Экоантропоцентрический и семиосоциопсихологические подходы т.М. Дридзе

Считается, что эти подходы естественным образом меняют способы изучения, анализа, осмысления социально значимых процессов, приемы социальной диагностики и согласования интересов социальных субъектов при выработке управленческих решений.

В кратком виде основы пересекающихся (соподчиненных) парадигм социального познания - экоантропоцентрической социологии, интегрирующей разнопредметное знание под общим углом зрения на жизненные и социокультурные реалии как изменчивые следствия человеко-средовых интеракций, и семиосоциопсихологии - теории социальной коммуникации как универсального социокультурного механизма, обеспечивающего саму возможность названных выше интеракций, следующие.

Дридзе считает. Что концепция социального познания и социально значимого действия открывает возможность "прорыва" социологии к новой общенаучной парадигме. Эту новую парадигму, она предлагает назвать "экоантропоцентрической", которая исходит из того, что социальные институты общества представляют собой кристаллизацию непрерывно, происходящего метаболизма (обмена веществом, энергией и информацией) между человеком и средой его обитания. Соответственно, работающий в этой парадигме исследователь (или аспирант) должен акцентировать свое внимание не столько на человеке и/или среде в их обособленности, сколько на тех обменных (метаболических) процессах, которые происходят между ними.

В экоантропоцентрической парадигме социального синтеза и социального познания изначальны не группы (этнические, конфессиональные, возрастные, профессиональные, статус-позиционные и т.п.) с предписанным им типовым или среднестатистическим сознанием и поведением, как бы "распадающиеся" на своих отдельных "представителей", а люди, которые, осуществляя свой собственный выбор и (или) делая его под давлением среды, сами образуют такие группы и общности. Идентифицируя себя с ними сегодня, они могут завтра по каким-то мотивам, в том числе и под давлением внешних обстоятельств, сменить свою ориентацию.

Изучая социальные процессы и, тем более, претендуя на право их регулировать, Дридзе считает целесообразным возврат к истоку – к человеку, а не увлекаться структурными социальными единицами. Чем она это аргументирует?

По ее мнению, располагая свободой выбора в идентификации себя с другими, человек лишен ее применительно к самому себе как представителю человеческого рода. Она считает, что именно в этом качестве человек жив, пока контактирует со средой обитания, которая по многим причинам непрерывно меняется. Поэтому она не случайно называет парадигму социального познания, позволяющая исследовать не только формы, но и механизмы самоорганизации и воспроизводства социальности как человеческого общежития сквозь призму организующих социогенез и актуальную социокультурную жизнь "человекосредовых" начал – экоантропоцентрической.

В понимании Дридзе человек, с его ментальностью и собственной системой "жизненных координат" и многослойная, многомерная среда его обитания охватываются ею, прежде всего, в той мере, в какой они на протяжении разных этапов жизненного цикла пребывают в состоянии органической связи и интерференции.

Дридзе уверена, что методологическая платформа экоантропоцентрической позволяет изучать механизмы и социально значимые следствия интерактивного обмена (метаболизма) человека с его природным, культурным и социальным окружением, опосредуемого социальной структурой и социальной инфраструктурой, а также жизненными и вытекающими из них локальными социокультурными ситуациями. Специфика этой теоретико-методологической платформы состоит в том, что в сферу исследовательского внимания попадают не только результаты общественной практики, но и интенции¹, лежащие у истоков зарождения, становления и распространения образцов поведения, деятельности, общения и взаимодействия людей со всеми элементами их жизненной среды. Осваивая среду, делая ее своей, человек привносит в нее себя, т.е. состояние и направленность своего сознания, свое жизненное кредо. Внесение организующего начала в индивидуальный образ жизни придает ему не только известную цельность, но и своеобразие.

Возникает сложный, практически неизученный механизм интерференции личностных и экосоциокультурных, т.е. средовых детерминант, предопределяющих тот или иной исход разнообразных "соприкосновений" человека со средой. Научное объяснение того, на первый взгляд тривиального, факта, что в, казалось бы, сходных условиях образ жизни людей неодинаков, требует своей аналитической модели, каковой в данном случае является модель "ситуации" в ее экзистенциальной и социокультурной ипостасях. В рамках и сквозь призму этой модели сравнительно четко прослеживается проходящая "через человека" связь между состоянием тех или иных параметров среды, в которой реализуется жизнедеятельность человека с присущими последнему способами взаимодействия с ней, ее интерпретации и персонализации.

Говоря иначе, в качестве первоосновы самоорганизации, равно как и воспроизводства социальности как таковой, Дридзе рассматривает никогда не прекращающийся человеко-средовой метаболизм, в котором и заложены, как представляется ей, истоки поддержания и обновления всех форм естественной и социокультурной жизни.

Именно этой причиной можно объяснить известный в биологии феномен: любой организм жив, пока контактирует со средой. Утеря такого контакта означает его гибель. Это необходимо понимать лицам, принимающих управленческие, в том числе градостроительные решения, которые нередко из-за социальной некомпетентности разрушают среду обитания людей, нанося тем самым непоправимый ущерб не только "чьей-то", но и собственной жизни.

Особая роль в экоантропоцентрическом подходе Дридзе принадлежит понятию "ситуация", поскольку отношения человека со средой обитания строятся как опосредуемые обстоятельствами его личной и социокультурной жизни многомерные пространственно-временные, прямые и обратные связи с окружением. Родившись в определенной среде, индивид вынужден к ней приспосабливаться.

Экоантропоцентрическая парадигма социального в прикладном разрезе (т.е. применительно к разномасштабным социальным объектам - к социуму как таковому или микросоциуму, например, урбосистеме), открывает новые возможности для диагностики, описания и регулирования социально значимых процессов. Эта технология, включающая в себя две взаимоувязанные стратегии - социально-диагностическую и конструктивно-коммуникативную, — интегрируется в процессы выработки решений на основе высокоразвитых форм социальной коммуникации, способствуя устранению существующего поныне разрыва между эмпирическим и теоретическим уровнями социального познания.

В основе семиосоциопсихологического подхода лежит утверждение о возможности выделения в любом целостном, завершенном коммуникативном акте, реализованном в любой знаковой (она называется семиотической) системе иерархически организованной структуры коммуникативно-познавательных программ, ориентированных на интенцию, а также утверждение о тождественности понятий интенциональность и смысл.

И то, и другое являются самым главным, что хотел сказать, передать, выразить автор некоего текста. Иначе говоря, это тот искомый результат, к которому автор стремился, вступая в коммуникацию, причем и на уровне осознанных целей, и на уровне не всегда осознаваемых мотивов.

Диалог, или смысловой контакт возникает при адекватном истолковании коммуникативных замыслов партнеров по общению, что приводит к совмещению в их сознании «смысловых фокусов» (коммуникативных доминант) порождаемого и интерпретируемого акта. Эффективность процессов коммуникации, таким образом, по мнению Дридзе определяется не только особенностями коммуникативной деятельности автора, но и социоментальными характеристиками его партнёров по общению. Например, уровнем коммуникативно-познавательных умений и готовностью к общению, наличием навыков адекватного цели общения оперирования знаковой информацией.

Дридзе считает, что выступая условным группообразующим и социально-психологическим признаком, эти характеристики существенным образом влияют на меру адекватности понимания и интерпретации коммуникативной интенции, а значит, и на саму возможность диалога.