Предварительные итоги изучения керамики Самосдельского городища

Основной категорией находок на Самосдельском городище является керамика. Коллекция, полученная в ходе исследований, исчисляется десятками тысяч фрагментов. Именно керамика является основным материалом, который может дать этнокультурную и хронологическую характеристику данному памятнику.

В основу типологии керамического комплекса городища была положена классификация Т.А. Хлебниковой, дополненная и доработанная Н.А. Кокориной. В соответствии с её положениями, на основании совокупности технологических и морфологических признаков, было выделено несколько этнокультурных групп. В качестве типологически значимых признаков определялось состав теста, особенности формы сосуда, его отделки, орнаментации. Общая систематизация производилась путём выделения основных категорий массовой посуды по их функциональным признакам. Следует особо оговориться, что данная классификация носит предварительный характер и может быть скорректирована в результате дальнейших исследований.

Группа I.

Керамика данной группы выполнена на гончарном круге, характеризуется слабой запесоченностью теста, окислительным обжигом, при котором черепок приобретал красный, жёлто-оранжевый цвет. Следует отметить, что помимо песка в состав теста добавлялось небольшое количество органических примесей (навоз), а также иногда немного мелкого шамота и толчёной раковины. Эта группа керамики является наиболее распространённой на памятнике. Её доля в комплексе городища составляет более 55 %.

В рамках данной группы представлен широкий ассортимент разнообразных по своему назначению категорий посуды: кувшины, кружки, горшки, миски, блюда, чашевидные формы, хумы, хумчи. Подавляющее большинство керамики следует отнести к столовым и тарным формам. Посуда кухонного назначения представлена единичными экземплярами.

Одной из наиболее распространённых категорий посуды в данной группе являются кувшины. Выделяется несколько типов сосудов данной категории.

Категория I. Кувшины.

Тип 1. Сосуды с валикообразным округлым в сечении венчиком, прямой горловиной, слегка расширяющейся книзу, плавно переходящей в тулово. Кувшины данного типа имеют вертикальную петлевидную, овальную в сечении ручку, опущенную от горловины на плечико тулова. По форме тулова можно выделить несколько подтипов.

• сосуды с раздутым, высоким, округлым туловом, с покатыми плечиками;

• сосуды с высоким, раздутым туловом, с крутыми, хорошо выделенными плечиками;

• сосуды с раздутым туловом, реповидной формы и крутыми плечиками;

• сосуды с ребром, проходящим по плечику;

Наиболее распространенными являются первые две формы тулова. Подобные сосуды составляют около 76 % от количества кувшинов типа 1. Сосуды с реповидным туловом встречаются реже и составляют около четверти от числа кувшинов данного типа. Кувшины с ребром, проходящим по плечику, являются единичными находками.

Данный тип кувшинов является наиболее распространённым на городище на протяжении всего периода его существования. Аналогии подобным кувшинам находятся в материалах памятников Волжской Болгарии. Т.А. Хлебникова отмечала распространение подобных форм на средневолжских памятниках, начиная с X века. Эти сосуды исследовательница включала в I этнокультурную группу и интерпретировала как посуду местного болгарского населения (Хлебникова, 1984. С. 133, 139, рис. 53,54). Подобные сосуды широко распространены на Танкеевском могильнике. В.Ф. Генинг видит истоки этих форм на Северном Кавказе. Там подобные формы встречены на Агач-Калинском могильнике в Дагестане. Проникновение данного типа керамики в Поволжье он увязывает с переселением племен беленджер из района древней столицы Хазарского каганата города Беленджер. Там это племя родственное болгарам и хазарам, занимало область Берсилию (Генинг, Халиков, 1964. С. 82-84). Однако, кроме как на Агач-Калинском могильнике, такие формы мало где встречаются. Единичные находки подобных сосудов надо отметить на Андрейаульском городище. В то же время наличие среди этих кувшинов сероглиняных форм совершенно точно указывает на их северокавказское происхождение.

Судя по всему, на Самосдельском городище эти кувшины также должны интерпретироваться как посуда болгарских племён. В связи с тем, что эти формы распространены и в нижних слоях памятника, они могут быть датированы IX веком, т.е. временем более ранним, чем их появление в Среднем Поволжье. Таким образом, это даёт основания предполагать, что подобные кувшины получили распространение вместе с переселением с Северного Кавказа групп болгарского населения.

Тип 2. Водоносные кувшины с низкой, широкой горловиной, раздутым туловом с крутыми плечиками. От горловины на плечико тулова опущена вертикальная, петлевидная овальная в сечении ручка. Данные сосуды отличались большими размерами, чем остальные типы, что связано с их функциональным назначением. Их количество на памятнике довольно небольшое - всего около 4,5 %.

В рамках данного типа сосуды разделяются по форме венчика:

• венчик утолщённый, подпрямоугольный в сечении, по внешней стороне часто проходят борозды. Часто фиксируется нависающий с внутренней стороны край венчика;

• венчик образован краем стенки, заглаженный. Обычно на внешней стороне нанесены прочерченные каннелюры.

Аналогии подобным кувшинам находятся на памятниках Волжской Болгарии. На Средней Волге их появление зафиксировано в слоях, относящихся к XI веку (Хлебникова, 1984. С. 139, рис. 54, 4). Также сходные по форме сосуды, с утолщёнными подпрямоугольными венчиками встречаются в материалах городища Калан-Кахкахаи и Дунгчатепе в Уструшане (Негматов, Хмельницкий, 1966. Таб. XIII, 10. Археология…, 1999. Рис. 80, 8, 11). Появление здесь подобных сосудов является результатом развития местных форм тарной посуды. Сходные по форме водоносные сосуды, со слабо выраженным венчиком обнаружены в Семиречье, в материалах Кулана (городище Луговое) (Археология…, 1999. Рис. 105, 22). Также аналогичные кувшины зафиксированы в верхнем слое Пенджикента (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973. Рис. 25.).

На Самосдельском городище подобные кувшины зафиксированы в нижних слоях памятника, которые могут быть датированы IX – X веками. Судя по характеру их распространения, они выходят из употребления к XII веку.

Тип 3. Кувшины с невысокой горловиной, расширяющейся к низу. Тулово раздутое, с покатыми плечиками. От горла на тулово опущена вертикальная, овальная в сечении ручка. Венчик обычно валикообразный округлый в сечении.

Данный тип сосудов представляет собой водоносные кувшины. Об этом говорят пропорции сосудов: приземистое горловина, объёмное тулово, а также довольно часто встречающийся нависающий над горловиной внутренний край венчика, позволяющий избегать расплёскивания жидкости.

Доля данного типа кувшинов от общего числа сосудов в данной категории составляет около 10 %. Указанный тип кувшинов получает распространение в нижних слоях городища. По всей видимости, с приходом монголов данные кувшины выходят из оборота.

Аналогии этим формам находятся на памятниках Волжской Болгарии, где они зафиксированы в слоях XI века (Кокорина, 2002. С. 60). Сходные по форме и общим пропорциям кувшины обнаруживаются в материалах древнего Мерва (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973. Рис. 34).

Однако, судя по всему, кувшины этого типа, являются своеобразным промежуточным звеном между формами первого и второго типов. Их появление, скорее всего, связано с обычными хозяйственными потребностями населения, нуждавшегося в сосудах более меньшего объёма, по сравнению с образцами второго типа.

Тип 4. Кувшины с широкой горловиной, плавно переходящей в раздутое реповидное тулово. Венчик образован краем стенки, со сливом. По тулову и горлу проходят полосы лощения и прочерченные каннелюры.

Аналогии подобным сосудам обнаруживаются на памятниках Волжской Болгарии, а также в материалах средневековых городищ Дагестана (Кокорина, 2002. С. 59). Эти сосуды традиционно связываются с раннеболгарским компонентом. Необходимо отметить пока единственный экземпляр кувшина с расширяющейся, раструбообразной горловиной. Подобная форма горла сосуда характерна для кувшинов центрального Предкавказья, где они интерпретируются как посуда местного аланского населения.

В материалах Самосдельского городища кувшинов рассматриваемого типа очень мало, их находки являются единичными. В нижних слоях памятника встречаются архаичные формы, которые выполнены по технологии восстановительного обжига. В более поздних слоях обнаруживаются фрагменты кувшинов, представляющие собой типологическое развитие данных форм. Они отличаются пышным орнаментом из лощения, прочерченных каннелюр и полос рифления. Эти формы хорошо известны на средневолжских булгарских памятниках домонгольского времени. Вполне возможно, что реминисценция изготовления этих форм на памятнике произошла под влиянием культуры Волжской Болгарии.

Особо следует отметить на сосудах, найденных на Самосделке, наличие налепов на внешней стороне венчика в виде стилизованных бараньих рогов. Орнаментация в виде стилизованного изображения барана и его рогов является традиционной для культуры населения бассейна Сырдарьи (Байпаков, 1980. С. 35-37). Этот факт является свидетельством тесных этнокультурных контактов проходивших в среде населения городища.

Тип 5. Кувшины с узкой высокой горловиной, раздутым туловом с крутыми плечиками. По всей видимости, на венчике имелся слив, а от горловины на тулово опущена вертикальная петлевидная ручка.

Данные сосуды получают распространение начиная с XI века.

Аналогии этим сосудам находятся в материалах древнего Дербента, где они датированы широким хронологическим периодом – X – XIII.

Тип 6. Афтоба. Узкогорлые одноручные кувшины, с раздутым округлым или реповидным туловом и носиком, расположенном на тулове.

Данные сосуды распространены в верхних слоях городища, начиная с XII века. Эти формы проникают на Нижнюю Волгу с территории Заказвказья, где данные формы получают широкое распространение и являются репликами с металлических чайников-кумганов.

Категория II. Кружки.

Сосуды данной категории очень распространенны в керамической коллекции памятника. В рамках общей выборки сосуды данной категории составляют около 9 %, а в рамках керамики группы I – 16%. Выделяется несколько типов кружек.

Тип 1. Одноручные сосуды с высокой, цилиндрической горловиной, раздутым реповидным туловом. Венчик обычно образован краем стенки, заглаженный либо косо срезан. Орнаментация сосудов была довольно стандартна: вертикальное полосчатое лощение, прочерченные каннелюры под венчиком, в некоторых случаях фиксируются пятна светло-серого жидкого ангоба.

Рассматриваемый тип кружек является преобладающим в данной категории. Его удельная доля составляет не менее 50%. Подобные кружки встречаются практически на протяжении всего периода существования городища, и исчезают в XIII веке, после монгольского нашествия.

Подобные формы в X – XI веках получают широкое распространение на памятниках Волжской Булгарии. Т.А. Хлебникова считает, что эти формы являются результатом развития в болгарской среде аналогичных сосудов, обнаруживаемых в керамике салтово-маяцкой культуры и северокавказских алан (Хлебникова, 1984. С 91-93, рис. 55, 13, 14). Как керамику болгарского населения следует интерпретировать эти сосуды и на Самосдельском городище.

Тип 2. Сосуды с низкой, цилиндрической горловиной, раздутым округлым туловом. Донце у этих кружек очень часто оформлялось в виде невысокого поддона. Венчик образован краем стенки, заглажен. Обычно от горла на плечико сосуда опущена вертикальная петлевидная ручка.

Данный тип кружек также является довольно распространенной формой. Его удельный вес в данной категории составляет около 35%. Как и предыдущий тип, подобные кружки своими истоками связаны с керамикой салтово-маяцкой культуры и северокавказских алан. На Самосдельском городище эти формы следует интерпретировать как керамику болгарского населения.

Тип 3. Одноручные миниатюрные сосуды с утолщённым, округлым в сечении венчиком, на котором выделен слив. Горловина изогнутая, тулово раздутое, округлое, с крутыми плечиками, донце на поддоне. Сосуды этого типа всегда богато орнаментированы вертикальным, сетчатым лощением, оттисками зубчатого штампа, налепами-пуговками в верхней части ручки.

Данные сосуды встречаются в слоях X – XII века и выходят из употребления в золотоордынское время. Однако их удельная доля в данной категории совсем небольшая – около 6 – 7 %.

Подобные кружки неизвестны в керамике Волжской Болгарии. По всей видимости, подобные сосуды представляют собой результат развития аланских, салтовских лощёных кружек-кувшинчиков в болгарской среде. В пользу этого предположения говорит характер отделки, общие пропорции сосудов рассматриваемого типа.

Тип 4. Сосуды с широкой прямой горловиной, плавно переходящая в тулово, по поясу максимального расширения которого проходит ребро. Венчик образован краем стенки, заглажен. Сосуды обычно украшались вертикальным полосчатым лощением, а также прочерченными каннелюрами.

Данный тип кружек является имитацией аналогичных по назначению форм, распространенных в материалах памятников салтово-маяцкой культуры в Подонье.

Эти сосуды встречаются довольно редко, всего около 6 % от общего числа гончарных кружек. Кружки этого типа распространены только в нижних слоях памятника, что даёт основание датировать их IX – X веками.

Категория III. Горшки.

Сосуды данной категории традиционно рассматриваются как посуда кухонного назначения. Однако на Самосдельском городище горшки начали использовать для приготовления пищи только в золотоордынский период. Большая часть сосудов данной категории не имеет характерного кухонного нагара, и использовалась в качестве тарной и столовой посуды. Данная категория посуды получила довольно большое распространение в материалах городища. В общей выборке керамики её доля составляет около 8%, а в рамках группы I – 13%. В тоже время, приведённые цифры свидетельствуют, что выборка гончарных горшков на Самосдельском городище гораздо ниже, чем на памятниках Волжской Болгарии или салтово-маяцкой культуры. Это связано с тем, что функцию кухонной посуды на Самосделке выполняли лепные и гончарные котлы, что является результатом мощного культурного влияния кочевников.

Тип 1. Сосуды с раздутым высоким туловом, крутыми плечиками, с округлым в сечении валикообразным венчиком, оттянутым наружу. Довольно часто на сосудах этого типа фиксируется наличие борозд на внешней стороне венчика, которые использовались для подвязывания ткани на устье горшка. Также на данных формах могут располагаться одна или две ручки. Орнаментация на данных сосудах могла быть самой разнообразной. Встречаются экземпляры орнаментированные довольно скромно. В основном это прочерченные каннелюры, оттиски зубчатого штампа, вертикальное лощение. Помимо них, имеются сосуды с пышной орнаментацией, состоящей из вертикального, сетчатого лощения, прочерченных каннеллюров, оттисков зубчатого штампа. Характер орнаментации ещё раз подтверждает утверждение о столовом назначении данных сосудов.

Аналогии горшкам этого типа обнаруживаются на памятниках Волжской Болгарии. Их истоки лежат в традиционной кухонной керамике болгарских племён (Хлебникова, 1984. С. 1984, Рис. 56, 57). Как керамику болгар следует интерпретировать этот тип на Самосдельском городище. В нижних слоях городища, подобные сосуды представлены единичными находками.

Количественное распространение данных сосудов установить довольно сложно, так как их оно сильно варьировалось в разные хронологические периоды. В нижних слоях памятника они представлены не значительно, практически единичными экземплярами. Увеличение числа этих сосудов наблюдается с XI века, что, по всей видимости, связано с культурным влиянием Волжской Болгарии. В тоже время, на протяжении всего существования городища в рамках категории гончарных горшков этот тип всегда имел преобладающее положение. Однако даже в этот период они не использовались как кухонная посуда. Эту функцию продолжали выполнять гончарные и лепные котлы. Горшки данного типа исчезают в золотоордынское время.

Тип 2. Сосуды с раздутым округлым туловом, покатыми плечиками. Венчик является продолжением стенки, отогнут наружу, встречаются экземпляры, где венчик сильно оттянут, образовывая подобие раструба. Практически всегда на тулове сосуда, либо на венчике и тулове располагается вертикальная петлевидная ручка. На некоторых формах зафиксировано наличие налепа-пуговки, располагавшегося в верхней части ручки. Также по тулову проходят полосы вертикального полосчатого лощения, а также прочерченные каннелюры.

Данные формы использовались в качестве столовой посуды. Об этом свидетельствует характер их отделки. Судя по всему, функционально они представляли собой, что-то среднее между чашей и горшком. Этот тип горшков был распространен в слоях X – XI веков. В этот период удельное количество указанных горшков составляет не более 10%, от общего количества сосудов в категории. В верхних слоях памятника такие сосуды не зафиксированы. По всей видимости, данные формы следует рассматривать как керамику болгарских племён. На это указывает характер отделки сосудов и состав теста.

Тип 3. Сосуды с раздутым, шаровидным туловом, крутыми плечиками. Венчик является продолжением стенки, оттянут наружу, с внутренней стороны проходит закраина. По тулову и внешней стороне венчика проходит небрежно нанесённое рифление. Также на внешней стороне венчика могут быть нанесены косые оттиски вилки, или зубчатого штампа.

Данные сосуды относятся к кухонной посуде и получают распространение в золотоордынское время. Однако в материалах нижневолжских столичных центров они не фиксируются. Помимо Самосделки, такие горшки выявлены на ряде дельтовых поселениях золотоордынского периода (городище Мошаик (Попов, 2008. Рис. 7), поселение Пойменное (Рябичкин, 2003)).

Довольно сложно говорить о происхождении горшков этого типа. Характер их орнаментации, в общем, присущ гончарству болгар домонгольского периода. Можно предположить, что здесь наблюдаются реминисценции старых болгарских керамических традиций.

Тип 4. Сосуды с раздутым, округлым туловом, покатыми плечиками. Венчик является продолжением стенки резко отогнут, перпендикулярно тулову. Сверху венчик заглажен, в результате чего образовалась площадка под крышку. Встречаются экземпляры сосудов, где край венчика загнут под прямым углом, отчего он приобретает П-образную в сечении форму. Сосуды украшались оттисками зубчатого штампа, которые располагались на плечике сосуды.

Горшки этого типа являются кухонной посудой для приготовления пищи. Эти формы получают распространение в слоях золотоордынского времени, где они становятся ведущей формой в данной категории. Их доля в ней в это время составляет около 50%. Аналогии им находятся в материалах Хаджи-Тархана (Фёдоров-Давыдов, 2001. С. 24-25, Рис. 14, 1), миски с такими же венчиками зафиксированы в материалах Селитренного городища (Фёдоров-Давыдов, 2001. Таб. 61, 62).

Категория IV. Хумчи.

Формы данной категории не получают широкого распространения в керамической коллекции городища. К ней относится только 1,5% сосудов из общей выборки и 2,7% в рамках группы I.

Тип 1. Горшковидные сосуды с раздутым туловом, с крутыми плечиками, горловина слабо выделена. Венчик валикообразный, разделён на две части бороздой. На некоторых экземплярах встречается наличие двух ручек, расположенных на плечике сосуда.

Данные сосуды являются увеличенными образцами горшков (тип 1). Эти формы получают распространение в XI веке и продолжают существовать в золотоордынское время. в рамках данной категории удельный вес этого типа составляет около 45%.

Тип 2. Сосуды с округлым шаровидным туловом, прямой цилиндрической горловиной. Венчик валикообразный, разделён на две части бороздой. На тулове сосуда, часто располагается вертикальная петлевидная ручка.

Данные сосуды появляются в XI – XII веках и продолжают существовать в монгольское время. Ориентировочно их доля в данной категории составляет около 40%.

Оба этих типа должны быть связаны с булгарским населением городища.

Тип 3. Сосуды с раздутым туловом, покатыми плечиками. Венчик прямой, вертикально приподнят под прямым углом относительно тулова. Он невысок, резко срезан и прямоугольный в сечении. Сосуды этого типа богато украшались орнаментацией в виде полос рифления, волнообразного орнамента. Аналогии подобным хумчам находятся в материалах Селитренного городища (Фёдоров-Давыдов, 2001. С. 156-158). На Самосдельском городище такие формы также распространены в золотоордынское время. Следует отметить, что данный тип сосудов крайне малочисленен и представлен всего несколькими фрагментами.

Категория V. Хумы.

Гончарные хумы – это редкая находка на Самосдельском городище. Их удельный вес в общей выборке керамики составляет около 0,5%, а в рамках группы I не более 1 %.

Тип 1. Сосуды большого размера с массивными валикообразаным округлым в сечении либо утолщённым подпрямоугольным венчиками. Тулово сосуда раздутое, с крутыми плечиками. На некоторых сосудах встречается наличие на тулове двух ли трёх вертикальных петлевидных ручек.

Хумы как форма тарной керамики в домонгольское время не характерны для памятников Восточной Европы. С юга из Византии сюда проникали пифосы и амфоры, а с севера – тарные формы из дерева. Подобные влияния очень четко прослеживаются на данных археологии. На Северном Кавказе, в Крыму, в Прикубанье, в Подонье зафиксировано большое количество амфор и пифосов, изготовлявшихся на территории всей греческой ойкумены.

Таким образом, хумы на Нижней Волге могли появиться здесь только с востока, из Средней Азии, где эта форма является типичной. Сама форма хумов получает здесь очень широкое распространение. Поэтому точно проследить происхождение сосудов этого типа довольно сложно. Определенные данные дают результаты анализа орнаментов, встречаемых на хумах. Прежде всего, надо отметить прочерченный орнамент в виде ромбов, образованный пересекающимися полосами рифления. Идентичный орнамент можно встретить в керамике Хорезма кушано-афригидского периода. Здесь он также характерен для хумов. Е.Е. Неразик связывает его появление с развитием похожих сарматских, кушанских орнаментационных мотивов, выполненных лощением (Неразик, 1959. С. 231). Аналогичные орнаменты встречаются в материалах Алтын-Асара середины I тысячелетия н.э (Неразик, 1959. С. 232). Орнамент в виде налепного валика с пальцевыми насечками часто встречается в керамике городища Куюк-Кескен-Кала, входящего в число «болотных городищ», расположенных в Низовьях Сырдарьи. Л.М. Левина отмечает появление подобного типа орнамента в материалах джетыасарской культуры этапа Джетыасар III (Левина, 1971. С. 80).

Таким образом, происхождение хумов этого типа следует связывать с районом нижней Сырдарьи.

Тип 2. Сосуды большого размера с утолщённым венчиком. Обычно венчик на таких формах был затёрт сверху, в результате чего приобретал подквадратную форму. С внешней стороны очень часто располагалась борозда. Тулово сосуда раздутое, с крутыми плечиками. На плечике сосуда обычно располагалось две или три ручки. Хумы этого типа были украшены вертикальным полосчатым лощением, налепными валиками с насечками. Характерной орнаментацией этого типа сосудов был налепной валик с пальцевыми оттисками или насечками от ножа.

Таким образом, происхождение хумов, зафиксированных на Самосдельском городище, следует связывать с районами средней и нижней Сырдарьи.

Сосуды данной категории распротранены в нижних слоях памятника и продолжают встречаться в слоях XI – XII века. Аналогии данным сосудам находятся в керамике Волжской Болгарии. Т.А. Хлебникова, Н.А. Кокорина называют подобные сосуды корчагами (Хлебникова, 1984. С. 143; Кокорина, 2002. С. 120). Эта форма появляется на памятниках Среднего Поволжья в X – XI веке (Хлебникова, 1984. С. 143). Представляется вполне возможным, что эта категория сосудов проникает в данный регион с территории Нижнего Поволжья.

Категория VI. Миски.

Миски являются одной из самых распространенных категорий посуды в коллекции памятника. Их доля от общей выборки посуды с памятника составляет около 6%, а в рамках керамики группы I - примерно 10%.

Тип 1. Миски с округлым, сферическим туловом, прямым донцем. Венчик утолщённый, треугольный в сечении, косо срезан во внутрь.

Гончарные миски этого типа довольно редко встречаются в керамической коллекции памятника. Гораздо более распространены аналогичные лепные сосуды. Этот тип в единичных экземплярах встречается практически на всём протяжении существования городища.

Аналогии таким формам встречаются в керамике Волжской Булгарии X – XI веков (Хлебникова, 1984. С. 150-151, Рис. 61.). Они продолжают встречаться на протяжении длительного периода времени, вплоть до золотоордынской эпохи (Кокорина, 2002. С. 70-71, рис. 37, 15). В Среднем Поволжье данные миски относят к керамике болгар. Аналогично следует интерпретировать данные формы на Самосдельском городище.

Тип 2. Миски с раздутым туловом, нижняя часть которого сферическое, верхняя – спрямлена, в результате чего на тулове образовывалось сглаженное ребро. Венчик на подобных сосудах мог быть каплевидной формы, острый край которого обычно оттягивался назад. Также встречается утолщённый, треугольный в сечении венчик, косо срезан во внутрь. Встречаются экземпляры с вертикальными петлевидными ручками, расположенными в верхней части сосудов.

Данный тип мисок является преобладающим в данной категории. Их доля в рамках данной категории составляет около 80 %. Эти сосуды использовались на всём протяжении существования поселения.

Аналогии данным формам находятся в керамики Волжской Болгарии. Подобные миски зафиксированы на средневолжских памятниках в слоях X – XI века (Хлебникова, 1984. С. 150-151, рис. 61). Однако истоки подобной формы лежат в материалах каунчинской культуры, где миски и чаши с перегибом стенки сосуда получают распространение на завершающей стадии существования этой общности (Левина, 1971. Рис. 59). Также подобные сосуды получили распространение на территории Согда и зафиксированы в керамике Пенджикента (Археология…, 1999. Таб. 23, 15).

По всей видимости, миски этого типа проникают на Самосдельское городище вместе с миграциями кочевников со среднеазиатского региона. В дальнейшем миски этого типа начинают встречаться в Волжской Булгарии.

Категория VIII. Чашевидные сосуды.

Чашевидные формы довольно широко распространены в керамическом комплексе Самосдельского городища. Удельная доля этих сосудов составляет 10% от общей выборки керамики и около 18% в рамках группы I.

Тип 1. Чашевидные сосуды со спрямлённой верхней частью тулова. Венчик утолщённый каплевидный или треугольный в сечении, В верхней части сосуда обычно располагалась вертикальная петлевидная ручка.

Морфология чашевидных сосудов очень близка мискам. Здесь необходимо отметить характерный перегиб в верхней части тулова, аналогичная форма венчиков. Это позволяет сделать вывод о том, что чаши, выявленные в материалах городища, типологически тесно связаны с мисками.

Этот тип чашевидных форм занимает абсолютно доминирующее положение в рамках данной категории. Его удельное значение ориентировочно составляет более 90%.

Тип 2. Чашевидные сосуды с округлым, сферическим туловом, утолщённым венчиком, затёртым сверху. Отличительной чертой данного типа является наличие ступенчатых ручек, имитирующих петушиную голову.

Идентичные ручки были обнаружены в домонгольских слоях на Билярском городище и Муромском городке (Кочкина, 1986. С. 24-53). В Волжской Болгарии подобные ручки продолжают существовать и в золотоордынское время. В этот период подобные находки отмечены на Болгарском, Чаллынском и Русско-Урматском городищах (Кокорина, 2002. С. 149).

Судя по находкам на болгарских памятниках Среднего Поволжья вертикальные ступенчатые ручки размещались на триподах-братинах, которые по всей видимости использовались в культовой практике. В этой связи необходимо отметить находку на Билярском городище гончарного трипода со ступенчатой ручкой и рунической надписью, содержащую благопожелание для еды кислого молока (Кочкина, 1986. С. 75-80). Н.А. Кокорина отмечает северокавказские черты в форме данного трипода, а также в декоре, который она считает сходным с отделкой керамики памятников Дагестанской Хазарии (Кокорина, 2002. С. 75-76). Эти аналогии позволяют предположить, что истоки традиции изготовления ручек в виде стилизованной головы петуха лежит в культуре болгарских племён Дагестана. Находки лепных экземпляров подобных зооморфных ручек на Самосдельском городище свидетельствует о тесных этнокультурных связях болгарского наследия Дагестана и Нижнего Поволжья.

По всей видимости, данные сосуды имели сакральное, ритуальное значение. Гончарные сосуды этого типа распространены в слоях XI – XII века. Следует отметить, что в материалах памятника имеются лепные аналоги чаш со ступенчатыми ручками. Чашевидные сосуды этого типа встречаются в керамике городища достаточно редко и представлены единичными экземплярами.

Категория IX. Блюда.

Блюда составляют всего около 1,5% от общей выборки керамики с городища и примерно 2,5% в рамках группы I. Данная категория представлена одним типом.

Тип 1. Открытые формы, со сферическим туловом. Верхняя часть тулово обычно приподнята, над нижней частью. Венчик утолщённый треугольный или каплевидный в сечении. Донце сосудов прямое, плоское.

Блюдообразные сосуды морфологически также очень близки мискам второго типа. Здесь зафиксированы аналогичные типы венчиков, сходный характер отделки. Всё это указывает на общее происхождение типов мисок и блюдообразных сосудов.

Категория X. Триподы.

Тип 1. Открытые формы на трёх ножках. Форма тулова, венчика такая же как и у вышеописанного блюда. Отличие фиксируется только в оформлении донной части. У блюда дно плоское, прямое, у трипода донная часть скруглённая.

Как уже было указано, триподы морфологически тесно связаны с блюдами и мисками, что указывает на их общее этнокультурное происхождение.

Группа II.

Керамика второй группы изготовлена с применением гончарного круга медленного вращения, с помощью которого сформованные от руки сосуды, проходили вторичную обработку. Посуда этой группы изготовлялась из хорошо промешанного теста с большим количеством отощителей: мелкий шамот, песок, толчёная раковина. Это было обусловлено тем, что в рамках данной группы представлены только сосуды кухонного назначения. В рамках данной группы превалирует окислительный обжиг. В тоже время, на многих формах черепок, в результате длительного термического воздействия, при использовании, несколько менял цвет. Сосуды приобретали серый, бурый цвета.

Удельный вес посуды данной группы составляет примерно 15% от общего выборки керамики с памятника.

Как уже упоминалось в данную группу составляют исключительно сосуды кухонного назначения: горшки и котлы.

Категория I. Горшки.

Тип 1. Сосуды с блоковидной цилиндрической горловиной, оттянутым венчиком, являющимся продолжением стенки. Тулово раздутое, с крутыми плечиками. От венчика на плечико сосуда была опущена ручка. Вполне возможно, что на данных сосудах располагалось две симметричные ручки.

Данные сосуды довольно редко встречаются на памятнике. Однако в рамках группы II их доля составляет около 25%, а в общей выборке керамики всего около 2%. Они получают распространение в нижних слоях городища и примерно к XII веку они выходят из употребления.

Аналогии данным горшкам обнаруживаются Шаушукумтобе, расположенного на Средней Сырдарье (Максимова, Иерщиев, Вайнберг, Левина, 1968. С. 97-100, таб. II). Показательно, что и на самосдельских и на сырдарьинских формах встречаются налепные валики с насечками.

Категория II. Котлы.

Тип 1. Сосуды с округлым, сферическим туловом, манжетовидным венчиком. Часто по внешней стороне венчика проходит борозда-закраина. Данные сосуды могли украшаться рядом косых оттисков зубчатого штампа, налепным валиком с насечками. Орнаменты располагались по поясу максимального расширения. Котлы этого типа были одной из наиболее распространённых форм кухонной посуды, использовавшейся для приготовления пищи. Их доля в рамках общей выборки составляет около 7%, а в рамках группы II – свыше 70%.

Аналогичные формы обнаруживаются в верхних слоях Пенджикента. На этом памятнике зафиксированы котлы, по всей видимости, с округлым туловом, фигурным манжетовидным венчиком. Судя по всему, котлы Самосдельского городища можно рассматривать как упрощённую форму.

Тип 2. Приземистые раздутые сосуды, с широким устьем. Венчики резко отогнутые, затёртые под крышку. Тулово раздутое, приземистое. Донце на таких формах может быть плоским, прямым либо уплощённым, скруглённым. На формах, найденных в нижних слоях памятника, зафиксированы характерные орнаменты в виде насечек, поясков оттисков гребёнкой, налепные умбоны. Также здесь фиксируются наличие петлевидных ручек. Следует отметить наличие в коллекции памятника лепных подобных котлов.

Удельный вес котлов этого типа довольно не значителен. Эти формы получают распространение в нижних слоях памятника и исчезают к XII веку. По всей видимости, подобные котлы являются репликами с каменных форм, изготовленных из талькохлорита. В тоже время, в золотоордынское время, на памятниках Поволжья получают распространение чугунные котлы аналогичной формы (Руденко, 2000. С. 219, рис. 2). С.В. Рязанов считает, что большое влияние на развитие чугунного производство Золотой Орды оказали ремесленные центры Южного Казахстана (Рязанов, 2008. С. 166-167). По всей видимости, здесь мы имеем наглядный пример повторения устоявшейся формы кухонных котлов в разных материалах. Судя по всему, её формирование связано с территорией Южного Казахстана. На Самосдельском городище подобные котлы следует связать с кочевниками, имевшими тесные культурные связи с территорией Средней Азии и Казахстана, что фиксируется и по другим категориям артефактов. Впоследствии, в золотоордынское время, вместе с усилением связей со среднеазиатским регионом, получают распространение чугунные котлы аналогичной формы.

Приведённые данные свидетельствуют, что морфологически керамика группы II связана своим происхождением с целым рядом районов Средней Азии: Средняя Сырдарья, Согд, Южный Казахстан. Следует отметить, что приведённые выше среднеазиатские аналогии связываются исследователями с кочевыми компонентами в материальной культуре данных городищ. В связи с этим, на Самосдельском городище эту посуду также следует связывать с номадами, имевшими тесные связи со среднеазиатским регионом.

Группа III.

Третью группу составляет посуда, изготовленная от руки без применения гончарного круга. Её характеризует наличие большого количества примесей в глиняном тесте: крупный шамот, навоз, мелкорубленая трава, встречаются песок и толчёная ракушка, а также грубая техника изготовления сосудов. Также отличительной чертой этой группы является низкое качество обжига сосудов, который, по всей видимости, производился на костре. Все формы в рамках данной группы использовались как кухонная посуда. Количество подобной керамики в общей выборке с памятника довольно незначительно, не более 2%.

Категория I. Горшки.

Тип 1. Баночные сосуды со слабо раздутым туловом с покатыми плечиками. Венчики образованы краем стенки, слегка оттянут наружу.

При изучении этих сосудов привлекает к себе внимание архаичность морфологии и техники их исполнения. Аналогии подобным горшкам имеют довольно широкий географический и хронологический ареал.

Прежде всего, следует отметить сосуды, найденные в ходе исследований курганных могильников Бортал II, Юстыд, Барбургазы I на Алтае (Кубарев, Журавлёва, 1998. С. 25-31).

Однако на Алтае находки таких горшков носят единичный характер. Г.В. Кубаревым и А.Д. Журавлёвой среди материалов алтайских погребений зафиксированы находки девяти керамических сосудов. Только три из них аналогичны находкам с Самосдельского городища. Такое малое количество керамических сосудов в памятниках алтайских тюркоязычных племён объясняется авторами широким использованием деревянной и металлической посуды (Кубарев, Журавлёва, 1998. С. 25-31).

В Восточной Европе сходные горшки зафиксированы в верхних слоях Саркела – Белой Вежи. С.А. Плетнёва интерпретирует их как керамику половецких племён, заселивших Белую Вежи после ухода из неё славянского населения (Плетнёва, 1959. С. 227-241). Следует отметить, что в слоях половецкого времени данная керамика бытует наряду с боршевской посудой и впоследствии вытесняется последней. Изготовление лепных горшков баночной формы является проявлением собственно половецкой гончарной традиции. Однако традиции гончарства в среде данных племён была очень слабой. На это указывает быстрое вытеснение лепных горшков боршевскими формами, а также материалы курганных могильников Прииртышья, где в состав погребального инвентаря входили исключительно сосуды, соотносимые с местным угоро-самодийским населением, составлявшим потчевашскую и рёлкинскую культуры (Арсланова, 1980. С. 79-104).

Обзор приведённых аналогий показывает, что традиция изготовления лепных баночных горшков присуща широкому кругу кочевых тюркоязычных племён. Тот факт, что эта посуда изготовлялась собственно номадами на протяжении длительного хронологического периода, без влияния извне, позволяет предположить, что изготовление лепных баночных горшков является проявлением общетюркской гончарной традиции. Ограниченный характер её проявления и консервация в её рамках архаичных приёмов было обусловлено широким распространением в кочевнической среде деревянной, металлической, каменной посуды, а также форм заимствованных у осёдлых племён.

Таким образом, для этнокультурной и хронологической интерпретации лепных баночных горшков определяющее значение имеет археологический контекст, в котором они были обнаружены. В связи с тем, что эти сосуды распространены в нижних слоях Самосдельского городища, они могут быть интерпретированы как наиболее архаичный вариант керамики II этнокультурной группы, связываемой с кочевым болгарским компонентом. Подобная посуда может быть датирована IX веком.

Тип 2. Сосуды с плавно профилированной горловиной, плавно переходящей в высокое, раздутое тулово с покатыми плечиками. Венчик на данных горшках образован краем стенки, истончён или заглажен. Подобные сосуды украшались пальцевыми оттисками по венчику, прочерченными орнаментами по тулову. Данные горшки встречаются в нижних слоях памятника.

Данный тип горшков находит аналогии на многих раннеболгарских памятниках Восточной Европы. С.А. Плетнёва выделяет подобные сосуды в тип Б лепной кухонной посуды средневековой Таматархи (Плетнёва, 1963. С. 14). Эти формы автор связывает с кочевыми болгарами, а их появление на памятнике датирует VII веком. На материалах средневолжских памятников Т.А. Хлебникова выделяет сходную керамику во II этнокультурную группу. Её образцы, обнаруживаемые в комплексах IX – X веков соотносятся исследователем с кочевым болгарским населением (Хлебникова, 1984. С. 217). Судя по имеющимся аналогиям, датировать бытование рассматриваемых горшков кострового обжига на Самосдельском городище следует относить к IX веку.

Категория II. Сковороды.

Тип 1. Низкие, открытые формы, с прямыми бортиками, плоским прямым донцем. Часто по краям сосуда делали петли для подвешивания, либо сплошные вертикальные ручки.

Аналогии подобным сковородкам находятся в материалах Саркела, в рамках комплекса кочевнической керамики. Эти сосуды также встречаются в нижних слоях памятника.

Группа IV.

Данная группа также представлена только лепными сосудами. Все они изготовлены из теста с примесью крупного шамота, навоза, песка, в некоторых случаях толчёной раковины. Так как посуда этой группы является продуктом придомного, домашнего гончарства количество примесей может довольно сильно варьироваться. Сопоставление набора примесей, а также выявление наличие одинаковых типов сосудов, позволяет говорить о том, что данная группа это результат типологического развития группы III. В нижних слоях памятника группы III и IV существуют параллельно. По сравнению с керамикой группы III, в рассматриваемой посуде наблюдается более качественное исполнение сосудов, более хорошее промешивание теста, улучшается качество обжига, который у большинства форм становится окислительным. Удельный вес этой группы керамики в общей выборке составляет около 33%.

Категория I. Горшки.

Тип 1. Сосуды с плавно профилированной горловиной, плавно переходящей в высокое, раздутое тулово с покатыми плечиками. Венчик на данных горшках образован краем стенки, истончён или заглажен. Подобные сосуды украшались пальцевыми оттисками по венчику, прочерченными орнаментами по тулову.

Морфологически эти сосуды аналогичны горшкам второго типа, что указывает на их тесную взаимосвязь. Можно говорить, что рассматриваемые сосуды появляются в результате улучшения технологии горшковидных сосудов кострового обжига. Этот процесс, по всей видимости, является отражение перехода кочевых болгар к осёдлому быту.

Данные сосуды распространены в нижних слоях памятника и существуют вплоть до золотоордынского времени. Этот тип является наиболее распространенным в рамках данной категории, его доля составляет около 60%, а в рамках общей выборки она равняется около 5%.

Тип 2. Горшковидные сосуды с округлым, шаровидным или реповидным туловом и спрямлённым под прямым углом горловиной. Венчик образован краем стенки, заглажен. Подобные сосуды обычно имели одну или две петлевидные ручки, которые прикреплялись на горловину, часто под самый венчик, и тулово. Такие сосуды украшались крупными насечками, оттисками зубчатого штампа по венчику и плечикам, прочерченным орнаментом в виде бараньих рогов, гирляндами из оттисков зубчатого штампа. Аналогии данной группе находятся на материалах в материалах Саркела, где они отнесены С.А. Плетнёвой к группе кочевнической керамики.

Данные сосуды появляются на памятнике в слоях X – XI века и продолжают существовать в золотоордынское время. Данные сосуды следует связывать с кочевническим компонентом в населении городища.

Категория II. Хумчи.

Тип 1. Сосуд с раздутым, высоким туловом с крутыми плечиками. Горловина цилиндрическая, венчик образован краем стенки. На тулове располагается вертикальная петлевидная ручка.

По всей видимости, данный тип хумчи является увеличенным вариантом горшков второго типа.

Категория III. Котлы.

Данная категория - одна из наиболее распространённых на памятнике, её доля в общей выборке составляет около 18%. В этой категории выделяется несколько типов.

Тип 1. Котлы с округлым сферическим туловом, венчиком образованным краем стенки и горизонтальными сплошными ручками-ушками.

Зафиксировано несколько вариантов формы тулова. Во всех них оно сохраняет сферичность, общую округлость, однако может быть практически шаровидным, может иметь несколько уплощённую форму. Донная часть этих сосудов обычно уплощенная по отношению к тулову, но никогда не оформлялась в виде прямого донца, сохраняя общую округлую форму. Венчик у данного типа сосудов слабо выделен и представляет собой слегка истончённый и заглаженный край стенки. Обычно он скошен во внутрь сосуда. Очень редко встречаются формы с венчиком слегка оттянутым наружу. Характерным признаком этого типа котлов является горизонтальная сплошная ручка-ушко. Обычно ручка располагается под венчиком, либо в верхней части сосуда.

Данные сосуды широко распространены практически на протяжении всего периода существования городища и исчезают только в золотоордынское время. Этот тип котлов являются самыми распространёнными в категории. Его доля составляет около 70%. В тоже время, следует отметить, что в нижних слоях, когда эта форма сосуществует с котлами типа 2 их доля значительно ниже.

Сферическая, округлая форма тулова, слабо выделенный венчик данных сосудов, по-видимому, восходит к металлическим котлам, которые были широко распространены в среде евразийских номадов. Истоки горизонтальных сплошных ручек, следует искать в материалах каучинской культуры, где подобные ручки-ушки являются результатом развития местных гончарных традиций (Левина, 1971. С. 78-80).

Большая часть котлов этого типа богато орнаментирована. Наиболее распространёнными орнаментами являются ногтевые насечки, пальцевые оттиски, оттиски зубчатого штампа, обрамляющие ручку-ушко или расположенные под венчиком. Часто на этих сосудах встречаются прочерченные дуговидные полосы с заполнением и без него, а также «свисающие гирлянды».

Аналогии котлам этого типа находятся в материалах средневековых городищ отрарского оазиса выделяется группа котлов со сферическим округлым туловом и сплошными горизонтальными ручками-ушками. Е.И. Агеева отмечает распространения данных сосудов кенгересский период, т.е. в V – VIII веках (Левина, 1971. С. 219, 222, 224. Рис. 66, 49). Л.М. Левина отмечает, что анализ керамического комплекса в указанный период позволяет сузить его хронологию: кон. VI-VII – VIII вв. Распространение данного типа сосудов в это время позволяет связать их с притоком в бассейн Сырдарьи тюркоязычных номадов.

Сходные горизонтальные ручки-ушки на котловидных сосудах обнаруживаются в керамике городища Кок-Мардан, на Средней Сырдарье (Байпаков, 1986. С. 44-45. Рис. 5, 22). К.М. Байпаков датировал эти слои VI – 1 пол. VII вв ((Байпаков, 1986. С. 48).

Находки аналогичных котлов со сферическим туловом и горизонтальными ручками-ушками отмечены в материалах памятников Семиречья. Сходные формы зафиксированы в керамической коллекции средневекового Тараза. Т.Н. Сениговой эти формы датируются VIII – нач. IX вв (Сенигова, 1972. С. 39-40, 91). К.М. Байпаков зафиксировал котлы со сферическим туловом, со скошенным во внутрь венчиком и горизонтальными полулунными ручками в материалах Кулана (Луговое) и Краснореченского городища (Байпаков, 1986. С. 61). Здесь эти сосуды датируются им VII – VIII вв (Байпаков, 1986. С. 61-63).

Близкие по форме сосуды обнаруживаются в керамике городища Кассан, расположенном в Фергане. Здесь А.Н. Бернштамом отмечены сосуды со сферическим туловом, уплощённым дном и горизонтальными сплошными ручками (Бернштам, 1952. С. 243). Эту посуду исследователь датировал VI – VIII вв., связывая её появление с притоком тюркоязычного кочевого населения, указывая на её отличие от «кушанской» посуды, присущей местному осёдлому земледельческому компоненту.

Рассматривая приведённые аналогии, следует отметить, что котлы с Самосдельского городища по морфологическим характеристикам гораздо ближе к формам, происходящим из сырдарьинских, семиреченских и ферганских памятников, чем к средневолжским. Это позволяет утверждать, что носители традиции изготовления данной посуды переселялись в Нижнее Поволжье напрямую. В тоже время, не смотря на заметные различия комплексов этническое родство этого населения с племенами, проникавшими на Среднюю Волгу, представляется очевидным.

Особо следует отметить частую встречаемость на сосудах этого типа тамги «птичья лапка». Тамга всегда располагается на тулове сосуда, под горизонтальной ручкой-ушком, также возможно её обрамление прочерченным дуговидным орнаментом или прочерченным гирляндовидным узором. В случае размещения тамги не на котле, а на ином сосуде, она обязательно сопровождается прочерченным дугообразным или гирляндовидным орнаментом. Надо отметить, что подобный декор может встречаться без указанной тамги, а «птичьи лапки» фиксируются исключительно в его сопровождении.

Такая тамга один из самых часто встречаемых знаков на керамике Волжской Болгарии. Н.А. Кокорина связывает это изображение с огузскими компонентами в среде волжских булгар (Кокорина, 2002. С. 170, 203-204).

Тип 2. Котлы с округлым сферическим туловом и горизонтальными прямыми, витыми петлевидными ручками. На данных котлах фиксируется несколько типов венчиков. Наиболее часто встречается венчик, образованный сильно затёртым краем стенки, трапециевидный или прямоугольный в сечении. Он мог быть оттянут назад, в результате чего образовывалась маленькая, приподнятая над туловом горловина. Также на них может фиксироваться закраина под крышку. В тоже время в рамках данного типа встречаются слабо выделенные венчики, образованные краем стенки, однако они в отличие от котлов типа 1, не истончены, а как бы обрезаны, прямоугольные в сечении.

Данные сосуды распространены только в нижних слоях памятника, что указывает на их раннюю датировку. Доля этих форм в рамках категории составляет около 15%, однако в комплексе из нижних слоёв их удельный вес возрастает примерно вдвое.

Горизонтальные витые ручки рассматриваемых сосудов следует рассматривать как стилизованное изображение бараньих рогов, что свидетельствует о распространении среди носителей данной керамики традиции почитания барана в качестве сакрального животного. Такие представления широко распространяются среди сырдарьинских племён, начиная с первых веков н.э. (Байпаков, 1980. С. 44-45).

Полные аналогии котлам этого типа находятся в материалах Кулана (городище Луговое), Краснореченского городища в юго-западном Семиречье (Байпаков, 1986. С. 29-31, 61. Рис. 14), а также в материалах раннесредневековых слоёв Тараза (Сенигова, 1972. С. 89, 91). К.М. Байпаков, датирует подобную керамику VII – VIII вв. (Байпаков, 1986. С. 62). Т.Н. Сенигова на материалах Тараза относит подобные котлы к VIII – IX векам (Сенигова, 1972. С. 89, 91). Истоки этих форм исследователи видят в кочевнической керамике, в связи, с чем интерпретируют их как посуду кочевого тюркоязычного населения (Байпаков, 1986. С. 62). Аналогичные горизонтальные витые ручки встречаются на лепных и гончарных горшковидных котлах, обнаруживаемых на городище Джигербент (Вишневская, 2001. С. 35-36. Рис. 11, 2, 10). Здесь эти сосуды датируются IX веком. Н.Ю. Вишневская также связывает данные сосуды с керамикой тюркоязыных номадов (Вишневская, 2001. С. 35).

Следует обратить внимание на резкое отличие котлов с витыми ручками из Джигербента и Семиречья. По всей видимости, Семиречье является исходным центром распространения рассматриваемых элементов, а в материалах памятников Амударьи эти элементы проникают в результате влияния кочевников на материальную культуру осёдлого населения.

Особо следует отметить, что подобные сосуды не встречаются в материалах памятников Средней Сырдарьи, что даёт основания считать данные котлы признаком локальной культуры районов Южного Казахстана и Семиречья.

Тип 3. Котлы с округлым сферическим туловом и горизонтальными петлевидными ручками треугольными в сечении. Венчик слабо выделен, прямоугольный в сечении, представляет собой как бы обрезанный и слегка затёртый край стенки. Донце у этих котлов, по всей видимости, было округлым. В верхней части тулова сосуда располагается горизонтальная петлевидная треугольная ручка.

Указанные котлы, как и сосуды типа 2, получают распространение только в нижних слоях памятника и могут быть датированы IX – X веками. В нижних слоях, где они имеют наибольшее распространение, их доля составляет около 7%.

Полные аналогии таким котлам обнаруживаются на памятниках восточной части Таласской долины (Бубнова, 1963. С. 138). М.А. Бубнова считает, что форма этих котлов восходит к металлическим образцам сакского времени.

Тип 4. Сосуды со сферическим туловом, скошенным во внутрь, треугольным венчиком и широким бережком. По бережку венчика обычно нанесён орнамент. Довольно часто встречается прорезной геометрический орнамент в виде многорядной зубчатой полосы. Встречаются сосуды, венчик которых покрыт оттисками камышинки.

Данные сосуды представлены единичными находками, в слоях X – XI века.

Узоры на венчике в виде зубчатых линий встречаются в керамике Кескен-Куюк-калы (Левина, 1971. С. 78). Также аналогичные орнамент фиксируется на сосудах найденных при раскопках Ток-калы (Гудкова, 1964. С. 72). Л.М. Левина отмечает распространение подобных мотивов в материалах памятников стадии Джеты-асар III (Левина, 1971. С. 78). По всей видимости, именно с миграциями постджетыасарского населения этот орнамент распространяется в районе Нижней Аму-Дарьи.

Следует отметить находку в рамках данного типа фрагмента сосуды с вертикальной петлевидной ручкой с защипами по внешней стороне ручки. Скорее всего, эта ручка имитирует зубчатую ручку. Такие ручки широко распространены в керамике средневекового Отрара. Здесь они являются характерным элементом (Акишев, Байпаков, Ерзакович, 1972. С 89-90. Рис. 42, 17). Следует упомянуть находку котла этого типа с горизонтальной сплошной ручкой-ушком. Находки таких сосудов указывают на культурные связи в рамках описываемой категории посуды. Эти сосуды представлены в комплексе памятника довольно незначительным количеством. Их доля в данной категории не превышает 5%.

Тип 5. Котлы с отогнутым перпендикулярно тулову полочковидным венчиком. Данный тип сосудов известен только во фрагментах, поэтому форма тулова доподлинно не известна. Однако здесь следует отметить, что такие котлы являются подражанием талькохлоритовым формам, с аналогичным венчиком. Тулово у каменных прототипов, по всей видимости, широкое, раздутое, казаноподобной формы. Достаточно часто венчики лепных котлов украшался налепными розетками или оттисками штампа имитирующие их, а также разнообразными фигурными налепами. На подобных сосудах распространено размещение округлых петлевидных ручек на венчике сосуда, перпендикулярно ему. Данная черта, так же скопирована с каменных образцов. Исходя из вышеизложенного, можно утверждать, что керамические формы повторяли форму каменных образцов.

Как уже отмечалось аналогичную форму имели гончарные котлы второго типа, выделяемые в рамках второй группы. Лепные экземпляры таких сосудов, сосуществовали с гончарными параллельно и также как они были распространены в слоях X века.

В рамках данного типа необходимо особо отметить находку фрагмента котла, устье которого имело форму шестиугольника. Такая необычная форма еще раз подтверждает происхождение данного типа как подражание каменным сосудам.

Тип 6. Казаноподобные котлы с горизонтальными сплошными ручками. Венчик этих котлов образован краем стенки, скошен вовнутрь. Одной из отличительных черт этого типа является наличие маленьких горизонтальных сплошных ручек. Ручки могут быть прямоугольной, треугольной формы. Встречается орнаментация ручек ногтевыми насечками, нанесёнными по её краю. Этот тип котлов также имитирует каменные талькохлоритовые образцы. На последних фиксируются аналогичные маленькие горизонтальные ручки.

Категория IV. Чашевидные сосуды.

Тип 1. Сосуды с округлым сферическим туловом, венчик образован краем стенки, либо является её продолжением, и оттянут назад. От венчика сосуда на тулово опущена вертикальная петлевидная ручка. Сосуды украшались прорезным орнаментом, «свисающими» гирляндами, дугами с заполнением.

Сосуды этого типа появляются в слоях датируемых X – XI веками.

Категория V. Кружки.

Тип 1. Сосуды с реповидным туловом, с покатыми плечиками, с невысокой горловиной. Венчик образован краем стенки. Сосуд имеет петлевидную ручку, прикреплённую одним концом к краю венчика, другим к плечику. По плечику кувшина идёт орнамент в виде свисающих гирлянд. На ручку нанесены ножевые насечки.

Данные сосуды имели довольно широкое хождение. В рамках группы IV они составляют около 5%. Они зафиксированы в нижних слоях памятника и исчезают к XII веку. Форма кружек и орнаменты находят аналогии в комплексе кочевнической керамики Саркела (Плетнёва, 1959. С. 227-241).

Категория VI. Миски.

Тип 1. Сосуды с округлым, сферическим туловом. Венчик является продолжением стенки, прямой, широкий, имеет горизонтальную площадку. По этой площадке обычно нанесён орнамент, состоящий из насечек. Подобные миски распространены на памятниках Волжской Болгарии (Хлебникова, 1984. Рис. 47).

Подобные миски распространены практически весь период существования памятника, вплоть до золотоордынского времени, хотя их доля в материалах городища довольно незначительна. В рамках группы IV она составляет не более 2%.

Категория VII. Блюда.

Тип 1. Плоские блюда большого диаметра с выделенным поднятым плоским очень широким бережком. По форме эти блюда напоминают современные суповые тарелки. Отличительной чертой данного типа является наличие орнамента, нанесённого на широкий бережок с внутренней стороны. Орнамент типично кочевнический: оттиски гребенчатого штампа, насечки и т.д.

Аналогии данным блюдам находятся в материалах городища Куюк-кескен-кала, входящего в число так называемых «болотных городищ», расположенных на Нижней Сырдарье. Данные блюда являются единичными находками на Самосдельском городище и распространены в слоях X – XI века.

Категория VIII. Сковороды.

Тип 1. Данные сосуды имеют невысокие бортики и орнаментированы по венчику насечками и пальцевыми вдавлениями. Подобные сковородки находят широкие аналогии в материалах Саркела (Плетнёва, 1959. С. 227-241) и средневолжских городищах (Хлебникова, 1984. Рис. 72).

Категория IX. Крышки.

Тип 1. Крышки в виде плоских дисков с высокими вертикальными ручками. Верхняя часть тщательно отделывалась и украшалась орнаментом – пальцевыми вдавлениями, насечками, оттисками гребенчатого штампа, орнаментом из прочерченных линий радиально расходящихся от основания ручки. Можно выделить четыре основных типа отделки самих ручек.

- конусообразные со скруглённым верхом.

- конусообразные с плоским обрубленным верхом.

- с грибовидным навершием.

- с рогатым (двурогим или трёхрогим) навершием.

Данные крышки распространены в нижних слоях Самосдельского городища и примерно к XII веку выходят из употребления.

Большое количество аналогий было обнаружено в Поволжье: Кайбельское, Мало-Пальцинское, Остолоповское, Билярское городище. Истоки этого типа крышек Т.М. Хлебникова видит в кочевнической керамике салтово-маяцкого комплекса (Хлебникова, 1984. С. 162. Рис. 64, 72).

Тип 2. Плоские крышки с петлевидной ручкой. Так же встречаются крышки с двумя ручками по краям. Обычно такими были крышки котлов. Поверхность этих крышек очень богато украшалась разнообразными орнаментами: точечным орнаментом, состоящим из наколов камышинкой, свисающими гирляндами из оттисков зубчатого штампа, дугообразным орнаментом с заполнением из оттисков штампа и наколов камышинкой. Пальцевыми и ногтевыми вдавлениям по краю. Аналогии крышкам и характеру орнаментации находятся в кочевнической керамике Саркела – Белой Вежи (Плетнёва, 1959. С. 227-241).

***

Рассматривая керамический комплекс, полученный в результате раскопок Самосдельского городища, можно сделать несколько выводов.

Прежде всего, его изучение позволяет с довольно высокой степенью достоверности определить нижний хронологический рубеж существования памятника. Такие выводы, можно сделать при изучении котлов типов 2 и 3 группы IV. Как уже было упомянуто выше, аналогии данным котлам встречаются на довольно ограниченном числе памятников, расположенных в Семиречье, Южном Казахстане. Исследователи датируют бытование подобных форм в этих районах VII – IX веками. Таким образом, появление данных сосудов на Самосдельском городище не может быть датировано позже IX века. Принимая во внимание, тот факт, что котлы этих типов распространены только в нижних слоях памятника, мы можем датировать их IX веком.

Анализ иных категорий посуды, обнаруживаемой в этих культурных напластованиях, не противоречит данной датировке. Обратимся к архаичной группе III. В рамках данной группы привлекает к себе внимание распространение на сосудах низкокачественного кострового обжига, совершавшегося, по-видимому, на открытом огне. Такой архаичный технологический приём очень редко встречается в средневековом гончарстве, тем более в комплексе осёдлого поселения. Его появление в материалах городища стало возможным, вследствие проживания здесь групп номадов, сохранявших примитивные гончарные технологии. Особый интерес вызывает тот факт, что и осёдлое население памятника использовала грубую, архаичную посуду наряду с гончарными формами более высокого качества исполнения и горнового обжига. Это свидетельствует об этническом родстве кочевого и осёдлого населения. Морфологический анализ керамики группы III позволяет связать данный комплекс с болгарскими племенами, сохранявшими в своей среде традиции кочевого образа жизни. Учитывая сообщения письменных источников о сохранении хазарами кочевого быта жизни, этот комплекс возможно соотнести в том числе и с ними.

Одновременно с ними на городище проживало осёдлое болгарское население, которое, однако, испытывало мощное влияние кочевой культуры. Это нашло отражение керамическом комплексе памятника. Прежде всего, необходимо отметить полное отсутствие кухонных сосудов, произведённых в условиях ремесленного производства. Как уже было упомянуто выше, практически все найденные на городище гончарные горшковидные сосуды, вплоть до золотоордынского времени, использовались как столовая посуда. Это довольно резко контрастирует с результатами исследований на Саркеле – Белой Веже, на памятниках салтово-маяцкой культуры и Волжской Болгарии. На Самосдельском городище осёдлое население в качестве кухонной посуды использовали лепные горшковидные формы, придомного производства, а также, что самое примечательное, целый ряд типов котлов, характерных, прежде всего, для культуры номадов.

Также необходимо остановится на происхождении болгар, являвшихся важной составляющей населения Самосдельского городища. Анализ керамического комплекса, выявленного на памятниках Волжской Болгарии, свидетельствует о его тесных связях с салтово-маяцкой культурой (Хлебникова, 1984. С. 234). Этот факт надёжно указывает на исходный район миграций значительной части болгарского населения на Среднюю Волгу. Однако на Самосдельском городище мы не находим типов керамики связанной своим происхождением с салтово-маяцкой культурой. Не смотря на то, что, как мы установили выше, нижние слои памятника датируются IX веком, здесь не обнаружено керамики характерной для синхронных поселений Подонья, Волжской Булгарии и других районов Восточной Европы. Как уже было отмечено выше, изучение комплекса керамики Самосдельского городища показывает, что его истоки ряда типов гончарной посуды лежат в керамике Дагестанской Хазарии, в материалах городищ, расположенных в восточной части Северного Кавказа. Рекогносцировочные исследования в данном районе показали, что в материалах этих памятников также отсутствует посуда характерная для салтово-маяцкой культуры. Эта керамика не была обнаружена при исследовании культурных слоёв хазарского времени в Дербенте. Эти данные свидетельствуют о культурном своеобразии северокавказских районов Хазарского каганата.

Согласно письменным источникам, первоначально центром Хазарии были степные районы восточной части Северного Кавказа. До арабо-хазарских войн именно в этих районах проживали этнические хазары, а также этнически близкие к ним болгарские племена. Среди последних необходимо указать племя беленджер/баранджар, находившееся в кровном родстве с хазарскими каганами. В связи с этим, можно предположить, что типы гончарной керамики связанной своим происхождением с регионом Северного Кавказа, могут интерпретироваться как посуда хазар и тесно связанных с ними болгарских родов.

В целом керамику группы I следует соотносить с I общеболгарской группой, выделенной Т.А. Хлебниковой на материалах памятников Волжской Болгарии.

Ещё одной составляющей керамического комплекса нижних слоёв Самосдельского городища, являются типы сосудов своим происхождением связанные со среднеазиатскими территориями. Прежде всего, это уже упоминавшийся комплекс лепных котлов типы 1, 2, 3 группы IV. Эти сосуды имеют многочисленные аналогии на территории Семиречья, Южного Казахстана, Ферганы, Устуршаны и Согда. Исследователь единодушно интерпретируют их как керамику тюркоязычных номадов. Судя по всему, эти кочевники проникают в Нижнее Поволжье в результате масштабной миграции огузских племён в кон. VIII – нач. IX века, которые, судя по письменным источникам, начали своё движение с территории Семиречья (Попов, 2009. С. 153-187). Судя по всему, именно с миграциями кочевников в комплекс городища попадают целый ряд гончарных форм, происхождение которых связано со среднеазиатскими территориями. Среди них необходимо отметить гончарные кувшины тип 2, группы I, гончарные хумы (категория V), миски тип 2, чашевидные сосуды типа I, блюда группы I, кухонные формы группы II.

Археологические исследования целого ряда среднеазиатских поселенческих памятников, свидетельствует о синкретичности материальной культуры городских центров Южного Казахастана, Семиречья, отчасти Согда, сложившейся в результате взаимодействия согдийской и тюркской составляющих (Байпаков, 1986. С. 187; Большаков, 1973. С. 185; Гафуров, 1976. С. 222-223; Жданко, 1968. С. 279). Культура тюркоязычных номадов испытывала мощное влияние осёдлого населения, что выражалось в формировании специфического гончарного комплекса, в котором причудливо переплетались архаичные кочевнические традиции и достижения высокоразвитого ремесленного производства. На верность этого предположения указывает структура гончарного комплекса Самосдельского городища. Так, гончарные сосуды, связанные своим происхождением со среднеазиатским регионом, не составляют обособленного комплекса. Напротив они органично вписались в керамическую традицию хазаро-болгарской основы населения памятника. Об этом свидетельствует общность технологических приёмов: состав теста, характер обжига, орнаментация. Такое слияние могло быть только в том случае, если пришлое население не имело устойчивых гончарных традиций. Эта особенность характерна, прежде всего, для кочевого населения.

Анализ керамического комплекса памятника показывает, что между указанными группами населения происходят тесные межэтнические контакты и взаимовлияния. Это выразилось в том, что многие типы среднеазиатских сосудов, привнесённые кочевниками, органично влились в болгарское гончарство. Эти формы изготовлялись болгарскими мастерами, но с учётом вкусов иноэтничных потребителей. В связи с этим на многих сосудах группы I, соотносимой с I общеболгарской этнокультурной группой, появляется аногбирование, не характерное для керамического производства Восточной Европы. Ярким примером взаимовлияния стало расположение на горловинах типично болгарских кувшинов типа 4 группы I налепов в виде бараньих рогов, что является проявлением культурных традиций населения бассейна Сырдарьи. Такое взаимовлияние стало возможным вследствие того, что номады не обладали устойчивой гончарной культурой. Планиграфическое и стратиграфическое распределение керамического материала в раскопе показывает, что население городища, несмотря на своё этническое происхождение, использовали одни и те же сосуды.

Во второй половине X века, видимо, в связи с падением Хазарского каганата, в керамическом комплексе памятника наблюдаются определённые изменения.

Исследования памятников Волжской Булгарии свидетельствуют о том, что в X веке в их материалах появляются новые типы керамики: гончарные кувшины с высоким раздутым туловом, валикообразным венчиком, миски и чаши со спрямлённой верхней частью, большие корчаги. Появление нового типа мисок, чаш и корчаг Т.А. Хлебникова интерпретировала как влияние кочевой периферии носителей традиции изготовления керамики «юго-восточных истоков». Однако, наиболее вероятно, что подобные формы появились на Средней Волге под влиянием нижневолжского болгарского населения. По всей видимости, в число районов, исходных для распространения вышеуказанных кувшинов также следует включить Нижнее Поволжье.

Важным вопросом является принадлежность лепной керамики группы IV. Эту посуду следует соотнести со II этнокульутрной группой, выделенной Т.А. Хлебниковой на памятниках Волжской Булгарии. Традиционно ранние формы в этой группе соотносились ею с кочевым болгарским население, а с X века эта керамика связывалась ею с огузо-печенегами (Хлебникова, 1984. С. 192, 217-219).

С падением Хазарского каганата в степи Восточной Европы наблюдается приток новых групп тюркоязычного населения, входящего в огузское объединение, появившегося в Поволжье и Прикаспии. Это нашло отражение в распространении на лепных формах, выявленных на памятнике, орнаментации «роскошного стиля», представленной свисающими гирляндами, прочерченными орнаментами с заполнением, оттисками штампа. Подобная отделка свидетельствует о проникновении в X веке на городище новых групп кочевого тюрко-язычного населения.

В тоже время на памятнике прослеживаются процессы в рамках существовавшего комплекса. В X веке наблюдается исчезновение керамики группы III, баночной формы горшков, котлов типов 2 и 3 группы IV. Эти процессы связаны с развитием гончарного ремесла и переходом значительных масс кочевников к осёдлому образу жизни. В тоже время, наличие большого количества характерных для кочевников форм, прежде всего котлов, позволяет говорить о сохранении влияния номадов на культуру памятника.

В XI – XII веках наблюдается усиление влияния культуры Волжской Булгарии. Это связано с расцветом данного государства, а также с развитием торговли, осуществляемой булгарским купечеством. В это время на городище появляются столовая керамика высокого качества исполнения, с богатой орнаментацией в виде композиций из сетчатого лощения, каннелюр, волнообразных орнаментов, полос рифления, оттисков зубчатого штампа и т.д. Также в этот период продолжают выходить из употребления отдельные лепные формы.

Монгольское нашествие нанесло по населению города сильный удар. В этот период исчезают многие типы сосудов. Появляются новые типы гончарных кухонных горшков, сформировавшиеся под влиянием керамического производства столичных центров Золотой Орды.

Литература:

Акишев К.А., Байпаков К.М., Ерзакович Л.Б. Древний Отрар. Алма-Ата, 1972

Арсланова Ф.Х. Керамика раннесредневековых курганов Казахстанского Прииртышья // Средневековые древности Евразийских степей. М. 1980. С. 79 – 104

Археология. Средняя Азия в раннем средневековье. М., 1999

Байпаков К.М. Культ барана у сырдарьинских племён. // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана. Алма-Ата, 1980. С. 35-37

Байпаков К.М, Средневековая городская культура Южного Казахстана и Семиречья, Алма-Ата, 1986

Беленицкий А.М., Бентович И.Б., Большаков О.Г. Средневековый город Средней Азии. Л., 1973

Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая // МИА, № 26, М.-Л. 1952

Большаков О.Г. Город в конце VIII – начале XIII вв. // Средневековый город Средней Азии. Л., 1973.

Бубнова М.А. Средневековое поселение Ак-тепе- 1 у с. Орловка. // Археологические памятники Таласской долины, Фрунзе. 1963

Вишневская Н.Ю. Ремесленные изделия Джигербента, М. 2001.

Гафуров Б.Г. Таджики: Древнейшая, древняя и средневековая история, М. 1976.

Генинг В.Ф., Халиков А.Х. Ранние болгары на Волге, М.: Наука, 1964

Гудкова А.В. Ток-кала. Ташкент. 1964

Жданко Т.А. Номадизм в Средней Азии и Казахстане. // История, археология и этнография Средней Азии. М. 1968.

Кокорина Н.А. Керамика Волжской Булгарии второй половины XI – начала XV века. Казань, 2002

Кочкина А.Ф. Гончарная посуда // Посуда Биляра. Казань, 1986.

Кубарев Г.В., Журавлева А.Д. Древнетюркская керамика Алтая // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: археология и этнография. 1998. №3. С.25-31

Левина Л.М. Керамика Нижней и Средней Сырдарьи в 1 тыс. н.э., М., 1971

Максимова А.Г., Иерщиев М.С., Вайнберг Б.И., Левина Л.М. Древности Чардары, М., 1968

Негматов Н.Н., Хмельницкий С.Г. Средневековый Шахристан. Душанбе, 1966

Неразик Е.Е. Керамика Хорезма афригидского периода // Керамика Хорезма, М., 1959

Плетнёва С.А. Керамика Саркела – Белой Вежи // МИА, № 75. М., 1959

Плетнёва С.А. Средневековая керамика Таманского городища // Керамика и стекло древней Тмутаракани. М., 1963

Попов П.В. К вопросу о датировке городища Мошаик. // Нижневолжский археологический вестник, 2008, № 9.

Попов П.В. Лепные котлы Самосдельского городища и проблема их этнической интерпретации // Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 7, Донецк, 2009

Руденко К.А. Металлические котлы Поволжья и Приуралья VIII – XIV вв. // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. М., 2000.

Рябичкин Д.В. Отчёт об археологических исследованиях поселения «Пойменная – 1» в Наримановском районе Астраханской области в 2002 году. Астрахань, 2003 // Архив АГОИАМЗ, б/н.

Рязанов С.В. Чугунолитейное ремесло в Золотой Орде. // Известия Алтайского государственного университета, № 4, 2008

Сенигова Т.Н. Средневековый Тараз. Алма-Ата. 1972

Фёдоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. Керамика. Торговля. Быт. М.: МГУ, 2001

Хлебникова Т.А. Керамика памятников Волжской Болгарии: к вопросу об этнокультурном составе населения. М.: Наука, 1984.

Э.Д. Зиливинская