3. Социально-классовая структура и политический строй Древней Руси

Социальная структура древнерусского общества была достаточно размытой, поэтому не всегда удается дать точную и объективную характеристику различным социальным группам населения и установить реальный характер их взаимоотношений друг с другом.

I. Великий киевский князь и его полномочия

По устоявшемуся мнению большинства историков, главой Древнерусского государства в IX—XII вв. являлся великий киевский князь, функции которого до сих пор неоднозначно трактуются представителями различных исторических школ.

1) В русской исторической науке, условно говоря, существовало два подхода в оценке этой проблемы. Часть историков и юристов (В. Татищев, Н. Карамзин, М. Погодин, Б. Чичерин, М. Приселков) утверждала, что великий киевский князь был полновластным самодержавным монархом, который совмещал в своем лице функции главы государства, верховного законодателя и судьи, военного предводителя и адресата дани. Их оппоненты, известные сторонники общинно-вечевой или земско-волостной теории (Н. Костомаров, В. Ключевский, И. Беляев, В. Сергеевич, М. Дьяконов, А. Пресняков), полагали, что великий киевский князь не был подлинным государем, и его власть была существенно ограничена сначала советом родоплеменной знати и народным вече, а позднее — старшей княжеской дружиной и Боярской думой.

2) В советской исторической науке (Б. Греков, Б. Рыбаков, Л. Черепнин, В. Мавродин, В. Пашуто) по вполне понятным причинам восторжествовало представление, что в Древней Руси существовала раннефеодальная монархия, олицетворением которой стал великий киевский князь и узкий слой правящей элиты (феодальной знати), состоящей из удельных князей и членов Боярской думы. В период расцвета Киевской державы великий князь исполнял функции главы единого Древнерусского государства, верховного законодателя и судьи, главы феодальной иерархии, военного предводителя и адресата дани. Объем властных полномочий великого киевского князя во многом зависел от его личных и деловых качеств, а также авторитета среди всех остальных князей «Рюрикова дома».

3) В постсоветской историографии этот вопрос по-прежнему остается дискуссионным.

а) Крупнейший русский историк профессор А.Г. Кузьмин, автор фундаментальных работ по истории русского летописания и блестящего курса лекций по истории всего русского средневековья, развивая славянофильскую доктрину «земли» и «власти» на конкретном историческом материале, предложил оригинальную и чрезвычайно продуктивную концепцию организации власти в Древней Руси. Он совершенно верно заметил, что общественно-политический строй Древнерусского государства определяли не столько личные качества князей или социально-экономические отношения того периода, сколько этносоциальные традиции и обычаи различных племен, вошедших в состав древнерусского государства, прежде всего, славян и русов.

Верховная политическая власть в Древнерусском государстве была сосредоточена в руках великого киевского князя, представлявшего собой давно славянизированный «род русский», который продолжал оставаться неоднородным полиэтническим конгломератом, вобравшим в себя различных этнических русов из Прибалтики и Среднего Поднепровья. Поскольку, в отличие от славян, издавна живших в территориальной общине, у русов сохранялась кровнородственная община, то в недрах «рода русского» долго сохранялась жесткая иерархия старших и младших членов рода. В отличие от тех же славян-земледельцев, русы в годы правления первых киевских князей Олега, Игоря и Святослава жили в основном за счет военных походов, работорговли и фактического грабежа подвластных славянских племен посредством хорошо известного полюдья, которое было примитивной формой государственной подати. При этом само Древнерусское государство в этот период представляло собой аморфную федерацию племенных княжений, сепаратизм которых удалось подавить только в годы правления Ольги и Владимира Святого.

При Владимире Святом великокняжеская власть начинает приобретать более устойчивый характер, и наряду с традиционными функциями великого киевского князя, как-то: 1) организации и личного руководства военными походами, 2) личного участия в дипломатических сношениях, 3) сбора дани с подвластного населения, ― возникают и другие функции. В частности, управление княжеским домениальным хозяйством и всей территорией огромного государства посредством своих наместников, в качестве которых выступали его племянники и сыновья.

Даже после укрепления власти великого киевского князя существенную роль в управлении Древнерусским государством играло народное вече. В отечественной исторической науке вопрос о социальном составе и основных функциях вече до сих пор остается дискуссионным. Большинство русских ученых видело в вече либо архаичный (Н. Костомаров, В. Сергеевич, М. Дьяконов, М. Довнар-Запольский), либо, напротив, новообразованный (В. Ключевский, И. Беляев) демократический институт, активно противостоявший княжеской власти. В советской исторической науке, даже несмотря на общий «классовый подход», возникли разногласия по данной проблеме. Одни авторы (М. Покровский, Б. Греков, М. Тихомиров, Л. Черепнин, И. Фроянов) продолжали считать древнерусское вече демократическим общественным институтом, в котором принимали участие все социальные слои древнерусского общества за исключением холопов и челяди. Но при этом часть сторонников этой концепции (Б. Греков) выдвинула тезис о затухании вече к концу X в. и его возрождении только к концу XI в., а их оппоненты (И. Фроянов), напротив, заявили о существенном росте его влияния и роли в политической жизни страны на протяжении всего XI в. и последующих столетий. Сторонники иной концепции (С. Юшков, В. Пашуто, В. Янин, М. Алешковский, П. Толочко) рассматривали вече только как собрание феодальных верхов, защищавших свои узкоклассовые привилегии и интересы.

Профессор А.Г. Кузьмин, детально исследуя этот вопрос, справедливо заметил, что древнерусское вече изначально было неоднородно по своему социальному составу. У всех славян, издавна живших в территориальной общине, где отсутствовала иерархия родов и управление строилось «снизу вверх», вече всегда носило более демократический характер и представляло собой собрание всего мужского или свободного населения всех сел и городов. У русов, сохранивших традиции кровнородственной общины, вече с самого начала носило иерархический характер и, по всей видимости, представляло собой собрание «старцев градских» и «бояр». Вероятнее всего, во всех русских городах одновременно существовали разные типы общин. Если в самом Киеве более сильные позиции занимала городская община русов, то в Новгороде, Ладоге, Пскове и Изборске более сильные позиции изначально принадлежали славянской территориальной общине, которая и формировала «исполнительную» власть в виде выборных должностных лиц — десятских, сотских и тысяцких.

Поэтому уже первым киевским князьям пришлось совмещать интересы и традиции своей кровнородственной общины со славянскими традициями общинного самоуправления. Это не всегда удавалось делать, поэтому на протяжении всего периода существования Древнерусского государства происходили перманентные конфликты между «землей» и «властью», что зримо отразилось в «Повести временных лет», где часто и подробно говорилось о межплеменной вражде, княжеских усобицах и противостоянии городских вече и княжеской власти.

Начиная с князя Ярослава Мудрого одной из важнейших функций великокняжеской власти становится законодательная деятельность. Именно этот выдающийся князь стал родоначальником первого письменного кодекса норм публичного права — знаменитой «Русской правды», пришедшей на смену «Закону русскому», представлявшему собой устный кодекс норм обычного (не публичного) права «рода русского», который отчетливо просматривался в известных русско-византийских договорах первой половины X в.

Что касается проблемы престолонаследия, то с точки зрения А.Г. Кузьмина, в X в. такой системы просто не существовало и власть доставалась либо сильнейшему, либо наиболее удачливому. Впервые европейский принцип майората, т.е. передачи власти и прав собственности по старшинству, просматривается только в «Завещании Ярослава» (1054), а окончательно этот принцип наследования престола закрепится только на Любеческом съезде русских князей, который состоялся в 1097 г.

б) Другой известный российский историк профессор М.Б. Свердлов, написавший по данной проблеме несколько фундаментальных монографий и статей, утверждал, что уже в период существования потестарного (бесклассового) государства при Олеге, Игоре и Святославе великий киевский князь был суверенным и полноправным правителем Древней Руси, поскольку он обладал всеми верховными политическими, юридическими и социальными правами, даже несмотря на то, что вплоть до середины X в. сохранялась автономия многих племенных княжений. Это выражалось, в частности, в том, что налицо были все первичные признаки государства, а именно наличие:

• публичной власти, которую олицетворяли сам великий киевский князь и все члены великокняжеской династии;

• единой податной (налоговой) системы, которая выражалась в форме полюдья-кормления всех князей и членов княжеской дружины, собиравшегося с каждого «дыма», т.е. хозяйства малой славянской семьи;

• фиксированных юридических норм, закрепленных в «Законе русском», который представлял собой кодекс норм обычного права;

• постоянного войска, состоявшего из великокняжеской дружины, дружин всех вассальных князей и племенных ополчений.

В вассальной зависимости от великого князя находились все члены великокняжеской династии, все племенные князья и высшая служилая знать, т.е. члены княжеской дружины. Кроме того, внутри самой великокняжеской династии сохранялась жесткая иерархия всех представителей «Рюрикова дома», и вплоть до середины X в. верховная власть переходила по прямой линии от отца к сыну.

После знаменитых реформ княгини Ольги, в ходе которых были ликвидированы основные племенные княжения и проведена административно-податная реформа, на смену потестарному государству приходит полноценная раннефеодальная монархия, которая, несмотря на ряд политических кризисов, связанных с княжескими междоусобицами последней четверти X в. ― первой четверти XI в., сохранила и приумножила свои властные полномочия, что нашло зримое воплощение в первом кодексе феодального права — «Русской правде» Ярослава Мудрого и его сыновей Изяслава, Святослава и Всеволода. На смену семейному принципу наследования великокняжеского престола приходит родовой принцип, т.е. передача престола строго по старшинству ― старшему князю из династии Рюриковичей.

в) Еще один выдающийся русский историк профессор И.Я. Фроянов, также посвятивший этой проблеме ряд фундаментальных работ, еще в советский период вернулся к идеям «волостного строя» и «городовых областей», показав активную роль городской общины в политической жизни Древней Руси. По мнению этого ученого, которое поддержали многие его ученики — Ю.А. Дворниченко, Ю.В. Кривошеев, А.В. Майоров и А.В. Петров, огромную роль в политогенезе Древней Руси играли многие города-государства, возникшие на родоплеменной основе еще в эпоху «военной демократии» как центры племенных княжений. Существенную роль в политогенезе восточных славян сыграла и великокняжеская власть, «утвердившаяся на костях племенных князей, павших в неравной борьбе с Киевом».

В начальный период утверждения великокняжеской власти, когда сохранялись традиции родового строя, основными функциями великого киевского князя были:

• организация и личное руководство всеми военными походами, в том числе обороной рубежей собственной державы;

• определение основных направлений внешней политики и личное участие в дипломатических сношениях с иноземными коллегами по «монаршему ремеслу»;

• примитивные законодательные и судебные функции, которые были ограничены разработкой отдельных юридических казусов, дополнявших нормы обычного права, и отправление «княжого суда»;

• взимание дани с покоренных славянских и иных племен, вошедших в состав «Державы Рюриковичей».

Затем, в условиях полного разложения родового строя, в конце X ― начале XII вв. функции великокняжеской власти претерпевают существенные изменения, и на первый план выходит законодательная и судебная деятельность великих князей. В этот период:

• «княжий двор» становится привычным местом суда, а судебное разбирательство фактически превращается в повседневное занятие князя и его судебных агентов;

• великие князья выступают в роли верховных законодателей, инициировав принятие целого свода норм публичного права — «Русской правды» Ярослава Мудрого, «Правды Ярославичей», «Устава Владимира Мономаха» и церковных княжеских уставов.

По мнению профессора И.Я. Фроянова, несмотря на столь значительный круг своих полномочий, великий киевский князь так и не стал подлинным государем в Древней Руси, поскольку вынужден был делить свою власть с волостными вече, которые управляли отдельными городами и их округами. С ними он и другие князья «Рюрикова дома» заключали специальный ряд-договор, нарушение которого вело к изгнанию любого князя, как в самом Киеве, так и в других городах Древней Руси. Более того, начиная с XI в. именно вече становится верховным демократическим органом власти, который ведал вопросами войны и мира, установления налогов и сборов, распорядителя государственных финансов и земельных фондов, призвания и изгнания князей, и т.д.

Позднее в своей монографии «Города-государства Древней Руси» (1988) И.Я. Фроянов и его ученик и соавтор А.Ю. Дворниченко, предавший затем своего учителя в угоду «университетским либералам», выступили с новой концепцией, в которой заявили, что:

1) единой Древнерусской державы никогда не существовало;

2) Древняя Русь представляла собой аморфную федерацию городов-государств полисного типа, где верховная власть принадлежала только волостным вече. На этих вече выбирались и сам князь, и все должностные лица волостного (город с округой) управления — десятские, сотские и тысяцкие.

Большинство современных историков полагает, что в период наибольшей концентрации власти в руках великого киевского князя, который пришелся на XI ― начало XII вв., его функции выглядели следующим образом:

Великий киевский князь

      •глава государства

      •военный предводитель

      •глава феодальной иерархии

      •адресат дани

      •верховный законодатель

      •верховный судья

По мнению большинства русских и ряда нынешних историков (С. Соловьев, В. Ключевский, Б. Рыбаков, М. Свердлов, В. Кожинов), изначально в Киевской Руси существовал родовой, или «лествичный» порядок наследования великокняжеского престола, когда власть переходила строго по старшинству одному из князей «Рюрикова дома».

Многие советские и современные историки (С. Юшков, А. Кузьмин, П. Толочко, И. Фроянов) не соглашались с этим утверждением и вполне справедливо указывали на то обстоятельство, что передача власти старшему князю из династии Рюриковичей была скорее исключением, чем правилом. Это обстоятельство и стало одной из главных причин бесконечных княжеских междоусобиц, сотрясавших Древнюю Русь на протяжении всего периода ее существования.

Некоторые современные авторы (А. Назаренко, В. Петрухин), полагали, что первые русские князья управляли своим государством коллективно на основе «родового сюзеренитета», и в этом смысле власть великого киевского князя мало чем отличалась от власти других русских князей.