3.3 Контекстуальный анализ

Контекстуальный анализ — это тип исследования,при котором наряду с индивидуальными признаками явления учитываются признаки контекстов, которым относится явление. Контекстуальный анализ помогает определить как материал, окружающий рассматриваемый нами отрывок, влияет на его истолкование.

Для нашего исследования нами было отобрано 50 вхождений из русской и 50 вхождений из американской лингвокультур. Лексема «террорист» чаще всего встречается в публицистике и иногда в художественной литературе.

Проанализировав данные контексты можно сделать выводы об образных и ценностных признаках типичного «террориста».

Для лучшего понимания, кто же такой «террорист» в русской лингвокультуре стоит воспользоваться НКРЯ (Национальный корпус русского языка). Первое, что стоит отметить, так это то, что 75% примеров, найденных нами, имели ярко выраженную политическую окраску. Подводя читателя к тому, что истинные причины деятельности террористических группировок или отдельных террористов лежат в недовольстве существующим политическим строем, часто мы можем встретить лексему «революционер» наряду с интересующим нас типажем «террорист»: «Он ведь был бомбист, террорист из профессиональных революционеров.» [Галкина, 2003: 11], «Знаешь ли, Костенька, Нечаев очень был знаменитый революционер-террорист!» [Залыгин, 1995: 25], «Конечно, террорист-одиночка не мог поколебать устои политической системы.» [Молодых, 2012: 5], «И самое ужасное, что террорист, агитатор, революционер становится среди так называемой передовой молодежи популярной, любимой, если хотите, модной фигурой.» [Аксенов, 1996: 19].

В американской лингвокультуре 50% вхождений показали политическую направленность деятельности террористов, часто мы можем встретить слово «анархист»: «He was processed for rigorous questioning at Ellis Island; US officials sought to see if he was a terrorist or an anarchist» [Smith, 2002: 308], «For example, anarchists, terrorists operating individually and in groups, caused much of the damage during the 1999» [Graham, 2004: 107], «Anarchists, terroristic and extremist socialist groups reclaim the streets, and carnival against capitalism, have an international presence—at times also represent a potential threat in the United States» [Watson, 2006: 307]

Выше описанные примеры описывают случаи Идеологически заданного, социального терроризма. Этот вид террора преследует цель коренного или частичного изменения экономической или политической системы страны, привлечения внимания общества к какой-либо острой проблеме. Иногда этот вид терроризма называют революционным. Примером идеологически заданного терроризма служат анархистский, эсеровский, фашистский, европейский «левый», экологический терроризм и др.

Так же, нами была замечена четко очерченная националистическая и религиозная составляющие типажа «террорист» (русская лингвокультура - 55% от общего количество примеров, американская лингвокультура — 45% от общего количества примеров): «В каждом кавказце мерещится террорист…» [Алексеева, 2013: 52], «Внешность нерусская ― мало ли что. Вдруг террорист?» [Герасимов, 2009: 21], «Террорист, убийца невинных мусульманином быть не может» [митрополит Владимир, 2001: 99], «Maybe I am a terrorist? The bearded gunman, who came down from the mountains to bring peace in the name of Allah?» [King, 2002: 93], «An ordinary arab - a great terrorist and / or fedayi (partisan fanatic suicide), a mediocre soldier and useless statesman» [Accola, 2009: 93]

В вышеизложенных примерах мы можем увидеть оттенки религиозной направленности терроризма. Они попадают под категорию религиозного и националистического терроризма. Националистический — преследует сепаратистские или национально-освободительные цели. Религиозный — может быть связан с борьбой приверженцев религии между собой (индуисты и мусульмане, мусульмане и иудеи) и внутри одной веры (католики-протестанты, сунниты-шииты), и преследует цель подорвать светскую власть и утвердить власть религиозную. [URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Терроризм].

30% из выделенных нами вложений содержали примечания об исторических событиях, происходивших в России и 45% в Америке: «В свою очередь, Аслан Масхадов заявляет, что «Чечня никакого отношения к угону самолета не имеет» [Архангельский, 2001:23], «В станице Знаменское Надтеречного района Чечни террорист-смертник на грузовике «Урал» прорвался на территорию районной администрации» [Преображенский, 2003: 21], «Чечня превратилась в базу международного терроризма и оффшорную зону криминала.» [Евдокимов, 2003:45], «Кому выгодны теракты? Невооруженным глазом видно, что в Чечне началось обострение кризиса.» [Угланов, 2003:12] Исторические корни росси́йско-чече́нского конфли́кта уходят во времена Кавказской войны XIX века, когда Российская империя, укрепляя свои позиции на юге, столкнулась с чеченским сопротивлением, вылившимся в затяжную войну с 1771 по 1861 год. После распада СССР в 1991 году в бывшей Чечено-Ингушской АССР усилилось сепаратистское движение. Это привело к вооружённому конфликту, но по результатам Первой и Второй чеченских войн Чечня осталась в составе Российской Федерации. [Орлов, 2005: 20] В течении продолжительного конфликта на территории Чечня и за ее пределами было совершенно множество террористических актов. Вот лишь некоторые из них: «26 мая и 29 июля 1994 чеченские экстремисты совершили террористические акты за пределами Чечни. В городе Минеральные Воды дважды состоялся захват заложников, в том числе детей. Погибло 4 человека.» [Бугаев, 1994: 29], «9 января 1996 года отряд Салмана Радуева совершил нападение на город Кизляр (Дагестан). Совершив нападение на вертолётную базу, отряд отступил в город и занял здание больницы. Были захвачены в заложники жители ближайших домов (всего свыше 3000 человек, среди которых было много женщин и детей). В результате террористической атаки погибло 25 мирных граждан.» [Алексеев, 1998: 96], «С началом второй чеченской кампании произошла серия подрывов многоэтажных жилых домов в Москве (9 и 13 сентября 1999 г.) и Волгодонске (16 сентября 1999 г.)» [Брижина, 1999: 50].

В американской лингвокультуре мы заметили частотность упоминая Усамы бен Ладена и Аль-Каиды: «The transnational Al-Qaeda terrorist network headed by Usama Bin Laden has clearly emerged as the most urgent threat to U.S. Interests» [Day, 2007: 26], «The evidence linking Al-Qaeda and Bin Laden to the attacks of September 11 is clear and irrefutable» [Geller, 2012, 36], «As we hold this hearing, Al-Qaeda is clearly wounded, but not dead; down but not out» [Willson, 2001, 2], «The most serious international terrorist threat to U.S. interests today stems from Sunni Islamic extremists, such as Usama Bin Laden and individuals affiliated with his Al-Qaeda organization» [Kent, 2002: 39]

В Америке же Усама бен Ладен входил в список «самых опасных террористов» ФБР и до 2011 года являлся главной целью международной кампании во главе с США, получившей название «война против терроризма» (War on Terror), в рамках которой произошло вторжение в Афганистан, одним из заявленных целей которого являлся захват бен Ладена. По официальной версии, озвученной властями США, бен Ладен был убит 2 мая 2011 года в результате спецоперации, проведённой США в одном из городов Пакистана. Его смерть была подтверждена «Аль-Каидой». [URL:https://ru.wikipedia.org/wiki/Усама_бен_Ладен]

20% изученных нами примеров русской лингвокультуры и 10% американской лингвокультуры содержали упоминания о средствах, которые используют террористы в своих актах: «В это время Валер заметил, как в сторону министра террорист бросил гранату и хотел дать очередь из автомата» [Кузнецов, 1999: 309], «Вызванные на место взрывотехники обезвредили бомбу и высказали предположение: судя по устройству, в действие ее должен был привести террорист — смертник» [Алленова, 2003: 63], «Под плотной курткой террорист прятал мощное взрывное устройство, начиненное гвоздями» [Тышкова, 1997: 301]; «The terrorists were armed not with rifles, but with machine guns and grenade launchers» [Bass, 2003: 76], «The FBI says it caught a terrorist trying to blow up a synagogue on the outskirts of Miami. But the FBI supplied the bomb» [Martin, 1996: 5], «Bomb concealed in a rental truck exploded» [Murrah, 2013: 36], «The arson was condemned as an act of terrorism by the Palestinian government» [Argent, 2011: 20] Существует множество методов или способов террора. Более того арсенал методов и форм терроризма постоянно расширяется. Проанализировав тексты обеих лингвокультур нам были выделены следующие методы террора: bombings (бомбовые взрывы), derailings (методы крушение поезда), arson (поджоги), acts of quiet destruction, e.g., poison (действия невидимого поражения, например, отравление), hi-jacking (угон самолетов). По данным из русской лингвокультуры к этому перечню можно добавить единичные или массовые убийства (в том числе расстрел).

Некоторые примеры, а именно 5% в русской лингвокультуре и 2% в американской, выделяли террориста с позитивным оттенком. Как правило, это выдержки из агитационных текстов, либо художественной литературы, где автор стремился дать читателю представление о том или ином персонаже: «Он террорист от Бога, вундеркинд, способный убить за косой взгляд, не говоря уже о подзатыльнике» [Петрова, 2000: 307], «Террорист-самоубийца ― это герой, погибающий за правое дело, за справедливые требования палестинского народа, которые отказывается признать Израиль» [Галкина, 1999: 5], «Глядя на него трудно представить, что это грозный военачальник, отважный террорист и, как говорит молва, большой любитель женщин» [Гриневский, 1998: 12]; «One man’s terrorist is another man’s freedom fighter» [Watson, 2009: 6], «Hero - bomber, an equitable terrorist, a fighter for the people's happiness, the end justifies the means» [Green, 2001: 84], «What terrorist are you? A terrorist is a scale, courage» [Tyler, 1996: 204].

Большинство же вложений, 95% в русской лингвокультуре и 98% в американской, имели негативную окраску: «Школы вскоре должны превратиться в неприступные крепости, куда не сможет проникнуть ни один террорист или маньяк» [Радинова, 2005: 23], «Поначалу израильтяне категорически отказывались вести переговоры с Арафатом. Потому что ― «бандит», «убийца», «террорист» и т. п.» [Бовин, 1999: 65], «Лирический герой этой книжки (в которой, увы, нет нот) ― маленький человек начала двадцать первого века, маленький злой террорист, страдающий от всех возможных неудовлетворенностей, страстно преданный идее и пылко мечтающий о мировом господстве над всеми женщинами и некоторыми даже мужчинами» [Быков, 2003: 165], «Для меня «террорист» и «палач» одинаково отвратительны!» [Карабчевский, 1921: 93]; «The brutal killing of the captive pilot is proof of the cruelty of this terrorist and fanatic group» [Jones, 2014: 3], «That same airport every day, shouldn't take you for a crazed killer or terrorist?» [Noble, 2005: 208], «You never know where the trouble is waiting for you. The explosion, terrorist, maniac» [Austen, 2012: 107], «Not a gangster, not a drug lord, not a terrorist» [Forbes, 1997: 209].

Таким образом, мы выявили, что представление о террористе в обеих лингвокультурах схожи, различия связаны лишь с историческими особенностями той или иной страны.

Выводы к Главе 3

В данной работе мы рассмотрели лингвокультурный типаж террориста. В современном обществе, литературе типаж «террорист» встречается довольно часто, является актуальным. Терроризм является одной из наиболее острых проблем современного общества.

Лексема «террорист» появилась в конце 18-го века во время Великой французской революции и использовалась радикальными революционерами для репрессий против политических противников. Анализ словарных дефиниций обеих наций позволил нам сделать вывод, что сейчас террористами называют сторонников и участников актов террора.

Исследуя образно-ценностные характеристики типажа мы провели психолингвистический эксперимент. Выбранная нами в качестве стимульного материала песня является примером агрессивного воздействия и содержит признаки экстремизма, информацию побудительного характера, направленную на публичное оправдание терроризма. В исследовании приняли участие граждане обеих стран по 40 человек от каждой (20 мужчин и 20 женщин) в возрасте от 20 до 40 лет. Из русской группы 28 человек, а из американской 33 человека оценили потенциально опасный текст скорее отрицательно; они не принимают выраженную в песне агрессию. Из русской группы 12 человек, а из американской 7 человек оценили потенциально опасный текст скорее положительно; они оправдывают проявление агрессии и враждебного поведения. Испытуемым было предложено перечислить опорные (ключевые) слова песни. В целом результаты испытуемых обеих наций почти не отличаются, за исключением того, что русские респонденты выделяли лексему Чечня, в то время как у американцев это Ирак. Это объясняется определенными событиями, которые произошли в истории названных стран.

Одним из методов изучения лингвокультурного типажа является социолингвистическое анкетирование. Анкетирование прошли 40 человек обеих наций. В русской лингвокультуре у 96% опрошенных было отмечено негативное отношение к данному понятию, оставшиеся 4% проявили признаки солидарности. Главным аргументом такого отношения послужили политическая направленность их деятельности. Многие не согласны с существующем политическим строем страны, отмечают ее экономический упадок. В американской лингвокультуре у 99% опрошенных понятие «террорист» вызывает резко негативную оценку, 1% показал признаки солидарности. Наиболее вероятный пол террориста респонденты определили следующим образом: в русской лингвокультуре — 30% женщины, 70% мужчины; в американской лингвокультуре — 45% женщины, 55 мужчины.

Среди причин терроризма опрошенные выделили такие, как: социально-экономические, политические и религиозные причины.

Для контекстуального анализа нами было отобрано 50 вхождений из русской и 50 вхождений из американской лингвокультур. 75% примеров в русской лингвокультуре имели ярко выраженную политическую окраску. В американской лингвокультуре 50% вхождений показали политическую направленность деятельности террористов.

5% в русской лингвокультуре и 2% в американской, выделяли террориста с позитивным оттенком. Как правило, это выдержки из агитационных текстов, либо художественной литературы, где автор стремился дать читателю представление о том или ином персонаже. Большинство же вложений, 95% в русской лингвокультуре и 98% в американской, имели негативную окраску.

Таким образом, мы выявили, что представление о террористе в обеих лингвокультурах схожи, различия связаны лишь с историческими особенностями той или иной страны.

Список использованной литературы

1. Больский А.И. Современный терроризм, 2011 — 89с.

2. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентричекской парадигмы в языкознании//Филологические науки, 2001. - 224 с.

3. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт, 2004. - 356 с.

4. Дикаев С.У. Криминологическое изучение личности террориста, 2004 — 271с.

5. Дмитриева О.А. Лингвокультурные типажи России и Франции XIX в., 2006 — 361с.

6. Карасик В.И. Лингвокультурный типаж: к определению понятия//Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи, 2005. - 310 с.

7. Карасик В.И. Культурные концепты: проблема ценностей//Языковая личность: культурные концепты, 1996. - 370 с.

8. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс, 2002. - 477 с.

9. Карасик В., Ярмахова Е. Лингвокультурный типаж английский чудак, 2006 – 200 с.

10. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность, 1989. - 3 с.

11. Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений, 2001. - 208 с.

12. Мурзинова И.А. Лингвокультурный типаж «британская королева», 2010. - 62 с.

13. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации, 2000 — 12 с.

Список словарей

1. Большой толковый словарь русского языка под ред. С. А. Кузнецова, 1998 — 203с.

2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка, 1998 — 380с.

3. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. -- М.: Эксмо, 2008- 201.

4. Михельсон А.Д. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней, 1865 — 320с.

5. Словарь русских синонимов. [URL:http://synonymonline.ru/] (12/12/15)

6. Чудинов А.Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка, 1910 - 103с.

7. Cambridge Dictionary Online [URL: http://dictionary.cambridge.org/] (02/01/16)

8. Cambridge Advanced LearnerHYPERLINK "http://dictionary.cambridge.org/ru/словарь/английский/"'HYPERLINK "http://dictionary.cambridge.org/ru/словарь/английский/"s Dictionary & Thesaurus, 2000 — 1209с.

9. Collins English Dictionary, 2000 – 1785с.

10. Longman Dictionary of English Language and Culture, 2005 – 1100c.

11. Macmillan English Dictionary, 2007 — 1748с.

12. Oxford Advanced Learner's Dictionary, 2011 — 213с.

13. The Free Dictionary [URL: http://thefreedictionary.com/] (07.01.16)

14. Webster's Dictionary, 2012 — 206с.