получение взятки (21,1%).

Безусловный интерес представляют составы «злоупотребление полномочиями» (ст. 201 УК) и «злоупотребление должностными полномочиями» (ст. 285 УК РФ), являющиеся общими нормами – запретами, охватывающими широкий круг деяний, в том числе получение взятки, незаконное получение предмета коммерческого подкупа.

Объективная сторона злоупотребления полномочиями и злоупотребления должностными полномочиями выражается в действии или бездействии, состоящих в осуществлении (использовании) субъектом своих полномочий в противоречии с их назначением, т. е. вопреки интересам службы, законным интересам организации; в неблагоприятных общественно опасных последствиях в виде существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства; в причинно-следственной связи между деянием и последствиями.

В качестве примера приведем выдержку из приговора Курганского городского суда от 19 апреля 2017 г., которым бывший начальник УМВД России по Курганской области Р. признан виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ.

В период с 14 апреля 2011 г. по 1 июня 2015 г. Р., действуя из корыстной и иной личной заинтересованности, связанной с нежеланием расходовать собственные денежные средства для комфортного времяпрепровождения, используя свои должностные полномочия по управлению имуществом органов внутренних дел, вопреки интересам службы умышленно использовал здание реабилитационного центра не по целевому назначению, а в качестве загородного дома отдыха для себя, членов своей семьи и своих близких лиц. Указанные действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, выразившееся в причинении УМВД ущерба в сумме 12 075 727 руб., затраченных на содержание центра, а также в подрыв авторитета власти.

Он же в период с 1 до 20 декабря 2012 г., осознавая невозможность исполнения по вине подрядчика государственного контракта, заключенного УМВД с ООО «Арт-Мозаика» на выполнение проектно-изыскательских работ по объекту «Центр кинологической службы УМВД России по Курганской области» (далее – ЦКС УМВД) на сумму 2,5 млн руб. в полном объеме и в этой связи необходимость возвращения в бюджет Российской Федерации неосвоенных денежных средств, выделенных в рамках государственного оборонного заказа на выполнение указанного государственного контракта, тем не менее, действуя умышленно, из иной личной заинтересованности, из ложно понятых интересов службы, с целью скорейшего освоения данных бюджетных средств вопреки принципам результативности и эффективности их использования, злоупотребляя своими должностными полномочиями по распоряжению имуществом УМВД, от имени представителя государственного заказчика лично подписал заведомо для него не соответствующий действительности акт сдачи-приемки выполненных работ по вышеуказанному контракту, в соответствии с которым ООО «Арт-Мозаика» якобы выполнило работы по подготовке проекта ЦКС УМВД на сумму 2 млн руб., одновременно дав указание подчиненным сотрудникам перечислить на расчетный счет подрядчика указанную денежную сумму.

Объективная сторона злоупотребления полномочиями схожа с деянием, предусмотренным ст. 285 УК РФ, поэтому для лучшего уяснения его сути правомерно обращение к постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. No 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении

должностных полномочий».

Под использованием лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации следует понимать совершение таких деяний, которые хотя и были непосредственно связаны с осуществлением им своих прав и обязанностей, однако объективно противоречили уставным целям и задачам коммерческой организации.

В частности, как злоупотребление полномочиями должны квалифицироваться действия управленца коммерческой организации, входящие в круг его служебных полномочий, которые он совершает при отсутствии обязательных условий или оснований для их выполнения либо без учета существующих ограничений (например, принятие решения о выплате сверх установленного лимита премий, бонусов, выходных пособий; принятие решения единолично, в то время как оно требует одобрения коллегиального органа управления, и т. д.).

Использование лицом своих полномочий выражается не только в действиях, но и в бездействии, например, когда руководитель умышленно не исполняет свои обязанности (в частности, оказывая незаконное содействие в трудоустройстве или в сохранении места работы своему протеже, он не принимает на службу или не продвигает по службе квалифицированные кадры).

В ст. 201 УК РФ указано на совершение действий, противоречащих законным интересам организации. Таким образом, действия, совершенные в нарушение закона, хотя, по убеждению совершившего их лица, и направленные на пользу организации (к примеру, фактическая неуплата налогов, не сопряженная с заведомым искажением данных о доходах и расходах в бухгалтерских документах, а равно иным обманом налоговых органов), должны быть расценены как злоупотребление полномочиями, так как в данном случае интерес организации не был законным.

Составы преступлений, предусмотренные ст. 201 и 285 УК РФ, по конструкции материальные.

Последствия, сформулированные в ч. 1 ст. 201 и в ч. 1 ст. 285 УК РФ, в виде существенного вреда правам и законным интересам в законе не формализованы. Установление существенности вреда определяется в каждом случае отдельно в зависимости от конкретных обстоятельств дела: степени отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характера и размера понесенного ею материального ущерба, числа потерпевших граждан, тяжести причиненного им физического, морального или имущественного вреда, и т.п. Таким образом, существенный вред, как категория оценочная, зависит от многих факторов и оценивается органами предварительного следствия и суда индивидуально.

В ч. 2 ст. 201 и в ч. 3 ст. 285 УК РФ в качестве квалифицирующего признака названы тяжкие последствия. Признак «тяжкие последствия», как и признак «существенный вред», является оценочным. Он устанавливается судом исходя из фактических обстоятельств дела. Тяжкими последствиями можно признать крупную аварию, доведение организации до состояния банкротства, влекущее невозможность уплаты долгов, нанесение материального ущерба в особо крупных размерах или многим гражданам, или организациям, вынужденную потерю рабочих мест и т. д. Причинение в результате злоупотребления полномочиями тяжких последствий в виде лишения жизни, тяжкого вреда здоровью требует дополнительной квалификации по совокупности преступлений.

Так, были квалифицированы как злоупотребление полномочиями, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организации, а также охраняемым законом интересам общества и государства и тяжкие последствия (ч. 2 ст. 201 УК РФ), действия Г., которая, являясь председателем правления ЗАО «Банк проектного кредитования» и единолично осуществляя текущее руководство его деятельностью, тем самым выполняла управленческие функции в коммерческой организации. При этом она осуществляла операции с наличными денежными средствами с нарушением положений Федеральных законов от 2 декабря 1990 г. No 395-1 «О банках и банковской деятельности», от 7 августа 2001 г. No 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», от 10 июля 2002 г. No 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» и основанных на них подзаконных нормативных актов. Данные нарушения были выявлены в ходе проверки ЗАО «Банк проектного кредитования» инспекторами Центрального банка Российской Федерации, с результатами которой Г. была ознакомлена. Несмотря на это, она продолжила совершение банковских операций повышенной степени риска – к которым относятся операции по снятию юридическим лицом, не являющимся кредитной организацией, и индивидуальным предпринимателем денежных средств в наличной форме с банковского счета (банковского вклада) – без идентификации лица, обслуживаемого в кредитной организации. Для этого в том числе использовались расчетные счета юридических лиц, которые учреждались и регистрировались не с целью осуществления какой-либо хозяйственной и финансовой деятельности, а для осуществления с нарушением законодательства указанной банковской деятельности. Сведения об операциях в Федеральную службу по финансовому мониторингу не предоставлялись. В связи с неоднократными нарушениями в течение одного года требований ст. 6, 7 Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», а также нормативных актов Центрального банка РФ и с учетом неоднократного применения мер, предусмотренных Федеральным законом «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», у ЗАО «Банк проектного кредитования» была отозвана лицензия на осуществление банковских операций, после чего данная организация была ликвидирована.

Федеральным законом от 29 декабря 2017 г. No 469-ФЗ Уголовный кодекс РФ дополнен ст. 201.1, устанавливающей ответственность для лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях, за злоупотребление полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа, а также ст. 285.4 УК РФ, предусматривающей ответственность должностных лиц за злоупотребление должностными полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа. Данные нормы являются специальными

по отношению к ст. 201 и 285 УК РФ.

Вполне естественно, что в текущей государственной статистической отчетности отсутствуют сведения о применении уголовно-правовых запретов, предусмотренных ст. 201.1 и 285.4 УК РФ. Первые сведения об их использовании могут появиться спустя какое-то время, но определенной ценностью для адресатов данных правовых предписаний выступает сам по себе их теоретический анализ.