Стандарты Европейского суда по правам человека по соблюдению уголовно-процессуального законодательства при исследовании доказательств в ходе судебного разбирательства

Защита прав и законных интересов граждан и организаций, потерпевших от преступлений, представляет собой одну из задач, решаемых российским уголовным судопроизводством (ст. 6 УПК РФ). Решение указанной задачи невозможно без использования института признания доказательств недопустимыми, который представляет собой систему норм, определяющих условия, порядок, процессуальную форму и правовые последствия принятия соответствующими должностными лицами решения о недопустимости доказательств.

Институт признания доказательств недопустимыми недостаточно широко исследован с научной и практической точек зрения. Анализ уголовно-процессуальной литературы и судебной практики свидетельствует, что институт признания доказательств недопустимыми рассматривается в правоприменительной плоскости исключительно в отношении доказательств, собранных в ходе предварительного расследования уголовного дела. Между тем гл. 37 УПК РФ устанавливает процессуальный порядок исследования доказательства в ходе судебного разбирательства (ст. 240), несоблюдение которого в соответствии с ч. 1 ст. 75 должно также приводить к признанию доказательства недопустимым. Таким образом, недопустимыми должны признаваться и доказательства, исследованные в ходе судебного разбирательства с нарушением норм УПК РФ.

Развитие института признания доказательств недопустимыми в части исследования доказательств в ходе судебного разбирательства имеет важное прикладное значение для установления истины по делу и вынесения справедливого судебного решения, обеспечивающего защиту прав и законных интересов граждан и организаций.

Анализ судебной практики не выявил ни одного случая признания недопустимым доказательства, исследованного с нарушением норм гл. 35, 37 УПК РФ (в ходе судебного следствия).

Причин тому несколько. Во-первых, отсутствие правоприменительной практики по данному вопросу не позволяет формировать в этом направлении систему норм, определяющих условия, порядок, процессуальную форму и правовые последствия принятия соответствующими должностными лицами решения о недопустимости доказательств. Во-вторых, практически полное отсутствие научных исследований и академической проработанности данного вопроса не позволяет юристам опираться на теоретические и научные утверждения ученых. В-третьих, отсутствие соответствующего реагирования со стороны участников процесса не позволяет использовать в полной мере положения норм гл. 35, 37 УПК РФ. При этом непосредственное участие в процессе исследования доказательств выявляет множество нарушений указанных норм, которые остаются незамеченными.

При оказании юридической помощи в ходе судебного разбирательства мы из раза в раз реагируем на выявленные нарушения закона при исследовании доказательств: во-первых, предостерегая о нарушении закона тем или иным действием, бездействием суда (государственного обвинителя); во-вторых, заявляя ходатайство о признании доказательства, исследованного с нарушением закона, недопустимым.

Практика, когда ходатайства об исключении доказательств рассматриваются не непосредственно после заявления (если не поступил отказ в их удовлетворении), а в совещательной комнате в ходе постановления приговора суда, - обычное дело в российской судебной системе. При этом, как правило, суд не приводит мотивы своего решения по данному вопросу. В этом случае признаком судебной оценки является использование либо неиспользование такого доказательства в тексте приговора суда.

По нашему мнению, подобная судебная практика не способствует установлению истины по делу и справедливому судебному разбирательству. Такое положение вещей признается Европейским судом нарушением прав человека, предусмотренных ст. 6 Европейской конвенции - прав на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом. Практика Европейского суда по данному вопросу свидетельствует: если национальные суды не указывают в судебном решении доказательства одной из сторон, которые имеют важное значение для принятия справедливого решения, и не предоставляют исчерпывающих обоснований отказа в принятии доказательств или признания их недопустимыми, такие действия квалифицируются как нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции.

По делу от 22 февраля 2007 г. "Красуля (Krasulya) против Российской Федерации" (жалоба N 12365/03) Европейский суд напомнил, что в то время как ст. 6 Конвенции гарантирует право на справедливое разбирательство, она не закрепляет каких-либо правил допустимости доказательств или их оценки, поэтому эти вопросы регулируются прежде всего внутригосударственным правом и внутригосударственными судами (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Гарсиа Руиз против Испании" <1>). Тем не менее, чтобы разбирательство было справедливым, как того требует п. 1 ст. 6 Конвенции, суд должен надлежащим образом изучить замечания, доводы и доказательства, представленные сторонами, без предвзятости при оценке их применимости к его решению (см. Постановление Европейского суда по делу "Ван Кюк против Германии" ("Van Kuck v. Germany"), жалоба N 35968/97, § 47, 48, ECHR 2003-VII; Постановление Европейского суда от 19 апреля 1993 г. по делу "Краска против Швейцарии" ("Kraska v. Switzerland"), Series A, N 254-В, § 30). Итак, Европейский суд требует, чтобы суды приводили мотивацию своих решений, а вопрос о соблюдении судом данного требования может быть решен только в свете обстоятельств конкретного дела (см. Постановление Европейского суда от 9 декабря 1994 г. по делу "Руис Тория против Испании" ("Ruiz Torija v. Spain"), Series A, N 303-A, § 29).

Европейский суд по правам человека неоднократно повторял в своей судебной практике, что доказательства должны исследоваться в открытом судебном заседании, в присутствии обвиняемого (подсудимого), с соблюдением принципа состязательности.

Хотя в полномочия Европейского суда не входит определение того, могут ли определенные виды доказательств (например, доказательство, полученное незаконным путем в рамках национального законодательства) быть допущены в качестве таковых, Суд выявляет, была ли эта "незаконность" результатом нарушения прав, защищаемых Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Среди таких нарушений можно выделить следующие:

- лишение возможности знакомиться с материалами, представленными противной стороной, и обсуждать их;

- отсутствие адекватной возможности допросить свидетелей, показания которых были оформлены в их отсутствие (доказательства должны быть представлены в присутствии обвиняемого в ходе публичных слушаний с целью обеспечения состязательного характера проведения процесса);

- нарушение права подсудимого давать конфиденциальные указания адвокату во время рассмотрения дела;

- ненадлежащее рассмотрение основных доводов стороны (если такие доводы касаются прав и свобод, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, суд должен подойти к этому с особой тщательностью и вниманием) ;

- лишение возможности оспорить подлинность доказательства и его использование;

- использование доказательств, полученных против воли обвиняемого, при помощи принуждения или давления;

- нерассмотрение доказательств во время публичного слушания в присутствии обвиняемого с учетом его контраргументов;

- непредоставление возможности обвиняемому оспаривать показания и задавать вопросы свидетелям;

- обоснование обвинения исключительно или в большей степени на показаниях свидетелей, которые обвиняемый не может оспорить во время суда;

- непринятие "всех разумных мер", обеспечивающих явку свидетеля для непосредственного допроса судом первой инстанции;

- отсутствие возможности у обвиняемого подготовиться надлежащим образом к слушанию из-за бесчеловечных и унижающих достоинство условий транспортировки и содержания в здании суда;

- отсутствие возможности обмена документами между адвокатами и обвиняемым, которые необходимы для осуществления защиты;

- отказ в дополнительном допросе свидетеля, имеющего существенное значение для разрешения дела

- выступление по телевидению следователя, производящего производство по делу, с заявлением о виновности обвиняемого до начала судебного разбирательства, что привело к предвзятой оценке фактов компетентными судебными органами

- постановка обвинительного заключения на основе признания обвиняемого, не уведомленного о своем праве не свидетельствовать против себя

- использование доказательств, полученных в результате полицейского подстрекательства к совершению преступления, поскольку с самого начала это влечет за собой риск окончательного лишения обвиняемого права на справедливое судебное разбирательство (когда обвиняемый утверждает, что его подстрекали к совершению преступления, суды по уголовным делам должны тщательно изучать материалы дела, поскольку для того, чтобы судебное разбирательство было справедливым, все доказательства, полученные в результате полицейского подстрекательства к совершению преступления, должны быть исключены из рассмотрения дела)

- использование доказательств, полученных при осуществлении полицейской провокации

- ограничение права пользоваться бесплатной помощью переводчика при исследовании доказательств, если обвиняемый не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке

- ограничение права обвиняемого и защитника знакомиться со всеми доказательствами или замечаниями, приобщенными к делу, комментировать их и др.

Указанные нарушения закона влекут не просто нарушения отдельных норм УПК РФ, Конвенции о защите прав человека и основных свобод и других правовых документов. В данном случае нарушается процесс исследования доказательства (нарушаются права участников исследования, установленная УПК РФ процедура производства судебных действий, обязанности суда в этом процессе), что, в свою очередь, влечет искажение сущностной стороны доказательства, где один из участников судебного разбирательства или все они лишаются возможности полноценно исследовать представленное доказательство по их усмотрению с учетом ч. 2 ст. 274 УПК РФ.

Нарушение уголовно-процессуального закона при исследовании доказательств должно иметь четко обусловленные уголовно-процессуальным законом правовые последствия в виде признания такого доказательства недопустимым, во-первых, незамедлительно (ст. 121 УПК РФ); мотивированно, обоснованно (ч. 4 ст. 7 УПК РФ); "мотивы судьи должны быть тщательно сформулированы". Во-вторых, в соответствии с позицией Европейского суда, отраженной в определении "Гефген против Германии", суд может по своему усмотрению исключать доказательства, полученные ненадлежащим образом, подвергнуть оценке их и связанные с этим интересы в тщательно мотивированном приговоре.

Назначение данной специфической уголовно-процессуальной санкции (исключение недопустимого доказательства из материалов уголовного дела) "состоит в ликвидации отрицательных последствий, в защите права, интереса", но этим ее содержание не исчерпывается, она служит одновременно восстановительной и штрафной мерой. Поскольку каждое признанное нарушение закона влечет ограничение прав подсудимого, следует, по нашему мнению, предусмотреть в УПК РФ меру определенного возмещения за причиненные ограничения прав (возможностей). Такой мерой, своеобразной реабилитацией, может служить норма, закрепленная в ч. 4 ст. 385 УПК Молдовы: "Если в ходе уголовного преследования или судебного разбирательства были установлены нарушения прав подсудимого, а также установлено, по чьей вине они были допущены, судебная инстанция рассматривает возможность сокращения наказания подсудимому в качестве возмещения за допущенные нарушения". Такая справедливая и обоснованная мера возмещения за нарушение закона должностными лицами, осуществляющими производство по делу, будет не только способствовать установлению принципа справедливости и добросовестности судебного разбирательства, но и позволит использовать положительные тенденции судебной практики других стран и Европейского суда по правам человека, где опыт возмещения за допущенные нарушения имеет многолетнюю историю.

Анализ тенденций реформирования уголовно-правовой системы в Российской Федерации в настоящее время свидетельствует об усилении роли судебно-правового механизма в исследовании доказательств. Примером тому является подписание Президентом России В.В. Путиным 6 марта 2013 г. поправок в УПК РФ, где речь идет о введении сокращенной (упрощенной) формы дознания и изменении порядка проведения доследственных проверок.

Указанные тенденции развития уголовно-правовой системы и судебно-правовой практики свидетельствуют о том, что предложения и рекомендации, изложенные в настоящей статье по эффективному использованию института признания доказательств недопустимыми, помогут усилить защиту прав и законных интересов граждан и организаций, потерпевших от преступлений.